CC BY
83
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 25 (279).
История. Вып. 52. С. 142-149.
ИСТОРИЯ ИСТОРИЧЕСКИХ ФАКУЛЬТЕТОВ
О. П. Попова
ПЕРВЫЕ ПРЕПОДАВАТЕЛИ ИСТОРИЧЕСКОГО ФАКУЛЬТЕТА ЧЕЛЯБИНСКОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА: БИОГРАФИЧЕСКИЕ ЗАРИСОВКИ
В статье на основе архивных документов предпринята попытка воссоздания картины первых лет работы Челябинского педагогического института через призму биографий преподавателей, работавших в институте в довоенные годы.
Ключевые слова: Челябинский педагогический институт, С. М. Петров, М. Н. Мельников, Н. Ф. Кирьянов, В. М. Векслер, Н. А. Лапин.
На современном этапе исследования накопленного в советский период опыта исторического образования в высших учебных заведениях опираются преимущественно на материалы центральных вузов. В этой связи актуальным предметом, требующим всестороннего рассмотрения, становится судьба преподавания истории на периферии, в конкретных регионах. В данной статье проблемы становления исторического образования в Челябинске рассматриваются через призму персональной истории, а основное внимание сосредоточено на судьбах первых преподава-телей-историков Челябинского педагогического института (ЧПИ).
Проблему становления и развития высшего исторического образования на Урале рассматривают в своих работах В. Д. Камынин, Г. Е. Корнилов, Г. А. Кулагина1. На Южном Урале становление исторического образования исследовал А. Н. Терехов2. Развитию научно-воспитательной деятельности исторического факультета ЧПИ и работе его преподавателей посвящены юбилейные сборники и энциклопедии3.
Советская историческая наука, безусловно, имеет свои специфические черты. Она, по выражению Ю. Н. Афанасьева, как общественный феномен отражала общее состояние общества того времени, была органической составной частью советской общественно-политической системы4. По словам историка В. Б. Кобрина: «В сталинское время, пожалуй, не было науки, которая не испытала бы идеологического пресса. Но положение истории трагично вдвойне. Во-первых, как наука общественная, она подвергалась куда большему давлению, чем большинство
наук (сравнимо лишь давление на биологию). Во-вторых же, общество рассматривает биологов и физиков по преимуществу как жертв режима, а историков - как его слуг. А ведь историкам заламывали руки посильнее, да и к тому же крутили их поочередно в разные стороны»5.
Руководство станы прекрасно понимало идеологическую значимость истории и как науки, и как учебного предмета на всех уровнях образования. Постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР от 16 мая 1934 г. «О преподавании гражданской истории в школах СССР» история была восстановлена в школах и вузах как самостоятельный предмет. Неудивительно, что в этих условиях создававшимся в 1930-е гг. историческим факультетам руководство страны придавало особое значение. Автономное существование институтов и науки в целом в тоталитарном обществе было невозможным6. Историческая же наука с первых дней установления политической власти большевиков попала в число привилегированных научных дисциплин7.
Начавшийся с конца 1920-х гг. переход ко всеобщему семилетнему образованию остро поставил вопрос о подготовке педагогических кадров для новых школ и техникумов. Необходимость кадрового обеспечения системы образования обусловила появление ряда высших педагогических учебных заведений в столице, других крупных городах СССР и, в том числе, на Урале.
Первым в Уральском регионе начал свою работу Пермский государственный педагогический университет, открывшийся в 1921 г. на базе института народного образования, позже распахнули свои двери Оренбургский
(1930 г.) и Уральский (1932 г.) пединституты. На Южном Урале вначале открылся Магнитогорский педагогический институт - в 1932 г., а через два года - осенью 1934 г. -Челябинский пединстиут.
Открытие исторического отделения историко-географического факультета в Челябинском педагогическом институте из-за нехватки специалистов с необходимой квалификацией затянулось почти на год - до ноября 1935 г. Изначально преподаватели исторических дисциплин входили в состав кафедры социально-экономических наук. Только
12 марта 1937 г. была образована кафедра исторических дисциплин, а в феврале 1938 г. были созданы две собственно исторические кафедры: кафедра истории СССР и кафедра всеобщей истории.
С момента образования кафедры истории СССР ЧПИ и по август 1941 г. сменилось пять заведующих: П. Б. Жибарев (февраль - август
1938), Д. А. Елисеев (август 1938 - октябрь
1939), М. Н. Мельников (октябрь 1939 - февраль 1940), Н. Ф. Кирьянов (февраль 19401941), Е. О. Таксер (с августа 1941).
Остановимся на наиболее ярких, внесших значительный вклад в развитие высшего исторического образования представителях профессорско-преподавательского состава.
В 1938 г. деканом исторического факультета стал Сергей Михайлович Петров. При нем исторический факультет стал лучшим в институте по показателям академической успеваемости и общественной активности студентов и преподавателей8. Новый декан уделял повышенное внимание организации учебного процесса, заложил основы научной организации труда преподавателей и студентов.
Из личного дела следует, что он родился в 1902 г. в Тульской губернии в семье кре-стьян-бедняков. В Калуге окончил начальную городскую школу, реальное училище, трудовую школу II ступени. В 1921 г. был послан в партшколу II ступени, которую окончил через год и был оставлен преподавателем в этой же школе. С 1923 г. стал работать заведующим учебной частью партшколы. В 1927 г. С. М. Петров был утвержден членом ВКП (б) и в этот же год был послан на учебу в Москву - в Академию Коммунистического воспитания им. Н. К. Крупской (на одногодичный факультет переподготовки преподавателей партшколы). Позже выдвигался в
аспирантуру, но ЦК ВКП (б) командировал его на преподавательскую работу на Урал.
С 1928 по 1932 г. С. М. Петров работал в Свердловске - преподавал историю ВКП (б) в Уральском коммунистическом институте. По совместительству с 1930 по 1932 г. работал старшим научным сотрудником истпарта обкома ВКП (б). В 1932 г. был направлен в Москву в Институт красной профессуры (до
1934 г.), одновременно по совместительству читал курс лекций по истории партии в Московском институте советского строительства и права, а также в Коммунистическом институте журналистики. В 1934 г. был вновь командирован на Урал - работал в политотделе одного из совхозов.
В июне 1936 г. С. М. Петров был направлен в политотдел Челябинского обкома ВКП (б), где работал в должности инструктора отдела школ. С октября 1937 г. стал работать заведующим отделом редакции газеты «Челябинский рабочий».
С 1936 по 1938 г. С. М. Петров, уже обладая серьезным педагогическим и научноисследовательским опытом, начал работать на историческом факультете Челябинского пединститута по совместительству, а с 1938 по 1940 г. продолжил работу в институте, будучи уже штатным преподавателем кафедры истории СССР9.
На момент работы в ЧПИ преподаватель имел несколько печатных научных работ. Одна из них - написанный в 1930 г. по заданию истпарта обкома ВКП (б) к 25-летию революции 1905 г. очерк «Большевики Урала в революции 1905-1907 гг.» (издан в 1931 г.)10.
С. М. Петров в этой работе довольно обстоятельно рассмотрел развитие революции 1905 г. на Урале, выделил ее основные этапы. Автор показал руководящую роль в революции уральских большевиков, рассмотрел деятельность уральских социал-демократов в профсоюзах и Советах. В целом, можно считать, что С. М. Петров явился одним из тех историков, кто заложил традицию превращения произведений В. И. Ленина в эталон научно-исследовательской практики истори-ков-марксистов.
Оценивая книгу С. М. Петрова объективно, мы должны признать, что она не принадлежит к числу его лучших работ: написана она была слишком быстро и не давала полного освещения проблемы. Но для своего времени она была полезным трудом, это
была первая попытка систематизации материалов.
В соавторстве с другими научными сотрудниками истпарта обкома ВКП (б) С. М. Петров публикует также «Рабочее движение и партия большевиков в 1905 г. на Урале». Однако в конце 1931 г., как пишет историк Д. В. Гаврилов, следуя указаниям, содержащимся в письме И. В. Сталина в редакцию журнала «Пролетарская революция», бригада Уральского обкома ВКП (б) провела проверку работ, изданных уральскими историками по истории рабочего и революционного движения на Урале накануне и в период революции 1905-1907 гг. и во всех нашла «троцкистские извращения». «В вину лично С. М. Петрову было поставлено, что в его книге “Большевики Урала в революции 1905-1907 гг.” якобы дана “антиленинская, антибольшевистская” <...> оценка письма уральцев в редакцию меньшевистской “Искры”, что он не дал развернутой критики оппортунистических взглядов Плеханова и Троцкого.» и т. д. По мнению Д. В. Гаврилова, только отъезд С. М. Петрова из Свердловска избавил его от репрессий11.
Однако Сергей Михайлович продолжал свою научную деятельность. Позже были опубликованы статьи в ведущих журналах, таких как «Уральский коммунист», «Борьба классов». В феврале 1933 г. главной редакцией «Истории гражданской войны» И. В. Сталиным и В. М. Молотовым С. М. Петров был утвержден автором главы тома «Борьба с ду-товщиной». По рекомендации секретариата работа в сжатом виде работа была опубликована под одноименным названием в журнале «Борьба классов» за 1934 г. в сборнике Академии наук. Несколько позже - в 1937 г., под редакцией А. Гаряева и С. Петрова вышла брошюра «Прошлое и настоящее Челябинской области»12.
В Челябинском пединституте С. М. Петров читал лекции по истории народов СССР ХК-ХХ вв., вел спецкурсы по истории Гражданской войны, исторический кружок по Гражданской войне на Урале. Студенты, коллеги, дирекция института высоко оценивали его педагогическую и научную работу. На заседании парткома пединститута, состоявшегося 8 февраля 1939 г., член парткома, ответственный за социалистическое соревнование в пединституте Кузнецов дал такую характеристику С. М. Петрову: «Знаю его как
лектора, слышал отзывы от студентов. Как лектор т. Петров хороший. Студенты им довольны. Производственные показатели истфака говорят в пользу Петрова. Истфак имеет большие достижения по сравнению с прошлыми годами. За первое полугодие имеется 77 % отличных и хороших отметок»13. Более того, комиссия, созданная для обследования факультетов и кафедр в 1939 г., на основании соответствующего распоряжения Народного комиссариата просвещения (НКП), дала следующее заключение по вопросам качества работы и подготовки преподавателя: «В лекциях т. Петрова (история народов СССР) отмечена плановость и методическая продуманность в изложении материала (у преподавателя есть расширенный план каждой лекции), живость и содержательность изло-жения»14.
Петров Сергей Михайлович, несмотря на трудности, большую загруженность, работал над диссертацией, которую успешно защитил в 1940 г. в МИФЛИ (Московский институт истории, философии и литературы имени Н. Г. Чернышевского) по теме «Борьба с ду-товщиной на Урале». Следует отметить, что к подбору и систематизации архивных материалов привлекались студенты ЧПИ и работники челябинского архива. Данная работа позже была выпущена отдельной книгой15.
Дирекция пединститута, принимая во внимание, что С. М. Петров окончил два курса Института красной профессуры истории, имел девятилетний стаж преподавательской работы в вузах и что он «зарекомендовал себя вполне подготовленным и добросовестным работником» ходатайствовала перед ВКВШ и НКП РСФСР об освобождении С. М. Петрова от сдачи кандидатского минимума и предоставлении ему возможности защиты диссертации с последующей научной командировкой в Москву16.
С 1940 г. С. М. Петров работал заведующим сектором института Маркса - Энгельса - Ленина, преподавал в Высшей партшколе. В годы Великой Отечественной войны добровольцем ушёл на фронт, был награждён орденами и медалями. После войны стал доктором исторических наук, профессором, членом редакционной коллегии газеты «Правда».
Деканом исторического факультета, оставаясь одновременно заведующим кафедрой истории СССР, стал Михаил Николаевич Мельников.
М. Н. Мельников родился в 1900 г. в д. Пуйга Тверской губернии в семье рабочего. После окончания начальной школы поступил учиться в реальное училище, но из-за неимения средств после окончания четырех классов прекратил учебу. Самостоятельно выучился на учителя начальной школы, сдал экзамен и в 1917 г. был назначен учителем. Позже работал воспитателем детского дома, затем на фабриках (1925-1930 гг.) в качестве делопроизводителя и статиста, секретарем сельсовета. В 1932 г. поступил в Московский институт истории, философии и литературы (МИФЛИ). После окончания института в
1937 г. был направлен в Челябинский пединститут, где работал до июля 1941 г. старшим преподавателем истории СССР17.
Будучи молодым неопытным специалистом в начале своей преподавательской деятельности М. Н. Мельников допускал некоторые оплошности, на которые ему впоследствии указывали члены партийного комитета. Так, например, на одном из заседаний парткома, состоявшегося 8 сентября 1937 г., директор института И. К. Зеленский назвал одну из лекций, которую он посетил, «аполитичной», отмечал, что в ней отсутствовало «правильное методическое построение», на что М. Н. Мельников отвечал: «Лекция моя получилась плохая в присутствии директора и секретаря парткома - это на меня подействовало. Я не взял себя в руки и допустил некоторые неточности»18.
Другой любопытный факт связан с пребыванием М. Н. Мельникова в Москве. 15 февраля 1939 г., когда он «напился пьяным и допустил ряд хулиганских поступков. Заключен был под стражу и потом был освобожден прокурором Сокольнического района. По приезде в Челябинск товарищ Мельников сообщил о своих этих поступках в партком». Материалы дела дают основание утверждать, что серьезного урона М. Н. Мельников не нанес. Преподаватель позже искренне раскаивался за содеянное. «За этот поступок заслуживаю серьезного наказания и только своей работой могу доказать, что это было случайностью. С выпивкой после данного случая поканчиваю навсегда», - сказал М. Н. Мельников на заседании партийного комитета. Директор института П. Б. Жибарев и его коллеги все же поддержали М. Н. Мельникова, сказав, что «поступок для члена ВКП (б) нехороший», но все же вел себя преподаватель «всегда
тактично, дисциплинированно. Это очевидно действительно случайность...». За этот поступок М. Н. Мельникова поставили на вид19.
В июле 1941 г. М. Н. Мельников был призван в ряды РККА и до 1947 г. был политработником, преподавателем в Челябинском военном авиационном командном училище штурманов (ЧВАКУШ), был демобилизован в звании майора, награжден медалью «За победу над Германией».
М. Н. Мельников возвратился на кафедру в 1947 г. и сразу же возглавил деканат. В декабре 1953 г. он защитил кандидатскую диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук в Московском городском педагогическом институте им. В. П. Потемкина на тему «Деятельность Челябинского губревкома в 1919-1920 гг.». Официальными оппонентами М. Н. Мельникова были академик И. И. Минц и канд. ист. наук М. Н. Малкин. Высокий уровень работы подтверждает тот факт, что все члены Ученого совета проголосовали за присуждение М. Н. Мельникову искомой степени кандидата наук. В 1955 г. преподаватель получил диплом о присвоении ему учёного звания доцента20. До последних дней трудился на факультете. Скончался в 1955 г.
С февраля 1940 г. по 1941 г. выполнял обязанности заведующего кафедрой Никон Фомич Кирьянов. Родился он в 1912 г. в Карело-Финской ССР в семье крестьян. Поступил учиться в педагогический техникум Петрозаводска в 1927 г. После окончания работал учителем, заведующим школой. Затем окончил курсы обществоведов и с сентября 1932 г. работал преподавателем обществоведения и истории в фабрично-заводской семилетней школе, совмещая при этом должность заведующего школой. Через год поступил учиться на исторический факультет Ленинградского университета, который окончил с отличием в
1938 г., был направлен НКП в ЧПИ21.
Педагогическую работу Н. Ф. Кирьянова студенты, коллеги, дирекция института оценивали положительно. Ведя самостоятельный лекционный курс, он зарекомендовал себя подготовленным, ответственным работником. Активно принимал участие в общественной работе, выступал с рядом лекций по истории СССР на собраниях рабочих и молодежи города22. На заседании кафедры истории СССР от 25 апреля 1941 г. было принято решение предоставить Н. Ф. Кирьянову отпуск сроком на год для подготовки канди-
датской диссертации23. Однако ему не был предоставлен шанс защитить научную работу: Н. Ф. Кирьянов был уволен из ЧПИ 16 марта 1942 г. Материалы личного дела дают основание утверждать, что увольнение было связано с арестом24. Он был обвинен в антисоветской агитации, панических настроениях и превознесении мощи немецко-фашистской армии, был осужден на 5 лет и отправлен отбывать наказание в Северо-Казахстанскую область. В 1960 г. областным судом приговор был отменен за недостаточностью доказательств обвинения, а 18 октября 1991 г. прокуратурой Челябинской области был признан пострадавшим от политических репрессий. После отбывания срока проживал в г. Тихвине Ленинградской области25.
Начало Великой Отечественной войны внесло значительные корректировки в план учебно-воспитательной работы. Многие преподаватели ушли на фронт, среди них -Н. А. Крискевич, Н. И. Ратцев, Г. В. Жикол, Ю. Г. Гайдуков, С. Н. Павленко. Всего из института за годы войны в ряды советской армии ушло более пятиста человек26.
Кафедрой всеобщей истории с августа по сентябрь 1938 г. заведовал В. М. Векслер, позже - П. И. Волощенко (сентябрь 1938 - март
1939), Г. В. Жикол (март 1939 - март 1940), Л. А. Хайн (март 1940 - сентябрь 1941).
Вениамин Моисеевич Векслер родился в 1910 г. в Кишеневе в семье портного. В 1926 г. уехал учиться в Московский коммунистический университет, в 1930-1932 гг. работал в Ростове-на-Дону преподавателем истории в учебном комбинате Ростсельмаша. На следующий год поступил в аспирантуру МИФЛИ на кафедру истории средних веков. Векслер был учеником выдающихся российских историков: профессора Н. П. Грацианского - тогда лучшего специалиста в стране по раннему средневековью, и профессора, будущего академика С. Д. Сказкина27. В начале января 1937 г. он защитил кандидатскую диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук28.
11 января 1937 г. НКП РСФСР ему было дано направление на работу в Челябинский педагогический институт. Его сразу приняли на должность доцента, а позже назначили и. о. декана исторического факультета. Однако своевременный выезд преподавателя НКП обеспечен не был. В. М. Векслер явился в Челябинск лишь 12 марта 1937 г. с тем, чтобы 15
марта выехать обратно в Москву - по случаю родов у его жены29. В связи с этим ему был предоставлен отпуск, из которого В. М. Векслер возвратился лишь 15 мая, когда возможность чтения курсов средней истории была уже сорвана. Впрочем, судя по официальным данным, сам преподаватель в чтении лекций заинтересован не был, т. к. был обеспечен НКП фиксированной ставкой в 700 р.30
В. М. Векслер на одном из партийных собраний парторганизации Челябинского пединститута (17 июля 1938 г.) выступил со следующим заявлением: «Наша дирекция не занимается вопросами роста преподавателей. И не интересуется качеством их преподавания. Даже учебная часть этой работы не ведет. Я бы не хотел говорить о себе, но приходится. Мне дали научную командировку. Не дали там закончить научной работы и отобрали ее. От семьи меня оторвали в тот момент, когда я не мог ее бросить. Мне создали такие условия, что у меня настроение уйти из института в другой институт, где мне создадут лучшие условия. Я был в первом семестре перегружен - читал по шесть часов». Директор института П. Б. Жибарев на это ответил: «.я был у Векслера [на лекциях. - авт.], -он читает, конечно, хорошо и грамотно. Но главным его недостатком является то, что он вечно ноет и фактически стремится уехать. То он ныл, чтобы снять с себя кафедру, то он не хотел читать среднюю историю. С Векслера можно гораздо больше требовать.»31.
В. М. Векслер, после ряда служебных конфликтов, окончательно покинул институт в августе 1938 г.
Еще одним примером краткосрочного пребывания преподавателя в стенах Челябинского пединститута стал Николай Алексеевич Лапин. Он родился в 1909 г. на Украине. Первая мировая война заставила семью эмигрировать в Сибирь. В 1927 г. закончил обучение в Петропавловской школе II ступени и был направлен на работу в качестве учителя в одну из сибирских станиц. Желая продолжить учебу, переехал в Харьков (у погибшего на войне отца там оставались родственники). В Харькове пришлось трудно: подрабатывал, где приходилось, вечером же посещал вечернее отделение Харьковского физико-химического института. В 1932 г. переехал в Ленинградскую область, куда к этому времени перебралась мать. Работал в качестве педагога - преподавал литературу и
историю; параллельно закончил заочно педагогический техникум имени Н. Крупской и в
1934 г. поступил на исторический факультет Ленинградского университета.
Еще будучи студентом, Н. А. Лапин заинтересовался декабристом Иваном Сухиновым. Свою первую работу в виде очерка он закончил во время учебы в ЛГУ. Труд был напечатан в
1935 г. Н. А. Лапин работал также совместно с А. Турчинским над биографией Александра Невского, что тоже было издано в 1939 г. в серии «ЖЗЛ». В этом же году были напечатаны научно-популярные очерки «Ганнибал как полководец» и «Грюнвальдская битва»32.
После окончания в 1939 г. Ленинградского университета Н. А. Лапин прибыл по распределению НКП в Челябинск. Его приняли на должность старшего преподавателя истории древнего мира.
Однако тяжелые квартирные условия и неустроенность быта33 были большой проблемой для приезжавших в Челябинск, иногда со своими семьями, молодых преподавателей.
Н. А. Лапин через месяц после приезда в Челябинск написал заявление о том, что просит разрешить вопрос с квартирой. «Квартира, предоставленная мне заместителем директора <.> абсолютно34 не пригодна для житья, дальнейшее пребывание там абсолютно невозможно. Температура комнаты равна уличной. Ни о каких занятиях или даже ночлеге в такой комнате дальше не может быть и речи», но заместитель директора «грубо говоря, “водит меня за нос” в течение нескольких шестидневок. Прошу разрешить вопрос в ближайшее время»35. Н. А. Лапина должны были перевести в другую комнату, но вряд ли она существенно отличалась от предыдущей.
Но не только техническая и бытовая неустроенность способствовала стремлению прибывших преподавателей уехать как можно скорее из провинциального вуза: обычным делом были доносительство, пристальные проверки лекций, разносы на партсобраниях.
В качестве примера здесь можно привести заявление об увольнении Н. А. Лапина тогдашнему директору ЧПИ П. Б. Жибареву, где он прямо заявляет о «душной атмосфере работы «т. н. “кафедры”». Дело в том, что в апреле 1941 г. Н. А. Лапин был вызван к директору по учебной работе В. С. Старцеву, где тот, ссылаясь на заявления заведующей кафедрой, обвинил преподавателя в якобы недостаточной работе по институту. «Более
чем возмущенный подобной постановкой вопроса, который мог только возникнуть и встать в результате сплетен (зав. кафедрой, завуч и все прочие - если мои лекции их так интересовали и им поступали сведения
о “халтуре” - ни разу не соизволили прийти ко мне на лекции, в ЧГПИ никто ни разу не указал мне на мои ошибки, хотя я всегда у т.т. педагогов и у студентов спрашивал о всех сторонах моих лекций). Всецело отдавая себя работе и, в частности, подготовке к лекциям, я потрясен, потрясен до глубины души такой постановкой вопроса, не говоря уже о том, что такого рода отношение ко мне - молодому преподавателю - является более чем не советским. Принимая во внимание все отношение в ЧГПИ (квартира, быт. условия и т. д.) ко мне и, наконец, последнее сообщаемое мною Вам здесь прошу считать настоящее заявление просьбой об увольнении с работы (ходатайство о переводе меня в другой вуз посылаю одновременно в Москву)»36.
Н. А. Лапин уволился из института в этом же году и переехал в Москву.
Таким образом, некоторым преподавателям помешало остаться в институте неустроенность быта, сложные условия труда, большая преподавательская нагрузка, гнетущая атмосфера вуза вследствие постоянного контроля. Их можно понять: приезжавшие из центральной России в Челябинск талантливые преподаватели сталкивались с массой проблем. Им пришлось начинать с нуля, при отсутствии учебных и наглядных пособий, научных книг, возможности уезжать в длительные командировки для научной работы, архивов. Другие же закончили свою жизнь на войне. Тем не менее, они заложили научнотеоретическую и методологическую базу, на которую впоследствии опиралось следующее поколение историков.
Первых преподавателей Челябинского пединститута можно было бы метафорически назвать людьми «второго плана», т. к. они, по выражению историка Л. П. Репиной, «не были зафиксированы на историческом экране “самым крупным планом”». Эти люди находились «за пределами круга первых лиц исторической драмы». И все-таки, «как личности незаурядные, но не претендующие на движущую роль в истории, не обгоняющие время», они отражали «в делах и мыслях основные коллизии своей эпохи»37. И они достойны того, чтобы память о них была сохранена.
Примечания
1 Камынин, В. Д. Историческое образование на Урале / В. Д. Камынин, С. В. Чайникова // Образование на Западном Урале. Березники, 1993; Камынин, В. Д. Историческое образование // Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург, 1998; Корнилов, Г. Е. Историческая наука и историческое образование на Урале // Парадигмы исторического образования в контексте социального развития. Екатеринбург, 2003; Кулагина, Г. А. Истоки исторического образования на Среднем Урале // Вторые Уральские историко-педагогические чтения. Екатеринбург, 1998.
2 Терехов, А. Н. Становление и развитие высшего исторического образования на Южном Урале : 1934-1993 гг. : дис. ... канд. ист. наук. Челябинск, 2003.
3 Челябинский государственный педагогический университет. Челябинск, 2004; История и историки : Нам - 70 лет! (Исторический факультет ЧГПУ : прошлое, настоящее, будущее). Челябинск, 2006; Кафедра истории отечества. Вехи становления и развития : путь в 70 лет. Челябинск, 2008.
4 См.: Афанасьев, Ю. Н. Феномен советской историографии // Советская историография. М., 1996.
5 См.: Кобрин, В. Б. Кому ты опасен, историк? М., 1992. С. 138.
6 О проблемах связи исторической науки с идеологией и политикой см.: Алексеева, Г. Д.
: 1) Октябрьская революция и историческая наука // Историческая наука России в XX веке. М., 1997. С. 12-51; 2) История. Идеология. Политика. (20-30-е гг.) // Там же. С. 79166; Бычков, С. П. Власть и наука на рубеже 20-30-х гг. XX века. «Дело С. Ф. Платонова» // Очерки истории отечественной исторической науки XX века. Омск, 2005; Иллериц-кая, Н. В. Становление советской историографической традиции : наука, не обретшая лица // Совет. историография. М., 1996.
7 Афанасьев, Ю. Н. Феномен советской историографии. С. 10-11.
8 На одном из заседаний парткома пединститута, состоявшегося 8 февраля 1939 г., один из вопросов которого был связан со снятием с С. М. Петрова партийного взыскания «За притупление политической бдительности и за восхваление врага народа Курыгина» (секретаря парткома газеты «Челябинский рабо-
чий» - авт.), секретарь парткома Лучинин так охарактеризовал деятельность С. М. Петрова: «Товарищ Петров зарекомендовал себя с положительной стороны. Истфак под его руководством значительно вырос. В прошлом году истфак был развален. Показатели истфака за первый семестр лучше из всех факультетов.». Следует сказать, что партвзыскание с
С. М. Петрова все же было снято (Ф. П-208. Оп. 1. Д. 21. Л. 7-8).
9 Архив ЧГПУ. Личное дело Петрова С. М. Л. 7-8.
10 Петров, С. Большевики Урала в революции 1905-1907 гг. Свердловск. 1931. Откликом на эту книгу стали статьи историков Д. В. Гаврилова (см.: Гаврилов, Д. В. С. М. Петров. У истоков марксистской исторической науки на Урале // Летописцы родного края. Свердловск. 1990. С. 112-125) и Н. Н. Алеврас (см.: Алеврас, Н Н. Уральский рабочий с наделом : дискуссии в середине 20-х - первой половине 30-х гг. XX в. // Историк и время. 20-50-е годы XX века. М., 2000. С. 40-52).
11 Указ. соч. С. 119.
12 Архив ЧГПУ. Личное дело Петрова С. М. Л. 5.
13 ОГАЧО. Ф. П-208. Оп. 1. Д. 21. Л. 7-8.
14 ОГАЧО. Ф. Р-1606. Оп. 1. Д. 30. Л. 99.
15 Там же. Д. 44. Л. 4-5.
16 Там же. Д. 26. Л. 49-50.
17 Архив ЧГПУ. Личное дело Мельникова М. Н.
18 ОГАЧО. Ф. П-208. Оп. 1. Д. 7. Л. 42-43.
19 Там же. Д. 21. Л. 24-25.
20 Архив ЧГПУ. Личное дело Мельникова М. Н.
21 Архив ЧГПУ. Личное дело Кирьянова Н. Ф. Л. 7.
22 Там же. Л. 9.
23 ОГАЧО. Ф. Р-1606. Оп. 1. Д. 47. Л. 91.
24 Речь идет о письме председателя Белебе-ковского РК Союза работников просвещения от 17 апреля 1957 г. тогдашнему директору Челябинского пединститута А. Г. Карманову, в ответе на которое сообщается, что бывший преподаватель истории Н. Ф. Кирьянов был уволен из института как арестованный органами МВД (Архив ЧГПУ. Личное дело Кирьянова Н. Ф.)
25 Челябинский государственный педагогический университет : энциклопедия. Челябинск,
2009. С. 408.
26 Четин, В. Е. Из истории подготовки педагогических кадров на Южном Урале (к 40-летию Челябинского государственного педагогического института) // Развитие Челябин-
ской области за годы советской власти : сб. ст. Л., 1974. С. 118-119.
27 Челябинский государственный педагогический университет : энциклопедия / гл. ред. и сост. Г. С. Шкребень. Челябинск, 2009.
С. 156.
28 Архив ЧГПУ. Личное дело Векслера В. М. Л. 5.
29 Супруга В. М. Векслера - С. Г. Фриланд, 1912 г. р. В 1936 г. окончила филологический факультет МИФЛИ (Архив ЧГПУ. Личное дело Векслера В. М. Л. 3). Следует сказать, что жена потеряла этого ребенка, и врачи не рекомендовали ей после случившегося жить в Челябинске (Челябинский государственный педагогический университет : энциклопедия. Челябинск, 2009. С. 156).
30 ОГАЧО. Ф. Р-1606. Оп. 1. Д. 9. Л. 5.
31 ОГАЧО. Ф. П-208. Оп. 1. Д. 12. Л. 2-3.
32 Архив ЧГПУ. Личное дело Лапина Н. А. Л.10-11.
33 Директор института В. С. Старцев в одном из отчетов о научно-исследовательской работе Челябинского пединститута за 1940-й год писал: «.в институте имеют место исключительно тяжелые квартирные условия научно-педагогического персонала. Мы неодно-
кратно ставили этот вопрос перед НКП. Приезжающие в Челябинск научные работники размещаются нами в комнатах студенческого общежития или на частных квартирах (без центрального отопления, без водопровода). Никто не хочет жить в студенческих комнатах и на частных квартирах. За все время существования институт не получил ни одной коммунальной квартиры от Горсовета. Тяжелые квартирные условия отрицательно сказываются на работе преподавателя. Всякий, приехавший на работу и получивший комнату в несколько квадратных метров, “сидит на чемодане”, как говорят научные работники, семью не привозит, а всеми мерами стремится ухать из Челябинска» (ОГАЧО. Ф. Р-1606. Оп. 1. Д. 44. Л. 1.)
34 Подчеркнуто двумя чертами.
35 Подчеркнуто. Архив ЧГПУ. Личное дело Лапина Н. А.
36 АрхивЧГПУ. Личное дело Лапина Н. А. Л. 7-8.
37 См.: Репина, Л. П. От исторической биографии к биографической истории // В тени великих : образы и судьбы : сб. науч. ст. Серия «Человек второго плана в истории». СПб.,
2010.С. 14.
