CC BY
29Конституционное право. Государственное право
УДК 340 ББК 67.05
DOI 10.24411/2312-0444-2018-10045
ПРОБЛЕМА ОСОЗНАНИЯ ГРАЖДАНАМИ ИЗМЕНЕНИЙ НОРМАТИВНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИНТЕРНЕТ-КОММУНИКАЦИИ
Леонид Владимирович КАРНАУШЕНКО, начальник кафедры теории и истории права и государства Краснодарского университета МВД России, доктор исторических наук, профессор E-mail: karnl@mail.ru
Научная специальность: 12.00.01— теория и история государства и права;
история учений о праве и государстве
Аннотация. Динамичное общество XXI века диктует необходимость модернизации основных институтов, подсистем, структурных элементов. Именно так происходит с государством и его правовой системой под воздействием прогресса информационно-компьютерных технологий и усиления роли Интернета. В процессе модернизации права, появления новых нормативно-правовых актов государство сталкивается, в том числе, с неподготовленностью сознания граждан к происходящим изменениям, что становится, в свою очередь, причиной роста нарушений законодательства в сфере интернет-коммуникации.
Ключевые слова: право, правовая система, нормативно-правовой акт, государство, социальный институт, модернизация, информационно-компьютерные технологии, Интернет.
Институт государства осуществляет управляющее воздействие в опоре на нормы права. Одной из ключевых функций института государства, вне зависимости от политической власти и специфики того или иного политического режима, выступает правотворчество. Именно институт государства отвечает за тот сегмент социального нормирования, которому следует придать общеобязательный для исполнения характер, используя силу принуждения государства, его правоохранительные органы.
Между тем изменяющийся облик социальной системы, динамизм общественных отношений, генезис новых явлений, процессов, структурных элементов социума ставит государство перед необходимостью внесения регулярных
Annotation. Dynamic society of the XXI century dictates the need to modernize the basic institutions, subsystems, structural elements. This is what happens to the state and its legal system under the influence of the progress of information and computer technologies and the strengthening of the role of the Internet. In the process of modernization of the law, the emergence of new legal acts, the state is faced, including, with the unpreparedness of citizens' consciousness to the changes that is becoming, in turn, the cause of the growth of violations of the law in the field of Internet communication.
Keywords: law, legal system, legal act, state, social institute, modernization, information and computer technologies, Internet.
изменений в осуществляющееся нормативно-правовое регулирование. Именно такая ситуация сложилась в современном глобальном информационном обществе, а изменяющаяся социальная ситуация поставила большинство современных государств перед необходимостью существенной модернизации нормативно-правовой системы, активного правотворчества как инструмента профилактики и преодоления инновационных рисков, связанных со сферой «высоких» информационных технологий.
В обществе XXI в. модернизация интернет-среды все сильнее охватывает основные сферы жизни общества, его ключевые институты и подсистемы. Интернет в современном социуме становится не просто средством общения, обмена информацией, средой взаимодействия мил-
№ 3/2018
лионов людей. Интернет в постиндустриальном мире является своего рода символом глобального информационного миропорядка, его знаковым элементом, политическим, экономическим, социальным активом. В Интернете осуществляется не только общение, обмен информацией — в нем находят свое отражение многие социальные потребности, ожидания, устремления, локализованные как на микро-, так и на макроуровне социальной реальности. Именно поэтому нормативно-правовое регулирование Интернета требует особого внимания и всестороннего учета различных факторов как интегрирующего, так и дезинтегрирующего действия.
Основные риски законодателя в современном обществе, как представляется, связаны с проникновением Интернета в пространство межличностной, групповой коммуникации как наиболее доверительной и духовно близкой миллионам людей; это значительно усложняет формальный социальный контроль, применение репрессивных систем вызывает неоднозначную реакцию в обществе.
Следует отметить, что одна из основных сложностей проявляется в том, что за последние десятилетия статус Интернета в обществе существенно изменился. Из ограниченной, локальной коммуникационной системы Интернет превратился в глобальное медиа. Соответственно, подобная ситуация с неизбежностью требует динамики нормативно-правового регулирования глобальной компьютерной сети с целью адаптации к изменяющимся условиям социальной реальности.
Вполне закономерен тот факт, что в настоящее время проблема нормативно-правового регулирования Интернета становится все более актуальной как с научных, так и с управленческих позиций. Особую сложность приобретает регламентация социальных отношений (особенно на межличностном и групповом уровнях), интегрированных в виртуальную среду.
Рассматривая проблему правового регулирования интернет-отношений, А.Н. Балашов указывает на следующие ее аспекты:
■ неопределенность местоположения сторон (большинство сделок в Интернете осуществляется между лицами, проживающими в разных странах с разным законодательством), что обусловливает возможные проблемы с применением права;
■ сложность идентификации участников отношений — глобальная сеть дает возмож-
ность пользователю оставаться максимально анонимным, что создает благоприятную среду для совершения противоправных действий;
■ возникновение новых субъектов взаимоотношений между участниками сети (операторов связи, провайдеров и т.д.);
■ электронный характер документооборота в сети [2, с. 113—114].
По мнению О.В. Танимова и Я.В. Кудашки-на, «правовые проблемы закрепления интернет-отношений включают широкий круг вопросов, например, такие, как авторское право, защита чести и достоинства, вторжение в частную жизнь, регулирование лицензируемых рынков товаров и услуг, рекламы, образования и т.д. Нормы, которые можно было бы применить к отношениям по поводу Интернета, «разбросаны» по законодательным актам иных отраслей права» [5, с. 16—20].
В связи с этим Э.В. Талапина справедливо отмечает, что «Интернет регулируется и частным, и публичным правом. Невозможно ограничиваться только национальным законодательством, поскольку сама архитектура сети транг-ранична, а большая часть существующего регулирования сосредоточена в международных актах. Участие частных субъектов в регулировании Интернета предопределяет наличие норм мягкого права. Многообразие источников правового регулирования Интернета влечет необходимость развития коллизионного права в этой сфере, способного разрешать противоречия и конкуренцию норм, публично-правовых и частноправовых, а также национальных и международных» [4, с. 65].
Основная проблема современного правотворчества, в том числе и применительно к российской действительности, заключается в высокой скорости социокоммуникативной динамики, связанной с постоянным внедрением различных информационно-компьютерных технологий, интеграции СМИ, телефонии и интернет-коммуникации в единую систему. Кроме того, активно развиваются новые системы приема-передачи контента, в том числе его шифрования, максимальной конфиденциальности отправителя сообщений. В настоящее время речь идет о более чем десяти действенных способах изменения 1Р-адреса интернет-пользователя, что максимально затрудняет идентификацию отправителя сообщения, а, следовательно, и привлечение его к ответственности за противоправные поступки.
№ 3/2018
Исследователи указывают, что «скорость появления новых технологий значительно опережает скорость создания новых правовых механизмов, архитектура Интернета экстерриториальна, не отражает государственное деление мира, вследствие чего возникают сложности регулирования отношений, возникающих посредством Интернета. При этом в настоящее время сложно назвать страну, где Интернет является предметом самостоятельного и детального правового регулирования, не является здесь исключением и Россия» [2, с. 115].
Особенности архитектуры глобальной компьютерной сети закономерно влияют на правотворческую деятельность, связанную с регулированием интернет-отношений на макро- микроуровнях. По мнению исследователей, «при развитии современного законодательства надо исходить из того, что Интернет является публичной средой, публичным пространством. В данной ситуации необходимы новые подходы к решению правовых проблем, обусловливающие оптимальное регулирование отношений, возникающих на стыке виртуального и реального пространства» [5, с. 16—20].
Еще более сложной проблемой выступает оптимизация восприятия гражданами нормативно-правовых актов, регулирующих интернет-отношения и интернет-деятельность. В данном случае мы имеем дело с особым воздействием, специфической разновидностью коммуникативного процесса.
Как отмечает С.Ю. Зайцева, «воздействуя на личность, право выступает, прежде всего, как важный источник информации. Встречаясь с правовой нормой, субъект согласует ее требования с собственными потребностями. Если они отвечают им, норма обращает на себя внимание адресата, стимулирует его, осознается им и вызывает устойчивый интерес. В случае, если уровень правовой подготовленности субъекта достаточен для осуществления правовых предписаний, норма воплощается в правомерном проведении» [3, с. 176].
Воздействие норм права на сознание социальных акторов представляет собой коммуникативное влияние посредством трансляции нормативно-правовой информации. Именно поэтому подобного рода воздействие государства на граждан целесообразно рассматривать в русле классической теории коммуникации (К. Шеннон и Р. Якобсон) [7; 8].
Нормативно-правовое творчество представляет собой разновидность коммуникативного про-
цесса в направлении движения от государства (отправитель сообщения) к гражданам, организациям (получатель сообщения). При этом содержание самого сообщения (т.е. норма права) имеет сложную смысловую конструкцию, поэтому является непростым для усвоения «среднестатистическим», неспециализированным сознанием.
Суть проблемы заключается в том, что в данной коммуникации активно используются научные понятия, предложения характеризуются особой конструкцией, предельно перегружены информацией. Для адекватного усвоения таких сообщений требуется достаточный уровень подготовки адресата, чего зачастую на практике не происходит по объективным причинам — большинство населения не имеет подобной подготовки и соответствующего образования.
Однако у современного государства данная ситуация не вызывает серьезного беспокойства. Как правило, подавляющее большинство граждан все равно демонстрируют правомерное поведение — даже в таких условиях. Стабильное положение института государства базируется на гипотезе о том, что его регулятивный потенциал:
■ обладает высокой эффективностью;
■ не нуждается в ускоренной модернизации с учетом изменяющегося состояния социума.
Однако существенной проблемой может стать гипотетическая ситуация, когда данный баланс может быть нарушен в обществе XXI в. — социуме, где на ведущие позиции выходит интернет-коммуникация. Стремительное развитие виртуальной среды меняет сознание людей и, одновременно, и архитектуру социальной системы в целом. Именно подобное положение может рассматриваться как фактор риска для государства и его правовой системы.
Острая социальная проблема возникает в ситуациях, когда принятие нормативно-правовых актов, касающихся интернет-коммуникации, противоречит устоявшемуся общественному мнению, стереотипам обыденного сознания, свойственным в той или иной мере большинству граждан. В этих условиях идет генезис рисков массового противоправного поведения в Интернете, что, безусловно, является определенным вызовом государству.
В частности, именно такая ситуация связана с Законом № 97-ФЗ от 5 мая 2014 г. [6]. В соответствии с ним владельцы популярных блогов и сайтов обязаны регистрировать их в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) [1, с. 76].
№ 3/2018
Согласно данным исследователей, «за год существования закона всего около 500 блогеров прошли регистрацию в Роскомнадзоре, при том, что количество страниц в Рунете с посещаемостью более 3000 человек в сутки явно более 500» [1, с. 76]. Этот факт подтверждает отмеченную нами тенденцию противоречивого состояния общественного сознания по данной проблеме.
Следует отметить, что интернет-пользователи часто не подозревают, что российское законодательство не разделяет ответственность за оригинальную публикацию и ее перепечатку — так называемый репост. В частности, изменения в российском законодательстве подразумевают уголовную ответственность, если интернет-пользователь поделится ссылкой на «личную тайну», клевету или приглашение на несанкционированный митинг; его вполне может ожидать наказание — от штрафа в несколько тысяч рублей до лишения свободы [9].
Как показывает анализ научных публикаций и обзоры судебной практики, за репосты, лайки в Интернете чаще всего предъявляются обвинения по ст. 282 УК РФ, а также: оправдание терроризма (205.2 УК РФ), призывы к экстремистской деятельности (280 УК РФ) и др. Подобная судебная практика создает ощущение у многих людей ограничения их естественных прав — зачастую ничем не обоснованное, однако существенно влияющее на общественное мнение, прежде всего, активных интернет-пользователей.
В целях гармонизации социальных отношений, недопущения роста социально-политической напряженности институту государства в России целесообразно оптимизировать подобную практику, исключить различные двусмысленные моменты и т.п. Целесообразно усилить разъяснительную и просветительскую работу, однако государству не следует и идти на поводу у части граждан, с явными установками анархизма, нигилизма и т.п. В сложившейся сложной обстановке необходимо найти оптимальный баланс взаимодействия систем формального и неформального социального контроля — именно применительно к глобальной компьютерной сети, особенно в части индивидуальной и групповой интернет-коммуникации.
Следует отметить, что проблема неусвоения или недостаточного усвоения гражданами изменений в законодательстве заключается в опасности роста отклоняющегося поведения, в том числе интернет-пользователей в ходе их актив-
ности в виртуальной и / или физической реальности, которое государство классифицирует как противоправное. В данном случае имеет место сочетанное действие нескольких негативных эффектов:
■ люди, попав под формальные негативные санкции со стороны институциональных структур государства, изменяют свое отношение к нему, разочаровываются в нем; государство маркируется ими как несправедливое, жестокое, теряет свой авторитет в их глазах;
■ перегружается правоохранительная система государства, вынужденная либо «закрывать глаза» на новые «цифровые» информационно-компьютерные преступления, либо, напротив, в ущерб противодействию более опасным видам преступности основные силы сосредотачивать на интернет-правонарушителях.
Таким образом, изменяющиеся условия социальной реальности XXI в., глобализация и информатизация социума предполагают активизацию модернизационных процессов как своеобразный ответ на возникающие динамические эффекты как на макро-, так и на микроуровне. Институт государства и его правотворческая активность испытывают влияние модернизаци-онных процессов, оказываются интегрированы в них. В новых условиях система государственного управления уже не может игнорировать факт значительного влияния новых информационных технологий и интернет-среды на все стороны жизни людей, их социальные действия и взаимодействия, работу учреждений, организаций и т.п.
В целях интеграции новых социально-коммуникативных элементов в жизнь общества и государства, их упорядочения, а, следовательно, обеспечения стабильности, преемственности развития институт государства модернизирует правовые регулятивные инструменты в соответствии с возникающими рисками на индивидуальном, групповом и массовом уровнях социума. В связи с этим вполне закономерен тот факт, что с каждым годом появляются новые нормативно-правовые акты, регулирующие интернет-среду, в том числе групповую коммуникацию в социальных сетях.
Однако люди часто мыслят по привычке, полагают, что могут безнаказанно делать то, что уже запрещено законом, но стереотипы общественного мнения по-прежнему репрезентируют эти действия скорее как безобидную шалость,
№ 3/2018
относящуюся к частной, а не публичной жизни людей. Именно в этом проявляется проблема слабого и несвоевременного осознания гражданами изменений нормативно-правового регулирования интернет-коммуникации.
В условиях развития инновационной архитектуры Интернета одним из вариантов действий мог бы стать бульший акцент на внутренних механизмах саморегуляции и коллективной ответственности участников интернет-коммуникации. Вместе с тем нынешнее состояние духовной культуры, морали, нравственности многих участников интернет-коммуникации не позволяет эффективно использовать данный инструмент.
Следует также оптимизировать информационно-коммуникационное воздействие на население (особенно активных интернет-пользователей) с целью доведения до них правовой информации, повышения правовой культуры, правовой грамотности.
Акцент в процессе массово-коммуникативного воздействия следует сделать на подрастающем поколении, так как, с одной стороны, именно они составляют наиболее активное «ядро» интернет-аудитории, а, с другой стороны, молодежь отличает в той или иной степени протест против доминирующей культуры, традиций, устоев «взрослого» общества.
При этом массово-коммуникативное воздействие должно осуществляться не просто в целях доведения до граждан изменений нормативно-правового регулирования сферы Интернета, необходимо добиваться изменений ценностных ори-ентаций, мировоззрения и т.п. социокультурных конструктов, что чрезвычайно сложно. Подобных эффектов проблематично достичь посредством использования стандартных наборов коммуникативных средств и инструментов (агитация, пропаганда, публикации в СМИ, проведение разъяснительных мероприятий и т.п.).
Целесообразно применять выразительные средства массовой культуры, современной молодежной культуры, использовать мнения лидеров из числа сверстников.
Все подобные коммуникативные мероприятия должны опираться на данные мониторинговых исследований интернет-аудитории, не только с применением он-лайн опросов, но и всей совокупности количественных и качествен-
ных методов, методик и техник сбора первичной информации.
Именно подобный научно-управленческий подход, как представляется, может принести стратегический, а не тактический успех. И, безусловно, государству, его правотворческим структурам следует повысить качество нормативно-правовых актов, касающихся Интернета, пользователей глобальной сети, привлекая ведущих ученых, экспертов, управленцев с целью исключения различных противоречий, двусмысленных моментов, вариантов коррупции, злоупотребления властью.
Библиографический список
1. Агейчев A.C. Законодательство в сфере интернет-коммуникаций: российский и международный опыт // Сравнительная политика. 2016. № 2.
2. Балашов А.Н. Правовое регулирование интернет-отношений: основные проблемы и практика реализации в России // Среднерусский вестник общественных наук. 2016. № 2. Т. 11.
3. Зайцева С.Ю. Правовое поведение: стимулы и антистимулы // Вестник КГУ им. Некрасова. 2006. № 6.
4. Талапина Э.В. О возможностях правового регулирования Интернета // Тр. Ин-та гос-ва и права РАН. 2016. № 3.
5. Танимов О.В., Кудашкин Я.В. Перспективы правового регулирования отношений в сети Интернет // Информационное право. 2010. № 4.
6. Федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам упорядочения обмена информацией с использованием информационно-телекоммуникационных сетей» от 05.05.2014 г. № 97-ФЗ // URL://https://rg.ru/ 2014/05/07/informtech-dok.html (Дата обращения: 12.04.2018)
7. Шеннон К.Э. Математическая теория связи // Работы по теории информации и кибернетике. М., 1963.
8. Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М., 1975.
9. https://www.rbc.ru/technology_and_ media/21/ 10/2014/544510e6cbb20f482aecf5c5 (Дата обращения: 28.07.2018)
№ 3/2018
