CC BY
48
ПРАВО И ОБЩЕСТВО
ПОДХОДЫ К ИНТЕРПРЕТАЦИИ РЕЗУЛЬТАТОВ КОМПЬЮТЕРНОГО МОДЕЛИРОВАНИЯ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ1
Д. С. ЖУКОВ
В статье излагаются подходы к построению фрактальной модели, которая имитирует трансформацию социополитических институтов. Рассматриваются некоторые базовые понятия интституционализма. В частности, излагаются существующие представления о соотношении формальных и неформальных, модернизированных и традиционных аспектов институтов.
Ключевые слова: фрактал, компьютерная модель, институты, модернизация.
Синергетика и фрактальная геометрия как ответвления теории хаоса предоставляют в распоряжение исследователя-политолога хороший инструментарий для изучения нелинейных эффектов, в том числе и в социальной среде [2 - 5; 8; 19; 21]. С 2010 г. на базе Центра фрактального моделирования ТГУ имени Г. Р. Державина (www.inetemum.ru) осуществляется политологический проект «Форсированная модернизация политических институтов: компьютерное моделирование, прогнозирование результатов и нелинейных эффектов» [9 - 18]. Главной целью проекта является создание модели Модернофрактал, которая способна симулировать динамику основных параметров форсированной институциональной модернизации [33].
Теоретик институционализма, лауреат Нобелевской премии по экономике 1993 г. американский исследователь Д. Норт рассматривает институты как совокупность собственно людей и норм их взаимодействия («правил игры»). Причем, институты имманентно присущи человеческому обществу. Можно сказать, что они неизбежный способ самоорганизации [22].
Д. Норт обосновывает причины устойчивости институтов, выходящие за рамки «незыблемости» формальных регламентов и организационных структур, - институты самовоспроизво-дятся, поскольку являются наличными формами
1 Исследование выполнено в рамках реализации ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009 - 2013 гг., проект «Форсированная модернизация политических институтов: компьютерное моделирование, прогнозирование результатов и нелинейных эффектов» (госконтракт № П930 от 26 мая 2010 г.).
взаимодействия различных факторов - людей, других институтов.
В рамках упомянутого проекта в качестве основной гипотезы для моделирования институциональной трансформации принята идея так называемой турбулентной модернизации. Представления о «турбулентной» институциональной модернизации развиваются в течение последнего десятилетия как попытка адаптировать теорию модернизации к теории хаоса. Потребность в реинтерпретации некоторых положений классической модернизационной парадигмы выражается исследователями весьма давно. Для изначальной линейной схемы модернизации был свойственен взгляд на этот процесс как исключительно эволюционный, нормативный, невариативный, детерминированный и в некотором смысле даже общеобязательный. Такая линейная модернизация метафорически представлялась как своего рода движение лавового потока - всеобъемлющий, плавный и неизбежный супер-процесс. Этот подход предусматривает наличие некоторых эталонов модернизированности. Обы -чно под этими эталонами подразумеваются современные западные (точнее - англо-саксонские) общества.
Пересматривая такое теоретико-философское наследие, множество современных исследователей трактуют сам модернизационный процесс как синергетический, поливариативный, содержащий фазовые переходы. Как следствие, сама теория модернизации теряет свой основной политический пафос: происходит отказ от подче-
ркнутой нормативности движения к априорному эталону и пр. [23 - 25].
Одна из ключевых проблем турбулентной институциональной модернизации - наличие оппозиции модернизированных формальных и традиционных (архаичных) неформальных институтов [29; 30].
Неформальные институты, полагает известный американский теоретик институционализма Д. Найт, не требуют формального внешнего принуждения, они «самопринудительны», поскольку даже для властных субъектов выгоднее подчиняться навязанным им институтам, чем отказываться от сотрудничества с ними [1].
Результатом контрадикции формальных и неформальных институтов являются препятствия для развития, которые хорошо описаны в трудах классиков системного анализа. Дж. Гараедаги -ученик и последователь Р. Акоффа - полагает, что подобного рода препятствия можно разделить на два уровня: первичные и вторичные (производные от воздействия на социум первичных препят-ствий). К первичным он относит дефицит или диспропорцию в распределении какой-либо из «пяти социальных функций» - «знаний, власти, богатства, ценностей и красоты». «Отчуждение, раскол общества, коррупция и терроризм относятся к социальным явлениям, получившим название вторичных препятствий (второго порядка)» [6].
Приведем ключевые характеристики, которые дал Дж. Гараедаги вторичным препятствиям: «Отчуждение. ... Из-за ряда добровольно налагаемых на себя ограничений и внешних преград недовольный участник не может покинуть систему и становится чужим в той среде, добровольным членом которой он должен был стать.
Коррупция - это .результат структурных дефектов в более чем одном аспекте социальной системы, включая создание и распространение власти, богатства и знания. Чтобы система могла выполнять свои жизненно важные функции, она должна быть организованной. От способа организации социальной системы зависит ее способность преодолевать всевозможные преграды на своем пути. В такой ситуации социальное отклонение возникает, когда препятствие для развития приносит выгоду тем, кто несет ответственность за его устранение. К сожалению, бюрократия представляет собой патологический способ организации, где организованные группы со своими узкими интересами наживаются за счет препятствий, ими же созданных. Учитывая обо-
значенные обстоятельства, вызвать изменения в системе способен лишь источник власти, находящийся за пределами бюрократического аппарата. Поэтому люди будут искать и поддерживать эти внешние источники власти. Со временем за оказание своей неоценимой поддержки могущественные покровители потребуют определенного вознаграждения. Такая структура поощрений позволяет коррупции пустить корни по всей системе и в конечном итоге становится оправдываемым образом жизни» [6].
Деструкция традиционных неформальных институтов представляет собой ключевую задачу социальной модернизации. Решение, даже частичное, этой задачи позволит существенно повы -сить вероятность положительного решения всех прочих модернизационных задач. Без решения проблемы деструкции ключевых архаичных неформальных институтов невозможен перевод модернизации в формат самоподдерживающего-ся процесса.
Мы исходим из известного представления о сохранении в патологическом виде традиционных форм социальных и политических институтов вследствие форсированного (усиленного импульсами «сверху» со стороны государства) характера российской модернизации в целом [7; 20; 26 -28; 31; 32]. Форсированный характер российской модернизации практически единодушно признается исследователями не только правильным, но и, с высокой долей вероятности, единственно возможным. Однако это не означает, что отсутствуют негативные побочные эффекты такого «усиления». Сжатие в историческом смысле мо-дернизационной трансформации приводит к разного рода турбулентным эффектам, многие из которых известны из литературы и некоторые показаны в компьютерных экспериментах с Мо-дернофракталом.
Приведем наиболее пагубные эффекты сохранения традиционалистских структур, продем-нстрированные в ходе симуляций в виртуальной среде Модернофрактала.
В процессе модернизации старые нормы, социальные структуры и административно-политические институты могут не отмирать, а адаптироваться, вживаясь в новые, трансформируясь и трансформируя модернизационные новации. Так возникает (пользуясь терминологией американского историка А. Рибера) осадочное общество, где законсервированы, но не изолированы старые институты [31].
Осадочные структуры (или традиционное институциональное наследие), несмотря на все
восхищения любителей лубочных картинок, утратив свое прежнее функциональное значение, превращаются в паталогические явления нашей жизни. Общинное сознание оправдывает общак и криминал. Взаимовыручка порождает круговую поруку. Патриархальность порождает непотизм, семейное насилие и т. п. Так проявляется эффект, который мы назвали «трупными ядами традиционализма».
Для турбулентной модернизации характерны «противотечения» - образование традиционных сегментов, которые являются устойчивыми при увеличении модернизационного давления и даже имеют выраженную тенденцию к архаизации. Институт, будучи не полностью интегрированным в модернизированную экономико-политическую систему, деградирует до уровня феодального сегмента, используемого для хищнического извлечения ресурсов и не имеющего никакого будущего. Иначе говоря, в ходе модернизации в некоторых областях, которые недостаточно включены в модернизационные процессы, образуются своего рода цисты традиционного общества.
В ряде экспериментов показано, что даже при высоком модернизационном давлении традиционные сектора могут экстенсивно расширяться за счет модернизированных (если они имелись в системе изначально).
Очевидно, это имеет простое объяснение: архаичные институты стремятся адаптироваться (а чужеродная внешняя среда может стимулировать адаптацию) к новой модернизированной среде способом, присущим людям, а не растениям: если растения изменяются сами, то люди изменяют среду. Это означает, что адаптация к модернизированным условиям не всегда и не для всех подразумевает собственно модернизацион-ное преобразование. Этот турбулентный эффект можно было бы назвать «раковой опухолью». Суть этих явлений метафорически подобна. Здоровые клетки организма не имеют иммунитета к раковым только потому, что идентифицируют их как «свои». Поэтому раковые клетки, размножающиеся намного быстрее обычных, получают питание от системы организма наравне с прочими. Если традиционные слои пользуются равным статусам и всеми выгодами модернизированного обществ на правах «своих», не обязаны при этом действительно становится «своими», т. е. модернизироваться, то они сохраняют свою традиционность и в более благоприятным условиях не только размножаются быстрее, но и традициона-лизируют близлежащие сегменты модернизиро-
ванного общества. Так, в ответ на примат личных связей, криминогенность, открытость к насилию, формально-правовой нигилизм традиционалистских страт и модернизированные структуры вынуждены адаптироваться к ним и принимать эти черты. В данном случае речь идет о своего рода вывернутой адаптации, когда традиционные системы преоб-разуют модернизированные «под себя». (Строго говоря, именно такой тип эволюции - адаптация не к среде, а адаптация среды под себя - характерен для человека.) Возможно, причина подобного явления -отсутствие сегрегации иных форм социальности, агрессивных по отношению к доминирующей. Отсутствие такой сегрегации создает угрозу всему организму. Сами по себе подобные явления широко известны и представляют собой одну из самых дискуссионных тем в социальных дисциплинах.
Традиционные институты, находящиеся под модернизационным прессингом, способны к поведению, которое мы бы назвали мимикрией, внешней имитацией модернизированных свойств. Более того, посредством образования псев-доморфозов традиционные институты способны замещать модернизированные и встраиваться в общегосударственные формально модернизированные институциональные мегаструктуры.
Сделаем несколько пояснений. Известно, что многие насекомые (и не только насекомые) в процессе эволюции приобрели способность к мимикрии - имитируют облик и(или) поведение других более адаптированных и успешных видов. В минералогии известно явление, когда некоторая внешняя форма, образованная кристаллами некоторого минерала (или даже органической тканью), может целиком замещаться минералом, который данных конкретных форм сам по себе не образует. Это явление и получило название псевдоморфоза (замещение одного минерала другим без изменения внешнего облика замещаемого кристалла).
Иначе говоря, институт по всем признакам может быть модернизированным формальным, а на самом деле он всецело (подчеркнем - всецело) является традиционным неформальным. Департаменты и отделы могут быть крепостническими вотчинами или рабовладельческими хозяйствами; племенные дружины формализуются как армейские соединения и т. п.
Институциональная мозаичность (сочетание модернизированных и «недомодернизирован-ных» элементов), которая в любых теориях объясняется несинхронностью и незавершенностью
процесса институциональной модернизации, имеет первостепенное значение для выработки технологий и анализа перспектив модернизации как таковой и административно-политических преобразований в частности.
Литература
1. Айвазова С. Г., Панов П. В., Патрушев С. В.,
Хлопин А. Д. Доклад на заседании исследовательского комитета РАПН (11.02.05) «Институционализм и политическая трансформация России». URL: http://
www.rapn.ru
2. Бородкин Л. И. «Порядок из хаоса»: концепции синергетики и методология исторических исследований // Новая и новейшая история. 2003. № 2.
3. Бородкин Л. И. Бифуркации в процессах эволюции природы и общества: общее и особенное в оценке И. Пригожина // История и компьютер. 2002. № 29.
4. Бородкин Л. И. Методология анализа неустойчивых состояний в политико-исторических процессах // Международные процессы. 2005. № 1.
5. Бородкин Л. И. Синергетика в изучении неустойчивых историко-политических процессов: от «равновесия ужаса» к «ужасу неравновесия» // Крынщаз-науства i спецыяльныя пстарычныя дысцыплшы: на-вук. зб. Мшск, 2007. Вып. 3. С. 118 - 128.
6. Гараедаги Дж. Системное мышление: Как управлять хаосом и сложными процессами: платформа для моделирования архитектуры бизнеса. Мн., 2010.
7. Головашина О. В. Модернизация - незавершенный проект или традиционная ментальность в современной России // Ineternum. 2011. № 2.
8. Гринин Л. Е., Коротаев А. В., Марков А. В. Макроэволюция в живой природе и обществе. М., 2008.
9. Жуков Д. С., Канищев В. В., Лямин С. К. Фрактальное моделирование: технология и эвристическая продуктивность // История и компьютер. 2010. № 36.
10. Жуков Д. С., Лямин С. К. Варианты использования методов фрактальной геометрии в социальных и политических исследованиях // Ineternum. 2010. № 2.
11. Жуков Д. С., Лямин С. К. Виртуальные сценарии форсированной институциональной модернизации: условия, результаты и интерпретации компьютерных экспериментов в программе Модернофрак-тал // Fractal simulation. 2011.
12. Жуков Д. С., Лямин С. К. Институциона-льная
модернизация: генезис представлений и теорети-
ческий контекст // Ineternum. 2011. № 2.
13. Жуков Д. С., Лямин С. К. Моделирование исторических явлений и процессов средствами фрактальной геометрии // История и компьютер. 2006. № 34.
14. Жуков Д. С., Лямин С. К. Модель политикоинституциональной модернизации - Модернофрактал // Ineternum. 2Q11. № 1.
15. Жуков Д. С., Лямин С. К. Подходы к построению фрактальной модели трансформации административно-политических институтов // Fractal simulation. 2Q11. № 1.
16. Жуков Д. С., Лямин С. К. Программа-фракталопосроитель для реализации модели «ОФМП» применительно к социально-политическим феноменам // В мире научных открытий. Серия «Математика. Механика. Информатика». 2Q11. № S.
17. Жуков Д. С., Лямин С. К. Фрактальное моделирование социально-политических феноменов и процессов // Pro nunc. Современные политические процессы. 2Q11. № 1Q.
18. Зудов Н. Е. Центр фрактального моделирования социальных и политических процессов // Fractal Simulation. 2Q11. № 1.
19. Канищев В. В., Кончаков Р. Б., Костовска С. К. Пространственное моделирование экологических процессов в истории // Fractal Simulation. 2Q11. № 1.
20. Ледяев В. Г. Политика и власть // Государственная служба. Вестник Координационного Совета по кадровым вопросам, государственным наградам и государственной службе при полномочном представителе Президента Российской Федерации в СевероЗападном федеральном округе. 2010. № 1. С. 57-70.
21. Нефёдов С. А. История России. Факторный анализ. М., 2Q11. Т. 2.
22. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.
23. Пантин В. И., Лапкин В. В. Волны политической модернизации в истории России (к обсуждению гипотезы) // Полис. 199S. № 2.
24. Поляков Л. В. Идентичность и модерни-зация: российский опыт // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз. № 4, 2011.
25. Поляков Л. В. Путь России в современность: модернизация как деархаизация. М., 199S.
26. Сельцер Д. Г. Конкурирующие элиты и выборы в контексте политической истории России // Вестник Московского университета. Серия 12: Политические науки. 2QQ7. № 2.
27. Сельцер Д. Г. Конкурирующие элиты и выборы: историко-политический подход // Pro nunc. Современные политические процессы. 2QQ5. Т. 3. № 1.
28. Чирикова А. Е., Лапина Н. Ю. Обновление политической элиты: изучение проблемы в рамках компаративного исследования // Мировая экономика и международные отношения. 2QQ9. № 11. С. 23-34.
29. Boesen N. Governance and Accountability - How Do The Formal and Informal Interplay and Change? // International Seminar on Informal Institutions «What do we know, what can we do?» URL: http://www.oecd.org
30. Helmke G., Levitsky S. Informal Institutions and Comparative Politics: A Research Agenda // Perspectives on Politics. 2004. Vol. 2. №. 4.
31. Rieber A. Chapter 21, The Sedimentary Society // Between Tsar and People, Educated Society and the Quest for Public Identity in Late Imperial Russia. Princeton Univ. Press, 1991.
32. Seltser D. G. Who Governs? The Transfor-mation of Sub-Regional Political Regimes in Russia (1991-2009) // Russian Analytical Digest. № 67 (9 November 2009). P. 5-9.
33. Zhukov D., Lyamin S. Computer Modeling of Historical Processes by Means of Fractal Geometry // Historical Social Research = Historische Sozialforschung. 2010. № 3.
* * *
APPROACHES TO INTERPRETATION OF RESULTS OF COMPUTER MODELING OF INSTITUTIONAL MODERNIZATION
D. S. Zhukov
In article approaches to creation of fractal model which simulates transformation of socio-political institutes are stated. Some base concepts of an institutionalism are considered. In particular, existing ideas of a ratio of the formal and informal, modernized and traditional aspects of institutes are stated.
Key words: fractal, computer model, institutes, modernization.
