CC BY
254
ПРАВО ИНОСТРАННЫХ ГРАЖДАН НА СУДЕБНУЮ ЗАЩИТУ (В АСПЕКТЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА)
А.А.Пухарт
Кафедра гражданского и трудового права Российский университет дружбы народов Ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198 Москва, Россия
В статье рассматривается процессуально-правовой статус иностранных граждан в аспекте международного частного права
В современных условиях тесная взаимосвязь, существующая между коллизионными и материально-правовыми нормами, с одной стороны, и процессуальными —■ с другой, реализуется в области международного частного права как в международных соглашениях, так и во внутреннем законодательстве [2, с. 205-206]. Такой подход к решению проблемы регулирования представляется более предпочтительным, что объясняется прежде всего связью, существующей между решением вопросов применения права и вопросов процессуального характера, возникающих в практике судов при рассмотрении споров с так называемым иностранным элементом.
В силу п. 3 ст. 62 Конституции РФ иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами РФ, кроме случаев, установленных федеральным законодательством или международным договором Российской Федерации. Гражданские процессуальные права иностранных граждан закреплены в ст. 398 ГПК РФ, которая гласит, что «иностранные граждане, лица без гражданства, иностранные организации, международные организации имеют право обращаться в суды Российской Федерации для защиты своих нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов. Иностранные лица пользуются процессуальными правами и выполняют процессуальные обязанности наравне с российскими гражданами и организациями (п. 2 ст. 398 ГПК РФ).
Российское законодательство распространяет на иностранных граждан и лиц без гражданства национальный режим в области защиты своих прав и охраняемых законом интересов. То есть им предоставляется вся совокупность прав, которая может иметь место в рамках гражданского судопроизводства. На иностранных граждан распространяются нормы гражданского процессуального права о процессуальной правоспособности и дееспособности, они могут на общих основаниях выступать в процессе в качестве сторон или третьих лиц, пользоваться всеми процессуальными правами, предоставленными сторонам.
Изъятия из принципа национального режима закрепляются в действующих процессуальных нормах Российской Федерации и носят характер ответных ограничений (реторсий), устанавливаемых в иностранных государствах по отношению к российским гражданам. В то же время, как отмечается в юридической литературе, возможность установления ответных ограничений не означает, что иностранным гражданам в
Российской Федерации процессуальные права предоставляются под условием взаимности [7, с. 607]. Вместе с тем установление национального режима для иностранных граждан и лиц без гражданства в гражданском процессе не означает, что характеристика участника судебного процесса как иностранца не имеет никакого значения.
Процессуально-правовой статус иностранного лица в зарубежном судебном процессе и в настоящее время продолжает отличаться от статуса национальных участников процесса. Право на предъявление иска, на осуществление иных процессуальных действий традиционно в законодательстве практически всех стран определяется по закону суда (lex fori). Право граждан на доступ в суд иностранного государства достаточно долго был ограничен за счет установленных в законодательстве финансовых препятствий. На иностранных истцов и ответчиков возлагались различные обременения (предварительный залог, иные виды обеспечения) с целью гарантировать возмещение судебных издержек. Например, требование законодательства об обязательном внесении залога стороной процесса-иностранцем в обеспечение судебных издержек на случай отказа в иске. Если залог не вносился, то иск судом не рассматривался. До сих пор процессуальное законодательство ряда стран (Германии, Австрии, Франции, Аргентины и др.) сохраняет положения о залоге.
Радикальное изменение положения иностранных лиц произошло после подписания ряда международных конвенций. Международные соглашения и конвенции в области прав человека признают право каждого человека «на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами» (ст. 8 Всеобщей декларации прав человека 1948 г.); право каждого «на справедливое судебное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основе Закона» (ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.); право на эффективные средства правовой защиты (ст. 13 вышеназванной Европейской конвенции), а равно обязывают государства «развивать возможности судебной защиты» (и. 6 ст. 2 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г.). Право на свободный доступ к суду независимо от гражданства сформулировано в п. 1 пбз. 1 ст. 6 Европейской конвенции о правах человека; ст. 14 Международной хартии о гражданских и полигических правах от 19.12.1966 г.; абз. 1 ст. 16 Конвенцией ООН о правовом положении лиц без гражданства от 28.09.1954 г.
Различного рода ограничения были устранены путем заключения многосторонних соглашений как общего, так и регионального характера: Гаагских конвенций по вопросам международного гражданского процесса (1954 г.) и о международном доступе к правосудию (1980 г.), Минской конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (1993 г.), а также двусторонних международных договоров по этому вопросу.
В последние годы все чаще отмечается существенное влияние прецедентов Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) на правовые системы различных стран, включая Россию [1; 4; 5, с. 256-258; 6], в том числе на нормы, регулирующие правовое положение иностранных лиц. Согласно Федеральному закону РФ от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» [10] Российская Федерация в соответствии со ст. 46 Конвенции признала ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Постановления Суда, принимаемые в отношении Российской Федерации, обязательны для всех государственных и муниципальных органов Российской Федерации. Более того, постанов-
ления Суда, вынесенные в отношении России, являются основанием для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных решений, принятых национальными судебными органами РФ (ст. 304 АПК РФ1). Подобное положение в ГПК РФ отсутствует. Однако согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от
10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного нрава и международных договоров Российской Федерации» применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека [9]. Кроме того, в Постановлении также разъяснялось, что основанием к отмене или изменению судебного акта может являться неправильное применение судом общепризнанных принципов и норм международного частного права и международных договоров РФ. Неправильное применение норм международного частного права может иметь место в случаях, когда судом не была применена норма международного частного права, подлежащая применению или, напротив, суд применил норму международного частного права, которая не подлежала применению, либо когда судом было дано неправильное толкование норм международного частного права.
Процессуальные и организационные стандарты рассмотрения гражданских споров создаются ЕСПЧ при толковании ст. мб Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.), в которой закреплено, что «каждый в случае снора о гражданских правах... имеет право на справедливое ... разбирательство по делу ... независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона...» Европейским судом при толковании данный нормы был сформулирован принцип, который получил в доктрине и судебной практике обобщенное название «право на суд» (как одна из составляющих принципа «верховенство права») [8, с. 45].
Право на суд предполагает прежде всего право каждого человека инициировать гражданский процесс (доступ к правосудию). Однако это право может ограничиваться: а) самим гражданином, б) национальным судом, в) законом.
С точки зрения Европейского Суда допустимым ограничением доступа к суду будет являться согласие человека на разрешение спорного вопроса в ином, нежели судебном порядке. То есть заинтересованное лицо может отказаться от осуществления права на суд, что гарантируется Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод при условии, что отказ является законным, выражен ясно и не под принуждением.
Ограничение доступа к суду возможно и в национальном судебном решении, вынесенном на основе заявления об иммунитете иностранного государства или международной организации от судебного разбирательства в государстве пребывания.
Особо Европейский Суд подходит к допустимым ограничениям права на суд, устанавливаемых в национальных законах. Он неоднократно подвергал критике позиции, которые ограничивают доступ к правосудию недопустимыми с точки зрения конвенции средствами и методами. При этом не принимались во внимание ссылки на то, что подобные ограничения были закреплены в национальном процессуальном законодательстве государств в течение длительного времени и оправдывались национальными традициями и опытом.
Одной из наиболее «опасных» форм ограничения доступа к правосудию Европейский Суд посчитал полномочия должностных лиц подавать заявление (протест) об отмене окончательного решения суда, что приводит к аннулированию целого судебного процесса и судебного решения, чем нарушается принцип правовой определенности. В настоящее время ГПК РФ продолжает сохранять нормы о дискреционных полномочиях должностных лиц в гражданском процессе (ст. 383, 389 ГПК
РФ), что было отмечено Европейским Судом в решениях, вынесенных по жалобам граждан Российской Федерации [3].
К особым случаям недопустимых ограничений Европейским Судом были отнесены отказ признавать субъектом процессуального нрава некоторые организации (например, церковь), отказ применять отсрочку уплаты госпошлины, запрет представлять свои интересы в гражданском процессе лично без адвоката, придание обратной силы закону об исковой давности и т.д. [11, с. 71].
В практике российских судов до сих пор встречаются дела, которые оказываются неподведомственны ни суду общей юрисдикции, ни арбитражному суду в силу того, что конкретная спорная ситуация не предусмотрена процессуальными кодексами [8, с. 53]. Следует согласиться с мнением, высказанным Т.Н. Нешатаевой, что уже назрела потребность в выработки совместного Постановления высших судебных органов РФ (ВС РФ и ВАС РФ) «о правилах реализации доступа к правосудию в неопределенных или спорных ситуациях» [8, с. 55].
ЛИТЕРАТУРА
1 .Берестнев Ю.Ю. Российская правовая система и европейские стандарты // Российская юстиция. 2001. N 1;
2. Богуславский М.М. Международное частное право. — М., Юрист, 2005
3. Бюллетень Европейского Суда по правам человека за 2003, 2004, 2005.
4. Горшкова С.А. Европейская защита прав человека и реформирование российской судебной правовой системы // Журнал российского права. — 2002, — № 7.
5. Канашевский В.А. Международные нормы и гражданское законодательство России. —М.: Международные отношения, 2004.
6. Ковлер А.И. Европейское право прав человека и Конституция России // Журнал российского права. — 2004. — № 1.
7. Международное частное право: Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. — М., 2007.
8. Нешатаева Т.Н. Уроки судебной практики о правах человека: европейский и российский опыт. — М., 2007.
9. Российская газета. — 2003. — 2 дек.
10. Собрание законодательства РФ. — 1998. — № 14. ■— Ст. 1514.
11. Старженецкш В.В. Россия и Совет Европы: право собственности. — М., 2004.
RIGHT OF FOREIGN CITIZENS TO REMEDY AT LAW (PRIVATE INTERNATIONAL LAW ASPECT)
A.A. Puhart
The Department of Civil and Labor Law Peoples’ Friendship University of Russia Mikluho-Maklaya st., 6, 117198 Moscow, Russia
The article is concerned with the procedural status of foreign citizens in private international law.
