CC BY
37
Библиографический список
1. Аристотель. Сочинения: в 4 т. - М., 1983. - Т. 4.
2. Лукреций. Из поэмы «О природе вещей» // Хрестоматия по античной литературе: в 2 т. - М., 1965. - T. 2.
3. Wintroub, M. Civilizing the Savage and Making a King: The Royal Entry Festival of Henri II. (Rouen, 1550) // Sixteenth Century Journal. -1998. - 29.
4. Лукиан Самосатский. Сочинения: в 2 т. - СПб., 2001. - T. 1.
5. Hallowell, R.E. Ronsard and the Gallic Hercules Myth // Studies in the Renaissance. - 1962. - Vol. 9.
6. Донских, О.А. Где изысканность русской медлительной речи? // Высшее образование в России. - 2013. - № 10.
7. Canny, N.P. The Ideology of English Colonization: From Ireland to America // The William and Mary Quarterly. - 1973. - October 30 (4).
8. [Э/р] - Р/р: http://www.papalencyclicals.net/Paul03/p3subli.htm
9. Headley, J.M. Geography and Empire in the Late Renaissance. Botero’s Assignment, Western Universalism, and the Civilizing Process //
Renaissance Quarterly. - 2000. - 53 (4).
10. Hernandez, B.L. The Las Casas - Sepulveda Controversy: 1550-1551 // Ex Post Facto (San Francisco State University). - 2001. - X.
11. Cosgrove, D. Globalism and Tolerance in Early Modern Geography // Annals of the Association of American Geographers. - 2003. - 93(4).
12. [Э/р] - Р/р: http://centant.spbu.ru/sno/projects/seneca/naturales_quaest1.htm
Bibliography
1. Aristotelj. Sochineniya: v 4 t. - M., 1983. - T. 4.
2. Lukreciyj. Iz poehmih «O prirode vetheyj» // Khrestomatiya po antichnoyj literature: v 2 t. - M., 1965. - T. 2.
3. Wintroub, M. Civilizing the Savage and Making a King: The Royal Entry Festival of Henri II. (Rouen, 1550) // Sixteenth Century Journal. -
1998. - 29.
4. Lukian Samosatskiyj. Sochineniya: v 2 t. - SPb., 2001. - T. 1.
5. Hallowell, R.E. Ronsard and the Gallic Hercules Myth // Studies in the Renaissance. - 1962. - Vol. 9.
6. Donskikh, O.A. Gde izihskannostj russkoyj medliteljnoyj rechi? // Vihsshee obrazovanie v Rossii. - 2013. - № 10.
7. Canny, N.P. The Ideology of English Colonization: From Ireland to America // The William and Mary Quarterly. - 1973. - October 30 (4).
8. [Eh/r] - R/r: http://www.papalencyclicals.net/Paul03/p3subli.htm
9. Headley, J.M. Geography and Empire in the Late Renaissance. Botero’s Assignment, Western Universalism, and the Civilizing Process //
Renaissance Quarterly. - 2000. - 53 (4).
10. Hernandez, B.L. The Las Casas - Sepulveda Controversy: 1550-1551 // Ex Post Facto (San Francisco State University). - 2001. - X.
11. Cosgrove, D. Globalism and Tolerance in Early Modern Geography // Annals of the Association of American Geographers. - 2003. - 93(4).
12. [Eh/r] - R/r: http://centant.spbu.ru/sno/projects/seneca/naturales_quaest1.htm
Статья поступила в редакцию 16.11.13
УДК 008
Ryabtseva V.A. THE ORTHODOX CHURCH TRADITIONS OF THE OLD BELIEVERS ASSOCIATIONS OF KEMEROVO REGION (ON THE FIELDS RESEARCHES MATERIALS). In the article there are stated the results of the author's fields researches in Novokuznetsk as the Belokrinitskaya hierarchy center of old believers (popovets) and Tashtagol as the territory of the chasovenny association old believers dominance (bespopovets). The author considers the inner space of the temple and the meeting-house of those communities, the features of the course and the church service and tries also to detect the features of divine service singing.
Key words: Belokrinitsky hierarchy of Novokuznetsk, chasovenny association of Tashtagol, liturgical practice, singing culture, hook literacy, church service, meeting-house, temple, Kemerovo region, Siberia.
В.А. Рябцева, аспирантка, преп. каф. культурологии Кемеровского гос. университета культуры
и искусств, г. Кемерово, E-mail: vaselina21@mail.ru
ПРАВОСЛАВНО-ЦЕРКОВНЫЕ ТРАДИЦИИ СТАРООБРЯДЧЕСКИХ СОГЛАСИЙ КЕМЕРОВСКОЙ ОБЛАСТИ (ПО МАТЕРИАЛАМ ПОЛЕВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ)
В статье изложены результаты полевых исследований автора в г Новокузнецк, центр Белокриницкой иерархии старообрядцев (поповцы) и г. Таштагол, на территории которого преобладают старообрядцы часовенного согласия (беспоповцы). В работе рассматривается внутренне пространство храма и молельного дома указанных общин, особенности хода и порядок богослужения, а также предпринята попытка выявления особенностей богослужебного пения.
Ключевые слова: Белокриницкая иерархия г. Новокузнецка, часовенное согласие г. Таштагола, литургическая практика, певческая культура, крюковая грамотность, богослужение, молельный дом, храм, Кемеровская область, Сибирь.
Церковный раскол XVII века был переломным моментом для российского православия. Это особое, ни с чем несравнимое явление в нашей культуре сохраняет долгую научную актуальность. Возможно, это связано с тем, что русское старообрядчество незримо воздействовало на культуру и идеологию, хотя использовало архаичные формы и находилось в обрядово-ритуальной самоизоляции. Нравственный опыт, заложенный в основу традиционных богослужебных форм, накапливался и сохранялся многими поколениями старообрядцев, и как следствие этот опыт стал составной частью культуры обновившегося русского православия, но самобытные черты и элементы остались жить только в среде старообрядцев.
Изучение этого сложного и многогранного явления началось с момента его возникновения и продолжается сегодня. Одним
из первых ученых занимавшихся историографией старообрядчества был А.А. Долотов, ему удалось выделить особое направление в изучении этого явления - историю староверов расселившихся на территории Сибири. В изучении истории церковного пения особое значение имеют труды М.В. Бражникова, прот. Д.В. Аллеманова, прот. И.И. Вознесенского, В.И. Мартынова, А.И. Гарднера, прот. В.М. Металлова, А.В. Преображенского, А.А. Никольского, Д.В. Разумовского, И.П. Сахарова и С.В. Смоленского. В 2000-е годы интерес к проблеме старообрядческого певческого искусства Сибири проявили Н.С. Мурашова, О.А. Светлова, Т.Г Федоренко, Е.Л. Плавская, Л.Р. Фаттахова и др. Вместе с тем следует подчеркнуть, что, несмотря на наличие большого числа публикаций, конкретных культурологических исследований, посвященных изучению духовно-певческой
культуры старообрядческих согласий юга Западной Сибири, явно недостаточно.
Профессиональное певческое искусство Древней Руси, которое возникло в средние века, до сих пор функционирует в обществе и представляет важную часть его культуры. Сейчас это искусство сосредоточенно, в основном, в среде старообрядцев, где и по сей день можно услышать его вживую. Певческая культура старообрядцев - это традиционная культура, которая ориентирована на сохранность певческого канона. Этим можно объяснить глубокую связь старообрядческого и древнерусского образа церковного пения, проследив прямую зависимость всех периодов существования певческого искусства Древней Руси.
Учитывая обособленную от общества жизнь старообрядцев, создать объективную картину их современного существования чрезвычайно сложно. Однако исследователям, изучающим локальные особенности формирования старообрядчества в разных регионах России, удалось выделить два основных течения: поповцев и беспоповцев, которые в свою очередь подразделяются еще на целый ряд согласий и толков, абсолютно самостоятельных и зачастую очень отличающихся друг от друга.
На территории современной Кемеровской области исследователям удалось выявить белокриницкое, поморское, новозыб-ковское, согласия старообрядцев. Помимо указанных согласий на данной территории были более мелке ответвления беспоповщины: рябиновцы, филипповцы, странники, токаревцы, нетовцы (спасово согласие), оховцы (немоляки), стариковцы, часовенные, окнопоклонники (дырники), белоногие и др. Основные, из которых формировались на этой территории в течение второй половины XIX в. начале XX в. В основном они имели аналоги и в других регионах. Подвижность старообрядчества выражалась в переходах как из одного согласия или толка в другое, так и из старообрядчества в официальное православие. Многие приверженцы до раскольных традиций соотносили себя не с конкретным согласием (толком), а со старообрядчеством в целом, необходимо отметить, что эта тенденция сохраняется и сегодня. По анализу численного распределения кузбасских старообрядцев К.Ю. Иванов, указывает, что в конце XIX в. наиболее распространенными в данном регионе были часовенные (беспоповцы), а к началу 1910х гг. возрастает доля старообрядцев, приемлющих священство Белокриницкой иерархии (поповцы) [1].
Экспедиционные исследования, проведенные на территории Кемеровской области показывают, что в начале XXI века сохраняется принадлежность той или иной общины к одному из двух старообрядческих толков: беспоповскому или поповскому. Старообрядцы продолжают соблюдать религиозные и бытовые традиции, но во взаимодействии с другими народами и под влиянием природно-климатических, политических и экономических факторов у них формируются свои особенные локальные традиции, которые необходимо изучать, обращаясь непосредственно к той или территории.
Центром Белокриницкой иерархии на данной территории является г. Новокузнецк. Он долгое время являлся отправной точкой освоения Сибири, в том числе и Алтая. Гонения на старообрядцев не обошли стороной сибирские земли, поэтому новокузнецкие старообрядцы, так же как и другие, были вынуждены долгое время скрывать свою веру, вплоть до 50-х годов XX века.
Изначально храм в этом районе действовал в деревне Жер-ново. В 30-е годы XX века местные староверы вместе с репрессированными из Подмосковья наладили богослужение для юга Кузбасса в г. Новокузнецке. После Великой Отечественной Войны совместные моления старообрядцы проводили в частном доме, куда для совершения треб ездили священники из разных мест.
К 70-80-м годам XX века члены старообрядческой общины для нужд церкви приобрели отдельное помещение на ул. Солдатской. Активность общины была очень высокой, по воскресным и праздничным дням на моление собиралось множество людей. Прихожанами, в основном, были пожилые женщины, некоторые из них (А.Ф. Верещагина и Ф.П. Щеголева) знали крюковое пение и богослужебный устав. Члены общины совершали выездные праздничные богослужения в другие городах, где были постоянные священники: гг. Новосибирск, Томск, Минусинск. В поисках пути развития и сохранения общины хранительницы старой веры постоянно обращались к митрополиту с просьбами отправить в г. Новокузнецк молодых грамотных христиан. Так как на протяжении долгого времени в Новокузнецк из Новосибирска приезжал и совершал требы о. Михаил Задворнов.
Прихожанам приходилось опираться на молитву в молельном доме, который не был приспособлен для общественных богослужений. Позже при содействии о. Геннадия и томского прихожанина А.С. Шарыпова общиной был приобретен дом для священника. Старообрядцы надеялись на то, что со временем у них появится свой батюшка и приход заживет полноценной духовной жизнью. В 1997 году старообрядческая община г. Новокузнецка провела официальную регистрацию, это был весьма сложный период, но именно в это время возникла очень важная для общественной жизни старообрядцев Новокузнецка инициатива - начало чтений «Русь неведомая». Инициатором их проведения стал Б. Л. Кокорин в 1998 году. До 2001 года было проведено десять чтений, куда приглашались не только старообрядцы, но ученные-историки, культурологи, представители других конфессий. Опыт этих чтений важен тем, что они являлись не маловажным фактором вырабатывания опыта диалога, как между старообрядцами разных согласий, так и между представителями ученого сообщества. Сейчас эти чтения называются Аввакумовскими и проходят в г. Томске ежегодно.
Новый виток в жизни общины старообрядцев наступил в 2005 году, с этого времени в Новокузнецке начал свое пастырское служение о. Игорь Мыльников, приехавший из Бийска. С появлением постоянного священника жизнь в приходе вышла на новый уровень: в полную силу заработала детская воскресная школа, количество прихожан увеличилось. Однако со временем более остро стал вопрос о возведении нового храма. О. Игорь выбрал новое место и 11 сентября 2007 года митрополит Московский и всея Руси Корнилий освятил место закладки храма. Авторами проекта выступили Л. Поповский и М. Поповский, которые учли старообрядческие каноны и построили храм в стиле древнего зодчества: весь храм, а так же купола и кресты сделаны из дерева, с Урала привезены шесть колоколов. По словам о. Игоря храм символизирует собой корабль, стоящий на камне, что говорит о незыблемости и нерушимости веры, а ландшафт, окружающий церковь напоминает морские волны. Так же рядом с храмом запланировано строительство хозяйственного блока, где молодежи будут преподаваться традиционные древнерусские ремесла. Внутренне убранство храма очень скромно и сдержанно, но одновременно уютно. Основное место в храме отведено иконе Богородицы «Всем скорбящим радость», в честь которой и было дано название храму, освященному 7 октября 2012 года преосвященным епископом Новосибирским и всея Сибири Силуяном [2].
Благодаря трепетному отношению к церковному пению о. Игоря, в приходе сохраняются старообрядческие церковнопевческие традиции. Сам священник - музыкально образованный человек, владеющий крюковой нотацией. Службы и литургии непосредственно поются по знаменам из старинных и вновь переизданных старообрядческих книг. Прихожане, в отличие от о. Игоря, крюковой музыкальной грамотой в основном не владеют, поэтому поют «по напевке», на память. Одной из важнейших целей о. Игорь считает обучение крюковой музыкальной грамоте прихожан, и в особенности молодежи. Для этого из г. Новосибирска регулярно приглашается руководитель хора певчих старообрядческих приходов Сибири - А.Н. Емельянов, клирошанин, имеющий профессиональное дирижерское образование, а с 1993 года занимающийся изучением старообрядческого пения и богослужебного устава. С 2004 года он возглавляет кли-росный хор Новосибирского кафедрального храма во имя Рождества Пресвятой Богородицы.
Таким образом, можно сказать, что новокузнецкая старообрядческая община пребывает в состоянии развития. Она открыта для новых прихожан, староверы охотно идут на контакт с мирянами. Хор певчих приходов Сибири, в котором участвует
о. Игорь Мыльников, путешествует с концертами по России и Европе, на базе общины выпускается печатная продукция. Все это способствует тому, что община продолжает накапливать религиозный потенциал и сохранять традиции древнего знаменного пения.
Несмотря на достаточную степень изученности культуры старообрядцев, некоторые локальные ее проявления находятся на начальной стадии исследования. Одним из малоизученных феноменов является часовенное согласие беспоповского толка, расположенное на территории Таштагольского района Кемеровской области. В ходе исследования данного района нам удалось получить интересующую нас информацию в общине г. Таштагол. На сегодняшний день недостаточно информации об
их бытовом укладе, социальном положении, этнографии, богослужебном пении. Такое состояние можно объяснить тем, что часовенное согласие чрезвычайно герметично и психологически замкнуто. Это связано с религиозным страхом перед контактами с «миром Антихриста», вызванным у часовенных жестокими репрессиями XX века.
На этой территории данное согласие сформировалось в период, когда часовенные отделились от беглопоповского толка в 1840 году и бежали на Урал и в Сибирь, ища защиты у промышленников Демидовых. История часовенного согласия напрямую связана с постоянной миграцией его представителей в восточные области страны. Благодаря этому часовенных можно встретить практически на всей территории Сибири, где они организовывали свои поселения, например, район Горной Шории в Кузбассе, Горный Алтай, Томская область, Республика Тыва и Красноярский край. Характерной чертой согласия является то, что по сей день, у них нет единого духовного центра. Часовенные представлены сетью изолированных друг от друга общин, которые зачастую отличаются в понимании религиозной догматике и поведенческих нормах.
Важную роль в религиозной жизни часовенные отводят богослужению, которое проводится в специальных культовых зданиях без алтарей - часовнях. Чаще всего часовня представляет собой отдельно стоящее сооружение, используемое только в литургических целях. В исследуемой нами Таштагольской общине часовни нет, однако ее функцию выполняет обычный жилой дом, называющийся моленным. Его помещение мало приближено к настоящей часовне и практически не приспособлено для проведения богослужений, ввиду ветхости и малой площади. Внутри помещения находится небольшой «иконостас», который расположен на одной из стен маленной и состоит из довольно старых икон и крестов. Перед иконостасом расположен аналой, предназначенный для священных книг. Иконы, кресты и книги передаются в общину после смерти прихожан. Однако в общине таеже используются новописанные иконы и книги, которые часовенные заказывают из центральных регионов страны.
Вдоль стен моленного дома расположены скамьи для отдыха во время длительных служб. Молящиеся во время службы стоят неподвижно, скрестив на груди руки. Сидеть разрешается только во время отдыха от длительного стояния: на чтении псалмов, за исключением шестопсалмия и поучений. Однако, идеалом в среде часовенных считается неподвижное стояние на протяжении всей службы и, зачастую, даже пожилые люди, присевшие отдохнуть по слабости, подвергаются порицанию. Кроме того, у каждого прихожанина в моленной есть постоянное место. Чтецы и певчие для удобства выхода к аналою и стоят впереди, произвольное хождение по моленной во время службы не приветствуется. Также в моленную нельзя заходить «чужим», им можно только по разрешению наставника стоять у входа. «Замирщившиеся» могут находиться в моленной и исполнять исходные и приходные поклоны отдельно, им нельзя молиться вместе с другими на протяжении всей службы.
В богослужении главная роль отводится наставнику По традиции у часовенных в наставники выбирают образованного и грамотного человека из общины. Наставник, как правило, читает особо значимые литургические тексты, уставщик подсказывает текст, очередность псалма, подготавливает и подносит необходимые книги. В богослужении всегда участвует разное количество человек: от трех до восьмидесяти. На великие праздники в службе принимают участие практически все часовенные старообрядцы г. Таштагола. Возрастная категория прихожан различна, в службах участвуют женщины, мужчины, а так же дети от двух лет и старше.
Основными ритуалами молящихся часовенных являются поклоны и крестные знамения, их ритуал довольно сильно редуцирован. К самостоятельному обрядовому действию относятся приходные и исходные поклоны в пол. Приходный поклон осуществляется группами молящихся или индивидуально. Исходный выполняется всем собором, а завершается служба тремя совместными поклонами. Довольно значимым обрядом является каждение икон, которое выполняется крестообразно самодельной кацеей. Таким способом производят каждение практически все староверы.
Для проведения богослужений прихожане надевают традиционный костюм. У женщин принято надевать рубаху с длинным рукавом, поверх которой одевается длинный сарафан и подпоясывается. Одним из главных элементов женского кос-
тюма является также головной убор - брачеванные женщины носят «шамшуру», чепец, закрывающий уложенные косы, поверх которого одевается платок. Мужской традиционный костюм состоит из брюк темного цвета и косоворотки с расшитым воротом, которая подпоясывается специальным поясом. Обязательным атрибутом для богослужения каждого молящегося является подручник и лестовка.
В богослужениях важную роль играют свечи, которые используются в больших количествах, это обусловлено тем, что службы проводятся при выключенном освещении. Молящиеся приходят в моленную со своей свечей, которую необходимо положить на аналой. Следует отметить, что старообрядцы не держат свечи в руках, а используют их только для того, чтобы освятить иконостас, закрепив свечу к подыконной планке вертикально. При необходимости свечи поднимают выше, чтобы огонь всегда был на одном уровне с ликами.
Важное значение в любом богослужении уделяется пению, таштагольские часовенные не являются исключением. Обучение знаменному пению происходит непосредственно на практике, поэтому на чтецов возлагают тексты соответствующие их уровню подготовки, а благословлённые и грамотные читают Священное Писание, тексты которых являются особо важными. В моленном доме у таштагольских часовенных отсутствует клирос, поют всем собором, некоторые песнопения прихожане знают наизусть, поэтому певчие исполняют их стоя на свои местах. Но существуют также групповые песнопения, которые поются по крюкам и для этого певчие сходятся к «аналою», где на специальной подставке стоит певческая книга со свечей.
Литургическая культура часовенных находится на довольно высоком уровне, свидетельством этого является то, что при богослужении используются только те уставные формы воспроизведения, которые содержатся в богослужебных текстах. Каждая форма наполнена сугубо определенным репертуаром текстов. Например, ритмически и звуковысотно организованная речь состоит из текстов молитв, относящихся к приходно-исходному началу, кафизм и псалмов, тропарей, канонов. Такая речь распространена на множество произносимых традиционных молитв: «Царю Небесный», «Отче наш», «Исусова молитва» и др. в литургических текстах речевой тип интонирования является базисом разделов часов и полунощницы. Кроме того, он является главенствующим на павечернице. На полунощнице и павечер-нице исполняются «чтением» и ирмосы канонов. К более сложной форме литургического речитатива относится вокально-речевая составляющая, которая применяется при чтении текстов Священного писания. Это форма строго индивидуализирована, все типы текстов имеют определенную «погласицу», это связано с тем, что тексты из Священного писания доверяют читать только самым опытным и достойным чтецам. Еще одна составляющая речитатива - хоровая, которая представлена сводом кратких молитв «Аллилуйя», «Господи помилуй», «Слава, и ныне». Эта же форма используется и в более продолжительных молитвословиях: об отпавших от веры, за здравие, об упокоении, в конце павечерницы и обедницы, прощение «Ослаби», «Остави», молитва «Ненавидящих и обидящих нас», в окончании полунощницы, заключение утрени - «Честнейшую Херувим», «Утверди, Боже, веру христианскую» и краткие возгласы, следующие за ними. Доминирующим жанром вокальной силлабики является стихира: стихиры Богородице Павла Амморейского, воскресные и святым на «Господивоззвах», стихиры Богородице и по алфавиту на стиховне в разделе вечерни, стихиры на хвалитех утрени. В исполнении этого жанра преобладает гласо-вое пение («на самогласен»). Наиболее сложные вокальные формы также представлены в достаточном объеме, например, мелизматика и невматика. Мелизматический стиль приходится на начало вечерни - первая Слава первой кафизмы, в запевах «Слава Тебе, Господи» на обеднице и утрени и песнопении «Иже крестом». Песнопения невматического стиля преимущественно встречаются в разделе вечерни: псалмы «Господи воззвах», на стиховне «Подаждь утешение», так же к нему относятся храмовая стихира «Отче Николае». Следует отметить, что первая стихира на стиховне исполняется «в роспев», что является отличительной чертой для беглопоповского старообрядчества. Похожее воспроизведение встречается у старообрядцев Бурятии и у выходцев с Ветки. Утреня и обедница тоже отнесены к не-вматичской стилистике: стихира «Воскрес Исус от гроба», ирмосы канонов, антифоны степенные, осмогласное песнопение «Свят Господь», «Достойно есть» в конце обедницы.
Отметим, что в общине часовенных г. Таштагол прихожане практически не владеют крюковой грамотой. Положение может измениться в связи с тем, что с недавнего времени в городе живет староверка-часовенная, приехавшая с Урала. Она владеет крюковой грамотой, и время от времени проводит обучение местных прихожан.
Подводя итог вышесказанному, хотелось бы отметить, что исполнительская манера часовенных старообрядцев г. Ташта-гола достаточно своеобразна, здесь не всегда присутствует должная согласованность между певчими, часто можно проследить элементы народной манеры пения и неточности в интонировании.
Таким образом, община часовенных г. Таштагола представляет собой довольно интересный объект для изучения. Проведенные полевые исследования дали почву для более глубокого анализа этого уникального явления. На наш взгляд, если община приложит усилия для решения вопроса о ликвидации недостаточной музыкальной грамотности, и уделит больше внимания обучению прихожан крюковой нотации, то певческая культура часовенных Таштагола будет успешно развиваться. Но если в общине сохранится сложившееся положение дел, то со временем, с утратой непосредственных носителей знаний в чтении и пении по крюкам, традиция знаменного пения будет становиться все более поверхностной. Для решения этого вопроса, по нашему мнению общине необходимо привлечь для преподава-
Библиографический список
ния часовенных из других общин, где певческая культура пребывает на более высоком уровне, например, из Уральского региона. Необходимо также проводить обучение и спевки в свободное от служб время.
Таким образом, можно сделать вывод, что традиционная певческая культура старообрядцев на юге Западной Сибири находится в настоящее время в нестабильном состоянии. Если поповцы Новокузнецка приложили для сохранения своей общины все усилия - возвели церковь, привлекли меценатов - то беспоповцы Таштагола, выбрав политику закрытости, находятся в более сложном положении. Безусловно, на этот процесс повлияло то обстоятельство, что значительную часть Таштаголь-ской общины составляют прихожане преклонного возраста, у которых еще жива память о гонениях, совершавшихся советской властью на верующих. Это привело к тому, что даже сейчас, в условиях религиозной толерантности, часовенные слишком обособлены. Оказалось, что для сохранения традиций в пении и литургии не обязательно полностью закрываться от внешнего мира. Каждая из рассматриваемых общин, избрав свой, уникальный путь аккумулирования и сохранения традиций, все же смогла донести до наших дней исконные христианские ценности. Культурный пласт старообрядческих общин Кузбасса достаточно обширен, и вследствие этого мало изучен. Исследование этого феномена позволит составить более полную картину состояния религиозной составляющей в культуре современной России.
1. Иванов, К.Ю. К вопросу о согласиях и толках старообрядцев на территории Кузбасса (вторая половина XIX- начало ХХ вв.) // Кузнецкая старина: историко-краеведческий сборник. - 2003. - Вып. 5.
2. Места староверские. Новокузнецк [Э/р]. Р/д: http: // rpsc.ru/history/mesta-staroverskie/2/novokuznetsk
Bibliography
1. Ivanov, K.Yu. K voprosu o soglasiyakh i tolkakh staroobryadcev na territorii Kuzbassa (vtoraya polovina XIX- nachalo KhKh vv.) // Kuzneckaya starina: istoriko-kraevedcheskiyj sbornik. - 2003. - Vihp. 5.
2. Mesta staroverskie. Novokuzneck [Eh/r]. R/d: http: // rpsc.ru/history/mesta-staroverskie/2/novokuznetsk
Статья поступила в редакцию 31.10.13
УДК 792.03
Burachenko A. I. PERIODS OF EVOLUTION OF THEATRE CRITIC IN PROVINCE. There is an analysis of division into periods of soviet theatre and theatre critic in this article. The author suggests a variant of theatre critic evolution in province, where totality of organization, ideological and artistic factors is the criteria.
Key words: soviet theatre, theatre critic, critic in province, periods.
А.И. Бураченко, ст. преп. каф. теории и истории народной художественной культуры Кемеровского гос. университета культуры и искусств, г. Кемерово, E-mail: aleksbur@mail.ru
ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА ТЕАТРАЛЬНОЙ КРИТИКИ В ПРОВИНЦИИ
В работе представлен анализ существующих периодизаций развития советского театра и театральной критики, предложен вариант эволюции института театральной критики в провинции, где критерием выступает совокупность организационных, идеологических и художественных факторов.
Ключевые слова: советский театр, театральная критика, критика в провинции, периодизация.
Изучение театральной критики провинции в советский период (об основных направлениях ее исследования см.: [1]) требует не только фиксации общих черт данного феномена, но и рассмотрение процесса ее становления как специфического института художественной культуры, то есть необходимо решить проблемы периодизации. При этом нужно иметь в виду одну особенность, подчеркнутую А. Чепуровым: «Художественная периодизация может не совпадать с этапами гражданской истории. Попытки синхронизировать смену театрально-художественных систем с социально-экономическими и социально-политическими переменами в советской истории, а тем более напрямую вывести первые из вторых приводили к грубой вульгаризации» [2, с. 137].
Необходимо отметить, что все современные периодизации отталкиваются от зафиксированного Г. Хайченко варианта [3, с. 2], который, в свою очередь, подытожил опыт периодизации, принятой в советском театроведении:
I. 1917-1920 гг. (Рождение советского театра);
II. 1921-1932 гг. (Поиски новых путей);
III. 1932-1941 гг. (Пора творческой зрелости);
IV. 1941-1945 гг. (В годы Великой Отечественной войны);
V. 1945-1955 гг. (Первое послевоенное десятилетие);
VI. 1956-1967 гг. (Обновление театра);
VII. 1968-1980-е гг. (Современный этап).
В одной из последних работ по истории советского театра, выпущенной до 1990-х годов, в основном этапы определялись по десятилетиям [4; 5].
В исследованиях, появившихся после распада Советского государства, существуют различные версии периодизации. У А. Смелянского обозначено три периода послесталинского искусства, при этом развитие театра, тесно связанное с гражданской историей, соответствует периодам «правителей» Советского государства: «короткому периоду хрущевской “оттепели”, исчерпанной к августу 1968 года, когда советские танки вошли
