CC BY
117
ПОЛИТИКА И ПРАВО
УДК 321.7:340.114
Н. И. Изергина
ПРАВОСОЗНАНИЕ КАК ОСНОВА ДЕМОКРАТИИ: ВЗГЛЯД И. А. ИЛЬИНА И СОВРЕМЕННОСТЬ
Аннотация. Рассмотрена проблема правосознания как необходимой предпосылки формирования органической демократии в постсоветской России в свете творческого наследия великого русского философа И. А. Ильина.
Ключевые слова: формальная демократия, органическая демократия, условия демократии, правовое сознание, аксиомы правового сознания, коррупция.
Abstract. The article focuses on the problem of law consciousness .as a necessary prerequisite of building organic democracy in postsoviet Russia in the light of creative heritage of famous Russian philosopher I. A. Ilyin.
Keywords: formal democracy, organic democracy, prerequisites of democracy, law consciousness, axioms of law consciousness, corruption.
Отличительной чертой нынешнего этапа политического развития России является глубокий кризис либеральной модели, который подтверждает предвидение И. А. Ильина (1883-1954) о неэффективности попыток воспроизведения на российской почве западной версии этой модели. В этой связи изучение творческого наследия великого русского философа, в частности его взглядов на демократию, является весьма актуальным. И. А. Ильин полагал, что успешное политическое обновление России возможно лишь на основе органического понимания государства и демократии. Согласно органическому пониманию политики, формы государственного устройства развиваются подобно живым организмам, по своим внутренним законам, которые складываются на базе специфической культуры народа. Принцип органического понимания политики отрицает эффективность одной и той же политической модели или схемы для различных социально-культурных общностей. Органическое содержание демократии предполагает в народе способность править государством. Для этого ему необходимы чувство государственной ответственности, свободная лояльность и элементарная честность, государственнополитический кругозор, сила личного характера, уважение к труду, гражданское мужество. Словом, органическая теория демократии рассматривает ее не просто как власть большинства (толпы), а именно как власть духовных, активных и политически культурных граждан. Таких граждан необходимо воспитывать. Одним из важнейших направлений воспитания философ считал формирование в народе здорового правосознания.
Правосознание в трактовке Ивана Ильина есть одно из основных проявлений духа, противостоящее бездуховному инстинкту. Поэтому правосознание он описывает как особую духовную настроенность инстинкта в отношении к себе и к другим людям: правосознание есть особого рода
инстинктивное правочувствие, в котором человек утверждает свою собственную духовность и признает духовность других людей. Отсюда философом выводятся аксиомы правосознания: чувство собственного духовного достоинства, способность к самообязыванию и самоуправлению и взаимное уважение и доверие друг к другу. Значимость этих аксиом, по мнению Ильина, в том, что они учат человека «самостоянию, свободе, совместимости, взаимности и солидарности».
Поскольку правосознание есть инстинктивная воля к духу, к справедливости и ко всяческому добру, постольку его корень находится в «религиозном чувстве и в совести». Философ подчеркивает, что правосознание вне религии и вне совести - это черствая форма, лишенная дара любви и дара созерцания. Правосознание есть воля к верному праву и к единой, верховной цели права как таковой, т.е. к «духовной жизни и ее организации». Правосознание рассматривается мыслителем во взаимосвязи с моралью и нравственностью, ибо «самая воля к духу в ее истинном значении слагается как зрелый итог личной и общественной нравственной культуры; и «духовная жизнь сама по себе является всегда орудием морального воспитания души и источником ее нравственной силы» [1, с. 286, 290, 291]. Правосознание, исходящее из воли к духу и питающееся волей к добру, начинает неминуемо перестраивать социальную жизнь людей на принципах «духовного самоуправления, чувства собственного достоинства, уважения, доверия и справедливости». Зрелыми плодами такого правосознания, считает философ, будут «истинный патриотизм и чувство государственности» [1, с. 292], без которых нормальной демократии не построить. Ведь человек голого инстинкта стремится к выгоде, богатству и власти, не ведая «ни веры, ни совести, ни жалости, ни чести». Но человек без чувства ответственности и чести не способен и к демократии.
Человек становится опорой правопорядка, самоуправления, имея «здоровое правосознание», т.е. имея волю к законопослушанию, умея соблюдать и свои, и чужие полномочия, обязанности и запретности. Отсутствие здорового правосознания в народе превращает демократический строй в «решето злоупотреблений и преступлений». Без здорового правосознания под демократической формой скрываются беспринципность, продажность и нажива. «Но где законы не уважаются, - пишет И. А. Ильин, - там особенно и непрестанно попираются законы имущественные: грани между «моим и твоим», «моим и общественным», между «моим и казенным» утрачиваются: в жизнь внедряется всяческое воровство и мошенничество, продажность и взяточничество; люди не стыдятся уголовщины, и народоправство становится своей собственной карикатурой» [2, с. 138].
Основную сущность всякого права, правопорядка и государственности составляет свободная лояльность граждан: их согласие не преувеличивать произвольно свои полномочия, не преуменьшать свои обязанности и избегать всего запрещенного. «Народы и государства держатся только правосознанием своих граждан и своих правителей. И от воспитания его зависит вся будущность России» [3, с. 182-184]. В справедливости этих слов И. А. Ильина нас убеждает весь противоречивый опыт государственного строительства в постсоветской России. Он показывает, что осуществить не механическое (с отстаиванием частных интересов), а органическое (воплощающее общий интерес) единство граждан в государственном союзе позволит воспитание духовно здорового правосознания российских граждан.
Россия вступила на путь демократических преобразований, формирования правового государства. Одним из главных ценностных ориентиров в решении этих проблем является свобода человека и гражданина. Сегодня существенно возрос уровень политической и личной свободы, дающей простор для разнообразной позитивной деятельности индивида. Правда, в процессе осуществления этой свободы выявляются и негативные ее стороны, когда в силу ряда причин, и прежде всего из-за отсутствия должной гражданской, правовой культуры, свобода переходит во вседозволенность. Это значит, что правовые рамки свободы должны быть достаточно жесткими и надежными, что нисколько не противоречит принципам подлинной демократии. Право -это упорядоченная форма свободы, свободы, введенной в законное русло.
Любой переходный период связан с дезорганизацией государственных структур, потерей привычных духовных ориентиров, с противоборством политических сил, социальной напряженностью, нравственной дезориентацией. Все указанные процессы развиваются сегодня и в нашем обществе в крайне осложненных и обостренных формах. Это объясняется, как в свое время указывал И. А. Ильин, длительностью существования тоталитарного режима в стране, фактически исключившего из общественной практики свободу и права человека, что с неизбежностью привело к нравственной деградации общества.
Состояние современного российского общества В. Б. Пастухов определяет так: «Россия «свалилась» сегодня в один из... средневековых колодцев культуры... В этой новой жизни. один элемент исчез полностью. это право. Право в России сохранилось как видимость. Формально оно существует (действуют десятки тысяч норм, работают правоохранительные органы и даже тюрьмы). Но оно существует только для тех, у кого нет ресурсов его преодолеть» [4, с. 26]. Именно этот феномен, названный «селективной юстицией», является сутью, по мнению ученого, нового средневековья. Гибель русского права обусловливает неподвижность общества, хотя люди, как всегда, активны. «То есть Россия еще есть, но историческая жизнь из нее уже ушла» [4, с. 26].
Что же характеризует общество в таком состоянии, когда право, законность и ассоциирующиеся с ними преимущества цивилизованного состояния играют в жизни общества все меньшую роль? Во-первых, формальное соединение людей лишь одним общим гражданством, потерявших на деле духовную, социальную и политическую связь друг с другом. Во-вторых, двойной этический стандарт поведения (борьба пафоса духовности с прозой стяжательства) и раздвоение всей публичной сферы на жизнь по закону и жизнь по понятиям. В-третьих, собственные эгоистические интересы - руководство для всех. В-четвертых, насилие - единственный эффективно действующий закон. Источник произвола не только государство, но, главным образом, само общество. Положение конкретного человека зависит, в конечном счете, от открытого или скрытого насилия, т.е. от воли случая, от стечения обстоятельств [4, с. 27]. Даже если смягчить приведенные характеристики, то вывод, следующий из них, не изменится: в современном российском обществе нет здорового правосознания как важнейшей предпосылки органической демократии.
Посткоммунистический период в русской истории В. Б. Пастухов описывает как эволюцию хаоса: от войны всех против всех через почти полную неуправляемость ко «второму пришествию» государства (или к «государственному произволу») [4, с. 32-35]. Наступление хаоса в посткоммунистиче-
ской России в случае введения демократии без необходимых для нее предпосылок предсказал И. А. Ильин. В работе «Что же предстоит в России» (1949) он писал, что после нескольких десятков лет «разгрома, насилия, обнищания и всяческого разврата» состояние русского народа будет таково, что «введение народоправства обещает ему не правопорядок, а хаос» [5, с. 140].
Философ видел две возможности выхода из посткоммунистического хаоса и осуществления демократии: через величайшую государственную дисциплинированность народа или же через национально-государственно-воспитывающую диктатуру. Поскольку русский народ страдает недостатком характера, силы воли, дисциплины, взаимного уважения и доверия, что усугубили годы тоталитарного рабства, постольку реально путь к демократии и правопорядку лежит через национально-государственно-воспитывающую диктатуру. Она и призвана воспитать в народе «сверхвыдержку, сверхумеренность, сверхволю и сверхсолидарность» для осуществления демократического строя.
Институты права (ограничивают и направляют свободу человека), институты воспитания (обучают человека быть свободным), институты государственной власти (реализуют и регулируют свободные отношения граждан) должны в качестве своей основы, по Ильину, иметь религиозную веру. Ведь духовная свобода человека наибольшей своей высоты достигает в вере. Внешние пределы свободы личности указаны в законах, а внутренние определяются глубиной веры. При этом внешние и внутренние ограничения не должны противоречить друг другу. У человека, кроме того, должна быть внутренняя готовность к соблюдению этих законов, это дело личного духа и его собственного убеждения. Так, нельзя установить законами совесть и совестное поведение человека, нельзя заставить человека быть честным по принуждению, т.е. человек должен строить сам себя, поэтому он и отвечает за себя сам. Свободная лояльность - важнейший компонент положительной власти и положительной политики. Настоящее государство, в особенности демократическое, держится свободной лояльностью своих граждан и формирует человека как истинного субъекта права, который строит себя сам.
В демократическом государстве Ивана Ильина основным регулятором человеческих отношений должна быть справедливость. Справедливость, как отражение жизненного неравенства людей, требует живого созерцания жизни. Именно она, а не юридические законы, может предусмотреть всю полноту жизни. Законы - это правила, регулирующие внешнюю сторону отношений людей, они отвлечены от реальной жизни, реальных людей и их взаимодействий. Поэтому между законами и их конкретным применением должна стоять справедливость. Особенно это касается государственной деятельности, которую должны осуществлять лучшие. Поэтому справедливость требует и справедливых людей. Справедливость - это не функция, это чувство, чутье, которое воспитывается. Главный источник этого чувства - в религии и вере. Справедливость, лежащая в основе человеческих отношений, имеет большую значимость, чем закон. Закон есть внешнее принуждение, которое налагает на человека определенную обязанность и регламентирует его поведение и деятельность извне. Справедливость же регулирует человеческие отношения как внутренняя убежденность и готовность человека творить во имя добра, блага, любви. Закон обращается к внешней деятельности человека, а справедливость - к душе. Естественно, для реализации справедливых отношений
людей требуется высокий уровень правосознания. Он достигается глубокой и искренней православной верой и христианской любовью к ближнему. Если же человек утрачивает веру в Бога и свою будущую вечную жизнь, то он начинает считать земную жизнь единственной и истинной, обещающей ему достижение всех благ и ни к чему не обязывающей. Если же земная жизнь человека регулируется справедливостью, а значит совестно, то человек чувствует меру в своих притязаниях и интересах.
Система законов, которую использует власть и которая связывает власть и граждан, должна быть твердой, незыблемой и одинаково директивной для всех. Высшая цель права - свобода и справедливость, поэтому правосознание чиновника должно являться одновременно и правовым разумением, и правовой совестью, и правовым делом. Отступление от закона может быть только в сторону справедливости, по совести, с принятием личной ответственности, перед лицом высшего судьи - Бога. Государственный чиновник, осуществляющий государственную власть, должен сверять свою деятельность, мысли, чувства с высшим идеалом больше, чем другие рядовые граждане, т.к. на нем лежит ответственность не только за себя перед Богом, но и за всех [6, с. 193-197].
Органическая демократия понимается Ильиным как система отношений народа и государственной власти, построенных на взаимодействии: государство черпает из народа свои лучшие силы, а народ отдает их общему делу и участвует в государственном строительстве. При этом ее важнейшими характеристиками он считал сильную власть, служащую всенародному правопорядку, и здоровое правосознание, сочетающее преимущества авторитарного и демократического строя.
Отношения народа и власти в современной России можно проследить по некоторым результатам мониторинга «Народ и власть», осуществляемого Социологическим центром РАГС при Президенте Российской Федерации. Граждане хотят, чтобы государство обеспечивало рабочие места, нормальное существование, личную безопасность и страховало основные сферы жизнедеятельности - здравоохранение, образование и др. Такая позиция людей соответствует положениям конституции о правах граждан, хотя нередко критикуется как проявление иждивенчества. Неспособность государства выполнять обязанности перед населением вызывает негативную реакцию в обществе и переносит вопрос о его социальной роли в центр массового и индивидуального сознания. Если в недавнем прошлом, по мнению большинства опрашиваемого населения, в стране и системе власти царила полная неразбериха, то, по последним данным, стал доминировать административный диктат со стороны аппаратов органов государственной власти и их руководителей. В сущности, между произволом (волюнтаризмом) и неразберихой (хаосом), с точки зрения науки управления, можно ставить знак равенства.
Меньше половины населения выражает доверие правоохранительным органам. Такое положение в значительной мере определяется профессионально-правовой культурой сотрудников правоохранительных органов. Основанием же профессионально-правовой культуры является правосознание сотрудников правоохранительных органов, через которое как через своеобразный фильтр пропускаются все факторы, влияющие на право и профессионально-правовое поведение. Профессионально-правовая культура представляет собой еще большую ценность, когда связана с профессионально-
нравственной культурой. В свою очередь, высокий уровень правового и морального сознания делает сотрудников правоохранительной системы истинными профессионалами, формирует престиж данной системы. К сожалению, в настоящий период развития правоохранительной системы вызывают серьезную тревогу нежелательные изменения в моральном сознании сотрудников, которые проявляются в негативном отношении к базовым профессиональным ценностям, в неустойчивых нравственных установках и ориентациях. Далеко не каждый сотрудник правоохранительных органов обладает четкими представлениями о гуманности, справедливости, общественном благе, что, естественно, негативно сказывается на качестве служебной деятельности и не позволяет сегодня говорить о должном уровне профессионально-нравственной культуры [7, с. 77, 79].
Крайне низок уровень общественного доверия Государственной Думе и федеральному правительству. У подавляющего большинства населения не пользуются авторитетом партии и профсоюзы, которые призваны выполнять функции несущих конструкций политической системы общества. В Послании Президента к Федеральному Собранию 2006 г. признано, что «власть не оправдала надежд россиян, которые возлагались на нее в начале 90-х годов, поэтому существует низкий уровень доверия граждан к отдельным институтам власти» [8]. Об этом свидетельствуют и результаты российских исследований, которые выявили низкую эффективность государственной власти, коррумпированность государственного аппарата, падение доверия граждан к государственным институтам и государственным служащим. К примеру, данные опросов, проведенных фондом «Общественное мнение» в 2005 г. в семи субъектах Российской Федерации, свидетельствуют о негативной оценке гражданами деятельности государственных служащих по оказанию государственных услуг (более 71 % опрошенных) [9, с. 163].
Весьма показательно, что в ходе обследований и опросов, проводившихся в последнее время среди самих чиновников, отмечает С. П. Перегудов, доля тех, кто считает, что их деятельность во многом предопределяют либо их собственные интересы, либо интересы их ведомства, составляет 84 % от общего числа опрошенных. Те же вопросы, заданные уже рядовым гражданам, выявили даже чуть меньшую долю тех, кто считает личный и ведомственный эгоизм чиновников одним из главных мотивов их поведения, - 72,5 % [10, с. 57-58]. Но использование публичных возможностей в частных интересах, которые могут быть как личными, так и корпоративными, является ведущим признаком коррупции. Коррупция - довольно сложное и неоднозначно понимаемое понятие. Оно описывает социальное явление, которое развивается во времени, имеет исторический характер и существенно зависит от социальных условий и традиций той или иной страны.
Специфика российской коррупции в том, что она сильно связана с бюрократической системой государственного управления, которая, с одной стороны, формирует наиболее опасные для государства и общества формы коррупции, с другой - нередко способствует переносу, копированию таких коррупционных практик в сферы частного бизнеса и некоммерческой деятельности. В России неразделенность власти и собственности, а также доминирование бюрократии в системе принятия государственных решений существенно способствуют развитию и расширению коррупции. Адекватным российским условиям является признание коррупционными любых действий, нарушающих
нормальное, нормативное регулирование и развитие той или иной отрасли, сферы деятельности и страны в целом посредством использования публичных возможностей для реализации личных или корпоративных интересов в ущерб общественным1. Такое понимание коррупции способствует выявлению признаков ее системности в нашем обществе и государстве, о чем свидетельствуют, например, следующие широко распространенные явления: государственная политика прямо диктуется частными и корпоративными интересами олигархических групп; теневые доходы составляют основную и необходимую часть доходов практически всех чиновников; нормой стало несоблюдение, уклонение от соблюдения законов во всех сферах деятельности; исполнительная власть активно использует «теневые» формы мобилизации доходов и стимулирования граждан, бизнеса и нижестоящих чиновников для достижения желаемых результатов.
Как социальное явление, российская коррупция возникает и поддерживается на уровне неформальных социальных связей, составляющих основу общества. Она может быть обнаружена на всех уровнях управления, а также в системах, обеспечивающих его саморегулирование. «Коррупция в России, -подчеркивает В. Л. Римский, - стала частью образа жизни граждан. Все они, независимо от социального статуса и занимаемых должностей, живут в условиях осуществления тех или иных коррупционных действий и процедур, к чему их чаще всего вынуждает власть». И далее: «Но иногда и сами граждане с готовностью прибегают к коррупционным практикам для решения разнообразных проблем. На этом уровне коррупцией обычно становятся взятки или использование в своих личных, семейных или клановых интересах тех или иных общественных благ. Возможностей коррупционных действий у чиновников и публичных политиков намного больше, и сами коррупционные проявления тут намного разнообразнее» [11, с. 73].
Развитие бюрократической системы государственного управления в России стало одним из важнейших факторов расширения деятельности так называемых коррупционных сетей. «Даже относительно честные чиновники, не берущие взяток ни за какие услуги, через коррупционные сети получают настолько значительные доли своих доходов, что не смогут существовать вне этих сетей и, соответственно, противостоять им. При этом взяточничество. перестало быть основной формой коррупции в России, поскольку оно уголовно наказуемо и менее эффективно, чем получение нелегальных доходов через участие в коррупционных сетях» [11, с. 74]. Главную опасность для общества, с точки зрения В. Л. Римского, представляет система взаимных обязательств, формирующаяся через предоставление взаимных услуг в коррупционных сетях.
Принципиальное значение в связи с проблемой правосознания в современной России имеет тезис о том, что «российская политика контролируется коррупционными сетями, в которые входят и в которых согласованно действуют как бизнесмены, так и чиновники» [11, с. 76]. В ситуации все большего
1 Нормальным, нормативным регулированием и развитием той или иной сферы деятельности и страны в целом можно считать такое, которое к настоящему периоду зафиксировано в действующих международных документах и соглашениях, планах и программах развития нашей страны, ее отдельных отраслей и регионов, в Конституции РФ и принятых на ее основе законах и других нормативных документах.
доминирования бюрократических процедур принятия и исполнения государственных и политических решений органы власти и государственного управления очень слабо учитывают приоритеты и интересы большинства граждан, принятые законы и указы исполняются не в полной мере или вообще не исполняются. Бюрократические процедуры во многом обусловили несоответствие целей, задач и результатов функционирования органов государственной власти и управления их нормативным, официальным установлениям [12, с. 180].
Прямое отношение к оценке уровня правосознания в нашей стране имеет факт взаимосвязи коррупции и клиентелизма. Коррупция как социальное явление нередко возникает и развивается в условиях клиентелизма как особой формы организации общества. Под клиентелизмом понимается социальное явление, характеризующееся формированием специфических отношений доминирования, господства и подчинения. Именно патрон-клиентские отношения представляют собой наиболее устойчивый социальный механизм, обеспечивающий существование и расширение коррупционной практики: и гражданам, и чиновникам, и бизнесменам клиентские отношения ближе и понятнее, чем демократические, основанные на законе и соблюдении как прав человека, так и государственных интересов. По мнению В. Л. Римского, наиболее вероятен следующий прогноз развития ситуации. «Практика коррупционного поведения на всех уровнях политической, экономической и общественной жизни будет расширяться, превращая некоррупционное поведение в невыгодное и даже невозможное» [11, с. 82, 84]. Итак, коррупция является одним из наиболее значительных препятствий для развития здорового правосознания в российском обществе.
Кризис правосознания в современной России представляет собой наибольшую общественную угрозу. Об этом говорится и пишется много. Так,
В. Н. Жуков, характеризуя сегодняшнюю ситуацию, подчеркивает, что правосознание нашего народа продолжает во многом оставаться средневековым, он (народ) понимает свободу как казацкую вольницу, и бежать он хочет не от свободы, а от стихии саморазрушения, от смуты, от «войны всех против всех», от свободы сильного подминать слабого. Российский народ хочет порядка и стабильности и в этой связи взывает если не к диктатуре, то к твердой и справедливой власти. Основной тенденцией в развитии российской государственности на ближайшие десятилетия автор считает отнюдь не демократию западного образца, а «авторитаризм той или иной формы». И если повезет, то «просвещенный авторитаризм» [13, с. 114]. По сути дела, автор подтверждает прогноз И. А. Ильина об авторитарном развитии посткоммунисти-ческой России, атрибутами которого являются сильная власть, по-новому осуществляющая идею социальной справедливости и воспитывающая народ в стремлении к духовной свободе и демократии качественности.
Так как правовая система России в данный момент оказалась заблокированной на уровнях правосознания, правоприменения и правосудия, констатирует В. Б. Пастухов, понятно доминирование отношения в обществе к государственной власти как «чужой». Это препятствует консолидации общества, ослабляет государство, затрудняет процесс формирования гражданской идентичности, понимаемой как нравственный императив в ответственном отношении граждан к Отечеству [14, с. 40]. Материалы социологических исследований показывают высокую степень фрустрации (от лат. frustration - обман, неудача) широких масс населения, которая проявляется в угнетающем
их напряжении, тревожных ожиданиях, чувстве безысходности, в том, что они не планируют свою жизнь. Результаты социологического мониторинга «Народ и власть» показали, что 36,9 % опрошенных планируют свою жизнь не больше чем на год, а 38,1 % - не планируют, живут практически одним днем [15, с. 48]. Примерно такое же количество респондентов считают, что формальные законы, регулирующие экономику и гарантирующие защиту социальных прав, в основном не исполняются. О том, что увеличить семейные доходы, не нарушая законов, скорее не имеют возможности, заявили в 2006 г. 16,8 % опрошенных. Однозначно не имеют такой возможности 13 % респондентов [15, с. 42, 43, 46]. Словом, недостаточная уверенность в будущем, низкое доверие к государственной власти накладывают глубокий отпечаток на социальные нормы, регулирующие индивидуальное и массовое поведение. Мотивация обеспечения личного благополучия у многих стала доминировать над стремлением обеспечить торжество права и справедливости. Очевидно, что такая мотивация не может лежать в основе формирования здорового правосознания, без которого демократия превращается в решето преступлений и злоупотреблений.
Итак, опыт современной политической трансформации подтверждает справедливость идеи И. А. Ильина о том, что развитие правосознания требует, прежде всего, работы над расширением своего внутреннего духовного опыта. Поэтому выход из кризиса правосознания в нынешней России предполагает повышение эффективности государственного управления на духовных ценностях «патриотического правосознания» и социального служения.
Список литературы
1. Ильин, И. А. О воспитании национальной элиты / И. А. Ильин. - М., 2001.
2. Ильин, И. А. Основы демократии / И. А. Ильин // Наши задачи : в 2 т. - М., 1992. - Т. 1.
3. Ильин, И. А. О свободной лояльности / И. А. Ильин // Наши задачи : в 2 т. -М., 1992. - Т. 1.
4. Пастухов, В. Б. Темный век. Посткоммунизм как «черная дыра» русской истории / В. Б. Пастухов // Полис. - 2007. - № 3.
5. Ильин, И. А. Что же предстоит в России / И. А. Ильин // Наши задачи : в 2 т. -М., 1992. - Т. 1.
6. Реньш, М. А. И. А. Ильин о перспективах государственного строительства в России / М. А. Реньш // Русский экономический вестник Уральского института бизнеса. - 2006. - № 5. - Ч. 2.
7. Асцатурова, В. Е. Основные составляющие профессиональной культуры сотрудников правоохранительных органов в современных условиях / В. Е. Асцатурова // Социология власти. - 2007. - № 1.
8. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 10 мая 2006 г. // Российская газета. - 2006. - 11 мая.
9. Ермилова, Т. В. Органы власти как субъекты публичной политики / Т. В. Ермилова // Социология власти. - 2007. - № 1.
10. Перегудов, С. П. Бизнес и бюрократия в России: динамика взаимодействия /
С. П. Перегудов // Полития. - 2007. - № 1.
11. Римский, В. Л. Бюрократия, клиентелизм и коррупция в России / В. Л. Римский // Полития. - 2007. - № 1.
12. Афанасьев, М. Н. Клиентелизм и российская государственность / М. Н. Афанасьев. - М., 2000.
13. Короткова, Н. В. «Круглый стол»: «Свобода и ответственность» / Н. В. Короткова // Государство и право. - 2007. - № 3.
14. Бойков, В. Э. Социально-политический фон самоидентификации российского населения / В. Э. Бойков // Социология власти. - 2007. - № 1.
15. Результаты социологического мониторинга «Народ и власть» // Социология власти. - 2007. - № 1.
Изергина Нина Ивановна
кандидат философских наук, доцент, кафедра регионоведения и политологии, Историко-социологический институт, Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарева (г. Саранск)
Izergina Nina Ivanovna Candidate of philosophy, associate professor, sub-department of regional studies and political science,
Institute of History and Sociology, Mordovia State University named after N. P. Ogarev (Saransk)
УДК 321.7:340.114 Изергина, Н. И.
Правосознание как основа демократии: взгляд И. А. Ильина и современность / Н. И. Изергина // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. - 2009. - № 2 (10). - С. 3-12.
