CC BY
154
Петракова Анна Сергеевна
кандидат философских наук, Краснодарский университет МВД России (тел.: +79180523611)
Проблема идентификации и самоидентификации личности в гносеологических концепциях Нового времени
В статье автор исследует понимание сущности идентификации и самоидентификации философами Нового времени, показывает связь процессов идентификации с познавательной активностью индивидов и их включенностью в коммуникационное взаимодействие. Рассматривает понимание отдельными философами механизмов конструирования идентичности, уделяя внимание объективным и субъективным основаниям данного процесса.
Ключевые слова: идентификация, самоидентификация, социализация, идентичность, познание, коммуникационное взаимодействие.
A.S. Petrakova, Candidate of Philosophy, Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: +79180523611.
The problem of personality identification and self-identification in epistemological concepts of New Time
In the article author researches the understanding of essence of identification and self-identification by philosophers of New Time, shows the connection of the processes of identification with cognitive activity of individuals and their including in the communicational interaction. Author also considers the understanding of mechanisms of engineering of identity by some philosophers, paying attention to objective and subjective foundations of this process.
Key words: identification, self-identification, socialization, identity, cognition, communicational interaction.
Проблемы идентификации и самоидентификации личности многими мыслителями в истории социальной философии рассматриваются в русле познавательной деятельности человека. Особенно явно это демонстрируют представители эмпирического и рационалистического направлений Нового времени. Понимая идентификацию как самоопределение человека по поводу своей сущности, своего места в мире и назначения, философы исследуют механизмы установления тождества через процессы познания действительности и самого себя как ее части. Более того, некоторые из них напрямую устанавливают связь между идентификацией и коммуникационным взаимодействием, показывая их взаимовлияние и его результаты.
В частности, обращаясь к гносеологическим теориям эмпиризма, отдельное внимание хочется уделить исследовательским теориям Ф. Бэкона, Д. Юма, Дж. Беркли, поскольку именно они впервые дифференцированно подходят к процессам идентификации и самоидентификации, а также делают попытки исследовать сам процесс их осуществления и выдвигают
предположения относительно структуры самой идентичности.
Френсис Бэкон разводит понятия идентификации и самоидентификации, не отрицая, однако, их общего начала, а именно установления в конечном итоге тождества по конкретным признакам субъекта и объекта идентификации. В частности, первым у мыслителя является человек, активно действующий, познающий, ищущий истину, вторым же - мир вокруг, его отдельные элементы, в том числе другие люди. В случае с самоидентификацией человек выступает одновременно в двух ролях: в качестве субъекта, осуществляющего идентификацию, и объекта, который он пытается идентифицировать с чем-то или кем-то. Руководствуясь данным утверждением, можно сказать, что в учении философа речь идет скорее об общем случае самоидентификации, чем об идентификации вообще.
Самоидентификация, осуществляемая человеком на ранних этапах его социализации, является у Ф. Бэкона проявлением самой человеческой сущности, подобно стремлению к познанию мира. Только в случае с самоиденти-
186
фикацией человек познает самого себя, но не с целью выявить, кто он есть в мире и для мира, а с целью установить тождество с человеком познающим как таковым и определить границы познания себя и мира вокруг, поскольку одно без другого у Бэкона неосуществимо.
Следуя данной логике, человек познает только малую часть того, что желает познать, а все, им воспринятое, по большей части субъективно, поскольку деформировано воздействием идолов - заблуждений, препятствующих свободному вхождению истины. В результате мы имеем очевидное расхождение, поскольку, с одной стороны, человек идентифицирован как существо, от природы стремящееся к знанию, с другой же - как существо ограниченное и по самой своей природе не способное это знание получить.
Самоидентификация, тем не менее, осуществляется так, что человек первоначально детерминирует себя как принадлежащего к человеческому роду, а потому сам он является отражением всего человеческого. Однако установление тождества в данном случае происходит ненамеренно, а по причине того, что «ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривленном и обезображенном виде» [1, с. 17]. Иными словами, идолы рода суть отражение человеческой природы, которая не позволяет заглянуть вглубь, но обусловливает наделение объектов некими чертами, которыми они на самом деле не обладают, но которые им присущи в сознании человека.
Далее в стремлении постичь истину происходит идентификация других и самого себя, обусловленная не объективными чертами объекта, а той информацией, которой уже обладает субъект идентификации и которая почерпнута им из различных источников. Надо полагать, что данная информация также необъективна, поскольку уже пропущена через сознание человека и искажена его субъективным восприятием мира. Иными словами, формирование идолов пещеры и есть собственно процесс идентификации, человеком понимаемый и осуществляемый как процесс познания. В его русле формируется собственно идентификационное ядро, в котором органично переплетаются черты, общие для человека вообще как универсалии, и черты субъективные личностные, привнесенные данным конкретным человеком в свою систему координат сознательно или в результате манипуляции, появившиеся из книг, авторитетных источников и проч.
Третьим источником формирования идентичности можно назвать идолов площади или рынка. Они искажают и без того искаженную идентичность тем, что внедряют в сознание человека в виде языковых конструктов различные мысли и представления, которые более отягощены формой, нежели содержанием. В результате в сознании и идентификационных компонентах нет системы и смысловой упорядоченности. Манипуляции с помощью слов в коммуникационных процессах были возможны всегда, о чем свидетельствуют многие позиции учения Ф. Бэкона об идолах, обусловлены они тем, что люди связаны речью и общаются с помощью речевых символов, формул. «Большая же часть слов имеет своим источником обычное мнение и разделяет вещи в границах, наиболее очевидных для разума толпы. Когда же более острый ум и более прилежное наблюдение хотят пересмотреть эти границы... слова становятся помехой» [1, с. 22]. Очевидно, что Ф. Бэкон не слишком высоко ценил умение человека отделять истинное от очевидного и разбираться в сути вопреки всеобщему мнению. А потому на этом этапе идентификация других и самого себя у философа вновь неразделимы.
Таким образом, идолы площади формируются и внедряются в сознание человека, непосредственно модифицируя его идентификационное ядро, в процессе социализации. Они -продукт коммуникативного взаимодействия людей друг с другом, а потому имеют объективные основания и практически непреодолимы, поскольку произрастают в человеке не в силу его безграмотности, но по причине самой его принадлежности к человеческому роду и объективной необходимости существования в пределах человеческого сообщества. Преодоление идолов - это преодоление самого себя, возможность чего сам Ф. Бэкон отрицает, указывая лишь на некоторые исключительные случаи, когда люди сознательно могли фильтровать поступающую информацию не в результате волевых усилий, но по причине обладания природными способностями к этому.
Последним пластом в структуре идентичности являются так называемые идолы театра, «которые вселились в души людей из разных догматов философии, а также из превратных законов доказательств» [1, с. 18-19]. Источниками заблуждений здесь мыслитель выделяет философские учения, научные теории, религиозные верования и проч. Все они в той или иной мере, выдаваемые за истинные, влияют на миропонимание человека и его самоопределение, поскольку укладываются в структуру
187
идентичности как объясняющие происхождение и назначение человека, его возможности и как нацеливающие его на определенные виды деятельности, которые кажутся осуществимыми по причине уверенности в тождестве собственной сущности неким коллективным культурно-историческим общностям.
Таким образом, гносеологическая концепция Ф. Бэкона весьма неоднозначна. Идентификация и самоидентификация у него тесно связаны и в некотором роде переплетены, поскольку, идентифицируя себя, человек одновременно устанавливает тождество между себе подобными по общему основанию - принадлежности к человеческому роду. Ею же, называемой в концепции Ф. Бэкона идолами рода, мыслитель объясняет неспособность к рациональному осмыслению воспринятого. В результате субъективного переживания процесса познания в структуре идентичности возникают новые элементы, которые складываются под воздействием идолов пещеры, площади и театра. Все они обусловлены личностным восприятием действительности под влиянием воспитания, коммуникационных взаимодействий и общепринятых стереотипов. В результате сформированная идентичность имеет объективное основание - саму природу человека и его неспособность конструировать представления, которые возникают из аналогии с самим миром, а не с человеком; и субъективные элементы, источником которых является то, что человек знает о мире и выражает с помощью речи, а не сам мир в его целостности и многообразии.
Вопреки Ф. Бэкону, утверждающему способность человека к идентификации и самоидентификации, Д. Юм отрицает подобную возможность. Данный процесс, утверждает философ, тесным образом сопряжен с познавательным; целью и того, и другого является установление истины, нахождение некоего идентификационного базиса, который бы служил и фундаментом, и критерием для отбора остальных идентификационных конструктов. Безусловно, научным может быть признано только то знание, которое отвечает элементарным требованиям рациональности. Но «нет ничего такого, что не было бы предметом спора и относительно чего люди науки не придерживались бы противоположных мнений» [2, с. 51], следовательно, по Д. Юму, невозможность выдвинуть неоспоримое основание идентификации заводит в тупик все попытки конструирования идентичности. В результате сама идея о возможности индивида идентифицировать самого
себя или других иррациональна, поскольку не имеет в своей основе неопровержимое ядро, констатирующее личностное «Я» как базис и одновременно критерий для отбора иных идентификационных надстроек.
Однако неспособность человека к идентификации и самоидентификации вовсе не означает объективное отсутствие идентичности, она лишь показывает ограниченность человека как субъекта познания и идентификации. Все это, в свою очередь, как и отрицание необходимости быть скептиком в своем исследовательском поиске, приводит человека к тому, что он вместо безнадежных попыток осуществить рациональное познание начинает манипулировать восприятием действительности. В результате правым оказывается не тот, кто утверждает невозможность познания, но тот, кто с помощью красноречия выдает за его результаты собственные субъективные идеи о бытии. Поэтому «победу одерживают не вооруженные люди, владеющие копьем и мечом, а трубачи, барабанщики и музыканты армии» [2, с. 53-54]. Таким образом, в основе процесса идентификации лежит не идея о собственном «Я», которая непостижима человеком, но желание манипулировать идентичностью в угоду частным интересам.
Дж. Беркли, будучи философом-идеалистом, указывает на ограниченность человека в его стремлении к познанию мира и самого себя и, подобно Д. Юму, полагает, что способность устанавливать тождество проистекает из понимания самой идеи о человеке. Однако в противоположность Д. Юму Беркли видит способность человека к абстрагированию, а именно признает умение постигать идею объекта и из совокупности идей множества объектов выделять общее фундаментальное ядро, которое бы давало возможность к последующему конструированию теории. Подобно этому и идентификация у Беркли - это процесс постижения множества сущностей множества объектов, выявление их точек соприкосновения, общностей и установление, таким образом, тождества между ними или отдельными их чертами. Однако если конструирование идентичности в процессе социализации индивида обусловлено объективными причинами и независимо от самого индивида, то процесс идентификации напрямую определяется его способностью к самоидентификации. Последняя, по мнению Дж. Беркли, рассматривается как заложенная природой, как данность, наличию которой нет иного объяснения, кроме божественного провидения. Дана эта способность далеко не
188
всем, поскольку «...наши способности ограничены и самой природой предназначены служить для охранения жизни и наслаждения ею, а не для исследования внутренней сущности и строения вещей» [3, с. 116].
В свою очередь, самоидентификация имеет основанием субъективное ощущение себя и мира вокруг, а не рациональное знание. Способность же к абстрагированию, о которой пишет Дж. Беркли, рассматривается как врожденное умение, как средство работы ума, позволяющее, воспринимая чувственно, осмысливать рационально. Ею наделены единицы, но «коль скоро оно [провидение] поселило в своих созданиях известные склонности, всегда снабжает их такими средствами, какие при правильном употреблении не могут не удовлетворить этих склонностей» [3, с. 117].
Большинство же к самоидентификации неспособны, воспринимают мир чувственно, осмысливают ограниченно, а потому выдают за действительное результаты работы не собственного ума, но господствующие мнения [3, с. 152-153]. Иными словами, идентичность -это объективное условие бытия человека в мире, идентификация же сопряжена со способностью к познанию, которое включает чувственное восприятие и рациональное осмысление воспринятого. А потому идентификация может осуществляться только ограниченным числом индивидов, наделенных природой способностью к анализу и абстрагированию.
В противоположность эмпирическим теориям, где человек признается обладателем идентичности, не способным, однако, к самому ее осознанию, в рационализме Нового времени идентификация и особенно самоидентификация мыслятся как объективные следствия разумности человека. К примеру, Р. Декарт одновременно решает проблему идентификации и самоидентификации, определяя человека как существо разумное, здравомыслящее, «поскольку это единственная вещь, делающая нас людьми и отличающая нас от животных» [4, с. 250].
Процессы идентификации и самоидентификации протекают в русле познавательных, условиями осуществления которых, в свою очередь, являются обучение и самообучение, начинающееся с самого момента рождения. В результате работы восприятия, мышления, воображения в нашем сознании и подсознании происходит закрепление образов объективной действительности, память способствует их многократному воспроизведению, в результате которого они наделяются новыми свойствами
и качествами. Таким образом, приобретается опыт, который детерминирует мировоззрение и поведение индивида. Стоит отметить, что ограниченность разума обусловливает определенные векторы формирования идентификационных компонентов. Иными словами, человек, будучи идентифицирован как универсальное биосоциальное существо, наделенное общими чертами, присущими его виду, все же несет в себе индивидуальность, обусловленную природными врожденными склонностями и способностями, определяющими субъективные стремления. Философ указывает, что «.наша воля по самой природе вещей стремится только к тому, что наш разум представляет ей так или иначе возможным» [4, с. 264]. Следовательно, разные люди, познавая одно и то же, формируют об этом разные представления, что предопределяет различия в идентификационном фундаменте.
Р. Декарт пишет, что идентификация других и самого себя осуществляется через познание мира, нахождение своего места в нем через изучение наук, языков, приобретение жизненного опыта. На каждом этапе социализации задачи и основания познания, а потому и идентификации неодинаковы, как и опыт, этому этапу предшествующий, отсюда и различные результаты отождествления. Неизменным же всегда остается идентификация любого человека с разумным существом, так как «способность правильно рассуждать и отличать истину от заблуждения - что, собственно, и составляет. разум, - от природы одинакова у всех людей» [4, с. 249-250].
Идентификационные процессы, осуществляемые на всех этапах социализации, позволяют человеку понять, кто он есть, к какой культуре и нации он принадлежит, что считает своим наследием, а что - достоянием, которое нужно передать потомкам. Тождества меняются по мере того, как развивается сам человек, приобретая новый опыт, знания, преобразующие его мировоззрение и деятельность. При этом неизменным в идентификационных процессах считается то, что сам человек - это субъект познания, мыслящий, ищущий истину, активно действующий. Но все идентификационные компоненты, им самим выделяемые, субъективны, поскольку подлежат переосмыслению и трансформации на протяжении его жизни. Неизменным, а именно объективным, остается то, что обусловлено объектом познания. Если последний - сам человек, то объективное идентификационное ядро - принадлежность человека к биологическому виду,
189
социальному миру и врожденное стремление к знанию, а также способность находить логические взаимосвязи в изучаемых им предметах. Все остальное - социальный статус, престиж, ученость, мудрость и проч. - субъективны, поскольку продиктованы субъективным переживанием себя, своей сущности на определенном этапе жизни.
Следовательно, сами процессы идентификации Р. Декарт конструирует аналогично процессам познания, которые неизбежны, имеют объективные причины и основания, но субъективные результаты, поскольку «я... так запутался в сомнениях и заблуждениях, что. своими стараниями в учении достиг лишь одного: все более и более убеждался в своем незнании» [4, с. 251].
Велико значение идентификации, поскольку, по Р. Декарту, ее осуществление позволяет искать тождество между объектами, объединять их в классы по общим основаниям. Самоидентификация не может происходить обособленно от идентификации как таковой, поскольку человек, изучая мир, прежде всего, стремится познать самого себя и найти в нем свое место. Иными словами, самоидентификация у Р. Декарта служит формированию определенного представления о себе на конкретном этапе жизни.
Б. Спиноза решает проблему идентификации и самоидентификации личности несколько специфично, связывая процесс конструирования идентичности с тремя ступенями познания. Для идентификации индивиду необходимо познать, т.е. установить общие основания бытия объекта, составить о нем сначала мнение, иными словами, догадку о его сущности и смысле существования, затем сформировать веру в то, что данный объект есть в действительности и, следовательно, имеет рациональное объяснение, и в качестве последней ступени идентификации нужно осуществить ясное познание, которое «происходит не из разумного убеждения, но из чувства наслаждения самими вещами, и это познание далеко превосходит другие» [5, с. 53]. Именно завершающий этап познавательной активности позволяет не просто принять факт существования объекта и объяснить его с позиции логики бытия, но дает человеку возможность сформировать собственное эмоциональное отношение к объекту.
Таким образом, идентификация у Б. Спинозы - это, по сути, познавательный процесс, осуществляемый индивидом, направленный вовне и предполагающий установление факта существования объекта, формирование рационального объяснения этому и закономер-
ностям внутри самого объекта и выработку эмоционального отношения к нему. Процесс идентификации как установления тождества между исследуемым объектом и другими, уже изученными, как бы включен в познавательный, поскольку именно из предыдущего гносеологического опыта индивид черпает те компоненты, тождество с которыми устанавливается при исследовании нового.
Процесс идентификации у Б. Спинозы, в отличие от теории Р. Декарта, хотя и имеет рациональные гносеологические основания, все же не может быть оторван от эмоционально-чувственной сферы. Именно познание, по мнению исследователя, лежащее в основе идентификации, является «причиной всех страстей» [5, с. 53]. Распознавание блага сопряжено с процессом идентификации объекта как способа его эмоциональной оценки. Отождествление с тем, что понимается индивидом как хорошее на уровне эмоционально-чувственной регуляции, вызывает стремление к объекту и одновременно позволяет оценить других индивидов по признаку их отношения к идентифицируемому объекту. «Ибо если кто-либо сделал заключение, что нечто хорошо, а другой приходит и делает нечто во вред этому, то в нем возникает ненависть к виновнику.» [5, с. 55].
У Спинозы идентификация, тесно переплетенная с процессом познавательной деятельности, одновременно является рациональной причиной всех нерациональных проявлений человека: страсти, желания, любви, ненависти. К примеру, после прохождения описанных ступеней познания и идентификации объекта как положительного у индивида - субъекта идентификации возникает стремление к объекту как к воплощенному благу, «как это можно видеть у больного, который, слыша от врача, что то или другое лекарство хорошо для его болезни, тотчас стремится к нему» [5, с. 56]. Подобен описанному и механизм возникновения удивления, выражающийся в том, что эмоциональная оценка объекта идентификации ее субъектом отлична от оценки этого же объекта другими.
Именно в тесном переплетении чувственного и рационального оснований познания и идентификации философ видит основу заблуждений человека и его неспособности к объективному постижению бытия. Направления деятельности человека зависят от его желаний, природа которых сама по себе не вполне рациональна, поскольку «прежде чем наши желания направятся на что-то внешнее, в нас является решение, что это нечто хорошее» [5, с. 78]. В свою очередь, данное решение основано на рациональной и эмоциональной
190
оценках, притом что вторая не является объективным следствием первой, но формируется самостоятельно одновременно с ней.
Важным моментом в учении Б. Спинозы можно считать то, что каждый объект познания и идентификации имеет внешнюю причину. Одновременно с этим и сама идентификация хотя и проистекает из природной склонности человека к познанию, все же имеет внешние основания, связанные с бытием индивида в мире и обусловленные самой принадлежностью к нему. Иными словами, подобно исследуемому объекту, который несвободен, но существует по определенной причине и изучается не обособленно, но как часть мира, сам индивид, являясь субъектом идентификации, также в процессе ее осуществления опирается не столько на внутренние посылы, сколько на результаты сопоставления их с объективной необходимостью, имеющей внешние основания. Также и сама идентификация тесным образом сопряжена с тем опытом, который имеет ее субъект для ее осуществления.
Все это чрезвычайно актуализирует учение Б. Спинозы для современности, поскольку в условиях тотальной информатизации всех сфер жизнедеятельности и включенности индивида одновременно во множество коммуникационных процессов осуществление идентификации усложняется разнообразием тождеств, а потому сама конструируемая идентичность часто искажается благодаря чрезмерному влиянию одних и кажущемуся растворению других элементов идентификации в имеющемся информационном поле.
1. Бэкон Ф. Вторая часть сочинения, называемая Новый Органон, или Истинные указания для истолкования природы // Соч.: в 2 т. М, 1978. Т. 2.
2. Юм Д. Трактат о человеческой природе. Минск, 1998.
3. Беркли Дж. Трактат о принципах человеческого знания, в котором исследованы главные причины заблуждений и затруднений в науках, а также основания скептицизма, атеизма и безверия // Соч. М., 1978.
4. Декарт Р. Соч.: в 2 т. М., 1989. Т. I.
5. Спиноза Б. Избранное. Минск, 1999.
Таким образом, гносеологические концепции Нового времени и эмпирической, и рационалистической направленности признают наличие в человеке идентичности как некоего свойства, позволяющего ему сопоставить себя с миром. Представители обоих направлений видят объективным основанием идентификации и самоидентификации природную склонность человека к познанию себя и окружающей его действительности. Однако вопрос о конструировании идентичности через познание решается исследователями по-разному. В частности, приверженцы концепций эмпиризма склонны дифференцировать сами понятия идентификации и самоидентификации (Ф. Бэкон, Дж. Беркли), связывать их напрямую с коммуникационным взаимодействием людей в обществе, признавая при этом ограниченность человека как субъекта познания и тем самым утверждая его неспособность к установлению объективных оснований поиска тождества (Д. Юм). В свою очередь, философы-рационалисты не только заявляют о возможности человека к идентификации себя и других по причине его разумности (Р. Декарт), но и показывают механизм осуществления указанных процессов в русле познавательных (Б. Спиноза). Из всего этого можно заключить, что гносеологические теории Нового времени дали науке и социальной философии в частности новое понимание исследуемой проблемы, показав прочную связь процессов установления тождества с познавательной и коммуникационной активностью индивидов.
1. Bacon F. The second part of works, named New Organon, or True Guidance for interpretation of nature // Works: in 2 vol. Moscow, 1978. Vol. 2.
2. Hume D. Treatise about human nature. Minsk, 1998.
3. Berkeley G. Treatise about the principles of human knowledge, in which the main reasons of misconceptions and difficulties in sciences and also the foundation of skepticism, atheism and unbelief are researched // Works. Moscow, 1978.
4. Decart R. Works: in 2 vol. Moscow, 1989. Vol. I.
5. Spinoza B. Sel. works. Minsk, 1999.
191
