CC BY
69
Олег КУРДЮМОВ
ПРОБЛЕМА РАСПРОСТРАНЕНИЯ СКОПЧЕСТВА В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ (на материалах Орловской губернии)
В конце XX века в Российской Федерации широкое распространение получили новые религиозные движения и культы, значительная часть из которых носит деструктивный характер. К их числу относится скопчество. Исторический опыт противостояния представителей государственной власти этому процессу не потерял своей актуальности и на сегодняшний день.
In the end of the 20th century in the Russian Federation the wide circulation was received by new religious movements and cults, the considerable part of which, such as «skopchestvo» has destructive character. Historical experience of opposition of representatives of the government to this process has not lost the urgency even for today.
Ключевые слова:
скопчество, скопцы, хлыстовщина, православная церковь, Орловская губерния; «skopchestvo», «skoptsi» (a sect practising castration), «khlistovshchina», Orthodox Church, Orel province.
Система государственного управления Российской империи в конце XVIII — XIX вв. представляла собой сложный бюрократический аппарат. Однако, прежде всего, из-за размеров империи значительную роль здесь играет провинциальное чиновничество, которое являлось единственным выразителем государственной власти на местах. От эффективности его действий зависело благополучие всей страны — любое благое начинание столичного начальства рисковало остаться только на бумаге, если губернский бюрократический аппарат прохладно его встречал. Когда дело касалось первоочередных задач государственного значения, таких как сбор налогов или организация рекрутского набора, столичным властям ещё удавалось наладить работу на местах. Но когда речь заходила о второстепенных проблемах, заставить губернских чиновников работать должным образом становилось проблематично.
Именно такой проблемой видится распространение скопчества и борьба с ним. С одной стороны, это религиозное движение трудно назвать массовым, с другой — численность его членов была достаточно велика. Важно, что государственная власть была с самого начала негативно к нему настроена и пыталась остановить его распространение. Орловская губерния в этом отношении представляет весьма интересный пример — именно среди её крестьян наблюдаются первые случаи оскопления. В дальнейшем Орловщина станет и крупнейшим центром распространения секты. Но вначале следует хотя бы в двух словах сказать, кто такие скопцы.
Скопчество — религиозное движение, отколовшееся в конце
XVIII в. от хлыстовства, наиболее важной отличительной чертой которого явилась необходимая по его вероучению операция оскопления, т. е. ритуальная кастрация, от которой, собственно, и произошло название секты. Именно она вызывала наибольшее беспокойство со стороны государства.
Политика государства по поводу нового религиозного движения оформилась практически одновременно с его возникновением, и не претерпела принципиальных изменений на протяжении всего
XIX в. Уже первые указы, касающиеся скопцов, подписанные
КУРДЮМОВ Олег Геннадьевич — аспирант кафедры истории России Орловского государственного университета, ассистент кафедры религиоведения и теологии Орловского государственного университета
Екатериной Великой, требовали ссылать их в отдалённые части империи, а наиболее полно позиция государства по отношению к новому религиозному течению выразилась к 1835 г.: «Люди сего рода должны быть судимы и наказываемы по законам за смертоубийство, или за намерение к са-моубийству»1. За подобные преступления, как правило, ссылали в малозаселенные части империи либо на каторжные работы.
Но, как это часто бывает в России, столь жёсткие меры не смогли остановить распространение скопчества, уничтожить секту в самом зародыше. Одна из главных причин тому — пассивное отношение к процессу распространения нового религиозного движения местных властей, которые, видя реальное положение дел на местах, имели возможность оперативно реагировать на появление новых общин. Орловская губерния — не просто регион, в котором скопчество было одной из самых популярных сект, но и родина данного религиозного течения, что позволит проследить особенности противостояния ему со стороны государственного аппарата практически с момента возникновения.
Впервые орловские власти столкнулись со скопчеством в 1772 г. С этого же момента начинается борьба с новым религиозным течением на государственном уровне. На первом этапе расследование проводилось под руководством полковника Волкова, откомандированного для этой цели самой императрицей Екатериной Великой. Но даже опытному столичному следователю не удалось наладить эффективное противодействие распространению скопчества. Екатерина Великая поручила ему выехать на место и ликвидировать новое религиозное движение в самом его начале, что, разумеется, вполне разумно. Волков действительно развернул активную деятельность, арестовал большую часть оскопившихся крестьян, но многие лидеры остались на свободе. Исторический шанс остановить секту в самом её зародыше был упущен.
В дальнейшем подобные ошибки будут постоянно повторяться. Расследование каждого нового дела о скопцах затягивалось, что давало возможность скрыться многим подозреваемым. Конечно, скоп-
1 Мельников П.И. Материалы для истории хлыстовской и скопческой ересей. Отдел четвертый // Чтения в императорском обществе истории и древностей Российских. — М., 1872, кн. 4, стр. 35.
ческие общины были глубоко законспирированы, довольно быстро их члены научились скрывать свои собрания от посторонних глаз и не очень выделяться из других крестьян в повседневной жизни, что затрудняло их раскрытие. Но даже обнаружив такую общину, местные власти крайне вяло реагировали на её появление. Это позволяло скопцам достаточно уверенно чувствовать себя в крестьянской среде.
В Орловской губернии существовало множество скопческих общин, и, что наиболее поразительно, властям были известны многие из них. Но информация об этом, как правило, рассматривалась несколько лет, прежде чем принималось какое-либо решение. Даже вмешательство самого министра внутренних дел зачастую не могло ускорить этот процесс. Нередко орловские чиновники просто игнорировали прямые распоряжения столичного начальства.
Таким образом, орловская бюрократия не очень активно боролась со скопческими общинами, принудить её к более энергичным действиям не смогло даже столичное начальство. Но и уже арестованные сектанты из-за невнимательного к ним отношения властей чувствовали себя довольно вольготно. При перемещении их по губернии охрана была минимальна, да и она подходила к своим обязанностям формально. Подобная ситуация наблюдалась по всей территории Российской империи, об этом свидетельствует специальный указ Николая I от того же 1849 г., в котором в качестве критики местных властей сказано, что приговорённые к ссылке скопцы «пересылаются ... не в виде арестантов, а в сопровождении одного инвалида и что люди сии во время пути пользуются совершенною свободою, останавливаются на вольных квартирах, посещают односектато-ров своих, которых также принимают к себе для свидания, и чрез то распространяют скопческую ересь»2. Таким образом, высшее руководство страны не только знало о недоработках некоторых должностных лиц, но и трезво осознавало связанную с этим опасность.
Казалось бы, после такой критики местные власти должны были более внимательно контролировать пересылку скопцов, но уже через 2 года, в 1851 г., орловские чиновники по привычке отправляют партию ссыльных в Закавказский край,
2 ГАОО, ф. 22, оп. 1, д. 129, л. 3.
хотя согласно новому правилу их следует ссылать в Туруханский край. Ошибка выяснилась только тогда, когда удивлённый губернатор Закавказья написал об этом инциденте в столицу.
При таких небрежностях борьба с распространением скопчества оказывалась лишь формальной, и правительство прекрасно это осознавало, но не имело политической воли заставить свой бюрократический аппарат действовать должным образом. Но плохая работа не всегда была вызвана простой халатностью, иногда она являлась следствием корыстных интересов чиновников, которым поручалось расследование. Скопческие общины всегда были, как минимум, не бедными: по обычаю всё имущество умершего скопца наследовал кто-нибудь из единоверцев, и так при крайне аскетическом образе жизни со временем скапливались немалые богатства. Пользовались этим и нечистые на руку чиновники. Насколько это было распространённым явлением — трудно судить: бюрократы старались покрывать друг друга и не выносить сор из избы, но подобные прецеденты определённо существовали. Они получали огласку, только когда уверенный в своей безнаказанности коррумпированный чиновник совершенно забывал осторожность и тем самым выдавал себя.
В Санкт-Петербурге также были наслышаны и об эффективности деятельности Орловской уголовной палаты, которая «высказала послабления в отношении к подсудимым скопцам и главному покровителю их чиновнику Созановичу»1. В итоге следствие по делу было передано в уголовную палату соседней губернии. Правительство же оказалось в весьма неприятной ситуации — коррумпированное чиновничество на местах продемонстрировало свою полную неспособность защищать законы Российской империи. При-
1 Там же, л. 5(об).
чём иногда даже не из корыстных интересов, а из простой безалаберности.
Подводя итог вышесказанному, следует признать, что система государственного управления Российской империи в целом и бюрократический аппарат Орловской губернии в частности продемонстрировали несостоятельность в борьбе со скопчеством. Несмотря на многочисленные аресты и судебные процессы, остановить распространение этого вероучения оказалось невозможным. Изначально определённая методика борьбы — изгнание всех скопцов — оказалась в условиях XIX в. невыполнимой. И одна из причин этому — малоэффективная деятельность местных властей, недостаточно активных в проведении общегосударственного курса. Любопытно, что и сами скопцы это понимали: «... различие в образе действий судебных мест и Высшего правительства должно было оказать самое дурное влияние: скопцы действовали смело, даже нагло. .Отсюда, вероятно, и родилась у них мысль, будто император Александр (имеется в виду Александр I. — О. К.) и вообще высшее правительство тайно им покровительствуют»2. Вполне закономерный вывод: прекрасно зная, насколько суровы по отношению к ним законы Российской империи, скопцы наблюдали, как годами тянутся дела против их единоверцев, а реальное наказание получают лишь некоторые из них. С их стороны логично было бы предположить, что где-то наверху властной пирамиды находятся люди, сочувствующие их идеям. Но на деле всё происходило с точностью до наоборот — косвенную поддержку распространению скопчества оказывали не центральные, а местные власти, причём в большинстве случаев — просто из-за преступной бездеятельности.
2 Мельников П. И. Материалы для истории хлыстовской и скопческой ересей. Отдел четвертый // Чтения в императорском обществе истории и древностей Российских. — М., 1872, кн. 4, стр. 32.
