CC BY
35
УДК 342.9:351.751 (47+57) «1905/1915» ББК 67.401.213
С.С. Гостева, доктор исторических наук, профессор, В.В. Мыцыков (г. Воронеж)
ПОЛИЦЕЙСКИЙ НАДЗОР ЗА ПРЕССОЙ И ЛИТЕРАТУРОЙ НА ЮГО-ВОСТОЧНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГАХ (1905 - 1915 гг.)
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы полицейского надзора и контроля за торговлей и распространением произведений печати на Юго-Восточных железных дорогах России в 1905-1915 гг.
Ключевые слова: жандармские полицейские управления железных дорог, торговля произведениями печати, полицейский надзор и контроль, Юго-Восточные железные дороги.
S.S. Gosteva, Dr. of Historical Sciences, Professor, V.V. Mytsykov (Voronezh)
THE POLICE SURVEILLANCE OVER THE PRESS AND LITERATURE OF THE SOUTH EASTERN RAILWAYS (1905-1915 YEARS).
Abstract. The article deals with issues ofpolice supervision and control of trade and distribution of printed works in the South Eastern Russian Railways.
Key words: Gendarmerie Police Department of Railways, trade of printed works, police surveillance and control, the South Eastern Railways.
Железные дороги издавна привлекали торговцев произведениями печати, прежде всего численностью и грамотностью железнодорожных служащих, к началу XX века превысивших 750 тысяч человек [1].
Кроме того, железнодорожники имели особый от других слоев населения статус и на политической арене страны это была довольно существенная сила.
Немаловажную роль играл ежегодно увеличивающийся пассажиропоток, так в 1907 г. перевезено 147 млн. чел., в 1909 г. - 173,5, в 1911 г. -213,9 [2].
В начале XX века на книжном и газетном рынке господствовали монополистические фирмы, газетно-журнальные объединения. Книжная и газетная торговля начала занимать заметное место в хозяйственной и политической жизни страны.
В 1908 г. в России вышло в свет 23,852 произведений в количестве 75,868,320 экземпляров, а в 1909 г. - 26,638, в 101,466,908 экз.; их стоимость определялась: в 1908 г. в 25 млн. рублей, а в 1909 г. - 29,250,000 рублей [3]. В 1913 г. валовая стоимость книг равнялась 39 млн. рублей, было издано 34 тысячи названий [4].
В 1909 г. в России печаталась 1 тысяча 319 журналов и 854 газеты, в том числе 981 журнал и 662 газеты на русском языке, 325 журналов и 183 газеты на инородческих языках и 13 журналов и 9 газет на смешанных языках. Больше половины всех изданий (1272) возникли после 1905 года. С каждым годом число новых изданий увеличивается с 1002 в 1900 г. до 2391 в 1910 г. и 3111 к середине 1914 г., из общего числа изданий правительство издавало около десяти процентов, а частные лица около 75 процентов [5].
В 1913 г. в России насчитывалось 856 газет с общим разовым тиражом 2,7 млн. экземпляров [6].
Чины железнодорожных полицейских управлений железных дорог царской России обязаны были наблюдать за книжной и газетной торговлей на станциях, за использованием арендаторами книжных шкафов и ларей принятых ими на себя обязанностей по отношению к интересам публики и за соблюдением арендаторами установленных Правил о торговле произведениями печати.
Циркуляром Департамента железных дорог 1892 года № 684 были определены Правила торговли произведениями печати на железнодорожных станциях. Книги, изданные в России, должны были продаваться не свыше их номинальной цены, а заграничные - с наценкой не свыше 25 процентов против цен столичных магазинов.
За продажу изданий по ценам, выше установленных договором, за систематическое уклонение арендатора от продажи какой-либо газеты или журнала, обязательных для него по договору, за невежливое отношение к публике управление железной дороги имело право подвергнуть арендатора начетам, в первый раз 10 рублей, во второй - 25 рублей, и в третий -100 рублей.
Арендатором и организатором торговли произведениями печати на Юго-Восточных железных дорогах был А.С. Суворин, после его смерти в 1912 г. права перешли контрагентству А.С. Суворин и Ко.
А.С. Суворин - издатель и журналист, драматург, издавал с 1876 г. в Петербурге газету «Новое время», ставшую самым распространенным изданием в России; с 1880 г. журнал «Исторический вестник», сочинения русских и иностранных писателей, адресные книги, научную литературу и др. По статистическим сведениям по делам печати за 1908 г., опубликованным журналом «Исторический вестник» в таблице распределения книг по важнейшим книгоиздательствам, издательство Суворина выпустило 66 сочинений в количестве 190 тысяч экземпляров, по наличной стоимости книг 264,215 рублей [7].
В соответствии с договором от 27 октября 1911 г. между Правлением общества Юго-Восточных железных дорог и Сувориным, Правление предоставляло ему исключительное право продажи внутри зданий больших и малых станций, а также на платформах станций, - газет, журналов, книг, художественных изданий, открытых писем с видами и рисунками и всего для книжной торговли относящегося, сроком по 1 января 1915 года.
Независимо от книжной газетной торговли в станционных помещениях I и II классов, арендатор обязуется открыть в помещениях III класса наиболее крупных станций, по согласованию с железнодорожным начальством торговлю допущенными цензурой общеполезными изданиями, доступными для понимания простого народа; устроить по соглашению с управляющим дорогами в пассажирских поездах, снабженными буфетами или буфетными отделениями, подвижные библиотеки для выдачи из них желающим за определенную умеренную плату новейших литературных произведений.
Торговля произведениями печати производилась на следующих условиях:
- в книжных киосках должны находиться как периодические издания, так и возможно более разнообразный набор книг беллетристического и популярно-научного содержания;
- всем изданиям повременной и неповременной печати, предназначенным к продаже в книжных киосках, Суворин составляет каталог, который представляет через Управление дорог на утверждение местных начальников жандармских полицейских управлений;
- вновь вышедшие во время контрактного срока произведения печати вносятся арендатором в дополнительный каталог и по утверждению его начальниками жандармских управлений могут допускаться к продаже;
- арендатор обязан во всякое время изъять из продажи всякие издания, исключение которых из каталога потребует начальник жандармского управления;
- продажа, а равно и хранение в киосках каких-либо изданий, не внесенных в каталог или исключенных из него, не дозволяется;
36
- арендатор обязан выписывать для продажи издания в количестве не менее назначенного для каждой станции и иметь на видных местах книжных киосков те периодические издания, которые ему будут указаны в особом списке, полученном из Управления дорог при заключении контракта;
- во время контрактного срока список изданий, обязательных к продаже из киосков, может изменяться и пополняться сообразно тем переменам, которые произойдут в это время в периодической печати;
- все находящиеся в киосках произведения печати, подвергнутые аресту по приговорам судебных установлений или по распоряжению административных властей, подлежат немедленной сдаче заведующими киосками чинам жандармской полиции для уничтожения или хранения;
- открытые письма с рисунками и отдельные картины допускаются к продаже лишь по просмотру и разрешению начальников жандармских управлений;
- арендатор или поставленные им для продажи лица обязаны представлять во всякое время для просмотра чинам жандармской полиции, совместно с начальниками станций, находящиеся в киоске издания, а равно предоставлять сведения из отчетности киосков о числе проданных в текущее время экземпляров произведений печати;
- газеты должны продаваться не свыше следующих цен: «Новое время», «Петербургские ведомости», «Гражданин», «Московские ведомости» и вообще все газеты большой прессы Суворин обязан продавать по цене 7 копеек за экземпляр, исключая газеты «Биржевые ведомости 1 изд.», «Русские ведомости» и «Торгово-промышленную газету», которые должны продаваться по 6 копеек за экземпляр, газеты малой прессы и местных - по 5 копеек, кроме «Биржевые ведомости 2 изд.» и газеты «Свет» по 3 копейки;
Иллюстрированные журналы продаются с прибавкой не свыше 5 копеек к стоимости отдельного номера в редакции. Книги, изданные в России, продаются по ценам Петербургских и Московских книжных магазинов и не свыше
номинальной цены. Книги, изданные за границей, с надбавкой не свыше 25 % сверх номинальной цены;
- кроме указанных в каталоге столичных и местных газет и журналов Управление дорог вправе потребовать от арендатора иметь в продаже как частные издания, на которые появился спрос со стороны публики, и на что последовало согласие начальников жандармских управлений, так и издания, предложенные правительственными учреждениями (например, сборники тарифов, расписания движения поездов и т. п.);
- лица, представленные Сувориным для продажи, должны быть в приличной одежде, обязаны подчиняться всем распоряжениям и требованиям Управления дорог и быть вежливыми и внимательными к публике. При несоблюдении этих условий лица увольняются Сувориным по первому требованию Управления дорог;
- арендатор может приставить для продажи произведениями печати на станции лишь тех лиц, о которых он получит согласие начальников жандармских управлений;
- на станциях, где устроены буфеты, Суворину разрешается поручить торговлю содержателям буфетов. В поездах - через кондукторов, допускается по личному соглашению с ними арендатора и причем не иначе, как с согласия или разрешения Управления дорог;
- за продажу по завышенным ценам, за уклонение от продаж какого-либо издания, невежливое общение с публикой арендатор подвергается штрафу: первый раз - 10 рублей, второй -25 рублей, третий - 50 рублей, четвертый -75 рублей, пятый - 100 рублей;
- лица, приставленные арендатором к продаже, при изобличении в продаже каких-либо изданий, не внесенных в утвержденный каталог, или на которые не последовало разрешение начальника жандармского управления, по требованию последнего, подлежат немедленному отстранению от торговли на всех линиях Юго-Восточных железных дорог [8].
В договоре от 27 ноября 1914 г. Правления общества и Контрагентства А.С. Суворина и Ко «О торговле контрагентством А.С. Суворина и
К° произведениями печати на станциях железных дорог» положения о контроле и надзоре железнодорожными чинами за торговлей остались [9].
Основными нормативно-правовыми актами, регулирующими деятельность жандармской железнодорожной полиции по этому вопросу, являлись: Устав о цензуре и печати, в котором говорилось: «открытие книжной торговли на станциях железных дорог и наблюдение за правильностью этой торговли, применительно к ст. 79 Приложения к ст. 4 (примеч.) устава ценз., по прод. 76 г., (по изд. 90 г. ст. 177), должно зависеть от начальников жандармских управлений, как единственной и исключительной власти на этих путях сообщения» [10]; общий Устав Российских железных дорог, Устав Путей сообщения, Устав уголовного судопроизводства, Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, Устав о предупреждении и пресечении преступлений, циркуляры Министерства путей сообщения, циркулярные предписания Департамента полиции, Штаба корпуса жандармов, циркуляры губернаторов.
Перед жандармскими полицейскими управлениями железных дорог, как и другими правоохранительными структурами, была поставлена цель: разрушить информационные каналы, по которым распространялась противоправительственная информация.
Стояла задача: мерами административного пресечения не допустить распространения оппозиционных произведений печати.
Циркуляром Штаба Корпуса жандармов от 28.06.1906 г. № 64 объявлена для сведения и руководства циркулярная телеграмма министра внутренних дел Столыпина на имя военных губернаторов, губернаторов и градоначальников «О порядке действий по поддержанию спокойствия среди населения», в которой высказано требование самого зоркого наблюдения за малейшими признаками нарождающейся смуты «самого решительного прекращения открытых беспорядков, твердости и определенности в действиях, исключающей возможность какой бы то не было непоследовательности и колебаний» [11].
В заключительной части циркуляра Штаба выражена твердая уверенность, «что чины Кор-
пуса ни на минуту не поколеблются в чувстве своего долга и верности присяге и все свои силы употребят в помощь местным административным властям, служа ближайшими сотрудниками губернаторам в делах единства власти» [12].
В циркуляре № 1910 губернаторам 7 июля 1906 г. ввиду ожидаемого возникновения общих беспорядков Столыпин в числе других мер приказал: «Примите действительные твердые меры обузданию печати, с закрытием если нужно типографий...» [13].
15 сентября 1906 г. Департамент полиции направил генерал-губернаторам, губернаторам и градоначальникам циркуляр Столыпина, в котором отмечалось: «серьезною задачею для местной администрации является надзор за прессою. Допущенная законом свобода печати использована почти повсеместно лицами явно враждебными правительству во вред последнему и создала целый ряд органов, растлевающе действующих на население.
Необходимо принимать меры к тому, чтобы за выпуском из типографий обративших на себя внимание тенденциозных газет был учрежден надзор таким образом, чтобы не допускать появления в обращении этих сочинений...» [14].
24 декабря 1906 г. Совет министров установил уголовную ответственность за революционные выступления на митингах или в печати. «Виновный восхвалениями преступного деяния в речи или сочинении, публично произнесенных или прочитанных, или в распространении или публичном выставлении сочинения или изображения, заведомо содержащих такое восхваление, подвергается: заключению в тюрьме на время от двух до восьми месяцев, или аресту не свыше трех месяцев, или денежному взысканию не свыше пятисот рублей» [15].
В циркуляре № 224 от 22 февраля 1907 г., отмечая резкие колебания некоторых органов местной власти, Столыпин сообщает, что революционеры приступают к изданию явно преступных газет и листков и потребовал не допускать распространения революционных идей и изданий [16].
По поводу циркуляров, директив и положений Суворин в своем дневнике 30 мая и 30 июня
1907 г. сделал записи: «У министров нет мужества, нет воли, и директива Столыпина слабая и неуверенная. Они перед ним хамы». - «Против печати, на основании Особого положения сегодня строгое распоряжение градоначальника. Тоже в провинции. Это ответ правительства Думе. Надо думать, что правительство переусердствует, как всегда, и драконовские циркуляры останутся в бездействии» [17].
В объяснительной записке к законопроекту о печати, внесенному МВД в Государственную Думу (1913 г.) говорится: «Печать.. .располагает многочисленными средствами наносить серьезнейший вред государству и обществу, подтачивая устои общежития, сея смуту в умах и растлевая совесть и душу народную. И государство, как союз, покоящийся на началах права и нравственности, не может, не погрешая против природы своей, оставаться безучастным к использованию печатного слова в противоречащих таким началам целях. Из этого основного положения и вытекает необходимость установления по отношению к печатному слову определенных ограничительных мер, которые не допускали бы безнаказанного превращения печати в орудие для преступных и безнравственных происков» [18].
В телеграмме от 1 августа 1914 г. Воронежскому губернатору министр внутренних дел Маклаков обращает внимание на необходимость использовать все средства и способы для поддержания полного спокойствия в среде обывателей «Время войны есть время особой возбудимости и нервности населения, лишенного правдивого осведомления о текущих событиях и потому легко воспринимающего всякие слухи, чем и пользуются злонамеренные лица» [19] и далее требует: «.при настоящих условиях, переживаемых Россией, представители Государственной власти на местах должна действовать решительно и быстро, забывая о формальных соображениях» [20], то есть нарушать закон, исходя из пользы дела.
Некоторые органы печати подвергали острой критике действия властей, в том числе и железнодорожной полиции по ограничению свободы печати. Так в журнале «Образование» писали: «.не ограничиваясь надзором за уличной продажей, полиция день и ночь обыскива-
ет редакции, сотрудников, типографии, конторы, устраивает облавы на железных дорогах, конфискуя все иногородние отправки.» [21].
Журнал «Былое»: «Особым комитетом Самарской железной дороги воспрещена продажа в полосе отчуждения журналов «Пламя», «Пулемет», «Стрела», «Пули», «Паяц», газета «Наша жизнь» [22].
«В Харькове ежедневно на вокзале и в городе производится энергичная конфискация номеров «Народного Хозяйства» [23].
«В Митаве, распоряжением Курляндского генерал-губернатора, запрещена розничная продажа на улицах и на станциях железных дорог почти всех Петербургских сатирических журналов» [24].
«На Московских вокзалах производятся массовые конфискации Петербургских газет и сатирических журналов» [25].
«По распоряжению местной администрации, на всех Московских вокзалах 31 января чины полиции отбирали из книжных шкафов номера «Русского дела», (?!) издаваемого Шараповым».
«В Москве, - в городе и на вокзалах полицией конфисковалась брошюра «Новая нагорная проповедь» [26].
«На всех Московских вокзалах конфисковывалась полицией брошюра графа Л.Н. Толстого «Солдатская памятка» [27].
«В Одессе ежедневно, по распоряжению генерала Карангозова, конфисковывают прибывающие из Петербурга и других городов издания. В последний раз на вокзале жандармами и инспекцией книжной торговли конфискована «Полярная звезда» Струве (около 6 пудов), Киевский еженедельник «Южный голос» (около 1 пуда), возвращены в Одессу из Петербурга «Южные записки» (около 3 пудов), еженедельный журнал «Без заглавия» Кусковой (около 3 пудов), 500 №№ «Пулемета» и др. Конфисковываются на Одесском вокзале и всякого рода книги, изданные по постановлению Союза издателей без цензуры» [28].
В таких же тонах отзывалась «Русская мысль»: «Продолжаются и репрессии против газет и журналов, хотя после предведущих репрессий число изданий значительно уменьшилось» [29].
«Печать отдана в полное и бесконтрольное распоряжение местной администрации циркулярным распоряжением, предоставляющим губернаторам право издавать обязательные постановления о периодической печати.приоста-новлено было издание 22-х газет» [30].
«По распоряжению Комитета по делам печати был конфискован 172 номер газеты «Русь». Полиция забрала в редакции около 6000 экземпляров, отбирались номера, бывшие на вокзалах и в других местах продажи» [31].
«Издания конфискуются и штрафуются чуть ли не ежедневно, редакторы и сотрудники предаются суду.» и призывает: «надо агитировать, говорить, писать.. .зажмут рот печати и исчезнет возможность даже протестовать против насилий и произвола» [32].
На первом Всероссийском съезде издателей и книгопродавцов, на котором присутствовали свыше 100 книгопродавцов и около 50 издателей, 2 июля 1909 г. было принято пожелание «Об ограждении торговых книг издателей, складчиков и т. д. от временной или полной конфискации при полицейских обысках, на основании усиленной или чрезвычайной охраны» [33].
И принята следующая резолюция: «довести до сведения министра внутренних дел о частых нарушениях закона чинами полиции и жандармскими властями при аресте произведений печати и ходатайствовать о прекращении подобного явления» [34].
Если в речи начальника Главного управления по делам Бельгарда прозвучало стремление в области издательства и книжной торговли, «к свету, культурному развитию России, к ее величию и славе», то в своем докладе Гессен сказал: «Юридические нормы, определявшие права и обязанности, а также уголовную ответственность книгопродавцов, были недостаточно полны и ясны, то теперь, с отменой предварительной цензуры и с небывалым усилением уголовных репрессий, направленных против книго-продавцов, положение последних стало во много раз тягостнее и невыносимее» [35].
Критикуя и анализируя действия полиции по надзору за печатью, Обнинский, отмечая, что «обязанности внешней полиции таковы, что решительность в действии, повышенное усердие и
упрощенное понимание долга, естественно, являются основными ее чертами», справедливо замечает: «Инициатива редко принадлежала тому или иному полицейскому органу, - почти постоянно он являлся лишь исполнителем чьего-нибудь поручения или приказа. С другой стороны полицейские чины не могли, понятно, вносить в дело новые, несвойственные им приемы, а потому попадали зачастую в положения, о которых можно сказать, что они были бы смешны, если бы другой стороне не было бы так грустно» и утверждает, что «конфискация, как акт физического воздействия, была для администрации, особенно для полиции, хлопотливее других способов борьбы с периодической печатью.» [36].
В умеренно-либеральном журнале «Вестник Европы» писали: «И борьба против печати ведется на два фронта. отдача железнодорожных киосков «истинно русским» черносотенцам» [37].
«Москва как мощный центральный пункт засыпает своими изданиями по радиусам железных дорог все города средней России» [38].
«Администрация не сознающая, по-видимому, всей глубины положения и безнадежности своей политики, чувствует однако серьезную опасность для себя от газет и старается, по мере возможности приглушить голос прессы» [39]. Автор отмечает, что в столичных газетах почти ежедневно сообщается о репрессиях на провинциальную печать: штрафы, привлечение к суду, арест редакторов, конфискация номеров, и что повсеместно наблюдается пропаганда и распространение правой прессы.
В пятом номере за 1913 г. журнал подвергает критике местную власть: «губернаторы сражаются с газетами, как с личными врагами и в преследованиях печатного слова более, кажется, энергичны, чем в каких-либо других мероприятиях» [40] и обрушивается на курского губернатора Муратова: «доведший перед этим до оцепененного состояния Тамбовскую губернию»
[41].
В шестом номере этого же года Слонимский в статье «По поводу законопроекта против печати» приводит беседу Плеве с Михайловским в конце 1902 г. Министр внутренних дел считал величайшим грехом и преступлением печати скрытое противодействие правительству. «Печать
должна платиться за все беспорядки и будет платиться... МВД предлагает крепко держать в руках так называемую независимую печать» [42].
Слонимский делает заключение: «Ничем нельзя оправдать такого положения вещей, при котором литература и журналистика поставлены под контрольную и карательную власть административных чинов, компетентных в тушении пожаров, в борьбе с проституцией и в установлении порядка движения» [43].
А.С. Суворин весьма резко отзывался о Министерстве внутренних дел: «Они вечно ищут впотьмах и хватают кого попало, они вообще набитые дураки.» [44].
В первом номере журнала «Вестник Европы» за 1914 г. Жилкин в провинциальном обозрении рисует картину широкой, повсеместной, скрытой или явной борьбы администрации с библиотеками, газетами, книгами [45].
Другие издания и авторы охранительного направления критиковали разнузданность печати, осуждали ее в подрыве авторитета и стабильности государства.
Церетелев в работе «Печать и общественное мнение» отмечал: «Печать получила не просветительское, а развращающее влияние на общество» [46].
Пуришкевич писал: «Работа русской, так называемой либеральной печати, не носит характера созидательного и ее проповедь свободы граничит с разнузданностью» [47].
В брошюре «Периодическая печать и временные правила 24 ноября 1905 г.» автор, говоря о либерализме законодательства о печати, отметил: «Газета изо дня в день травит правительство, но она ненаказуема, даже сообщая лживые о властях сведения: мошенники печати могут сказать, что сообщенные сведения ложные, но не заведомо ложные, ибо-де мы сами введены слухами в заблуждение» [48].
О разлагающем влиянии печати писал На-заревский: «Свобода - драгоценный дар, но свобода свободе рознь. Кто же является самым первым и самым врагом свободы печати, как не сами г.г. литераторы?» [49].
В «Слове о печати» священник Николай Знаменский говорит, что: «Каждая газета и журнал есть не более, как только лавочка, которая
заботится о том, чтобы иметь у себя побольше ходового товара и поэтому в погоне за подписчиками не брезгует никакими средствами наживы; она льстит их низменным инстинктам, раздражает и поощряет страсти, освящает пороки, смеется над добродетелью» [50].
С.Ю. Витте, оценивая ситуацию в стране, писал: «Пресса начала разнуздываться еще со времени войны; по мере наших поражений на Востоке, пресса все смелела и смелела. В последние же месяцы, еще до 17 октября, она совсем разнуздалась, и не только либеральная, но и консервативная. Вся пресса обратилась в революционном в том или другом направлении, но с тождественным мотивом - «долой подлое и бездарное правительство, или бюрократию, или существующий режим, доведший Россию до такого позора» [51].
Изучая политику правительства по отношению к печати, Дейли Джонтан отмечает бессилие и неспособность власти к стабилизации общественной и политической жизни царской России [52].
До 1905 г. все произведения печати находились в ведении цензуры. Каждая книга, брошюра, журнал и газета, прежде чем выйти в свет, должны быть просмотрены чиновниками цензурного ведомства.
С введением временных правил о периодической печати 24 ноября 1905 года, затем временных правил 18 марта 1906 г. и таких же правил 26 апреля 1906 г. о неповременной печати, печать стала находиться под специальным надзором не цензурных комитетов, а комитетов по делам печати.
Установился режим административного и судебного воздействия на печать, теперь один экземпляр газеты предоставлялся чиновникам в день выхода тиража из печати, а книги и журналы за 1-7 дней. Пока свежий номер газеты поступал к инспектору, а поезд, как говорится, уже ушел. Но инспектор мог только временно приостановить распространение газеты, а закрыть орган печати, уничтожить вышедший тираж мог только суд. Ордера инспекторов на конфискацию и сообщение по телеграфу о наложении ареста на вышедшие номера периодической печати поступали с запозданием.
Революционные издания использовали разнообразные формы и методы быстрого распространения печати. Так большевик Воробьев в своих воспоминаниях рассказывает, что упакованная в ящики из-под аптекарских товаров или резиновых галош литература сдавалась на вокзалах под видом аптекарских товаров и шла во все концы России. Охранка деятельно следила за подпольными работниками и производила много обысков и арестов.
«Отправители нелегальщины часто «проваливались» и на вокзалах попадали в руки жандармерии» [53].
А Петербургский совет рабочих депутатов постановил: «.что только те газеты могут выходить в свет, редакторы которых игнорируют цензурный комитет, не посылают своих номеров в цензуру, вообще поступают так, как совет депутатов при издании своей газеты.. .газеты, не подчинившиеся настоящему постановлению, будут конфискованы у газетчиков и уничтожены, типографии и машины будут попорчены, а рабочие, не подчинившиеся постановлению совета депутатов, будут бойкотированы» [54].
После манифеста 17 октября редакторы-издатели столичных газет, образовав союз для защиты свободы печатного слова, «... решили не исполнять никаких законов и фактически осуществлять свободу печати» [55].
Главное управление по делам печати министерства внутренних дел направляло губернаторам циркуляры о наложении ареста на издания.
«По постановлению комитетов и должностных лиц по делам печати наложены аресты на следующие номера повременных изданий.» [56].
Губернаторы в свою очередь давали указания полиции, в том числе и железнодорожной жандармской полиции, в пределах своих губерний об изъятии указанных номеров из продажи.
Так как общий надзор за печатью был сосредоточен в Главном управлении по делам печати, оно действовало через комитеты по делам печати, губернаторов, Департамент полиции, Штаб отдельного корпуса жандармов. Так, в июле 1905 г. Главное управление сообщает в Штаб корпуса жандармов, что по их сведениям, несмотря на распоряжение министра внутренних дел от 19 июня «О запрещении розничной
продажи газеты «Русское слово», отдельные номера этой газеты тем не менее продаются на некоторых станциях железных дорог без каких-либо к тому препятствий со стороны жандармского надзора.
Циркулярным предписанием Штаба от 16 июля за № 6168 приказано начальникам жандармских полицейских управлений сделать соответствующие распоряжения, а сентябрьским циркуляром № 7764 начальник Штаба предписал: «По объявлении в «Правительственном вестнике» правительственного сообщения о состоявшемся распоряжении воспрещения розничной продажи какого-либо периодического издания, - делать телеграфные распоряжения подведомственным им чинам о тщательном наблюдении за непродажею в районе железных дорог воспрещенных газет» [57].
Надзор за прессой в Департаменте полиции осуществляло 4-е делопроизводство Особого отдела, где существовала библиотека, в которой сосредотачивались произведения радикальной и революционной прессы [58].
В августе 1905 г. Особый отдел в циркуляре № 10200 сообщил, что в газете «Сын отечества» появилась заметка по поводу организации, по инициативе некоторых главных учредителей общества распространения просвещения, кружка, имеющего целью содействовать распространению полезных книг в народе. Принимая во внимание, что по имеющимся сведениям в состав кружка вошли лица, известные своей политической неблагонадежностью, приказано принять надлежащие меры к парализации вредной деятельности этого кружка [59].
В июне 1906 г. Главное управление по делам печати возбудило вопрос о систематизации дела конфискации газет и журналов на основании имеющегося полугодового опыта со времени введения временных правил, «так как в настоящее время конфискация газет и журналов в типографиях, у газетных разносчиков, в газетно-книжных киосках и, наконец, в тюках, пересылаемым по железным дорогам, производится различными представителями власти без определенной системы» [60].
Действительно на местах полиция и жандармерия испытывали определенные трудности
от недостаточной информированности, осведомленности и некомпетентности в этих вопросах.
Хотя Главное управление ежегодно выпускало «Алфавитный указатель книгам и брошюрам, арест на которые утвержден судебными установлениями», но списки запрещенных изданий быстро старели и оказывались неполными. В течение года выходило несколько дополнений. Так циркуляром Штаба корпуса от 7 апреля 1908 г. № 32 доводится циркуляр Главного управления по печати, что издан «Алфавитный указатель книгам и брошюрам, арест на которые утвержден судебными установлениями по 1 января 1908 г. взамен изданного в 1907 г.». Но приобретать их надо было в типографии МВД по цене 30 копеек за экземпляр [61].
Циркуляром Штаба корпуса 7 июня 1908 г. № 48 сообщается о выпуске дополнительного указателя литературы, арест на которую наложен за январь, февраль, март текущего года по цене 3 копейки за экземпляр [62].
Только к концу 1911 года был выпущен первый «Алфавитный указатель номерам повременных изданий, арест на которые утвержден судебными установлениями» за период с 24 ноября 1905 г. по 1 октября 1911 г.
К 1913 г. алфавитные перечни состояли из 4-х разделов:
1. Приговорами судебных установлений поставлено уничтожить нижеследующие произведения печати: А. Повременной, Б. Неповременной.
2. Определениями судебных установлений утверждены аресты, наложенные на нижеследующие произведения: А. Повременной , Б. Неповременной.
3. Судебными установлениями отменены аресты, наложенные на нижеследующие произведения печати: А. Повременной, Б. Неповременной.
4. По постановлениям установлений и должностных лиц по делам печати наложены аресты на нижеследующие произведения печати: А. Повременной, Б. Неповременной.
В августе 1914 г. был добавлен 5-й раздел: Приостановленные на основании Положений военной и чрезвычайной охраны.
За 1914 год поступило 33 дополнительных перечня с общим количеством 818 наименований произведений печати.
В 1915 г. издан Сводный годовой указатель к алфавитному перечню запрещенных изданий.
Руководители правоохранительных органов вынуждены были обращаться в соответствующие инстанции. Так 3 июля 1906 г. начальник Воронежского жандармского отделения просит инспектора по делам печати Воронежского губернского правления сообщить: «Не подлежат ли задержанию представляемые при этом брошюры и газета «Сын отечества» за № 104. Приложение: одна брошюра «Доклад об объединительном съезде Российской С.Д.Р.П.», одна брошюра «Певец тоски», одна брошюра «Два великих француза», одна брошюра «Ибсен и Бьернсон» и одна брошюра «Сказки и быль» Марка Вовчко-ва, один журнал «Русское богатство», № 2 1901 г. и один журнал «Жизнь», том 2 1900 г., и одна газета «Сын отечества» 1903 г., № 104 [63].
Ответ инспектора последовал незамедлительно: «Возвращая присланные при отношении от 3 июля за № 969 брошюры, газеты и журналы, имею честь сообщить, что инспектора по делам печати в гор. Воронеже нет, а на меня возложено наблюдение в данном городе лишь за органами местной периодической печати и что относительно других изданий ближайшими к Воронежской губернии являются Московский комитет и Харьковский инспектор по делам печати» [64].
Примерно такая же картина складывалась в канцелярии губернатора. В декабре этого же года вице-губернатор препровождает в Санкт-Петербургский комитет по делам печати брошюры: «Нужна ли крестьянам земля» Герценштейна, «Программа партии народной свободы» Шерше-невича и другие, всего 8 экземпляров, и просит уведомить - разрешены ли к обращению к публике означенные издания» [65].
В январе 1907 г. Санкт-Петербургский комитет сообщает: «Комитетом признаков преступности по существу не усмотрено. остальные шесть брошюр как напечатанные и изданные в Москве, препровождены в Московский комитет по делам печати» [66].
В конце февраля Московский комитет по делам печати уведомил Воронежского губерна-
тора, что: «Означенные издания допущены к свободному обращению среди публики» [67].
В июле 1907 г. начальник Воронежского губернского жандармского управления просит Московский комитет по делам печати дать заключение на брошюру «Как могут крестьяне сами себе помочь?» Комитет уведомляет, что: «брошюра А. Зимина «Как могут крестьяне сами себе помочь?» подлежит изъятию из обращения, так как в другом в полнее тождественном, издание этой брошюры, выпущенной в свет тем же издательством, в июле месяце минувшего года, под заглавием А. Зимин «Нужда крестьянская» Московским комитетом по делам печати были усмотрены признаки преступления, предусмотренного ст. 129 Уголовного уложения. На брошюру был наложен арест» [68].
Циркуляром Штаба корпуса от 27 августа 1907 г. № 105 объявлен циркуляр Главного управления по делам печати губернаторам от 18 августа № 8408 о продаже открытых писем с изображением государственных кредитных билетов и могущих найти себе сбыт в качестве настоящих денежных знаков среди малограмотного населения и служить поводом к мошенническим проделкам. Главное управление просит изъять их из продажи и привлечь виновных лиц [69].
Особый отдел Департамента полиции по мере необходимости информировал местные органы полицейской власти о революционных и об оппозиционных изданиях. Так циркуляром № 136781 от 8 октября 1907 г. сообщая о состоявшем в Москве районном собрании по вопросу о Всероссийском профессиональном железнодорожном союзе, доведено начальникам районных охранных отделений и жандармским полицейским управлениям, что «органам железнодорожного районного комитета является издаваемый в гор. Москве журнал «Подъём», №1-й которого уже вышел в свет и что в самом недалеком будущем предполагается издание листков «К рекрутам» и «К солдатам и стражникам на дорогах» [70].
Начальник отделения по охранению общественной безопасности и порядка в городе Москве, информируя в январе 1908 г. правоохранительные органы Центрального района России о деятельности Всероссийского железнодорожного союза, отмечает, что в пределах района желез-
ных дорог распространялась следующая организационная литература: по Московско-Воронежской ж.д.: «Известия Курского комитета партии социалистов-революционеров», воззвание «Соединенного комитета Киево-Воронежской ж.д. Всероссийского железнодорожного союза», воззвание от «Комитета служащих в правлении Московско-Киево-Воронежской ж.д.», воззвание Курской организации социалистов-революционеров-максималистов».
По Юго-Восточным железным дорогам: воззвание от Правления дорог по поводу выборов во вторую и третью Государственные Думы и с приглашениями присоединиться к Всероссийскому железнодорожному союзу, печатное воззвание «Юго-Восточного комитета» союза с призывом бойкотировать агентов дороги, верных долгу службы [71].
В октябре 1908 г. обер-прокурор Святейшего Синода уведомил МВД: «.что в продаже имеются бланки открытых писем со снимками ликов Господа нашего Иисуса Христа, Пречистой Его Матери, Креста Господня, а также и многих Угодников Божих и что распространение означенных священных изображений в виде упомянутых писем, служащих штемпелеванием к пересылке в обычном порядке, не соответствует достойному и должному к ним отношению не только со стороны искренних христиан, но и всех сколько-нибудь уважающих религиозное чувство, а напротив, обнаруживает неподобающее к сим изображениям безразличие и, вместе с тем, с чрезвычайной легкостью допускает возможность кощунственного к ним отношения со стороны развращенных и злонамеренных лиц» [72].
Чинам полиции приказано принять зависящие меры к запрещению продажи и распространению открытых писем со священными для христиан изображениями.
В циркуляре Штаба корпуса от 3 ноября 1908 г. № 83 сообщается, что арендаторы железнодорожных киосков для продажи произведений печати продолжают наполнять их книгами, брошюрами и газетами крайнего направления, а также порнографией для сбыта пассажирам и среди железнодорожных служащих. Приказано принять самые энергичные меры по прекращению этого зла [73].
В ноябре 1908 г. Департамент полиции сообщил, что в Палестине ЦК партии социалис-тов-сианистов решил приступить к изданию газеты «Единство» для объединения десяти разрозненных еврейских организаций [74].
Начальник Воронежского жандармского полицейского управления Деболи 26 апреля 1909 г. направил начальникам жандармских отделений для ознакомления железнодорожные издания «Подъём» и «Уклон» [75].
Особый отдел Департамента полиции, информируя о проходившем в Париже с 15 января по 52 февраля 1910 г. пленарном заседании ЦК Российской социал-демократической рабочей партии, сообщает о новой литературной группе богданов-цев «Вперед», о группе Мартова, Дана и Мартынова и их органе «Голос социал-демократа», печатном органе большевиков «Пролетарий» [76].
В аналитической записке Центрального районного охранного отделения по Российской социал-демократической рабочей партии от 5 апреля 1910 г. отмечая, что: «.наблюдается стремление к концентрации партийных социал-демократических сил и укреплению партийного единства», РОО обращает внимание органов полиции на принятые решения партийцев выдавать субсидию газете «Правда» и что существующий в Англии Парламентский русский комитет выпустил брошюру «Кризис в Финляндии» [77].
В записке от 7 мая, по схеме и строению Российской социал-демократической рабочей партии, отмечается, что резолюция пленума партии опубликована в 11 номере газеты «Социал-демократ» [78].
В циркуляре Особого отдела № 112613 от 4 июля 1910 г. «Сведения о ЦК Российской социал-демократической рабочей партии со времени Лондонского съезда 1907 г. о существующих в настоящее время течениях в означенной партии» сообщается, что Ленин «Ульянов» занялся заграничной литературной деятельностью.
В сентябре 1910 г. Департамент полиции направил губернаторам циркуляр № 60960, в котором говорилось: «В целях противодействия мероприятиям правительства по проведению в жизнь землеустроительного закона 9 ноября 1906 г. издана и распространяется нелегальная брошюра под заглавием «Крестьянское землеус-
тройство. О законе 9-го ноября», который помимо общих в революционных изданиях нападок на правительство и отдельных его органов, крестьянам рекомендуется вести самую упорную борьбу против осуществления означенного закона» [79]. И приказано безотлагательно принять, по соглашению с чинами местного жандармского надзора, все меры воспрепятствованию дальнейшему распространению этого нелегального произведения.
В ноябре 1910 г. начальник Воронежского жандармского полицейского управления направил циркуляр, в котором информировал начальников отделений, что среди членов партии народных социалистов возникла мысль создать эсеровский «железнодорожный профессиональный союз народных социалистов». Организаторы задумали издавать «Адрес-календарь железнодорожника на 1911 год» для получения средств на организацию этого союза [80].
Циркуляром Особого отдела в январе 1911 г. обращается внимание на усиление работы социал-демократических организаций и сообщается, что редакция, издающаяся в Вене газеты «Правда», рассылает воззвание с агитацией за созыв общепартийной конференции РСДРП [81].
Начальник Московского охранного отделения 8 февраля 1911 г. уведомил начальника Воронежского жандармского полицейского управления, что революционными партиями замышляются демонстративные выступления и просил обратить внимание на органы печати левого направления [82].
Начальник Тамбовского губернского жандармского управления в октябре 1911 г. сообщает начальнику Борисоглебского железнодорожного жандармского отделения, что известным эсером Бурцевым рассылаются по городам Российской империи уведомления об издании газеты «Будущее» [83].
В марте 1913 г. Особый отдел сообщает о новом способе распространения газет: «...члены социал-демократических организаций обращаются с просьбами к членам Государственной думы о том, чтобы последние высылали им на их счет конфискованные номера, издающиеся легальным порядком, газет социал-демократического направления в закрытых посылках» [84].
На наш взгляд существовало противоречие между тем, что предписывалось в законах, правилах, циркулярных предписаниях и той реальностью, которая складывалась в повседневной деятельности железнодорожной жандармской полиции.
Насколько эффективно она контролировала и осуществляла надзор за торговлей произведениями печати на железных дорогах? Какие конкретно основные задачи и функции выполняла?
В государственном архиве Воронежской области отложилось несколько дел Борисоглебского отделения Воронежского жандармского полицейского управления железных дорог по надзору за произведениями печати в рассматриваемый период [85].
Изучение и анализ этих документов позволяет в какой-то мере осветить это направление деятельности жандармской полиции.
Борисоглебское жандармское полицейское отделение было одним из десяти структурных подразделений Воронежского жандармского полицейского управления [86].
Книжные и газетные киоски находились на станциях Борисоглебск и Поворино Юго-Восточных железных дорог.
В 1912 г. начальник управления полковник Деболи направил в Борисоглебск 97 срочных телеграмм об аресте номеров периодической печати. Содержание телеграмм было примерно таким: «Наложен арест на № 15 газеты «Свет» и № 17 «Петербургский герольд», при появлении в продаже арестуйте» [87].
Телеграммы на места поступали в течение часа, и унтер-офицеры обычно успевали посетить киоски, составить протоколы и изъять подвергнутые аресту издания. В течение года унтер-офицерами составлено 22 протокола об аресте и изъятии газет и журналов разных наименований. Результаты работы зависели от времени отправления телеграмм из центра и оперативности нижних чинов на местах. Например, 20 февраля этого года унтер-офицер Марков на ст. Поворино по телеграмме изъял 1 экземпляр газеты «Речь», а второй уже был продан неизвестному лицу, так как газеты получены в этот день, но телеграмма Деболи отправлена в 3 часа 50 минут, получена в отделении в 4 часа 30 минут пополудни [88].
16 июля телеграмма Деболи поступила в 1 час 30 минут дня о наложении ареста на № 189 газеты «Речь». Один экземпляр Марковым был изъят, а второй уже продан, так как газеты поступили 15 июля [89].
25 ноября телеграмма в Борисоглебск поступила в 11 часов 35 минут. Наложен арест на журнал «Весь мир», № 47. Вахмистр Струков отправляет телеграмму в Поворино, Марков изымает шесть экземпляров журнала, но пять уже были проданы, так как журналы поступили в продажу 24 ноября [90].
4 декабря на станции Поворино Марков составляет протокол об изъятии из продажи одного экземпляра журнала «Сатирикон», № 48. Заведующая киоском Степанова пояснила, что журналы получены 24 ноября в количестве 16 экземпляров и 15 экземпляров проданы неизвестным лицам [91].
Кроме того, на станции Борисоглебск в это время были изъяты книги: «Да придет царствие твое» Генри Джоржа, 7 книг; «Много ли человеку земли нужно» Л. Толстого, 4 экземпляра; «Об истинной любви, мысли разных писателей» Л. Толстого, 9 книг [92], а 23 декабря на станции Урюпино изъято произведение Л.Толстого «Мысли мудрых людей» [93].
Канцелярия Тамбовского губернатора направила почтой в Борисоглебское отделение 186 циркуляров губернатора и копий циркуляров Главного управления по делам печати. Следует отметить, что циркуляры поступали с опозданием, так например, 24 января 1912 г. губернатор Муратов сообщает, что 22 января наложен арест на № 6 газеты «Голос современника», в Борисог-лебске получено 30 января [94].
Циркуляр Муратова от 18 марта, что 16 марта Санкт-Петербургским комитетом по делам печати наложен арест на № 9 газеты «Живое дело», получено 30 марта [95].
Циркуляр от 18 декабря «8 декабря Санкт-Петербургским комитетом наложен арест на № 70 газеты «Луч» за помещение статьи «Государственная Дума. Речь Малиновского /с.д. Мос-ковск. губ./ Поручаю озаботиться изъятием этих номеров из обращения» [96].
Циркуляр от 22 декабря, подписанный губернатором Ошаниным: «Санкт-Петербургским гра-
46
доначальникам наложен штраф 500 р., на редактора газеты «Речь» за напечатание в № 347 от 18 декабря статьи под заглавием «К отставке А.А. Макарова». Поручаю озаботиться изъятием этого № из обращения». Получено 27 декабря [97].
Следует отметить, что только за первые три месяца 1912 г. общее число «правительственных распоряжений» по делам печати достигло 430.
В том числе было:
- изъятия из продажи - 35;
- конфискаций по распоряжению администрации - 173;
- конфискаций судебных - 119;
- судебных приговоров: об уничтожении изданий (полном или частичном) - 70;
- о запрещении периодических изданий навсегда - 2 [98].
В марте 1912 г. министр путей сообщения сообщил шефу жандармов, что некоторое время назад появился в продаже юбилейный календарь 1812-1912 гг., который носит вследствие тенденциозного подбора помещенных в нем на каждый день изречений различных мыслителей и писателей, явно противоправительственный характер. «Ведомством были приняты меры по ограничению распространения юбилейного календаря путем уничтожения имевшихся на складе отдельных экземпляров, так и путем обратной скупки календарей. Однако, некоторая часть продается в районе железных дорог» [99].
Шеф жандармов приказал начальникам жандармских управлений принять меры по прекращению дальнейшей продажи на железных дорогах юбилейного календаря.
21 декабря контора контрагентства «Суворин и Ко» уведомляет начальника управления, что начальниками жандармских отделений конфискуются книги Амфитеатрова «Зверь из бездны». Ввиду того, что арест с означенной книги постановлением С.-Петербургской судебной палаты 4 сентября снят, просит к продаже эту книгу допустить[100].
В этом году Министерство внутренних дел обратилось в Сенат: «Как должны поступать административные власти в каждом отдельном случае с брошюрами, книгами и другими печатными изданиями: а) явно преступного содержа-
ния, изданные нелегальным путем; б) изданиями, которые хотя и вышли легально, но значатся в алфавитном указателе книгами и брошюрами, арест на которые утвержден судебными учреждениями, и в) изданиями, на которые наложен арест в административном порядке, - т.е. подлежат ли эти издания хранению или уничтожению» [101].
Со второй половины 1913 г. в Воронежском жандармском полицейском управлении сложилась практика составления актов за подписью начальника отделения, вахмистра и унтер-офицера об уничтожении изъятых произведений печати путем сожжения, кроме тех, которые высылались канцелярии губернаторов по их требованию.
В 1913 г. начальником управления направлено всем начальникам жандармских отделений 172 срочных телеграммы о наложении ареста на периодическую печать. По отдельным номерам газет по срочным телеграммам министра внутренних дел Деболи давал конкретные указания: унтер-офицерам встречать поезда и по прибытии изымать, не допускать эти газеты в киоски. Из канцелярии Тамбовского губернатора поступило в Борисоглебск 83 циркуляра и как в предыдущий год с опозданием.
Унтер-офицерами на ст. Борисоглебск и Поворино составлено 56 протоколов об изъятии отдельных номеров периодической печати. Всего было изъято 246 экземпляров.
Если учесть, что на Юго-Восточных железных дорогах в этот период было 225 станций, можно с большей долей вероятности предположить, что число изъятых жандармскими чинами номеров газет, журналов и книг в год достигало десятки тысяч.
Следует отметить, что за этот год поступило от контрагентства Суворина и Ко 44 дополнения к основному списку, в следующем - 44, за 1915 год - 47 дополнений со значительным списком литературы. Эти дополнительные списки также надо было внимательно изучить начальнику управления или адъютанту, сверив их с алфавитными перечнями, утвердить и разослать в жандармские отделения для контроля.
27 февраля Деболи утверждает поступивший список газет и журналов на 1 января 1913 г.,
продающихся в книжных шкафах и киосках на станциях Юго-Восточных железных дорог, состоящий из 420 наименований.
В апреле во все жандармские отделения направлен алфавитный указатель к книгам и брошюрам, а также номерам повременных изданий, арест на которые утвержден судебными установлениями по 1 января 1913 г. [102].
Высокую активность проявило в текущем году и контрагентство Суворина и Ко. 23 марта поступает всем агентам книжных шкафов и киосков телеграмма об изъятии книги «Каторга и бродяги Сибири» Гартевельда [103].
30 апреля: «Возвратите следующие книги: Л.Н. Толстой «Посмертные художественные произведения», том 1-3» [104].
23 мая поступила телеграмма о возврате в контору десяти наименований книг, в том числе Кранинфельда «Шевченко - певец Украины».
23 ноября: «Возвратите следующие книги: Ибаньес «Кровь и песок», Л. Толстой «Корнет Васильев» [105].
В октябре Штаб корпуса жандармов затребовал сведения о количестве полученных для розничной продажи в железнодорожных киосках газет с указанием в процентах соответствия количества правых и умеренных с изданиями левого направления [106].
Начальник Борисоглебского отделения Белявский представил список:
правого направления: левого направления: «Новое время» - 56, «Речь» - 35, «Свет» - 13, «Биржевые ведомости» - 19, «Россия» - 13, «День» - 28, «Колокол» - 13, «Утро России» - 19, «Современное слово» - 21, «Русское слово» - 595, «Русское знамя» - 13, «Раннее утро» - 185, «Московские ведомости» - 13 процент содержания - 126% [64], «Голос Москвы» - 13, «Русские ведомости» - 39, процент содержания - 28% .
14 января 1914 г. совершенно секретно всем начальникам отделений Воронежского жандармского полицейского управления железных дорог направлена копия составленной в Штабе корпу-
са по соглашению с контрагентством Суворина и Ко ведомости произведений печати правого направления, которые должны подлежать продаже в киосках на станциях Юго-Восточных железных дорог в количестве не менее, чем означено в ведомости для каждой станции (для ст. Поворино и Борисоглебск). «Верность» - 2, «Голос Москвы» - 3, «Гражданин» - 2, «Дружеские речи» - 3, «Европейская жизнь и Россия» - 10, «Колокол» -2, «Москва» - 2, «Московский листок» - 2, «Московские ведомости» - 2, «Нева» - 2, «Новое время» - 10, «Оса» - 3, «Россия» - 2, «Русское знамя» - 2, «Свет» - 2, «Земщина» - 2, «Иллюстрированное приложение Нового времени» - 6 [107].
В феврале от контрагентства Суворин и Ко поступает список книг, ошибочно помещенных в каталог, которые следует считать изъятыми из продажи в книжных киосках. Всего 90 наименований, в том числе: «Жизнь и смерть Толстого», «Жизнь и речи Толстого» Тонерамо, «Кобзарь» Шевченко, «Детские рассказы» Серафимовича [108].
В этом году начальник жандармского полицейского управления направил в отделение 168 телеграмм о недопущении в продажу номеров периодической печати.
Канцелярия Тамбовского губернатора направила в Борисоглебск 144 циркуляра.
На станциях Борисоглебск и Поворино составлено 36 протоколов, изъято 62 экземпляра периодической печати.
24 января на ст. Борисоглебск арестованы и изъяты из числа невостребованного груза 12 экземпляров книг «социалистического направления» [109].
5 октября Деболи приказал конфисковать в книжных киосках по указанию Департамента полиции книги на немецком языке: «... до особого распоряжения хранить их в отделении и впредь продажу произведений печати на немецком языке не допускать» [110].
14 октября в киоске на ст. Борисоглебск было конфисковано 8 книг на немецком языке.
Начальник Новохоперского жандармского отделения Харьковского жандармского полицейского управления ротмистр Ганкевич 2 апреля 1914 г. направил письмо начальнику Борисоглебского отделения следующего содержания:
48
«На ст. Некрылово прибыл из Москвы короб с книгами, который остался невостребованным и подлежал продаже с аукциона. По принятому порядку все эти в коробе книги были представлены мне для просмотра и отзыва, могут ли они допущены к аукционной продаже. В числе этих книг оказались сочинения Л.Н. Толстого «В чем моя вера», 5 экземпляров, «Исповедь» в 2 экз., сочинения Ренана «Жизнь Иисуса Христа»,
I экз., «Христианская церковь», 1 экз., которые мною были признаны тенденциозными и представлены начальнику управления с просьбой не допустить их к продаже в частные руки. Начальник управления по указанию Департамента полиции предписал выделить эти сочинения в отдельную группу и допустить их к аукционной продаже вместе с остальными книгами этого короба, но с тем, чтобы эти тенденциозные книги, выделенные в отдельную группу, были бы куплены мною через уполномоченное лицо, командированное начальником Воронежского губернского жандармского управления, или частное лицо, подготовленное мною.
В настоящее время выяснилось, что эти невостребованные книги начальником станции Некрылово препровождены для продажи с аукциона в Борисоглебский аукционный склад
II марта сего года.
Ввиду того, что продажа этой отправки будет производиться в районе вверенного Вам отделения, то, препровождая Вам при сем копию предписания Харьковского ЖПУ за № 104 от 10/11 с.г. и копию предложения начальника Воронежского ГЖУ по сему делу от 6/11 с.г., за № 1084, вместе препровождаю Вам выделенные тенденциозные книги, которые прошу Вас передать начальнику станции Борисоглебск для приложения к отправке, из коих они изъяты, и купить их с торгов в апреле или мае с.г., как указывается в предписаниях, и представить их начальнику Харьковского ЖПУ, коим будут возвращены Вам израсходованные деньги.» [111].
Как видно из письма, по этим книгам предшествовала переписка по всем инстанциям. Начальник Воронежского губернского жандармского управления полковник Конисский в упомянутом предложении № 1084 совершенно секретно советует начальнику Новохоперского от-
деления приобрести эту литературу с торгов «как можно дешевле, через подставное лицо» и литературу препроводить ему.
Начальник Харьковского ЖПУ железных дорог полковник Каневцов в секретном письме Ганкевичу предписывает: эти книги «следует выделить в отдельную группу, как долженствующие быть купленными через уполномоченное лицо начальником Харьковского губернского жандармского управления. Ввиду же нахождения станции Некрылово в районе Воронежской губернии начальник Харьковского губернского жандармского управления уведомил об этом начальника Воронежского ГЖУ. Каневцов предписывает Ганкевичу «о дне аукциона уведомить начальника жандармерии Воронежской губернии и если им никто не будет командирован для покупки этих книг, то озаботьтесь подготовлением частного лица, которое и купило бы эти книги за ваши деньги и книги эти представить мне, указав сумму денег, уплаченную за них на предмет возвращения Вам денег» [112].
14 апреля 1914 г. подполковник Белявский подписал постановление об изъятии из продажи с аукционного склада вышеупомянутые сочинения Толстого и Ренана и представлении их начальнику Воронежского губернского жандармского управления.
18 апреля направляет 9 изъятых книг в Воронеж, и об этом сообщает начальнику Харьковского ЖПУ.
Переписка продолжалась по май 1915 года. По требованию начальника Воронежского ЖПУ Белявский 15 марта 1915 г. представляет всю переписку по этому делу. Оказалось, что на аукционном складе в Борисоглебске остались запрещенные книги «Антихрист» и «Святой Павел». А 31 мая этого же года представил начальнику Воронежского ЖПУ квитанцию на купленные на подставное лицо с аукционного торга книги Толстого и Ренана, с просьбой возвратить 85 копеек [113].
Как следует из переписки, в процедуре изъятия из продажи 9 книг Толстого и Ренана, длившейся более года, принимали участие: Департамент полиции, начальник Харьковского ЖПУ, начальник Харьковского ГЖУ, начальник Воронежского ЖПУ, начальник Воронежского
ГЖУ, начальник Новохоперского полицейского отделения и начальник Борисоглебского жандармского полицейского отделения и другие лица.
Кстати, говоря о преследовании произведений великого писателя, Розенберг пишет: «Конечно, Л.Н. Толстому в «Указателях» отведено почетное место, - чуть ли не первое по числу произведений и по числу страниц, занятых их названиями. В позднейший по времени из указателей вошло 43 (сорок три!) издания запретных произведений, принадлежащих перу Л.Н. Толстого» [114].
В апреле 1915 г. товарно-коммерческий отдел Управления Юго-Восточных железных дорог, основываясь на циркуляре МПС от 6 июля 1900 г. № 31003, направляет Белявскому отношение, в котором сообщается, что на станции Еси-пово хранятся невостребованные получателями печатные произведения и просит дать заключение «могут ли быть поименованные в прилагаемой при сем копии описи печатные произведения назначены в продажу с аукционного торга, или таковые подлежат конфискации» [115].
В описи значились отрывные календари издания «Московского союза потребительских обществ» в количестве 100 штук и 23 записных книжек.
Унтер-офицер Степан Хитров в протоколе от 15 июня, руководствуясь ст. 261 Устава уголовного судопроизводства, признает эти календари и записные книжки «неподлежащими к допущению обращения в народ, а подлежат конфискации» [116].
В это же время на станции Грибановка обнаружены такие же календари в количестве 49 штук и 14 карманных записных книжек для членов кооператива [117].
18 июня составлен акт о том, что отрывные календари издания «Московского союза потребительских обществ» - 149 штук и записные книжки для членов кооператива - 37 штук уничтожены через сожжение.
Анализ документов позволяет определить основные функции, которые исполняли чины железнодорожной жандармской полиции по надзору за произведениями печати на железных дорогах царской России в рассматриваемый период:
- рассмотрение и утверждение начальниками жандармских полицейских управлений железных дорог, представляемых арендаторами списков произведений печати;
- рассмотрение и утверждение начальниками жандармских полицейских управлений железных дорог поступающих дополнительных списков;
- изучение и направление в жандармские полицейские отделения алфавитных указателей и перечней запрещенных изданий;
- подготовка и направление телеграмм, циркуляров начальников жандармских полицейских управлений начальникам отделений по циркулярам и телеграммам Департамента полиции, Штаба отдельного корпуса жандармов;
- постоянный контроль за работой арендаторов книжных и газетных киосков:
а) проверка накладных на полученные издания;
б) изучение номеров и наименований изданий;
- составление протоколов, ознакомление продавцов, изъятие запрещенных произведений печати;
- направление изъятых из продажи газет и журналов губернаторам и другим органам;
- составление актов об уничтожении произведений печати;
- надзор и контроль за подвижными библиотеками в поездах, распространением печати;
- контроль за обязательствами арендаторов о продаже газет правого толка;
- ведение переписки и делопроизводства по вопросу надзора за произведениями печати;
- обучение и воспитание нижних чинов жандармских полицейских управлений железных дорог;
- изучение и доведение до исполнителей циркуляров Главного управления по делам печати, Департамента полиции, Штаба корпуса жандармов по вопросам надзора за произведениями печати;
- ознакомление начальников жандармских отделений с обзорами Особого отдела Департамента полиции, охранных отделений, с рекомендованными изданиями;
- проверка на политическую благонадежность продавцов книжных и газетных киосков и выдача разрешений на допуск их к торговле.
50
Анализируя деятельность железнодорожной жандармской полиции по надзору за торговлей и распространением произведений печати на железных дорогах, можно сделать вывод, что она в какой-то мере выполняла поставленные задачи и добивалась цели, но существенно теряла свой имидж в общественном мнении, которое формировала пресса.
Примечания:
1. Вулъфов, А. Повседневная жизнь Российских железных дорог / А. Вульфов. - М., 2007. - С. 40
2. Россия 1913 год. Статистико-документальный справочник. - СПб.,1995. - Таблица 5. - С. 115.
3. Исторический вестник. - 1910. - № 5. - С. 769.
4. Поршнев, И.И. История книжной торговли в России. в кн.: Книжная торговля. Пособие для работников книжного дела/ И.И. Поршнев. - М. -Л., 1925. - С. 12.
5. Исторический вестник. - 1909. - № 8. - С. 725.
6. Большая советская энциклопедия. Том. 5. третье издание. - М., 1971. - С. 632.
7. Исторический вестник. - 1909. - № 8. - С. 726727.
8. Государственный архив Воронежской области (ГАВО) Ф.И. 277. Оп. 1. д. 55. Л. 31-33.
9. ГАВО Ф. 40. Оп. 1. Д. 4. Л. 3
10. Устав о цензуре и печати. - СПб., 1909. - С. 104105.
11. ГАВО. Ф.И. 1. Оп. 1. Д. 90. Л. 35 об.
12. Там же. Л. 34.
13. ГАВО. Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 24. Л. 15.
14. Там же. Л. 28.
15. Полное собрание законов Российской империи, Собр. 3-е СПб., 1885-1917. - Т. 26. - Ст. 28700. -С. 1113.
16. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 24. Л. 29.
17. Дневник Алексея Сергеевича Суворина. - М., 1999. - С. 482, С. 486.
18. Цит. по: Водовозов. Поход на печать / Водовозов // Северные записки. - Ноябрь 1913. - С. 187 -188.
19. ГАВО. Ф.И.1. Д. 90. Л. 120.
20. Там же. Л. 120.
21. Образование. - 1906. - № 1. - С. 123.
22. Былое. - 1906. - № 2. - С. 314.
23. Там же. С. 319.
24. Там же. С. 319.
25. Там же. С. 319.
26. Былое. - 1906. - № 3. - С. 317, С. 320.
27. Там же. С. 321.
28. Там же. С. 323.
29. Русская мысль. - 1906. - № 3. - С. 227.
30. Русская мысль. - 1907. - № 7. - С. 203.
31. Русская мысль. - 1907. - № 8. - С. 199.
32. Русская мысль. - 1913. - № 12. - С. 2-3.
33. Исторический вестник. - 1909. - № 8. - С. 721.
34. Там же. С. 722.
35. Вестник Европы. - 1909. - № 8. - С. 785.
36. Обнинский, В. Печать и администрация / В. Обнинский // Свобода печати при обновленном строе. - СПб., 1912. - С. 182, С. 189.
37. Вестник Европы. - 1910. - № 2. - С. 440.
38. Вестник Европы. - 1913. - № 3. - С. 349.
39. Там же. С. 350.
40. Вестник Европы. - 1913. - № 5. - С. 339.
41. Там же. С. 341.
42. Вестник Европы. - 1913. - № 6. - С. 332.
43. Там же. С. 334.
44. Розанов, В.В. Из припоминаний и мыслей об А.С. Суворине. Телохранитель России А.С. Суворин в воспоминаниях современников / В.В. Розанов. -Воронеж, 2001. - С. 88.
45. Жилкин. Провинциальное образование /Жилкин // Вестник Европы. - 1914. - №1. - С. 396.
46. Церетелев, Д.Н. Печать и общественное мнение / Д.Н. Церетелев. - СПб., 1905.
47. Пуришкевич, В.М. Русская печать на заре обновления / В.М. Пуришкевич. - СПб., 1905.
48. М.К. Периодическая печать и временные правила 24 ноября 1905 г. - СПб., 1907.
49. Назаревский, Б.В. Свобода печати / Б.В. Назе-ревский. - М., 1910.
50. Слово о печати священника Николая Знаменского. - Павлово. Нижегородской губернии. 1914. Авторы цит. по: Курбакова Е. «Мученики печатного слова» // Родина. - 2009. - № 3. - С. 80.
51. Витте, С.Ю. Воспоминания. Полное издание в одном томе / С.Ю. Витте. - М., 2010. - С. 751.
52. Дж. Дейли. Пресса и государство в России (1906 -1917 гг.) / Дж. Дейли // Вопросы истории. - 2001. -№ 10. - С. 25-43.
53. Воробъев, В.К. По тюрьмам и ссылкам (из воспоминаний) / В.К. Воробьев // Каторга и ссылка кн. 31. - М., 1927. - С. 104.
54. Высший подъем революции 1905-1907 гг. Вооруженное восстание ноябрь - декабрь 1905 года. Часть 3. Книга вторая под. ред. Н.К. Сидорова. -М., 1956. - Док. № 306. - С. 385.
55. Русская мысль. - 1905. - № 12. - С. 200.
56. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 58. Л. 50.
57. Тимофеев. Справочная книга для чинов жандармских полицейских управлений железных дорог. По жандармско-полицейской части. Общие обя-
занности жандармской железнодорожной полиции / Тимофеев / СПб., 1908. - С. 344.
58. Циркуляр Особого отдела Департамента полиции от 5 ноября 1908 г. № 141386 / З.И. Перегудова/ Политический сыск России (1880-1917 гг.) М., 2000. - Приложение № 10. - С. 412.
59. ГАВО Ф.И.1.Оп. 1. Д. 90. Л. 24.
60. Цит: Обнинский, В. Печать и администрация / В. Обнинский/ Свобода печати при обновленном строе. - СПб., 1912. - С. 222.
61. Тимофеев. Справочная книга для чинов жандармских полицейских управлений железных дорог. С.345.
62. Там же. С. 348.
63. ГАВО Ф.И. 6. Оп. 1. Д. 1004. Л. 12.
64. Там же. Л. 13 об.
65. Там же. Л. 54 об.
66. Там же. Л. 56.
67. Там же. Л. 59 об.
68. ГАВО Ф.И. 1. Оп. 2. Д. 336. Л. 97.
69. Тимофеев. Справочная книга для чинов жандармских полицейских управлений железных дорог. С.345.
70. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 23. Л. 71.
71. Там же. Д. 30 Л. 14.
72. ГАВО Ф.И.1. Оп. 2. Д. 90 Л. 52.
73. Тимофеев. Справочная книга для чинов жандармских полицейских управлений железных дорог. С.346.
74. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 30 Л. 63.
75. Там же. Л. 87.
76. Там же. Л. 121 об.
77. Там же. Л. 135.
78. Там же. Л. 145.
79. Там же. Л. 187.
80. Там же. Л. 215.
81. Там же. Л. 225.
82. Там же. Л. 128.
83. Там же. Л. 270.
84. ГАВО Ф.1. Оп. 1. Д. 90. Л. 109
85. Государственный архив Воронежской области (ГАВО) Ф.И. 277. Оп. 1 Д. 23. Предписания Департамента полиции МВД, отдельного корпуса жандармов и Воронежского жандармского полицейского управления железных дорог о наложении ареста на печатную литературу, пресечении беспорядков на железной дороге (6 июля 1906 г., 28 февраля 1917 г.).
Д. 55 Переписка с Департаментом полиции МВД, Воронежским жандармским полицейским управлением железных дорог о наложении ареста на печатную литературу (5 января - 31 декабря 1912 г.).
Д. 58 Предписания Главного управления по делам печати МВД, канцелярии Тамбовского губернатора о наложении ареста на печатную литературу (4 января - 29 декабря 1913 г.). Д. 69 Предписания Департамента полиции МВД, Главного управления по делам печати МВД о наложении ареста на печатную литературу (1 января - 15 декабря 1914 г.). Д. 79 Дело по наблюдению за торговлей книгами и другими печатными изданиями (5 января -28 декабря 1915 г.).
86. Гостева С.С. Воронежское жандармское полицейское управление железных дорог в 1914 году. / С.С. Гостева, В.В. Мыцыков // Берегиня-777- Сова - 2010. - № 4(6). - С. 10-19.
87. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 55 Л. 8.
88. Там же. Л. 36.
89. Там же. Л. 66.
90. Там же. Л. 353.
91. Там же. Л. 356.
92. Там же. Л. 55.
93. Там же. Л. 421.
94. Там же. Л. 19.
95. Там же. Л. 66.
96. Там же. Л. 409.
97. Там же. Л. 413.
98. Розенберг, В. Несколько цифровых итогов / В. Розенберг / Свобода печати при обновленном строе. - СПб., 1912. - С. 236.
99. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. д. 55 л. 95.
100. Там же. Л. 411.
101. Право. - № 31. - 5 августа 1912. - С. 1680.
102. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 58. Л. 247.
103. Там же. Л. 189.
104. Там же. Л. 269.
105. Там же. Л. 333.
106. Там же. Л. 792.
107. Там же. Л. 661.
108. Там же. Л. 663.
109. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 69. Л. 29-30.
110. Там же. Л. 99-100.
111. Там же. Л. 69.
112. Там же. Л. 479.
113. Там же. Л. 245-246.
114. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 79. Л. 58.
115. Розенберг, В. Несколько цифровых итогов / В. Розенберг / Свобода печати при обновленном строе. - СПб., 1912. - С. 241-242.
116. ГАВО Ф.И. 277. Оп. 1. Д. 79. Л. 68.
117. Там же. Л. 69.
52
