CC BY
89
БИОЛОГИЯ. НАУКИ О ЗЕМЛЕ 2009. Вып. 2
Социально-экономические проблемы
УДК 911.3 (470) (07)
А. Ф. Кудрявцев
ПРОБЛЕМА ОБЪЕКТИВНОГО И СУБЪЕКТИВНОГО В ПОНИМАНИИ РАЙОНОВ И РАЙОНИРОВАНИИ
Рассматриваются различные точки зрения на объективность и субъективность в понимании районов.
Ключевые слова: выявление и выделение районов, районирование и районообразова-ние, границы районов, ландшафты и пейзажи.
Н.Н. Колосовский, один из советских авторов теории экономического районирования, писал, что во всякой науке, как показывает история научных знаний, самым трудным и сложным делом оказываются исходные положения и понятия. В математике таковым является понятие о числе, в физике - понятие о материи и энергии, в биологии - учение о клетке, в географии - учение о районах [1]. И отечественный учёный был прав, но прав лишь отчасти. Как нам представляется, понятие района не является в географии исходным. «Районные» вопросы, вопросы районирования, их трудность и неоднозначные трактовки есть как раз итог накапливающихся в ходе выполнения географических работ методологических неувязок, философских разночтений, субъективных оценок и т.п. Призванное быть венцом географического знания, районирование «перегружено» нерешёнными проблемами, своего рода узловыми или даже «проклятыми» вопросами [2]. Например, немало копий сломано по поводу вопроса об объективной/субъективной природе районов. Этот «проклятый» вопрос далеко не праздный. Не надеясь сломать «печать проклятия», попробуем разобраться.
Эта проблема встаёт в полный рост в тот момент, когда исследователь задаётся вопросом: «Выявление или выделение районов?». Большинство географов считает поиск ответа на этот вопрос научным крохоборством и не видит разницы между этими словами. При этом данные термины - не синонимы. Выявить означает делать явным, очевидным. Выявляя что-то, исследователь ищет, обнаруживает, находит нечто, существующее объективно, вне зависимости от его желания и воли. Выделить же означает расчленить, обособить нечто для какой-нибудь цели. В этом случае перед исследователем -tabula rasa, карт-бланш, который он должен заполнить сам, исходя из субъективных предпочтений и принятых волевым решением критериев. Итак, исходя из сказанного, в географии районы выявляют или выделяют?
Те географы, которые заняты поиском существующих независимо от нас районов, то есть их выявлением, считают районы объективными категориями, а те, кто выделяет районы на основании волевых решений и в целях
управления территорией, - считают их категориями субъективными. И те, и другие убеждены, что их оппоненты заблуждаются. Кто же прав? Правы обе стороны. Истина в данном случае постоянно ускользает, она не абсолютна. Очень сильно влияет принадлежность исследователя к физическому или общественному крылу географии. Заметно различаются и парадигмы, которых придерживаются географы - онтологическая, эмпирическая, конструктивистская, семиотическая и др.
Очевидно, в виде общего правила, объективистские представления о районе присущи физико-географам, а субъективистские - социогеографам (экономико-географам). Дело в том, что первые изучают физическую составляющую географической оболочки, которая есть одновременно и результат, и причина саморазвития (самоорганизации, или синергетики) нашей планеты. В этом случае естествоиспытатели заняты познанием природы, её законов и закономерностей, поиском ответов на вопросы типа: «Как устроен мир и почему именно так?». В сферу поисков входят и попытки найти истинные районы. Имманентно присущим «естественникам», в том числе физико-географам, методом является наблюдение. Кроме того, принципиально важно разделение, разграничение объекта наблюдения и наблюдателя. Первое существует «само-по-себе», то есть объективно, и задача исследователя скрупулёзно и непредвзято зафиксировать наблюдаемое. Очевидно, что сама методология в данном случае подводит к мысли об объективности изучаемого.
В то же время представители обществоведческого крыла в географии заняты изучением социосферы географической оболочки. Социосфера (ср. антропосфера, этносфера, техносфера, ноосфера и т.п.) во многом является плодом усилий человека. Даже природа предстаёт как ресурсный потенциал, как один из факторов производства и часть национального богатства, то есть как нечто освоенное и окультуренное. Социосфера есть одновременно и итог, и условие организации, или кооперации общества, в том числе и в форме его территориальной организации. Организация в данном случае трактуется как целенаправленная, управляемая, рациональная деятельность по упорядочению окружающего человека пространства. Если говорить образно, это выглядит как конструирование и строительство дома, или ойкумены - обитаемого и освоенного мира. Спецификой наук, изучающих ойкумену, является то, что исследователь в данном случае сам является частью исследуемого. В таких условиях затруднительно разделить объект и субъект изучения. Как следствие - нарастание доли субъективизма в познании, выдвижение на первый план волевых решений и поступков человека. Действительно, если мы сами конструируем реальность, то вправе и подразделять её исходя из наших интересов, даже сиюминутных. К тому же это необходимо в целях управления территорией. Отсюда другая крайняя точка зрения на сущность района, а именно: районов объективно не существует, это исключительно субъективная категория, плод мыслительной деятельности человека-конструктора. Кредо исследователя можно выразить, перефразировав И.В. Мичурина, так: «У нас нет времени, чтобы ждать, когда будут выявлены районы. Наша задача - выделить их самим».
БИОЛОГИЯ. НАУКИ О ЗЕМЛЕ 2009. Вып. 2
Между этими крайними точками зрения, между бесконечными поисками истинных районов в физической географии, с одной стороны, и волюнтаристской «нарезкой» их в экономической географии - с другой, группируются представления, в той или иной мере дистанцирующиеся от взглядов-экстремумов. Как известно, существует объективный процесс дифференциации географической оболочки. Процесс этот весьма неоднороден во времени и пространстве, по силе и частоте проявления и т. д. Его можно характеризовать и как эволюционно-революционнымй, и как континуально-дискретный, и как ламинарно-турбулентный и т. п. - в зависимости от языка конкретной науки (как писал Нильс Бор, для описания многообразия мира невозможно обойтись одним языком). Имеется и его географическая интерпретация. В частности, этот процесс проявляется на всех пространственных уровнях, где и формируются территориальные сочетания относительно высокой степени целостности и взаимосвязанности, иначе районы. Упомянутый процесс есть процесс районообразования. Указанные сочетания - районы - никогда не будут найдены при простом наблюдении окружающей действительности. Это иллюзия. Если бы это было так, то даже ребёнок, оглянувшись, воскликнул: «Я вижу район!». Он увидел бы его так же, как дерево, небо, дом, родителей, кошку и другое - материальное и объективное. И повзрослев, человек оглядывая местность, не сомневается в реальности, объективности холмов, леса, реки, пруда, полей и лугов и всего остального видимого. Но самого района он так и не увидит! Хотя перечисленные объекты и являются элементами района, это ещё не означает, что район явится автоматически, сам собой. Потому что человек не знает, что такое район, точнее не знаком с концепцией района. За деревьями никогда не увидеть леса, если не знать, что такое лес. Район в некотором смысле метафизическая сущность: если его элементы обладают физической сущностью, «физикой» (фиогка), то сам район - это сущность более высокого порядка, суперпозиция, следующая за «физикой», то есть метафизика (та цеха та фиогка).
Чтобы район увидеть, наблюдение должно быть «нагружено» целями и задачами, принципами и критериями, то есть теорией. Прежде чем районировать территорию, выделять районы - результаты районообразования, - исследователь всё-таки строит мысленный, идеальный, теоретический район. Он создан на основании сформулированных критериев, прежде всего количественных, и в этом смысле является средством отбора из стремящейся к бесконечности окружающей нас реальности. Этот теоретический район, своего рода лекало, необходим на первых этапах районирования. Без него районирование будет напоминать действие типа «пойти туда, не зная куда, принести то, не зная что».
Итак, очевидно, что, изучая объективный процесс районообразования, выявляя исторически сложившиеся территориальные сочетания природы, населения или хозяйства, видя их закономерный и непротиворечивый характер, исследователь делает вывод о территориальной целостности и взаимозависимости этих сочетаний. Это основные признаки района, которых он решил(!) придерживаться ещё на предварительной стадии исследования. На
основании этих признаков, а также определённых критериев географ приступает к выделению районов, то есть проведению границ.
Но на практике бывает и наоборот: сначала территорию делят на таксоны, причём в геометрически правильных формах, а потом «наполняют» её объектами. Это наблюдалось при освоении пионерных районов, например Среднего Запада США, при возведении новых городов, например столицы Бразилии, или при возведении пригородов в «чистом поле» и т.д. Постепенно, по мере «наполнения» этих таксонов объектами они становятся явными, «явью». Необходимо отметить, что «наполнение объектами» не хаотичное и беспорядочное, а как раз планомерное и системное, то есть отвечающее концепции района. Таким образом, действительно некоторые районы «рождаются» на кульмане. Именно так и поступают в рамках методологии инженерной или конструктивной парадигмы в географии, в районной планировке и территориальном проектировании.
Таким образом, отвечая на вопрос об объективности или субъективности районов (в социогеографии) необходимо рассматривать ситуацию в контексте (истории). В этом смысле есть районы староосвоенные и пионерные. Чтобы выделить первые, необходимо их выявить, а вторые сначала выделяют, а потом объявляют об этом. Вообще, фактор времени оказывает заметное влияние на понимание, восприятие объективности/субъективности окружающего. Так, ретроспективная трактовка исторических событий, в том числе в территориальном аспекте, выглядит более объективной, а современность же скорее субъективна, так как человеку кажется, что это он творит историю.
Проблема объективности/субъективности районов хорошо иллюстрируется на примере ландшафта и пейзажа. Очевидно, что и то и другое отражает реальность. Онтологически они объективны. Можно даже сказать, что эти слова - синонимы. Но географически понятие ландшафта по объёму и содержанию не соответствует понятию пейзажа. Ландшафт - это отражение системной сущности некоего сегмента земной поверхности. Квинтэссенцией ландшафта (природного) являются связи между недрами, рельефом, климатом, водами, почвами, флорой и фауной данного участка территории. Аналогично можно выделить культурный, хозяйственный и даже политический ландшафты. Главное и основное - наличие функциональных связей между их элементами, опосредованных территорией. Упоминающиеся связи незримы и нематериальны. Они в каком-то смысле абстракция, условность, необходимые, чтобы понять главное - целостность и взаимосвязанность элементов ландшафта. Но увидеть ландшафт можно только после понимания его концепции, а она создаётся человеком - субъектом изучения. Это концептуальное мышление человека позволяет увидеть целостность и взаимосвязь между всеми элементами ландшафта. Такое представление реальности, такое видение возможно только подготовленному человеку. Непосвящённый в ланд-шафтоведение человек географический ландшафт не поймет и не узрит. Конечно, он видит что-то, но «видеть» и «увидеть» не одно и то же. И если
БИОЛОГИЯ. НАУКИ О ЗЕМЛЕ 2009. Вып. 2
ландшафт в окружающей нас реальности надо ещё увидеть, то просто видеть (созерцать) можно пейзаж.
Пейзаж есть отражение чувственно-эмоционального восприятия ландшафта. Если ландшафт - внутреннее содержание, то пейзаж - внешняя форма. Если ландшафт - это систематика, то пейзаж - эстетика. Если ландшафт как система связей относительно постоянен, то пейзаж, как правило, переменчив. Один и тот же пейзаж может восприниматься по-разному в зависимости от возраста, пола, социального положения, образования воспринимающего, от времени года и суток, в которое происходит восприятие пейзажа и просто от настроения «человека воспринимающего». Поэтому ландшафт объективен, это объективная реальность. Связи между его элементами, будучи единожды выявлены, таковыми остаются и без присутствия исследователя. В то же время, пейзажа без человека, его созерцающего, в каком-то смысле не существует. Пейзаж, будучи реальностью, остаётся всё же субъективной категорией. Аналогично можно разделить район и его модус, то есть образ. Модус формируется и закрепляется в сознании людей, находящихся внутри и вовне района. На обыденном уровне, в массовом сознании отличаются друг от друга, прежде всего, образы районов, а не сами районы. Образы районов всячески поддерживаются или размываются. Они являются одновременно и причиной и следствием как патриотизма, так и сепаратизма. Очевидно, что в таком «образном» смысле районы субъективны.
На наш взгляд, сетка районов как результат районирования есть своего рода текст, отражающий точку зрения конкретного исследователя на дифференциацию окружающей его реальности. По причине её многоаспектности этих текстов может быть сколько угодно. Любая сетка районов есть авторская (субъективная) интерпретация объективной реальности. Человек-исследователь принципиально не может знать, что, выделяя, например, сетку природных районов, он действительно нашёл объективные районы - замысел Природы. Это чересчур амбициозная задача. В то же время, памятуя о «бритве Оккама», необходимо искать наиболее простое истолкование реальности. И при выборе той или иной сетки районов (текста) сообщество учёных принимает во внимание именно принцип Оккама. Важную роль играет авторитет, «вес» учёного, его умение доказать, что данное районирование «наиболее близко к истине» и т. п. То есть перед нами всё та же субъективная составляющая в науке.
Таким образом, дилемма объективности и субъективности в отношении районов и районирования во многом искусственна, если не надумана. В различных случаях, в рамках различных парадигм, с учётом времени и масштаба территории географы на практике рассматривают объективное и субъективное вместе, а не одно вместо другого.
Ещё один аспект. Район «существует» только благодаря делимитации, проведённым границам. Нет границ - нет и района. Таким образом, по существу вопрос об объективности района сводится к вопросу об объективности его границ. Как известно, большинство географических границ условны, размыты, нечётки. Причина этого в колоссальном разнообразии поверхности
Земли. Даже для её описания - чем и занимается по определению география -необходимо упорядочить всё представленное на поверхности планеты. Необходима «землеописательная», то есть географическая классификация. Одной из таких и является районирование, с помощью которого территория подразделяется на ячейки-таксоны, позволяющие лучше её изучить. Другими словами, районирование - это приём, метод познания мира. Появление районирования как вида классификаций - это отражение общенаучной тенденции, зародившейся еще в XVII в., расчленять объект изучения, дробить его до «атомов» в целях познания, то есть его анализа. При этом очевидно, что данное расчленение (выделение таксонов) и границы во многом условны.
Условность границ, а значит районов, возрастает с повышением иерархического территориального уровня, на котором они существуют, - от топического до глобального. Примеры условных глобальных границ: экватор и нулевой меридиан, тропики и полярные круги, параллели и меридианы. Данные воображаемые линии есть плод мыслительной деятельности человека, итог договоренности людей признавать их за разделительные линии, которые отображают некую объективную реальность как следствие существования Солнца, факта поступления на поверхность Земли солнечной энергии и порождаемого этим (наряду с другими факторами) разнообразия лика планеты. Но если Солнце - объективная реальность, то экватор - субъективная реальность. Если Солнце - материальная субстанция, то экватор - ментальная проекция, а не железный обруч, опоясывающий нашу планету по линии сечения её плоскостью, проходящей через центр Земли перпендикулярно оси её вращения. Кстати, упомянутые «плоскость сечения» и «ось вращения» тоже условности. Это приём, позволяющий представить факт сечения и механизм вращения по аналогии с чем-то понятным, подручным, например моделью-шаром.
Выделение экватора как разделительной линии оказалось делом нетрудным. Необходимо было лишь добраться до неё, зафиксировать факты с ней связанные, например равенство дня и ночи по линии «уравнителя» («экватор» и переводится как «равный»). И, что важно, эти явления могли видеть все, кто хотел и мог позволить себе путешествие к экватору. Эти факты есть реальность, и экватор как условная линия проведён именно по линии реальности. Это же касается параллелей, являющихся воображаемыми линиями, все точки которых имеют одинаковую широту.
В то же время с меридианами - также воображаемыми линиями, имеющими одинаковую долготу, - оказалось гораздо сложнее. Точнее сложность возникла с определением исходного, нулевого меридиана. В данном случае люди долго не могли договориться, что считать западным, а что восточным полушариями. Истории известно существование одиннадцати (!) «нулевых» меридианов. И определённые по Тордесильясскому договору 1494 г., и Пулковский, и Парижский, и Гринвичский. Эти нулевые меридианы выделяли в разных странах исключительно для своих целей. А где же объективно существующий, истинный нулевой меридиан? Очевидно, что его нет. Его надо было «изобрести». О «нуле» надо договариваться, что и было сделано 13 октября 1884 г., когда был принят общепризнанный нулевой меридиан - Гринвичский.
БИОЛОГИЯ. НАУКИ О ЗЕМЛЕ 2009. Вып. 2
Это не означает, что он истинный в онтологическом смысле слова. Он именно общепризнанный всеми, итог договоренности между людьми, между странами. Люди условились считать его нулевым, исходным. И это было удобно для мореплавания, прежде всего. Заметим, что широта и долгота, то есть географические координаты, - это тоже продукт мыслительной деятельности человека, продиктованной его практическими потребностями. Люди договорились об использовании координатной сетки, о значении величин дуги, и это уже субъективная реальность, субъективные границы. И, конечно же, нет никакой материальной, данной нам в ощущение сетки. Территория, таким образом, членится по воле человека, в соответствии с его целями.
На наш взгляд, существование экватора как границы есть отражение объективного положения дел. Человек, проводя условную линию экватора, волевым решением подтвердил объективно существующую реальность, а именно разделение земного шара на южное и северное полушария. Другой, альтернативной линии не существует. Экватор, таким образом, был открыт, выявлен опытным путём.
В то же время линий, проходящих через полюсы Земли, существует огромное количество. Их можно проводить буквально через каждый миллиметр. То есть альтернатив более чем достаточно. И феномен нулевого меридиана есть отражение субъективного подхода к решению проблемы. Он постоянно «ускользал», пока не был установлен, выделен волевым решением. Таким образом, западное и восточное полушария есть реальность субъективная. Нулевой меридиан нужен был для управления, то есть осознанной деятельности человека, направленной на сохранение и согласованное функционирование всех сторон его жизнедеятельности, управления, прежде всего, кораблевождением, плаваниями в открытом океане, массово начавшимися в эпоху Великих географических открытий.
Примеры с экватором (нулевой широтой) и нулевым меридианом, их сущностями подводят к мысли, что на самом деле сосуществуют и объективные, и субъективные территориальные образования. Что характерно, со временем происходит корректировка или даже кардинальная ломка границ. И всё это для удобства существования человека в пространстве и управления им.
Одна и та же территория может быть непротиворечиво подразделена различными авторами. Примеров - огромное количество. При этом все будут считать, что их сетка районов - самая правильная, верная, объективная. Районирование - это способ упорядочивания территории, способ систематизации, другими словами классификация. А классификаций может быть сколько угодно. Например, Мишель Фуко приводит, ссылаясь в свою очередь на Хорхе Луиса Борхеса, некую китайскую энциклопедию, в которой все животные подразделяются на: а) принадлежащих Императору; б) бальзамированных; в) прирученных; г) молочных поросят; д) сирен; е) сказочных; ё) бродячих собак; ж) включённых в настоящую классификацию; з) буйствующих, как в безумии; и) неисчислимых; к) нарисованных очень тонкой кисточкой из верблюжьей шерсти; л) прочих; м) только что разбивших кувшин; н) издалека кажущихся мухами [3]. Для европейски мыслящих людей это будет ка-
заться абракадаброй, эклектикой, некой совокупностью не связанных между собой реальных и ментальных (нарисованных!) животных. В то же время китайцы вправе были недоумевать по поводу европейского способа классифицировать представителей животного мира и зачислять в один класс волка, кита и летучую мышь, а в другой - змею, крокодила и вымершего птеродактиля. Мы видим - всё дело в способе мыслить иначе, выдвигать и обосновывать свои критерии и принципы, и в этом смысле поиск ответа на вопрос, что объективно, а что субъективно теряет свою актуальность.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Колосовский Н.Н. Теория экономического районирования. М.: Мысль, 1969. 336 с.
2. Смирнягин Л.В. Узловые вопросы районирования // Изв. РАН. Сер. географ. 2005. № 1. С. 5-16.
3. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук (для научных библиотек). М.: Прогресс, 1977. 406 с.
Поступила в редакцию 12.08.09
Â.F. Kudrjavtsev, candidate of geography, associate professer
The problem of objective and subjective in the understanding of regions and zonation
Various viewpoints on objectivity and subjectivity in division into districts are considered.
Кудрявцев Андрей Федорович, кандидат географических наук, доцент ГОУВПО «Удмуртский государственный университет»
426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп.4)
E-mail: [email protected]
