CC BY
64
УДК 343.2/.7
НИЯ тфПуЖМИЗАЦИИ УГОЛОВНОЙ ОСТИ^ЦЖШХШНИЯ, СОВЕРШАЕМЫЕ НИЗОБ^гаЙ ГРУППОЙ
)рьевД ДВрГ^ЦКИЙ
Тамбовский г о с у л а р с т в еЦц^ДЪци в ер с ит ети м. Г.Л^1,ержавина, г. Тамбов, Российская Федерация, к ан дшГатво п и д и ч е с к и^^^ профессор кафедры уголовного права и пфцесс^^шаП: сК^ескжй^атЬ.ги О Владимир Кк>ьЖич СТРС Тамбовский государственный университет им. Г.Р г. Тамбов,
Российская Федерация, кандидат юридических шу^, прор комико-правовым
вопросам и инфраструктурному раз в ит и к^г-^С^: V ШЯ®, mail.ru
В статье исследуются новые способы совершения хищен ческих посягательств. Авторы предлагают направления оптимиза! совершение на основе позитивного зарубежного опыта борьбы с дан! Ключевые слова: уголовное право; хищение имущества; рейдерст:
На наш взгляд, новым проявлением рассматриваемых посягательств на собственность стало незаконное поглощение недвижимости, или «рейдерство», которое имеет много смысловых синонимов, таких как: «недружественные поглощения» «финансовое киллерство», «экономический терроризм», «корпоративный шантаж», «грин-
меил» и т. д. Накгчгувкодимо кс вать, что в Россий^^щ^гмерации в щее время рейдерство, ЯЯвАавило, отС ствляется с противоправным пошощеш чужого бизнеса при помонж И^щаовппого" конфликта. Поскольку по своей ШУтШ и содержанию, рейдерство - это захвяг'ч^|Юго бизнеса с необоснованным использв
юридических норм и институтов, извращающих их сущность, то, как видим, при этом рейдерство объясняется через другие понятия: «враждебное поглощение», «недружественное поглощение», «корпоративный захват» и т. п. Фактически в отечественной юридической литературе уже давно непосредственно предпринимаются попытки реально сформулировать названные дефиниции. Так, Д.И. Степанов характеризует корпоративные захваты как один из способов недобросовестного перехвата корпоративного контроля, осуществляемого без согласия внутренних инвесторов и (или) выплаты им справедливой компенсации. В. В. Горбов трактует недружественное поглощение (применительно к акционерному обществу) как получение над акционерным обществом и (или) его имуществом и имущественными правами юридического и фактического контроля, вопреки воле его основных акционеров, путем использования несовершенства правового регулирования акционерных отношений и (или) путем нарушения действующего законодательства [1, с. 125; 2, с. 13]. По нашему мнению, нередко рейдерство представляют как частный случай распространенного во всем мире профессионального бизнеса по слияниям и поглощениям. Об этом, в частности, говорили и многие участники конференции «Безопасность бизнеса во всех аспектах», которая состоялась 8 августа 2005 г. в Москве на Старой площади [3].
Как нам представляется, в государствах с развитой рыночной экономикой этот бизнес процветает и выполняет важную функцию постоянного оздоровления национальных экономик цивилизованных стран, т. к. неэффективные (в т. ч. из-за плохого управления), но располагающие привлекательными активами предприятия постоянно захватываются более успешными и санируются. На наш взгляд, именно поэтому их удельный вес в ВВП - это важный показатель, увеличением, или высоким уровнем которого гордятся. Нам необходимо констатировать, что рост количества сделок по слиянию и поглощению воспринимается как признак улучшения инвестиционного климата, эксперты считают данный экономический показатель важным инструментом корпоративного роста. По нашему мнению, фактическое повышение объема этого рынка с 2,1 трлн долл. в 2004 г. до
2,9 трлн долл. в 2005 г. было расценено экспертами как свидетельство непосредственного роста жизнеспособности мировой экономики в целом и реальным направлением ее дальнейшей оптимизации.
По экспертным данным за 2000-2005 гг. объем всех сделок по слиянию и поглощению в России вырос на 87 %, в результате чего наша страна занимает доминирующее положение на центрально- и восточно-европейском рынке слияний и поглощений. В то же время именно они крайне отрицательно реагируют на привлекательность российских компаний, вовлеченных в рейдерство. Все это позволяет рассматривать значительную часть российских сделок по слиянию и поглощению как результат рейдерских операций.
Примечательно, что рейдерство в отечественной юридической науке изучалось преимущественно в гражданско-правовом аспекте, прежде всего с позиций правового регулирования реорганизации юридических лиц путем слияния и поглощения, приводящего к появлению нового собственника, или владельца. В криминологическом контексте данная международная и национальная проблема только начинает подвергаться анализу, хотя, несомненно, в практике слияний и поглощений существует много не только сомнительных, но и откровенно криминальных приемов, способов и методов, реализуемых сейчас отечественной организованной преступностью.
В этой связи предлагают различать «белое», «серое» и «черное» рейдерство. К «белому» рейдерству, как правило, относят легальный корпоративный шантаж, и характеризуется оно как получение неосновательного обогащения или получение отступных в имущественной или неимущественной форме за отказ от претензий либо продажа своего пакета акций по завышенной цене, либо получение таких выгод и преимуществ, которые не могут быть получены законно при существующих условиях хозяйственного оборота. Корпоративный шантаж в российских условиях встречается относительно редко. Объясняется это тем, что пережившие время «становления капитализма» с его рэкетом директора захватываемых предприятий спокойно реагируют на угрозы осуществить манипуляции с миноритарными пакетами акций, и рейдеры переходят к «серым» (на-
рушающим гражданско-правовые отношения) и «черным» (нарушающим Уголовный кодекс) действиям. Так как эти действия в современных российских условиях более эффективны по сравнению с корпоративным шантажом, рейдеры, как правило, применяют их с самого начала, не утруждая себя относительно сложными и затратными легальными действиями.
У специалистов не вызывает сомнения, что рейдерство за рубежом и в России - это два совершенно различных качественно явления. В развитых странах, по мнению В. Плескачевского, «этот бизнес называется слияние и поглощение, а у нас - захват». Г. Греф отмечает: «Рейдерство есть во всем мире... Но рейдерство рейдерству рознь. Если это законное рейдерство, т. е. если на рынке перераспределяется собственность законным образом в пользу эффективных компаний, это нормальная деятельность». Компании, занимающиеся данным видом деятельности на законных основаниях, он называет «чистильщиками рынка», поскольку с их помощью перераспределяется неэффективная собственность, что является одним из элементов повышения эффективности использования капитала. Однако, по его словам, проблема состоит в том, что в России рейдерство зачастую носит криминальный характер: незаконным образом отбираются активы у эффективных собственников.
Кроме того, в нашей стране рейдерство проводится, как правило, не в производственных, а в спекулятивных целях: в крупных городах с дорожающей недвижимостью (сначала это наблюдалось в Москве, затем в Санкт-Петербурге, а теперь - во всей стране) предприятия захватываются преимущественно ради их недвижимости, ее дальнейшей перепродажи. При этом производства или исследовательские базы, как правило, уничтожаются как ненужное для рейдеров и только мешающее им «обременение», в результате чего государство лишается в т. ч. и уникальных производств, и научных групп, сохранившихся в самые тяжелые годы реформы и при относительно небольших инвестициях способных существенно повысить национальную конкурентоспособность. Таким образом, ключевое отличие рейдерства в современном российском смысле этого слова заключается в нарушении закона, примене-
нии тех или иных мошеннических технологий [4].
Принципиально важно, что рейдерство в его специфически российском понимании в принципе не может существовать без постоянного соучастия представителей государства, как правило, без систематической коррупции, поражающей принципиально значимые элементы либо судебной системы, либо правоохранительных органов и силовых структур (либо, как минимум, без соответствующих подозрений относительно государственных чиновников и структур управления). По оценкам специалистов, основные расходы рейдеров идут на подкуп судей и представителей правоохранительных органов. На определения и судебные решения существует такса, зависящая как от цены вопроса, так и от масштаба нарушения закона, на которое должен пойти судья, чтобы принять, как говорят рейдеры, «отмороженное» решение. Кроме того, почти непременное условие успешной деятельности рейдеров -это пресловутый «административный ресурс». Поэтому в современной России рей-дерство, в отличие от традиционного бизнеса по слиянию и поглощению, по своему существу является высокодоходным криминальным бизнесом.
О криминальном характере этого бизнеса свидетельствует механизм захвата предприятий, который охватывает такие типичные процедуры, как:
1) «разведка», предполагающая получение максимальной информации об объекте захвата и включает легальную и криминальную ее разновидности. Легальная разведка основывается на изучении доступных, открытых источников информации, например, раскрываемых ОАО готовых отчетов общества, бухгалтерских отчетов, проспектов эмиссий и других сведений, которые в соответствии со ст. 92 федерального закона «Об акционерных обществах» подлежат обязательному раскрытию. Собирается информация о финансовом состоянии предприятия. Если есть кредитные задолженности - они выкупаются, и организуется иск от имени нового кредитора. В то же время в дело вступают юристы, которые готовят документальную базу для захвата и осуществляют зондаж обстановки. Скупаются акции предприятия, а руководство предприятия «заваливается»
судебными исками, предъявляемыми как в суд по месту нахождения, так и в региональные суды для дезориентации и отвлечения от направления главного удара, или их комплекса. Криминальная разведка ориентирована, во-первых, на сбор закрытой информации; во-вторых, на получение сведений компрометирующего характера. Кроме того, криминальная разведка зачастую осуществляется незаконными средствами, включая высокотехнологичные оперативно-розыскные (наружное наблюдение, перлюстрация корреспонденции, прослушивание телефонных разговоров, компьютерный шпионаж и пр.) способы и методики. Особо исследуется история создания предприятия или приватизации для обнаружения уязвимых мест относительно приобретения прав собственности на данный бизнес. Анализу подвергаются состояние реальных конфликтов среди акционеров, «тлеющие» конфликты на предприятии, «забытые» конфликты, внешние корпоративные конфликты, в которые вовлечена компания-жертва. Внимательно изучается личная жизнь топ-менеджмента и значимых акционеров - физических лиц и их близких;
2) «оценка способности реальной и потенциальной защиты поглощаемой компании», когда подвергаются анализу возможности объекта захвата по организации противодействия. Учитываются система охраны, число, подготовленность и профессионализм ее сотрудников, материально-техническое обеспечение, отношения с частными охранными структурами и правоохранительными органами (ЧОП, МВД, ФСБ, прокуратура), судебными инстанциями, местными и вышестоящими органами власти. Данный этап завершается составлением плана нейтрализации потенциальных защитников объекта. Физическое прикрытие захватчиков, как правило, осуществляют частные охранные предприятия. За последние десять лет численность ЧОПов выросла в 30 раз, в 40 раз увеличилось количество оружия, находящегося в их распоряжении. Только в Москве, по самым скромным подсчетам, работают более 360 тыс. охранников, большинство из которых - отставные военные, бывшие сотрудники спецслужб и правоохранительных органов. По экспертной оценке, «за последние пять лет зафиксировано незаконное участие
частных охранных структур в захвате порядка тысячи предприятий, в отношении большинства из которых проводилось арбитражное судопроизводство, а добрая половина этих предприятий приходится на Москву и Московскую область и такие штурмы предприятий, в которых участвуют нанятые захватчиками ЧОПы, больше напоминают пиратский абордаж, хотя иногда похожи на тщательно спланированную военную операцию с участием высококлассных профессионалов» [5-9];
3) «разработка схемы захвата предприятия», реализуемая по двум вариантам: без применения силы и с применением силы. Выбор конкретного варианта зависит от особенностей объекта. Силовой захват применяется при высокой вероятности активного сопротивления со стороны собственника. Избрание такого варианта мотивируется также возможностью быстро реализовать такие действия, как внесение изменений в реестр акционеров, продать имущество компании. Для разработки схемы захвата изучается структура собственности объекта, место хранения и доступность реестра акционеров, стоимость нейтрализации местных судов, милиции, органов власти, обеспечение РЯ-прикрытия акции при необходимости (например, если захватывается градообразующее или профилирующее в отрасли предприятие);
4) «осуществление захвата», когда перед штурмом обычно проводятся беседы с охраной предприятия, в ходе которой ее пытаются подкупить или запугать, в зависимости от профессионального уровня этой охраны. Затем готовится штурмовая группа: людей оснащают камуфляжной униформой, бронежилетами и дубинками, газовым или пневматическим легким вооружением, дымовыми шашками. В день «X», как правило, в пятницу, выходные, предпраздничные или праздничные дни, когда бдительность руководства захватываемого предприятия ослаблена, группы захвата прибывают к предприятию на автобусах. Обязательно присутствует адвокат, поскольку в случае попыток вмешательства со стороны сотрудников милиции, он нейтрализует это вмешательство, сообщая в органы МВД о нарушениях сотрудниками милиции приказа министра внутренних дел России о запрете сотрудникам милиции
вмешиваться в споры хозяйствующих субъектов. При этом присутствует судебный пристав с исполнительным листом, выданным по иску захватчиков к руководству предприятия. Сам захват начинается по команде старшего, иногда на территорию предприятия бросают дымовые шашки, и захват происходит под их прикрытием, при этом используются спецсредства, а против сопротивляющихся охранников и сотрудников предприятия применяется физическая сила. Нападающие, как правило, заранее инструктируются; до их сведения доводятся следующие требования: «не бить по лицам», «не применять смертельных или опасных для здоровья спецприемов», «не применять огнестрельного оружия», а также «воздерживаться от насилия в отношении сотрудников МВД». Захваченное предприятие или офис блокируется, занимаются кабинеты руководства, бухгалтерии и отдела кадров, изымаются финансовые, бухгалтерские и управленческие документы акционерного общества, а также круглая печать предприятия. Потом нанятые сотрудники ЧОПа держат многодневную оборону в здании офиса или на всей территории предприятия, а юристы в это время переоформляют акционерное общество на новых собственников, используя свои коррумпированные связи [10].
На проведение любого мероприятия требуются финансовые затраты тем более такого широкомасштабного, как захват предприятия. Ниже приведена весьма примерная смета финансового обеспечения данного этапа, которая позволяет составить представление о криминальности рейдерства:
«1. «Договориться с налоговыми инспекторами» - $2-5 тыс.
2. Изменение записей в реестре от $10 тыс. в Москве и от 1 тыс. в провинции.
3. Принятие судом «необходимого решения» (об обеспечительных мерах, аресте реестра, запрете собрания акционеров, аннулировании результатов собрания акционеров и т. п.) $10-20 тыс. в регионах и $30-200 тыс. в Москве.
4. Выполнение судебного решения службой судебных приставов в Москве от $15 тыс., в провинции от $5 тыс.
5. Удостоверения нотариусом подписей на документах $ 3-10 тыс.
6. Получение копии нужного договора купли / продажи из регистрационной палаты в Москве до $30 тыс., в провинции от $5 тыс.
7. «Нейтрализация силовых ведомств» (милиция, прокуратура) $30-60 тыс.
8. Силовой захват $300-500 за штурм плюс $100-200 в сутки за охрану на одного бойца.
9. Назначение директором нужного человека $150-250 тыс.» [11].
Данные «расценки» сами по себе весьма красноречивы, поскольку, во-первых, свидетельствуют о сложившейся постоянной практике, а во-вторых, о том, что идеология рыночной экономики в России довольно цинична и не ограничена какими-то нравственными установлениями и моралью.
Рейдеры в процессе захватов используют такие приемы, как переодевание «бойцов» в форму работников МВД, изготовление макетов оружия сотрудников спецподразделений. По данным исследований Департамента по законодательству Торгово-промышленной палаты России, наиболее распространены следующие способы корпоративных захватов и поглощений:
1) скупка мелких пакетов акций;
2) скупка долговых обязательств предприятия;
3) целенаправленное занижение стоимости предприятия и приобретение его активов;
4) преднамеренное доведение до банкротства;
5) оспаривание прав собственности;
6) «покупка» менеджеров предприятия;
7) публикация заказных материалов в пользу «захватчиков»;
8) угрозы в адрес действующих руководителей предприятий» [12; 13, с. 31].
Если захват заложников в процессе криминальных захватов - это исключение, то правилом является совершение таких преступлений, как вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305 УК РФ), незаконные действия в отношении имущества, подвергнутого описи или аресту (ст. 312 УК РФ). Так, например, имущество ЗАО «Югнефте-сервис» было отнято дважды (сначала по незаконному судебному решению судебным приставом, который сразу же после проведения «акции» ушел в отпуск, затем работниками прокуратуры с нарушением установ-
ленного порядка) и передано лицам, не имеющим к данному имуществу никакого отношения. Не помогло вмешательство членов Федерального Собрания Российской Федерации. Даже Генеральная прокуратура оказалась в этом случае бессильной.
Рейдерство допускает возможность и планирует совершение таких преступных действий, как подделка документов, заведомо ложный донос о совершении преступления определенным лицом, подкуп лица, обладающего процессуальными полномочиями по возбуждению уголовного дела, незаконное лишение свободы и даже заказные убийства. Для реализации этих целей нередко привлекаются криминальные формирования общеуголовной направленности. В арсенале рейдеров «заказные» депутатские запросы в Государственной Думе, принятие нужного постановления Правительства, профессиональная разработка и осуществление PR-технологий.
Работа PR-технологов в операциях по захвату представляет собой следующие основные направления:
1) проведение исследований с целью сегментирования акционеров и выявления мотивации каждой группы;
2) разработку стратегии скупки и тактики целевого воздействия на аудиторию;
3) участие в переговорах;
4) организацию и проведение публичных мероприятий (от собрания акционеров до митингов);
5) тренинг скупщиков акций;
6) организацию PR-кампаний в средствах массовой информации.
Активное взаимодействие с массмедиа сообществом характерно и для легализованной организованной преступности. Последняя в высокой степени легализована в широком экономическом, финансовом и охранном спектре, данное обстоятельство также подтверждает криминологический анализ современного отечественного рейдерства [14, с. 101; 15].
Мнение о том, что проблему рейдерства нужно рассматривать как проблему организованной преступности высказывает советник Председателя Конституционного Суда России В. Овчинский, поскольку «организации рейдеров самая мощная современная форма организованной преступности, а сами
рейдеры - это либо специализированная группа в преступном сообществе, либо автономные группы бизнес-киллеров, которые получают определенный заказ, когда схема работы «с понятием добросовестный приобретатель» давно отработана мафией при продаже краденых автомобилей, но теперь вместо машин - в ней крупные объекты российской и зарубежной собственности».
К 2000-2001 гг. окончательно сложилось современное российское рейдерство, как бизнес тех граждан и структур, которые специализируются исключительно на захвате предприятий и дальнейшей перепродаже его новым владельцам. И это они научились делать в совершенстве. Они обросли собственным капиталом, административным ресурсом и прочими неотъемлемыми чертами самостоятельного бизнеса. «Сегодня рейдер-ское предприятие - это целая консалтинговая группа, обязательно с собственным достаточно крупным административным ресурсом в законодательной или исполнительной власти, значительно реже - в различных силовых структурах. 90 % таких рейдерских предприятий сосредоточено в Москве. Бизнес этот очень выгодный, с минимальной рентабельностью от каждого «проекта» от 200 до 500 %». По своей правовой сути российское рейдерство не только криминальное, но и криминогенное явление, поскольку оно неизбежно сопровождается рядом криминогенных последствий, которые, в свою очередь, могут способствовать совершению преступлений. К ним относятся негативные последствия политического, социального, экономического, правового и социально-психологического характера. Работникам выдаются незначительные компенсации, при встрече им объясняют, что изменить уже ничего нельзя. Параллельно принимаются усилия к прекращению уголовных дел. Если в больших городах люди, оставшиеся без работы, еще могут как-то найти средства к существованию, то после получения рейдерами контроля над сельхозпредприятиями без хлеба остаются целые российские села и деревни.
Экономические последствия рейдерства определяются разрушением производства, ухудшением инвестиционного климата, потерей передовых позиций в инновационных технологиях. Рейдерство мешает развиваться в России, прежде всего, среднему бизнесу.
Оно блокирует развитие цивилизованной конкуренции, подрывает фундамент рыночной экономики - отношения собственности, а его масштабы грозят торможением дальнейшего экономического роста и стагнацией.
Коррупционные отношения тесно и постоянно связывают рейдеров и некоторых судей арбитражных судов, готовых рискнуть своей профессиональной карьерой для вынесения заведомо неправосудного решения. Ничем иным, кроме перспективы быть дисквалифицированным, он практически не рискует, поскольку Законом «О статусе судей в Российской Федерации» (ст. 16) он надежно защищен от уголовного преследования. Социально-психологические последствия рей-дерства выражаются в создании атмосферы беззакония, подобной той, которая существовала в России в 1990-х гг. Рейдерство нередко сравнивают с рэкетом, причем такое сравнение не в пользу первого. В 1990-х гг. к некоему коммерсанту приходили парни в спортивных костюмах и требовали, чтобы тот платил им дань от 15 до 30 % прибыли. Если он отказывался, его избивали, шантажировали. И, как следствие, предприниматель лишался части дохода. В настоящее время на смену парням в тренировочных штанах с бейсбольными битами пришли государственные чиновники, пристав, милиционер, юрист, и речь о процентах уже не ведется - забирают все, в т. ч. и перспективы дальнейшего существования. Предприниматели не чувствуют себя защищенными от преступных посягательств, граждане утрачивают доверие к закону и заражаются настроениями правового нигилизма, преступники, чувствуя безнаказанность, активно занимают «нишу» нового вида криминального бизнеса, дающего сверхприбыли и возможности процветания.
Только по официальным данным, в 2002 г. произошло 1870 поглощений, из которых 76 % характеризовались как недружественные захваты собственности. Если в 2002 г. по всей стране было зарегистрировано почти 1300 судебных разбирательств по поводу вооруженных столкновений, то в 2003 г. эта цифра увеличилась почти на 40 %, а в 2004 г. еще удвоилась. Рентабельность подобного промысла, специализирующегося на захватах, по отдельным оценкам, может доходить до 1000 %. По оценкам специалистов, захват
предприятий даже выгоднее торговли оружием или наркотиками. Доход рейдеров в среднем составляет свыше 30 млрд долл. ежегодно.
Расхитители, захватывающие силой чужую собственность, почти всегда представляют собой организованную группу лиц, комплектующуюся из действующих или бывших сотрудников правоохранительных органов. Атакам рейдеров подвергались в свое время такие крупные отраслеобразую-щие предприятия, как «Михайловский горнообогатительный комбинат», «Нижнекамск-нефтехим», ОАО «Владивосток-Авиа», ООО «Специальное конструкторское бюро цветных металлов» и др. Как правило, механизм захвата реализуется по универсальной схеме: имея блокирующий пакет акций, мошенники систематически направляют на предприятие требования о созыве бесконечных собраний акционеров по поводу избрания нового совета директоров, доводя этот процесс до ежедневных заседаний по несколько раз. Как только общество либо отказывает в собрании, либо по каким-то причинам пропускает одно из требований о созыве собрания, захватчики, ссылаясь на закон, тут же проводят свое собрание, на котором избирают новый совет директоров и менеджмент предприятия. Далее меняются учредительные и регистрационные документы, и предприятие оказывается в руках мошенников.
Преступники также могут предоставлять в Единый государственный реестр и в налоговую службу поддельные либо подложные решения судов. В основе последних - поддельные протоколы заседания совета директоров или поддельные договоры купли-продажи. Причем для захвата предприятий, например, в Москве, предоставляются решения судов из других, отдаленных регионов (Ростовская обл., Республика Адыгея и т. д.). С помощью таких судебных решений вносятся изменения в учредительные документы, руководство предприятия смещается, и предприятие продают во много раз дороже, чем было заплачено за пакет акций. Таким образом, совершение мошенничеств представителями организованной преступности тесно связано с коррупцией, прежде всего в органах государственной власти.
Так, в 2005 г. известность получил процесс, где обвиняемыми являлись трое феде-
ральных судей двух судов г. Москва. Они, наряду с обычными мошенниками, участвовали в афере по присвоению квартир умерших граждан. Следствие доказало факт их участия в присвоении в общей сложности 71 квартиры. При этом общая сумма ущерба оценивается в 2,5 млн долл. Схема выглядела следующим образом. Собиралась информация о жилье, которое освобождалось за смертью хозяев. Обнаружив родных умершего, мошенники фальсифицировали документы в их пользу. Это были либо завещания, либо решения судов в пользу наследников. При этом новоиспеченные наследники про свалившееся с неба богатство ничего не знали. Жилье сразу после этого переставало быть «ничейным» и очередники на него претендовать не имели права. Обвиняемые содействовали мошенникам тем, что единолично, не ставя об этом в известность московские власти, выносили решения о признании права на квартиры либо в пользу «липовых» родственников, либо просто мошенников [15-17].
Таким образом, не вызывает сомнения факт все большего использования в последнее время представителями организованной преступности мошенничества как инструмента получения незаконных доходов. Результаты исследования дают основание для ряда предложений по совершенствованию уголовно-правовых мер борьбы с мошенничеством, в т. ч. совершаемым представителями организованной преступности.
Во-первых, необходимо снова включить в Уголовный кодекс РФ утратившую силу ст. 182 «Заведомо ложная реклама», которая, по сути, криминализировала одну из опасных форм приготовления к мошенничеству.
Во-вторых, нуждается в совершенствовании п. «а» ч. 1 ст. 1041 и санкция ч. 4 ст. 159 УК РФ, где за мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере необходимо предусмотреть наказание в виде лишения свободы от семи до двенадцати лет с конфискацией имущества. Данное предложение, в целом, поддерживается также и мнением большинства экспертов, среди которых на вопрос о целесообразности увеличения размера наказания в виде лишения свободы за мошенничество, предусмотренное ч. 4 ст. 159 УК положительно ответили 75 %, отрицательно -16 %, затруднились с ответом 9 % [18, с. 188].
Таким образом, квалифицированный состав мошенничества при предложенных нами изменениях будет логично включен в категорию особо тяжких преступлений, со всеми вытекающими отсюда для виновного юридическими последствиями.
Помимо этого, в-третьих, квалифицирующий признак «с использованием своего служебного положения», по нашему мнению, должен быть перемещен из ч. 3 ст. 159 УК в ч. 4. Использование лицом в случае мошенничества своего служебного положения существенно повышает возможности совершения данного преступления, в т. ч. и с участием организованной преступности. Предлагаемое изменение способно повлиять на эффективность борьбы с коррупцией, оптимизировав ее на современном этапе.
1. Степанов Д.И. Корпоративные споры и реформы процессуального законодательства / Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2004. № 2.
2. Горбов В.В. Правовая защита акционерного общества от недружественного поглощения: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2004.
3. Безопасность бизнеса во всех аспектах. иЯЬ: http://www.it2b.ru. Загл. с экрана.
4. Самоторова А. Бизнес есть бизнес // Профиль. 2006. № 5.
5. Архипов Б.П. Гражданско-правовой механизм слияний и присоединений акционерных обществ: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2004.
6. Бакунина Е.В. Совершенствование правового регулирования реорганизации хозяйственных обществ: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2004.
7. Дивер Е.П. Правовое регулирование реорганизации коммерческих организаций: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2002.
8. Жданов Д.В. Реорганизация акционерных обществ в Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2001.
9. Карлин А.А. Реорганизация акционерного общества: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2004.
10. Осипенко О.В. Защита компании от недружественного поглощения и корпоративного шантажа. М., 2005.
11. Ивлиев Д. Корпоративные захваты и поглощения // ЭЖ-Юрист. 2004. № 18.
12. Добытчики с большой дороги. У нефтяников отняли технику, оборудование и работу. Грабеж среди бела дня поддержан теми, кто
должен защищать от грабителей // Российская газета. 2004. 28 мая.
13. Паскаль Т. РЯ-технологии в войнах за предприятия // Советник. 2006. № 1.
14. Гриб В.Г., Макиенко А.В. Организованная преступность и средства массовой информации. М., 1999.
15. Мелкие акулы в преуспевающем бизнесе. // Российская газета. 2005. 27 мая.
16. Козлова Н., Федосенко В. Приговор для судьи // Российская газета. 2005. 26 июля.
17. Козлова Н., Федосенко В. Квартиры в обмен на тюрьму // Российская газета. 2005. 2 авг.
18. Севрюков А.П. Хищение имущества: криминологические и уголовно-правовые аспекты. М., 2004.
Поступила в редакцию 12.01.2012 г.
UDC 343.21.7
OPTIMIZATION OFFERS OF CRIMINAL RESPONSIBILITY FOR STEALING COMMITTED BY ORGANIZED GROUP
Mikhail Yuryevich DVORETSKY, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of Law, Associate Professor of Criminal Law and Process Department, e-mail: dvoreckiy@tamb.ru
Vladimir Yuryevich STROMOV, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Candidate of Law, Vice Rector for Economical and Law Questions and Infrastructural Development, e-mail: vladimir_stromov@mail.ru
The article researches the new ways of committing of property stealing on example of fraud intrusion. The authors offer the optimization directions of responsibility for their commitment on the base of positive foreign experience of struggle with given crimes.
Key words: criminal law, property stealing; raiding.
