CC BY
189
Г. Н. КРАСНОЛУЦКИЙ
ПОЛИТИЧЕСКАЯ АЛЬТЕРНАТИВА РОССИИ: ЭЛИТИЗМ ИЛИ ЭЛИТАРИЗМ?
Ключевые слова:
политическая альтернатива, элитизм, элитаризм, Россия, номенклатура, демократия
Статья посвящена исследованию процессов элитообразования, перспективам и векторам их формирования (элитизм или элитаризм) в современных политических реалиях России. Автор рассматривает вопросы, связанные с механизмами рекрутирования постсоветских элит и перспективой их развития.
Key words:
political alternative, elitism, elitarism, Russia, nomenclature, democracy
The article is concerned with the processes of elite formation, with perspectives and vectors of elite development (elitism or elitarism) in contemporary political realities of Russia. The author tries to give answers to the questions connected with the mechanism of post-soviet elite recruiting, specific features of its formation and perspectives of development.
Во всех известных в истории типах обществ существовало, существует ныне и, видимо, будет существовать разделение на две основные группы людей — класс правящих и класс управляемых. Первый, всегда малочисленный, монополизирует власть, использует все преимущества, которые она дает, и управляет вторым классом в силу своей компетентности и в соответствии со сложившейся политической ситуацией, придавая этому действию легитимность. В политической науке для характеристики слоя, осуществляющего властные и управленческие функции, используют разные понятия, наиболее употребляемым является «элита».
Понятие «элита» в переводе с французского означает «редкий», «изысканный», «раритетный». Смысловое значение термина «элита» полисемантично. Термин может употребляться в разных значениях: элитные войска, виды спорта, сорта растений, элитное жилье, искусство и т. д.
В современной политической теории элитизма существуют две интерпретации процессов формирования и рекрутирования элит, которые близки по звучанию и смыслу, но не тождественны по содержанию: элитизм и элитаризм.
Институт элитизма успешно существует во многих современных развитых демократических полити-
Краснолуцкий Г. Н. Политическая альтернатива России: элитизм или элитаризм?
Политика и правовое государство
ческих системах. Элитизм — при отборе кандидатов в элиту — предполагает меритократический принцип (от лат. meritus — компетентный, лучший, достойный; гр. cratos — властвовать, управлять). Этот принцип был сформулирован еще Аристотелем и основан на отборе лучших специалистов, наиболее профессионально компетентных в области управления и руководства политическими процессами. При таком подходе в элиты рекрутируются на основе открытой конкуренции лучшие специалисты-управленцы, и выполнение ими властных полномочий понимается как функция разделения управленческого труда, а не как цель карьерных устремлений. В этом случае властными функциями заслуженно обладают наиболее подготовленные и талантливые представители общества, для которых власть — не самоцель, они являются потенциальными носителями высокопрофессиональных качеств, независимо от выполнения ими властных полномочий.
Ярким примером, характеризующим такой тип формирования политических элит в современной истории, служит деятельность Ф. Д. Рузвельта, единственного президента США, который занимал этот пост четыре срока вместо положенных двух. И последние два срока он занимал его по настоянию общественности, включающей даже
значительную часть представителей конкурирующей республиканской партии, настолько впечатляющим был позитивный эффект его управления страной. В данной связи также уместно вспомнить имя английского премьера У. Черчилля, оставившего яркий след в памяти многих поколений соотечественников своей плодотворной деятельностью во благо страны и народа.
Элитаризм — напротив, исходит из идеи обособления элит от масс, отсюда элита рассматривается как закрытый слой. Рекрутирование таких элит осуществляется закрытым от конкуренции способом: посредством наследования, сословных привилегий, клановости, землячества, партийной или номенклатурной принадлежности. Входящие в элиту претенденты получают доступ к ресурсам власти независимо от их личных способностей и навыков управления. Они становятся обладателями властных функций и занимают место властвующего функционера в силу принадлежности к группе правящей элиты. Стремление обрести власть становится смыслом и целью политической деятельности, а стремление занять властвующие позиции в иерархии управления диктуется чисто субъективными мотивами (удовлетворение тщеславия и амбиций), а не интересами дела, общества, страны. Такая практика рекрутирования элит формирует эшелоны
некомпетентных, карьерно ориентированных управленцев, запрограммированных в своей деятельности на сохранение сколь угодно долго своего корпоративного доминирования в системе управления страной. Очевидно, что такой подход имеет мало общего с принципами демократии и общественного самоуправления, а является одной из модификаций номенклатурного отбора элит в условиях становления демократического режима.
Для рассмотрения процессов элитообразования, перспектив и векторов его развития (элитизм или элитаризм) в современных политических реалиях России попытаемся дать ответы на ряд важных вопросов:
1. Произошла ли смена элит в результате реформ в России?
2. Каков механизм рекрутирования постсоветских элит?
3. Возникла ли постсоветская номенклатура, каковы ее особенности формирования и господства?
4. Российское чиновничество: элита или господствующий слой?
5. Почему возможен элитаризм в условиях российской демократии и несет ли он прямую угрозу процессу демократизации?
6. Каковы перспективы и направленность развития политических элит в России?
Ответить однозначно на вопрос, произошла ли смена элит в результате реформ в постсоветской Рос-
сии, не представляется возможным. И вот почему. Если подразумевать под сменой элит изменение их персонального состава, то можно в целом ответить: да, произошла. В результате перестроечных процессов из рядов политических элит выбыла значительная часть «старой номенклатурной гвардии», в основном партийной, чему способствовал развал КПСС и уход ее с политической арены.
Если же подразумевать под сменой элит их радикальное, качественное обновление, ответ будет отрицательным. Как показывают данные социологических исследований, рекрутация политических элит первой волны (всего их было три: ельцинская, путинская, медве-девская) — в эпоху Ельцина — из рядов старой номенклатуры составила в высшем руководстве — 75%, в региональных элитах — 82,3%, в правительстве — 74,3%, в бизнес-элите — 61%. В тот же период состав высшего руководства страны включал выходцев из разных отрядов бывшей номенклатуры: 21,2% — из партийной, 63,6% — из советской, 9,1% — из хозяйственной, аналогичная ситуация прослеживалась и на региональном уровне [6, с. 63-65].
Вторая волна постсоветских политических элит (путинская), по подсчетам руководителя сектора изучения элиты Института социологии РАН О. В. Крыштановской, включала лишь 20-25% политиче-
Краснолуцкий Г. Н. Политическая альтернатива России: элитизм или элитаризм?
Политика и правовое государство
ских элит в эшелонах власти, свободных от номенклатурного прошлого [4, с. 260, 264, 269, 270-271, 283-284, 375], с той лишь разницей, что акцент в рекрутировании элит был смещен в пользу выходцев из силовых номенклатурных структур [5].
Третья волна (медведевская) в этом смысле мало чем отличается от двух предыдущих. Не последнее место по-прежнему при назначении на высокие политические и управленческие посты занимает принцип личной лояльности, а не деловые качества претендента. В теории менеджмента давно известно парадоксальное противопоставление двух наиболее востребованных качеств в политическом управлении: лояльность и компетентность. В силу этого каждый лидер стоит перед дилеммой: если назначать только лояльных претендентов, система будет неэффективной. Если назначать компетентных претендентов, приходят высокопрофессиональные и талантливые подчиненные и, таким образом, его авторитет управленца может оказаться под угрозой. Историческая практика показывает, что в нашей стране лояльность всегда превалировала над компетентностью при подборе представителей элит всех уровней. Как такой выбор сказывался на качестве управления страной, мало кого из высшего состава политических элит серьезно беспокоило. В современ-
ных условиях используемый повсеместно принцип назначения элит противоречит принципам демократии, тем более — назначение их по мотивам лояльности и личной преданности, а не деловых качеств и компетентности.
Следует отметить, что системной, качественной смены элит не произошло, тем более в плане формирования идеологических предпочтений в пользу демократических ценностей у подавляющего большинства представителей элит. Страна обрела то, что с полным основанием можно назвать модифицированным вариантом постсоветских элит. Эти постсоветские элиты сохранили черты, присущие прежней номен клатуре: систему привилегий, правовой нигилизм, идеологический и политический конформизм, корпоративную солидарность и ее приоритет над интересами общества, «психологию агрессивного большинства», личную преданность руководству, «монополию на абсолютную истину», нетерпимость к оппонентам, политическое доминирование любыми средствами.
Отвечая на вопрос, каков современный механизм рекрутирования постсоветских элит, следует отметить, что особых новаций и «прорывных» (прогрессивных) технологий в отечественной политической практике не отмечено. Напротив, на всех уровнях «вертикали власти» широко применяются различные модифика-
ции «командного» стиля формирования элит, носящего в политической теории название номенклатурного типа рекрутирования элит. В политической практике последних лет прослеживается тенденция вытеснения выборного механизма открытой конкуренции претендентов в элиту закрытой системой келейно решаемых назначений. Назначение претендента в элиту (команду) осуществляется дифференцированно, как правило, по следующим основаниям: земляческие корни (свердловские, питерские), сфера деятельности (партийно-комсомольское и чекистское прошлое), совместная учеба в вузе, семейные и корпоративные связи. При такой системе назначений высокие деловые качества претендентов предполагаются как само собой разумеющееся явление. Многие назначения на руководящие посты в стране в последние годы вызывают не только вопросы, но даже удивление. Трудно объяснить с позиций интересов страны, почему министром обороны был филолог по образованию, а ныне его возглавляет выпускник торгового института, сельским хозяйством руководит медработник — и это далеко не единичные примеры. Стоит ли удивляться более чем скромным результатам отечественных реформ и мизерному росту жизненного уровня россиян?
Особо следует обратить внимание на «новацию» в рекрутирова-
нии элит — по партийной принадлежности, — которая в последнее время, набирая обороты, применяется на федеральном уровне, при этом активно внедряется и насаждается на региональном и муниципальном уровнях.
В современных условиях, когда в России сложилась путем политико-технологических ухищрений номенклатурных элит (а не в результате волеизъявления граждан) политическая система с доминирующей «партией власти», рекрутирование элит преимущественно из выходцев этой партии выглядит по меньшей мере одиозно. Эта партия выражает интересы чиновничества и «новой номенклатуры». Она прилагает все усилия к обеспечению своего лидирующего политического статус-кво и властного доминирования в стране в обозримом будущем. В силу этого она не заинтересована в коренных изменениях (модернизации) и развитии институтов демократии, а ее идеологический курс на консерватизм призван «заболтать» и заморозить процессы демократизации либо имитировать их ход посредством очередных обещаний «построить», «углубить» «осуществить переход», «заложить основы» к очередному сроку в долгосрочной перспективе.
Ответ на вопрос, возникла ли постсоветская номенклатура и каковы особенности ее формирования и господства, не вызывает особых
Краснолуцкий Г. Н. Политическая альтернатива России: элитизм или элитаризм?
Политика и правовое государство
трудностей в силу своей очевидности. Да, в постсоветский период возникла, сложилась и уверенно существует «новая номенклатура», новый правящий и господствующий слой. Если быть более точным, этот слой не возник, а был преемником и продолжил на более высоком уровне традиции своих предшественников, используя при этом лозунги борьбы с привилегиями и злоупотреблением служебным положением. Этот слой предпочитает называть себя публично «авторитетными политиками», «новыми элитами», на худой конец чиновниками и даже бюрократией. В отличие от советской номенклатуры, представители нового правящего слоя особо не скрывают свое привилегированное положение. Новая номенклатура установила и упрочила систему безнаказанности и правового нигилизма, породившую в массовых масштабах казнокрадство (нецелевое расходование средств), коррупцию, использование властных полномочий в корыстных целях (административный ресурс), чиновничий произвол и безответственность за свои действия, особенно на региональном и местном уровнях. Лидерами в этих процессах, как ни странно, являются правоохранительная и административная группы элит, представители ветвей власти, включая и федеральный уровень.
Попытки борьбы с вышеприведенными негативными явлениями, при которых инициатива исходит
от первых лиц государства, ощутимых результатов не принесли. Так, на законодательном уровне из закона о борьбе с коррупцией при обсуждении в Государственной Думе РФ были выхолощены «партией власти» самые радикальные положения и санкции. На практике все свелось к публикации деклараций о доходах чиновников, других групп элит и части их родственников без объяснения источников доходов и проверки этих данных компетентными органами. Более того, существует практика, при которой уличенных в незаконной деятельности и отстраненных с постов чиновников (губернаторов и мэров) вместо наказания назначают сенаторами в Совет Федерации в соответствии с бытующими номенклатурными «понятиями»: «чтобы не плодить недовольных» и «бережное отношение к проверенным кадрам». Следует добавить, что размеры доходов представителей новых элит, уровень их качества жизни, даже без учета «теневой» составляющей, многократно превышают уровень доходов среднестатистического россиянина. Даже пенсионное обслуживание госслужащих кардинально отличается от остальной части населения и включает не только денежный эквивалент, но и санаторно-курортное лечение, бесплатное жилье и другие привилегии.
Отвечая на вопрос о господстве новых элит, следует обратить вни-
мание на отсутствие коммуникации с обратной связью между действиями элит и оценками этой деятельности со стороны общества. В настоящий момент отсутствуют механизмы регламентации (контроль, отзыв и санкции) деятельности элит со стороны общества. Механизм назначения значительной части элит ставит их в позицию, неподконтрольную обществу. Но даже при условии их избираемости (депутаты разных уровней) отсутствие института импичмента и других демократических механизмов контроля деятельности элит ставит их в господствующее положение по отношению к остальным гражданам.
Наконец, рассматривая вопрос о том, что представляет собой российское чиновничество — элиты или господствующий слой — необходимо отметить следующее. Если подразумевать терминологическую часть вопроса, то термины «элиты» и «чиновники» не совпадают по объему осуществляемых функций, часть элит выполняет управленческие (чиновничьи) обязанности. Но, строго говоря, далеко не все отряды чиновников могут попасть под определение элит, тем более политических. К элитам могут быть отнесены лишь высшие эшелоны чиновников во всей властной вертикали, занимающие ключевые управленческие позиции властных структур. На вторую часть вопроса — господ-
ствующий ли это слой — следует ответить утвердительно. В современных российских условиях в формировании элит превалируют механизмы элитаризма, предусматривающие приоритетность корпоративных интересов над интересами общества, с необходимостью реализуемые в режиме политического доминирования, навязывания определенных сценариев развития и устройства общества, что может рассматриваться как господствующее положение данного слоя.
Попытаемся ответить на вопрос: почему возможен элитаризм в условиях российской демократии и несет ли прямую угрозу процессам демократизации этот механизм формирования элит?
Прежде всего следует отметить отсутствие в России демократических традиций. Действительно, в отечественной исторической ретроспективе как царского периода, так и советского мы обнаружим явные признаки существования различных антидемократических режимов, от абсолютной монархии до тоталитаризма и административнокомандной системы. В современных условиях существуют их «демократические» интерпретации в виде «суверенной демократии» и «управляемой демократии», породивших на практике менее благозвучные их аналоги «административно-бюрократическая демократия» с эпитетами «теневая», «коррумпированная»,
Краснолуцкий Г. Н. Политическая альтернатива России: элитизм или элитаризм?
Политика и правовое государство
«силовая». Отсутствие демократических традиций в России культивировало и формировало определенный тип политической культуры, политического менталитета и политического поведения, как у политических элит, так и у населения страны. В манере поведения и менталитете современных политических элит проявляются такие рудиментарные черты прошлого, как правовой нигилизм, психология вседозволенности, безответственности и безнаказанности, установки: «массы неспособны управлять», «народ не готов к демократии», которые воспроизводятся и тиражируются среди «новых элит». В массовом сознании россиян, включая и его активную часть — электорат, превалируют конформистские установки, порождающие политическое поведение, «предопределенное сверху», действующее в традициях патриархально-подданической политической культуры [2; 3; 7]. Гражданская активистская политическая культура участия представлена в современной России незначительно. Она существует лишь в крупных культурных центрах и в населенных пунктах с градообразующими предприятиями, где безработица толкает людей на проявления массового недовольства действиями властей и требования защиты своих интересов. Между тем, существует прямая зависимость между распространенностью
в общественном сознании элементов гражданской культуры и стабильностью демократии [1].
Существование элитаризма как механизма формирования политических элит в условиях современной российской демократии объясняется двояко: с одной стороны, наличием субъективной потребности у «новых постсоветских элит» реализовать свои корпоративные интересы доминирования во власти, которые они сознательно и целенаправленно воплощают в политическом процессе, камуфлируя их под видом народных интересов. С другой стороны, современное российское общество характеризуется на данном этапе его развития отсутствием консолидации, конформистскими установками в общественном сознании и неразвитостью политической культуры граждан, отсутствием консенсуса по базовым ценностям (особенно по отношению к тоталитарному прошлому). К сказанному следует добавить отсутствие навыков гражданской активности и культуры участия в политическом процессе у россиян, неразвитость механизмов демократической социализации в обществе, сознательную дискредитацию демократических ценностей со стороны правящих элит с целью формирования их отторжения в массовом сознании. Все эти факторы в совокупности способствуют достаточно успешному применению модели
элитаризма «новыми элитами» в настоящем и обозримом будущем.
Самая большая угроза, которую потенциально несет в себе элитаризм — это уничтожение демократии и установление антидемократического режима в виде диктатуры, что в современных условиях маловероятно, поскольку утверждение такого режима затруднит международные контакты и сотрудничество с ведущими странами Запада, что не будет отвечать интересам правящих элит. Думается, что и в самой России крупный и средний капитал не будут в восторге от этого сценария и употребят весь арсенал своих ресурсов для его недопущения. О какой-нибудь существенной негативной массовой реакции наших граждан на установление диктаторского режима, на наш взгляд, рассчитывать не приходится, поскольку в общественном сознании россиян (особенно старшего и среднего поколения) живуча историческая память о наследии страны Советов, и если режим обеспечит достаточный ассортимент свободы потребления, он будет принят массами. Очевидно, что определенная, но малочисленная часть наших соотечественников не согласятся с таким историческим выбором и будет использовать весь спектр возможностей, чтобы вернуть Россию в демократические координаты.
Каковы же перспективы и направленность развития политиче-
ских элит в России? Выявляя суть, вопрос можно сформулировать так: какой вариант формирования элит возобладает в России — элитизм или элитаризм? На наш взгляд, нужно исходить из предположения, что существующий в России политический режим, который не без основания называют плебисцитарно-бюрократическим [8, с. 9], не является чем-то завершенным. В пользу данного тезиса указывает тот факт, что на необходимость модернизации политической системы и «кадровой перетряски» элит неоднократно указывают первые лица страны, об этом же свидетельствуют опросы общественного мнения1. Поэтому возникает сущностное противоречие внутри системы организации власти и формирования элит. Противоречие заключается в том, что интересы общества диктуют развитие и упрочение демократических институтов, установление общественного консенсуса, становление правового и социального государства, формирование и развитие гражданского общества. Интересы государства преследуют цели незыблемости конституционного порядка, поддержки законности и правопорядка, гражданского согласия и стабильности. Взамен
1 По данным социологического центра РАГС, на вопрос об эффективности нынешней системы власти только 18,9% респондентов ответили утвердительно, а 59,6% — отрицательно.
Краснолуцкий Г. Н. Политическая альтернатива России: элитизм или элитаризм?
Политика и правовое государство
система элитаризма формирует «новые элиты» (бюрократию и чиновничество), которые берут курс на бюрократическую централизацию и подменяют стабильность и порядок вертикалью власти, при этом бюрократические структуры из инструмента управления превращаются в управляющую силу, берущую под неослабный контроль многие сферы государственной и общественной жизни. Они фактически дезавуируют демократический принцип плюрализма в политической сфере, политическую конкуренцию заменяют политической монополией и доминированием, основанном на установке «увековеченья» без обновления. Такое положение дел приводит к тому, что власть для доминирующих новых элит становится не инструментом управления обществом, а вожделенной целью, превращающей их из «элит управления» в «элиты потребления», которые не заинтересованы в изменении существующего порядка организации власти. Будет ли оставаться 1.
такая ситуация и дальше, покажет дальнейший ход событий. Очевидно одно: человеческая цивилизация безальтернативно отдала предпочтение вектору демократической направленности, который является в современных условиях приоритетом национального развития ведущих стран мира. Россия по праву должна занять достойное место в мировом сообществе, успешно интегрироваться в мировой демократический процесс.
В заключение хочется напомнить, что всегда может найтись (как это было не единожды в кризисные периоды отечественной новейшей истории) часть элит, которая, основываясь на принципе практической и политической целесообразности, сумеет отказаться от порочной системы элитаризма в пользу системы элитизма, руководствуясь при этом правилом: высокое качество деятельности элит — залог стабильности и успешного функционирования политической системы и эффективного развития России.
Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // Полис. 1992. № 4. С. 122-134.
2. АхиезерА. Специфика российской политической культуры // Pro et Contra. 2002. Т. 7. № 3. С. 5176.
3. Глебова И. И. Политическая культура современной России // Полис. 2006. № 1. С. 33-44.
4. Крыштановская О. В. Анатомия российской элиты. М., 2005.
5. Крыштановская О. В. Милитократия и демократия в России XXI века // Управленческое консультирование. 2006. № 2. С. 24-41.
6. Крыштановская О. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // Общественные науки и современность. 1995. № 1. С. 51-65.
7. Пивоваров Ю. Русская политическая культура и political culture // Pro et Contra. 2002. Т. 7. № 3. С. 23-50.
8. Холодковский К. Г. К вопросу о политической системе современной России // Полис. 2009. № 2. С. 7-22.
References
1. Almond G., Verba S. Grazhdanskaya kultura i stabil'nost' demokratii // PoLis. 1992. № 4. S. 122— 134.
2. Ahiezer A. Spetsifika rossiyskoy politicheskoy kultury // Pro et Contra. 2002. T. 7. № 3. S. 51-76.
3. Glebova 1.1. Politicheskaya kultura sovremennoy Rossii // Polis. 2006. № 1. S. 33-44.
4. Kryshtanovskaya O. V. Anatomiya rossiyskoy elity. M., 2005.
5. Kryshtanovskaya O. V. Militokratiya i demokratiya v Rossii XXI veka // Upravlencheskoe konsul-tirovanie. 2006. № 2. S. 24-41.
6. Kryshtanovskaya O. V. Transformatsiya staroy nomenklatury v novyyu rossiyskuyu elitu // Obschest-
vennye nauki i sovremennost'. 1995. № 1. S. 51-65.
7. Pivovarov Yu. Russkaya politicheskaya kultura i political culture // Pro et Contra. 2002. T. 7. № 3. C. 23-50.
8. Kholodkovsky K.G. K voprosu o politicheskoy sisteme sovremennoy Rossii // Polis. 2009. № 2. S. 7-22.
Краснолуцкий Г. Н. Политическая альтернатива России: элитизм или элитаризм?
