CC BY
138
Безгин В.Б.
(Тамбов)
УДК 94(47)
ПОГРОМНОЕ ДВИЖЕНИЕ 1905-1907 ГГ. И ПОВСТАНЧЕСТВО 1920-1922 ГГ.
ТАМБОВСКОГО КРЕСТЬЯНСТВА: ОБЩЕЕ И ОТЛИЧИЕ1
Актуальность проблемы связана с необходимостью научного осмысления причин, механизма и алгоритма массовых протестных движений. Истоки революции 1917 г. и причины последующей гражданской войны во многом были обусловлены крестьянским движением. Цель работы состоит в установлении общих черт и различияаграрных беспорядков периода первой русской революции и восстания тамбовских крестьян. Задачи исследования заключаются в определении форм и методов крестьянского движения, установлении роли сельской общины в организации выступлений, выяснении реакции деревенских жителей на репрессии властей.
В статье на основе дискретного подхода впервые предпринята попытка осуществить сопоставительный анализ аграрного движения 1905-1907 гг. и крестьянского восстания под руководством А.С. Антонова периода 1920-1922 гг. на территории Тамбовской губернии. В ходе проведенного исследования установлено соотношение «стихийности» и «сознательности» в этих явлениях, выяснена организационная роль сельской общины, определена география мест наивысшей активности крестьянства. Проведено сравнение целей аграрного движения и лозунгов повстанчества тамбовских крестьян. Выявлены как традиционные черты крестьянского протеста, так и особенности повстанческого движения.
В результате проведенного исследования получены следующие выводы. Если для аграрного движения начала XX в. основной целью была борьба за землю посредством ликвидации помещичьей собственности, то для повстанчества главным требованием являлось прекращение продовольственной разверстки, т.е. обретение крестьянами свободы в распоряжении результатом своего труда. Общим в этих формах аграрного протеста было стремление крестьян к достижению традиционных ценностей - «правды» и «справедливости».
Ключевые слова: деревня, крестьянство, голод, власть, аграрное движение, погромы, повстанчество, община, насилие.
The relevance of the problem is caused by the need of scientific judgment of reasons, mechanism and algorithm of the mass protest movements. Sources of revolution of the 1917 and the reason of the subsequent civil war had been greatly caused by the movement of peasantry. The purpose of the work is toestablish common features and differencesbetweenriots ofthe first Russian revolution and the revolt of the Tambov peasants. The research problems are to define forms and methods of apeasantry movement, to establish the role of the rural community in the organization of activities, tofind out the reaction of the villagers to the repressions by authorities.
On the basis of the discrete approach the first attempt was made to carry out the comparative analysis of the agrarian movement of the 1905-1907 and the peasantry revolt under the leadership of A.S. Antonov on the territory of the Tambov province in the 1920-1922. During the research the ratio of "spontaneity" and "consciousness" in these phenomena was established, the organizational role of the rural community was found out, and the places of the highest peasants' activity were defined. The comparative analysis of the agrarian movement purposes and rebellion
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ-ОГОН, проект №15-01-0017 «Крестьянство в условиях модернизации и разрушения традиционных ценностей: социальные девиации конца XIX - начала XX века (региональный аспект)».
slogans of the Tambov peasants was carried out. Both traditional features of a peasantry protest and the peculiarities of a revolt movement were revealed.
As a result of the research the following conclusions were made. The agrarian movement in the beginning of the 20th century aimed at getting land by means of abolition of landowner property, whereas the main requirement of the rebellion was the termination of surplus appropriation system, i.e. getting freedom to dispose of results of their workby peasants. One thing in common in these forms of an agrarian protest was the aspiration of peasants for achievement of traditional values of "truth" and "justice".
Keywords: village, peasantry, hunger, power, agrarian movement, riots, rebellion, community, violence.
DOI: 10.24888/2410-4205-2017-12-3-20-27
Первая четверть XX в. стала временем кардинальных перемен в истории России, периодом активного участия российского крестьянства в общественно-политической жизни страны, как в условиях самодержавной власти, так и при советском режиме. Актуальность темы обусловлена потребностью научного осмысления феномена антиправительственных выступлений, установления их причин, хода и следствий. Новизна предлагаемого подхода состоит в сопоставлении погромного движения начала XX в. и повстанчества периода гражданской войны на территории Тамбовской губернии с целью установления общих черт и различия. Задачи исследования заключались в определении форм и методов крестьянского движения, установлении роли сельской общины в организации выступлений, выяснении реакции деревенских жителей на репрессии властей.
Крестьянские волнения1902 г. в Полтавской и Харьковской губерниях положили начало аграрному движению в стране, лейтмотивом которого была борьба за землю. Аграрное перенаселение и, как его следствие, «земельный голод», особо остро ощущавшийся в Тамбовской губернии, стали мощным катализатором крестьянского недовольства. Извечная мужицкая тяга к справедливости воплотилась в требование ликвидации помещичьего землевладения. В борьбе за землю, с целью вытеснения ненавистного барина, крестьянство региона использовало весь арсенал традиционных средств борьбы. Стихийный характер крестьянского движения начала ХХ в. отнюдь не противоречит утверждению о ведущей роли сельской общины в аграрных выступлениях. В условиях социальной войны «мир» заявил о себе как о силе, способной мобилизовать крестьянские массы на упорную борьбу с помещиками и властью. И эту мощь ощутило как крестьянство, так и власть.
На наш взгляд, исследователи советского периода не уделили должного внимания фактору голода в аграрном движении 1905-1906 гг. Дело в том, что для лета 1905 г. был характерен недород озимых и яровых хлебов в ряде губерний Центрального Чернозе-мья:Воронежской, Тамбовской и Орловской губерниях. В следующем году неурожаем были охвачены14 губерний России. Тамбовская губерния была отнесена к местностям, находящимся в критическом положении, здесь в 1906 г. было собрано менее половины среднегодового урожая[9, с. 273, 276, 316]. Наивысшего накала аграрные беспорядки достигли осенью 1905 г., несколько ослабли в период зимы-весны 1906 г., и вновь усилились летом. Зависимость накала и ожесточенности крестьянского движения от продовольственного обеспечения русской деревни очевидна.
Угроза голодной смерти толкала крестьян на самые решительные действия. «Есть нечего, сеять нечего. Мы не грабили, а днем свозили то, что нам нужно», - приводилось высказывание крестьян в донесении тамбовского губернатора фон дер Лауница как причина, побудившая их к противоправным действиям [5, д. 2550,ч. 34,л. 70]. Они носили спонтанный характер в том смысле, что они не являлись результатом действия революционной пропаганды, а были следствием бедственного положения сельского населения. «Аграрное
движение началось в тех местах, где крестьянам в буквальном смысле «житья не было», -утверждал в своем исследовании П. Маслов. - В этих районах не было никакой крестьянской организации, никакой агитации и пропаганды, и движение вылилось в стихийные формы» [15, с. 15].
Одной из причин повстанчества периода гражданской войны на Тамбовщине стала продовольственная диктатура большевистской власти. Уже с весны 1918 г. тамбовское крестьянство ощутило на себе всю тяжесть повинностей в пользу революционного государства. Особое недовольство со стороны крестьянства губерниивызывали хлебные реквизиции и действия продотрядов. Не посягая на обретенную крестьянами землю, новая власть лишила их права распоряжаться продуктами своего труда. В рамках осуществляемой хлебной монополии государственная власть требовала от партийных и советских органов губернии изъять у крестьян все имеющиеся хлебные запасы, которые в официальных документах той эпохи лукаво именовались как «излишки».
Летом 1918 г. крестьянское движение вышло за рамки отдельных сел, охватило целые волости, приобрело больший размах и ожесточенность. Суть требований восставших крестьян сводилась к прекращению насилия и грабительского изъятия продовольствия и имущества [1, с. 291]. Местные власти действовали без учета хозяйственной обстановки на местах. Тотальная конфискация хлеба привела к дефициту продовольствия, а в ряде сел и к голоду. На этой почве в губернии начались восстания крестьян в 7 из 12 уездов. Наивысшего накала крестьянское движение в регионе достигло в октябре - ноябре 1918 г., когда тысячные толпы вооруженных повстанцев захватывали села, окружали города, вступали в ожесточенные бои с правительственными войсками [1, с. 293]. Таким образом, именно реальная угроза голода толкала крестьян к открытому протесту. Однако, в период 1918-1919 гг. крестьянские выступления в регионе пока еще носили локальный характер, ограничиваясь отдельными селениями.
В 1920 г. крестьянское движение в регионе приобрело массовый характер и форму повстанчества. Так, в апреле 1920 г. вооруженные выступления против разверстки и методов ее взимания произошли в нескольких волостях: Борисоглебском и Шацком уездах Тамбовской губернии. В ходе их крестьяне отказались вывозить зерно на ссыпные пункты и выдвинули лозунг «Бей коммунистов!». Наиболее упорное сопротивление было оказано в Шацком уезде, где в восстании приняло участие около 7 тыс. человек [12, с 268]. Провокационный характер действий по изъятию крестьянского хлеба на местах признавала и сама власть. Согласно сводке ОГПУ за май 1921 г. «продотряды бесчинствуют и безобразничают, избивают граждан самовольно и незаконно реквизируют, чем обостряют население против Советской власти» [12, с. 272].
Именно лозунг «Долой продразверстку!» находил самую горячую поддержку у местного населения. Оценка ее как «грабительской» была присуща большинству сельских жителей. Это, в свою очередь, обусловило симпатию крестьян к действиям повстанцев, которые избавляли их от разного рода повинностей, громили ненавистные им продовольственные отряды, раздавая изъятые ими вещи и продукты. А для организаторов повстанческого движения это выступало серьезным аргументом для привлечения в него сельских жителей.
Таким образом, продовольственные трудности, грозившие местному крестьянству голодом и ставившие их семьи на грань физического выживания, выступали мощным катализатором протестного движения как в годы первой русской революции, так и в период становления советской власти. Отличие заключалось в том, что если в начале XX в. борьба велась за землю, достаток которой, по мнению крестьян, являлся гарантом их сытой жизни, то в период «военного коммунизма» протест жителей села вызывала фактическая конфискация коммунистической властью результатов их труда. В контексте «моральной экономики» крестьянства объем изымаемого продукта был настолько велик, что создавал угрозу голода.
В ходе аграрного движения 1905-1907 гг. крестьяне использовали весь арсенал традиционных форм сельского протеста. Всего за эти годы в Европейской России было отмечено 21513 крестьянских выступлений, из них 33,8% были осуществлены в форме разгрома дворянских усадеб [18, с. 71, 78]. Эта форма крестьянской борьбы нанесла значительный имущественный ущерб помещичьим экономиям. На втором месте находились забастовки сельскохозяйственных рабочих и крестьян, составлявшие 22,1% акций. Самовольная порубка частных лесов - 10-15% случаев [18, с. 88, 89].
В ходе острого противостояния с помещиком крестьяне прибегали к потравелугов и посевов, самовольной запашке барских земель. Например, «2 июля 1905 г. в с. Вялсах Ела-томского уезда Тамбовской губернии, на хуторе князя Гагарина крестьяне пустили табун лошадей на огороженную для травосеяния плантацию и на требования сторожей и полицейского урядника ответили бранью и бросанием камней. После этого крестьяне подошли к гумну и подожгли стог сена» [5, д. 40, л. 152]. Или, «22 октября 1905 г. в Козловском уезде Тамбовской губернии, крестьянами сожжена часть усадьбы одного из местных землевладельцев; украдены скот и около 120 четвертей ржи, дальнейший разгром прекращен прибывшей полицией» [5, д. 40, л. 292].
Наиболее действеннойиз форм крестьянского движения был погром барских имений. Разгромы усадеб сопровождались сожжением построек и уничтожением хозяйского имущества. Так, в июне 1905 г. крестьяне Борисоглебского уезда Тамбовской губернии разгромили хутора Елизаветинский князей Волконских, Хозяйский и Мягкий -помещиков Аносовых, подожгли имения Чернышова, Колобова и Хренникова [13, с. 34]. Крестьяне, по их собственным словам, сжигали жилые и хозяйственные строения для того, чтобы выдворить помещика из деревни хотя бы на два-три года, чтобы не допустить размещения там отряда карателей [8, с. 11].
Своим действиям крестьяне пытались придать видимость «законности». Приговор сельского схода, как правило, предварял ту или иную форму крестьянского протеста. Это служило оправданием противоправных действий, которые в глазах жителей села обретали некую легитимность. Таким образом, «мир», служивший средством подчинения села коронной власти, выступил в роли организатора крестьян в борьбе с помещичьим землевладением. Порой во главе крестьянского протеста стояли должностные лица сельского самоуправления, чаще сельские старосты, реже - волостные старшины. Причиной активного участия старост в аграрных беспорядках был страх перед однообщественниками, намного превосходящий страх перед начальством, перед государственной властью [3, с. 252].
О ведущей роли сельской общины в аграрном движении свидетельствуют следующие примеры крестьянских выступлений в регионе летом 1906 г.: «22 июня 1906 г. общество крестьян с. Ковылки Кирсановского уезда Тамбовской губернии составило приговор о том, что никто из них не имел права наниматься на работу к помещику за плату ниже установленной общественным приговором. Управляющий имением кн. Баратынского нанял на работу крестьян другого села. Крестьяне с. Ковылки, собравшись числом 500 человек, отправились в поле и согнали всех работавших. На место происшествия прибыл пристав 2 стана Кирсановского уезда с 10 стражниками и арестовал местного старосту. Крестьяне предприняли попытку освободить арестованного. Было применено оружие. В результате чего крестьянин Прохор Облизников убит» [5, д. 40, л. 149; 7, д. 700, ч. 56. (1), л. 197].
По отношению к своему врагу - помещику они старались придерживаться принципа справедливости,поэтому крестьяне не прибегали к тотальному разграблению экономии. Забирая в поместье хлеб, сено скот, они непременно оставляли часть, необходимую для существования помещика [14, с. 46]. Также они старались избегать физического насилия. «Крестьяне заранее предупреждали владельцев, вскрывали амбары и увозили хлеб. В дом не заходили, денег не брали, насилия не чинили» [2, с. 32]. В Тамбовской губернии местные власти отмечали «полное отсутствие случаев насилия над личностью, как самих землевладельцев, так и экономических служащих» [8, с. 12].
23
Для аграрного движения в губернии было характерно сочетание всего многообразия форм крестьянского протеста. В справкедепартамента полиции от 28 ноября 1906 г. сообщалось о том, что «летом аграрное движение в губернии выразилось в резкой форме. Во многих экономиях происходили забастовки и насильственное удаление с работы сельских рабочих. Сельские сходы составляли приговоры, устанавливающие цену на рабочие руки и арендную плату за помещичью землю, а в нескольких случаях имели место поджоги и разграбление владельческих усадьб. Аграрные беспорядки в последние три месяца продолжались в Кирсановском, и, особенно, в Козловском уездах. Здесь это выразилось в порубке владельческого леса, угоне скота с монастырского хутора и сожжения двух усадеб, причем во время пожаров был разграблен хлеб и угнан экономический скот» [7, д. 700, ч. 56 (1), л. 323].
Следует отметить, что требование повышения поденной оплаты труда наемных рабочих получило широкое распространение. Так, по сведениям из Тамбовской губернии за 1906 г.: «В с. Новочеркутине Усманского уезда, в с. Варварке и Григорьевке Козловского уезда 12 июня началось брожение, выразившееся в снятии с землевладельческих полей рабочих и установлении цены на работу: 3 руб. мужчине и 1 руб. 50 коп. женщине в день или за уборку одной дес. 20 руб. Отсюда волнения перекинулись в Липецкий уезд» [7, д. 700,ч. 56 (1), л. 170]. В тех случаях, когда землевладельцы не шли на уступки и нанимали сельскохозяйственных рабочих из других сел, местные крестьяне прибегали к решительным действиям. В имении князя Баратынского 500 крестьян с. Ковылки Кирсановского уезда Тамбовской губернии насильно прогнали работающих в поле наемных рабочих [7, д. 700, ч. 56 (1), л. 197]. На наш взгляд, эта форма аграрного движения свидетельствовала о том, что крестьяне ни везде стремились к ликвидации помещичьего землевладения. В ряде мест, где местные жители получали часть дохода от работы на экономических землях, главной целью крестьян являлся не захват помещичьих земель, а повышение (порой весьма значительно) платы за выполнение сельскохозяйственных работ.
Формы «черного передела» тамбовского крестьянства в 1917 г. во многом были схожи с аграрным движением начала XX в. Из телеграммы уездного комиссара Елатомского уезда от 15 мая 1917 г. следовало, что «крестьяне сел Петрослободки, Вознесенки, Раковки, Соловьяновки травят луга посевного клевера имения Демидовой при Котельнах» [4, д. 20, л. 87]. В сообщении от 24 мая 1917 г. управляющий имения Чернышевой-Кругликовой жаловался, что крестьяне с. Рогожки «травят луга, самовольно запахивают, не позволяют пахать пар» [4, д. 20, л. 87]. Факты принуждения помещика «добровольно» передать или сдать в аренду землю с пугающей регулярностью стали появляться в письмах и донесениях из Тамбовского, Моршанского, Лебедянского, Темниковского уездов [16, с. 140].
Как и прежде, главная цель крестьянских выступлений заключалась в вытеснении местных землевладельцев. На сходе с. Полтевые Пеньки Елатомского уезда 30 мая 1917 г. было решено отбирать у помещиков землю и скот, чтобы разорить их [4, д. 20, л. 155]. Землевладелец того же уезда Мичурин в телеграмме от 13 июня 1917 г. на имя губернского комиссара сообщал, что «крестьяне угрожают убийством, погромом, лес расхищают, луга захвачены, племенной скот обречен на гибель» [4, д. 20, л. 178].
Наибольшей остроты движение достигло осенью 1917 г., запылали барские усадьбы. В губернии в сентябре было разорено 89 имений, в октябре - 36, в ноябре - 75 [16,а 189, 198, 209]. Борьба крестьян приобретала все более ожесточенный характер. Так, 13 сентября 1917 г. губернский комиссар телеграфировал в столицу: «В Козловском уезде за три дня сожжено двадцать четыре имения. Убит землевладелец. Организованные грабежи, поджоги продолжаются, грозят распространиться на весь уезд» [4, д. 38, л. 296]. Наряду с поджогами имений самовольно рубили лес и вывозили господский хлеб. Так, 4 ноября 1917 г. крестьяне с. Чернавки Кирсановского уезда вырубили у владельца Герасимова около двадцати десятин леса [4, д. 21, л. 435]. В имении Салтыковых Курдюковской волости 11 декабря 1917 г. крестьяне вывезли 1500 пудов хлеба [4, д. 21, л. 458].
24
Накал страстей и оценку ситуации отражает выступление земельного собственника А.В. Барка на совещании представителей общественных организаций Липецкого уезда 16 октября 1917 г. Он, в частности, сказал: «Какое это аграрное движение? Просто население почувствовало, что может безнаказанно грабить и действительность подтвердила это. Утверждать, что приказ № 3 приостановил погромы неверно. Он появился 13 сентября, к этому времени относится волна погромов» [4, д. 22, л. 202об.]
Таким образом, в ходе «общинной революции» тамбовские крестьяне прибегли к тем же способам борьбы за землю, которые они использовали во время аграрных беспорядков периода 1905-1907 гг. Но власть Временного правительства была слаба и не могла остановить разгул крестьянской стихии.
Анализ хода «крестьянской революции 1902-1922 гг.» свидетельствует о нарастании радикализма в аграрном движении, переходе от использования «оружия слабых» в борьбе с помещиком к открытому вооруженному противостоянию коммунистической власти. Жестокость действий повстанцев проистекала из детских воспоминаний о казачьих нагайках в пресечении аграрных беспорядков, через боевой опыт участия мобилизованных в мировой войне к безнаказанности захватов и грабежей экономий дезертирами. Таким образом, можно говорить о генерации сельских повстанцев, поколения крестьян, поротых карателями, «умытого кровью» империалистической и привитого насилием гражданской войн.
География повстанческого движения 1920-1921 гг. в Тамбовской губернии, начавшегося с выступления крестьян с. Каменка Кирсановского уезда в августе 1920 г., совпадала с районами аграрных беспорядков периода 1905-1907 гг., а также с местами высокой активности времени «общинного передела» 1917 г. В контексте утверждения Д.П. Иванова о наличии в губернии «мятежерайонов» [ 10] можно предположить, что опыт участия населения в погромах начала XX в. был использован им как в ходе ликвидации помещичьего землевладения летом-осенью 1917 г., так и в период восстания под руководством А.С. Антонова.
Повстанческому движению тамбовских крестьян были присущи такие черты, как масштаб восстания, охвативший ряд уездов, а также массовость, число участников доходило от 20 до 40 тыс. человек. Таким образом, в отличие от спонтанности и разрозненности аграрных беспорядков начала XX в., крестьянское восстание 1920-1921 гг. сразу обнаружило черты организованностии согласованности в действиях. Свидетельство тому - создание в ходе крестьянского восстания повстанческой армии по принципу регулярных воинских частей, а также наличие Объединенного штаба во главе с А.С. Антоновым [12, с. 13].
Крестьянское движение в период гражданской войны приобретает не только новую форму - повстанчество, но и качественно новое содержание. В отличие от погромов начала XXв. имений конкретных помещиков, оно было направлено против аграрной политики государственной власти в целом. Нам представляется верным утверждение современного исследователя Д.А. Сафонова о том, что «повстанцы, ощутимо выходят за рамки локального мышления, свойственного крестьянским волнениям. Здесь иной уровень - общегосударственный; если речь идет о переменах, то для всех и в масштабах всего государства» [17, с. 100]. Также следует признать, что в сравнении со стихией аграрных беспорядков, повстанческое движение обнаружило черты организованности, которые проявились в создании местных отделений СТК, осуществлении агитационной работы среди крестьян, проведении воинских мобилизаций.
Другая новация заключалась в том, что приверженность крестьян к ненасильственным действиям уступила место вооруженной борьбе за свои интересы. Меняется и вектор крестьянского протеста. Если в период 1905-1907 гг. определяющим фактором аграрного движения была борьба крестьян за ликвидацию помещичьего землевладения, то повстанцы выступали за свободу распоряжаться результатами своего труда. Подтверждение тому - лозунги и программные требования восставших тамбовских крестьян.
Единым в этапах крестьянского движения, разделенных полутора десятком лет, является традиционная тяга крестьян к «мужицкой правде», основанная на традиционных
25
представлениях сельских жителей о праве и справедливости. Проблема заключалась в том, что в этом извечном стремлении мужика к «земле и воле» каждая из составляющих была равноценна и значима. Если обладание землей было обретено в ходе крестьянского движения революции 1917 г. и закреплено (в большей мере формально) Земельным кодексом 1922 г., то вопрос «воли», т.е. свободы «сельского мира», оставался открытым. И в данном контексте лозунг тамбовских повстанцев «В борьбе обретешь ты право свое!» имел совершенно конкретный смысл. Он состоял в том, что это право крестьянами могло быть у власти только отвоевано, т.е. взято силой.
Список литературы
1. Безгин В.Б. Насилие в борьбе за хлеб (на материалах губерний Центрального Черноземья) // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 2014 года. Фискальная политика и налогово-повинностные практики в аграрной истории России X-XXI вв. М. - Самара, 2015. С. 288-296.
2.Веселовский Б.Б. Крестьянский вопрос и крестьянское движение в России (19021906 гг.)СПб.: Зерно, 1907.
3.Вронский О.Г. Крестьянская община на рубеже XIX-XX вв.: структура, управление, поземельные отношения. М.: МПГУ, 1999.
4. ГАТО (Государственный архив Тамбовской области).Ф. 1058. Оп. 1.
5. ГАРФ (ГосударственныйархивРФ). Ф. 102. Оп. 255.
6. ГАРФ. Ф. 102. ДП 00. Оп. 1905.
7. ГАРФ.Ф. 102. ДП 00. Оп. 1906(II).
8. Данилов В.П. Крестьянская революция в России, 1902-1922 гг. // Крестьяне и власть: Материалы конференции. М. - Тамбов: ТГТУ, 1996.
9. Ермолов А.С. Наши неурожаи и продовольственный вопрос. СПб.: Типогрфаия В. Киршбаума (отдел.), 1909. Т. 1.
10. Иванов Д.П. Понятие «мятежерайон» применительно к крестьянскому восстанию в Тамбовской губернии 1920-1921 гг. //Вестник ТГУ. 2007. Вып. 2 (46). С. 156-162.
11. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии (1917-1918): Документы и материалы /под. ред. В. Данилова и Т. Шанина. М.: РОССПЭН, 2003.
12. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919-1921 гг. («Антоновщи-на»): Документы и материалы. Тамбов: Тамбов Редакционно-издательский отдел,1994.
13. Крестьянское движение 1905 1907 гг. в Тамбовской губернии: Сб. док. Тамбов,
1957.
14. Кретов Ф. Крестьянство в революции 1905 г. М.- Л.: Московксий рабочий, 1925.
15. Маслов П. Крестьянское движение в России в эпоху первой русской революции (аграрный вопрос в России). М.: Мир, 1924. Т. II. Кн. 2.
16. Мещеряков Ю. Тамбовская губерния в начальный период советской власти. Октябрь 1917 - август 1918 гг. Тамбов: ТОГБУ Гос. архив Тамбовской области, 2012.
17. Сафонов Д.А. Повстанчество в 1921-1922 гг. как историческое явление // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2017. № 6(80). Ч. 2. С. 97-101.
18. Тюкавкин В.Г., Щагин Э.М. Крестьянство в период трех революций. М.: Просвещение 1987.
References
1. Bezgin V.B. Nasilie v bor'be za hleb (na materialah gubernij Central'nogo CHernozem'ya) //Ezhegodnikpo agrarnoj istorii Vostochnoj Evropy. 2014 goda. Fiskal'nayapoli-tika i nalogovo-povinnostnye praktiki v agrarnoj istorii Rossii X-XXI vv. M.; Samara, 2015. S. 288-296.
2. Veselovskij B.B. Krest'yanskij vopros i krest'yanskoe dvizhenie v Rossii (1902-1906 gg.). SPb., 1907.
3. Vronskij O.G. Krest'yanskaya obshchina na rubezhe XIX-XX vv.: struktura, upravlenie, pozemel'nye otnosheniya. M., 1999.
4. GATO (Gosudarstvennyj arhiv Tambovskoj oblasti). F. 1058. Op. 1.
5. GARF (Gosudarstvennyj arhiv RF). F. 102. Op. 255.
6. GARF. F. 102. DP 00. Op. 1905.
7. GARF. F. 102. DP 00. Op. 1906(II).
8. Danilov V.P. Krest'yanskaya revolyuciya v Rossii, 1902-1922 gg. // Krest'yane i vlast': Materialy konferencii. M.;Tambov, 1996.
9. Ermolov A.S. Nashi neurozhai iprodovol'stvennyj vopros. SPb., 1909. T. 1.
10. Ivanov D.P. Ponyatie «myatezherajon» primenitel'no k krest'yanskomu vosstaniyu v Tambovskoj gubernii 1920-1921 gg. // Vestnik TGU. 2007. Vyp. 2 (46). S. 156-162.
11. Krest'yanskoe vosstanie v Tambovskoj gubernii (1917-1918): Dokumenty i materialy / pod. red. V. Danilova i T. SHanina. M., 2003.
12. Krest'yanskoe vosstanie v Tambovskoj gubernii v 1919-1921 gg. («Antonovshchina»): Dokumenty i materialy. Tambov, 1994.
13. Krest'yanskoe dvizhenie 1905 1907 gg. v Tambovskoj gubernii: Sb. dok. Tambov, 1957.
14. Kretov F. Krest'yanstvo v revolyucii 1905 g. M.;L., 1925.
15. Maslov P. Krest'yanskoe dvizhenie v Rossii v ehpohu pervoj russkoj revolyucii (agrar-nyj vopros v Rossii). M., 1924. T. II. Kn. 2.
16. Meshcheryakov YU. Tambovskaya guberniya v nachal'nyj period sovetskoj vlasti. Ok-tyabr' 1917 - avgust 1918 gg. Tambov, 2012.
17. Safonov D.A. Povstanchestvo v 1921-1922 gg. kak istoricheskoe yavlenie // Istori-cheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii ipraktiki. 2017. № 5(79). CH. 2. S. 32-35.
18. Tyukavkin V.G., SHCHagin EH.M. Krest'yanstvo vperiod trekh revolyucij. M., 1987.
