CC BY
128
филологические науки -литературоведение
Тан Цзин ОТНОШЕНИЕ ...
УДК 82:655.254.22
ОТНОШЕНИЕ К АНТИЧНЫМ МИФАМ В РАССКАЗАХ Ф. СОЛОГУБА
© 2018
Тан Цзин, аспирант
Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова (119234, Россия, Москва, ул. Ленинские Горы, д. 1, e-mail: istudent20182018@gmail.com)
Аннотация. Ф.Сологуб, являясь продолжателем традиций классической русской литературы, прежде всего Н. В. Гоголя, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Ф. М. Достоевского, разработал собственный подход к вопросам философии, религии, поэтики, создав оригинальную модель мироздания. Такой подход писатель-символист применял через отражение в своих рассказах мифологических сюжетов. Русский символизм проходит свой процесс становления под влиянием символизма европейского, вместе со всеми свойственными ему чертами. В творчестве Ф.Сологуба, наиболее яркого и последовательного выразителя русского декадентства, проблемы мифологизма занимали важное место. Подобно другим художникам конца XIX - начала XX века, усматривавшим в мифе «высшую эстетическую ценность», обращение поэта к мифологизации было во многом обусловлено эстетикой символизма, стремящегося к радикальному обновлению художественных средств. Взаимодействие символистов с античными мифами происходило как напрямую, так и косвенно, через идеи европейских художников и философов. Античность представлялась символистам как универсальное и основное культурное целое, являясь одновременно темой философского анализа и предметом художественного произведения. Основополагающим элементом новой творческой системы выступал символ и органично связанная с ним категория мифа.
Ключевые слова: мифологизм, символизм, поэт-символист, мифологический сюжет, миф, роман-миф
THE RELATION TO ANTIQUE MYTHS IN STORIES BY F. SOLOGUB
© 2018
Tang Jing, graduate student Moscow State University named after M.V. Lomonosov (119234, Russia, Moscow, Leninskie Gory, str. 1, e-mail: istudent20182018@gmail.com)
Abstract. F. Sologub, being a successor of traditions of classical Russian literature, first of all N.V. Gogol, M.E. Saltykov-Shchedrin, F.M. Dostoyevsky, developed own approach to questions of philosophy, religion, poetics, having created original model of the universe. The writer symbolist applied such approach through reflection in the stories of mythological plots. Russian symbolism goes through its process of formation under the influence of European symbolism, along with all its characteristic features. In words of F. Sologub, the brightest and consecutive spokesman of the Russian decadence, a problem of a mythologism took the important place. Like other artists of the end of XIX - the beginnings of the 20th century, seeing "the supreme esthetic value" in the myth, the appeal of the poet to a mythologization was in many respects caused by an esthetics of the symbolism seeking for radical updating of art means. The interaction of symbolists with ancient myths occurred both directly and indirectly, through the ideas of European artists and philosophers. Antiquity was presented to symbolists as a universal and basic cultural whole, being at the same time the subject of philosophical analysis and the subject of a work of art. The symbol and organically related category of the myth acted as a fundamental element of new creative system.
Keywords: mythologism, symbolism, poet symbolist, mythological plot, myth, novel myth
Постановка проблемы в общем виде и ее связь с важными научными и практическими задачами.
Важной частью русской культуры в целом и литературы в частности является античная эпоха. Античная эпоха всегда отображалась в динамичном состоянии в духовной жизни России, а не просто в виде обыкновенных заимствований или цитат. Влияние античной культуры Византии и крещение Руси повлияли на все области русского искусства. Античная культура отожествлялась с духовным прозрением и истинным знанием. Течение символистов в русской литературе Серебряного века подарило новую жизнь античным мотивам в русском искусстве.
Символисты представляли Античность как универсальную основу исторического целого, используя ее одновременно как тему для философских размышлений, так и в качестве предмета художественного изображения. А. Белый писал: «И поскольку форма воплощения образа (техника искусств) касается самого образа, составляя как бы его плоть, постольку технические вопросы формы начинают играть первенствующее значение; отсюда связь между символизмом и классическим искусством Греции и Рима. Отсюда же интерес символистов к памятникам античной культуры, воскрешение латинских и греческих поэтов, изучение ритма, стиля и словесной инструментовки мировых гениев литературы» [2]
Федор Сологуб - один из самых загадочных авторов конца XIX - начала XX века, крупнейший поэт-символист, переводчик драматург, публицист. Федор Сологуб чувствовал новый, становящийся мир, мир перемен, видел эпоху расцвета иной культуры. Созданный в его произведениях мифологический мир отражает все про-
блемы и все искания современной ему эпохи. Миф организует особое пространство, отличное от окружающей реальности и обуславливающее бытие отдельной творческой личности.
Анализ последних исследований и публикаций, в которых рассматривались аспекты этой проблемы и на которых обосновывается автор; выделение неразрешенных раньше частей общей проблемы.
В статье «Мифопоэтическая система романа Федора Сологуба «Творимая Легенда» Фокина Анастасия Дмитриевна рассматривает миф о творце и творчестве и миф о тихих детях[11]. Рассматривается модель идеального мира в рамках мифотворчества Сологуба, представляющая идеал эпохи в целом.
Статья Елубаевой А.Е. под названием «Мифопоэтика романа Ф. Сологуба «Мелкий бес» исследует мифопоэтический подтекст романа Ф. Сологуба «Мелкий бес»[4].
Система образов- персонажей романа рассматривается на стыке реально-бытовой и мифологической планов повествования.
В ней раскрываются два плана повествования -мифологический и реально-бытовой, - отражаясь друг в друге, как в зеркале, одновременно и противопоставлены и странным образом объединены через сложную систему соответствий.
Такое построение углубляет смысловую перспективу романа, тем самым усложняя его и подключая к мощному контексту мифологической образности.
Диссертационная работа Евдокимовой Людмилы Викторовны по теме «Мифопоэтическая традиция в творчестве Ф. Сологуба» анализирует творческое наследие одной из центральных фигур русского символизма
Tang Jing philological sciences -
THE RELATION ... literary criticism
- Федора Сологуба. Автор подмечает, что только в драматическом жанре Сологуб указывает источники своих произведений (ср. «Земле земное»); для писателя не существовало принципиальной границы между текстами фольклора и литературы.
Изучение особенностей сологубовского автокомментария позволяет дополнить типологию русского модернизма, представленную X. Бараном, отмечавшим зависимость своеобразия фольклоризма В. Иванова, А. Ремизова и В. Хлебникова от наличия или отсутствия авторских комментариев к произведениям, написанным на основе мифа и фольклора.
Обращение Сологуба к фольклору во многом обусловлено символистской концепцией волевого, «жиз-нетворческого» искусства, образы которого «тогда имеют наиболее действенную силу, когда они в себе самих несут историю своего происхождения».
И комментарии Сологуба исключительно к тем пьесам, которые написаны на переосмыслении мифологических и фольклорных сюжетов, вполне объяснимы стремлением писателя передать своим произведениям «наглядный» волевой импульс, призванный объединить читателей и зрителей в постижении смысла драмы, вырастающего из соотношения авторского текста и его источника.
Формирование целей статьи (постановка задания).
Таким образом, целями настоящей работы являются:
1. «Комплексное рассмотрение мистических элементов в прозаических произведениях Ф. Сологуба «Мелкий бес» и «Творимая легенда»»[13].
2. «Определение типа сологубовского героя, владеющего сокровенными знаниями о мире, с целью установления особого рода связи человека и мира в творчестве Ф. Сологуба» [13].
3. «Определить основные источники, на базе которых формировались мистические воззрения ф. Сологуба» [13].
Изложение основного материала исследования с полным обоснованием полученных научных результатов.
В своем творчестве писатель создает особое фило-софско-художественное единое дискурсивное пространство. Особенность творческого метода Сологуба в смелом соединении идей новейшей философии с учениями европейских и восточных религий, мистических учений, синтез искусств и применение этих идеи в своих произведениях.
"Роман-зеркало" - так характеризует свое произведение писатель. "Уродливое и прекрасное отражается в нем одинаково точно". Тем самым художник сам подводит читателя к пониманию главного сюжетообра-зующего принципа романа "Мелкий бес" - антиномич-ности, двойственности, контрастности и в то же время странной созвучности и тождественности двух планов повествования.
В романе противопоставлены два мира: семья Рутиловых и Передонов со своим окружением.
Квартира Рутиловых чистая, внушает "какое-то особое настроение семейственности, нечто такое, чего не бывает в непорядочных домах" [8, с. 275]. В горнице Передонова "воздух был душен и неподвижен. Пахло перегорелой водкою. Храп и пьяный бред наполняли всю спальню. Вся горница была как овеществленный бред" [8, с. 231].
«В «Мелком бесе» ощутимо влияние гоголевской и чеховской традиций.
Сам подход к героям, их трактовка «двоится», приобретая то гоголевские, то чеховские черты. «Двойственность» и зыбкость мира в романе достигаются в известной мере благодаря тому, что персонажи романа не являются ни мертвыми душами гоголевской поэмы (где единственно живой душой оказывается повествователь), ни живыми душами рассказов Чехова, где тонкое психологическое письмо способствует созданию образа полноценного, полнокровного человека. В чехов-194
ских рассказах почти недопустимы натяжки, так как они приходят в противоречие с психологической сущностью повествования» [14].
В тексте романа Рутилов прямо называет Передонова "чертом очкастым", сам герой боится ладана как черт ("Нет, я не хочу в попы, я ладану боюсь. Меня тошнит от ладана и голова болит" 8, с. 93], сам автор сравнивает его с большой заведенной куклой, постоянно подчеркивает автоматизм, механистичность движений своего героя. Получается, что с разных точек зрения повествователь постоянно актуализирует дьявольскую природу персонажа. Также автор указывает еще на одну личину своего героя: Передонов - колдун ("Живой труп! Нелепое совмещение неверия в живого бога и Христа его с верой в колдовство" [8, с. 205]).
В мифологических представлениях славян колдуны сеют раздоры между людьми. Так, Передонов ходит по домам, жалуется на гимназистов, подстрекая их родителей взяться за розги, пишет доносы, то есть сеет смуту в городе.
В роман «Творимая легенда» включено несколько основных мифов, представленных всей мифопоэтиче-ской системой Федора Сологуба. Это миф о творчестве и творце, миф о тихих детях. Рассмотрим каждый из них.
Миф о творце и творчестве.
Роман «Творимая легенда» - попытка художника-теурга пересоздать, преобразовать грубую действительность в мир добра и гармонии, а таким средством преобразования становится новый миф: «Беру кусок жизни, грубой и бедной, и творю из него сладостную легенду, ибо я - поэт. Косней во тьме, тусклая, бытовая, или бушуй яростным пожаром, - над тобою, жизнь, я, поэт, воздвигну творимую мною легенду об очаровательном и прекрасном» [8, с.7].
Художник способен создать новый мир даже на материале грубой действительности, он делает это вследствие своей неудовлетворенности окружающей реальностью, желая освободиться от низменной яви. Федор Сологуб - идеалист, который верит, что где-то существует прекрасный и сказочный мир, возвышающийся над пошлостью бытия, а от этого мира иногда доходят до нас неясные проблески. Только творчество и искусство способны поднять человека над обыденностью и приблизить его к этому дивному миру. Сологуб различает два вида искусства: одно слепо копирует жизнь, другое творит из нее «очаровательные легенды для того, чтобы силою вложенных в них чар была преобразована и сама жизнь» [10, с.12].
Идею всего мифотворчества Федора Сологуба можно сформулировать следующим образом: надо изменить жизнь мечтой, сотворить чудо преображения реального. Будем «дульцинировать» жизнь, говорит Федор Сологуб. Этой задаче поможет искусство [12, с.9].
Квинтэссенция обыденности - образ Передонова и всей передоновщины, которым противопоставлен Дон Кихот как вечный представитель мира романтической красоты. Дон Кихот не принимает свою Дульцинею, но творит ее - только творчество сердца способно превратить уродство в красоту, а грубую реальность сделать прекрасной мечтой. «Для вас, - говорит Федор Сологуб,
- смазливая грубая девка, для меня - прекраснейшая из дам. Ибо не должно быть на земле грубой, смазливой, козлом пахнущей Альдонсы. И если кажется, что она есть, то лирическое восприятие мира требует чуда, требует преображения плоти» [7, с.161].
И в романе почти у каждого героя есть такая прекрасная Дульцинея, светлая мечта. Например, греза королевы Ортруды - незримый Светозарный. Маленький Кирша хочет увидеть любимую мать Лунную Лилит. Чуковский называл мир Сологуба «полосочка белого
- полосочка черного», потому что в этом мире только страдание рождает мечты. Забитые дети мечтают о белой маме, усталая Ортруда - о приходе Светозарного, прогрессивный Триродов - об устройстве нового обще-
Baltic Humanitarian Journal. 2018. Т. 7. № 4(25)
филологические науки -литературоведение
Тан Цзин ОТНОШЕНИЕ ...
ства, а разочарованный творец грезит о создании новой совершенной действительности.
Однако, «дульцинировать» реальность совсем не просто. Оказывается, рядом с дивной мечтой может сосуществовать темная и низкая действительность, потому что процесс преображения происходит не на всех жизненных уровнях.
Новому «творимому» мифу оказывается противопоставлен антимиф, который в триптихе особенно отчетливо выражается в любовном треугольнике Ортруда
- Танкред - Альдонса (символическое имя для мифа: Альдонса/Дульцинея).
Действительно, Танкред оказывается далеко не таким идеальным воплощением Дон Кихота, каким он кажется влюбленным девушкам. Ортруде он представляется верным и нежным любовником, Альдонсе - загадочным и прекрасным незнакомцем.
На самом деле Танкред - лицемер, лжец и изменник, который плетет коварные интриги и не брезгует никакой подлостью, желая получить трон Соединенных островов. Более того, Танкред жесток и деспотичен, в его планы входит кровавое завоевание Англии и создание сильного вооруженного флота. Не задумываясь, он отдает приказ казнить Альдонсу, якобы причастную к революционной деятельности - так погибает символичная Дульцинея и окончательно отвергается образ Дон Кихота.
«Творимое творчество» имеет одно условие - новая легенда не может обрести окончательную форму, она не должна быть сотворена до конца, не может отделиться от своего творца-теурга. Если же миф отойдет от автора, то он станет частью окружающей злой и пошлой действительности, потеряет свое главное назначение - уводить человека в мир прекрасного. Все готовое, воплощенное
- есть область мертвого, косного, застывшего. «Сологуб стремился к невозможному: создать такое произведение, которое обладало бы способностью к непрерывному становлению, со-творению, было бы «незавершенным» и «невоплощённым» [9, с.170].
Установка на «творимый» роман отразилась на его поэтике: образы становятся максимально пластичными, сюжет динамичен, а действие предельно расширено во времени и пространстве.
Миф о тихих детях.
Образ ребенка является сквозным в творчестве Федора Сологуба, имея автобиографическую, общественную и литературную основу. Образы бедности, неполноценной семьи, ущербного ребенка идут из детских воспоминаний самого автора, а распространенный в рассказах мотив наказания продиктован общественной практикой наказания в учебных заведениях России конца XIX века.
Роман «Творимая легенда» насыщен детскими образами: это Кирша Триродов, обладающий магическими способностями, запуганные и несчастные ученики городской гимназии, дети из колонии Триродова, загадочные тихие дети, живущие в усадьбе. Прекрасно и радостно детство учеников из колонии, где царит свободная и естественная атмосфера.
Городская гимназия, где практикуют телесные наказания, наоборот, совсем не место для детей: «Грязный, обшарпанный деревянный дом казался построенным скорее для трактира, чем для школы... В училище было напряженное настроение. Учителя и ученики одинаково дрожали перед начальством» [1, с.179]. Очевидно противопоставление светлого мира детства в триродовской колонии и того страшного мира, в котором живут городские и крестьянские дети.
Наибольший интерес среди всех детских образов вызывают странные тихие дети. Они существуют в каком-то ином измерении, живут по каким-то другим, неземным, лучшим законам. Впервые с тихими детьми читатель знакомится в главе «Капли крови»: «Тихо подбежал бледный мальчик. Быстро глянул на сестер яс-
ными, но слишком спокойными, словно неживыми глазами. Елизавете показался странным склад его бледных губ. Какое-то неподвижно-скорбное выражение таилось в уголках его рта» [1, с.11].
Такой образ ребенка, полуотошедшего от жизни, в целом был приятен Сологубу. Он говорил, что дети тихие, потому что они полуживые-полумертвые. Белые мальчики и девочки противопоставлены всем другим детям, потому что в их мире уже нет ни боли, ни телесных наказаний, ни слез, они обрели покой и радость за границей бытия.
Едва слышно смеются они, «словно зашелестела, осыпаясь, листва по осени», мелькают они, как тени, сопровождая общее развитие сюжета, и лишь однажды тихий мальчик Гриша сопровождает Триродова и Киршу на кладбище, защищая их от навьих чар.
Гриша попадает в колонию Триродова после того, как был забит до смерти матерью и воскрешен. Таким образом, читатель догадывается, что «тихие» дети те, кто при жизни безвинно страдал, и, не выдержав мучений, умер, познал иной мир, после чего был «оживлен» Триродовым.
Объясняя происхождение тихих детей (они, побывав в потустороннем мире, наделяются странной магической силой), Сологуб обращается к древнему языческому обряду славян - инициации. Главным в этом обряде является «временная» смерть и последующее «оживление».
Забитый Гриша умирает, но понимает в гробу, что не умер или умер не до конца. Другие дети откапывают его и воскрешают в колонии. Детская смерть у Сологуба связана с мотивами жертвы, мученичества, святости и геройства.
Выводы исследования и перспективы дальнейших изысканий данного направления.
Таким образом, романы «Мелкий бес» и «Творимая легенда» полностью отражают суть мифотворчества Федора Сологуба и обращается к традиционным мифологическим образам и сюжетам (Дон Кихот, Лилит, Дульцинея, славянские миры Явь, Навь и Правь). По модели славянского мироустройства организуется пространство первой части романа. На образах Дон Кихота и Дульцинеи зиждется миф о преображении действительности искусством.
В романе-триптихе «Творимая легенда», обуславливая его сложную природу, объединяются традиционные романные традиции и индивидуальные авторские идеи.
В рамках мифотворчества создается модель идеального мира, репрезентирующая идеал эпохи в целом. Структурные особенности сологубовского текста позволяют отнести «Творимую легенду» к «тексту-мифу» новаторского типа, к жанру романа-мифа.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1.Гаврикова И.Ю. Картина мира в малой прозе А.Белого и Ф.Сологуба: Дис.... к.ф.н.-Днепропетровск, 1992.
2. Белый А. Символизм и философия культуры.-М.Директ-Медиа, 2012.-468с.
3.Евдокимова Л.В. Мифопоэтическая традиций в творчестве Ф. Сологуба: Диссертация к.ф.н. - Волгоград, 1996.
4.Елубаева А.Е. Мифопоэтика романа Ф. Сологуба «Мелкий бес» //Вестник КазНу. Серия филологическая. № 1-2(141-142). 2013
5.Замятин Е. Фёдор Сологуб // Замятин Е. Избранные произведения: В2-ХТ.-М., 1990.
6.Иванов-Разумник Р. О смысле жизни. Фёдор Сологуб, Леонид Андреев, Лев Шестов. - СПб, 1908.
7.Моисеева О.П. Жанровые особенности романа Ф. Сологуба «Творимая легенда»: Диссертация к.ф.н. - Одесса, 2000.
8. Сологуб Ф.К. Мелкий бес. — М.: Худож. лит., 1988.
9.Сологуб Ф. Капли крови. Избранная проза. - М., 1992. 6. Сологуб Ф. Творимая легенда. - М„ 1991. 7. Холътхузен И. Фёдор Сологуб//Ис-тория русской литературы XX века: Серебряный век.-М, 1995.
10.Сологуб Ф. Собрание сочинений в восьми томах. Том 6. Заклинательница змей. Интелвак, 2000 — 2004.
11. Фокина А.Д. Мифопоэтическая система романа Федора Сологуба «Творимая легенда» // Филология и литературоведение. 2015. № 8
12. Цехновицер О. Федор Сологуб // Федор Сологуб. Стихотворения. Библиотека поэта. Малая серия. Вступ. ст. и ред. текста Ореста Цехновицера. Советский писатель. Л., 1939.
13. Проблемы мировоззрения и поэтика прозы Ф. К. Сологуба
Tang Jing
THE RELATION ...
philological sciences -literary criticism
[Электронный ресурс] . - URL: http://www.lib.ua-ru.net/diss/ cont/189861.html (дата обращения: 13.10.18)
14. О Мелком бесе [Электронный ресурс] . - URL: https://studfiles. net/preview/1790560/page:2/ (дата обращения: 13.10.18)
Статья поступила в редакцию 27.10.2018 Статья принята к публикации 27.11.2018
196
Baltic Humanitarian Journal. 2018. Т. 7. № 4(25)
