CC BY
59
лью диагностики СЭВ; субъективная шкала оценки астении MFI-20; проективный метод цветовых выборов Люшера для определения уровня стресса и психоэмоциональной напряженности; уровень тревожности оценивался с помощью шкалы Спил-бергера-Ханина.
Результаты. Клиническая картина СЭВ укладывалась в невротические, связанные со стрессом и со-матоформные расстройства ^ 40-48 по МКБ-10). Изменения в психической сфере невротического уровня выявлены у 48 чел. (73,8%). Среди наблюдаемых симптомокомплексов выделены: астенический (48,8%); депрессивный (34,3%); психовегетативный (16,9%).
Все исследуемые в течение 21 дня на федеральном курорте Белокуриха принимали климатотерапию, терренкур, бальнеотерапию (азотно-кремнистые радоновые ванны, 7 пКи/л, на курс 10 ванн). Основная группа проходила медико-психологическую реабилитацию, основанную на психотерапевтическом и психокоррекционном аспектах. Психокор-рекционные мероприятия для лиц с феноменом СЭВ включали психологическое консультирование, групповые занятия по эмоционально-волевой саморегуляции, психологические тренинги по формированию новых стереотипов поведения, коррекции личностного сценария с установками на психологическую адаптацию к прежним стрессорам.
Пациентам, имеющим психопатологические проявления СЭВ (астенический, депрессивный, психовегетативный синдромы) с целью их нивелирования проводилась краткосрочная психотерапия с инте-гративным подходом — сочетание саногенетически обоснованных гипносуггестивных техник, методов когнитивной, клинической трансперсональной и телесно-ориентированной психотерапии.
В начале исследования пациенты двух групп практически не имели различий по регистрируемым параметрам и характеризовались высокими показателями уровня стресса, психоэмоциональной напряженности, имели повышенные значения личностной и ситуативной тревожности. После лечения в контрольной группе уровень стресса и психоэмоциональной напряженности по результатам исследования изменились незначительно. В основной группе достоверно снизились уровень стресса (р<0,01), ситуативная тревожность и психоэмоциональная напряженность (р<0,05).
Заключение. Наибольший эффект краткосрочной немедикаментозной коррекции невротических состояний при СЭВ был достигнут при использовании в курортной практике методов интегративной психотерапии. Эффективность заключалась объективно в частичной или полной редукции клинической симптоматики СЭВ, что подтверждалось данными экспериментально-психологических исследований.
А.Г. Жиляев
Кафедра нейро- и патопсихологии Института психологии им. Л.С.Выготского, РГГУ, Москва, Россия
ОСОБЕННОСТИ УСВОЕНИЯ И ПЕРЕРАБОТКИ ИНФОРМАЦИИ В РАЗЛИЧНЫЕ ПЕРИОДЫ РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ РЕБЕНКА И ПОСТРОЕНИЕ ПРОФИЛАКТИЧЕСКОЙ АНТИНАРКОТИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ
A.G. Zhilyaev
Department of neurons and abnormal psychology Institute of Psychology them L.S. Vygotsky, Russian State Humanitarian University, Moscow, Russia
ASSIMILATION FEATURES AND PROCESSING OF INFORMATION IN DIFFERENT PERIODS OF PERSONALITY AND CONSTRUCTION OF PREVENTIVE ANTI-DRUG MODELS
Переработка и усвоение информации в различные периоды развития личности имеет свои особенности. Так, конкретно-образное восприятие
информации характерно для детей младшего возраста, в подростковом возрасте особую роль играет информация о формировании поведенческих
и коммуникативных навыков, в период взросления с 14 до 17 лет — о формировании личностного целеполагания, создании системы витальных ценностей. В детском и подростковом возрастных периодах особую значимость имеет формирование психогигиенических и психологических профилактических установок личности, в частности, в отношении к психоактивным веществам. Эту особенность необходимо учитывать при построении мероприятий в рамках системного подхода к профилактике зависимого поведения.
В различных психопрофилактических подходах неоднозначно решается вопрос, упоминать ли понятие «наркотические средства», их название в работе с различными возрастными категориями детей. В распространенных подходах, ведущих свое начало от положений северо-американских и западно-европейских школ, знакомство детей с основными характеристиками наркотических веществ считается необходимой составной частью профилактики, проводимой с детьми, начиная с дошкольного возраста.
В то же время в других работах исследователей, как отечественных, так и зарубежных, отмечается нецелесообразность опережающего формирования у детей знаний о психоактивных веществах, механизмах их действия в доподростковом периоде развития личности. Такая просветительская деятельность, по мнению ряда авторских исследований, провоцирует формирование у детей позиций, активизирующих интерес по отношению к психоактивным веществам, способствующий ранней наркогенной инициации личности.
Анализ формирования отношения к ПАВ позволит выявить тот факт, что информация о ПАВ, их наличии, влиянии на поведение появляется у личности раньше, чем развивается психологическое отношение к этим составляющим жизни. Зачастую ребенок до 10 лет знает, что существуют ПАВ, знает модели их появления в жизни (ситуации праздника, отдыха), но не включает в структуру собственного отношения к жизни. И если в этой фазе он получает информацию о ПАВ, то в этом случае при повторении значимым взрослым (родителем, учителем) формируется поисковое поведение и активный интерес к ним без критического осмысления его употребления.
В своих работах по анализу эффективности психопрофилактических антинаркотических мероприятий, проводимых с детьми, подростками, молодыми людьми в условиях обучения в системе среднего образования мы также убеждались в небезопасности подобных опасений. Именно развитие интереса к проблеме употребления психоактивных веществ развивается у детей младше-
го школьного возраста, в том числе в результате информационной деятельности специалистов, проводящих в школах профилактическую работу, что является основной проблемой широкого внедрения подобных мероприятий и негативных реакций родителей и преподавательской аудитории, выражающейся в скептической их оппозиционной оценке. Видя формирование у младших школьников интереса к проблеме психоактивных веществ, возникшего в результате информационно-просветительских акцентов психологических профилактических лекций, родители выражали недоумение и настороженность, а то и прямо отказывались от участия детей в подобных мероприятиях. Было выдвинуто предположение, что существуют определенные возрастные закономерности информационного усвоения личностью детей различных возрастных категорий. Так, в частности, известно наличие конкретно-образного мышления у детей младшей возрастной группы, которое отличается слабостью ситуационного анализа в этом возрасте, которое предопределяет преимущественное усвоение информации в виде центрального образа с недооценкой особенности взаимодействия этого образа в контексте какой-либо ситуации. У детей доподростковых возрастов выделение центрального образа может происходить при многократной повторяемости этого образа вне зависимости от эмоционального подтекста и смыслов ситуационного взаимодействия. Это предположение отнесли к фабулам антинаркотической профилактики, которое может служить объяснением, почему в случаях, когда понятия «психоактивные вещества», «алкоголь», «курение» становятся центральным в информации, предъявляемой детям, что в доподростковых возрастах служит причиной формирования неожиданных реакций активного интереса и фиксации влияния этих детей на характеристиках психоактивных веществ, а это способствует раннему формированию наркотической инициации личности.
Материалы и методы. Для исследования особенностей усвоения информации детьми различных возрастных категорий был проведен формирующий эксперимент. Исследованием было охвачено 311 детей от 7 до 17 лет. Был составлен диагностический тест в виде рассказа, предъявленного детям. Детям зачитывался рассказ, при этом не давались специальные задания по его запоминанию.
Результаты и обсуждение. Через 4-6 дней детей спрашивали, о чем прочитанный им рассказ. Ответы детей младшего школьного возраста распределились следующим образом: 70,4% указали на то, что рассказ про лужу; 17,6% ответили, что он о ребенке; 7,3% сказали, что он о маме, ребенке, их ссоре; не запомнили суть рассказа — 4,7%.
Во второй возрастной группе подростков от 1213 лет распространяемость ответов отличалась от первой группы: после прослушивания рассказа на ссору мамы и мальчика указало 55,7% подростков. Для 16,8% опрошенных основной смысл рассказа состоял в стремлении мальчика выйти из-под опеки мамы; 13,2% подростков запомнили, что рассказ о маме, про лужу и мальчика; 7,9% детей, прослушав рассказ, сказали, что рассказ про лужу; 6,4% заявили, что не запомнили, о чем был рассказ.
В группе молодых людей 14-17 лет распределение ответов в формирующем эксперименте отличалось от двух первых групп. Так, для 47,3% опрошенных описанная ситуация запомнилась как стремление мальчика выйти из-под контроля матери; 27% — как воспитательное мероприятие матери; 17,7% — как конфликт матери и сына; 14,2% — запомнили, что рассказ про лужу; 12,4% — не могли вспомнить сути рассказа.
Анализируя полученные результаты, можно сделать выводы о том, что одна и та же информация сохраняется в виде следов в долговременной памяти в различных смыслах фиксации различных аспектов названной ситуации. При этом преобладание центрального образа в младшей школьной группе отражало частоту упоминания понятия в описанной ситуации (понятия «лужа»). Дети в младшем школьном возрасте в значительной степени игнорировали смыслы, отраженные в действии центральных и актуальных образов рассказа, в том числе в коммуникативном и морально-этическом аспекте. Дети более старших возрастов значительно чаще в большинстве случаев запоминали и отражали коммуникативные смыслы центральных фигур, которые значительно чаще упоминались в контексте данной ситуации между старшим и подрастающим поколением. В этом случае граница имеет четко выраженную тенденцию к диссоциации в восприятии и запоминании различных коммуникативных смыслов. Так, подростки в своих воспоминаниях прошлого делали акценты на микросоциальных конфликтных и негативных аспектах детско-родительских взаимоотношений, что явно отражает особую их психологическую составляющую. В старшей возрастной группе преобладали оценки запомнившейся ситуации, отражавшие стремление личности обрести самостоятельность, что также соответствует основным
психологическим потребностям этой возрастной группы.
Заключение. Смыслы воспринятой личностью информации у детей младшей возрастной группы привели к формированию в долговременной памяти центрального образа в виде понятия, наиболее часто упоминаемого в масштабах воспринимаемой ситуации. Таким образом, можно считать, что психопрофилактические занятия с этой возрастной группой, построенное на многократном повторении понятии «наркотик и курение», «алкоголь» и так далее может привести к формированию устойчивого интереса к психоактивным веществам, что доказывает нецелесообразность подобного подхода в антинаркотической профилактике с младшими детьми.
В этом случае можно опираться на несколько общих закономерностей присущих этому возрастному периоду. Прежде всего для данной аудитории характерно образное, игровое мышление. Поэтому эффективны образные конструкции, понятные ребенку, вызывающие у него негативное отношение к наркотизации табаку и алкоголю. Создавая профилактическую модель для данной возрастной группы детей с учетом социокультурных реалий, возможно использование метафорически образов, являющихся психологическим багажом детской личности, а именно сюжеты сказок. Как показало исследование, непосредственное употребление названий алкогольных напитков, курения, наркотиков, абсолютно недопустимо.
Подростки среднего и старшего возраста в отражении смыслов предложенного текста выделяли поведенческие реакции, связанные с микросоциальным окружением, что соответствует этапу психологического развития, квинтэссенцией которого является формирование межличностных взаимодействий, обретение самостоятельности, формирование собственного маршрута и целевых установок личности.
Таким образом, что намеченный диагностический подход возможно развить для получения уточненных данных об особенностях психогигиенической и психопрофилактической работы с различными возрастными категориями детей, подростков и молодых людей.
