CC BY
140
УДК 372.881.1
И.В. Шведова
ПРОБЛЕМА ОБЩЕГО ЗНАЧЕНИЯ ДАТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА НЕМЕЦКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ
В статье рассматривается проблема общего значения дательного падежа в немецком и русском языках. Актуальность подобного исследования обусловлена тем, что вопросы функционирования падежей в немецком и русском языках, их структурно-семантический анализ на современном этапе развития немецкого и русского языков представляются важными для теоретической грамматики, для лексикологии и стилистики.
Ключевые слова: дательный падеж, падежные формы, грамматический («чистый») датив, предложные конструкции («предложный» датив), адресат.
При изучении проблемы общего значения дательного падежа немецкого . и русского языков предпринимались попытки определить семантические системы относительно некоторых семантических категорий. Общим для всех этих попыток является, по-видимому, понятие противопоставленности (оппозиции). Вопрос заключается в том, можно ли принимать для слова или для грамматической категории одно общее значение, заключающее несколько частных, т.е. значение, осуществляемое в нескольких употреблениях. Многие языковеды (Х. Бринкманн, В. Адмони, И. Андреш) дают на этот вопрос положительный ответ. При этом возникает проблема метода, позволяющего определить общее значение на основе непосредственных данных языка.
Известный русский ученый А.А. Потебня отвергает учение о грамматическом общем значении как о субстанции, из которой как акциденции вытекают частные значения, и утверждает, что общее значение является только лишь абстракцией, искусственным препаратом, «только созданием личной мысли и в действительности существовать в языке не может» [3, с. 33]. Ни язык, ни наука о языке не нуждаются в подобных общих значениях. В языке существуют лишь частные случаи, и форма имеет в речи каждый раз только одно и притом неразложимое значение, «то есть, говоря точнее, каждый раз есть другая форма» [3, с. 33]. Отдельные употребления слова А.А. Потебня рассматривает как «однозвучные слова одного и того же семейства», и все его значения - «как равно частные и равно существенные». Якобсон считает, что отрицание общего значения доведено здесь до логического конца [4, с. 133].
Традиционная грамматика (Дуден, Г. Дрей-ер / Р. Шмитт) не считает нужным доказывать, что
падежи имеют значения. Повсеместно принимается, что большинство падежей многозначно. Традиционные грамматики приводят обычно несколько значений для каждого (косвенного) падежа. Эти значения имеют названия, наделяемые собственной объяснительной силой, и иллюстрируются примерами.
Обратившись к значениям падежных форм, мы сразу же увидим, что ни один из падежей не имеет единого значения, которое могло бы служить надежным критерием при отнесении той или иной нормы к определенному падежу, а следовательно, и критерием при подсчете числа падежей. Попытки свести различные значения каждого из падежей к одному основному значению, если бы они далее были осуществимы, представляют собой по существу попытку восстановления гипотетических первоначальных значений падежей. Работы последних десятилетий показали, что поиски инвариантного значения падежа в том духе, как это сделал Р.Якобсон, нереалистичны. Применительно к современному языковому состоянию они не дали обнадеживающих результатов. Для отдельного падежа как члена целостной падежной системы такого единого, в разной степени и в разных видах, но во всех употреблениях присутствующего значения найти не удается.
Исходя из сказанного, сохраняет свою силу утверждение, согласно которому абстрактным грамматическим значением любого падежа, падежа вообще как грамматической категории, является отношение имени к какой-то другой - называющей или сообщающей - языковой единице. Это отношение имени - всегда и только в определенной его форме - к слову, к словоформе (или к словоформам) в составе предложения, либо к целой синтаксической конструкции. Таково самое общее, максимально абстрагированное
122
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2010
© И.В. Шведова, 2010
значение падежа вообще и всякого падежа. Падеж определяют как отношение имени к предложению, т.е. как выражение функционирования имени в предложении, или как отношение к предложению и вообще словосочетанию, или как отношение имени к любым другим элементам связной речи. В том или ином отдельном падеже это отношение всегда передается в каких-то определенных, конкретизированных видах: в каждом падеже сосредоточено несколько таких конкретизированных видов отношения, т.е. каждый падеж имеет несколько значений, объединяющихся в систему.
Разные авторы классифицируют предполагаемые значения падежей по-разному. Такое отношение к категоризации значений часто сочеталось с историческим подходом к значению, характерным для доструктуралистского языкознания, когда не проводилось четкого различия между совокупностью значений, представленных в данном синхронном состоянии, и совокупностью значений падежной формы, представленных в историческом аспекте.
Согласно А. Вежбицкой, каждый падеж имеет большое количество значений, которые, однако, могут быть четко отграничены друг от друга [2, с. 309]. Все различные значения падежа взаимосвязаны. Поскольку каждое значение падежа является сложным (т.е. содержит разные компоненты), большинство значений связано друг с другом общими компонентами. Возможно, и даже весьма вероятно - хотя вовсе не обязательно, -все значения одного падежа могут иметь общие компоненты (отсюда впечатление, что у каждого падежа есть семантический инвариант). Но различные употребления падежа нельзя рассматривать как простые контекстные варианты одного значения, потому что формула, выражающая такое общее значение, будет слишком абстрактной, чтобы иметь какую-то прогнозирующую силу.
Омонимия падежей побудила многих грамматистов в применении к современному немецкому языку утверждать, что общее значение падежей вообще нельзя установить. Но, по мнению В.Г. Адмони, все же имеются очень простые средства обозначить это значение, хотя бы приблизительно, грубо. Для этого нужно придерживаться дополнительного общего грамматического значения, которое обнаруживается в свободной ситуации и при свободном от контекста употреблении падежной формы, накладываясь на лексическую семантику и общее грамматическое значе-
ние части речи [5, с. 111]. Но решающее господствующее значение можно установить в немецком и русском языках для каждого падежа или, по крайней мере, для каждой из важнейших синтаксических падежных функций.
Основное значение дательного падежа - это обозначение объекта. Дательный падеж обозначает косвенный объект - лицо или предмет, в пользу которого совершается или к которому направляется действие (студенту предоставили путевку в дом отдыха; помощь брату - die Hilfe dem Brnder - по образцу глагольного сочетания - учитель помогал брату - der Lehrer half dem Bruder), т.е. адресат.
Адресат - это актант, на который действие направлено не непосредственно, а через воздействие на прямой объект. Конкретная роль адресата («опосредованного объекта») может быть различной: он может быть заинтересован в результате действия (Врач пишет больному рецепт), объектом действия может быть органическая часть адресата (Сестра перевязала раненому ногу) и т.п.
Наиболее типичным средством выражения адресата является форма дательного падежа, но возможны в функции адресата и предложно-падежные комплексы.
Есть и другие значения этого падежа, например, лицо, испытывающее какое-либо состояние (ему было плохо - ihm war es ubel).
Проблематичность дательного падежа в немецком и русском языках связана с целым рядом специфических обстоятельств. Прежде всего, это отличие грамматического, или «чистого», датива от предложных конструкций, или «предложного» датива. Исследователи считают, что предлоги пришли на помощь дательному падежу тогда, когда вследствие синкретизма он оказался функционально перегруженным. «Чистый» датив функционально ограничивается сферой личного, т.е. называет предмет или лицо, к которому обращено глагольное действие.
Х. Бринкман считает датив «забронированным за личностью» [6, с. 441-454]. Внутри «сферы личного» он различает пять разновидностей:
1) в центре помещается личность с ее внутренним миром;
2) личность во внешнем мире, т.е. вокруг личности совершаются процессы, к которым она обязана выразить свое отношение;
3) отношение личности к другим лицам, взаимоотношения людей;
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2010
123
4) обмен чем-то, заключающийся в процессах «давать» и «брать»;
5) личность как существо высшей организации среди себе подобных, познание мира человеком [7, с. 104].
О пяти компонентах членения датива говорит И.Ф. Андреш, называя их дательный ограничения, дательный носителя состояния, дательный назначения, дательный аффективный, дательный принадлежности [1, с. 6]. Разъясняя каждый из названных типов, автор подчеркивает личность, к которой обращено действие (как и у Х. Бринка-мана): дательный ограничения оформляет название лица, в связи с которым или по отношению к которому мыслится действие или состояние. Дательный носителя состояния оформляет название лица, в связи с которым или по отношению к которому мыслится состояние, носителем которого является само это лицо. Дательный назначения оформляет название лица, в связи с которым или по отношению к которому мыслится действие, происходящее на пользу или во вред данному лицу или просто адресованное ему. Дательный аффективный оформляет название лица, в связи с которым или по отношению к которому мыслится действие, в котором это лицо заинтересовано. Дательный принадлежности оформляет название лица, в связи с которым мыслится действие или состояние как непосредственно касающееся предмета принадлежности этого лица.
«Чистый» датив употребляется довольно редко, так как в немецком и русском языках не очень много глаголов и прилагательных, управляющих этим падежом.
Имя существительное в дативе употребляется в немецком языке в следующих конструкциях:
1. Датив приглагольный. Он выражает косвенное дополнение - лицо или предмет, на которые ориентировано действие, в интересах или в ущерб которым совершается действие.
2. Дательный падеж в сочетании с именами прилагательными также выражает косвенное дополнение.
3. Свободный датив лица. Он представляет собой своеобразный вид дополнения. Основным значением его является указание на заинтересованность лица в происходящем действии.
В русском языке ядро большинства актантных функций составляет один из падежей: именительный для субъекта, винительный для объекта, дательный для адресата и творительный для инст-
румента. При этом, однако, в каждой функции могут использоваться и другие падежи, а также предложно-падежные комплексы.
Дательный падеж при глаголах типа «давать» обозначает лицо, которому передается предмет (Он подарил мне одно золотое кольцо с сапфиром). Часто дательный падеж кодирует также роль адресата речи («Скажи мне, кудесник, любимец богов...»), часто используется для обозначения лица, интересы или физическое состояние которого затрагиваются действием (Сестра сшила мне пижаму. Охотники распороли волку живот. Мне здорово влетело).
Вследствие обилия значений косвенных падежей некоторые значения их выражаются не только падежными окончаниями, но и присоединением предлогов. Дательный падеж употребляется с предлогами, выражающими направление (к отцу, по дорогам).
Как видно из вышесказанного, проблема общего значения дательного падежа остается открытой и актуальной. Мнения лингвистов по этому вопросу расходятся. По нашему мнению, вместо поиска общих значений можно было бы перераспределить внимание на выявление существующих семантических компонентов и по этой причине постулировать не одно, а несколько различных, хотя и связанных значений. Падежи, взятые изолированно, не имеют значений - их значения соотносятся со специфическими синтаксическими конструкциями (люди говорят не падежами, а предложениями). Поэтому правильнее говорить о десяти, двадцати или большем количестве конструкций с определенными падежами и об их десяти, двадцати или большем значении определенного падежа как такового.
Вопрос о падежных значениях и до сего дня нельзя считать изученным в достаточной мере. Поэтому призыв А.А. Потебни к их исследованию сохраняет в известной мере свое значение и до наших дней.
Библиографический список
1. Андреш И. Ф. Семантическая структура беспредложного дательного падежа в современном чешском и немецком литературных языках: Ав-тореф. дис. ... канд. филол. наук. - Киев, 1971.
2. Вежбицкая А. Дело о поверхностном падеже // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Прогресс, 1985. - С. 303-341.
3. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1-11. - М., 1958.
124
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2010
4. Якобсон Р. О. Избранные работы. - М.: Прогресс, 1985.
5. Admoni W. Der deutsche Sprachbau. - L., 1972. - 263 s.
6. Brinkmann H. Die deutsche Sprache. Gestalt und Leistung. - Dusseldorf, 1962. - 939 s.
7. Brinkmann H. Der Umkreis des personlichen
Lebens im deutschen Dativ II Muttersprache. -1953. - №>63. - 272 s.
8. Der grofie Duden. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. - Leningrad, 1962 - 699 s.
9. Dreyer H. Schmitt R. Lehr- und Ubungsbuch der deutschen Grammatik. - Munchen: „Verlag fur Deutsch“, 1. Auflage, 1996 - 366 s.
Вестник КГУ им. KA. Некрасова ♦ № 1, 2010
125
