CC BY
29
8. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Tolkovyj slovar' russkogo yazyka. Moskva, 2005. Available at: https://povto.ru/msskie/slovari/tolkovie/ozhegova/tolkovM-slovar-ozhegova-bukva-a.htm
9. Maslova V.A. Lingvokul'turologiya. Moskva, 2004.
10. Ogol'cev V.M. Ustojchivyesravneniya v sistemerusskoj frazeologii. Leningrad, 1978.
11. Moskvin V.P. 'Epitet kak predmet teoreticheskogo osmysleniya. Available at: http://grani.vspu.ru/files/publics/1325227875.pdf
Статья поступила в редакцию 15.05.19
УДК 82
Gadzhiahmedova M.Kh, senior lecturer, Department of Literatures of Peoples of Dagestan, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
Badieva I.A., MA student, Department of Literatures of Peoples of Dagestan, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
LANDSCAPE LYRICS IN MODERN AVAR POETRY. Sabriyat Habibulaeva and Shahri Gajilova manifested in their infinity lyrics. The task of the study is to show how in the originality of the landscape lyrics of modern young poets, their deep love for the motherland, their native people, how patriotic motives of their creativity contribute to manifestation of specific features of the Avar literature, which reflects the organic meaning of the unity of the special, national with the universal beginning. Works about understanding the nature, its phenomena, native landscape in the modern poetry are permeated with the pain of man and citizen, philosophical generalizations about human life. Poems about autumn become a reflection of the inner state of the poetic soul, reveal the moods and feelings of the writer, the irrevocable sadness for the bygone days of a life. The author conducts a constant dialogue with nature, for its lively, caring soul is able to grieve and rejoice, is in need of comfort and human support.
Key words: Avar literature, landscape lyrics, lyrical experience, religious motif, laws of universe.
М.Х. Гаджиахмедоеа, доц. каф. литератур народов Дагестана, ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный университет», г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru
И.А. Бадиева, магистрант каф. литератур народов Дагестана, ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный университет», г. Махачкала, E-mail: uzlipat066@mail.ru
ПЕЙЗАЖНАЯ ЛИРИКА В СОВРЕМЕННОЙ АВАРСКОЙ ПОЭЗИИ
Статья раскрывает специфику художественного мироощущения аварских поэтесс Сабрият Хабибулаевой и Шахри Гаджиловой, проявившуюся в их пейзажной лирике. Цель исследования - показать, как в своеобразии пейзажной лирики современных молодых поэтов проявилась их глубокая любовь к отчему краю, к родному народу, как патриотические мотивы их творчества способствовали формированию специфических особенностей аварской литературы, в которых отразилась органическая суть единства особенного, национального с общечеловеческим началом. Произведения, посвященные осмыслению природы, её явлений, родного пейзажа, в современной поэзии пронизаны болью человека и гражданина, философскими обобщениями о жизни человека. Стихотворения об осени становятся отражением внутреннего состояния поэтической души, раскрывают настроения и чувства художника, грусть по невозвратно ушедшим дням жизни. Автор ведет постоянный диалог с природой, для нее живой, неравнодушной, обладающей душой, способной печалиться и радоваться, нуждающейся в утешении, поддержке человека.
Ключевые слова: аварская литература, пейзажная лирика, лирическое переживание, религиозный мотив, законы мироздания.
Среди современных аварских поэтов почти нет никого, кто не обратился бы к теме природы [1 - 5]. Среди стихотворений начинающих поэтов, посвящённых природе, привлекает внимание стихотворение Сабрият Хабибулаевой «Наступает рассвет».
Рассвет приземляется В родном ауле Хурух. Рассвет приземляется На горы и долы. Рассвет приземляется На птичьи гнезда, На нависшую над аулом Стальную скалу. Ночами спящие Ароматные цветы Раскрывают лепестки, Приветствуя рассвет Всю ночь притихших Страстных птиц Песни стали слышны, Приветствующие рассвет Ночью застывший Аул оживает, Все живое
Ото сна просыпается. Так как рассвет Чище темноты, И я в эту жизнь С рассветом пришла
(Здесь и далее подстрочный перевод) [6].
Здесь рассвет сопоставлен с птицей, легко приземляющейся. Об этом говорит и образ птичьих гнезд. Легкое касание рассвета от аула, локального, названного, но вбирающего в себя большое пространство, распространяется и на окружающий мир живой и неживой природы. Картина дана в динамичном расширении, в цвете (стальная скала), звуке (пение птиц), запахе (аромат цветов). И вся эта образно-смысловая гамма описания рассвета пронизана радостным чувством, которое прорывается, исподволь накапливаясь в перечне реалий, глаголов, в самом мелодичном строе стиха, в последней строфе, где-то шутливо
констатирующей право автора на радость. У начинающего автора есть вкус к слову, он владеет легко и свободно внутренней и внешней рифмой, логическими ударениями, придавая стиху свободное течение и благозвучность. В итоге сложилось изящное произведение, в котором на единую интонацию радости восприятия рассвета нанизаны ряд картин, иллюстрирующих душевное состояние автора.
Привлекает внимание и творчество молодой поэтессы Шахри Гаджиловой. Её лирика природы включает в себя мелодии осеннего увядания и весеннего оживления мира и человека в ней, рассветы и закаты, ночь и Вселенную, пейзажи родного края. Природа в её понимании выходит далеко за рамки земного бытования, и её осмысление становится часто раздумьями о человеке, природе и вечности, пейзаж может превратиться в объект философского раздумья и гражданских чувств.
Предметом лирических медитаций поэтессы становятся времена года, знаменующие начало и конец - весна и осень. Осеннее увядание природы и душевная реакция на приметы осени отражены в стихотворениях «На ресницах неба...», «Ещё одна осень...» [2, с. 35].
В стихотворении «На ресницах неба.» осень выписана образно-одухотворённо, в слиянии внешних черт и внутреннего восприятия.
Осенней пылью золотой покрывшись,
Вся природа пожелтела.
Повыше, взобравшись на высоты скал,
Птицы начали свой путь на восток.
Певцы лесные последней песни
Мелодию моей земле подарили.
Земля задремала под саваном инея,
Ручей ей молитву отпел (прочел).
Сердце мое заплакало холодными слезами [6].
Здесь звучит мелодия души, сопереживающей увядающей природе. Умирающий цветок шепчет, что он последняя красота мира, это вызывает желание помочь природе, найти живую воду, и «в ответ на ресницах небес повисла слеза». Сопереживание увяданию природы усиливают религиозные мотивы, органично вписавшиеся в поток лирического переживания. Сочетание сказочно-религиозно-душевных мотивов перекидывается в сферу социально-гражданских раздумий по поводу нравственного разложения общества: дети, не знающие имена родителей, заполнившие детские дома, матери в черном. И вся эта гамма чувств вызывает крик души, обращённый ко Всевышнему: «Аллах, не дай раньше вре-
мени завянуть на черной земле цветам жизни. Молю, пусть мир не увидит инея, кроме как только зимнего!».
Осмысление печального осеннего увядания в её воздействии на состояние души человека встречается в поэзии Гаджиловой и в, так сказать, чистой интонации. В стихотворении «Ещё одна осень...» выражена интонация грустного настроя, состоящая из конкретных картин движений души: «Ещё одна осень. Белые журавли, печальное сердце в путь проводило. Листьями, с яблони опавшими, никому не нужные дни остались» [3, с. 44].
Явление из мира природы, ставшее в поэзии символом печали, - улетающий осенью клин журавлиный - дополнено эпитетом «белые», напоминающим о трагедии Хиросимы. Еще более одухотворено выражение «печальное сердце». Далее лирическое переживание углубляется в глубину души, в которой все-таки жизнь продолжается: «Когда в далекий путь вы улетели, иней цветы синие покрыл. Но в сотканном из нитей мелодий песен свете страстный цветок - жизнь расцвела».
Весна, время оживания природы, вызывает ликование души человека. Стихотворение о весне так и называется: «Весна пришла с радостью»: Весна пришла с радостью Весна пришла с теплом, Из теплых стран Вернувшимися птицами. С щебетаньем ласточка Под потолок наш приземлилась, И каждый день на рассвете Она меня будит. Куда бы взгляд ни упал, Природа изменилась. Деревья расцветают, Цветы прорастают [6].
Эти строки пронизаны поэзией радостного, упоенного восприятия оживающей ранней весной природы, её заметных, приметных черт. Неудержимая радость души пронизывают слова, образы, строки. Они нанизаны на песню души, выраженную простым узором простых слов, незатейливо, но искусно подобранных так, что они поддерживают, дополняют, продолжают друг друга, создавая смысловые ряды и интонацию, сливающиеся в ликовании души. Темпоральные величины - ночь, рассвет - привлекают внимание поэтессы возможностью выразить все томление души, мучащие вопросы, минуты отчаяния и тоски. С круговоротом мира, ночной природой, с самой наступившей ночью связаны все переживания поэтической души в стихотворении «Катящаяся по склону.». В нём дано одухотворенное присутствие поэтической души, четко реагирующей на все приметы, картина ночи, ночной природы.
Катящейся по склонам круглой луны В холодный туман канула земля без сознания. Разветвленные пути. На высоты, Словно угли раскаленные, поплыли звезды. Словно капли воды, упали на землю Слезы, навернувшиеся на их ресницы. Цветы, глаза открывая, из их слез Подняли бокалы, мол, как сладки [6].
В двух картинах поэтесса создает картину движения, круговорота Вселенной, мира земного и небесного, в котором одно, исчезая, дарует жизнь другому. В стихотворении дано одухотворенное, образно-метафоризованное, описание ночного мира. Импульсы извне: ночь, темень, тишина, звезды - вызывают целый ряд ассоциаций, метафор. В игре темени и света, антитетичности явлений - слеза и радость, звезда в высоте и бездонная пропасть сердечных мук, - исследуется мир души в его объемном содержании, нюансах переливов, полутонов, полутеней, текучести состояний и настроений, переживаний. Природа, с которой слитна душа поэта, становится самым верным способом сказать о своих терзаниях. В следующих двустишиях поэтесса сетует, что «цветы, цветущие на дне сердца, дрожат от выпавшего инея смертельного. И тает душа, словно свеча, взятая в руки летами». «От чего покрылись инеем цветы любви, мною на земле посаженные? Луна, смеющаяся на вершине склонов, от чего меня покинуло сочувствие звезд?».
О Ш. Гаджиловой можно сказать, что она умеет лирику природы заполнять философскими прозрениями и мелодией души, и увидеть высший смысл всего происходящего в мире, как, например, в стихотворении «Погасли.», в котором речь идёт уже о рассвете:
В вышине угасли звезд последних цепочки, Натянув на темно-синюю ночь покрывало рассвета, Раздарив каждому цветку капли холодной росы, Отдав землю разноцветной страсти белизне. Вот приветствуя восход солнца поющие птицы, Смысл природы, становящийся очарованием, Мир, плененный высоким чувствами, Начало красоты, говорящий о вечности [6].
Поэтесса тонко чувствует природу, улавливает её тончайшие переливы, движения и ответное движение души человека, ощущающего свою глубинную
связь с ней. В итоге лирическое переживание движется, расширяясь и углубляясь, от очарованного созерцания, угасания цепочки звезд в ночном небе перед рассветом, и через трепетную реакцию души до понимания вечной красоты, таящейся в природе и радующей человека, способного очаровываться. Поэтесса говорит о единстве человека и природы, совершенстве их круговорота, умении, способности постигать высокий смысл всего происходящего в мире природы. В её сердце в единстве поместились «вечность седого мира» и земная жизнь. Внешние приметы природы становятся мгновениями, вызывающими душевный, поэтический импульс. Осенняя лоза в миниатюре «Не печалься, лоза» вызывает живое соучастие тонкой души автора, видящей мир по-иному, по-родственному: «Не печалься, лоза, мое бедное дерево. Снова придет к нам лето».
Автор настолько чувствует свою слитность с миром природы, что говорит от имени лозы:
Пойдут дожди проливные, Обновится земля. Присев на твои ветви, Малые пичужки Страстно запоют Утренние песни [6].
Словно к человеку старому, или больному, обращается она к лозе: «Не склоняйся долу, что осталась нагой, летом снова ты зацветешь». Простые слова, заполненные глубинными чувствами сопереживающего человека, начинают искриться, вызывая ответные эмоции.
Лирика природы в творчестве Ш. Гаджиловой может вылиться и в просто одухотворенное восприятие родной природы, и просторов, знакомых с детства сердцу пейзажей лугов, гор, Седло-горы, хуторов и травостоя на её склонах, всё то, что дорого её сердцу, человеку отсюда, вызывает щемящую радость, светлую грусть, растроганность души, как в стихотворении «Я иду, глядя на горы»: «Рассвет, взяв золотые нитки, свет вытягивает в мире. Ночных садов цветок, последняя звезда, льдинкой тает в небесах». Она слышит как «тысячи мелодий, день восхваляя, выводят птицы», и «вытерев глаза нежных цветов, лучи солнца тепло рассеивают», «легко танцуют горные лани», «в траве зеленой быстрокрылые бабочки парят как в балете», или в другом стихотворении «Чинара смотрит вдаль» поэтесса рисует одухотворенную её душевным восприятием образ чинары, вызвавшей разворот лирического сюжета: «Вот перед окнами моими чинара как игривая девушка кокетничает. Распустив незаплетенные косы, стыдливо смотрит вдаль». Оказывается, «а там король солнца, обессилив, в морские глубины вступает. И с нежностью прощаясь, печально ей улыбается. В воздухе тьма расстилается, вершины целует луна. Король солнца её забыл. Чинара же смотрит вдаль». Образами природы, оживив их в своей душе, поэтесса создает сказочное видение.
Особое место в её лирике природы занимают пейзажи родины, горного края. Горы, скалы, ущелья и бурные реки становятся предметом вдохновенного воспевания их величия, познания себя, осмысления исторических вех. Стихотворение «Скажи, что оставишь.» построено на смысловой ассоциации с явлениями природы, которые даются как картины, взволнованная смысловая зарисовка обозреваемого, обобщенно-знакомого родного ландшафта: Пробившись из груди высоких гор, Течет вода холодных родников. Омыв ущелья щебневые, в траве цветы поливая, Сливается с водою торопливого ручья [6].
В самой этой зарисовке заложены живые черты, одушевляющие оттенки смысла действий - «омыв, поливая, торопливая».
Вся эта картина, осмысливаемая с определенной целью, которая уясняется далее, внутренне связана с осмыслением собственной жизни, лирически названной «потоком», в который вступает в мире человек еще с детства: «Я, малое дитя, вступаю / В многолюдье этого мира, / Его волны в потоке водном /Очень далеко меня уносят». Из этого сопоставления всплывает открытое ассоциативное сопоставление, во имя которого выдвигались скрытые сопоставления: «Прозрачная вода родниковая оставляет след красоты. Скажи, горянка, на этой земле ты какой оставишь людям след?». Выросший из осмысления собственной жизни вопрос, в конечном счете, оказывается обращенным ко всем горянкам как предостережение не изменять чистоте и красоте.
Таким образом, литературный пейзаж стал почти обязательным видом в современной аварской поэзии. Творческое осмысление явлений природы, пейзажа, став важным свойством художественно-философского мышления человека, возвращает поэта и читателей в мир природы, позволяет им почувствовать себя частью природы, мироздания. Пейзаж, видимая и доступная прежде всего созерцанию часть природы, в аварской поэзии способствует самораскрытию поэта. Созерцательное, первичное восприятие природы в лирике пейзажа в творчестве аварских поэтов стало путями размышления личности о законах мироздания, о своей отнесённости к ним. В современной поэзии лирика пейзажа стала путем самораскрытия внутреннего космоса поэтов, в который входит не только осмысление своей связи с Бытием, своих душевных реакций, но и гражданские чувства, ощущение социальных проблем, свод которых рушит гармонию мира, природы пейзажа, души человека.
