CC BY
57
УДК 81.42
З. С. Касьянова, Е. Г. Мартиросьян
ПРЕДЛОГИ В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ЯЗЫКА
В данной статье рассматривается теоретическая и практическая значимость сопоставительного изучения предлогов в их дискурсивных реализациях, причины их межъязыковых семантических различий на фоне универсальности когнитивных процессов и единства денотативной ситуации, определяются принципы семантической детерминированности предлогов. Отмечается, что исследования последних лет доказывают, что предлоги подчиняются общим закономерностям когнитивной категоризации мира, принятым в конкретном языке, и несут достаточно весомую семантическую и социокультурную нагрузку в тексте. Подчеркивается, что при исследовании предлогов обязательным является учет особой природы их языкового статуса: предлоги не являются самостоятельной независимой дискурсивной единицей. Они не могут иметь денотативной функции вне контекста. Действительно, реляционный характер значения позволяет им реализовать свой семантический потенциал только в грамматически детерминированном сочетании с глаголом (валентность) или существительным (падежные значения), т.е. в микродискурсе. Однако в составе падежных групп их семантика становится очевидной. Достаточно обратить внимания на то, что именно предлоги могут определять и различать информационное содержание фразы и, следовательно, выполняют задачу формирова-
ния и смыслового наполнения дискурсивных сообщений. Можно привести множество примеров на разных языках. Например, русские предлоги в выражениях «реклама в трамвае» / «реклама на трамвае» позволяют по-разному локализовать рекламное сообщение: внутри салона или на наружной поверхности вагона. Выделены некоторые универсальные параметры, достаточные для проведения на их основе классификации предложных систем языка. Сопоставительный анализ контекстов на фоне схожих черт анализируемых предложных систем разных языков позволил обнаружить как межъязыковые аналогии, так и различия.
Сделан вывод о том, что на фоне универсальных принципов осмысления внеязыковой реальности сопоставительный анализ предлогов способствует воссозданию соответствующих фрагментов национальной языковой картины мира. Проиллюстрированы заметные расхождения в предложных системах различных языков и в пространственном менталитете разных народов.
Ключевые слова: сопоставительный анализ предлогов, дискурс, когнитология, денотативная ситуация, историческая изменчивость, семантическая детерминированность, социокультурное пространство, национальный менталитет, национальная языковая картина мира.
Z. Kasyanova, C. Martirosyan
PREPOSITION IN THE SOCIO-CULTURAL SPACE OF LANGUAGE
This article discusses the theoretical and practical significance of the comparative study of prepositions in their discursive realizations, the reasons for their interlingual semantic differences against the background of universality of cognitive processes and the unity of the denotative situation, the principles of the semantic determination of prepositions are defined. It is noted that the studies of recent years prove that the prepositions are subject to the general laws of cognitive categorization of the world, adopted in a particular language, and carry a considerable semantic and socio-cultural burden in the text. It is emphasized that in the study of prepositions it is obligatory to take into account the special nature of their linguistic status: prepositions are not an independent discursive unit. They cannot have a denotative function out of context. Indeed, the relational nature of meaning allows them to realize their semantic potential only in a grammatically deterministic combination with a verb (valency) or a noun (case values), i.e. in microdiscourse. However, as part of the case groups, their semantics becomes obvious. It is enough to pay attention to the fact that these are the prepositions that can identify and distinguish the information content of a phrase and, therefore, fulfill the task of forming and semantic content of
discursive messages. There are many examples in different languages. For instance, Russian prepositions in the terms "advertising in a tram" / "advertising on a tram" allow you to localize the advertising message in different ways: inside the cabin or on the outer surface of the car. Some universal parameters, sufficient for the classification of prepositional language systems on their basis, are highlighted. A comparative analysis of contexts against the background of similar features of the analyzed prepositional systems of different languages allowed us to detect both interlanguage analogies and differences.
It was concluded that, against the background of universal principles of understanding extra-linguistic reality, a comparative analysis of prepositions helps to recreate the relevant fragments of the national language picture of the world. Noticeable differences in prepositional systems of different languages and in the spatial mentality of different peoples are illustrated.
Key words: comparative analysis of prepositions, discourse, cognitology, denotative situation, historical variability, semantic determinism, sociocultural space, national mentality, national language picture of the world.
Исследования в области лексической и грамматической сопоставительной семантики нередко оказываются востребованными в ряде смежных лингвистических дисциплин таких, как типологическая классификация языков, культурологические сравнения, анализ языковых систем разных типов, изучение национального менталитета и национальных языковых картин мира, представление дискурсивного пространства и многих других [3; 7]. Межъязыковые сравнения проводятся на материале разных частей речи, включая предлоги. Как служебные грамматические слова предлоги неоднократно становились объектом изучения в целом ряде исследовательских направлений морфологического, синтаксического, статистического характера. В наши дни их семантический потенциал, сочетающий в себе грамматические и лексические составляющие, открывает новую перспективу междисциплинарных исследований когнитивного и дискурсивного направления в тех областях лингвистики, которые еще недавно не уделяли достаточного внимания предлогам, традиционно определяемым как строевые единицы грамматики. Исследования последних лет доказывают, что предлоги подчиняются общим закономерностям когнитивной категоризации мира, принятым в конкретном языке, и несут достаточно весомую семантическую и социокультурную нагрузку в тексте. Предлоги входят в число тех языковых способов и форм, которыми человек выражает свое видение мира. Фрагментарность исследований, посвященных предлогам, ставит перед лингвистами задачу более детального изучения и обобщения соответствующего материала разных языков для определения общих закономерностей и национальных особенностей предложных систем.
Цель данной статьи состоит в том, чтобы выявить некоторые принципы классификации предлогов пространственного передвижения, на основе которых они могут участвовать в языковой категоризации действительности и подчеркнуть способность предлогов передавать национально особенные способы членения мира, зафиксированные в языке и менталитете народа. Направление исследования ориентировано на поиск национально особенного социокультурного разнообразия, которое базируется на едином для всех языков денотативном фундаменте. Полное описание классификационных параметров потребует усилий многих лингвистов, работающих на разных языках, однако, исследования последних лет позволяют обнаружить некоторые повторяющиеся зависимости. Их изучение дает возможность дополнить многоаспектную модель языковой картины мира.
Теоретическая значимость исследования пространственных предлогов состоится в попытке выявить ряд скрытых социокультурных категорий, посредством которых человеческий интеллект осваивал окружающий мир и фиксировал результаты этой ментальной деятельности в языковых формах.
Практическим результатом сопоставительных исследований предлогов можно считать совершенствование методики преподавания иностранного языка для русских или русского языка как иностранного. Недостатком общепринятого подхода часто оказывается опора, явная или скрытая, на родной язык. В таком случае стоящие за языком «родные» социокультурные категории ментальности переносятся на пространство иного восприятия и иной категоризации действительности, провоцируя появление ошибок типа славянизмов, галлицизмов, англицизмов и т.д., когда обучающийся, не понимая логику другого, чужого для него языка, не может определить и исправить собственную ошибку. Знакомство с иноязычной категоризацией действительности, зафиксированной в языковых формах (в том числе и в предлогах) помогает белее совершенному овладению иностранным языком и через межъязыковое способствует более глубокому пониманию иного менталитета и иной культуры. Для иллюстрации подобного явления можно привести примеры, взятые из материалов французского и русского языков. Так, русской фразе «Что понимается под этим утверждением?» соответствует французская фраза «Que met-on derrière cette idée?». Точное словарное соответствие французского предлога «derrière» выражает русский предлог «за». Внимательный анализ позволяет утверждать, что соотношение двух сопоставляемых явлений в русском языке происходит по вертикальному направлению: употребление предлога «под» означает, что один «объект» как бы мысленно надстраивается над другим. Во французском языке перспектива сравнения имеет горизонтальный вектор: при сопоставлении один объект располагается за другим в воображаемом горизонтальном срезе. Если не учитывать эти особенности национального осмысления ситуации, ни русская, ни французская фразы не будут соответствовать языковым нормам своего языка. Одинаково невозможно сказать по-русски *«Что понимается за этим утверждением?», как и по-французски *«Que met-on sous cette idée?» (предлог sous является прямым словарным эквивалентом русского предлога под). К сожалению, при всей детальности сопоставительного описания грамматических правил употребления и частотности французских и русских предлогов, в учебных пособиях уделяется мало внимания социокультурным параметрам подобного типа [2].
При исследовании предлогов обязательным является учет особой природы их языкового статуса: предлоги не являются самостоятельной независимой дискурсивной единицей. Они не могут иметь денотативной функции вне контекста. Действительно, реляционный характер значения позволяет им реализовать свой семантический потенциал только в грамматически детерминированном сочетании с глаголом (валентность) или существительным (падежные значения), т.е. в микродискурсе. Однако в составе падежных групп их семантика становится очевидной. Достаточно
обратить внимания на то, что именно предлоги могут определять и различать информационное содержание фразы и, следовательно, выполняют задачу формирования и смыслового наполнения дискурсивных сообщений. Можно привести множество примеров на разных языках. Например, русские предлоги в выражениях «реклама в трамвае» / «реклама на трамвае» позволяют по-разному локализовать рекламное сообщение: внутри салона или на наружной поверхности вагона.
Еще более заметна смысловая дифференциация следующих дискурсивных словосочетаний: «оружие для террористов»/«оружие у тер-рористов»/«оружие от террористов». Казалось бы, идентичный контекст, если рассматривать состав полнозначных лексических единиц и синтаксическую организацию дискурсивного словосочетания. Однако, денотативная ситуация и информационное наполнение каждого контекста индивидуально, и это обеспечивается семантикой именно предлогов.
Действительно, «оружие для террористов» означает, что оружие предназначено для снабжения террористов. Выражение «оружие у террористов» свидетельствует о наличии вооружения у этих преступников. Выражение «оружие от террористов» сообщает о готовности вести вооруженную борьбу с незаконными террористическими формированиями. Во всех трех случаях содержание дискурса, инициированного словосочетанием одинаковых полнозначных слов с различными предлогами, будет заметно отличаться. По результатам опроса, проведенного среди студентов Кубанского государственного университета, в тексте с заголовком «Оружие для террористов» следует ожидать появления таких слов, как «взрыв, бомба, опасность, контрабанда, группировки и др.». Для текста с заголовком «Оружие у террористов» типичными являются слова «предчувствие, страх, угроза, жертвы, плен, смертница, диверсия и др.». В тексте с заголовком «Оружие от террористов» предполагаются слова «доверие, поддержка, мир, решимость, контакт, план перехвата и др.». Таким образом, благодаря предлогам в границах одного и того же информационного поля («оружие, террористы») могут быть представлены совершенно разные сообщения.
Межъязыковая вариативность предлогов кажется тем более удивительной, что согласно данным когнитологии, человеческий мозг устроен одинаково и не зависит от национальных и языковых различий. Вид homo sapiens одинаково воспринимает и перерабатывает информацию благодаря внутренней электрической активности нейронов [12]. Исследуя когнитивные способности человеческого мозга [11, p. 92-125], ученые доказали, что ориентация в пространстве относится к врожденным способностям человека, что особенно важно для анализа пространственных предлогов. С точки зрения работы мозга пространственные представления не зависит от расы, цвета кожи, территориальной локализации индивида или его этнической принадлежности.
Казалось бы, имеются предпосылки для однородного обозначения пространства языковыми (в том числе и предложными) формами. Однако предложные подсистемы со значением «направленное движение» в разных языках отличаются как по количеству предложных единиц, так и по степени детализации этапов процесса передвижения, отражая в языковых формах ментальные представления народа носителя языка.
То, что только через сравнение с иным образом мышления и с иными способами языкового выражения мысли можно понять неповторимые особенности национального менталитета и национального языка, является общепринятым фактом. Вопрос заключается в том, чтобы найти единую основу для сравнения, отталкиваясь от которой можно было бы выявить различия между сравниваемыми вариантами, независимо от количества сопоставляемых языковых форм. Чтобы успешно выполнить свою роль tertium comporationis, эта базовая величина должна являться универсальной основой, т.е. функциональной при любом количестве вновь добавляемых разноязычных образцов для сравнения.
Такой основой может быть только обобщенная денотативная ситуация, взятая вне ее конкретных реализаций. Например, ситуация целенаправленного передвижения из начального пункта пути в конечный пункт пути. Ситуация такого типа настолько обычна и широко распространена, что она обнаруживается в жизненном опыте любого народа и передается специализированными языковыми средствами (в том числе и предлогами) любого языка.
Чем, в таком случае, обусловлены заметные расхождения в предложных системах различных языков и в пространственном менталитете народов? Клод Ажеж объясняет этот факт тем, что первоначальные языки возникли уже после миграции людей на дальние расстояния, когда среда обитания, природа и зачатки социальной организации были совершенно разные [1, с. 2021]. Языки оформили сложившийся опыт целевого перемещения (поиск лучших мест обитания), причем, каждый язык сделал это на свой манер.
Бессознательно фиксируемые принципы организации окружающего пространства давно замечены учеными и обобщаются в лингвистических исследованиях в терминах «ментальные способы структурирования окружающего мира» [8, 9], «интерпретационная сеть» [1, с. 123].
Можно выделить, однако, некоторые параметры, достаточно универсальные, чтобы на их основе проводить классификацию предложных систем языка. Даже если речь идет об ограниченной группе предлогов, используемых в пределах стандартной ситуации «передвижение из начального пункта в конечный пункт», можно выделить ряд параметров, нормирующих выбор предлога.
1. Параметрические характеристики объектов, задействованных в ситуации передвижения. Примером могут служить предлоги, связанные с понятием «пункт отправления (прибытия)», который
на бессознательном уровне может по-разному мыслиться в разных языках: как единая монолитная данность или как многомерное пространство, имеющее внутреннюю вместимость и внешние контуры. В языке эти данные могут фиксироваться через выбор предлога. Разумеется, многомерность является обязательно отличительной чертой любого внелингвистического объекта, способного служить отправной точкой передвижения по некоторой дистанции. Однако разные языки обнаруживают определенную избирательность в том, что касается представления подобных параметров посредством предлогов. Так, в русском языке предлог «из» означает начало движения из внутреннего пространства внеязыкового объекта («выехать из Москвы»). Если отправная точка движения расположена на верхней плоскости объекта, употребляется предлог «с» («вертолет взлетел с крыши здания»). В таком случае в конфигурации пункта отправления предполагается наличие некоторой высоты. Предлог «от» свидетельствует, что движение началось от внешнего края объекта («отъехать от Москвы»). В каждом случае предлог реализует свой семантический потенциал в едином формате с семантикой сопутствующего глагола («выехать, отъехать, взлететь»).
Французский язык менее отзывчив к подобным внешним характеристикам внеязыкового объекта. Во французском языке во всех трех случаях употребляется предлог de («partir de Moscou, s'envoler du toit de la maison»). Глагол и предлог оказываются семантически независимыми друг от друга: предлог de передает общее значение « отправления из некоторого пункта», семантика глагола, при этом, позволяет уточнить способ передвижения, но не согласуется с глаголом, как это происходит в русском языке. Этот факт свидетельствует о том, что французский предлог de не способствует языковой фиксации метрических характеристик пункта отравления. В его семантике эти данные как бы нейтрализуются.
Выбор предлога меняется, если речь идет о представлении всей дистанции целиком как единого понятия: «проезд от начального пункта пути до конечного пункта пути». В русском языке, в таком случае, используются предлоги «от... до», которые маркируют начало и конец траектории движения. Можно отметить идентичность предложного оформления всей дистанции и пунктов отправления (прибытия) как таковых: в обоих случаях используются одинаковые предлоги. Совпадение свидетельствует о том, что точка отправления (прибытия) изначально мыслится и представлена в языке как встроенный компонент всего пути, как часть целого (посредством предлога «от»). Во французском языке, наряду с аналогичным осмыслением пути (предлоги de/à, которые маркируют крайние пункты дистанции), употребляются предлоги depuis/à. Предлог depuis акцентирует начальную точку движения, границу, от которой отправляются в путь. Если вспомнить, что предлог de способствует пониманию этого на-
чального пункта движения безотносительно к его физическим характеристикам, то предлог depuis подчеркивает тот предел, от которого начинается движение. Таким образом, для французского языка значимым оказывается обозначение пункта отправления (предлог de) и, при необходимости, стартовой линии прохождения дистанции. В русском языке чтобы передать аналогичное значение потребовалось бы лексическое усиление предлога «от»: «от самой границы (кромки, гостиницы, пристани и т.д.)».
2. Вектор паркура, что в случае пространственных предлогов эквивалентно метрической оценке ситуации со стороны субъекта, терминах «направление, расстояние, маршрут». Так, предел дистанции (пройденной или планируемой) может быть обозначен как конкретный географический пункт или как общее направление движения без указания финальной точки прибытия. Например, «направляться в Москву / направляться к Москве». Аналогичный пример из французского языка «aller à Paris /se diriger (aller) vers Paris». Противопоставление конкретного конечного пункта и ориентировочного направления движения в обоих языках передается через предлоги.
3. Скрытые категории, которые детерминированы параметрическими характеристиками внея-зыковых объектов, задействованных в ситуации «целенаправленное передвижение из начального пункта пути в конечный пункт пути». Помимо этого, по закону семантического согласования [4], в тексте скрытые категории предлога детерминированы, его ближайшим контекстом (глаголом и существительным).
Термин «скрытые категории» заимствован у М. Л. Гордиевской [5, с. 115-116]. Исследователь говорит о том, что некоторые признаки предмета (форма, объем, размер, геометрическая конфигурация) могут быть не отмечены в значении существительного и обнаруживают себя в речи (через семантику ближайшего контекста) как скрытая категория. Для предметов скрытая категория может выявляться из значения глагола местоположения, выбор которого меняется в зависимости от «геометрических характеристик объекта» [5, с. 115]. Плоские предметы (газеты, деньги, листок бумаги) лежат на столе. Это предметы, имеющие только длину и ширину. Трехмерные объекты, обладающие высотой (ваза, стакан, бутылка воды), стоят на столе. Таким образом, выбор глагола зависит от внеязыковых характеристик предмета, формально не отмеченных в семантике соответствующего существительного, и потому получивших название «скрытые категории». Аналогичное явление наблюдается в дискурсивных реализациях предлогов направленного передвижения из пункта отправления в пункт прибытия. При этом в разных языках набор скрытых категорий их количество и степень их выраженности оказываются различными. Сама внеязыковая ситуация (включая пункт отправления, пункт прибытия и передвижение между этими пунктами) не зависит от языка, на котором о ней говорят. Однако в раз-
ных языках для ее описания используется разное количество предлогов, в речевом употреблении которых обнаруживается разный набор скрытых категорий. Так, в русском языке, когда речь идет о точке прибытия, в качестве скрытых категорий выступают противопоставления «лимитированное или не лимитированное пространство», «центр или периферия пространства», «конкретный пункт прибытия или общее направление движения», «плоскость или объем». Совместно эти категории свидетельствуют о том, каким образом в бытовом русском языковом сознании идентифицируется реальное географическое пространство, и влияют на выбор предлога, когда носители языка говорят об этом пространстве.
Рассмотрим влияние скрытых категорий на выбор предлогов «в» или «на», которые используются при обозначении пункта прибытия (в результате целенаправленного передвижения) или пункта местоположения.
Следует отметить, что при объяснении выбора между предлогами «в» и «на» можно говорить только о достаточно выраженных тенденциях, которые не являются, однако, императивными. В целом выбор предлога подчиняется тому, насколько четко перечисленные выше скрытые категории представлены в бытовом сознании носителей русского языка. Так, ясное представление о географических границах территории, о которой идет речь, ее пространственные лимиты способствуют выбору предлога «в». Если пространственные границы объекта номинации большинством русских осознаются не достаточно четко, в речи появляется предлог «на». Действительно, предлог «в» в сочетании с названием полуострова Крым может быть объяснен тем, что эта территория России имеет естественные географические границы, то есть осознается как лимитированное пространство («направляться в Крым, жить в Крыму»). При отсутствии таких явных пространственных представлений говорящие выбирают предлог «на» («направляться на Дальний Восток, жить на Дальнем востоке»). Определенную роль в этом случае играет удаленность территорий Дальнего Востока от центральной части России. Однако, как уже подчеркивалось, выбор предлога не всегда поддается четкому объяснению. Например, на основе наличия или отсутствия явных географических границ невозможно объяснить выбор предлога «в» в сочетании с существительным Сибирь («направляться в Сибирь, жить в Сибири»). Когда речь идет о бескрайних просторах Сибири, появление предлога «в» не соответствует представлениям о каких-то ограничениях пространства. В таких случаях принято говорить о речевом узусе как об исторически сложившейся традиции выбора предлога.
Скрытая категория «центр или периферия пространства» также влияет на выбор между предлогами «в» и «на», особенно, когда речь идет о центральной части России и об удаленных от центра окраинных территориях страны («в центре России», но «на Кавказе, на Крайнем Севе-
ре, на Камчатке»). Показательными в этом плане являются дискуссии об употреблении предлога «в» или «на» с существительным Украина. Нормативным для русского языка считается предлог «на», так как на протяжении долгих веков Украина считалась окраинной территорией огромного государства. В 1993 году после того, как Украина утвердилась в статусе отдельного государства с установленными межгосударственными границами, Правительство Украины потребовало признать нормативным выражение «в Украине» по аналогии с другими государствами («в России, в Великобритании, во Франции» и др.). Для языкового анализа выбора между предлогами «в» и «на» важно то, что обособленность географического пространства послужила прецедентом для попыток языковой предложной коррекции.
Противопоставление центральной части и периферии пространства обнаруживается, например, в семантике существительного «город». Противопоставление центра города и его окраин заставляет предположить, что в обыденном сознании пространство центра как-то отграничено от прилегающих районов. Это подчеркивается выбором предлогов: «в центре (города)», но «на окраине (города)».
На выбор между предлогами «в» и «на» влияет то, как мыслится пункт прибытия: как конкретный локус или как общее направление движения. Если, например, речь идет о географически конкретном пункте назначения, используется предлог «в», при обозначении общего направления движения появляется предлог «на». Ср. «поезд направляться в Иркутск / поезд направляться на восток». Характер конечного пункта оказывается для предлога скрытой категорией, которая определяет выбор предлога.
Наличие признаков «объемность или плоскость» в семантике существительного, обозначающего пункт прибытия, также влияет на выбор предлога «в» или «на». По этим признакам можно противопоставить трехмерные и двухмерные объекты, обладающие закрытым внутренним пространством или плоской поверхностью. Присутствие в значении существительного сем «плоскость» или «поверхность» предопределяет выбор предлога «на». Сема «объем» в значении существительно предопределяют выбор предлога «в». Если в значении существительного признак «плоское пространство» выражен четко, выбор предлога легко объяснить и подтвердить словарным определением и самого предлога, и существительного, с которым он сочетается. Так, существительное «поляна» определяется как «небольшое ровное пространство среди леса» [10, с. 477]. Ему соответствует одно из значений предлога «на»: «при обозначении поверхности, на которой сверху располагается или куда направляется что-нибудь» [10, с. 316]. В предложении «Цветы растут на поляне» семантическая согласованность значения предлога «на» и существительного «поляна» является очевидной.
Предлог «в» употребляется, если речь идет о трехмерном объекте, имеющем внутренний
объем. Например, «идти в магазин». Двухмерное пространство, которое мыслится как плоскость, требует употребления предлога «на». Например, «идти на стадион, на пляж». Ошибочный выбор привел бы к построению фраз, невозможных для русского языка. См. например, «*идти на магазин, *идти в стадион, *идти в пляж».
Показательным является следующий пример. Название, как имя собственное, может не соответствовать физической природе объекта номинации, однако в речи предлог реагирует именно на его семантику. Так, в Краснодаре популярны два супермаркета, названные «Мега» и «Красная площадь». Словосочетание «отправиться в «Мегу» отвечает нормативному употреблению предлога «в» по аналогии со словосочетанием «отправиться в магазин». С названием второго супермаркета употребляется предлог «на» («отправиться на «Красную площадь»). Семантика существительного «площадь» (то есть плоское пространство) предопределяет выбор этого предлога, хотя речь идет о таком же крупном торговом комплексе, как и «Мега». Таким образом, в данном случае выбор предлога (по закону семантического согласования) детерминируется семантикой существительного, с которым он сочетается.
Рассмотренные скрытые категории («лимитированное или не лимитированное пространство», «центр или периферия пространства», «конкретный пункт прибытия или общее направ-
ление движения», «плоскость или объем») могут частично совмещаться. Они позволяют судить о тех признаках, на основе которых носители русского языка делают выбор между предлогами «в» или «на», опираясь на национально-особенные представления о пространственных объектах. В результате данные предлоги как языковое выражение ментальных представлений носителей русского языка участвуют в формировании соответствующего фрагмента национальной языковой картины мира [6, с. 145-150].
Таким образом, в идентичных контекстах предлоги маркируют или способствуют выявлению принятых данным языком матричных параметров его внутренней организации, в числе которых можно выделить:
- параметрические характеристики объектов, задействованных в ситуации;
- вектор паркура, (речи) на разных аспектах коммуникативной ситуации;
- скрытые категории объектов, задействованных в ситуации.
Сопоставительный анализ контекстов на фоне схожих черт анализируемых предложных систем разных языков позволяет обнаружить как межъязыковые аналогии, так и различия. Исследование предлогов в таком русле, несомненно, может оказаться полезным при описании национальной языковой картины мира, при переводе, в практике преподавания языков.
Литература
1. Ажеж К. Человек говорящий. Вклад лингвистики в гуманитарные науки: монография. М: Едиториал, 2003. 303 с.
2. Амеличева В. М. Предлоги французского языка: трудные случаи употребления: учебн. пособие. М.: Нестор Академик, 2016. 160 с.
3. Валентинова О. И., Денисенко В. Н., Преображенский С. Ю., Рыбаков М. А. Системный взгляд как основа филологической мысли. М.: Издательский Дом ЯСК, 2016. 440 с.
4. Гак В. Г. Беседы о французском слове: из сравнительной лексикологии французского и русского языков. М.: Ленонд, 2014. 336 с.
5. Гордиевская М. Л. Локативные конструкции в записях Т.Фенне и Г. В. Лудольфа // Логический анализ языка. Человек в интерьере. Внутренняя и внешняя жизнь человека в языке. 2-е изд. М.: Издательский Дом, 2017. С.110-118.
6. Касьянова З. С. Предлоги и языковая картина мира Дискурс в синтагматике и парадигматике. Краснодар: КубГУ, 2017. С. 145-150.
7. Корнилов О. А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. М.: КДУ, 2014. 348 с.
8. Монич Ю. В. Амбивалентные функции ритуала в эволюции языковых систем // Вопросы языкознания, 2000. №6. С. 68-97.
9. Монич Ю. В. На стыке ритуала и языка: комплексная мотивация в семантической эволюции // Язык и культура: Факты и ценности: К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 191-206.
10. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: АСТ. 1984. 797 с.
11. La cognition. Du neurone à la société. Sous la direction de Thérèse Collins, Daniel Andler et Catherine Tallon-Daudry. Paris: Editions Gallimard, 2018. 727р.
12. Srdjan Ostojic, Cathrine Tallon Baudry / Cognition. Paris: Editions Gallimard, 2018. P. 92-125.
References
1. Azhezh K. Chelovek govoryashhij. Vklad lingvistiki v gumanitarny'e nauki (Homo Loquens. The contribution of linguistics to the humanities). Moscow: Editorial publ., 2003. 303 p. (In Russian).
2. Amelicheva V. M. Predlogi franczuzskogo yazy'ka: trudny'e sluchai upotrebleniya (French prepositions: difficult use cases). Moscow: Nestor Akademik publ., 2016. 160 p. (In Russian).
3. Valentinova O. I., Denisenko V. N., Preobrazhenskij S. Yu., Ry'bakov M. A. Sistemny'j vzglyad kak osnova filologicheskoj my'sli (A systematic view as the basis of philological thought). Moscow: YaSK publ., 2016. 440 p. (In Russian).
4. Gak V. G. Besedy' o franczuzskom slove: iz sravnitel'noj leksikologii franczuzskogo i russkogo yazy'kov (Conversations about the French word: from the comparative lexicology of the French and Russian languages). Moscow: Lenond publ., 2014. 336 p. (In Russian).
5. Gordievskaya M. L. Lokativny'e konstrukcii v zapisyax T. Fenne i G. V. Ludol'fa (Locative constructions in the recordings of T. Fenne and G. V. Ludolph) // Logicheskij analiz yazy'ka. Chelovek v inter'ere. Vnutrennyaya i vneshnyaya zhizn' cheloveka v yazy'ke. Moscoe: Publishing Office publ., 2017. P 110-118. (In Russian).
6. Kas'yanova Z. S. Predlogi i yazy'kovaya kartina mira Diskurs v sintagmatike i paradigmatike (Prepositions and language picture of the world Discourse in syntagmatics and paradigmatics). Krasnodar: KubSU publ., 2017. P. 145-150. (In Russian).
7. Kornilov O. A. Yazy'kovy'e kartiny' mira kak proizvodny'e nacional'ny'x mentalitetov (Linguistic pictures of the world as derivatives of national mentalities). Moscow: KDU publ., 2014. 348 p. (In Russian).
8. Monich Yu. V. Ambivalentny'e funkcii rituala v e'volyucii yazy'kovy'x sistem (Ambivalent functions of the ritual in the evolution of language systems) // Voprosy' yazy'koznaniya, 2000. No.6. P. 68-97. (In Russian).
9. Monich Yu. V. Na sty'ke rituala i yazy'ka: kompleksnaya motivaciya v semanticheskoj e'volyucii (At the junction of ritual and language: complex motivation in semantic evolution) // Yazy'k i kul'tura: Fakty' i cennosti: K 70-letiyu Yuriya Sergeevicha Stepanova. Moscow: Yazy'ki slavyanskoj kul'tury publ., 2001. P. 191-206. (In Russian).
10. Ozhegov S. I. Slovar' russkogo yazy'ka (Dictionary of the Russian language). Moscow: AST pub, 1984. 797 p. (In Russian).
11. La cognition. Du neurone à la société. Sous la direction de Thérèse Collins, Daniel Andler et Catherine Tallon-Daudry. Raris: Editions Gallimard, 2018. 727r.
12. Srdjan Ostojic, Cathrine Tallon Baudry / Cognition. Raris: Editions Gallimard, 2018. P. 92-125.
Сведения об авторах
Касьянова Зинаида Салимовна - преподаватель кафедры французской филологии Кубанского государственного университета (Краснодар) / newazs@rambler.ru
Мартиросьян Екатерина Геннадьевна - кандидат филологических наук, доцент кафедры бухгалтерского учета Краснодарского филиала РЭУ им. Г В. Плеханова (Краснодар) / shoegirl@mail.ru
Information about the authors
Kasyanova Zinaida - teacher, Chair of French Philology, Kuban State University (Krasnodar) / newazs@ rambler.ru
Martirosyan Catherine - PhD in Philology, Associate Professors, Chair of Accounting, Krasnodar branch of REU named after G.V. Plekhanov (Krasnodar) / shoegirl@mail.ru
