CC BY
95
УДК 008.304.327(130)
Paramonov A. Ye. POLITICAL GLOBALIZATION AND SEPARATISM IN THE BOUNDARY TERRITORIES. In
the paper, the major aspects of political globalization impact on frontier safety of the Russian Federation related to separatism and international terrorism are discussed. The issues of geopolitical importance of the North-Caucasian Region are considered.
Key words: political globalization, frontier safety, sovereignty, terrorism, separatism, boundary regions, secret intelligence service of foreign states.
А.Е. Парамонов, ВЧ 2450, г . Москва, E-mail: peg@iwep.asu.ru
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И СЕПАРАТИЗМ 0 ПРИГРАНИЧНЫХ ПРПСТРАНСТПАХ
В статье раскрываются основные содержательные аспекты влияния политической глобализации на пограничную безопасность России, что связано с сепаратизмом и международным терроризмом. Рассмотрены вопросы по геополитической значимости Северо-Кавказского региона.
Ключевые слова: политическая глобализация, пограничная безопасность, суверенитет, терроризм, сепаратизм, приграничные территории, спецслужбы иностранных государств.
Глобализация меняет баланс политического влияния между традиционным государством и новыми субъектами международных отношений такими, как транснациональные корпорации, влиятельные международные неправительственные организации, другие надгосударственные международные структуры. Поэтому назрела необходимость в разрешении вопроса об использовании силы, о законности и правомерности ее применения для ликвидации (нейтрализации) конфликтов, в том числе и вооруженных, в отдельных странах и регионах. Политическая глобализация, следовательно, требует какого-либо приемлемого для разных стран варианта преодоления принципа невмешательства во внутренние дела и должна сопровождаться введением в мировую практику новых механизмов обеспечения мира таких, как миротворческие операции или международные санкции против «плохих» режимов.
События в Ираке, Сербии, Афганистане, Ливии показывают, что Устав ООН не всегда может служить правовой основой политической глобализации. По всей вероятности, мировое сообщество нуждается в формировании единого экономического правопорядка и принятии своего рода Единого кодекса региональной и мировой безопасности.
Ограниченный суверенитет затрудняет обеспечение безопасности государства и в пограничной сфере. Это связано с тем, что сужение суверенных прав государства приводит и к трансформации государственных границ, которые являются неотъемлемой частью любого суверенного государственного образования и выступают важнейшим индикатором развернутого определения реальности или мнимости суверенитета. Сущность государственной границы заключается в том, что она представляет собой линию, ограничивающую пространство, на которое распространяется суверенитет государства, его политическая власть.
В свою очередь, как отмечает С.В. Голубев [1], мировое сообщество постепенно отменяет государственные границы, они становятся препятствием для «свободного передвижения (перемещения) финансов, товаров и услуг». Но государство обладает границами, которые остаются необходимым условием государственности. В мире все существует как таковое в силу отличимости, отделенности, отграниченности от других, а это обусловливает наличие собственных границ, что определяет индивидуальность пространства политического субъекта. Государственная граница есть фиксация его внешней, пространственно-территориальной формы-определенности или суверенности. Поэтому мир без границ - это мир политических субъектов без государственных институтов [2].
А. Першин [3] выделяет следующие закономерные тенденции в развитии пограничных отношений и различных процессов, происходящих на государственной границе:
- повышение роли госграницы как места взаимодействия и сотрудничества государств, все большего ограничения за-
градительно-запретительных и расширения разрешительноконтрольных мер и действий пограничных органов и подразделений;
- возрастание роли наднациональных организаций в установлении и изменении государственных границ и процессов национальной десуверенизации по мере расширения и углубления международных интеграционных процессов;
- усиление опасностей и угроз пограничной безопасности по мере пробуждения и активизации национальноэтнического и религиозно-конфессионального самосознания приграничного населения сопредельных стран;
- увеличение прозрачности государственных границ по мере ускорения, расширения и углубления глобализационных, интеграционных процессов, повышения информационного и технологического развития мира;
- усиление и расширение взаимодействия международных и национально-государственных институтов пограничной деятельности по мере возрастания трансграничных вызовов и угроз пограничной безопасности государств.
Нельзя не отметить, что в современных условиях неприкосновенные и нерушимые границы становятся атрибутом сильного государства, одним из свидетельств стабильности его внутреннего устройства, мощи и влияния на международной арене.
Борьба сепаратистских движений за право создания собственных государственных образований на части территории страны (или нескольких стран) с полиэтнической структурой населения характеризуется высокой степенью бескомпромиссности, не признает государственных границ и ведется «не по правилам». Поэтому охрана государственной границы в этих условиях приобретает особое значение [4].
В основе возникновения многих очагов сепаратизма лежит не просто этнический, а этнорелигиозный (этноконфес-сиональный) фактор. Это могут быть разногласия между католиками и протестантами (Северная Ирландия, Квебек), католиками и православными, между другими религиями, но в большинстве случаев с наиболее непримиримых позиций выступают исламские фундаменталисты, конфликтующие с православием (Косово, Северный Кавказ, Северный Кипр), с католицизмом (Босния и Герцеговина, Южные Филиппины), с индуизмом (Кашмир), и с буддизмом (Мьянма). Согласно некоторых детализированных оценок, в мире насчитывается 50 основных очагов сепаратизма, вместе занимающих территорию в 12,7 млн. км2 с населением в 220 млн .человек.
Сепаратизм ведет к нарушению суверенитета, единства и территориальной целостности государства, принт типа, нерушимости границ и, как показывает опыт, может явиться источником острейших межгосударственных и межнациональных конфликтов. Сепаратизм многолик. В условиях одной страны сепаратистское движение предстает как реакция на
шовинистическую политику властвующей элиты, в условиях другой - как национально-освободительная борьба за освобождение от политического ига этнического большинства. В третьем случае сепаратизм разворачивается в форме движения за присоединение к «исторической родине» под влиянием агрессивно-ирредентистской политики соседнего государства. Существуют и иные мотивы этнического сепаратизма - конфессиональные, лингвистические, социально-экономические и т.п. Нет нужды приводить конкретные примеры, они общеизвестны. Каждое подобное движение (Великобритания, Испания, Канада, Турция, Иран, Ирак, Индонезия и т.д.) уникально.
Специфическими историческими, этнополитическими особенностями отмечены и «наши» сепаратистские движения: в Нагорном Карабахе, Абхазии, Чечне. Они существенно отличаются друг от друга определенным набором этнополити-ческих противоречий, исторических предпосылок, счетами с этническим большинством, местной и центральной властью. Подобные различия иногда настолько велики, что очень сложно конкретные этносепаратистские конфликты сводить к некоему общему знаменателю.
Но есть и нечто существенно общее в природе сепаратизма, не только позволяющее сравнивать его разные лики, но обязывающее рассматривать их в качестве однородного явления. Общим свойством является радикализм, радикальная реакция на политическую асимметрию во взаимоотношениях этнического большинства и этнического меньшинства в том или ином многонациональном государстве. Общим свойством большинства известных сепаратистских движений является бескомпромиссность требований, ориентация на вооруженные методы политической борьбы - терроризм в самых широких масштабах.
Проявления сепаратизма в пограничном пространстве как угрозы безопасности направленной на подрыв государственного суверенитета и территориальной целостности России, обусловливаются, прежде всего, тем, что ряд приграничных субъектов Федерации в условиях глобализации обладает определенным потенциалом самостоятельного развития, который в сочетании с рядом других благоприятных обстоятельств является питательной средой сепаратизма. К этим обстоятельствам возможно отнести: окраинное географическое положение субъекта Федерации в государственном пространстве (отдаленность от Центра и близость к границам сопредельных стран); относительно независимую от остальной части страны хозяйственно-экономическую структуру; преобладание на территории субъекта населения коренной национальности и опережающие темпы его естественного прироста по сравнению с некоренным населением; низкую степень ассимилиро-ванности коренной нации (этноса) русскими; наличие (в отдельных случаях) традиций собственной государственности и насильственное присоединение субъекта к России в прошлом; активные проявления этнокультурных и конфессиональных особенностей; политизацию организованной преступности, рост клановости, кумовства и коррумпированности в органах власти. Все это стало благоприятным фоном для влияния процессов глобализации.
Под воздействием глобализации сепаратизм на приграничных территориях России получил новый импульс, он проявляется в региональной и этноконфессиональной формах. Основными субъектами сепаратизма в первом случае выступают региональные политические структуры, выступающие за расширение своих полномочий и соответственно ограничение полномочий центральной власти, во втором случае - этносы и этнические группы, пытающиеся любыми способами обрести собственную государственность, а также конфессии, стремящиеся к изменению своего статуса на территории страны или ее отдельной части [1].
Таким образом, сепаратизм является особой формой политико-правовой девиации и представляет собой отклоняющееся от общепринятых, принципов и норм взаимного сосу-
ществования и совместного проживания различных социумов на единой территории. Противоправная природа сепаратизма позволяет охарактеризовать деятельностные формы его реализации как экстремистские, так как сам фактор противоправности подразумевает «крайне радикальный» характер методов и способов достижения целевых установок.
Одной из основных задач государства является учет интересов, и соблюдение субъективных прав всех без исключения этнических и религиозных общностей, проживающих на единой государственной территории. Необходимо стремиться к достижению баланса интересов территориальных, национальных и конфессиональных автономий, входящих в состав государства, и его самого в целом. Именно оно выступает в качестве важнейшего структурно-функционального элемента политической системы - гаранта социальной целостности и стабильности многонационального и многоконфессионального социума.
Сепаратизм тесно связан с экстремизмом и терроризмом, которые представляют незаконную деятельность, направленную на захват власти, насильственное изменение существующего государственного строя, достижение неконституционным путем иных политических целей, в том числе сепаратистской направленности. В системе общественных отношений причинами возникновения экстремизма являются: ухудшение материального положения большей части населения; крайне низкий уровень социальной обеспеченности и социальной защищенности граждан; идейно-политический раскол общества; наличие в обществе острых межнациональных и меж-конфессиональных проблем; снижение духовно-
нравственного и общекультурного уровня развития населения; влияние иностранных спецслужб и экстремистских организаций и др. В религиозной сфере экстремизм проявляется в культивировании нетерпимого отношения к верующим других религиозных конфессий и атеистам, насильственном захвате культовых сооружений, разжигании националистических и сепаратистских настроений среди верующих других конфессий.
Экстремизм, и прежде всего, его наиболее радикальное проявление - терроризм, за последнее время приобрел международный, глобальный характер. Субъектами международного терроризма являются политические партии радикального толка, политические группировки или организации экстремистского направления, отрицающие или считающие недостаточной легальную политическую борьбу и делающие ставку на вооруженное насилие. Деятельность этих субъектов осуществляется в различных формах.
Формами международного терроризма, проявляющимися в пограничной сфере, являются необъявленные войны, вооруженные нападения с использованием огнестрельного оружия, экспорт контрреволюции, политические убийства, захват заложников, угоны воздушных и морских судов и иные формы преступного вмешательства в деятельность международных воздушных и иных сообщений.
Международный терроризм является трансграничной угрозой пограничной безопасности Российской Федерации, проявляющейся в активизации деятельности международных террористических организаций в ее пограничной сфере. Борьба с международным терроризмом в пограничной сфере должна осуществляться на основе общегосударственного комплекса контрмер по пресечению этого вида преступной деятельности.
Наиболее остро эти проблемы в России проявляются на Северном Кавказе, где под знаменами радикального ислама действуют незаконные вооруженные формирования, ставящие своей целью дестабилизацию внутренней обстановки в приграничном регионе, нарушение территориальной целостности страны с помощью вооруженного насилия. Сохраняется угроза эскалации религиозного экстремизма, в первую очередь отдельных радикальных течений ислама, значительное количество приверженцев которого проживает в приграничных
районах СКФО (Дагестане, Ингушетии, Карачаево-Черкессии, Кабардино-Балкарии).
Сегодня, как считает К.С. Гаджиев, Кавказ, долгое время считавшийся далекой периферией геополитических интересов ведущих государств мира, чуть ли не в одночасье оказался в центре соперничества различных стран и политических сил, поскольку стал рассматриваться в качестве источника топливно-энергетических природных ресурсов, прежде всего углеводородного сырья. К тому же Кавказ имеет большие перспективы стать важным узлом комплексных трансконтинентальных транспортных систем по линии Север-Юг и Запад-Восток [2].
Определенный дестабилизирующий вклад на динамику и тенденции развития обстановки в приграничье оказывает политика «двойных стандартов», которую проводят руководители ряда сопредельных с Российской Федерацией иностранных государств и их национальных спецслужб.
Следует отметить, что в результате расширения географии военных конфликтов возросла активность международных террористических и экстремистских организаций, в первую очередь радикальных исламистских группировок. На фоне сложной социально-экономической обстановки в отдельных приграничных районах Северного Кавказа деятельность исламских экстремистов способствует росту нестабильности в обществе, создает реальную угрозу нормальному развитию межнациональных и межконфессиональных отношений.
Какие бы субъективные взгляды на терроризм ни существовали, он всегда был и будет методом политического противоборства, воздействия и противодействия в общественных системах в специальной борьбе государственных структур, а в последнее время выступает основной формой агрессии и обороны в системе глобализационных процессов в борьбе за мировое господство и передел сфер влияния на рынке сырья и сбыта. Терроризм всегда обслуживает чьи-то политикогосударственные и субъективные интересы. В конечном итоге, основной целью международного терроризма является политическая власть, которая и становится его основным объектом воздействия.
Разведывательная и иная подрывная деятельность спецслужб и организаций иностранных государств является одним из элементов осуществления внешней политики иностранного государства. Поэтому она рассматривается как специфическая форма политической борьбы между государствами (союзами государств), применяемая в целях достижения геополитического превосходства. Эта деятельность направлена, прежде всего, на обеспечение реализации стратегических планов государства в мире.
Россия остается в сфере стратегических интересов многих государств, в реализации которых все возрастающая роль отводится специальным службам и организациям, которые самым активным образом участвуют в ведении бескомпромиссной борьбы за наиболее выгодную расстановку сил в мире.
Спецслужбы иностранных государств, используя возможности глобализирующегося мира, стремятся получить достоверную информацию об общественно-политическом и социально-экономическом состоянии приграничных субъектов Российской Федерации, создать необходимые информационные, финансовые, людские ресурсы для возможной дес-
Библиографический список
табилизации там обстановки, нанесения ущерба безопасности страны. Оказываемое ими «внимание» к приграничным регионам имеет свое объяснение. Периферийные территории легче отторгнуть, чем территории внутри страны, поскольку, как точно отметил Бенджамин Франклин, что большая империя, как и большой пирог легче объедается с краев [5]. Данное утверждение справедливо не только по отношению к империям, но и иным государственным образованиям, обладающим значительными размерами освоенного территориального массива, который не однороден по своему составу (география территорий, этнический и конфессиональный состав населения и др.) [5].
Реализация антироссийских целей предусматривает использование сопредельных государств как плацдарма для осуществления информационно-пропагандистских, разведывательных, диверсионно-террористических и иных акций против Российской Федерации. В частности, после распада СССР наблюдается резкое усиление политической и разведывательной деятельности против нашей страны со стороны Великобритании, ФРГ, Франции, Израиля, Саудовской Аравии, Турции, Ирана и КНР. Данные государства при ведущей роли США стремятся к закреплению своих позиций в постсоветских республиках посредством различных форм присутствия [6].
Одним из направлений деятельности специальных служб и организаций иностранных государств, в первую очередь Соединенных Штатов Америки и Турецкой Республики является деятельность, устремленная на вытеснение Российской Федерации из зоны геополитического влияния в Закавказском, Северо-Кавказском и Центрально-Азиатском регионах. При этом основной вектор усилий спецслужб направлен на приграничные территории этих регионов.
Реакция США и их союзников на кризис в Закавказье продемонстрировала неприятие новых геополитических реалий и заинтересованность в ослаблении России. В контексте внешнеполитических установок реализовываются планы по дестабилизации социально-политической обстановки и инспирированию сепаратистских настроений в приграничных российских регионах. Специальными службами и организациями Запада в качестве основного объекта на этом направлении выделен Кавказский регион, где сохраняются очаги напряженности и сепаратизма. И это не случайно.
С точки зрения геополитики Северо-Кавказский регион всегда представлял собой крайне важный стратегический узел. Северный Кавказ является связующим звеном между Европой и Центральной Азией, обеспечивает выход к системе трех морей: Каспийскому, Черному и Азовскому, а через Азово-Черноморский бассейн - в Средиземноморье, к Гибралтарскому проливу и Суэцкому каналу. Через северо-кавказские республики проходят основные экономические, транспортные и транзитные пути из России в государства Закавказья и далее в страны Азии, дублировать которые практически не представляется возможным.
В условиях глобализации активно используются иностранными спецслужбами иностранные граждане и лица без гражданства, прибывающие на территорию приграничных муниципальных образований, для осуществления трудовой деятельности. Помимо этого спецслужбы все чаще прибегают к услугам национальных диаспор и землячеств, сосредоточенных как на приграничных территориях России, так и сопредельных с нею государств.
1. Голубев, С.В. Глобализация и государственность // Глобализация: плюсы и минусы для стран СНГ, региональных и муниципальных образований: Матер. конф. - Голицино, 2004.
2. Гаджиев, К.С. Геополитика Кавказа. - М., 2001.
3. Першин, А. Искусство пограничной деятельности в императивном поле законов // Пограничник содружества. - 2010. -№ 4 (64).
4. Кулаков, А.В. Глобализация как многомерный процесс и ее влияние на пограничную безопасность Российской Федерации. - М., 2010.
5. Кирюшин, А.В. Правовые аспекты обеспечения экономической безопасности Российской Федерации / А.В. Кирюшин, С.В. Плотников // История государства и права. - 2006. - № 9.
6. Саклаков, П.Н. Административно-правовые режимы, используемые в интересах защиты и охраны государственной границы Российской Федерации. - М., 2000.
Bibliography
1. Golubev, S.V. Globalizaciya i gosudarstvennostj // Globalizaciya: plyusih i minusih dlya stran SNG, regional)nihkh i municipaljnihkh obrazovaniyj: Mater. konf. - Golicino, 2004.
2. Gadzhiev, K.S. Geopolitika Kavkaza. - M., 2001.
3. Pershin, A. Iskusstvo pogranichnoyj deyateljnosti v imperativnom pole zakonov // Pogranichnik sodruzhestva. - 2010. - № 4
(64).
4. Kulakov, A.V. Globalizaciya kak mnogomernihyj process i ee vliyanie na pogranichnuyu bezopasnostj Rossiyjskoyj Federacii. -M., 2010.
5. Kiryushin, A.V. Pravovihe aspektih obespecheniya ehkonomicheskoyj bezopasnosti Rossiyjskoyj Federacii / A.V. Kiryushin, S.V. Plotnikov // Istoriya gosudarstva i prava. - 2006. - № 9.
6. Saklakov, P.N. Administrativno-pravovihe rezhimih, ispoljzuemihe v interesakh zathitih i okhranih gosudarstvennoyj granicih Rossiyjskoyj Federacii. - M., 2000.
Статья поступила в редакцию 5.07.11
УДК 130:7.01(519.3)
Gantulga D. COLOR, FIGURE AND IMAGE SYMBOLIC OF MONGOLS IN THE CONTEXT OF THE DOCTRINE ARGA BILIG. The article is devoted to symbolic systems of color, figure and sustainable images existing in the traditional culture of Mongols. The author makes stress on the accordance of these systems with the philosophical doctrine - arga bilig.
Key words: color symbolic, image, figure symbolic, arga bilig, traditional culture of Mongols.
Д. Гантулга, зав. каф. дизайна и живописи Ховдского государственного университета, г. Ховд, Монголия, Е-mail: shishinm@gmail.com
ЦВЕТОВАЯ, ЧИСЛОВАЯ И ОБРАЗНАЯ СИМВОЛИКА МОНГОЛОВ В КОНТЕКСТЕ УЧЕНИЯ АРГА БИЛИГ
В статье исследуются символические системы цвета, числа и устойчивых образных сочетаний, распространенных в традиционной культуре монголов. Автор делает акцент на соответствии этих систем философскому учению арга билиг.
Ключевые слова: цветовая символика, образ, числовая символика, арга билиг, традиционная культура монголов.
Статья подготовлена при поддержке гранта РГНФ-МинОК Монголии «Русско-монгольское культурное взаимодействие в трансграничной области на Алтае: параллелизм философских идей и художественных форм» №11-24-03003а/Моп
Символика в традиционной культуре монголов играет определяющую роль. Различные символические пласты раскрывают изображение в двух направлениях: в художественноэстетическом и содержательном. Однако нередки случаи, когда символ является выражением сложной философской доктрины. Рассмотрим этот тезис на примере цветовой, числовой и образной символики в монгольской традиционной культуре.
Цвет является одним из ключевых средств художественной выразительности. Он активно применяется как в монументальных и станковых видах живописи, так и в изделиях народных мастеров. Цвет в произведении искусства неразрывно связан с понятием композиция, и применение и использование цвета в произведениях искусства дает основание к исследованию специфических особенностей мышления художника. Философия цвета - одно из актуальных направлений современной науки
Цветовое решение произведений декоративно прикладного искусства основано на реально существующих, природных цветовых гармониях. Цветовая символика стала одним из способов выражения традиционного мировоззрения. Небо, луна, звезды, земля, растения были выражены цветовыми категориями, и это стало основой духовного императива.
Традиционно в цветоведении цвета делят на теплый и холодный спектры, а также на основные и вспомогательные. Монгольской теории живописи, в орнаменте, оформлении одежды, ювелирных украшений цвета классифицировали иначе. В монгольском искусстве, эстетике и астрологии в эпоху средневековья возникла система мировоззрения, основанная на взаимном соотношении двух противоположных начал арга (действие, способ) и билиг (мысль, мудрость). Это учение до
сих пор актуально для монгольской духовной культуры. Цвета предметов переосмысливаются на основе философского учения арга билиг.
Самым первым трудом по теории цвета в Монголии была работа Сумбэ Хамбы Ишбалжира «Цэцэн эрх». Автор подразделял на «отцовские» (эцэг унгу) и «материнские» (эх унгу). К «отцовским» относились зеленый, голубой, коричневый, желтый и др., а «материнским» считался белый цвет, каждый из которых в свою очередь был глубоко символичен. Монголы выделяли особым образом пять цветов - синем, черным (иногда его заменял зеленый), красном, белом, желтом, которые были объединены в систему арга билиг и раскрывали гармонию и красоту мира. Эти пять цветов в монгольской астрологии ассоциируются с пятью материями, пятью сторонами света и т. д.
Согласно теории о пяти материях с голубым цветом ассоциировалось дерево, с красным - огонь, с желтым - земля, с белым - железо, с черным - вода. Пять цветов также соотносятся и с пятью металлами: в частности, золото с желтым цветом, серебро - с белым, железо - с голубым, медь - с красным, свинец - с черным, причем каждый цвет делится на пять оттенков. Например, желтый цвет подразделяется на «желтое золото», «белое золото», «черное золото» и т.д. Иными словами каждый металл обозначался в соответствии с цветовой пятеричной системой.
В астрономии солнце рассматривалось как абсолютный арга, а луна как абсолютный билиг. Соответственно, солнце ассоциировалось с отцом, а луна - с матерью. Почитание родителей, таким образом, было выражено с почитанием небесных светил. С другой стороны, система могла выглядеть ина-
