CC BY
113
3
Библиотечно-информационная деятельность Исследования молодых ученых
А.Л. Есипов
ПОЛИТИКА НЕМЕЦКИХ ОККУПАЦИОННЫХ ВЛАСТЕЙ В ОТНОШЕНИИ БИБЛИОТЕК НА ВРЕМЕННО ОККУПИРОВАННОЙ ТЕРРИТОРИИ СССР В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В истории нашей страны Великая Отечественная война занимает особое место. Последние годы характеризуются всплеском интереса к этой теме, что вызвано снятием грифов секретности с архивных фондов, развитием плюрализма мнений. Изученность вопросов реализации политики нацистов в сфере культуры на оккупированных территориях Советского Союза находится на недостаточном уровне. Во многом это вызвано неоднозначным отношением к этой проблеме со стороны многих наших учёных. Нежелание переосмыслить отношение к проблеме изучения культурных интересов Третьего рейха на Востоке не способствует реализации целого ряда исследований, способных в перспективе оказать серьёзное влияние на развитие интереса специалистов к вопросам истории библиотечной отрасли в годы Великой Отечественной войны, решению реституционных проблем, постепенно выходящих на качественно новый уровень. Также определённую проблему представляет недоступность целого ряда архивных материалов по исследуемой проблематике.
Мы считаем, что политика национал-социалистического правительства Германии в области культуры на оккупированных советских территориях являлась составной частью политики Третьего рейха на Востоке. Гитлер предполагал расселить «избыточное» немецкое население на территории славянских государств, жители которых причислялись к «неисторическим» народам, а поэтому наличие у них каких бы то ни было серьёзных достижений в области культуры как бы исключалось.
Политика нацистов на оккупированных территориях предполагала целый ряд антигуманных мер, направленных на упрочение влияния Германии, а главное, на уничтожение и максимальное разобщение захваченного народа. Анализ архивных документов позволяет выявить основные меры, которые предполагали реализовать нацисты для выполнения поставленных целей. В их числе: уничтожение культурного достояния нашего народа, не представлявшего интереса для немцев, разграбление наиболее ценных памятников истории и культуры, этническое дробление населения оккупированных территорий; создание особых начальных школ для ненемецкого населения, дающих только элементарные знания и способствующих формированию удобного захватчикам мировоззрения; отбор «расово полноценных детей» для последующей отправки в Германию; воспитание населения оккупированных территорий в духе преклонения перед «вечными культурными ценностями германского народа».
Культурный вопрос в оккупационной политике нацистов занимал немаловажное место. Покоряемые народы, лишённые собственной культуры, должны были оказаться под жёстким влиянием и руководством немецкого народа, самобытная отечественная культура должна была уступить место привнесённой извне псевдокультуре. В итоге, уже в 1940 году в Берлине был создан «Специальный центр по проблемам восточных территорий», руководство которым было возложено на А. Розенберга. В первые дни после своего создания «Центр» подготовил приказ, в соответствии с которым во всех оккупированных областях следовало конфисковывать и незамедлительно переправлять в Германию архивы, государственные и частные библиотеки, документальные фонды и материалы. В первые дни после нападения на Советский Союз данный «Центр» был преобразован в Министерство по вопросам оккупированных восточных территорий, воз-
Библиотечно-информационная деятельность
можность возглавить которое была предоставлена также Розенбергу. В целях эффективного порабощения захваченных территорий нацисты должны были решить несвойственные им задачи. Например, перед ними встала проблема организации некоего подобия культурной жизни населения на оккупированной территории.
Министерство и его отделы должны были осуществлять тотальный контроль за всеми направлениями культурной жизни людей на оккупированных территориях. По плану Розенберга большую часть населения предполагалось депортировать, а оставшаяся обрекалась на полуживотное существование на положении рабов. Разумеется, в таких условиях не могло быть никакой речи о сохранении культурного наследия советского народа, библиотечной сети страны. Например, в Орловской области было разрушено полностью или частично до 80% библиотек. Ущерб по учреждениям социально-культурной сферы составил порядка 540 млн. рублей [1].
В июле 1941 года вышел специальный указ Гитлера о том, что культурно-политические интересы Третьего рейха распространяются на все оккупированные немецкими войсками территории, а также на все русские земли, которые ещё предстоит занять. При централизованном разграблении библиотек особое внимание уделялось первопечатным книгам, рукописным трудам и другим ценным документам. Интересен тот факт, что книги, украденные из советских книгохранилищ, несмотря на сумятицу военного времени, проходили строгий учёт и каталогизацию на основании специальной инструкции Оперативного штаба Розенберга. Вывоз книжных фондов с территории СССР нацисты объясняли необходимостью возврата истинно германских по происхождению культурных ценностей на историческую родину, а также тем, что существовала насущная потребность изучать корни большевизма для последующей активной борьбы с ним. Возникает вопрос о том, какое отношение к решению этих задач имели национальные книжные памятники, в числе которых были первопечатные Евангелия, прижизненные издания русских писателей и поэтов, комплекты первых научных журналов и т.п. Основной причиной вывоза культурных ценностей с захваченных территорий нашей страны являлись чисто прагматические задачи. Например, желание Гитлера создать в своём родном городе Линц грандиозный музей, в котором были бы собраны все шедевры мировой культуры, имевшие хоть какое-то отношение к немецкой нации.
В массовой работе библиотек на оккупированной территории находили отражение темы, утверждённые немецким пропагандистским аппаратом. В их числе можно назвать пропаганду лучшей жизни в новых условиях, призыв к молодёжи выезжать на работу в Германию, популяризацию «Нового аграрного порядка», формальное способствование развитию местной промышленности (преимущественно кустарной, которая в местной периодике преподносилась как крупная), информационное обслуживание местных органов власти.
В связи с затягиванием войны захватчики были вынуждены уделять всё больше внимания идеологической обработке населения, оказавшегося под оккупацией. Через созданные средства массовой информации и идеологические учреждения, которыми, несомненно, являлись библиотеки, фашисты постоянно проводили лживую мысль о том, что пришли в Россию с единственной благородной целью - освободить русских людей от большевистского рабства. Оккупанты внушали населению догму о борьбе двух идеологий: большевистской, которую отстаивает Красная Армия, и мировоззрения Новой Европы, за которое борется Германия. Общее руководство идеологической политикой осуществляло немецкое Министерство пропаганды во главе с Й. Геббельсом. При министерстве действовал целый ряд отделов, в числе которых отдел литературы, отдел печати и др. По большинству вопросов библиотеки подчинялись отделу литературы [2].
Особую роль в организации библиотечной работы на местах играли батальоны, роты и взводы пропаганды. Они печатали и распространяли листовки, газеты и воззвания для воинов Красной Армии и населения оккупированной территории. Эти же подразделения определяли первоначальные вопросы функционирования учреждений культуры в захваченных районах.
В крупных оккупированных городах и других населённых пунктах при комендатурах, городских управах действовали отделы пропаганды. Пропагандистские материалы на захваченной территории распространялись на все учреждения, городские, районные и волостные управы, органы сельского управления, библиотеки. Каждый военнослужащий, чиновник оккупационной администрации, работник учреждения любого профиля и уровня должен был стать нацистским пропагандистом. Фотографии искусственно организованных общих читок публиковались в местных периодических изданиях и снабжались подписями следующего образца - «Население охотно читает брошюры и газеты, рассказывающие о жизни в Германии и в освобождённых областях. Как только в деревню
привозятся газеты и брошюры, они моментально расходятся по рукам крестьян» [3, с. 4].
Гитлеровские агитаторы и пропагандисты через газеты, брошюры, библиотеки, организацию художественных выставок насаждали идею масштабного превосходства немецкой нации. Восхвалялось всё, что было связано с Германией, её экономикой, наукой, культурой и властью. Необходимо отметить, что агрессивность информационного влияния изменялась в соответствии с ходом войны и результатами боевых действий на её фронтах.
Издания нацистского толка затрачивали огромные усилия на распространение идеи о непобедимости немецкой армии. Вражеские газеты, листовки и брошюры, широко представленные в фондах оккупационных библиотек, пыталась убедить население в бессмысленности партизанской борьбы и любого иного сопротивления фашистам. Всё население, которое оказывало помощь партизанам, предлагалосьуничтожить, объясняя необходимость этого шага некоей гуманностью по отношению к большинству советских граждан, якобы мечтающих об окончании войны победой немецкого оружия.
Важной составляющей фашистской культурной политики являлась наглядная агитация. До войны нацисты заготовили большое количество различных плакатов, воззваний, приказов, адресованных населению оккупированных территорий СССР, которые нашли своё применение при оформлении помещений оккупационных библиотек и читален. Буквально с первых дней оккупации захватчики начали организацию выпуска печатных материалов непосредственно на оккупированной территории. Среди печатных изданий преобладали газеты и листовки.
В период оккупации областей центрального региона фашистские войска и местные органы власти наладили выпуск целого ряда газет. В их числе можно назвать: «Речь» и «Жало» (Орёл), «Голос народа» (г. Локоть), «Курские известия», «Новый путь» (Курская область), «Слово» (п. Кромы), «Бич», «На переломе», «Клич» (Смоленская область) и многие др. Все они представляли собой чётко отлаженную систему, работавшую в совокупности с вновь создаваемыми библиотеками, читальнями, книжными магазинами.
Массовыми тиражами на оккупированной территории издавались брошюры антисемитского, антисоветского и антибольшевистского характера: «Еврейский вопрос», «Протоколы сионских мудрецов», «Почему я враг большевистской власти», «Как сталинская шайка угнетала народ», «Великая Отечественная война. Борьба против большевиков -долгкаждого патриота», «Кто виновник войны», «Поновому пути», «Что обещали большевики русскому крестьянину», «Является ли эта война отечественной для народов России» и другие. В этих брошюрах утверждалось превосходство немецкой науки, техники и экономики. Приводились доводы о необходимости борьбы с мировым еврейским заговором и евреями. Они, так же как и периодические издания, нашли своё отражение в фондах библиотек.
Интересно, что оккупационные библиотеки периодически отчитывались о результатах своей работы через местные газеты. Популяризировали и рекламировали себя и свои услуги. Однако, несмотря на всю важность такого серьёзного оружия пропаганды, как библиотеки, пользование их услугами было платным. Например, посещение читального зала в Орле обходилось в двадцать копеек [4, с. 4].
Характерно, что библиотеки создавались нацистами не только на оккупированных территориях, но в действующих частях Русской освободительной армии, в местах проживания советских граждан, вывезенных на принудительные работы в Германию. Значительно приукрашенная информация о подобных библиотеках так же находила своё отражение в оккупационной периодике.
В результате мы приходим к выводу о том, что система библиотек, создаваемых оккупационными властями, была заранее продумана. Оккупационная политика захватчиков в области библиотечной деятельности на оккупированных территориях была чётко спланирована и организована. Она регламентировалась целым рядом нормативных документов различного уровня. Представленные материалы позволяют сделать вывод о том, что библиотеки играли важную роль в идеологическом противостоянии нацистской Германии и СССР в годы Великой Отечественной войны.
Примечания
1. Гос. архив Орл. области, Ф- П 52, Оп. 2, Д. 512, Л. 1-15.
2. РГАСПИ, Ф. 17, Оп. 125, Д. 38, Л. 14.
3. Речь. - 1943. - №11.
4. Речь. - 1942. - № 151.
