CC BY
37УДК 599.723
ПОПУЛЯЦИЯ ОДИЧАВШИХ ЛОШАДЕЙ ОСТРОВА «ВОДНЫЙ» В ГОСУДАРСТВЕННОМ ПРИРОДНОМ ЗАПОВЕДНИКЕ
«РОСТОВСКИЙ» (результаты исследований 2006 г.)
H.H. Спасская1, Н.В. Щербакова2
1 Научно-исследовательский зоологический музей МГУ им. М.В. Ломоносова, Россия, 125006, г. Москва, ул. Б. Никитская, 6. Тел. (495) 203-37-69, факс (495) 203-27-17, equusnns@mail.ru 2 Российский государственный аграрный университет - Московская сельскохозяйственная академия им. К.А. Тимирязева, Россия, Москва
Изучаемая популяция одичавших лошадей Ростовского заповедника в настоящее время является наиболее крупной и, видимо, единственной островной на территории России. Это ставит ее в один ряд с такими известными популяциями одичавших лошадей, как на острове Сейбл (Ньюфаунленд, Канада), островах Чинкотиг и Ассатиг (шт. Вирджиния и Мериленд, США). Данная группировка одичавших лошадей была обнаружена и стала известна благодаря исследованиям Н.В. Паклиной в 1984-1988 гг. [2, 3]. В 1995 г. территория острова Водный (Южный) с прилегающей акваторией озера Маныч-Гудило, общей площадью 4581 га, и три материковых участка, площадью от 990 га и до 2182,5 га, вошли в состав организованного Государственного природного заповедника «Ростовский». Лошади, обитавшие на острове, стали фактической частью степного биоценоза, в других же степных заповедниках выпас сельскохозяйственных животных, как и любая хозяйственная деятельность, запрещен. В Ростовском заповеднике возникла возможность изучения в условиях природного эксперимента различных аспектов существования популяции крупных фитофагов и стадий сукцессии степной экосистемы. К сожалению, в течение 10 лет с момента образования заповедника внимание этим научным проблемам не уделялось. Некоторые частные стороны существования популяции одичавших лошадей были изучены в 2003—2004 гг. [4—6]. Тем не менее, ряд ключевых вопросов, таких как динамика численности, популяционная структура, пространственное распределение, влияние на растительность и т. п., по-прежнему остаются сегодня без ответа из-за отсутствия планомерного обследования состояния популяции и биоценоза в целом.
Остров Водный (Южный), место обитания изучаемой популяции, является самым крупным островом озера Маныч-Гудило, расположенного в Кумо-Манычской впадине. Соленость озера составляет 22,1—26,5 г/л, в образующихся заливах — до 54 г/л. Площадь острова составляет 1903,4 га, из которых пастбищными угодьями считаются около 1848 га. Растительность представлена ассоциациями сухой типчаково-ковыльной и полынно-типчаково-ковыльной пустынной степи на темнокаштановых и каштановых почвах с различной степенью засоленности с сообществами галофитов, отличающихся большей ксерофильностью. Древесная растительность на острове отсутствует. Климат умеренно-континентальный, гидротермический коэффициент — 0,7, сумма осадков за год 300—400 мм, безморозный период 185—190 дней [1]. Ветра достаточно постоянны, преобладают восточного (зимой) и западного направлений. От материковой части остров отделен протокой, в узком месте шириной около 400 м. Озеро раз в несколько лет при устойчивых морозах замерзает, несмотря на это случаев перехода лошадьми по льду на материк или соседние острова зафиксировано не было.
В 1980-е годы на острове существовала артезианская скважина, использовавшаяся для водопоя животных. В настоящее время источниками пресной воды служат осадочные
накопления в понижениях рельефа, а в засушливый период (июль—октябрь) — проведенный с материковой части водопровод. Лошадей поят раз в день, включая воду в среднем на 6 часов.
На острове лошади обитают с 1950-х годов [3] и представляют собой, видимо, бывших хозяйственных лошадей донской породы и/или их помесь. Лошади одичавшей популяции характеризуются массивной (или густой) конституцией. Преобладающая масть рыжая (различных оттенков), есть бурые (также разных оттенков) и буланые. Большинство животных имеют различные отметины на морде (седина, звезды, проточины, лысины), в меньшей степени присутствует белизна на ногах, редко поднимающаяся выше запястного или скакательного суставов. Комплекс фенотипических особенностей позволил в ходе исследований проводить индивидуальное распознавание животных.
Демографические параметры популяции отражены в таблице 1, составленной по литературным данным [3] и данным заповедника. За время наблюдений четко выделяются несколько периодов:
1. период медленного нарастания численности популяции в 1980-е годы. В это время количество лошадей лимитировалось жестким антропогенным фактором (выпас на острове нескольких тысяч овец; отлов и отстрел лошадей в 1986—87 гг.) и дополнительно климатическими условиями (летняя засуха и зимняя бескормица). Было отмечено, что лошади могут довольно быстро восстанавливать численность популяции (прирост до 37,8%) за счет высокой плодовитости кобыл (до 100%), их более ранним вступлением в размножение (с 2—2,5 лет) и низкой естественной смертности животных [3];
2. период активного роста популяции с начала 2000-х годов. Организация заповедника и налаженная охрана животных, прокладка в 1990-х годах водопровода, отсутствие конкуренции с овцами на острове, безусловно, благоприятно сказались на состоянии популяции. Единственным лимитирующим рост численности фактором остаются климатические условия, т. к. пресс хищников отсутствует полностью. После необычно суровой зимы 2005/2006 года, с устойчивыми длительными морозами до -30°С, были отмечены случаи падежа жеребят в течение нескольких дней—недель после рождения, в том числе вместе с кобылой во время родов (всего 5 жеребят). В целом естественная смертность лошадей достаточно низкая: суровую зиму не пережили еше 3 взрослых особи, что составляет около 2% популяции.
Таблица 1
Динамика численности популяции одичавших лошадей о. Водный
Годы 1984 1985 1986 1987 1988 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006
Численность (особей) 35 45 62 24 33 110 145 180 211 229 280 (328*;341*) 392
Прирост в год (%) - 28,6 37,8 - 37,5 - 31,8 24,1 17,2 8,5 (15,6*) 22,3 (20,5*) 19,5
Примечание: * отмечено расхождение данных по численности в разных источниках. Прирост популяции (*) рассчитывался по количеству 2-леток и годовичков в табуне в 2006 г. Для 2006 г. данные о численности и приросте приводятся неокончательные (на 20.08.2006 г.).
Прирост численности популяции о. Водный за последние годы, колеблющийся от 15,6% до 20,5%, значительно превышает показатели по другим популяциям одичавших лошадей: около 18% в Монтане, США [11]; 9,6% в Новой Зеландии [15]. В настоящее время трудно дать реальные прогнозы для будущего популяции Ростовского заповедника, но при сохраняющемся положении следует ожидать дальнейшего роста численности, хотя темпы роста могут стабилизироваться.
Плотность изучаемой популяции одичавших лошадей о. Водный составляет в настоящее время около 20,6 особи/км2. Для других известных островных группировок этот параметр колеблется: 11 лошадей/км2 - в Shackleford Island [17], 27,8 лошадей/км2 - в Sable Island [13]; 37,8 лошадей/км2 в Rachel Carson [18]. Целенаправленных геоботанических исследований на Островном участке Ростовского заповедника не проводилось, поэтому
расчеты проводились приблизительные: при урожайности типчаково-ковыльных степей в среднем 0,6-0,9 ц/га в год допустимая пастбищная нагрузка (ДПН) по предварительным расчетам составляет 0,56-0,7 лошадей/га в течение пастбищного сезона [8]. Сделанный перерасчет ДПН при круглогодичной пастьбе составляет не менее 0,2 лошадей/га (или 20 лошадей/км2) и при площади пастбищ острова около 18,5 км2 показывает, что изучаемая популяция находится на пределе допустимой численности. Для более взвешенной оценки продуктивной емкости острова и предельно допустимой пастбищной нагрузки, безусловно, необходимы более тщательные исследования растительного покрова компетентными специалистами.
Этологическая структура популяции. В 1980-х годах, при незначительной численности, одичавшие лошади образовали естественную структуру популяции, характерную для диких и одичавших лошадей. Н.В. Паклиной [3] были отмечены:
• гаремные группы1, состоящие из одного самца, нескольких самок и молодых особей. Такие группы были достаточно стабильными: взрослые особи редко покидали группу, наиболее мобильными оказывались молодые животные. Разновидностью гаремных групп были названы «диады» — долговременные союзы разнополых взрослых особей. Количество гаремов было небольшим — 2—6 и члены групп составляли 75—87,1% численности всей популяции;
• холостяцкие группы, состоящие исключительно из самцов, отличались стабильностью состава — 1—2 группы (11,3—25% численности популяции). Для краткосрочных союзов, объединений двух жеребцов, было использовано название «альянс»;
• одиночные животные, которыми становились старые жеребцы, составляли 1,6-2,9% численности популяции;
Подобные социальные группировки были описаны нами и в 2006 г., представление об их соотношении в популяции дает таблица 2.
Таблица 2
Этологическая структура популяции одичавших лошадей о. Водный
Тип социальных групп Количество Кол-во животных
групп (% от численности популяции)
Гаремные группы:
2 животных (диады) 4 1,8
3-5 животных 19 1,7
5-8 животных 13 20,1
9-10 животных 11 23,7
более 10 животных 3 10,9
Гаремные группы с несколькими самцами 6 10,1
Холостяцкие группы 8 7,7
Холостяцкие группы с молодой самкой 2 1,6
Микротабун 1 6,2
Одиночные животные 1 0,2
Кроме указанных выше, мы наблюдали некоторые особые виды групп, которые не были отмечены в изучаемой популяции ранее:
о гаремные группы с несколькими самцами, включающие более одного половозрелого жеребца (обычно 5 лет и старше). Такие группы были описаны в других популяциях одичавших лошадей [12, 15, 16]. Причины формирования, типы взаимоотношений жеребцов в подобных группах требуют дополнительных и долговременных исследований;
0 холостяцкие группы из самцов разного возраста с одной молодой кобылой (1—2 года). Такие союзы можно рассматривать как начальную стадию образования гаремных групп: один из взрослых жеребцов по достижении самкой половой зрелости в дальнейшем может образовать с ней диаду, покинув холостяцкую группу;
1 У домашних лошадей для обозначения семейной группы применяют термин «косяк». В данной популяции использо-
вание обоих терминов уместно.
о микротабун был выделен летом 2006 г. как некоторая искусственная группировка, включающая 27 особей. Эти животные в течение продолжительного времени предпочитали пастись совместно и отдельно от основного табуна. Мы предполагаем, что микротабун состоял из 4 гаремных групп и $ жеребцов-холостяков. Но более детально состав и степень стабильности этого объединения,предстоит выяснить в ходе дальнейших исследований.
Следует отметить, что по-настоящему одиночно держащиеся животные были отмечены только в весенний период наблюдения популяции. Это был взрослый жеребец, без видимых физических отклонений, который весной держался на полуострове на расстоянии нескольких километров от остальных животных, а летом присоединился к основному табуну. Летом другой взрослый самец находился в общем табуне, но не был членом ни одной социальной группы и лишь ненадолго присоединялся к молодым холостякам.
По результатам первого этапа исследований можно заключить, что лошади изучаемой популяции острова Водный сформировали естественную социальную структуру, которая подобна ранее описанным для других популяций одичавших лошадей [10, 12, 13, 15—17]. Этот факт можно рассматривать как одно из проявлений эффективной групповой адаптации к условиям обитания. Ответ на вопрос, насколько данная социальная структура является самоподдерживающейся и саморегулирующейся, особенно в условиях роста численности популяции на ограниченной территории, смогут дать дальнейшие исследования.
Пространственной организации одичавших лошадей в заповеднике стоит уделить особое внимание. Косяки и холостяцкие группы на острове держатся единым стадом2, по крайней мере, в течение большей части года. Расстояние между отдельными социальными группами в табуне составляло 5—15 м при разных типах активности, между особями в социальной группе 0—10 м. Холостяцкие группы всегда держались на периферии основного стада. В центральной части табуна находились наиболее крупные гаремные группы. Наблюдались и определенные тенденции к разделению табуна.
Так, весной одна из холостяцких групп часто паслась отдельно на расстоянии 500—1000 м. При передвижении табуна молодые жеребцы не спешили присоединиться к основной массе, отставая на 1—3 км. Во время вечерней и утренней пастьбы одна из гаремных групп (11 особей) паслась отдельно от основного табуна, но не долго (6% времени наблюдений). Отдельно от общего табуна держалась и семейная группа, состоящая из молодого жеребца (5—6 лет) и кобылы с жеребенком 2006 года рождения: животные не приближались к общему табуну и не смешивались с ним, даже когда табун находился в непосредственной близости (расстояние меньше 100 м).
Таблица 3
Размеры территорий гаремных групп одичавших лошадей [13, 15]
Месторасположение популяции Размер территории (км2)
Alberta (Canada) 2,6-14,4
Exmoor (Britain) 2,8-3,7 (7,8)
Sable Island (Canada) 0,9-6,6
Pryor Mountains (Wyoming, USA) 3-32
Grand Canyon (Arisona, USA) 8-48
Assateague Island (Maryland, USA) 2,2-11,4
Shackeford Banks (USA) 9,5
Tou Cape (Japan) 5
Летом группировка из 27 животных, включающая 4 гаремных группы и 5 жеребцов-холостяков (названная нами «микротабуном»), предпочитала в ночное время пастись отдельно (25% ночного времени наблюдений): уходила перед закатом на расстояние 2—3 км от основной части табуна, соединяясь с ним утром до или после водопоя.
Круглогодично в период 2001-2003 гг. отдельно держалась гаремная группа 3-5 особей.
2 Термин обычно применяется для крупных объединений диких копытных. Для домашних лошадей существует название «табун». Применительно к изучаемой популяции эти термины могут использоваться как синонимы.
В осенне-зимний период 2004-2005 гг. отдельно держалась группа в 15 лошадей, перейдя через обмелевшую протоку на соседний остров (лич. сообщение И.И. Гизатулина).
Большинство авторов придерживается мнения, что лошади не являются типично территориальными животными [10], между тем у них существуют «домашние» территории («home range»), на которых группы проводят большую часть времени, й территориальное поведение жеребцов, включающее демонстрационные и маркировочные формы. Для популяций одичавших лошадей характерен широкий диапазон размеров территорий (таблица 3), которые могут в определенной степени перекрываться, особенно если животные используют совместно какой-либо ресурс. Гаремные группы диких лошадей (реинтродук-цированные лошади Пржевальского) также имеют достаточно четко определенные территории в среднем от 0,61 до 19,96 км2 [14].
Социальные группы популяции одичавших лошадей в заповеднике «Ростовский» не имеют выраженной территориальности. Н.В. Паклина еще в 1980-е годы, когда численность популяции была невысокой, отмечала тенденцию гаремов острова к объединению в стадо [3]. При увеличении количества животных в настоящее время эта тенденция сохранилась. Таким образом, это явление не связано с плотностью популяции. Возможно, тут играют роль ограниченность территории, совместное использование водопоев, лимитированное количество пресной воды или сохранившийся стадный инстинкт домашних лошадей.
Лошади используют в основном центральную часть острова для периодов дневной и ночной пастьбы. Суточные передвижения групп не превышают 6 км. Движение табуна в течение суток определяется направлением ветра. В холодное время года лошади стараются пастись по ветру, используют понижения рельефа для защиты от ветра и осадков. В теплое время года, при сравнительно небольшом количестве кровососущих насекомых, животные пасутся на ветер, выбирая более возвышенные участки. Подобное поведение характерно для разных групп домашних лошадей (аборигенных пород, одичавшие) в разных природных условиях (степь, тайга, дельты рек) [7, 9].
На части территории острова в настоящее время наблюдается пастбищная дигрессия тип-чаковой и полынно-типчаковой стадий [8]. Дигрессия особенно заметно выражена в северовосточной части острова, где происходит искусственный летний водопой лошадей. Также дигрессия отмечается в центральной части острова, в районе бывшего содержания овечьей отары, жилья чабанов и естественного осенне-весеннего водопоя лошадей, но без более детальных геоботанических и почвенных исследований невозможно сейчас сказать — являются ли лошади причиной ее развития или это результат бывшего интенсивного выпаса овец.
Таким образом, по результатам исследования популяции одичавших лошадей острова Водный Государственного природного заповедника «Ростовский» в 2006 году можно сделать определенные выводы и поставить следующие задачи:
1) по целому ряду показателей изучаемая популяция является уникальной, поэтому необходимо ее сохранение как компонента степного биоразнообразия;
2) характеристики популяции, такие как демографическая структура, динамика численности, пространственная организация, требуют дальнейших, планомерных исследований;
3) необходимы проведение детальных геоботанических и почвенных исследований с целью выяснения степени воздействия копытных на степной биоценоз и организация мониторинга процесса демутации степи с учетом воздействия крупных фитофагов;
4) в связи с тем, что численность популяции приближается к предельно допустимой для данных растительных сообществ, на основе проведенного в течение нескольких лет детального экологического мониторинга необходима разработка стратегии управления популяцией;
5) дальнейшее изучение внутригрупповых и межгрупповых взаимоотношений животных, особенностей этологической структуры популяции и формирования специфических поведенческих адаптаций расширит представления о пластичности группового поведения млекопитающих.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Агроклиматический справочник по Ростовской области. — Л.: Гидрометеоиздат, 1961.- 206 с.
2. Климов В.В. Мустанги озера Маныч / В.В. Климов, Н.В. Паклина // Коневодство и конный спорт. - 1985. - № 4. - С. 16-17.
3. Паклина Н.В. Социальная организация популяции одичавших лошадей Equus са-ballus острова Южный (озеро Маныч-Гудило) / Н.В. Паклина, В.В. Климов // Зоол. журн. -1990. - Т. 69, вып. 10. - С. 107-116.
4. Савельева Е.С. Этологические особенности иерархической структуры островной популяции одичавших лошадей / Е.С. Савельева // Копытные в зоопарках и питомниках: межвед. сб. науч. и науч.-метод, тр. — М., 2005. — С. 202—204.
5. Савельева Е.С. Структура материнского поведения в островной популяции одичавших лошадей (Equus caballus L.) / Е.С. Савельева // Поведение и поведенческая экология млекопитающих: материалы науч. конф. (Черноголовка, 4—8 октября 2005 г.). — М., 2005. - С. 282-285.
6. Савельева Е.С. Характеристика островной популяции одичавших лошадей в заповеднике «Ростовский» / Е.С. Савельева, Г.И. Блохин // Зоокультура и биологические ресурсы: материалы конф. МСХА им. К.А. Тимирязева. 2—4 февраля 2004 г. — М., 2004. - С. 248-250.
7. Спасская Н.Н. Комфортное поведение домашних лошадей (Equus cabalus Linnaeus, 1758) / Н.Н. Спасская // Поведение и поведенческая экология млекопитающих: материалы науч. конф. (Черноголовка, 4—8 октября 2005 г.). — М., 2005. — С. 52—55.
8. Юнусбаев У.Б. Оптимизация грузки на естественные степные пастбища: методическое пособие / У.Б. Юнусбаев. — Саратов: Науч. кн., 2001. — 48 с.
9. Duncan P. Determinants of the use of habitat by horses in a Mediterranean Wetland / P. Duncan // Journal of Animal Ecology. - 1983. - № 52. - P. 93-109.
10. Carson K. Equine Behaviour / K. Carson, D.G.M. Wood-Gush // J. Applied Animal Ethology. - 1983. - № 10. - P. 165-190.
11. Garrott R.A. Dynamics of feral horse population in Montana / R.A. Garrott, L. Taylor // J. Wildlife Management. - 1990. - № 54 (4). - P. 603-612.
12. Hoffmann R. Social organization patterns of several Feral horse and Feral ass populations in Central Australia / R. Hoffmann // Z. Saugetierkunde. - 1983. - № 48. - P. 124-126.
13. Keiper R.R. Social structure / R.R. Keiper // J. Veterinary Clinics of North America: Equine Practice. - 1986. - Vol. 2, № 3. - P. 465-484.
14. King S.R.B. Habitat use and spatial dynamics of takhi introduced to Hustai National Park, Mongolia / S.R.B. King, J. Gurnell // J. Biological Conservation. - 2005. - № 124. -P. 277-290.
15. Linklater W.L. Social and spatial structure and range use by Kaimanava wild horses (Equus caballus: Equidae) / W.L. Linklater, E.Z. Cameron, K.J. Stafford, C.J. Veltman // New Zealand Journal of Ecology. - 2000. - № 24 (2). - P. 139-152.
16. Miller R. Band organization and stability in Red Desert feral horses / R. Miller // Sump, on the Ecol. and Behav. of Wild and Feral Equids. — London, 1979. — P. 113—126.
17. Rubenstain D.J. Behavioural ecology of island feral horses / D.I. Rubenstain // Equine Veterinary Journal. - 1981. - № 13 (1). - P. 27-34.
18. Stevens E.F. Population dynamics in an island population of feral horses / E.F. Stevens // J. Applied Animal Behaviour Sciens. - 1991. - Vol. 29, № 1-4. - P. 512-513.
