CC BY
47
инновационных процессов в поведенческую сферу субъектов предпринимательства, не беря во внимание при этом сам вид деятельности. В отличие от Хайека, П. Друкер главной движущей силой считал конкретное предприятие. А дополнительные знания и инновации он рассматривал только как инструмент улучшения деятельности данного конкретного объекта предпринимательской деятельности. Но дальше всех в своих оценках и разработках продвинулся Й. Шумпетер. Еще в 1911 году он в своей книге «Теория экономического развития» доказывает основополагающую роль инноваций в сфере предпринимательства. Шумпетер на конкретных примерах показывает, что инновационная деятельность для любого предприятия — это залог успеха. Всю предпринимательскую деятельность следует планировать так, чтобы на первом месте был процесс непрерывного обновления производственных и иных процессов на предприятии, и лишь на втором — право собственности на предприятие и другие материальные привязки к конкретному месту и роду деятельности. Таким образом, все эти экономисты сходились в одном — инновационные процессы на любом предприятии являются гарантом его развития, а значит, и развития экономики страны в целом. Следовательно, инновационная деятельность в сфере экономики
невозможна без привлечения научно-технического прогресса.
Эффективность работы бизнес-структур напрямую связана с такими факторами, как:
1) способность быстро реагировать на изменчивость экономической ситуации в стране;
2) гибкость в принятии управленческих решений;
3) своевременное внедрение информационных технологий в процесс управления производством;
4) вовлечение новых перспективных кадров в процесс управления;
5) контроль над всеми сферами процесса производства, наличие развитой информационной структуры;
6) взаимодействие и комбинирование ресурсов, позволяющее оперативно реагировать на изменчивость современной экономики;
7) наличие определенной поведенческой модели в процессе управления.
Выполнение вышеизложенных задач невозможно без тесного взаимодействия с научными структурами. На сегодняшний момент высшие образовательные учреждения бывают нескольких типов: учреждение высшей школы, представленное как региональный комплекс, учреждения исследовательского типа и предпринимательского типа.
A.E. Малахов
Малахов Аркадий Евгеньевич — аспирант кафедры теории и истории государства и права Санкт-Петербургского
университета управления и экономики
E-mail: karierist-kariera@yandex.ru
Правовой режим общих лесов по законодательству Российской империи XIX века
Статья посвящена анализу норм законодательства Российской империи XIX века, регулирующих особенности правового режима общих лесов. В статье исследуется институт общей собственности применительно к лесам. Рассматриваются такие правовые институты, как вымежевание лесов, общинное владение лесами, а также институт надельных и донадельных лесов.
The research covers the legislation on the legal status of common forests in the Russian Empire in the XIX century. The objective of the article is to study the institution of common property with regard to forests, the institution of forest surveying, common possession of forests and forests allotment.
Статья 543 Свода гражданских законов Российской империи определяла право общей собственности как принадлежащее двум или многим лицам на одно и то же имущество.
Лесной устав 1905 года указывал, что леса могут находиться в собственности одного субъекта (леса единственного владения) или
нескольких субъектов (общие леса). Статья 12 Лесного устава определяла, что общими лесами признаются находящиеся в собственности нескольких владельцев. Субъектами права общей собственности на лес могли быть частные лица, общества и установления, а также государство (казна).
Малахов А.Е. Правовой режим общих лесов по законодательству Российской империи XIX века
Малахов А.Е. Правовой режим общих лесов по законодательству Российской империи XIX века
Основания возникновения права общей собственности:
1) сделка;
2) в порядке наследования;
3) вследствие случая, создавшего нераздельное соединение вещей без соотношения главной вещи и принадлежности1.
Гражданское законодательство регулировало право общей собственности на делимые и неделимые имущества (ст. 544 Свода гражданских законов).
Доходы, полученные с общего нераздельного имущества, принадлежали всем соучастникам пропорционально доле каждого в общем имуществе, также как и обязанности (ст. 545 Свода гражданских законов).
Распоряжение общим нераздельным имением должно быть по общему согласию (ст. 546 Свода гражданских законов). Субъект права обшей собственности был вправе продать или уступить свою долю с согласия «прочих».
В случае несогласия остальных субъектов права общей собственности они были обязаны выкупить долю выбывавшего субъекта «по справедливой оценке» (ст. 548).
Собственники в праве общей собственности на имущество по гражданскому законодательству могли доверить управление своей долей в общем имуществе одному из числа таковых же (ст. 547 Свода гражданских законов).
Раздельные имущества в праве общей собственности регулировались статьями 550—555 Свода гражданских законов. Особое внимание было уделено разделу земель, состоящих в общем чересполосном владении. Оно производилось также по общему согласию всех сособственников. Предусматривалось, что волеизъявление о разделе таких земель должно было иметь письменную форму — письмо, содержащее общую просьбу, подписанное всеми соучастниками (ст. 552).
Каждому владельцу дозволялось на основании законов о размежевании земель просить о выме-жевании следующей ему земли из общего владения даже в случае отсутствия согласия остальных сособственников (примечание к ст. 552 Свода гражданских законов).
Каждый из общих собственников вправе был «продать или заложить то, что на часть его из общего причитается (свой жребий), с тем, однако же, что прочим соучастникам, если не захотят они допустить до выдела той части, предоставляется сохранить оную за собою, заплатив за нее деньгами по оценке» (ст. 555 Свода гражданских законов).
В науке гражданского права право общей собственности определяли следующим образом: «Логически собственность каждого из участников общей собственности не отличается от единой собственности, так как в основании ее лежит стремление к исключительному господству над вещью; но это право, ограничиваемое подобными же правами других участников, становится ввиду этого до-
левым правом. Поскольку же конкуренции других участников нет, право каждого собственника простирается на всю вещь. Доли участия в общей собственности могут быть равные или неравные; в случае сомнения предполагается равенство их. Каждый соучастник а) может совершенно самостоятельно распоряжаться своей долей, отчуждать ее, закладывать, устанавливать относительно ее узуфрукт; Ь) имеет право на участие в общем владении общей вещью; с) имеет также самостоятельное право на участие в доходах. Здесь обыкновенно разумеется участие в чистом доходе с вещи, используемой сообща или на общий счет; с1) управомочен принимать меры, необходимые для сохранения общей вещи. Он действует при этом также за остальных соучастников и может поэтому поставить им в счет необходимые издержки с процентами; е) изменение и улучшение вещи требует согласия всех соучастников. Впрочем, раз вещь без возражения со стороны соучастников подверглась изменению, то требовать устранения этого изменения можно только тогда, когда это необходимо в интересах целого; 1") каждому соучастнику предоставлены самостоятельные иски, служащие к защите собственности как против третьих лиц, так и против остальных соучастников, соответственно чему каждый из них может пользоваться также владельческими исками; д) наконец, каждый может односторонне требовать раздела, если миролюбивое разрешение какого-либо вопроса невозможно»2.
Профессор Г. Дернбург достаточно подробно описал институт права общей собственности.
Видный русский ученый-цивилист, профессор Д.И. Мейер указывал, что «не во всех случаях, когда представляется отношение двух или более лиц к вещи, предоставляется общее право собственности. Так, право собственности юридического лица, совокупности лиц, представляется отдельным, а не общим, ибо субъектом права собственности является одно лицо — юридическое лицо; равным образом нет общей собственности, когда вещь состоит из нескольких частей и каждая из них имеет своего собственника, — здесь представляется лишь совокупность отдельных собственностей; точно так же нет общей собственности, когда несколько лиц сообща владеют и пользуются вещью, а право собственности над нею принадлежит одному лицу, напр., отдельные крестьяне владеют и пользуются сообща отведенною им землею, но право собственности на эту землю принадлежит общине, как юридическому лицу на праве отдельной собственности. В этом и заключается существо общинной собственности или иначе общинного землевладения»3.
Общинная собственность крестьян (а в сфере лесного правового регулирования — надельные леса) не относилась к общей совместной собственности. Данное положение отражалось как в законодательстве, так и в научной литературе. Представляется, что причиной установления такого понимания собственности крестьян являлся
принцип сословно-иерархичного построения общества в России, отразившийся в том числе в законодательстве.
Профессор А.М. Гуляев отмечал, что «с одной стороны, это собственность юридического лица — крестьянской общины; но с другой стороны — это совокупное отношение лиц, входящих в состав крестьянского общества, способное к ликвидации, к разделу, к превращению в индивидуальную собственность отдельных лиц, с сохранением своеобразных особенностей, свойственных крестьянскому землевладению»4.
Члены крестьянской общины (домохозяйства с домохозяином) осуществляли лишь право пользования, которое являлось производным, зависело «от приговора общины... на срок, определяемый периодом переделов. Это право на одинаковое наделение землей, равное с другими членами общины, по основанию, принятому обществом» имело цель — сохранение общинной собственности в обладании общины «для обеспечения за ее членами равномерного пользования»5.
«Особое отношение между союзной личностью» (община) «.и ее членом может быть характеризовано только как право требования со стороны члена и как обязательство со стороны союза»6.
Как уже было сказано выше, в сфере правого регулирования лесами выделялись надельные леса, которые являлись собственностью совокупности лиц — крестьянского общества, отдельные же члены общины соучастниками права собственности на лес законодательством не считались.
Общинное владение лесами заключалось в том, что полномочия владения, пользования и распоряжения осуществляла сама община, отдельные же члены ее, представители дворов, имели лишь право пользования, сопряженное в редких случаях с правом владения.
Кроме надельных лесов, также выделялись до-надельные леса. Различия между ними заключались в том, что донадельные признавались собственностью государства, временно предоставленные в пользование общины.
Основаниями возникновения общинной собственности: покупка крестьянской общиной лесов, а также путем «надела» крестьянских общин казенными лесами с предоставлением их в собственность7.
Владение, пользование, распоряжение надельными лесами имело ряд ограничений.
Так, владение надельными лесами предоставлялось самой крестьянской общине, а не отдельным ее членам. Устанавливался запрет осуществления раздела на семейные или подворные участки.
Отчуждение леса, находящегося в общинной собственности, по частям или в полном составе было запрещено. Разрешена была лишь продажа крупного леса, непригодного для подсечного хозяйства.
В целом правовое регулирование надельных лесов было весьма противоречивым, что отмечалось в научной литературе.
«Крестьянские леса, как показывает опыт, беспощадно истребляются. Если виной этому служит общинное владение землею, то естественно желать выделения лесных участков в собственность. Но при таких условиях лесная собственность раздробится в такие мелкие лесные хозяйства, которые по своему территориальному положению не в силах будут выполнять хотя бы самые скромные хозяйственные задачи. Точно так же заменить лесные участки посредством предоставления владельцам соответственных площадей сельскохозяйственных угодий легко теоретически, но практически почти неосуществимо, так как лесное угодье остается нужным, а нарезать землю не из чего»8.
Институт общинной собственности с позиции современной науки гражданского права может быть подвергнут резкой критике. Однако существование такового обусловлено прежде всего стадией исторического развития общества, законодательства, юридической науки и т. д.
В научной литературе была высказана прогрессивная идея реформирования института общинной собственности.
«Создание в России «лесных товариществ» станет возможным только по истечении длинного культурного периода, и мечтать об этом теперь не представляется даже возможным; тем не менее, необходимо принимать меры к образованиям товариществ, что уже и сделано отчасти в сельских и переселенческих товариществах, распространяющих свои правомочия исключительно пока на право льготного приобретения леса из казенных территорий»9.
Все вышесказанное вполне относилось к регулированию права общей собственности на лес.
Особенности, которые устанавливались Лесным уставом (ст. 681—693), определяли правовое регулирование общих лесов, прежде всего, с участием государства (казны).
Общие леса с участием государства образовывались в разное время и по разным причинам. Главной из них было явление фактической собственности на лес до момента ее законодательной регламентации (до XVIII века). Развивающееся государство в то время остро нуждалось в пахотной земле и уже во вторую очередь в топливе и строевом лесе. Ближе к XVIII веку к фактическому владению также добавляются политические факторы: уменьшение лесов предопределило разделение поместий между служилыми людьми, которым лес отводился как никому не принадлежащее имущество.
Начиная с XVIII столетия делаются попытки юридического закрепления сложившихся, фактических отношений собственности: размежевание фактических хозяев и ограничение прав на эксплуатацию леса.
Межевание лесов, находящихся на праве общей собственности, участником которого также
Малахов А.Е. Правовой режим общих лесов по законодательству Российской империи XIX века
Малахов А.Е. Правовой режим общих лесов по законодательству Российской империи XIX века
выступало государство (казна), имело ряд особенностей. Статья 683 Лесного устава устанавливала, что в подлежащих размежеванию лесных дачах части (доли) лесов отделялись государству (казне) «сколько возможно, ближе к судоходным рекам или к тем, которые в оные впадают».
Государство не желало считаться с принципами общей собственности, устанавливало ограничения сособственников государства в праве общей собственности на лес. В юридическом механизме отношений между государством и частными лицами последние занимали позицию подчиненного.
Впредь до размежевания по лесному законодательству Российской империи предусматривалось, что сособственники государства в праве общей собственности на лес могли лишь собирать валежник и сухие деревья, в случае отсутствия таковых — растущий лес, исключительно для собственных потребностей. Однако для реализации данного ограниченного права пользования был установлен достаточно громоздкий механизм (правила).
Данные обстоятельства вынуждали сособственников государства к самовольному пользованию, за которое была предусмотрена уголовная ответственность.
Частный сособственник был ограничен не силою закона, а административным распоряжением, в силу которого из общих лесов отпускались «на продажу» (мертвый лес — валежник, бурелом, поврежденный пожарами и насекомыми), но только после того, как были удовлетворены домашние потребности. При этом вырученные от продажи средства поступали в государственный банк, за вычетом расходов на содержание лесной стражи и по содержанию лесных дорог.
Выдача денежных сумм, накопившихся в кредитных учреждениях, осуществлялась также на основе особых правил. Так, оценка лесного владения (дачи) осуществлялась исходя из суммы оценки насаждений, сбережений, накопившихся в кредитных организациях. Также подлежала оценке доля владельца, устанавливалась путем деления общей суммы дачи на размер участка (количество десятин) и умножением деления ее на число отведенных собственнику десятин.
Определяя границы права пользования частных владельцев, государство, выступая также со-
собственником имущества, путем установления императивных норм оставляло за собой остальную часть имуществ, которые не находились в пользовании частных владельцев. К тому государство (казна) осуществляла межевание, которое являлось основанием закрепления права собственности на лес.
Все это указывает на преимущественное положение государства (казны) в праве общей собственности наряду с частными сособствен-никами.
Таким образом, гражданское и лесное законодательство, закрепляя институт права общей собственности на лес, особое внимание уделяли регулированию участия государства в осуществлении права собственности на лес. Нормы, регулирующие такое участие, ограничивали частных соучастников, устанавливали приоритет государственных интересов над частными.
Наличие понятия и регламентации «общинной собственности» крестьян в гражданском и лесном законодательствах, а также соответствующие по этому поводу разъяснения ведущих русских юристов основаны на том существовавшем в обществе и праве представлении крестьян как субъектов права.
Примечания
1. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. — М., 1995. — С. 159.
2. Дернбург Г. Пандекты. — СПб., 1905. — Т. I. — Ч. 2: Вещное право. — С. 71, 74—76.
3. Мейер Д.И. Русское гражданское право. — М., 1902. — С. 282.
4. Гуляев А.М. Русское гражданское право. — СПб., 1913. — С. 154.
5. Леонтьев А.А. Крестьянское право. — СПб., 1909. — С. 284 и др.
6. Вормс А.Э. Выдел из общины по действующему праву // Вестник права. — 1906. — Кн. 4. — С. 80, 89, 91 и др.
7. См.: Фалеев Н. Лесное право. Лесная собственность. Лесные нарушения: Пособия для лесничих, уче-ных-лесоводов, лесовладельцев, лесопромышленников. — М., 1912. — С. 120—121.
8. Там же. — С. 126.
9. Там же. — С. 126—127.
