CC BY
73
А. В. БОНИН (Москва)
ПАМЯТНИКИ ХОРЫ БОСПОРАI В. ДО Н.Э.: ЕЩЕ РАЗ О ХРОНОЛОГИИ ОБЪЕКТОВ СИГНАЛЬНО-ОБОРОНИТЕЛЬНОЙ
СИСТЕМЫ
I в. до н.э. занимает в истории Боспора особое место. Помимо бурных событий, связанных с последними годами царствования Митридата VI Евпатора и правления Фарна-ка и Асандра, это столетие примечательно тем, что на внутриполитические процессы Боспорского царства начинает активно влиять Римская республика. Во второй половине I в. до н.э. Римом было предпринято несколько попыток установить контроль над этим регионом античного мира. Несомненно, что все эти события, зачастую сопровождавшиеся военными действиями, не могли не отразиться на облике государства, его городах и сельской территории.
А начало этого столетия хора царства встретила далеко не в лучшем состоянии. Причиной этого были последствия общего кризиса региона, начавшегося еще в III в. до н.э., в результате чего произошло резкое сокращение (более чем на две трети) числа сельских поселений1. Изменения, произошедшие в середине — второй половине I в. до н.э., затронули не только численность населенных пунктов, но и характер застройки — появились новые типы укрепленных поселений.
Рассматриваемому периоду посвящено достаточно большое количество статей и монографий (начиная от ставших классикой трудов Латышева и Ростовцева и заканчивая более поздними исследованиями В. Ф. Гайдукевича, Н. И. Сокольского, В. П. Толстико-ва, А. А. Масленникова, и С. Ю. Сапрыкина). Особое место занимают работы Н. И. Сокольского, который в 1960 гг. обследовал несколько крепостей Фонталовского полуострова и первый выдвинул предположение об их принадлежности к единой системе обороны этого района Боспора . Позже, благодаря исследованиям Н. А. Онайко, Дмитриева и А. А. Масленникова3, были выделены элементы сигнально-сторожевой системы, как на западной, так и на восточной границах царства (дома-башни). С тех пор различные вопросы, связанные с этой системой (структура, время бытования и т. д.) поднимаются практически во всех исследованиях, посвященных политической истории Боспора. Но если датировки домов-башен в литературе практически не вызывают дискуссий, то хронологические рамки существования крепостей-«батареек» весьма спорны. Н. И. Сокольским постройка фортификаций датировалось второй половиной — концом I в до н.э.4 Вслед за ним так же датируют батарейки Э. Я. Николаева, В. П. Толстиков5, в отличие от С. Ю. Сапрыкина, который делает попытку отнести возведение укреплений на конец II — середину I в. н.э.6 Достаточно широки датировки этих памятников, приведенные АГСП7. Кроме того, дискусионны хронологические рамки существования некоторых других поселений (например Полянки). Таким образом, хронология важнейших памятников хоры, без упоминания которых не обходится ни одно историческое исследование, посвященное истории Боспора I в. до н.э. весьма расплывчата.
Данная статья посвящена сравнительному рассмотрению комплексов находок из поселений хоры Боспора, существующих в I в. до н.э. и датировки которых в последнее время достаточно часто используются в реконструкциях различных событий, имевших место на территории Боспора в это время. Особым вниманием историков пользуются поселения новых типов — дома-башни, дома-поселения и укрепления (т. н. «батарейки» Фонталовского полуострова). О них и пойдет речь. Прежде всего, обратим внимание на памятники, время жизни на которых вписывается в рамки данного столетия, такие как «Полянка», башни Узунларского вала (раскопаны в 1990 и 2000 гг. — далее соответственно башня 1 и башня 2), Чокракский мыс, «дом Хрисалиска» и Кутлакская крепость.
Поселение хоры европейского Боспора, известное под названием «Полянка», на сегодняшний день является одним из наиболее исследованных объектов. Расположено в Крымском Приазовье (Караларское побережье), в бухте, защищенной скалами со сторо-
ны степи, характерно для целого ряда местных населенных пунктов позднеэллинистиче-ского и римского времени. Оно относится к типу поселений с линейной застройкой, при которой жилые и хозяйственные помещения располагались на невысоких террасах и интересно тем, что является относительно закрытым комплексом, содержавшим, помимо обычного археологического материала, два монетных клада. Интересующий нас второй период жизни этого поселения датируется А. А. Масленниковым серединой — второй половиной I в. до н.э.8 Однако недавно В. К. Голенко посчитал возможным обосновать свою прежнюю точку зрения, согласно которой поселение подверглось разрушению в середине I в. до н.э., во время войны между Фарнаком и Асандром. Для аргументации выводов им использованы только материалы кладов. Прочие датирующие находки комплекса: тарная и столовая керамика не привлекались9. Причина этого — практически полная, до самого последнего времени, неопубликованность этих находок, за исключением наиболее выразительных1 . Монетные же клады с поселения анализировались уже неоднократно11. В значительной степени этот «пробел» снимается только что вышедшей книгой А. А. Масленникова, посвященной святилищу на поселении12. Таким образом, с учетом соответствующих архивных материалов «материальная» база хронологических изысканий еще более расширяется13.
Два следующих памятника (башни Узунларского вала) интересны тем, что время их бытования с достаточно большой степенью вероятности фиксируется письменными источниками. Это упоминание Страбона (81хаЪо, VII, 4, 6) о возведении Асандром укреплений на «перешейке у Меотиды». В настоящее время принято считать, что строительство подобной оборонительной линии, требующей значительных затрат людских и иных материальных ресурсов, могло быть предпринято Асандром не ранее окончательной победы над Фарнаком, т. е. после 47-48 г., когда в ходе неудачной попытки отвоевать Бос-пор у мятежного наместника сын Митридата был смертельно ранен (Арр. МйЪт., 120). Разрушение же двух обследованных башен приходится на середину последней четверти
I в. до н.э., когда, в конце правления Асандра Рим активно вмешался во внутрибоспор-ские дела.14 Находки из этих башен были уже опубликованы15. В данной статье они привлекаются в полном объеме.
Без упоминания следующего памятника, расположенного на Таманском полуострове, в окрестностях пос. «За Родину», не обходится ни одна работа, посвященная Боспору в I в. до н.э. Такую известность поселение приобрело благодаря великолепной сохранности строительных остатков, обилию находок и, в частности: плиты с надписью, в которой, помимо имени владельца дома, Хрисалиска упоминается правитель Боспора Асандр16. Кроме того, текст надписи содержит и титулатуру Асандра — царь, каковую бывший архонт мог присвоить себе не ранее 44 г. до н.э. В связи с этим время бытования «резиденции», из которого происходит богатый комплекс краснолаковой и простой гончарной посуды датируется серединой II в. до н.э. — концом I в. до н.э., но не позднее 14/13-8 гг. до н.э.17 После разрушения дома Хрисалиска, который все исследователи вслед за Н. И. Сокольским связывают с войной Полемона I против аспургиан, на городище была возведена крепость, которую можно причислить к «батарейкам18.
Другим, не менее интересным поселением такого же типа можно считать постройку второй половины I в. до н.э. на городище Чокракский мыс, расположенном на берегу одноименного соленого озера, на Караларском побережье. Это поселение было основано ^-Ш вв. до н.э., потом было заброшено и только во второй половине I в. до н.э. на нем снова появляется жизнь, правда ненадолго. На городище раскопано достаточно большое здание площадью 421,5 кв. м. с толстыми стенами и четырьмя внутренними помещениями. Одно из них имело каменное мощение и вполне могло играть роль внутреннего дворика. Здание ориентировано углами по сторонам света. Верхние части стен были возведены из сырцового кирпича, сохранились остатки лестницы, ведущей на второй этаж. Дом был покрыт черепицей. Это поселение гибнет в сильном пожаре в конце I в. до н.э.19
Последний памятник этого «круга» расположен у самых юго-западных пределов Боспора. Речь идет о крепости, раскопанной в Кутлакской бухте в 60 км юго-западнее
Феодосии и в 4 км к юго-востоку от с. Веселое, на западном приморском отроге г. Кара-ул-Оба. Раскопками открыта фортификационная система и внутренняя застройка площадью около 1,5 тыс. м . Пятиугольный форт с четырьмя башнями и бастионом по углам имел периметр стен около 200 м. Внутри форта выявлены строительные остатки четырех домов. Это укрепление считается форпостом Боспорского царства на его западных рубежах, функционировавшим во второй половине I в. до н.э., когда влияние Боспора распространилось несколько далее Феодосии20.
Время жизни на этих объектах ограничено рамками рассматриваемого столетия. Вместе с тем следует иметь в виду, что слои и находки приблизительно того же времени известны и отчасти опубликованы еще на нескольких памятниках. Это дома-башни азиатского Боспора: Владимировское, Цемдолинское, Рассвет, поселение у ст. Анапской и усадьбы Юбилейное. Так что не обратиться к этим памятникам нельзя, хотя их общепринятые датировки выходят за рамки рассматриваемого периода. Рассмотрим их подробнее.
Поселение Владимировское расположено в 15 км к северо-западу от Новороссийска. Интересно отметить, что остатки построек скрывались под холмом, называемом местными жителями «батарейкой»21. Обнаружено городище в 1971 г. А. В. Дмитриевым, который и провел разведочные раскопки22. Дальнейшие исследования поселения были продолжены Н. А. Онайко23. Поселение раскопано практически целиком и представляет собой прямоугольное здание, ориентированное углами по сторонам света площадью в
198 кв. м. Постройка возведена из местного песчаника на глине и, судя по находкам и архитектурным особенностям, обладало еще как минимум одним этажом24.
Неподалеку, в 3,5 км к юго-востоку, на левом берегу притока р. Цемес, находится поселение Цемдолинское (первоначальное название памятника «Золотая рыбка»), раскопанное примерно в то же время, что и Владимировское25. Городище расположено на не-
большом холме (высота ок. 3 м). Само по себе поселение — прямоугольное в плане двухкамерное здание с толстыми стенами (эта черта, а также находки элементов перекрытий и лестницы свидетельствуют о многоэтажности постройки) и полукруглой пристройкой (загородкой) у входа. Площадь постройки — 212 кв. м. Дом выстроен, как и здание на поселении Владимировское из крупных камней песчаника, скрепленных глиной. Публикаций находок нет. 6
В районе Анапы есть еще памятники подобного типа. Это поселение у станицы Анапской. Здесь дом-башня, обследованный еще в 1978-1980 гг., был выстроен на возвышенности, на мысу у небольшой реки. Перешеек мыса защищал ров. Здание в плане представляло собой четырехугольник, разделенный внутри на два помещения. Площадь дома, ориентированного углами по сторонам света, составляла 88 кв. м. Как и в предыдущих случаях, судя по толщине стен (около 2,3 м.) и находкам элементов перекрытий возможно наличие как минимум еще одного этажа. К постройке примыкал двор, обнесенной оградой из камня, толщиной не менее 1,7 м. Входной проем, как и на городище в Цемдолине прикрывала пристройка. Нижний этаж был возведен из камня, а верх, скорее всего, из сырцового кирпича. Крышу дома покрывала черепица. За время своего существование дом несколько раз перестраивался. Неподалеку от основной постройки обнаружены остатки нескольких неукрепленных зданий27.
Следующий дом-башня находится в районе хуторов Рассвет и Тарусино, также неподалеку от Анапы. Здание построено на возвышении и имело в плане форму прямоугольника (ширина 11 м. и длина 16 м.). Постройка возведена, как и вышеуказанные памятники, из местного песчаника на глине. Внутри она разделена перегородкой на два помещения, в одном из которых обнаружен очаг и остатки лестницы, ведшей на второй этаж, фрагменты стен и перекрытий которого найдены при раскопках. Башня имела двор, обнесенной стеной из камня, смешанного с землей28.
Памятник, который можно условно отнести к типу домов-поселений (см. «дом Хри-салиска» и Чокракский мыс), обследован в урочище Широкая Балка близ Новороссийска (14 км к северо-западу от Новороссийска, в юго-западной части полуострова Абрау).
Поселение получило широкую известность благодаря находке здесь бронзового бюста
боспорской царицы Динамии29. В результате исследований, проведенных Н. А. Онайко
на возвышенности, известной как «холм Динамии» в 1967 и 1969 гг. раскопаны два ка-менно-сырцовых строения (к сожалению очень плохой сохранности) и выделено три строительных периода, датированные периодом рубежа н.э. — I в. н.э.30 Нижние части стен сложены из песчаника на глине, что в принципе является характерным строительным приемом для Северокавказского побережья этого времени. Наиболее интересен второй строительный период памятника, когда здесь появляется некое строение, еще М. И. Ростовцевым названное «башней»31. Вообще же это поселение было интерпретировано исследователем как небольшой храмовый комплекс. По мнению же Н. А. Онайко Широкая Балка представляла собой в римское время богатое сельское поселение, нечто вроде виллы32. Согласно современным представлениям данный объект можно поставить в один ряд с таким известным памятником археологии Таманского полуострова как «дом Хрисалиска»33, хотя сохранность архитектурного комплекса и число находок значительно уступают городищам Чокракский мыс и За Родину I в. до н.э.
Заслуживают отдельного внимания и «батарейки» Фонталовского полуострова. Подавляющее большинство раскопанных городищ сосредоточено в северо-западной части Тамани, на Фонталовском полуострове. Здесь же находится поселение Батарейка 1 — первый памятник подобного типа, раскопанный в начале 60 гг. Н. И. Сокольским.
Это городище расположено на северном берегу Денского залива, на холме. Примыкающая к береговому урезу часть поселения разрушена абразией. От крепости уцелела северная стена с двумя башнями и частью внутрикрепостных помещений, пристроенных изнутри к оборонительной стене. Напластования на городище достигают пяти метров, выделено 5 слоев, с рубежа н.э. по Х в. Укрепления построены в обычной для этого региона царства технике — фундамент стен из необработанного известняка и плитняка средних размеров на глиняной субструкции. Сами стены и башни возведены из сырцового кирпича (подробнее о технологии постройки и реконструкции крепостей см. статью В. П. Толстикова34). Тут следует заметить, что размеры кирпича, использовавшегося для сооружения всех раскопанных крепостей-батареек таманского полуострова одинаковы (0,52х0,52х0,07 м). Это служит дополнительным подтверждением единовременности и государственного характера данной сети укреплений. Возведение
фортификаций, состоящих из вала и стен с башнями датируется Н. И. Сокольским концом I в. до н.э. — началом I в. н.э., а конец жизни на поселении, ознаменовавшийся
35
грандиозным пожаром относится исследователем на конец I в. н.э.
Батарейка 2, обследованная чуть позже, находится в 2,5 км к востоку. Этот памятник исследовался в течение сезонов 1963-1965 гг. Толщина культурного слоя на данном памятнике также не менее 5 м. Раскопанная площадь не намного больше, чем на Батарейке
1 — исследованы две башни (одна частично) прясло стены и несколько внутрикрепост-ных помещений. Укрепления возведены в той же технике, что и на городище Батарейка 1 — подушка из глины, каменный цоколь и стены и башни из сырцового кирпича стандартных размеров. Однако в отличие от предыдущего памятника Батарейка 2 не пострадала от разрушения берега, и в этом случае план поселения вполне восстановим. Крепость представляла собой пятиугольник, размерами 60х40 м., стороны которого образованы стенами. По углам имелись четырехугольные башни, кроме того, куртины были усилены промежуточными башнями. Жилые и хозяйственные помещения были пристроены к оборонительным стенам. Датируется данное поселение Н. И. Сокольским так же как и крепость на городище Батарейка 136.
Продолжая характеристику «батареек» Таманского полуострова, нельзя не упомянуть самый исследованный памятник I в. до н.э. — I в. н.э. для этого региона, каковым несомненно является Ильичевское городище. Это поселение было разведано в конце
40 гг. Д. Б. Шеловым, потом его исследование начал Н. И. Сокольский и после него раскопки, вплоть до недавнего времени велись под руководством Э. Я. Николаевой. Правда, в последние годы раскапывались лишь позднеантичные слои, сама же крепость рим-
(по А. А. Масленникову)
ского времени сохранилась очень плохо и вследствие этого изучена не так полно, как хотелось бы. Памятник расположен на северо-западной оконечности Фонталовского полуострова, в 250 м. от береговой линии Азовского моря, на холме. Это четырехугольное в плане укрепление, возведенное с применением все тех же строительных приемов — стены из сырцового кирпича, цоколь из необработанного камня и подстилающая корич-невоглиняная подушка. Постройка укреплений датируется рубежом н.э.37
Еще одна «батарейка» зафиксирована на городище, отождествляемом с античным Патреем (побережье Таманского залива, западная окраина поселка Гаркуша). Здесь крепость находится на холме, недалеко от береговой линии. Если принять во внимание подтопление городища, то возможно, что укрепление на холме располагалось в центре античного поселения. Дата постройки фортификаций (по Н. И Сокольскому) — середина I в. до н.э. Раньше, в эллинистическое время, здесь располагались жилые дома, остатки которых были перекрыты слоем крепости. Здесь были раскопаны основание оборонительной стены и фрагменты внутрикрепостных сооружений. Въезд в крепость находился в восточной стене, где найдены следы воротных сооружений с надвратными пилонами. Внутри крепости найдены остатки домов, погибших в сильном пожаре, датируемом второй половиной I в. до н.э. Впоследствии крепость восстанавливается и функционирует вплоть до III в. н.э.38
Остальные укрепленные городища Фонталовского полуострова либо не исследованы совсем, либо на них проводились только разведочные раскопки. Например, на Каменной батарейке, расположенной в юго-западной части полуострова и ныне практически разрушенной морем Н. И. Сокольским раскопана одна угловая башня и частично два примыкающих к ней прясла39.
Городище Красноармейское также раскапывалось весьма незначительно. Исследовано только три прясла внешних оборонительных стен. Выяснено, что скорее всего эта крепость не имела башен и была, по мнению Н. И. Сокольского «...шестиугольной со срезанными углами»40.
Возможно, что еще одна «батарейка» существовала на поселении Кучугуры 2. Городище расположено в северо-восточной части Таманского полуострова, на юго-восточной окраине современного поселка Кучугуры, примерно в 1 км от моря [Паромов. 1992]. Памятник находится на прямоугольном в плане земляном холме (длина 145 м, ширина — 110 м, высота — не более 5 м). Вдоль южного и восточного его склонов обнаружены следы рва. Экспедициями М. М. Кубланова и Ю. М. Десятчикова частично исследован фундамент из сырца (башня?) и два помещения. Культурный слой мощностью не менее 5,5 м подразделяется на пять слоев, которые были продатированы Ю. М. Десятчиковым от IV в. до н.э. по IV в. н.э. включительно41.
Прежде чем приступить к анализу соответствующих материалов следует сказать, что значительная часть керамического комплекса из Кутлакской крепости и «дома Хрисали-ска», поселений Чокракский мыс, Владимировское, Широкая Балка, Анапское опубликованы42. Но кое-что, в том числе амфорная тара из «дома Хрисалиска», ныне хранимая в ГИМ (раскопки Н. И. Сокольского, 1970 г., инв. № ГИМ 103991, оп. 1763)43, рассматриваются в этой статье впервые.
Итак, обратимся к их характеристике. Но прежде отметим абсолютное преобладание лепной посуды над остальными видами керамических изделий на поселении «Полян-ка»44, на домах-башнях Узунларского вала и Северокавказского побережья45. Этот факт можно легко объяснить, если принять во внимание предполагаемый социально-этнический статус населения. Эти объекты, вероятнее всего, были заселены военными посе-ленцами-катойками варварского происхождения с невысоким достатком, что нашло свое выражение в качественном составе домашней утвари. Доминирует лепная керамика и в материалах из раскопок поселения в Кутлакской бухте, которое, по предположению исследователей, служило пограничным укреплением Боспорского царства46. Совсем противоположная ситуация наблюдается при анализе комплекса посуды из «усадьбы Хрисалиска». Высокий социальный статус владельца нашел свое отражение и в быту —
по количеству и разнообразию форм краснолаковая керамика преобладает над всеми другими типами. Что же до лепной посуды в целом, то она может стать темой особого исследования, но в интересующем нас плане «мало продуктивна».
Тарная керамика
Типологический состав тарной керамики, то есть главным образом амфор, обычен для рассматриваемого периода. Однако следует отметить, что в составе комплекса на поселениях Чокракский мыс, «Полянка», Владимировское, Цемдолинское и «усадьба Хрисалиска», кроме обломков амфор раннеримского времени, представлено некоторое количество фрагментов тары эллинистических центров. В связи с этим сразу оговоримся, что в рамках статьи будет проанализирована лишь та часть комплекса амфор, которая относится ко времени жизни на поселениях в I в. до н.э., без учета фрагментов из предшествующих слоев эллинистического времени.
Подавляющее большинство обломков керамической тары принадлежит светлоглиня-ным широкогорлым амфорам с двуствольными ручками типа С Ia (по С. Ю. Внукову) (рис. 2. 1-11, 14-15, 22-24, 26-27; 3. 3-9; 5. 1-14, 8-14; 6. 1-4, 7-9; 7. 1-2, 4; 9. 2-3, 5-6). Он был широко распространен на территории Северного Причерноморья в раннеримский период. Прослежено несколько вариантов профильных частей тары этого типа. Подобные амфоры найдены при исследованиях всех рассматриваемых поселений (см. приложение 1). В литературе время бытования данных амфор относится ко второй четверти
I в. до н.э. — середине I в. н.э.47 или, согласно последним исследованиям С. Ю. Внукова, к середине I в. до н.э. — первой четверти I в. н.э.48
Светлоглиняные амфоры других типов не столь многочисленны. В слое I в. до н.э. на поселении «Полянка» зафиксированы фрагменты горла светлоглиняной амфоры типа С
II (рис. 2. 25), датируемого серединой I в. до н.э. — рубежом I в. До — I в. н.э.49 Обломки амфор этого типа отмечены при исследовании башни 2 и в одном из помещений «усадьбы Хрисалиска» (рис. 6. 2; 7. 3).
Достаточно многочисленны в комплексе находок из поселения «Полянка» (в основном фрагменты ручек) светлоглиняные, широкогорлые амфоры с профилированными ручками типа С III (рис. 2. 16-19). Части этих амфор присутствуют и в числе находок с башен Узунларского вала (рис. 5. 5; 6. 6) и Анапского городища50, а также в составе керамического комплекса из Кутлака . Датируются они концом (20-15 гг.) I в. до — первой третью I в. н.э.52 Присутствие фрагментов этих амфор в слое весьма показательно, так как они могут датировать время закрытия керамического комплекса.
Нельзя не упомянуть и о светлоглиняных узкогорлых амфорах типа А (по Д. Б. Ше-лову). Фрагменты подобных сосудов обнаружены при раскопках домов-башен Владимировки53 и Цемдолины54, исследовании нижних слоев Ильичевского городища (см. приложение 3). Кроме того, один фрагмент горла светлоглиняной узкогорлой амфоры, обнаружен на поселении «Полянка» (рис. 2. 12). Амфоры такого типа, датируются концом I в. до — серединой I в. н.э.55 В составе находок из башен, «усадьбы Хрисали-ска» и Кутлака этот тип тары не зафиксирован.
Помимо светлоглиняных в комплексах представлены розовоглиняные и красногли-няные амфоры с двуствольными ручками.
Первые принадлежат к типу псевдокосских восточной разновидности, которые были распространены в Восточном Средиземноморье в I в. до н.э.56. Ножки аналогичной тары были встречены также при раскопках обеих башен Узунларского вала и поселения «Полянка» (рис. 3. 1; 5. 6-7; 6. 5, 10-11).
Фрагменты горл и двуствольных ручек красноглиняных амфор также относятся к числу многочисленных псевдокосских амфор. Они датируются второй половиной (четвертью) I в. до н.э. — первой половиной I в. н.э.57 Зафиксированы на поселении «Полянка» (рис. 2. 20-21; 3. 2) при раскопках Кутлакской крепости58, Цемдолинского городища и нижних слоев крепости на поселение Батарейка 1 (см. приложение 1 и 3).
Помимо описанной тары в составе комплекса из «Полянки» есть коническая ножка
синопской амфоры (рис. 3, 4), которую можно отнести к типу Син 1в, датируемому С. Ю. Внуковым II в. до н. э — I в. н.э. 9 Аналогичная ножка зафиксирована и в числе находок с Чокракского мыса (рис. 10.4)
Итак, рассмотренные типы амфор в целом бытовали во второй половине I в. до н.э. Для башен Узунларского вала, поселений Полянка, Чокракский мыс, дом Хрисалиска, и Кутлакской крепости верхней границей закрытия комплексов является время не позднее конца этого столетия, о чем говорит практически полное отсутствие светлоглиняной узкогорлой тары. Фрагмент горла с поселения «Полянка» все же единичен и позволяет предположить его случайное попадание, либо уточнение датировки. Наличие фрагментов амфор типа С III и красноглиняных с двуствольными ручками в свою очередь определяет нижнюю границу времени жизни на поселениях, т. к. эти амфоры появляются не ранее последней четверти I в. до н.э.
Аналогичная картина распределения фрагментов тарной керамики зафиксирована в нижних слоях «батареек» Фонталовского полуострова. Незначительное количество более ранних фрагментов зафиксировано лишь на Батарейке 1 и Патрейской батарейке (причем на первом памятнике обломки таких амфор найдены в слое предшествующем строительству укреплений) Доминируют обломки светлоглиняных двуствольных амфор типа С I (они представлены практически во всех слоях памятников), фрагменты светлог-линяных узкогорлых амфор типа А (по Д. Б. Шелову), которые датируются концом I в. до — серединой I в. н. э обнаружены лишь на Ильичевке (см. приложение 3). Наличие описанных типов тары в нижних этих памятников свидетельствует о том, что возведены они были не ранее (но и не позднее) второй половины I в. до н.э.
На поселениях Владимировское, Цемдолинское, Рассвет, поселение у ст. Анапской, также зафиксированы светлоглиняные широкогорлые амфоры с двуствольными ручками60. Однако определяют хронологию этих памятников совсем другие находки: наличие в комплексах из Владимировского и Цемдолинского и поселения у ст. Рассвет фрагментов амфор типа Яблоновской, Елизаветинских и италийских II—I вв. до н. э, относит время их основания как минимум на конец II в. до н.э.61
Краснолаковая керамика
Как уже писалось выше, количество краснолаковой посуды в составе керамических комплексов с «Полянки» и обеих башен незначительно, а типологический состав столовой посуды обычен для этого времени. Одними из самых распространенных сосудов являются конические чаши с вертикальным бортиком, к которому прикреплены две симметрично расположенные ручки. Чаши подобной формы появились еще в эллинистическое время. Близкие по форме, только чернолаковые чаши присутствуют в числе находок, сделанных на некрополе Танаиса62 и афинской агоре63 и датируются около 200 либо 175-150 гг. до н.э. Производились они и в Пергаме, во второй половине II в. до н.э. — начале I в. н.э. (Форма 8-2 по К. Мейеру-Шлихтману)64.
Рассматриваемые в статье чаши различаются по величине и форме ручек. Сосуды большего размера имели «бантикообразные» ручки. Они найдены на поселениях «Полянка», Кучугуры 2, в «усадьбе Хрисалиска» и в Кутлакской бухте (рис. 1. 1; 7. 15; 8. 3). Сосуды меньшего размера имели петлеобразные ручки (найдены в башне 2, в Кутлак-ском поселении и на «Полянке» (рис. 1. 2; 6. 15; 8. 1, 4)).
Согласно современным представлениям подобные чаши относились к изделиям т. н. Боспорской сигиллаты и являлись одной из ее основных форм65. Действительно, такие же сосуды были найдены при раскопках Мирмекия (датировка: конец I в. до н.э. — середина I в. н.э.)66 (тип 3 по Т. Н. Книпович67), Нимфея (засыпка хозяйственной ямы конца I—II вв. н.э.) 8, Танаиса69, меотских городищ на нижнем Дону (тип XIII по И.С. Каме-нецкому, конец I в. до н.э. — начало I в. н.э.)70 и при исследовании Пантикапея, где комплекс, содержавший аналогичную описанным образцам чашу, датируется концом II в. до н.э. — первой половиной I в. до н.э.71 Чаши этого, или близкого, типа находили и за пределами Боспорского царства, например в Ольвии (тип 12 по В. В. Крапивиной) и
Неаполе Скифском. Ольвийские находки датируются I в. до н.э. — I в. н.э., а чаша из
Неаполя — второй половиной II в. до н.э.72 Начало производства этой посуды на Боспо-ре исследователи датируют серединой II в. до н.э. Большинство же изделий сигиллаты,
по их мнению, изготовлено во второй половине I в. до н.э.73 По всей видимости, необходимо придерживаться этих рамок, так как для их расширения пока нет никаких
оснований.
К изделиям Боспорской сигиллаты К. Домжальски и Д. В. Журавлев относят и низ-
кие тарелки на кольцевом поддоне с немного отогнутым наружу краем74. Производилась посуда сходной формы и в Пергаме (форма Т2, по К. Мееру-Шлихтману, вторая половина II в. до — начало I в. н.э.)75. По типологии Дж. Хейса, эти тарелки относятся к изделиям восточной сигиллаты A, form 2А76. Посуда этого типа присутствует в составе комплексов из Башен 1 и 2, Полянки, Кутлака, «дома Хрисалиска», Чокракского мыса и Владимировки (рис. 1. 3, 6; 3. 10-11; 5. 15-16; 6. 13; 7. 6; 8. 5-7; 10,1-2), но тарелки из «усадьбы Хрисалиска», Владимировского городища и Кутлакской крепости имеют крас-нолаковое покрытие (рис. 7. 6; 8. 5-7). На поселении «Полянка» они представлены как с лаковым покрытием, так и без него (рис. 1. 3, 6). Кроме того, подобные изделия найдены
при исследовании могильника Золотая Балка77, могильника Неаполя-Скифского78,
79 80
Танаиса и Пантикапея .
Фрагмент верхнего края краснолаковой миски из поселения «Полянка» (рис. 3. 14) не находит точных аналогий среди изделий I в. до н.э. Похожая миска, только не такая глубокая, опубликована в составе находок из Кутлакской крепости (тип 16) (рис. 8.
10)81 Фрагменты аналогичных мисок зафиксированы в слоях первых вв. н.э. на меот-ских городищах Нижнего Подонья82.
Небезынтересны краснолаковые флаконы, присутствующие в комплексах из «Полянки», обеих башен на Узунларском валу и из «усадьбы Хрисалиска» (рис. 4. 17-18; 5. 17;
6. 14; 7. 12-14). Они по форме тулова и ножки близки к типу D по В. Андерсон-Стояно-вичу (II—I вв. до н.э.)83. Сходные изделия наличествуют в составе позднеэллинистиче-ского комплекса из Пантикапея84.
Далее следует упомянуть глубокие полусферические миски так называемого типа I (вариант 1 (?)) по И. С. Каменецкому85. Они есть в комплексах из «резиденции Хрисалиска» и Кутлакской крепости (рис. 7. 10-11; 8. 8-9). Фрагменты краев похожих сосудов найдены и на поселении «Полянка» (рис. 4. 10-11). Вариант 1 датируется временем Августа, вообще же тип просуществовал до III в. н.э. Помимо находок в меотских городищах нижнего Дона86 подобные миски встречены и при исследовании Илурата (типы 9 и 23 по Л. Ф. Силантьевой)87.
Краснолаковые чаши, по формам весьма похожие на одно из основных изделий пон-тийской сигиллаты — форму 6 по Дж. Хейсу зафиксированы при раскопках только двух памятников: здания в Цемдолине и Широкой балке. От изделий понтийской сигиллаты I—III вв. н.э. эти чаши в основном отличаются формой налепов на вертикальном бортике. У ранних чаш налепы выпуклые, более поздние сосуды имели уплощенные налепы. На территории Боспорского царства подобные находки, датирующиеся позднеэллинистиче-ским временем сделаны в Нимфее88 и Танаисе, где аналогичная чаша найдена в погребении № 56 вместе с амфорой с двуствольными ручками (I в. до н.э.)89.
Итак, рассмотренные краснолаковые сосуды бытуют в достаточно широких хронологических рамках (конец II—I в. до н.э. и даже позже), но вместе с тем их датировки не противоречат хронологии амфорной тары, а схожесть типологического набора может свидетельствовать о синхронности формирования этих керамических комплексов.
Столовая керамика без лакового покрытия
Посуда без лакового покрытия достаточно часто повторяет формы краснолаковых сосудов. Как уже упоминалось выше, в составе комплекса керамики из «Полянки» присутствуют низкие тарелки на кольцевом поддоне с немного отогнутым наружу краем (form 2a) (рис. 1. 3, 6; 3. 10-11) и чаши с вертикальным бортиком и ручками-налепами
1 0
15
1 см
12 13 14
Рис. 7. Тарная и столовая керамика из «дома Хрисалиска» (по Н. И. Сокольскому)
(рис. 1. 1-2, 5) как с лаковым покрытием, так и без. Низкие тарелки (form 2a) без лакового покрытия найдены при исследовании башен Узунларского вала и поселения Чокрак-ский мыс (рис. 5. 15-16; 6. 13; 10. 1-2). Описание типов и аналогии см. выше.
Среди фрагментов краев мисок, найденных на поселении «Полянка», есть похожие на form 21 (рис. 3, 12; 4, 14) (миска конической формы на высоком кольцевом поддоне с отогнутым краем) по Дж. Хейсу90. Они, датируемые августовским временем и зафиксированы в «резеденции Хрисалиска» (рис. 7. 7) и Цемдолинском Из ближайших, территориально, аналогий можно упомянуть находки в Пантикапее91 и Ольвии92. По мнению Д. В. Журавлева, такая столовая посуда, производимая в г. Траллы, относится к ранним формам Восточной сигиллаты В93. Миски аналогичной формы изготавливались и в Пер-гаме (тип N15b по К. Мейеру-Шлихтману)94.
Следующим типом столовой посуды, представленной большим количеством фрагментов, являются глубокие миски с полусферическими стенками на кольцевом поддоне. На поселении «Полянка» найдены только края и частично стенки подобных изделий (рис. 4. 1-5, 4-6, 13, 15). По форме края они подразделяются на два подтипа — с плоским, или заостренным верхним краем венчика.
Полусферические миски с уплощенным верхним краем венчика (рис. 4. 1, 3-4) соответствуют типу 12 по С. Б. Ланцову и А. А. Труфанову (середина — конец I в. до н.э.)95 и типу 9 (вариант 2) по типологии В. Н. Корпусовой (I в. до н.э.)96. Близкие по форме открытые сосуды с плоским верхним краем известны среди инвентаря погребений I в. до н.э. в мавзолее Неаполя Скифского9 и в некрополе Золотое98. Подобные миски среди рассматриваемого материала не столь многочисленны, как выше рассмотренные: это краснолаковые миски из Кутлакской крепости (рис. 8. 9) и похожая миска из «усадьбы Хрисалиска», но она отличается от кутлакских высотой кольцевого поддона (рис. 7. 9).
Миски с заостренной формой края (рис. 4. 5, 6, 13, 15) почти полностью соответствуют типу I (вариант 1) по И. С. Каменецкому99, описанному выше. Кроме краснолаковых мисок из «дома Хрисалиска» (рис. 7. 10-11), подобная сероглиняная посуда присутствует в комплексах из башни 2 и Кутлакской крепости и Владимировки (рис. 6. 12; 8. 8; 10. 10-11).
Аналогий глубокой миске с поселения «Полянка» с утолщенным и выступающим наружу венчиком (рис. 3. 13) обнаружить не удалось, за исключением одного похожего фрагмента, приведенного (к сожалению, без датировок) И. С. Каменецким100.
Кроме того, следует упомянуть о небольшой мисочке с заостренным верхним краем венчика (рис. 3. 15). От вышерассмотренных типов ее отличает отсутствие кольцевого поддона. Почти такая же мисочка присутствует в составе комплекса из «усадьбы Хриса-лиска» (рис. 7. 9).
Заслуживают внимания и сероглиняные, темнолощеные двуручные кубки-канфары, обнаруженных в трех рассматриваемых комплексах: «Полянка» (рис. 4. 19), Чокракский мыс (рис 10. 6) и Кутлак (рис. 8. 2). Схожий сосуд (по форме венчика и тулова), но с одной ручкой и канелированными стенками присутствует в комплексе из «усадьбы Хриса-лиска» (рис. 7. 5). Похожий каннелированный кубок был найден в Золотобалкинском могильнике (конец I в. до н.э.)101. Сходные сосуды найдены и в Ольвии (тип 4 (вар. Б)) (по В. В. Крапивиной)102. Такие же канфары были зафиксированы при раскопках Юж-но-Донузлавского городища103 и некрополя Золотое104. Канфары этой формы похожи на изделия формы А-9 группы Чандарлийской керамики105. Скорее всего, прообразом таких сосудов послужили чернолаковые канфары. Аналогичные сосуды выделены К. Мейером-Шлихтманом в Тип TS-Ю и датированы последней четвертью I в. до н.э. — началом I в. н.э.106
Помимо всего вышеперечисленного на поселении «Полянка» в слоях I в. до н.э. обнаружены витые ручки и фрагменты горл и кольцевых поддонов красно- и сероглиня-ных кувшинов (рис. 2. 16; 4. 7-9, 12). Сосуды подобных форм встречаются на территории Боспора начиная с последней четверти III в. до н.э.1 7 и бытуют вплоть до первой половины I в. н.э.108 Сходные кувшины присутствуют среди находок из «дома Хрисали-
10
1см
Рис. 8. Краснолаковая керамика из Кутлакской крепости (по С. Б. Ланцову)
ска»109 и Кутлакской крепости110. Кроме того, на трех из пяти рассмотренных памятни-
ков (Кутлак, Башня 2 и «усадьба Хрисалиска») найдены кувшины с орнаментом в виде
греческой буквы «гамма», нанесенным белой краской на горло111.
Вышеперечисленные типы столовой посуды позволяют датировать содержащие их
слои концом 11-1 в. до н.э. Для определения их верхних границ комплекса в нашем слу-
чае важны глубокие полусферические миски и сероглиняные кубки, которые датируют-
ся последней четвертью — концом I в. до н.э. Таким образом можно считать, что выше-
описанные комплексы были «закрыты» не ранее указанной даты.
Терракоты
Самые представительные находки терракот происходят из двух памятников —
«усадьбы Хрисалиска» и «Полянки». Оба комплекса достаточно подробно, со ссылками
и аналогиями проанализированы в соответствующих изданиях112. Сходство сюжетов терракот из двух этих поселений слишком велико (до 70-75%)113, чтобы быть случай-
ным, что лишний раз подчеркивает синхронность существования объектов и сходство религиозных воззрений, а возможно и этнического состава населения. Среди находок из
башен Узунларского вала есть схожие по сюжету терракоты (Кибела, Тюхе, фракийский
всадник)114. Обнаружены они и в некоторых домах-башнях азиатского Боспора, таких как Владимировское и Рассвет. Здесь найдены статуэтки в виде стоящей женской задрапированной фигуры в высоком головном уборе115. Подобные им присутствуют среди находок из «усадьбы Хрисалиска»116, а также святилища «Полянки»117. Не вдаваясь в тонкости толкования сюжетов терракот, еще раз отметим их общность на ряде поселений как азиатского, так и европейского Боспора, что лишний раз может свидетельствовать о синхронности их существования.
Монетные находки
Самой крупной нумизматической находкой на рассматриваемых памятниках является монетный клад, с поселения «Полянка». Как уже упоминалось выше, о нем написано достаточно. Однако сравнение с нумизматическими материалами с других памятников может по-новому осветить ситуацию. Напомним, что основная часть клада состояла из медных оболов типа: Аполлон — орел на молниях с легендой ПАИТ1КАПА1ТОИ (908 экз.)118 и оболов типа: голова Диониса — горит (4 экз.)119, а также медных монет городов Понта и Пафлагонии и трех тетрахалков Херсонеса, Пантикапея и Горгиппии. Все эти монеты выпущены в царствование Митридата Евпатора120. Наиболее поздними монетами клада являются тетрахалки Асандра типа: Ника — прора с легендой АРХОИТОЕ АЕАИАРОТ (28 экз.)121. Хронология выпуска этих монет спорна, Н. А. Фролова датирует их временем после 20 г. до н.э.122, а В. А. Анохин и В. К. Голенко — временем архонтства Асандра (не позднее 46 г. до н.э.)123. Не углубляясь в данную про-
блематику, отметим еще раз абсолютное численное преобладание в кладе оболов типа: Аполлон — орел на молниях и тетрахалков Асандра-архонта. Другой клад со схожим составом монет был обнаружен при раскопках башни на Узунларском валу в 2000 г. Здесь в юго-западном углу одного из помещений найдены 22 медные монеты124. В основном это оболы типа: Аполлон — орел на молниях, перечеканенных после 63 г. до н.э. Далее идут тетрахалки Асандра-архонта типа: голова Асандра — прора с легендой АРХОИТОЕ АЕАИАРОТ (2 экз.) (однотипны с тетрахалками Ника — прора125) (датировки монет см. выше). Кроме того, в составе клада присутствует один тетрахалк Дио-скуриады типа: шапки Диоскуров — факел, с легендой АГОЕ/КОТР1А/АОЕ (120-63 гг. до н.э.)126. Таким образом, клад из памятника, датируемого второй половиной I в. до н.э., по своему типологическому составу (речь идет о монетах боспорского чекана) очень похож на клад с поселения «Полянка». Такое сходство не может быть случайным и говорит если не об их синхронности, то о близком времени сокрытия. Кроме того, при исследовании башни 1 на Узунларском валу, была найдены медная драхма типа: голова Аполлона вправо — лук в горите влево и легендой ПАИ (II в. до н.э.) и медная монета
7
типа: голова Митридата вправо — лук в горите с ремнем, датируемая В. А. Анохиным 79-63 гг. до н.э.1 Таким образом, на всех вышеперечисленных памятниках зафиксированы монеты, выпущенные в конце II — первой половине I в. н.э. вместе с керамикой второй половины I в до н.э. Это позволяет допустить, что клад на «Полянке» вполне мог быть скрыт в последней четверти I в. до н.э.
Однако следует считаться и с другими монетным находкам. Помимо монеты города Кесарии, найденной в верхних слоях поселения и вызвавшей оживленную дискуссию в литературе по поводу правомочности датировки времени его гибели по этой находке128, в слое рассматриваемого времени обнаружен и тетрахалк Фанагории типа: голова Аполлона вправо — нос корабля129, датируемый 30-17 гг. до н.э.130 Время выпуска этой монеты вполне соответствует датировкам прочих находок.
Рассмотрим монетные находки с других поселений. При раскопках «усадьбы Хриса-лиска», где монеты Пантикапея (обол 63-47 гг. до н.э. и тетрахалк 44-30 гг. до н.э.) найдены вместе с тетрахалком Асандра-архонта и оболом Пантикапея типа Аполлон — орел на молниях митридатовского времени131.
В слое I в. до н.э. поселения Чокракский мыс обнаружены монеты Амиса и Синопы митридатовской эпохи (80-70 гг. до н.э.) и боспорские времени Асандра (47-41 гг. до
н.э.)132.
Вне здания у хутора Рассвет в слое была найдена медная монета Кесарии (14-8 гг. до
н.э.)133.
Итак, почти всех рассмотренных поселениях найдены монеты, выпущенные от конца
II в. до н.э. до середины I в. н.э. Скорее всего, они имели хождение и при преемниках Митридата VI, и во второй половине I в. до н.э. вполне могли быть платежеспособным средством.
После общего рассмотрения датирующего материала уместно вернуться к хронологии каждого поселения.
«Полянка». Из всего массива находок датировку поселения I в. до н.э. определяют светлоглиняные широкогорлые амфоры с двуствольными ручками типа С !а и светлог-линяные амфоры с профилированными ручками типа С III. Первый тип появился не ранее середины I в. до н.э., а второй датируется не ранее последней четверти I в. до н.э. (по С. Ю. Внукову). Столовая посуда как краснолаковая, так и простая датируются весьма широко, в пределах второй половины I в. до н.э., за исключением сероглиняных кубков, которые относятся к концу I в. до н.э. Хронология клада достаточно спорна, хотя находка на поселении монеты Фанагории, (30-17 гг. до н.э.), вполне соответствует датировкам по прочему материалу. Таким образом, время жизни на поселении «Полянка» приходится в целом на I в. до н.э., а разрушение — не ранее середины последней четверти этого же столетия.
Башня 1 и Башня 2. Эти два памятника достаточно близки как по планировке, так и по составу находок, поэтому рассмотрим их вместе. По типологическому составу комплексы находок весьма схожи с описанными выше. Так же, как в случае с «Полянкой», хронология башен определяется светлоглиняными амфорами типа С I и С III. Среди столовой посуды узкодатированных вещей нет. Кроме того, нельзя не упомянуть и о результатах радиоуглеродного анализа обгорелой деревянной балки из Башни 2. Этот образец датируется временем около 2 г. до н.э. (дата пожара?)134, что не противоречит хронологии керамического комплекса. Исходя из всего вышесказанного, можно с уверенностью утверждать, что датировка башен вписывается в хронологические рамки, обозначенные для «Полянки». Несколько осложняют ситуацию находки на Башне 1 бос-порской монеты Махара (по В. А. Анохину) и монетного клада на Башне 2. Датировки некоторых монетных находок значительно старше прочих составляющих комплекса, и такая ситуация наблюдается на трех синхронных памятниках. В связи с этим, как только что писалось, можно предположить, что боспорские монеты первой половины I в. до н.э. имели хождение и во второй половине столетия, ведь преднамеренное сокрытие уже обесцененных монет бессмысленно.
Рис. 10. Тарная и столовая керамика из поселения Чокракский мыс (по А. А. Масленникову) и столовая керамика из поселения Владимировское (по Н.А. Онайко)
Чокракский мыс. Находки амфор из слоя I в. до н.э. почти полностью повторяют набор двух ранее рассмотренных комплексов (рис. 9-10), поэтому останавливаться на нем подробно нет нужды. Так же стандартен набор столовой посуды — в слое присутст-вут фрагменты тарелок боспорской сигиллаты. Из датирующих находок, позволяющих уточнить время закрытия комплекса, стоит выделить канфар, датируемый последней четвертью I в. до н.э. — началом I в. н.э. Некоторый интерес представляет находка ой-нохойи, которая практически идентична сосуду, происходящему из «рез. Хрисали-ска»135.
«Усадьба Хрисалиска». Хронология этого памятника (конец II в. до н.э. — I в. до н.э.), предложенная Н. И. Сокольским, в целом не противоречит современным датировкам типов столовой керамики, найденной на поселении. Но наличие только светлогли-няных амфор типа С Ia и С II может фиксировать время формирования этого керамического комплекса второй половиной I в. до н.э. Монетные находки также подтверждают датировку Н. И. Сокольского, но тут же следует заметить, что и на этом памятнике не найдено монет, выпущенных позже 30 г. до н.э., что в целом характерно и для всех вы-шерассмотренных памятников.
Кутлакская крепость. По комплексу находок Кутлакская крепость очень близка к «Полянке» и башням Узунларского вала. Наличие в составе находок фрагментов свет-логлиняных амфор типа C Ia и C III и столовой посуды, идентичной находкам в «усадьбе Хрисалиска» и на других поселениях этого времени, позволяют датировать время жизни на поселении второй половиной — последней четвертью I в. до н.э.1 6
Владимировское.Основным датирующим материалом для этого поселения служат светлоглиняные амфоры с двуствольными ручками. Кроме того, на Владимировском городище, найдены светлоглиняные узкогорлые амфоры раннего типа. Фрагментов более ранних амфор не обнаружено, за исключением немногочисленных обломков светлогли-няных амфор типа Яблоновской137. Среди столовой посуды численно преобладают фрагменты лепных сосудов, из которых следует отметить двух- трехручные сероглиня-ные кубки-канфары (рис. 10. 8), характерные для других таких же поселений Боспора. Сравнительно много и сероглиняной посуды, особенно глубоких мисок типа I варианта
1 по И. С. Каменецкому (время имп. Августа)138. Они очень схожи с изделиями из «дома Хрисалиска» и Башни 2 (рис. 6. 12 и 7. 10-11).
Что же касается краснолаковой посуды, то ее количество невелико: при раскопках поселения зафиксирован обломок низкой тарелки на кольцевом поддоне с круговыми насечками внутри, на днище139. Скорее всего этот фрагмент можно идентифицировать как форму 2А восточной сигиллаты А140, или как изделие боспорской сигиллаты, датируемой второй половиной II-I вв. до н.э.141
Таким образом, на основе анализа вышеуказанного материала в целом можно согласиться с датировкой поселения, предложенной Н. А. Онайко и А. В. Дмитриевым — конец II-I до н.э. — середина I в. н.э.142
Цемдолинское.Так же, как и для вышеописанного поселения здесь основным датирующим материалом являются светлоглиняные амфоры с двуствольными ручками (тип С !а) по С. Ю Внукову. Кроме того, в числе подъемного материала, собранного экспедицией А. В. Дмитриева, присутствовали фрагменты красноглиняных амфор с двуствольными ручками и светлоглиняных узкогорлых типа А по Д. Б. Шелову. Из находок столовой посуды следует упомянуть краснолаковую чашу, датируемую I в. до н.э. (тип, предшествующий форме 6 понтийской сигиллаты), и сероглиняную чашечку, по форме сходную с сосудами восточной сигиллаты В, form 21 по Дж. Хейсу (вторая половина I в. до н.э. — рубеж н.э.). Также есть глубокие миски типа I варианта 1 по И. С. Каменецкому (время имп. Августа). Лепная посуда представлена различными фрагментами кувшинов горшков. Присутствуют двух- одноручные сероглиняные кубки-канфары и лепные курильницы.
Очевидно, что вышеперечисленный материал позволяет датировать время жизни на Цемдолинском поселении так же как, и на Владимировском
Анапское городище. Комплекс тарной керамики, опубликованной Е. М. Алексеевой в своей монографии, показывает, что укрепленный дом на Анапском городище мог быть основан во второй половине — конце I в. до н.э. (в пользу этого предположения свидетельствуют фрагменты светлоглиняных амфор с двуствольными ручками типа С I и С III). Здесь же найдены и трехручные кубки-канфары143. Из датировок этого материала следует, что укрепленный дом на Анапском городище мог быть основан во второй половине — конце I в. до н.э.
Рассвет. Внутри самого здания найдено чрезвычайно мало фрагментов амфор и все они относятся к одному типу — Яблоновской , который датируется II в. до н.э.145 Обломков светлоглиняных амфор в пределах здания не обнаружено, зато они присутствовали в слое, вскрытом вокруг дома-башни146.
Кроме того, в одном из помещений дома найдена краснолаковая тарелка, аналогичная, по словам Ю. С. Крушкол, приведенной Л. Ф. Силантьевой из раскопок Илурата147. Однако изданная Л. Ф. Силантьевой тарелка, скорее относится к форме 1 понтийской сигиллаты по Дж. Хейсу (I—III вв. н.э.). К сожалению, рисунок или фотография находки не приведена. Так же дело обстоит и с фрагментом горла краснолакового кувшина (ссылка на Т. Н. Книпович)148. Этот тип датируется по Т. Н. Книпович не ранее второй половины I в. до н.э., однако, согласно позднейшим исследованиям, этот тип мог бытовать немного раньше149. Кроме того, в доме найдены сероглиняные миски, весьма сходные с типом I, возможно вариантом 1 по И. С. Каменецкому, и датируемые им августовским временем.
Таким образом, античное здание у хутора Рассвет вполне можно датировать концом
II в. до н.э. — началом-первой половиной I в. н.э. В эти хронологические рамки вписывается и единственная монетная находка — вне здания в слое была найдена медная монета Кесарии (14-8 гг. до н.э.).
Из всего вышесказанного следует, что рассмотренные поселения хоры азиатского Боспора существовали, какое-то время, синхронно с башнями на Узунларском валу и «Полянкой», но вместе с тем их датировки значительно шире. Наличие в некоторых комплексах из домов-башен азиатского Боспора (Рассвет, Владимировское) поселений фрагментов позднеэллинистических амфор фиксирует время их постройки второй половиной — концом II в. до н.э. Присутствие же узкогорлых светлоглиняных амфор внутри зданий свидетельствует о жизни на этих поселениях в начале I в. н.э. Кроме того, серог-линяные миски из «Владимировки» несут на себе тамгообразные знаки, сходные с тамгой Аспурга на монетах и кирпичах из Горгиппии150, что только подтверждает тезис об их существовании в начале указанного столетия.
Широкая Балка. При раскопках этого поселения выделено три строительных периода. О строениях I С. П. достоверно ничего не известно, кроме того, что они погибли в пожаре. Как будто бы во втором строительном периоде здесь появляется башнеобразная постройка, которая существует и в III С. П.151
Хронологию второго и третьего строительных периодов определяют фрагменты светлоглиняных амфор с двуствольными ручками. Следует заметить, что среди лепной посуды присутствуют двуручные канфары местного производства, что свидетельствует о популярности этого вида столовой посуды в указанный период.
Батарейка 1. При раскопках Н. И. Сокольским этого памятника им выделено 5 слоев152 . Для данного исследования интерес представляет уточнение нижнего слоя-времени возведения крепости и слой пожарища, традиционно датируемый серединой-концом I в. н.э. (см. приложение 1).
Сомнений в правильности датировки возведения крепости: конец I в. до н.э. — начало I в. н.э. практически нет. В самом нижнем слое, в котором лежат субструкция и основания оборонительных стен, зафиксированы находки фрагментов позднеэллинистиче-ских амфор и светлоглинянных тарных сосудов с двуствольными ручками (см. приложение 2). К тому же следует отметить общность строительных приемов, примененных при
сооружении усадеб Юбилейное и крепости — насыпка основания-субструкции, выкладывание каменного цоколя и возведение сырцовых стен.
Батарейка 2. Стратиграфия этого памятника в общем сходна с рассмотренным выше153. Дата основания крепости не вызывает сомнений: как по материалу (наличие в слое фр. позднеэллинистических и светлоглиняных амфор) (см. приложение 3), так и по технологии строительства и стандарту строительного материала (размеры сырцовых кирпичей).
Патрейская батарейка. Укрепление на античном городище Патрей также сходно с двумя предыдущими памятниками. Одинаковая технология строительства (сооружение субструкции, которое, судя по находкам, имело место около середины — конца I в. до н.э.) дают нам все основания датировать основные этапы жизни этого укрепления так же, как и у двух вышеописанных.
Ильичевское городище. Как уже упоминалось выше, крепость первых вв. н.э. на Ильичевском городище раскопана значительно хуже, нежели позднеантичное поселение на том же памятнике. Согласно описанию амфорного материала (см. приложение 3) и прочих находок основные этапы бытования Ильичевской батарейки вполне сопоставимы с другими похожими памятниками этого региона, такими как Батарейка 1 и 2.
Кучугуры 2. Как уже упоминалось, Ю. М. Десятчиковым при раскопках батарейки выделено 5 слоев. Для данного исследования интерес представляю два: второй и третий, относимые ко времени бытования укрепления. Подробный анализ слоя 2, в котором залегает фундамент монументальной постройки (предположительно оборонительной башни) уже опубликован154.
Датировка слоя — I в. до н.э. — I в. н.э., что позволяет говорить, если не о синхронности возведения укреплений на городище Кучугуры 2 и остальных батареек Фонталов-ского полуострова, то хотя бы о строительстве их в один, достаточно короткий временной промежуток. Впрочем, вопрос о наличие укреплений на этом городище остается открытым, раскопана лишь небольшая часть фундамента, выполненного из кирпича, чьи метрические характеристики (размеры 0,52х0,52х0,08 м) сходны с кирпичами, из которых возведены другие крепости.
Анализ тарной и столовой керамики и монетных находок свидетельствует о том, что все поселения Полянка, Чокракский мыс, Кутлакская крепость и башни Узунларского вала существовали, по крайней мере, во второй половине I в. до н.э. и прекратили свое существование не ранее середины последней четверти этого столетия. В этом смысле особенно показательны фрагменты амфор типа С III и красноглиняных с двуствольными ручками (появляются не ранее последней четверти I в. до н.э.), профильные части которых присутствуют среди находок с памятников. Столовая посуда, за исключением некоторых типов (сероглиняные двуручные кубки), датируется слишком широко и для уточнения датировок практически ничего не дает. Однако присутствие сходных изделий в составе комплексов из памятников свидетельствует о синхронности времени жизни на поселениях, которое приходится на царствование Асандра.
К этому же периоду (второй половине — концу I в. до н.э.) можно отнести и возведение укреплений на Фонталовском полуострове. Рассмотренный керамический материал, который в основном представлен светлоглиняными широкогорлыми амфорами с двуствольными ручками (см. приложения 1 и 3) убедительно свидетельствует о закладке и постройке укреплений во время правления Асандра.
Несколько иная картина складывается при анализе материала из домов-башен с восточных окраин Боспора. Здесь поселения основываются как минимум на 50-60 лет раньше и без помех существуют вплоть до середины первой половины I в. н.э., а возможно и дольше (см. приложение 4).
Итак, можно с достаточно большой долей уверенности утверждать, что рассмотренные в статье поселения Восточного Крыма и Фонталовского полуострова были построе-
ны при царе Асандре. Несколько сложнее ситуация обстоит с домами-башнями Азиатского Боспора. Судя по датировкам находок, их основание можно датировать митрида-товским временем. Однако находки второй половины I в. до н.э. (монеты, керамика) показывают, что в этот период жизнь на них не прерывалась.
Таким образом, пассаж Страбона (81хаЪо., VII? 4,6) о грандиозных оборонительных мероприятиях Асандра находит свое археологическое подтверждение. Укрепления и сигнальные пункты были возведены как на Европейском, существовали они и на Азиатском Боспоре, причем об их активном использовании свидетельствуют найденные на поселениях Европейского Боспора клады и следы расхищенного тайника из «дома Хрисалиска».
Постройка крепостей на Фонталовском полуострове также вписывается в общую систему обороны: защита переправы и кратчайшего пути к столице. Вполне возможно, что крепости имели и внутриполитическое значение, как и предполагает В. П. Толстиков155.
Полянка, Чокракский мыс, башни Узунларского вала, Кутлакская крепость и «дом Хрисалиска» погибли в один короткий промежуток времени, около середины последней четверти I в. до н.э. По всей видимости, это событие следует связать с мятежом Скрибо-ния, либо с военными действиями Полемона I, предпринятыми им при вступлении на боспорский престол, в 13/9 гг. до н.э.
Перечисленные в предыдущем абзаце поселения больше не возрождаются, но крепости Острова продолжают функционировать на протяжении последующего столетия. О важности этого района в I в. н.э. свидетельствует эпиграфически зафиксированное упоминание такой должности, как «начальник Острова»15 . Продолжается жизнь и на башнях Северокавказского побережья. Все это позволяет предположить, что система обороны государства, созданная Асандром была востребована (хотя бы частично) и при его преемниках. Дальнейшее изучение элементов этой системы, в первую очередь крепостей древнего Острова (а также анализ уже полученного материала), может прояснить еще немало интересных фактов истории Боспора.
Типы амфорной тары I в. до н. э. и датировка
Поселение Колхидские амфоры коричневой глины (типП). Ш—П вв. до н. э. по И. Б. Зеесг; вторая половина Ш — середина I в. до н. э. по А. П. Абрамову Светлоглиняная широкогорлая типа С 1а 50 гг. I в. до н. э. - Светлоглиняная широкогорлая типа С П 50 гг. I в. до н. э. - рубеж Светлоглиняная широкогорлая типа С Ш 20-15 гг. I в. до н. э. - Светлоглиняная узкогорлая Конец I в до н. э. -середина I в. н. э. Розовоглиняная осгродонная с двуствольными ручками (Кос?) I в. до н. э. Красноглиняная с двуствольными ручками Вторая половина (четверть) Позднесино-пская типа Син1в П в. до н. э -I в. н. э.
первая четверть I в. н. э. I в. до и. э. -1 в. н. э. первая треть I в. н. э. I в. до н. э. - первая половина I в. н. э.
Полянка * * * * * * *
Башня 1 * * *
Башня 2 * * * *
"Дом Хрисалиска" * *
Куглакская крепость * * *
Владимировское * *
Цсмдолинскос * * *
Анапское городище *
Широкая балка *
Рассвет *
Батарейка 1 * * *
Батарейка 2 *
Патрейская батарейка * *
Ильичевская батарейка * *
Кучугуры 2 *
Чокракский мыс *
К
О
ч
0
ч
к
¡а &
ьэ м Ю
1
М
О
тэ
>
К >
тэ
X сп О Й О "Ч
¡а
и» и»
Чокракский мыс Кучугуры 2 Ильичевская батарейка Патрейская батарейка 01 € 1' to m ■ё Рассвет Широкая балка Анапское городище Цемдолинское Владимировское « 1 1 £ (0 § СГ1 | "Дом Хрисалиска" Башня 2 Башня 1 Полянка Поселение
* * * Чаша. Тип S-2. Маленькая, ручки налепные, "бантиком" Вторая половина II в. до н. э -рубеж н. э.
* * * * Чаша. Тип S-2. Большая, ручки налепные,"петелькой". Вторая половина П в. до н. э — рубеж н. э.
* * * # Низкая тарелка на кольцевом поддоне (form 2а) Вторая половина П — I вв. до н.э. 5 I
* * * # Миска. Тип I (вариант 1) Время имп. Августа 5 » я в
* * * * Флакон. Тип D. Конец П~ I вв. до н. э. Ё
* * Чаша. Тип, предшествующий форме 6 понтийской сигиллаты, I в. до н. э. to *
# Тип 16 (по С. Б. Ланцову и А. А. Труфанову) Середина -конец I в. до н. э. н в ■Р и £? В
* * # Низкая тарелка на кольцевом поддоне (form 2а) Вторая половина П — I вв. до н.э. § в ¡3 g §
* и # Миска конической формы (form 21) Время имп. Августа
* и * и * Миска с плоским верхним краем венчика (тип 12) Середина - конец I в. до н. э. 1 р г 8 1
* * * * * и * и * Миска с заостренным верхним краем венчика. Тип I (вариант 1) Середина - конец I в. до н. э. И ss ь g в
* * * # Сероглиняный темнолощеный двуручный кубок с венчиком, отошушм наружу Конец I в до н.э. 0 Я 1
* и * # Кувшины с витой ручкой, на кольцевом поддоне Последняя четверть Ш в. до н. э. - первая половина I в. н. э. а
* * * * Двух-трехруч-ный сероглиняный кубок-канфар
* # * Чаша сероглиняная (сходна с сосудами восточной сигиллаты В, form 21 по Дж. Хейсу,вторая половина I в. до н. э. — рубеж н. э.)
а
■о =
¡a e
a SB Я n
Ы
KHdOXOH
P£
Тарная керамика I в. до н. э. из раскопок Н. И. Сокольским "батареек" Фонталовского полуострова
Описание амфоры по Н. И. Сокольскому Современная типология и хронология Поселение. Слой. Датировка (по Н. И. Сокольскому) Отчеты Н. И. Сокольского
Позднеэллинисгаческая коричневоглиняная амфора с овальными в сечении ручками. Колхидские амфоры коричневой глины (тип П). Ш - П вв. до н. э. по И. Б. Зеест; вторая половина Ш - середина I в. до н. э. по А. П. Абрамову Батарейка 1. Слой 1 (до крепости, П -1 вв. до н. э.). Патрейская батарейка. Слой 2 (I в. до н. э.). Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1961 г. // Архив ИА РАН. 1961. Р-1. № 2290, С. 78-49; Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1964 г. // Архив ИА РАН. 1964. Р-1. №2864. С. 68.
Красноглиняная амфора с двуствольными ручками и ангобом Красноглиняная амфора с двуствольными ручками. I в. до н.э. -1 в. н. э. по И. Б. Зеест; вторая четверть I в. до н. э. - середина I в. н. э. по А. П. Абрамову. Батарейка 1. Слой 1 (до крепости, П -1 вв. до н. э.) Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1961 г.... С. 78-49.
Светлоглиняная двуствольная I в. до н. э. (Светлоглиняная амфора с двухствольными ручками и желудеобразной ножкой). Светлоглиняная широкогорлая типа С-Т по С. Ю. Внукову. 1в. до н.э. -1 в. н. э. по И. Б. Зеест; вторая четверть I в. до н. э. - середина I в. н. э. по А П. Абрамову; 50 гг. I в. до н. э -первая треть П в. н. э. по С. Ю. Внукову. Батарейка 1. Раскоп Б-В. Слой 3 (I в. н. э., пожарище). Батарейка 2. Слой 1, нижний горизонт (до крепости, I в. до н. э.) Слой. 1 (постройка 1фепости, I в. до н. э.).Слой 2 (пожарище, I в. н. э.). Ильичевская батарейка. Слой 1 (до постройки крепости, I в. до н. э.) Патрейская батарейка. Слой 2 (ворота, I в. до н. э.)Слой 1 (оборонительная стена конца I в. до н. э. -1 в. н. э.) Слой 3 (пожарище I в. н. э.) Слой 3 (П в. н. э.) Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1961 г.... С. 94-95; Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1964 г.... С. 31-32, 35, 68, 75; Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1963 г. // Архив ИА РАН. 1963. Р-1. № 2733. С. 76; Отчет о работе Таманской археологической экспедиции ИА в 1966 г. // Архив ИА РАН. 1966. Р-1. № 3262. с. 45; Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1968 г. // Архив ИА РАН. 1968. Р-1. № 3710. С. 83; Отчет о раскопках Таманской археологической экспедиции ИА АН СССР в 1970 г. // Архив ИА РАН. 1970. Р-1. № 4251. С. 62-63.
Светлоглиняная узкогорлая амфора (ранний тип). Светлоглиняные узкогорлые амфоры типа А по Д. Б. Шелову. I в. н. э. по И. Б. Зеест; конец I в. до н. э. -1 в. н. э. по А. П Абрамову Ильичевская батарейка. Слой 1 (до постройки крепости, I в. до н. э.) Отчет о работе Таманской археологической экспедиции ИА в 1966 г... С. 45.
К
О
ч
0
Ч К ia
hs W W
1
w
"I
о
s
тэ
>
К >
тэ
X сп О
и о
"I S ia
OJ V)
Приложение 4
Поселение Наличие датирующего керамического материала на поселении
Рубеж П-1 в. до н. э. Первая четверть I в. до и. э. Вторая четверть I в. до н. э. Третья четверть I в. до и. э. Четвертая четверь I в. до н. э. Рубеж и. э.
Полянка * *
Башня 1 * *
Башня 2 * *
"Дом Хрисалиска" # * *
Кутлакская крепость * *
Владимировское * * * *
Цемдолинское * *
Анапское городище * * * *
Широкая балка * * *
Рассвет * * *
Батарейка 1 * * #
Батарейка 2 * * *
Патрейская батарейка * * *
Ильичевская батарейка * # *
Кучугуры 2 * * *
Чокракский мыс * *
К
О
н о
ч
¡а
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Кругликова И. Т. Сельское хозяйство Боспора. М., 1975. С. 103-104; Масленников А. А. Эллинская хора на краю Ойкумены. Сельская территория европейского Боспора в античную эпоху. М., 1998. С. 89.
2. Сокольский Н. И. Город Кепы и крепости Фонталовского полуострова // Тезисы докладов на заседаниях, посвященным итогам полевых исследований. М., 1963. С. 49.
3. Онайко Н. А. Дмитриев А. В. Сторожевые посты в окрестностях Бат и некоторые вопросы социально-экономической и политической истории юго-восточной окраины Боспора на рубеже н.э. // ВДИ, 1982. № 2. С. 109-111; Масленников А. А. Эллинская хора... С. 217-230.
4. Сокольский Н. И. Крепость на городище у хутора Батарейка 1 // СА. 1963. № 1, С. 180-181; Он же. Город Кепы. С. 49. Он же. Ильичевское городище // СА. 1966. С. 126-128; Он же Крепость на поселении Батарейка II // КСИА. 1967. 109. С. 114.
5. Николаева Э. Я. Поселение у д. Ильич // КСИА. 1981. С. 88; Толстиков В. П. Неизвестные страницы истории Боспорского царства // СГМИИ. 1992. 10. С. 50.
6. Сапрыкин С. Ю. Боспор на рубеже двух эпох. М., 2002. С. 181.
7. Десятчиков Ю. М., Долгоруков В. С., Алексеева Е. М.Сельская территория // АГСП. С. 89-90.
8. Масленников А. А. Ук. соч. С. 133; Он же. Античное святилище на Меотиде. М., 2006. С. 17.
9. Голенко В. К. К «реабилитации» античного поселения Полянка //БФ. 2005. V. С. 386-393.
10. Масленников А. А. Эллинская хора. С. 133, рис. 85-86.
11. Голенко В. К., Масленников А. А. Два клада монет с поселения «Полянка» // Новое в советской нумизматике и нумизматическом музееведение. Л., 1987; Фролова Н. А. Клад боспорских монет I в. до н.э., найденный на античном поселении «Полянка» (1984—1985) // ПИФК. 1998. VI; Болдырев С. И. Монетные комплексы Боспора рубежа нашей эры как исторический источник // ДБ. 2002. 5.; Голенко В. К. Ук. соч.
12. Масленников А. А. Античное святилище. Рис. 59-61 и 63-64.
13. В связи с этим хотелось бы поблагодарить А. А. Масленникова за любезное разрешение воспользоваться неопубликованными материалами раскопок поселения «Полянка» и башен Узунларского вала из своего личного архива.
14. Болдырев С. И. Ук. соч. С. 58; Масленников А. А. Эллинская хора. С. 106; Он же Древние земляные погранично-оборонительные сооружения Восточного Крыма. М., 2003. С. 87.
15. Масленников А. А. Раскопки на Узунларском валу // РА. 1994. № 4. С. 176-184; Он же Эллинская хора. С. 105-106; Он же К истории Узунларского вала в Восточном Крыму //КСИА. 2001. 212. С. 7-16; Он же Древние земляные. С. 81-87 и 98-99.
16. Сокольский Н. И. Таманский толос и резиденция Хрисалиска. М., 1976. С. 40.
17. Сокольский Н. И. Крепость аспургиан на Боспоре // КСИА. 1975. 143. С. 29; Он же Таманский толос. С. 106-108.
18. Сокольский Н. И. Крепость аспургиан..С. 22-29; Сокольский Н. И. Таманский толос...С. 7-55, 89-111
19. Масленников А. А. Эллинская хора. С. 46-50, 111-112.
20. Ланцов С. Б. Краткие сведения о боспорской крепости Кутлак-Афинеоне (?) Псев-до-Арриана//ВДИ. 1999. №1. С. 121-123.
21. Онайко Н. А. Отчет о работе Новороссийско-Геленджикской экспедиции в 1977г. // Архив ИА РАН. 1977. Р-1. №6753. С. 4.
22. митриев А. В. Отчет об археологических исследованиях в районе Новороссийска в 1971 г.//Архив ИА РАН. 1971. Р-1. № 4645.
23. Онайко Н. А. Отчет о работе.
24. Онайко Н. А. Результаты работ Новороссийской экспедиции 1971-1972 гг. // КСИА. 1975. 143 С. 135; Онайко Н. А. Дмитриев А. В. Укрепленное здание в античном поселе-
нии у с. Владимировка //КСИА. 1981. 168. С. 97; Они же Сторожевые посты ... С. 109-111.
25. Дмитриев А. В. Отчет об археологических исследованиях в районе Новороссийска в 1972 г. // Архив ИА РАН. 1972. Р-1. № 4964; Онайко Н. А. Отчет о раскопках античного здания на поселении Цемдолинское в окрестностях Новороссийска // Архив ИА РАН. 1978. Р-1. №7189.
26. Онайко Н. А. Результаты работ. С. 83-85; Онайко Н. А. Раскопки укрепленного здания на античном поселении Цемдолинское // АО 1978. 1979. С. 140; Онайко Н. А. Дмитриев А. В. Сторожевые посты.. С. 109-111.
27. Алексеева Е. М. Поселения вблизи Фанагории и Горгиппии // АГСП. С. 90; Алексеева Е. М. Горгиппия в системе Боспорского царства I вв. н.э. // ВДИ. 1988. № 2. С. 66-81; Горгиппия. М., 1997. С. 52-53; Калашников М. В. Новый тип поселений азиатского Бос-пора первой половины I в. н.э. // Актуальные проблемы историко-археологических ис-следованний. Киев. 1987. С. 64-65
28. Крушкол Ю. С. Античное здание в районе Горгипии // Античная история и культура Средиземноморья и Причерноморья. Л. 1968. С. 213-219; Алексеева Е. М. Поселения вблизи. С. 90.
29. Ростовцев М. И. Бронзовый бюст боспорской царицы и история Боспора в эпоху Августа // Древности. 1916. 25. С. 26.
30. Онайко Н. А Отчет о работе Новороссийского отряда в 1967 г. // Архив ИА РАН. 1967. Р-1. № 3551; Она же Отчет о работе Новороссийского отряда в 1969 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 4253. Она же Разведка античных памятников в районе Новороссийска и Геленджика//СА, 1970. № 1. С. 134.
31. Ростовцев М. И. Ук. соч. С. 26.
32. Онайко Н. А. Разведка античных памятников. С. 134.
33. Малышев А. А., Дмитриев А. В., Медникова М. Б., Розанова Л. С., Терезова Н. Н., Ра-вич И. Г. Широкая Балка в античную эпоху: итоги и перспективы исследования // ДБ. 7.
2004. С. 276.
34. Толстиков В. П. Неизвестные страницы.С. 44-50.
35. Сокольский Н. И. Крепость на городище у хутора Батарейка 1 // СА. 1963. № 1. С. 179-184.
36. Сокольский Н. И. Крепость на поселении Батарейка 2 // КСИА. 1967. 109.С. 108-114; Десятчиков Ю. М. Долгоруков В. С. Алексеева Е. М. Сельская территория (Поселения в районе Фанагории и Горгиппии)// АГСП. С. 90.
37. Шелов Д. Б. Городище около хутора Ильичевка // КСИИМК. 1951. 37. С. 10; Сокольский Н. И. Ильичевское городище // СА. 1966. № 4. С. 126-128; Николаева Э. Я. Поселение у деревни Ильич // КСИА. 1981. 168. С. 88-89.
38. Башкиров А. Историко-археологические изыскания на Таманском полуострове в 1949-1951 гг. // Уч. Зап. Ярославского пед. инс-т. 1957. 27. Ярославль. С. 352-353; Он же Из истории Патрея 111-1 вв. до н.э. // ЗОАО. 1967. т. 2(32), Одесса. С. 91-98, Паромов Я. М.Археолого-топографический план Патрея // БС.1993. 3. С. 138-139.
39. Сокольский Н. И. Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1961 г. // Архив ИА РАН. 1961. Р-1. № 2290, С. 109; Он же Отчет о работах Таманской археологической экспедиции в 1962 г.//Архив ИА РАН. 1962. Р-1. № 2524. С. 104-117.
40. Сокольский Н. И. Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1961 г. С. 109; Он же Отчет о работах Таманской археологической экспедиции в 1962 г. С. 57-94.
41. Бонин А. В. Античное сельское поселение Кучугуры 2 на Таманском полуострове // ДБ.
2005. 8.
42. Ланцов С. Б., Труфанов А. Столовая посуда с лаковым покрытием из Кутлакской крепости // ДБ. 1999. 2. Рис. 4-5; Сокольский Н. И. Таманский толос... Рис. 49, 51, 53-54; Масленников А. А. Эллинская хора. С. 111-112, рис. 70-72; Онайко Н. А. Дмитриев А. В. Укрепленное здание в античном поселении у с. Владимировка // КСИА. 1981. 168. С.
97, рис. 5; Алексеева E. М. Античный город.. С. 52-53, таб. 1б-18.
43. Здесь мне хотелось бы поблагодарить Г. А. Ломтадзе (ГИМ) за любезное разрешение воспользоваться неопубликованными материалами из раскопок Н. И. Сокольского.
44. асленников А. А. Отчет Вocтoчнo-Kрымcкoй экспедиции ИА АН СССР за 1984 г. // Архив ИА РАН. 1984. Р-1. № 10358. С. 11; Oн же Отчет Вocтoчнo-Kрымcкoй экспедиции ИА АН СССР за 1985 г. // Архив АИ РАН. 1985. Р-1. № 1184б. С. 95-9б; Oн же Отчет Вocтoчнo-Kрымcкoй экспедиции ИА АН СССР за 198б г. // Архив ИА РАН. 198б. Р-1. № 11285. С. 80-83; Oн же.Отчет Вocтoчнo-Kрымcкoй экспедиции ИА АН СССР за 1987 г. //Архив ИА РАН. Р-1. 1987 № 14585. С. б7-72.
45. Масленников А. А., Безрученко И. М. Отчет Вocтoчнo-Kрымcкoй экспедиции ИА АН СССР за 1990 г. // Архив АИ РАН. 1990. Р-1. № 15455. С. 4-5; Масленников А. А Древние земляные. С. 81.
46. Ланцов С. Б., Юрочкин В. Ю. «Варварская» посуда ^макской крепости // ДБ. 2001. 4. С. 255.
47. Абрамов А. П. Античные амфоры. Периодизация и хронология // БС. 1993. 3. С. 45.
48. Внуков С. Ю. Причерноморские амфоры I в. до — II в. н.э. (морфология). М., 2003. С. 202.
49. Абрамов А. П. Ук. соч. С. 45. Рис. 49; Внуков С. Ю. Ук. соч. С. 202.
50. Алексеева E. М.Античный город. таб. 1б.10.
51. Ланцов С. Б. Ук. соч. С. 121-123.
52. Абрамов А. П. Ук. соч. С. 45, рис 49; Внуков С. Ю. Ук. соч. С. 202.
53. Дмитриев А. В. Отчет об археологических исследованиях в районе Новороссийска в
1971 г.//Архив ИА РАН. 1971. Р-1. № 4б45. С. 2-4.
54. Дмитриев А. В. Отчет об археологических исследованиях в районе Новороссийска в
1972 г. //Архив ИА РАН. Р-1. 1972. № 49б4. С. 2.
55. Абрамов А. П. Ук. соч. С. 45-4б, рис. 50.
56. Emperer J.-Y., Picon M. Les regions de production d'amphores imperiales en Mediterranee orientale // Amphores Romaines et histore economique: dix ans de recherché. CEFR. 1989. 114. Fig. 3.5; Внуков С. Ю. Псевдокосские амфоры Причерноморья // РА. 2000. № 4. С. 5б-57, рис. 3.
57. Opait A. Un deport d'amphores decouvert a Aeegissus // Dacia. XXXI. 1987. № 1-2. P. 151, fig. 5. 1-4; Абрамов А. П. Ук. соч. С. 44-45; Внуков С. Ю. Псевдокосские амфоры. С. б1, рис. б.
58. Ланцов С. Б. Там же.
59. Внуков С. Ю. Причерноморские амфоры.. С. 130-133, рис. 51,1.
60. Oнaйкo H. А. Дмитриев А. В. Сторожевые посты в окрестностях Бат и некоторые вопросы социально-экономической и политической истории юго-восточной окраины Боспора на рубеже н.э.//ВДИ. 1982.№2. С. 110-111; ^ушкол Ю. С. Античное здание .С. 21б; Алексеева E. М. Античный город Горгиппия. М. 1997. С. 53, табл. 1б. 1б.
61. Зеест И. Б. ^рамическая тара Боспора // МИА. 19б0. 83. Табл. XXV. 54, 57; Абрамов А. П. Ук. соч. С. 44.
62. ШеловД. Б. Некрополь Танаиса: раскопки 1955-1958 гг. // МИА. 19б1. 98. С. 19, табл. XXIII. 4.
63. Rotroff S. G. Hellenistic pottery. Athenian and imported wheelmade tableware and related materials // The Athenian Agora. vol. XXIX. part 2. Princeton. New Jersey.1997. Fig. 23, № 397, 400.
64. Meyer-Schlichtmann С. Die Pergamenische Sigillata aus der Stadtgrabung von Pergamon. Mitte 2 jh. v. Chr. — mitte 2 jh. n. Chr. // PF. б. 1988. Taf. 43.
65. Domzalski K. Terra Sigillata from Nymphaion. Survey 1994 // Arheologia (Warsaw).199б. 47. P. 95-97; Журавлев Д. В. Kраcнoлакoвая керамика Северного Причерноморья римского времени: основные итоги и перспективы изучения (краткий обзор отечественной литературы) // Эллинистическая и римская керамика Северного Причерноморья. Тр. ГИМ. 1998. 102. С. 35; Domzalski K., Zin'ko F.—.Roman fine pottery from rescue
excavations conducted outside the defensive walls of the town of Nimphaion in 1995 // Archeologia. 1999. 50. Warszawa. P. 74-76, fig. 1,1-2; Zhuravlev D. Terra sigillata and Red Slip Pottery in the Northern Pontic region (a shot bibliographical surway) // Ancient civilization from Scythiato Siberia. 2002. Vol. 8. No 3-4. Fig. 6; Zhuravlev D., Zhuravleva N. Table Ware of Bosporan Kingdom in the Late Hellenistic and Early Roman Period // 8th European Association of Arhaeologists Annual Meeting. 24-29 September. 2002. Thessaloniki. Hellas. Abstract. Book. Thessaloniki. 2002. P. 236; Домжальски К., Журавлев Д. В. Боспорская сигиллата // Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневековья. Материалы IV Боспорских чтений. Керчь. 2003. C. 90.
66. Гайдукевич В. Ф. Раскопки Тиритаки в 1930-1940 гг. //МИА. 1952. 25. С. 171, рис. 69. 6.
67. Книпович Т. Н. Краснолаковая керамика первых веков н.э. из раскопок Боспорской экспедиции // МИА. 1952. 25. С. 296, рис. 1, 3.
68. Домжальский К., Чистов Д. Е. Итоги работ на участке Н (1994-1998) // Материалы Нимфейской экспедиции. 1. СПб. 2003. С. 14, рис. 19. 1.
69. Арсеньева Т. М., Науменко С. А. Раскопки Танаиса в центре восточной части городища //ДБ. 2001. 4. Рис. 11. 4-5.
70. Каменецкий И. С. Городища донских меотов. М. 1993. С. 102-105, рис. 25.
71. Толстиков В. П., Журавлев Д. В., Ломтадзе Г. А. Керамический комплекс позднеэлли-нистического времени из Пантикапея // БИ. 2003. 3. С. 292-293. Рис. 9. 1.
72. Крапивина В. В. Ольвия в I-IV вв. н.э. Киев. 1993. С. 109, рис. 48. 1-2, 5; Зайцев Ю. П. Неаполь Скифский (II в. до н.э. — III в. н.э.). Симферополь. 2003. С. 22, 28, рис. 59, 5, 7.
73. Домжальски К., Журавлев Д. В. Ук. соч. С. 91.
74. Домжальски К., Журавлев Д. В. Ук. соч. С. 90.
75. Meyer-Schlichtmann К. Op. cit. Taf. 43.
76. Hayes J. W. Sigillate orientali // Ceramica fine Romana nell basino Mediteraneo (tardo-ellenismo eprimo impero). Atlante delle forme ceramiche. II. Enciclopedia dell'arte antica. Classica e orientale. Roma.1985. P. 14, tab. I, 4.
77. Вязьмитина M. И. Золото-Балковский могильник. Киев. 1972. Рис. 27. 7, 63, 13.
78. Сымонович Э. А. Население столицы Позднескифского царства. Киев. 1983. С. 42-43, табл. XIII, 6.
79. Арсеньева Т. М., Науменко С. А. Ук. соч. С. 63-64, Рис. 12-13.
80. Забелина В. С. Эллинистическая импортная керамика из Пантикапея // СГМИИ. 1984. 7. Табл. I, 17; Толстиков В. П., Журавлев Д. В., Ломтадзе Г. А. Ук. соч. С. 292, рис. 8. 13.
81. Ланцов С. Б. Труфанов А. Ук. соч. С. 166.
82. Каменецкий И. С. Ук. соч. С. 122, рис 31.
83. Anderson-Stojanovich V. The Chronology and Function of Ceramic Unguentaria // AJA. 1987. 91.
84. Толстиков В. П., Журавлев Д. В., Ломтадзе Г. А. Ук. соч. Рис. 9.
85. Каменецкий И. С. Ук. соч. С. 45, рис. 6-9.
86. Каменецкий И. С. Ук. соч. Рис. 6-9.
87. Силантьева Л. Ф. Краснолаковая керамика из раскопок Илурата // МИА. 85. 1958.
88. Домжальский К., Чистов Д. Е. Ук. соч. С. 14, рис. 19. 2-3.
89. ШеловД. Б. Ук. соч .Таб. XVI, 1.
90. Hayes J.W. Op. cit. P. 57, tav. XII.
91. Забелина В. С. Ук соч. Табл. IV. 5; Толстиков В. П., Журавлев Д. В., Ломтадзе Г. А. Ук. соч. С. 291, рис. 8. 1.
92. Леви Е. И. Итоги раскопок Ольвийского теменоса и агоры (1951-1960 гг.) // Ольвия. Те-менос и Агора. М-Л. 1964. С. 17, рис. 13. 2.
93. Толстиков В. П., Журавлев Д. В., Ломтадзе Г. А. Ук. соч. C. 291.
94. Meyer-Schlichtmann К. Op. cit. S. 100.
95. Ланцов С. Б. Труфанов А. Ук. соч. Рис. 5, 1-11.
96. Корпусова В. Н. Некрополь Золотое. Киев. 1983. С. 4.
97. ШульцП. Н. Мавзолей Неаполя Скифского. М. 1953. С. 79, табл. XIX. 3. XX. 2.
98. Корпусова В. Н. Ук. соч. Табл. V. 15.
99. Каменецкий И. С. Ук. соч. С. 45, рис. 6-9.
100. Каменецкий И. С. Ук. соч. С. 124, рис. 31.
101. Вязьмитина М. И. Ук. соч. С. 40, рис. 16. 6.
102. Крапивина В. В. Ук. соч. С. 116, рис. 56. 21-22.
103. Дашевская О. Д. Поздние скифы в Крыму// САИ. 1991. Д 1-7. табл. 34, 1.
104. Корпусова В. Н. Ук. соч. С. 40. табл. XXXV, 2.
105. Hayes J. W. Op. cit. P. 74, tav. XVI.
106. Meyer-Schlichtmann К. Op. cit. taf. 43.
107. Абрамов А. П. Сазонов С. Ю. Керамика трех подводных комплексов Патрея // БС. 1999. 1.С. 155-156., табл. XI, 13-15.
108. Толстиков В. П., Журавлев Д. В., Ломтадзе Г. А. Ук. соч. C. 294, рис. 10-11.
109. Сокольский Н. И. Таманский толос... Рис. 53. 1, 6.
110. Ланцов С. Б. Труфанов А. Ук. соч. С. 162, рис. 1-4.
111. Сокольский Н. И. Таманский толос. Рис. 53.6; Ланцов С. Б. Труфанов А. Ук. соч. Рис. 3.2; Масленников А. А. Древние земляные. Рис. 51.
112. Сокольский Н. И. Таманский толос. с. 93-106, рис. 55-58; Масленников А. А. Античное святилище. С. 27-34, рис. 17-51.
113. Масленников А. А. Античное святилище. С. 63-65.
114. Масленников А. А. Древние земляные. С. 86, 98 и 206.
115. Крушкол Ю. С. Античное здание в районе Горгиппии // Античная история и культура Средиземноморья и Причерноморья. М. 1968. С. 218, рис 4; Онайко Н. А. Результаты работ Новороссийской экспедиции 1971-1972 гг. // КСИА. 1975. 143. С. 84, рис. 3.
116. Сокольский Н. И. Таманский толос. Рис. 58. 1.
117. Масленников А. А. Античное святилище. Рис. 28.
118. Зоограф А. Н. Античные монеты // МИА. 1951.16. XLIII. 20.
119. амже. XLIII, 22-23.
120. Фролова Н. А. Клад боспорских монет I в. до н.э., найденный на античном поселении «Полянка» (1984-1985) // ПИФК. 1998. VI. С. 53; Голенко В. К. Ук соч. С. 387-388.
121. Зоограф А. Н. Ук. соч. XLIV, 8.
122. Фролова Н. А. Ук. соч. С. 55 и 60.
123. Анохин В. А. Монетное дело Боспора. Киев. 1986. С. 79; Голенко В. К. Ук соч. С. 388.
124. Масленников А. А. Древние земляные. С. 86.
125. Фролова Н. А. Монетное дело Боспора. М., 1997. ч 1. С. 23.
126. Масленников А. А. Древние земляные. С. 207.
127. Масленников А. А. Древние земляные. С. 207; Анохин В. А. Ук соч. С. 76 и 146.
128. Масленников А. А. Эллинская хора. С. 133; Сапрыкин С. Ю. Боспорское царство на рубеже двух эпох. М. 2002. С. 105; Болдырев С. И. Монеты как датирующий элемент в археологии // БФ. 2004. IV. С. 175; Голенко В. К. Ук соч. С. 389.
129. Зоограф А. Н. Ук. соч. XLIV, 12
130. Масленников А. А. Монетные находки и денежное обращение в Крымском Приазовье в античную эпоху // ДБ. 1998. 1. С. 210.
131. Сокольский Н. И. Таманский толос. С. 118, № 3, 10, 11, 15, 16.
132. Масленников А. А. Эллинская хора. С. 112.
133. Крушкол Ю. С. Отчет об археологических исследованиях в Анапском районе (х. Рассвет) в 1972 г. МОПИ им. Н. К. Крупской // Архив ИА РАН. 1972. Р-1. № 4856. С. 9; Зоограф А. Н. Ук. соч. XV. № 12.
134. Масленников А. А. Древние земляные. С. 230.
135. Сокольский Н. И. Таманский толос. рис. 51.
136. Ланцов С. Б. Ук. соч. С. 121-123.
137. Онайко Н. А. Дмитриев А. В. Укрепленное здание в античном поселении у с. Владими-ровка // КСИА. 1981. 168. С. 97.
138. Онайко Н.А. Дмитриев А.В. Ук. соч. Рис. 5. 6-7; Алексеева Е. М. Ук соч. Табл. 17. 14-15.
139. Онайко H. А. Отчет о работе Новороссийско-Геленджикской экспедиции в 1977 г. // Архив ИА РАН. Р-1. 1977. № 6753. С. 14-15.
140. Hayes J.W. Op. cit. P. 14, tab. I. 4.
141. Домжальски К. Журавлев Д. В. Ук соч. С. 90.
142. Онайко H. А. Дмитриев А. В. Сторожевые посты. С. 106-121.
143. Алексеева Е. М. Античный город. Таб. 16.1,10,15-16, 18.19.
144. Крушкол Ю. С. Отчет об археологических исследованиях в Анапском районе Краснодарского края в 1964 г. // Архив ИА РАН. 1964. Р-1. № 3176. С. 16; Она же. Отчет об археологических исследованиях в Анапском районе Краснодарского края в 1965 г. //Архив ИА РАН. 1965. Р-1. №3177. С. 18.
145. Зеест И. Б. Ук. соч. Таб. XXV. Рис. 54; Абрамов А. П. Ук. соч. С. 44. Рис. 45, 4.36.
146. Крушкол Ю. С. Отчет об археологических исследованиях в Анапском районе в 1964 г. // Архив ИА РАН. 1968. Р-1. № 3840. С. 2, 6; Она же Отчет об археологических исследованиях в Анапском районе в 1969 г. МОПИ им. Н. К. Крупской // Архив ИА РАН. 1969. Р-1. № 4264. С. 2-4; Она же. Отчет об археологических исследованиях в Анапском районе (х. Рассвет) в 1970 г. МОПИ им. Н. К. Крупской // Архив ИА РАН. 1970. Р-1. № 4310. С. 2-4; Она же. Отчет об археологических исследованиях в Анапском районе (х. Рассвет) в 1971 г. МОПИ им. Н. К. Крупской // Архив ИА РАН. 1971. Р-1. №4667. С. 3.
147. Силантьева Л. Ф. Ук. соч. С. 287. Рис. 4,1.
148. Книпович T. H. Ук. соч. С. 305. Рис. 5,6.
149. Каменецкий H. И. Уксоч. С. 68. Рис. 13.
150. Онайко H. А. Дмитриев А. В. Укрепленное здание. С. 97.
151. Малышев А. А., Дмитриев А. В., Медникова М. Б., Розанова Л. С., Терехова H. H., Равич И. Г. Ук. соч. С. 276.
152. Сокольский H. И. Отчет о работе Таманской археологической экспедиции в 1963 г. // Архив ИА РАН. 1963. Р-1. № 2733. С. 38
153. Там же С. 68.
154. Бонин А. В. Ук. соч. С. 31.
155. ТолстиковВ. П. Ук. соч. С. 51.
156. КБН. №40.
A. V.BONIN
SETTLEMENTS AT THE BOSPORAN CHORA IN THE 1st c. AD: CHRONOLOGY WITHIN OBJECTS OF SIGNAL-DEFENSIVE
SYSTEM
The article views the chronology of sites at the Bosporus of 1st c. AD such as «Poljanka», Kutlak fortress, towers of Uzunlar rampart, «the house of Hrisaliskos», Chokraksky cape, the Batarejka 1 and 2, Kuchugury 2, Anapa the Shirokaya Balka and lots of other sites. The detailed analysis is done on the complex of finds from these settlements taking into consideration the last researches on this theme.
So, the settlements of East Crimea and Fontalovsky peninsula have been constructed under the king Asander. There is some difficultly with the situation of houses - towers at Asian Bosporus. Judging from the datings of finds, their basis can be dated to Mithridatic time. However the finds dated to the second half of 1st c. AD. (the coins, the ceramics) show, that during this period life within these places had not been interrupted. The system of defense in the state allows to assume that, everything created by Asander had been claimed for (at least partly) by his successors.
