CC BY
92
УДК 94(=512.31)
© В. В. Номогоева
Повседневная жизнь бурятского населения (1920-1930-е гг.)
В статье рассмотрены вопросы истории повседневности бурятского населения в 1920-1930 гг. Особое внимание уделяется описанию жилищ бурят в этот период, еды, состояние здоровья населения, видов хозяйственных занятий, обрядам и традициям того времени.
Ключевые слова: буряты, история повседневности, быт, обычаи, традиции.
V.V. Nomogoeva
Everyday life of the Buryat population (1920-1930s)
The article discusses the issues of the history of everyday life of the Buryat population in 1920-1930s. Particular attention is paid to the description of the Buryat dwellings in that period, meals, health status of the population, types of economic activities, customs and traditions of the time.
Keywords: Buryats, history of everyday life, mode of life, customs, traditions.
Строительство новой социалистической жизни в Бурятии происходило в условиях трансформации хозяйственных, семейно-бытовых и этнокультурных отношений. В 1923-1930 гг. в регионе в основном преобладало сельское население, которое составляло примерно 90%. Бурятское население Бурятии занималось в основном традиционными видами деятельности, сохраняя при этом патриархальные традиции, обычаи, нравы и привычки.
Семья в Бурятии в эти годы подразделялась на три основные группы:
- семьи с традиционными устоями быта;
- семьи, куда через школу, детскую организацию, комсомол, партию, производство проникала новая советская культура;
- семьи, где уже прижился новый бытовой уклад.
Большинство бурятских семей относилось к первым двум типам.
Основным жилищем бурят являлся в то время срубный дом типа русской крестьянской избы. Были распространены и войлочные юрты, которые сохранились у агинских, еравнинских и закаменских бурят. Замена войлочных юрт срубными домами приводила к изменению бытовых условий населения.
В первой половине 1920-х гг. жилищные условия бурятского населения западных аймаков были построены по русскому образцу, жители Боханского аймака проживали в четырехстенных домах, крытых тесом, драньем. Длина дома была 3'Л сажени, ширина - 3, высота - 3% аршина, окон было 4-5. Наличники и рамы иногда красили. Летом население жило в восьмиуголь-
ных юртах [1].
По описанию доктора Жинкина, восточные буряты продолжали вести традиционный образ жизни. «Жилище их - войлочная юрта. Она служит и для летнего и для зимнего пребывания. Юрта состоит из деревянного остова, построенного из березовых или ивовых палок, связанных между собой ремнями (канны). Установленная клетка представляет из себя короткий цилиндр, закрытый конусообразной кровлей с отверстием посредине для дымохода. Клетка и кровля по бокам обтянута войлоком и скреплена веревками. Юрты круглые, диаметр от 4,0 до 4,8 м, высота по середине от 2,0 до 2,3 м, полы в основном земляные. Обычными предметами в юрте были один, два или три орона (дощатые кровати), прямо, напротив входа, у стены Богдо Шэрэ (шкаф для бурханов), два или три переносных столика, сундуки под одежду, другой мебели нет. У входа в юрту стоит кухонная посуда. Некоторые юрты оборудованы швейными машинками и железными кроватями. Среднее количество живущих - 4 человека, средняя площадь юрты составляет 15,2 м2. Помимо такого рода юрт существуют для жилья еще деревянные строения, представляющие из себя род сараев, сделанных из досок» [2].
Основной пищей бурятского населения являлось мясо (количество которого употреблялось в зависимости от достатка хозяйства), арца (продукт молока), молоко и чай.
По результатам экспедиции в 1926-1927 гг., обследовавшей агинских бурят доктор Жинкин констатирует: «Быт спепняков очень сильно зависел и от влияния религиозных и традицион-
ных предрассудков. Например, существовало поверье, что смывать грязь - значит смывать счастье, а так как каждому человеку естественно стремиться к счастью, то степняки буряты занимаются усердным культивированием грязи. Привычка поддерживать тело в чистоте совсем отсутствует. Бань буряты почти не знают. Мыла также не употребляют. Приготовление пищи своеобразно и в санитарном отношении критики не выдерживает. Чай пьют из деревянных чашек, ими кушают суп, а мясо забирается прямо руками и отправляется непосредственно в рот. Посуда не моется, в лучшем случае вытирается грязным передником или полой тырлыка (верхняя одежда), а ложки и чашки просто облизываются. Немытая чашка от одного переходит к другому. Трубка также часто раскуривается общая. Буряты почти все сплошь, как мужчины, так и женщины, курят табак и лишь некоторые из них жуют его. В результате домашней нечистоплотности распространена передача заразных заболеваний через посуду. Употребление в пищу непроваренного мяса служит одной из причин распространения заболеваний ленточными глистами, а загрязненные источники водоснабжения, надо полагать, служат причиной заболевания аскаридами» [3].
Доктор Нагибин по результатам обследования 1927-1928 гг. бурят Аларского аймака делает обнадеживающие выводы о том, что, начиная с 1924 г., кривая рождаемости у бурятского населения поднимается с каждым годом, в том числе и в результате проведения профилактической работы по оздоровлению бытовой обстановки [4].
В 1928-1929 гг. отделом охраны здоровья детей и подростков Наркомздрава РСФСР и Дет-комиссия ВЦИК совместно с Наркомздравом БМАССР была организована экспедиция по изучению состояния здоровья и заболеваемости детей Бурят-Монголии, которая пришла к выводам: во-первых, общее развитие бурятских детей в большинстве случаев зафиксировано как среднее или хорошее; во-вторых, при почти поголовной туберкулезной интоксикации детей средней полосы РСФСР, у бурятских детей симптомы этого заболевания встречаются гораздо реже: нет отставания в развитии, нет субъективных симптомов. Если бы не ряд заболеваний, связанных с бытом (глисты, сердечные расстройства, трахома, трихофития, отиты и пр.), то мы имели бы в Бурят-Монголии исключительно здоровых детей [5].
По итогам работы была дана рекомендация Наркомздраву БМАССР - повысить внимание
охране здоровья детей, (объем во всем бюджете Наркомздрава БМАССР составлял 1%, а по пятилетнему плану предусматривалось его увеличение до 2,5%). В условиях роста школьных учреждений в Бурятии и заболеваемости детского населения, этих средств было явно недостаточно. Хотя необходимо отметить активное участие населения в затратах для нужд детей. Например, жители Ага-Хангинского улуса (подавляющее большинство - бедняки) собрали средства на завтраки, на постройку бани и уборной при школе.
Экспедиция сделала выводы, что бурятские дети питаются неправильно; в их пище отсутствуют овощи и фрукты, имеющие большое значение для правильного развития детского организма. Большинство детей были среднего и хорошего развития, хотя имели невысокий иммунитет. Одной из причин невысокого иммунитета было отсутствие в пище ребенка зелени. Поэтому были озвучены рекомендации, что школа должна стать центром огородничества [6].
В области санитарных мероприятий и борьбы с социальными болезнями особое внимание уделялось профилактике и повышению санитарной культуры населения. Подготовка санитарных инспекторов-уполномоченных проводилась из числа самих трудящихся, прежде всего колхозников. В июне 1935 г. во время проведения культпохода ведущей формой стал месячник санитарии. На местах были созданы санитарные штабы. Проверялась деятельность социально -бытовых секций сельских, сомонных и булуч-ных советов, закладывались сады и палисадники, строились спортивные сооружения и площадки, в быт внедрялись современные предметы санитарии и гигиены, строились бани, уборные и т. д.
Использовалась форма создания отрядов «легкой санитарной кавалерии», по которой медицинские работники и активисты санитарных бригад обучали колхозниц навыкам личной и домашней санитарии и гигиены. Для детей организовывались пионерские лагеря, летние и детские площадки.
Внедрение санитарно-культурных навыков происходило в тесной связи с политическим просвещением. По мнению идеологов, человек «нового типа», соблюдая правила личной гигиены или заботясь о здоровье близких, должен был думать не столько о собственном благополучии, сколько о Советском государстве, заинтересованном в здоровых рабочих и колхозниках и грамотных, социально активных «нацио-налках» и домохозяйках.
Основным проводником санитарно-просветительной
работы на местах являлась изба-читальня. В результате ее деятельности развиваются новые формы быта, красные свадьбы, борьба с калымами и т.д. В отдельных деревнях и улусах появляются новые формы развлечений, красные вечеринки, постановки, новые игры, такие как шахматы и футбол.
Осинская изба-читальня сумела организовать досуг молодежи. Была использована новая форма - посиделки, при которой часть избы-читальни была предоставлена девушкам для совместного выполнения работы по рукоделию. Они работают, поют, охотно слушают чтения или рассказы. Сюда же приходят парни играть в шашки, шахматы [7].
Советские праздники, становясь более популярными, начинают постепенно вступать в обиход населения. Результаты обследования Нар-компросом БМАССР политико-просветительных учреждений в Агинском аймаке показало следующее: «В Харашибирской избе-читальне 7 ноября было устроено торжественное собрание, на котором присутствовало 150 человек, на которое женщины пришли в праздничных костюмах, была устроена столовая для собравшейся публики. Были организованы пешие бега, всем присутствующим на празднике были вручены подарки конфетами в честь Октябрьской революции» [8].
В переходе на новый образ жизни бурятского улуса важную роль играло женское движение. Раскрепощение бурятской женщины велось во всех сферах жизни: политической, правовой, экономической, культурной и семейной, особое внимание при этом обращалось на работу среди кочевниц восточных аймаков (Агинский, Хо-ринский, Селенгинский, Кяхтинский, Баргузин-ский, Закаменский, Еравнинский, Мухоршибир-ский, Верхнеудинский и Тункинский).
Основным мероприятием являлась медпомощь для буряток-кочевниц. По данным Нар-комздрава БМАССР, уровень смертности детей, зараженности матерей социальными болезнями, смертности женщин производственного возраста был очень высоким. В естественном движении бурятского населения присутствовал неблагоприятный половой состав производственного возраста, а по отдельным аймакам - отрицательный прирост населения. Оставался высоким уровень пораженности бурятского населения, особенно женского, социальными болезнями.
Популярной формой организации женщин стали делегатские собрания. В районах с кочевым и полукочевым населением был внедрен передвижной метод работы женорганизаторов,
создавались передвижные Красные юрты и Дома буряток.
В 1926 г. опытным путем в двух аймаках (Агинском и Хоринском) была введена должность кочевого организатора, который занимался разъездной работой, проводил беседы, собрания, вел работу среди женщин, сопровождавшуюся мероприятиями практической помощи -по обучению домоводству, санитарии, гигиене. Кочевой организатор в течение полугода занимался оказанием практической помощи в области сельского хозяйства, домоводства. Он проводил работу по домоводству (выпечка хлеба, стирка белья, уход за детьми, уборка жилища, гигиена тела, мытье посуды, беседы по животноводству и т.д. В основном курсантки привлекались из различных образовательных учреждений.
В 1927 г. были организованы передвижные Красные юрты в Хоринском, Агинском, Верхне-удинском и Троицкосавском аймаках. Кроме названных форм работы применялись и другие -делегатские собрания и улусные районные массовые женские собрания, красные поляны, а также индивидуальная агитация - беседы по юртам.
Основной задачей Красных юрт являлся охват воспитательной работой «отсталых слоев кочевниц» через наиболее приспособленные формы и методы работы, которые соответствовали передвижному характеру жизни кочевого населения. Проводились мероприятия практической помощи (демонстрация работы швейной машины, сепаратора, выпечка хлеба в русской печи, стирка белья, медконсультация). Обучение женщин практическим навыкам являлось основой работы юрты в деле переустройства улуса на новый образ жизни.
Форму систематической и стационарной работы среди женщин кочевого населения приобрели Дома бурятки. 15 июня 1927 г. в Агинском аймаке для более систематической и углубленной работы среди женщин был организован Дом бурятки, при котором проходили опытные четырехмесячные курсы на 20 человек с объемом 300 часов. Основными предметами являлись естествознание (сельскохозяйственное и животноводческое хозяйство), обществоведение, санитария и гигиена, математика, география. Преподавателями были местные учителя и курсанты Бурпедтехникума и рабфака. Занятия проводились исключительно на родном языке. Кроме учебных занятий шла и клубная работа, были организованы кружки домоводства, ликвидации неграмотности, пения, юридическо-бытовые, рукоделия.
Особой формой работы среди женского коче-
вого населения стало проведение делегатских собраний, программа которых была рассчитана на 7-9 бесед. Делегатские собрания были созданы при всех комячейках в кочевых районах.
Со второй половины 1920-х гг. начинает трансформироваться традиционная бурятская семья. Тем не менее случаи патриархального замужества с калымом встречались в отдаленных аймаках республики и в конце 1920-х гг. Контроль за этими мероприятиями осуществляли аймачные исполнительные комитеты и местные комиссии по улучшению быта женщин. Размер калыма целиком зависел от качеств невесты. П. Капырин в работе «Селенгинская коммуна им. Сталина» указывал, что «за красивую бурятку платили до 20 баранов, за плохую же - 2-3 головы. Согласия девушки не спрашивали, она шла за тем человеком, который ее выкупал... Бедняки не имели возможности жениться, т.к. они не располагали достаточным количеством скота. Зато богачи имели несколько жен» [9].
Новая власть пропагандировала форму брака, совершаемого по обоюдному согласию жениха и невесты. В 1928 г. начинают проводиться Красные свадьбы. Одна из таких свадеб, проведенная в августе 1928 г., подробно описана П.Ф. Требу-ховским: «Свадебный поезд состоял из семи подвод, дуги которых были украшены колокольцами, флажками, лозунгами: "Красная свадьба - переворот на бытовом фронте улуса", "Красная свадьба - крах калыму"» [10]. Свадьбы
были безалкогольными, с песнями, играми, беседами, носившими культурно-просветительный характер. По мнению современников, такие свадьбы имели огромное культурное и общественное значение - привлекали внимание населения всех окрестных улусов как яркий пример полной свободы и равенства бурятской женщины.
Большое внимание уделялось оздоровлению детей. Было открыто 11 яслей в 7 аймаках на 300 мест, в Верхнеудинске, Кяхте и Баргузине развернуты женско-детские консультации, организованы краткосрочные курсы по подготовке ясельных сестер. Для осуществления медико-санитарного контроля за образовательными учреждениями были введены должности школьных санитарных врачей при Верхнеудинском гор-здраве и при санитарно-противоэпидемическом отделе Бурнаркомздрава [11].
Таким образом, в рассматриваемый период традиционные формы организации труда, досуга, праздников соединяются с новыми проявлениями нарождающейся советской культуры. Хотя, в это время Бурятия в большей степени, чем центральные регионы, выступает носителем традиционных представлений о мире и человеке в этом мире, здесь процесс формирования советского быта идет более медленными темпами, нежели в крупных центрах. И, тем не менее, за этот период происходит грандиозная перестройка образа жизни, приведшая к оздоровлению труда и быта населения.
Литература
1. Убугунов А. Улус «Заглик» Боханского хошуна. Боханского аймака // Жизнь Бурятии. - 1926. - № 10-12. - С. 86.
2. Жинкин Н.В. Опыт изучения социально-бытовых заболеваний среди кочующих бурят Агинского аймака // Жизнь Бурятии. - 1927. - №1-3. - С. 56-57.
3. Жинкин Н.В. Указ. соч. - С.60-61.
4. Нагибин Г. Туберкулез и сифилис среди бурят и русских Аларского аймака // Жизнь Бурятии. - 1928. - №4-6. -С.135-136.
5. Гранат Е.Е. Состояние и заболеваемость детей Бурят-Монголии // Жизнь Бурятии. - 1929. - №6 - С. 57-58.
6. Гранат Е.Е. Состояние и заболеваемость детей Бурят-Монголии // Жизнь Бурятии. - 1929. - №6. - С. 60-61.
7. НАРБ. Ф. Р-60. Оп. 3. Д. 22. Л. 20.
8. НАРБ. Ф. Р-60. Оп. 3. Д. 22. Л. 22.
9. Капырин П. Селенгинская коммуна им. Сталина. - М.: Книгосоюз, 1930. - С. 58.
10. Требуховский П.Ф. Свадьба балаганских бурят в прошлом и настоящем // Просвещение Бурятии. - 1930. - №1. -С.114.
11. Очерки истории культуры Бурятии. - Улан-Удэ, 1974. - Т.2. - С. 277.
Номогоева Виктория Владимировна, доктор исторических наук, доцент, декан исторического факультета Бурятского госуниверситета, e-mail: nomogoeva67@mail.ru
Nomogoeva Viktoria Vladimirovna, doctor of historical sciences, associate professor, Dean of the faculty of history, Buryat State University, e-mail: nomogoeva67@mail.ru
