CC BY
505
Владислав ГРОСУЛ
ПАРИЖСКИЙ КОНГРЕСС 1856 г. И ФОРМИРОВАНИЕ НОВОЙ ЮГО-ЗАПАДНОЙ ГРАНИЦЫ РОССИИ
На Парижском конгрессе территориальный вопрос был одним из основных. Прежде всего он касался юго-западной границы России, и возник он еще до начала заседаний конгресса. В конце 1855 - начале 1856 гг. Австрия, не принимавшая участия в Крымской войне, начала решительное наступление по дипломатическим каналам, добиваясь выгодного для нее решения восточных дел. Известные пять пунктов, в которых Франц Иосиф предъявил ультимативные требования Николаю I, включали условия о нейтрализации Черного моря, отказ России от протектората над Дунайскими княжествами, свободы плавания по Дунаю и пр. По вопросам установления новой границы в первом же пункте говорилось следующее: «Россия взамен крепостей и земель, занятых союзными войсками, соглашается на проведение новой границы в Бессарабии. Эта граница, в видах общих интересов, начинаясь от окрестностей Хотина, пройдет вдоль горной цепи, по юго-восточному направлению, до озера Салзыка. Пограничная черта будет определена окончательно мирным трактатом, и уступленное пространство будет присоединено к княжествам под верховной властью Порты»1.
Эти пять пунктов содержали значительно более серьезные требования, чем так называемые четыре пункта, предъявленные России через ее посла А.М. Горчакова еще при жизни Николая I2, где о территориальных претензиях писалось весьма глухо. В последних лишь говорилось о свободе плаванья по Дунаю, то есть России предлагалось отказаться от контроля над устьем Дуная3. Николай I первоначально отказался принять эти четыре пункта, но затем дал свое согласие4, и, тем не менее, Венская конференция послов не привела к мирному исходу. Тогда в Вене в конце 1854 г. сначала состоялась неофициальная встреча представителей России, Австрии, Франции и Англии. Россию представлял посол Горчаков. Весной 1855 г. встреча возобновилась, но уже в форме официальной конференции, к которой была также подключена Турция. Конференция работала с 15 марта по 4 июня; было проведено всего 14 заседаний, окончившихся безрезультатно5. На сей раз
4 (16) января 1856 г., несмотря на заметно более унизительные требования, новый император принял прелиминарные условия6. Это означало согласие на потерю значительной части Бессарабии.
Е.В. Тарле даже писал, что во время прелиминарных переговоров, происходивших в Вене, русское правительство соглашалось уступить Бессарабию7, считая невозможным найти другой выход. Но события конгресса, состоявшегося в Париже, показали возможность использования противоречий между державами и заметного сокращения тех уступок в Бессарабии, которые требовались в первом из пяти пунктов.
Еще до начала конгресса, когда Александр II пригласил к себе на совещание наиболее видных сановников России для обсуждения австрийского ультиматума, его участники отвергли всякое урезание территории России8. Это было 20 декабря 1855 г. (1 января 1856 г.), но через две недели, 3 (15) января 1856 г., уже на другом подобном совещании австрийские пять пунктов были приняты9. Как известно, австрийский премьер и министр иностранных дел К.Ф. Буоль через Горчакова потребовал принятия ультиматума целиком без каких-либо изъятий вплоть до разрыва дипломатических отношений с Россией10. Еще более агрессивно был настроен такой видный английский политик как Г.Дж. Пальмерстон, в то время министр внутренних дел, поговаривавший о необходимости после разгрома России расчленить ее территорию путем отторжения Крыма, Кавказа, Польши, Финляндии11. Как известно, ближневосточную стратегию Пальмерстона в то время осуществлял английский посол в Стамбуле Стретфорд Редклифф, которого турецкий историк А.Н. Курат не без основания называл инициатором Крымской войны12.
Таким образом, борьба по территориальному вопросу началась еще на подступах к конгрессу. 20 января 1856 г. в Вене подписывается протокол, обязывавший правительства соответствующих стран в трехнедельный срок направить своих уполномоченных в Париж для последующего заключения мира. 13 февраля в Париже открылись заседания конгресса13, и казалось, что Россию ждут значительные территориальные потери на ее юго-западных границах. Однако русской делегации, которую возглавил А.Ф. Орлов, была дана специальная инструкция по вопросу о Бессарабии. Ему предписывалось оказать воздействие на Австрию, с тем, чтобы она проявила уступчивость в этом деле14.
Дебаты на самом конгрессе оказались значительно менее острыми, чем предполагало русское правительство. Горячие споры возникли лишь по поводу исправления границы Молдавского княжества в связи с требованием Наполеона III объединить это княжество с Валахией15. Уже первые свидания, которые имел с французским министром инос-
транных дел, председательствующим на конгрессе Ф.А. Валевским один из русских делегатов - барон Ф.И. Бруннов, показали возможность борьбы по этому вопросу16. О том же свидетельствовала и первая аудиенция, которую получил А.Ф. Орлов у французского императора 23 февраля 1856 г. В своем отчете об этой встрече Орлов писал о том, что он говорил Наполеону о согласии России срыть укрепления в Измаиле и Килие, но при условии срытия турецких укреплений в Ма-чине, Тульче, Исакче. Уполномоченный России также довел до сведения Наполеона желание России, чтобы острова в дельте Дуная не были заняты ни одной из держав и то, что «определение границ между Молдавией и Бессарабией должно стать предметом углубленного рассмот-рения»17, особенно, если учесть нахождение русских войск в Карсе и прилегающей к нему турецкой территории. Орлов во время этой аудиенции дал понять, что возвращение Карса и других турецких земель должно стать «компенсацией за уступки, которые противники должны будут сделать России при определении бессарабских границ»18. Наполеон не сделал никаких возражений. Русским представителям на конгрессе удалось не допустить постановки польского вопроса и вопроса о территориальных уступках на Кавказе, чего добивались английские делегаты, посланные на конгресс19.
Вопрос о Бессарабии был поднят на втором заседании конгресса, состоявшемся 28 февраля 1856 г. Оно позволило уточнить позиции противников и показало особую заинтересованность Австрии в отсечении Бессарабии от России. В вопросе о том, чтобы вся Бессарабия не была оставлена за Россией, Австрия получила поддержку Англии. За присоединение к Молдавскому княжеству всей Бессарабии ратовал и ее господарь Г.А. Гика, обращавшийся по этому вопросу к союзни-кам20. И представители Австрии, и англичане, хотя и в меньшей степени, выступили против желания русской делегации оставить за собой всю Бессарабию и считать возвращение Карса как справедливую компенсацию. Это, по-видимому, был самый острый конфликт на конгрессе, что российский представитель Бруннов довел до сведения министра иностранных дел Франции Валевского, доказывая ему, что по этому пункту создалась опасность срыва переговоров21. В тот же день Орлов попросил аудиенции у Наполеона, помня данное последним еще во время предыдущей встречи разрешение обращаться к французскому императору «в трудных случаях»22.
Именно такой трудный случай имел место на заседании 28 февраля. Орлов вновь заметил об эквивалентности возвращения Карса и сохранении Бессарабии за Россией и просил помощи Наполеона в борьбе с австрийцами и англичанами. Но получил ответ о нежелании Наполеона совершенно порвать со своими союзниками23. Орлову ничего не ос-
тавалось как посоветовать Александру II примириться с потерей Бес-сарабии24. Однако, как правильно подчеркивается в современной литературе, «русская делегация добилась достаточно выгодных для себя решений по целому ряду вопросов»25.
Бессарабские границы были также объектом третьего и четвертого заседаний конгресса. На последнем был уточнен вопрос о комиссии для исправления границ между Россией и Турцией, и решено, что в состав комиссии войдут два турецких, два русских и по одному английскому и французскому представителю, и то, что комиссия должна закончить свою работу в течение восьми месяцев после подписания мира26.
Накануне очень важного по данному вопросу шестого заседания конгресса Орлов получил новую аудиенцию у Наполеона. На ней Орлов опять попросил поддержки французского императора в том, чтобы город Измаил остался за Россией. Наполеон отказался дать свое согласие на этот вариант, но заметил, что не будет поддерживать план австрийцев на проведение новой границы от Хотина до озера Салзык, и намекнул на возможность борьбы с австрийцами. В тот же день Орлов смог сообщить о спасении половины той территории, которую русское правительство согласилось уступить в Бессарабии, принимая австрийский ультиматум27. Это было большим успехом, ибо Россия сохраняла значительную часть Бессарабской области.
Острые столкновения русских и австрийских делегатов на шестом заседании конгресса, состоявшемся 8 марта, привели к принятию срединной точки зрения между русскими и австро-турецкими предложе-ниями28. На востоке же, в Закавказье, граница сохранялась такой, какой она была до начала войны, и это во многом объяснялось успехами русского оружия на закавказском театре военных действии29.
Последовавшие за тем исправления касались лишь немаловажных для России деталей, которые и были определены на седьмом заседании конгресса 10 марта30. Это было значительным для России событием, ибо решение седьмого заседания нашло отражение в условиях мирного договора. Когда его последний проект был послан в Россию, Орлов получил через Нессельроде самые лестные приветствия от Александра II, предлагавшего лишь принятие поправки о том, чтобы были ограничены права Дунайских княжеств по строительству крепостей и укреплений от Рени до устьев Дуная. Это было предложением, но не требованием, и Орлов получил разрешение подписать договор, даже если остальные участники конгресса не пойдут на эту уступку31. Как писал Орлов, в вопросе территориального разграничения была выработана удачная пограничная линия, которая, по его словам, «лишила наших противников двух третей территории, на которую они уже смотрели, как на свою»32.
Так была выработана 20-я статья Парижского трактата, заключенного 18 (30) марта 1856 г. Эта статья определяла новую юго-западную границу России, которая очерчивалась с того пункта на Черном море, находившегося на расстоянии одного километра к востоку от соленого озера Бурнас, и следовала затем по Аккерманской дороге до Трая-нова вала южнее Болграда и потом шла на север по реке Ялпугу до высоты Сарацика и до Катамори на реке Прут33. Непосредственно обозначить границу на месте должны были специальные комиссары.
21-я статья трактата определяла, что пространство, уступленное Россией, будет передано Молдавскому княжеству под верховной властью Порты, и жители его могут в течение двух лет переселяться в другие места и свободно распоряжаться своей собственностью34.
Таковы были две статьи Парижского трактата, определившие новую границу и постановившие передачу отсеченных от России территорий Молдавскому княжеству35. Однако торжественное подписание его еще не означало дословного его приведения в действие. Последующие события повлекут за собой определенные изменения условий трактата в сравнительно скором времени. Эти изменения были связаны с событиями на Змеином острове в Черном море, спором вокруг Болграда и изменением условий трактата о дельте Дуная.
События на Змеином острове, который во время Крымской войны использовался союзниками как база против России, разыгрались во второй половине июня 1856 г. Поскольку в мирном трактате о нем ничего не говорилось, русские власти решили, что остров будет снова контролироваться русскими моряками, и решили восстановить разрушенный англичанами и французами маяк36. Однако, русское судно, прибывшее на остров, встретилось там с турецкими служителями, и дело сразу же приняло серьезный оборот. Английское правительство, пытаясь оказать воздействие на русскую сторону, послало в Черное море свою эскадру, и один из ее кораблей даже был направлен в Одессу, чтобы оказать влияние на скорейшее окончание конфликта в пользу турок37. Александр II еще в начале его предложил избегать всяких столкновений с турками38, и через некоторое время вопрос был передан на рассмотрение новой Парижской конференции держав, собравшейся в конце 1856 г. Результатом этой встречи явился протокол от 25 декабря 1856 (6 января 1857 г.)39.
На парижской встрече рассматривался еще один сложный вопрос, связанный с выполнением условий Парижского трактата, а именно вопрос о Белграде. В 20-й статье трактата совершенно четко указывалось, что Болград остается за Россией, но в скором времени, ссылаясь на несовершенство карт, использовавшихся во время конгресса, это постановление начали оспаривать. В зарубежной литературе имеется
версия о том, что история с Белградом является результатом «характерной для русских хитрости» и что русские сыграли на том, что в действительности в том районе было два Болграда, один из которых, не имевший никакого значения, находился не на Дунае40. Именно он и был обозначен на карте, представленной на конгрессе41.
Однако это явная путаница. На конгрессе шел разговор о Болграде-центре болгарских поселений в Бессарабии. Он не был расположен на Дунае, а на берегах озера Ялпуг, и никакой другой Болград больше иметься в виду не мог. Как отмечалось в отчете русского министра иностранных дел за 1856 год, предназначенном императору Александру II, а это был первый отчет нового министра Горчакова новому русскому императору, и нетрудно представить, как он предварительно отшлифовывался, на конгрессе использовалась французская карта, отнюдь не русская, и там положение Болграда было отмечено неточно42. Эта неточность не была известна делегатам конгресса, в том числе и русским, как следует из содержания отчета, и поскольку Болград там был отмечен севернее озера Ялпуг, то они раньше согласились провести новую границу южнее этого населенного пункта43.
Никакой хитрости здесь, по-видимому, со стороны русских не было, ибо ни Орлов, ни Бруннов, ни другие русские делегаты не могли знать всех деталей южнобессарабского ландшафта. Тем не менее, на встрече представителей держав в конце 1856 г. вопрос о Белграде был решен не в пользу России44. Объяснялось это не только стремлением не допустить Россию к озеру Ялпуг, ибо иначе прерывалось бы сухопутное сообщение между восточной и западной частями Южной Бессарабии, отходившей к Молдавскому княжеству, но и желанием еще раз показать России, что она является побежденной страной и что условия будут диктовать победители. Даже Франция, сближение которой с Россией явно продемонстрировал сам Парижский конгресс в лице ее министра Валевского, в специальном послании России подтвердила свою верность Парижскому трактату сразу после решения вопроса о Болграде45.
В конце декабря 1856 г. на парижской встрече (конференции) был также решен еще один вопрос о границах на Дунае. Представители держав решили отдать Турции не только Змеиный остров, но и всю дельту Дуная46, то есть острова между Килийским и Георгиевским гирлами, отошедшими к России по Адрианопольскому мирному договору 1829 г.
Сложности выполнения Парижского трактата и ряд изменений, внесенных в него, затянули и усложнили работу комиссии по демаркации. В отличие от тех комиссий, которые были созданы после русско-турецких войн 1806-1812 гг. и 1828-1829 гг., когда создавались двусто-
ронние русско-турецкие комиссии, на сей раз пошли по пути организации многосторонней международной комиссии. В ее состав были назначены представители Австрии, Великобритании, Пруссии, России, Сардинии, Турции и Франции, и организационными вопросами по определению новой границы начали заниматься сразу после подписания трактата47. В начале мая был определен личный состав комиссии, и представители от разных стран начали съезжаться в Россию. Тогда же, в мае 1856 г. было обращено внимание на неявку представителей Пруссии и Сардинии и выражено сомнение в их прибытии и в дальней-шем48.
Представители этих стран так и не выехали в район Нижнего Дуная, и вся работа была проведена без них. Вступила она в решающую стадию лишь в январе 1857 г., и важнейший, 14-й протокол Демаркационной комиссии был подписан 22 февраля (6 марта) 1857 г. представителями Австрии, Франции, Великобритании, России (бессарабским губернатором Фонтоном де Веррайоном) и Турции49. 7 марта 1857 г. была завершена передача Южной Бессарабии Молдавскому княжеству, и подписан в селении Кубей соответствующий акт как представителями России, так и представителями Молдавского княжества50. Накануне, 6 марта русские войска покинули Южную Бессарабию, и их место заняли части милиции Молдавского княжества51.
После завершения работ по демаркации вопрос о Южной Бессарабии не сразу сошел с повесток международных совещаний, хотя основная задача была решена, и в 1857 г., в отличие от предыдущего года, русское министерство ожидало неизмеримо меньше хлопот52. Через три месяца после ухода русской администрации из Южной Бессарабии 7 (19) июня 1857 г. в Париже между Россией, Францией, Австрией, Англией, Пруссией, Сардинией и Турцией подписывается трактат относительно разграничения в Бессарабской области. Трактат содержал пять статей и определял, что линия границы между Россией и Турцией в Бессарабии определяется топографической картой, составленной комиссией по разграничению в Кишиневе 30 марта 1857 г. Трактат отменил постановление 21-й статьи конгресса о присоединении дельты Дуная к Молдавскому княжеству и оформил передачу ее Турции. Змеиный остров в соответствии с этим международным соглашением рассматривался как принадлежащий к дельте и также оставлялся за Турцией53. То есть Турция получила определенные территориальные приращения, хотя в литературе и высказывается мысль о том, что из союзников меньше всего выгод от Парижского мирного договора получила именно Турция54. Что касается Южной Бессарабии, то она на 22 года отошла от России и в 1859 г. после объединения Молдавского и Валашского княжеств вошла в состав образованного в
результате этого объединения нового княжества - Румынии. К Молдавскому княжеству были присоединены территории общей площадью примерно 10 тыс. кв. км. и с населением приблизительно 128 тыс. человек55.
На Парижском конгрессе также обсуждался вопрос международноправового режима Дуная. Его касались 15-19 статьи Парижского трактата, предусматривавшие правила судоходства по этой реке, устройство двух Дунайских комиссий и пр. 56 Первая из них - Европейская Дунайская комиссия, состоявшая из представителей России, Австрии, Франции, Великобритании, Пруссии, Сардинии и Турции, вскоре была организована и на долгие годы стала постоянным международным учреждением с местопребыванием в г. Галаце. Вторая комиссия, так называемая Прибрежная, так и не была создана. Парижская конференция 1858 г., занимавшаяся среди прочих, также и дунайским вопросом, отказалась одобрить устав о судоходстве по Дунаю и продлила полномочия Европейской комиссии. Парижская конференция 1866 г. вновь продлила полномочия Европейской комиссии (на 5 лет) особым протоколом от 16 (28) марта и утвердила публичный акт, выработанный этой комиссией. Эти полномочия постоянно продлевались, и Лондонским трактатом 1883 г. срок полномочий этой комиссии был продлен на 21 год57. Таким образом, хотя до 1878 г. Россия не имела прямого выхода к Дунаю, она принимала непосредственное участие в работе Европейской Дунайской комиссии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Тарле Е.В. Крымская война. Т.П. М.-Л., 1950. Приложения. С. 603; К истории Парижского мира 1856 г. // Красный архив. М., 1936. № 2 (75). С. 5859.
2.ВиноградовВ.Н. Балканская эпопея князя А.М. Горчакова. М., 2005. С.21.
3. Тарле Е.В. Указ.соч., С. 299, 315.
4. Там же. С. 301, 315.
5. Пономарев В.Н. Дебют А.М. Горчакова в «большой политике» (Россия на Венской конференции 1855 г.) // Канцлер А.М. Горчаков. 200 лет со дня рождения. М., 1998. С. 86-87.
6. Очерк истории Министерства иностранных дел. 1802-1902. СПб., 1902. С. 119.
7. Тарле Е.В. Указ.соч. С . 581.
8. Там же. С. 547.
9. Там же. С. 548-550.
10. Маринин О.В. Дипломатическая деятельность России на завершающем этапе Крымской войны. Парижский мирный конгресс 1856 года. Диссертация канд.ист.наук. М., 1987. С. 118-119.
11. Пономарев В.Н. Финал долгой карьеры. К.В. Нессельроде и Парижский мир // Российская дипломатия в портретах. М., 1992. С. 187.
12. Фадеева И.Л. Османская империя и англо-турецкие отношения в середине XIX в. М, 1982. С. 47.
13. См.: GourdonE. Histoire du congres de Paris. Paris, 1857.
14. Тарле Е.В. Указ.соч., с.555.
15. Дебидур А. Дипломатическая история Европы. Т. П. М., 1947. С. 148.
16. Тарле Е.В. Указ.соч. С. 560.
17. Там же. С. 564.
18. Там же.
19. История внешней политики России. Первая половина XIX века. М., 1995. С. 414.
20. История Бессарабии / От истоков до 1998 года /. Кишинэу, 2001. С. 48.
21. Тарле Е.В. Указ.соч. С. 571.
22. Там же. С. 566.
23. Там же. С. 572.
24. Там же. С. 573.
25. История внешней политики России. С. 414.
26. Тарле Е.В. Указ.соч.. С. 578.
27. Там же. С. 581.
28. Там же.
29. Орешкова С.Ф., Ульченко Н.Ю. Россия и Турция (проблемы формирования границ). М., 1999. С. 53.
30. Тарле Е.В. Указ. соч. С. 584.
31. Там же. С. 593.
32. К истории Парижского мира 1856 г. С. 42.
33. Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917. М., 1952. С. 29.
34. Там же.
35. Baumgart W. The Pace of Paris 1856. Stadies in war, Diplomacy and Peacemaking. 1981. P. 106-114.
36. РГВИА. Ф. ВУА Д. 5918 / О Змеином острове/. ЛЛ. 3-3 об.
37. АВПРИ. Ф. Отчеты МИД (1856 г.). Л. 84.
38. РГВИА. Ф. ВУА. Д. 5918. Л. 2-2 об.
39. АВПРИ. Ф. Отчеты МИД (1856 г.). Л. 33 об.; Очерк истории министерства иностранных дел. С. 136.
40. Тэйлор А.Дж.П. Борьба за господство в Европе. 1848-1918. М., 1958. С. 129.
41. Там же.
42. АВПРИ. Ф. Отчеты МИД (1856 г.). ЛЛ.. 89 об. - 90.
43. Там же. Л. 90.
44. Там же. ЛЛ. 90 об. - 104 об.
45. Тэйлор А.Дж.П. Указ.соч. С. 130.
46. АВПРИ. Ф. Отчеты МИД (1856 г.). Л.. 104.
47. НАРМ (Национальный архив Республики Молдова). Ф. 2. Оп. 1. Д. 6558 (1856 г.). ЛЛ. 1-2.
48. НАРМ. Ф. 2. Оп. 1, Д. 6456 (1856 г.). Л. 27.
49. НАРМ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 6583 (1856 г.). ЛЛ. 221-222 об.
50. НАРМ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 6457. Ч. II. Л.. 302-302 об.
51. Там же. Л. 302; В русской прессе того времени вывод русских войск из Южной Бессарабии ошибочно относили к 1 марта 1857 г. // Отечественные записки. Т. 112. СПб., 1857. № 6. С. 39.
52. См. АВПРИ. Ф. Отчеты МИД (1857 г.).
53. Moldova їп contextul relatiilorpolitice international. 1387-1858. Tratate. Chisinau, 1992. P. 339.
54. Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII-начало XX в. М., 1978. С. 149.
55. Гросул Я.С., Будак И.Г. Очерки истории народного хозйства Бессарабии (1861-1905 гг.). Кишинев, 1972. С. 110-111; Draghicesco D. La Bessarabie et le droit des peuples. Paris, 1918. P. 13-14.
56. Сборник договоров России с другими государствами. С. 44-46.
57. Там же. С. 27-29.
