CC BY
79
УДК 37.013.44 ББК 74в (2 Рос. Калм) К 33
З.О. Кекеева ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ МНОГОСТОРОННОСТИ КАТЕГОРИЙ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ
(Рецензирована)
Аннотация. В статье рассматриваются педагогические основы категорий пространства и времени как многосторонней специфической формы существования человеческого общества. Раскрыты педагогические основы многосторонности категорий пространства и времени в эпоху античности, средневековья, в культуре восточных народов (на материале народной педагогики калмыков).
Ключевые слова: категория, многосторонность, пространство, время, пустота, календарь,
мировоззрение, культура, отношение.
Z.O. Kekeeva
Pedagogical bases of polygonality of space and time categories
Abstract: The paper examines the pedagogical bases of space and time categories as the multilateral specific form of existence of a human society. The author uncovers the pedagogical bases of polygonality of space and time categories in the epochs of the antiquity, the Middle Ages and in culture of east peoples (using a material of national pedagogy of Kalmyks).
Key words: a category, polygonality, space, time, emptiness, a calendar, outlook, culture, relation.
Представления человечества о пространстве и времени уходят корнями в далекое прошлое. Пространственная «схема» первобытного мышления ориентировалась на социальную деятельность первобытного коллектива. Учет длительности и последовательности естественных событий в органической связи с хозяйственной деятельностью человека повлияли на формирование категориальных пространственных и временных представлений.
Территориальные разграничения, протяженность между племенами, местами пастбищ, охоты - представления об этих пространственных отношениях присущи были всем членам трудового коллектива. Общие пространственные представления фиксируются, объективируются в определенных «схемах», «картах» местности. Эти объективации были связаны с социальной деятельностью и социальными отношениями и имели социальную окраску. Так, например: вместо абстрактного понятия «:восток» говорили о земле племени, которая расположена в том направлении.
В мифах многих народов можно найти указания на центр мира, разделенные между собой небо и землю, выделенные четыре стороны света. Пространство древних имеет центр, границы, составные части; оно неоднородно и анизотропно, лишено непрерывности. Место и местность в структуре пространства всегда сакральны. Наиболее важным элементом модели пространства древних являются причины его рождения - борьба космических сил в ограниченном объеме. В борьбе с окружающим мир хаосом происходит пространственное упорядочение мира. Пространство (в отличие от более поздних античных моделей, ставших классическими) не идеальное пустое вместилище, заполненное вещами, а наоборот, само создается ими. Вне вещей пространство древних не существует. Среди других элементов этой модели следует назвать неразличимость пространства и времени; наличие центра пространства, от которого начинается его развертывание и развитие через упорядочение материальных и духовных объектов; наполненность пространства сакральными символами, связанными с судьбой индивида или социальной группы.
Время и пространство, которыми руководствовались первобытные люди в своей деятельности, были объективными по своему содержанию. С возникновением
государственных объединений опорными пунктами созерцаемого сознания принимаются абстрактные ориентиры, привязанные к самой природе. В первобытном сознании человека пространство и время представляется в единстве с качеством бытия, т.е. синкретично количественной и качественной характеристикам.
Следовательно, категории пространства и времени принадлежат к числу наиболее важных, фундаментальных универсалий структуры мироздания, влияющих на характер развития общества и педагогической науки, что позволяет нам рассматривать их как многосторонний специфический педагогический феномен. Эти категории возникают на сравнительно высоком уровне развития человеческого общества и представляют собой общие схемы, сообразно с которыми членится и организовывается, субординируется и координируется действительность.
Источником формирования категорий как общих форм сознания действительности являются коллективная форма деятельности и сфера социальных отношений. Социальные отношения и непосредственно коллективная деятельность лежат в основании категориальных форм пространства и времени. Для того, чтобы регулировать социальную деятельность общества, необходимы общие для всех формы ориентации в мире, под которыми и выступают категории.
Если обратиться к античной философии, то можно заметить, что проблема «пустоты», проблема онтологического обоснования возможности движения была одной из ее фундаментальных проблем. По мнению Левкиппа, все непрерывно происходящие изменения в окружающем мире - это не фикция, а убедительное доказательство объективности и реальности движения. Движение существует, и оно невозможно без пустоты. Философы Левкипп, Демокрит понятие «пространство» интерпретировали через понятие пустоты; представлять пространство - представлять «пустое пространство» [1].
Пространство - это пустота, которая существует независимо от чего-либо и является условием существования и движения тел. Пространство первично по отношению к эмпирическим (наблюдаемым) телам и событиям.
С другой стороны, в буддизме пустота - это потенциал, из которого все возникает. Пустота означает, что все является пространством и для всего есть место. Когда человек осознает пустоту собственного эго, происходит его освобождение, просветление.
Противоположный подход к интерпретации категорий «пространство» и «время» рассматривался в учениях Анаксагора, Аристотеля. В своем учении Анаксагор одним из первых предпринял попытку сформулировать физические принципы пространства. Пространство (пространственное бытие) - это тела, обладающие протяженностью, объективностью, реальностью. Пространство неотделимо от материальной субстанции.
В интерпретации Аристотеля пространство - «место», которое охвачено неподвижной границей объемлющего тела. Пространство - взаимное расположение тел. Оно несамостоятельно, не существует вне телесной субстанции, вне тел и их расположений; является вторичным по отношению к телам и их движениям, неотделимой от них формой их бытия. Концепция Аристотеля явилась теоретической предпосылкой развития метафизики пространства и времени [2].
Следует отметить, что рассуждения античной философии исходили из роли пространства и времени в социальной практике общества, воспитания и обучении, осознания содержания этих категорий на уровне обыденного сознания и мифологии.
«Пространство и время, по мнению Жуковской Н.Л., - важнейшие категории культуры, образующие основную систему координат, в рамках которой возникают и развиваются мифология, религия, искусство, наука» [3; С. 13].
Педагогическое осмысление категорий пространства и времени в эпоху средневековья осуществлялось в рамках философско-религиозного мировоззрения. В развитии категорий пространства и времени в философии средневековой Европы можно выделить два уровня.
Первый уровень формировался на уровне обыденной жизни в непосредственной зависимости от социально практической деятельности и выполнял определенную социально регулирующую функцию стихийно, неосознанно.
Второй уровень способствовал теоретическому осмыслению пространства и времени в философской рефлексии.
Необходимо отметить, что в средние века феодальные общественные отношения жестко закрепляли индивидов за определенным местом (деревней или городом). Пространство в эпоху средневековья рассматривалось в качестве пространственной схемы (модели, категории), которая выступает средством ориентации в центрированном пространстве.
Восприятие времени и пространства в восточной культуре происходило в трех аспектах: мифологическом, историческом, бытовом. Мифологическое восприятие времени (сакральное время) отражалось в устном народном творчестве, историческое время в необратимом движении времени вперёд и соизмерении с ним всех хозяйственных и житейских потребностей, бытовое время было связано с ориентацией личности во времени.
Пространство и время осваивались человеком как неотъемлемые элементы бытия на основе двух принципов: концентрического и линейного. Для оседлого населения характерен концентрический (статический) принцип освоения находящегося за пределами жилья человека пространства. Для кочевников - линейный (динамический) принцип. Так, например, в традиционной культуре монголоязычных народов освоение пространства осуществлялось в сочетании этих двух принципов. Концентрический применялся в разнообразных формах пространственной символики: кочевник представлял свою юрту как некий центр, вокруг которого концентрическими кругами располагался весь остальной мир. Юрта - центр мироздания в временной стоянке. Универсальным смыслом осмысления пространства юрты имели пограничные охраняемые зоны: первый круг - пространство осмысления себя, второй круг - пространство жилья, третий круг - пространство за границей жилья. Сакральным считалось все пространство, заключенное внутри внешнего круга, как граница своего и чужого. Многовековый опыт кочевания подсказал, что круговое построение - самый удобный способ обороны в случае внезапного нападения врага. Круговое освоение пространства характерно для всех кочевников евразийской культуры.
Линейный принцип освоения пространства кочевниками выражался, прежде всего, в том, что все стоянки вдоль маршрута кочевки имели довольно сходную топографию и топонимию. Поскольку кочевки всегда были ограничены этническими, политическими, административными и другими условными границами, то все сезонные стойбища из года в год располагались, как правило, в одних и тех же местах и осуществлялись по радиусу. Ориентирами во времени в пространстве для кочевников являлись животные и птицы степного ареала. Пространство и время осваивалось кочевником на протяжении всего своего исторического развития. Время в традиционной культуре монголоязычных народов имело свою специфику.
Если говорить о народах Востока, то время как однолинейная система восприятия рассматривалось в рамках абстрактной хронологической шкалы летоисчисления, которое состояло из двух циклов: 12-летний годовой (или хозяйственный) календарь, регулировавший хозяйственную деятельность скотоводов-кочевников и 60-летний (как календарь фиксации исторических дат).
В восточном календаре летоисчисление ведется по лунному календарю, состоящему из 12-летнего животного цикла (в буддизме Малое колесо времени): 1) мышь, 2) бык, 3) тигр, 4) заяц, 5) дракон, 6) змея, 7) лошадь, 8) овца, 9) обезьяна, 10) курица, 11) собака, 12) свинья. Этот цикл времени использовался больше на уровне личностном, семейно-родовом, т.е. при смене поколений в обществе.
Распространение 60-летнего цикла (в буддизме Большое колесо времени) было связано с введением буддийской хронологии на основе пяти элементов стихий мироздания: дерево, огонь, земля, железо, вода. Каждые пять 12-летних циклов объединялись в один 60-
летний цикл календаря. Цикличность времени в буддизме считается одним из основных параметров разработки космологической структуры Вселенной. Это связано с распространением 60-летнего цикла в период утверждения и принятия буддизма как официальной религии монголоязычных народов.
В период правления династии Ткач и вхождения Монголии в состав Цинской империи (1691-1911 гг.) государственным календарем и средством учета времени в корреспонденции был 60-летний календарный цикл, принятый в Китае, который был не просто способом фиксации исторических дат, но и составной частью буддизма в концепции Калачакры [3].
Для категории времени характерны определенная форма организации, упорядочение практики, жизни общества; линейность и цикличность. Календарь как способ организации и отсчета времени является одним из древнейших показателей культуры.
Исследователи Рабинович Е.Г., Жуковская Н.Л. считают, что календарь служит основой типологизации культур, так как в нем выражено представление о времени. Календарь - организатор и хронометр времени, «ритмическая память человечества». Объективность временных представлений в календаре позволили человеку фиксировать их последовательность и удерживать достаточно длительное время в памяти [3].
Циклические временные представления человека определялись в системе родоплеменных связей поколений. Например, начиная с эпохи средневековья у восточных народов сохранился обычай определять родословную человека до седьмого поколения предков. В народных традициях калмыков каждый представитель должен знать свой род до седьмого колена [4].
Пространство или окружающая среда и населяющие ее существа с точки зрения буддизма состоит из пяти элементов, что в целом составляет систему: земля, ветер, огонь, вода и пространство. Частицами пространства являются атомы, которые образуют основу, или главную силу, лежащую в основании всех феноменов. Отношение буддистов к миру и к себе как целостной системе регламентировалось проявлением бережного отношения к окружающей среде.
Так, например, монголоязычные народы носили мягкую обувь с загнутыми носами, что объяснялось их желанием не поранить землю. Бросать в огонь мусор считалось недопустимым явлением. Огонь должен быть чистым, сохранять дух домашнего очага. Огонь - это особое божество, очистительная сила, и калмыки совершали ритуал жертвоприношения огню для сохранения семейного благополучия. Поддерживали в чистоте реки и водоемы как источник жизни. Возле священных мест воздух ароматизировался благовониями. Все пространство, окружающее человека, должно быть чистым. В выборе места для жилья важно было не нарушить ландшафт местности, чтобы не разгневать божества, от которых зависит благополучие семьи. Для определения благоприятного места для постройки специально обучавшиеся ламы осматривали предполагаемое место с целью определения, нет ли признаков «дурного дыхания» земли, совершали ритуал очищения места и освящения земли. В самой основе этих пяти первоэлементов заложена взаимосвязь или взаимозависимость между средой обитания и населяющими ее существами в пространстве [5].
Единая пространственно-временная среда является местом существования языка этноса. Исследователь Ткач В.О. отмечает, что правила отдельного языка отражают географические, климатические, исторические особенности изменения среды проживания этноса-носителя языка и обуславливают его культурное своеобразие в диалектике пространства и времени [6].
Таким образом, пространство есть атрибут, представляющий совокупность отношений, выражающих координацию сосуществующих объектов, их расположение друг относительно друга, относительную величину и конфигурацию.
Понятиями, раскрывающими многосторонность категории «пространство», являются: 1) место - конфигурация объекта и все, что им охватывается. Место может быть представлено строгой локализацией (для макрообъектов) или же относительной локализацией (для микрообъектов и процессов). Так как нет ни одной вещи, которая
существовала бы изолированно от других, то никакое место не может существовать не только без материального объекта, но и без связи с другими местами; 2) расположение, координация одного места относительно другого, связанного с пространственным положением. Положение разъясняется указаниями типа: «дальше», «ближе», «левее», «правее», «в семи километрах от ...»; 3) единство мест и положений различных материальных образований или элементов этих образований, образующих некоторую пространственную структуру. Структура - это закон, способ организации, упорядочения элементов в системе.
Как универсальные категориальные определения бытия, пространство и время характеризуются в своем взаимоотношении диалектическим единством, взаимно полагают и определяют друг друга. Параметры времени входят в определение пространства, а параметры пространства входят в определение времени. Диалектика пространства и времени состоит в том, что пространство является прошедшим, настоящим и будущим временем. Пространство есть упраздненное время. В свою очередь снятое изменяющееся пространство становится последовательностью своих процессов, состояний, точек, то есть временем. Пространство является прошедшим временем, когда бывшая последовательность и длительность становления бытия переходят в настоящую рядоположенность и протяженность. Пространство содержит будущее время, а протяженность становится соответствующей последовательностью и длительностью процессов, состояний, точек.
Наш небольшой исторический экскурс показал, что проблема отношения человека к пространству и времени действительно является одной из древнейших в истории человеческого сознания и самосознания. Категории пространства и времени исторически вырабатывались в системе инструментария осознания мира и, несомненно, являются частью педагогической науки и культуры человечества.
В первобытном сознании пространственно-временные отношения учитывались человеком в трудовых, «технических» операциях, поэтому овладение пространством и временем влияло на инстинктивную, хозяйственную деятельность человека. На этой основе формировались языковые структуры, которые выражали разные аспекты пространственных и временных отношений («больше», «меньше», «над», «около» и т.д).
Фиксирование в языке (мышлении) некоторых форм пространственных и временных связей представляло собой значительный шаг на пути формирования категорий. Они выступают общими понятиями, схемами, моделями этих связей и отношений. Онтологическая включенность человека в пространственно-временные связи природы и индивидуальная практическая орудийная деятельность стали предпосылками формирования этих категорий и представляют собой универсальные, полиструктурные, целостные и многосторонние образования педагогической культуры.
В педагогике они рассматриваются на многих уровнях обыденного сознания, здравого смысла, научно-теоретического познания, художественного мышления и религиозных постулатов, принципов воспитания, осмысления пространства и времени как способов образного осмысления их значения для человеческой жизни, практическом уровне овладения пространством и временем (т.е. на уровне мышления и деятельности).
Развиваясь, педагогическая культура научилась «манипулировать» пространством и временем таким образом, что их объективные, физические законы оказались словно бы отмененными. Мышление человека приобрело способность разрывать пространственновременной континуум, отделять пространство от времени и время от пространства и оперировать пространством вне времени.
Категории «пространство» и «время» обладают общекультурным, интегративным статусом, связанным именно с родовой сущностью человеческой деятельности, и имеют относительную самостоятельность, что позволяет нам рассматривать их в качестве педагогических основ человеческой культуры.
Примечания:
1. Рейхенбах Г. Философия пространства и времени. М., 1985. 344 с.
2. Грюнбаум Г. Философские проблемы пространства и времени. М., 1969. 589 с.
3. Жуковская Н.Л. Кочевники Монголии: культура, традиции, символика. М., 2002. 247 с.
4. Мукаева О.Д. Этнопедагогика калмыков: история, современность: в 3 ч. Ч. 2, 3. Элиста, 2003. 391
с.
5. Мургаева С.И. Буддийское духовенство и культура калмыцкого народа // Материалы Международной научной конференции, посвященной 405-летию со дня рождения выдающего просветителя Зая-Пандита, Элиста, 20-21 октября 2004 г.). Элиста, 2004.
6. Имев В.О. О категориях пространства и времени в разных лингвокультурах (на материале китайского, русского и английского языков) // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д, 2005. Спецвыпуск. С. 160-163.
References:
1. Reichenbach H. The philosophy of space and time. M., 1985. 344 p.
2. Grunbaum A. Philosophical problems of space and time. M., 1969. 589 p.
3. Zhukovskaya N.L. Nomads of Mongolia: culture, traditions, symbolics. M., 2002. 247 p.
4. Mukaeva O.D. Etnic pedagogy of Kalmyks: history and modernity: in 3 p. P 2, 3. Elista., 2003. 391 p.
5. Murgaeva S.I. Buddhist clergy and culture of Kalmyk people // Materials of the International scientific conference, devoted to a 405-th anniversary from birthday of prominent educator Zaya-Pandit, Elista, 20-21 October, 2004. Elista., 2004.
6. Imev V.O. About categories of space and time in different linguo-cultures (using a material of the Chinese, Russian and English languages) // Scientific idea of the Caucasus. Rostov on/D, 2005. Special Issue. P. 160-163.
