CC BY
224
закон об ипотечных ценных бумагах разрабатывался главным образом для одного инвестора — пенсионного фонда, нуждающегося в надежных (курсив наш. — Т. А.) объектах инвестирования пенсионных накоплений5. Нам думается, проявленная забота весьма сомнительна, ибо практика по ипотечным сертификатам участия отсутствует.
Из проведенного исследования видно, что деятельность ипотечных закрытых ПИФов ставит под сомнение целесообразность введения таких инструментов, как ипотечные сертификаты участия. Схема функционирования ипотечных закрытых ПИФов давно известна участникам рынка ценных бумаг, не требует существенного изменения законодательной базы и проста в реализации.
Таким образом, автор приходит к заключению, что инвестиционные паи ипотечных закрытых ПИФов полностью отвечают требованиям, предъявляемым к ипотечным ценным бумагам, и должны быть признаны таковыми.
Это весьма удачный финансовый инструмент для рефинансирования ипотечных кредитов.
Примечания
’ Об ипотечных ценных бумагах: федер. закон от 11 нояб. 2003 г. № 152-ФЗ // СЗ РФ. 2003. № 46, ч. 2. Ст. 4448 (далее — закон об ипотечных ценных бумагах); Об инвестиционных фондах: федер. закон от 29 нояб. 2001 г. № 156-ФЗ // Там же. 2001. № 49. Ст. 4562 (далее — закон об инвестиционных фондах).
2 Об утверждении положения о составе и структуре активов акционерных инвестиционных фондов и активов паевых инвестиционных фондов: приказ ФСФР от 8 февр. 2007 г. № 07-13/пз-н // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2007. № 16.
3 Суворов Г. Об ипотечном агенте замолвите слово // Рынок ценных бумаг. 2004. № 10. С. 19.
4 Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в РФ: федер. закон от 24 июля 2002 г. № 111-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3028.
5 Туктаров Ю. Достижения и недостатки закона «Об ипотечных ценных бумагах» / / http://www.rusipoteka.ru /publications/lp-1 .htm.
Е.А. СИДОРОВА
ассистент
ПРЕДМЕТ МОШЕННИЧЕСКОГО ПОСЯГАТЕЛЬСТВА И ПРАВО НА ИМУЩЕСТВО
Установление предмета преступления — основное условие правильного выяснения общественного отношения, которое и является объектом преступления. Однако только предмет преступления позволяет говорить о характере посягательства, его направленности на определенный объект. Но нельзя забывать, что взаимосвязь предмета и объекта преступления не исключает самостоятельности каждого из них и не должна приводить к их смешению.
Относительно предмета мошеннического посягательства высказаны различные точки зрения. Например, Л.Д. Гаухман считает, что объект и предмет мошенничества полностью соответствуют объекту и предмету любого хищения. В такой разновидности мошенничества, как приобретение права на имущество, предмет отсутствует1. А.И. Бойцов придерживается совсем иного мнения. Мысль о том, что объект и предмет мошенничества полностью совпадают с объектом и предметом любого хищения, за исключением мошенничества в форме приобретения права на имущество, которое и является в данном случае предметом хищения, довольно широко распространена в юридичес-
кой литературе. Однако никаких оснований она под собой не имеет. С одинаковым успехом можно считать предметом мошенничества (а равно и других хищений) и право собственности. Между тем ни право на имущество, ни право собственности сами по себе предметом преступлений против собственности быть не могут. Таковым является только имущество, коль скоро речь идет о вещных отношениях. Приобретение же права на имущество, в отличие от хищения имущества, отражает лишь то обстоятельство, что вещные отношения могут иметь характер как отношений, основанных на праве собственности, так и вещно-правовых отношений, существующих в рамках ограниченных прав на чужое имущество. Поражение первых предполагает неправомерную «смену собственника», что и происходит при изъятии имущества мошенником из фонда собственника. При мошенническом же изъятии имущества у субъекта ограниченного вещного права в отношениях собственности по существу ничего не меняется, поскольку право собственности на такое имущество сохраняется за прежним собственником. Просто данное вещное право
© ЕА. Сидорова, 2006
Е.А. СИДОРОВА
противоправным образом переходит от одного лица к другому, притом что само имущество остается в фонде собственника. Следовательно, формулировка «приобретение права на чужое имущество» характеризует не столько предмет мошенничества, сколько поражаемый объект как особую группу вещно-правовых отношений, а также особенности объективной стороны, связанные с необходимостью легитимировать себя перед собственником в качестве титульного владельца. В силу этого различие между мошенническим посягательством на указанные объекты состоит в том, что хищение путем обмана или злоупотребление доверием могут осуществляться в том числе и посредством фактического завладения чужим имуществом, обеспечивающим возможность пользоваться или распоряжаться им, юридически опосредуемую презумпцией законности владения, тогда как получение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления по определению может быть осуществлено лишь посредством юридического завладения чужим имуществом, обеспечивающим легальную возможность владеть этим имуществом, но не распоряжаться им. Из этого следует, что предметом мошенничества может быть как имущество, принадлежащее потерпевшему на праве собственности, так и имущество, которым потерпевший владеет в качестве субъекта ограниченного вещного права2.
Б.В. Волженкин придерживается мнения, что предметом мошеннического посягательства также являются имущество и право на имущество. По мнению Г.Н. Борзенкова, упоминание о праве на имущество в составе мошенничества имеет значение лишь для уточнения момента окончания преступления3. Близок к этой позиции Ю.И. Ляпунов, полагающий, что право на имущество может быть закреплено в различных документах (завещании, страховом полисе, доверенности на получение тех или иных ценностей, различных видах ценных бумаг и др.). При получении мошенником документов, на основании обладания которыми он приобретает право на имущество, преступление считается оконченным независимо от того, удалось ли мошеннику получить по ним соответствующее имущество4.
Все названные позиции, безусловно, интересны, но являются спорными. Возможно, основания для понимания предмета мошеннического посягательства дает сам закон, который говорит о приобретении имущественных прав.
Автору данной статьи ближе мнения таких ученых, как Е. Ворошилин, А. Успенский и т.д. Мы так же считаем, что предмет любого преступления против собственности, в том числе и мошенничества, всегда материален. Право же на имущество — категория нематериальная. Когда мы говорим о понимании мошенничества, то речь идет о хищении чужого имущества или права на имущество. И, на наш взгляд, нельзя никак связать между собой такие понятия, как «хищение» и «право на имущество». Хищение имущества — да, возможно.
Такие понятия, как «право на имущество», «имущество», определяются с точки зрения гражданского законодательства. И чтобы в полной мере разобраться с обозначенной дискуссией, необходимо рассмотреть каждое из этих понятий.
Единообразного толкования понятия «право на имущество» в юридической литературе нет, а тем более применительно к мошенничеству. Существует широкое понимание права на имущество — как разнообразных имущественных прав, включая правомочия собственника, право оперативного управления, а также обязательственные права, права авторов и изобретателей на вознаграждение, наследственные права5. С нашей точки зрения, более правильное определение дается З.А. Незнамовой. Она утверждает, что право на имущество не может быть идентифицировано с имущественными правами. Право на имущество — это юридическая категория, включающая в себя определенные полномочия собственника, т.е. право владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему имуществом. И, как известно, можно препятствовать владению, пользованию и распоряжению имуществом, принадлежащим собственнику. Но такие права никак нельзя похитить. Получается, что право на имущество представляет собой определенный вид субъективных гражданских прав. А соответственно, право на имущество не может по своей сути быть предметом мошенничества. Иногда право на имущество может быть материализовано в форме документа, закрепляющего это право. Но в любом случае предметом мошенничества будет выступать конкретное имущество.
На наш взгляд, в ст. 159 УК РФ не совсем удачно применена формулировка понятия мошенничества, тем более сам законодатель не потрудился дать определения, по поводу
Известия ИГЭА. 2006. № 6
которых и возникают дискуссии. Мы считаем, что раз в данной статье кодекса существует такое понятие, как «право на имущество», то его и следует понимать как право собственности. Но лучше, чтобы не использовалось широкое толкование данной нормы, внести в статью некоторые коррективы и исключить такой термин, как «право на имущество».
Предметом мошенничества является имущество. Под имуществом в соответствии со ст. 209 ГК РФ понимаются вещи, деньги, ценные бумаги, т.е. различные материальные блага, которые удовлетворяют те или иные потребности людей и имеют определенную материальную ценность.
На основании всего изложенного можно сделать выводы:
1. Предметом мошенничества является чужое личное имущество, понимаемое нами как вещь, совокупность материальных предметов внешнего мира, служащих для удовлетворения человеческих потребностей6.
2. Предметом мошенничества выступает имущество, по поводу которого существуют отношения собственности, нарушаемые преступлением.
3. Предмет мошенничества должен обладать физическим, экономическим и юридическим признаками. Физический признак означает, что предмет мошенничества всегда материален, т.е. является частью реального мира. Экономический признак предполагает,
что вещь должна иметь экономическую ценность, т.е. обладать определенной потребительной стоимостью — ценой. Юридический признак заключается в том, что имущество должно быть чужим, т.е. принадлежать на законных основаниях другому лицу, а виновный не должен иметь на него права, даже предполагаемого.
4. Предметом мошенничества может быть любое имущество, включенное в перечень объектов имущественных отношений, который условно закреплен в гражданском законодательстве.
5. В ст. 159 УК РФ предполагается внести изменения и исключить формулировку «право на имущество» и на законодательном уровне определиться с формулировками, встречающимися в данной норме.
Примечания
1 Ответственность за преступления против собственности. 2-е изд., испр. М., 2001. С. 65.
2 Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 318-319.
3 Комментарий к Уголовному кодексу РФ / отв. ред. В.И. Радченко. М., 1996. С. 256.
4 Комментарий к Уголовному кодексу РФ. 2-е изд. / под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1997. С. 348.
5 Гаухман Л.Д., Максимова Е.В. Ответственность
за преступления против собственности. М., 1997.
С. 65-66.
6 Ворошилин Е.В. Ответственность за мошенничество. М., 1980. С. 13.
Е.В. РУКАВИШНИКОВА
соискатель
СИСТЕМА ЗАКУПОК ТОВАРОВ ДЛЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ НУЖД: ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ
Проблема оптимальной правовой регламентации закупок товаров, производства работ, оказания услуг для государственных нужд актуальна в юридической науке любой страны или, как иногда говорят, в мировой юридической науке.
Трудно переоценить социально-экономическую значимость решения этой проблемы. Она важна для повышения эффективности национальной и мировой экономики, для рационального ведения хозяйства в той или иной стране, в частности в России.
Рациональное решение проблемы системы законодательства о государственных закупках товаров имеет важное практическое значение. Так, к примеру, как считает Прави-
тельство РФ, новый закон о государственных закупках позволил сэкономить за полгода бюджетных средств на сумму 55 млрд р.1
Существует ряд законов, регулирующих поставку товаров для государственных нужд в различных отраслях экономики. Совокупность правовых норм, изложенных в этих законах, составляет специальное законодательство, которое условно можно назвать законодательством о государственных контрактах на закупку товаров для государственных нужд или законодательством о государственных закупках товаров, работ и услуг.
Специальное законодательство представляет собой совокупность федеральных законов, регулирующих размещение заказов на постав-
© Е.В. Рукавишникова, 2006
