Особенности склонения имен существительных единственного числа в говорах старообрядцев (семейских) Амурской области Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

СОВРЕМЕННЫЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ

ИССЛЕДОВАНИЯ

УДК 81’28 Н.Г. Архипова

ОСОБЕННОСТИ СКЛОНЕНИЯ ИМЕН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ ЕДИНСТВЕННОГО ЧИСЛА В ГОВОРАХ СТАРООБРЯДЦЕВ (СЕМЕЙСКИХ) АМУРСКОЙ ОБЛАСТИ

В статье описываются особенности склонения имен существительных в говорах старообрядцев (семейских) Амурской области, обусловленные рядом факторов как собственно лингвистического, так и экстралингвистического характера, главными из которых являются степень сохранности исследуемых говоров и источники их происхождения.

Ключевые слова: старообрядцы, говоры, вариативность, региональный аспект, склонение существительных.

The article describes the specifics of first change of nouns in the dialects of Old believers (Semeiskie) Amur Region, conditioned by a number of factors of both linguistic and extralinguistic nature, the main of which is the closeness degree of interacting dialect systems.

Keywords: Old believers, dialects, variation, regional aspect, change of nouns.

Г оворы старообрядцев (семейских) Амурской области относятся к группам русских говоров, распространенных на территориях позднего славянского освоения. В них сохраняются многие языковые особенности, ранее утраченные русскими переселенческими говорами.

В конце XIX-начале ХХ вв. старообрядцы переселялись в Амурскую область, главным образом, из Забайкалья, и до настоящего времени диалектные особенности их говоров во многом совпадают с чертами говоров старообрядцев Забайкалья [1, 2].

В процессе языкового развития под влиянием различных факторов как внешнего (миграционные процессы, преобладание носителей того или иного типа говора и др.), так и внутреннего характера (особенности внутрисистемных отношений языковых единиц, местные тенденции языкового развития и др.) старообрядческие говоры Амурской области сформировались в группы как очень близких между собой говоров, так и говоров, имеющих значительные различия. Так, на диалектной карте Приамурья можно выделить семейские говоры Свободненского и Белогорского районов, которые при существенной схожести демонстрируют различия на разных уровнях языковой системы, в том числе на морфологическом.

Говоры семейских Свободненского района (села Заган и Желтоярово) принадлежат к одному из типов традиционных старообрядческих говоров, бытующих в Амурской области. Села образованы выходцами из Тарбагатайской волости Верхнеудинского округа Забайкальской области Российской империи, а именно из сел Большой Куналей, Новый Заган и Тарба-гатай. На протяжении длительного времени в этих селах практически не было миграции.

Численность потомков первых переселенцев здесь достаточно велика - до полутора тысяч человек. В этих селах до сих пор поддерживаются традиции забайкальских семейских на уровне обряда и быта как в среде самых пожилых носителей говора (самый старший информант 1917 г.р.), так и диалектоносителей старшего и среднего возраста - рожденных в 30-40-е гг. ХХ в. Сохранению диалектных особенностей говоров семейских способствовали браки с белорусами, в говоре которых фиксировались сходные черты.

Села Новоандреевка и Ключи Белогорского района были основаны семейскими из сел Верхне-Удинское (сейчас г. Улан-Удэ) и Десятниково. До революции жители этих сел имели непосредственные связи с семейскими других старообрядческих сел, расположенных вблизи: Натальино Благовещенского района, Москвитино Свободненского района (правый берег реки Зеи), и Никольская (сейчас Никольское) Белогорского района. Всё это были старообрядческие села, образованные семейскими из Забайкалья. В 50-е гг. в Новоандреевку приехали и поселились на самом краю села две семьи украинцев, а в конце 80-х гг. подселились еще три семьи из соседнего села Великокнязевки. До сих пор с потомками украинцев коренные анд-реевцы практически не поддерживают хозяйственно-бытовых отношений.

В селе Ключи на протяжении всей истории его существования подселения не было, однако параллельно с семейскими из села Десятниково оно заселялось старообрядцами из Пермской губернии, ранее проживавшими в Керженецких скитах Нижегородской губернии. Мы предполагаем, что до переселения на Ветку, а потом в Забайкалье и Прикамье эти старообрядцы могли быть выходцами с одной материнской территории. После исхода из Керже-нецких скитов их миграционные пути разошлись: одни могли уйти в Забайкалье, другие - в Прикамье. Одновременное переселение на Дальний Восток объясняется стремлением к прочному сохранению семейно-родственных связей у этих двух ветвей старообрядцев [3, с. 627-642].

Говоры сел Десятниково, Новый-Заган и некот.др. подробно описаны в работах ученых Бурятского государственного университета [4, 5]. Мы имеем возможность синхронного сравнения старообрядческих говоров республики Бурятия и Амурской области, а также сравнения с говорами Европейской части России по данным Диалектологического атласа русского языка [6].

В статье исследуются особенности склонения имен существительных в старообрядческих (семейских) говорах Амурской области, ранее не являвшиеся предметом специального изучения.

В семейских говорах имена существительные распределяются по трем типам склонения в зависимости от принадлежности к тому или иному роду, однако фиксируются существенные отличия от склонения имен существительных в русском литературном языке, главным образом, у существительных I склонения. Остановимся на вопросе о переходе имен существительных в I склонение, а также на особенностях формообразования имен существительных I, II и III склонения.

Яркой особенностью говоров семейских является расширение класса существительных I склонения за счет существительных III склонения.

При переходе в I склонение существительные, относящиеся в литературном языке к III склонению, приобретают флексию -а в форме И. п.: церковь - церква; постель - постёля; дверь - двёря: «Раньше церква была. И ходили молиться Богу в церкву. Ауа, всё разрушили,

иконы валялись, прямо по земле валялись иконы, валялися по земле. Потом в етом же, в церкве, клуб сделали, ходили плясали там»; «Тятя бы(в)ало, ешли хто умрёть, боялись... ня знаю как, пойдёть, отчитаеть, (в) церкву-то не ходили»; «постелю потом стялила»; «дверя была жёлтая, страшная». Такой переход в говорах Центральной России отмечается чрезвычайно широко [6, карта 9].

Укажем на конкретные проявления этого процесса.

1. В говоре наблюдается конкуренция существительных мать - матка, матеря; дочь -дочка, доча. Как и в говорах семейских Забайкалья [4, с. 90], во всех старообрядческих говорах Амурской области более употребительны лексемы, относящиеся к I склонению, с флексиями -а/-я. Однако в белогорском говоре из ряда слов матка, матеря, дочка, дочка, доча чаще употребляются матка, дочка, доча. В отличие от свободненского говора вариант дочка практически не употребляется, по-видимому, при отсутствии поддерживающего влияния белорусского языка.

Хотя исследователи и отмечают, «что формы с основой матк-, дочк- первоначально возникли на территории говоров современного белорусского языка и тесно примыкающих к ним западных говоров русского языка, откуда они впоследствии распространялись в северном и северо-восточном направлении» [7, с. 73], однако в настоящее время распространение форм I склонения фиксируется и во многих других говорах: в северо-западных и югозападных, в отдельных говорах северо-востока и др. [6, карта 9; 8, с. 167], что, возможно, свидетельствует об общих тенденциях, происходящих в говорах разных типов.

2. В форме Т. п. многие существительные III склонения крайне редко, но имеют варианты окончаний I склонения: дочью (дочерью) - дочей, ндчью - ночей, мышью - мышей, жизнью - жизней: «Это просто они интересуются старыми, жизней нашей»; «Щас все позабывала с этой болезней, ёшкин»; «Я помню у нас тоже wот так палочки были, как в мяшке, мешковины были, в два-три раза они сделали, ну, провалится же рябёнок и разобьётся, а она е(сть) высоко, к кровати, над кроватей»; «За дочей давай посмотрю».

В Д. и П. падежах (иногда и в Р. п.) у существительных III склонения окончание -е является ударным: «Ну, одному в няделю короу доить, одному хлеб в пяче печь, другому полы мыть, третьтему w огороде там. Ну, всё по порядку было»; «Ухваты были, этот с пяче вытаскывали. Сковородник был, с русски печки, что там с русски пече»; «В стяпе мы ня жили». Ударное окончание в Р., Д., П. падежах у существительных III склонения и существительных продуктивного типа I склонения отмечается в юго-западных говорах и примыкающих к южному наречию среднерусских говорах, в том числе псковских и новгородских по границе с Белоруссией [6, карта 76]. Отмечена эта особенность и в говорах семейских Забайкалья [4, с. 89].

3. В свободненском говоре слово мышь имеет специфические особенности склонения, обусловленные родовой принадлежностью. Так, в говоре оно может принадлежать и к м. р. и к ж. р.: мышь пришла - мыш пришёл. В ж. р. имеется тенденция к переходу слова мышь из III склонения в I тип склонения: ударное окончание -е в Д. и П. падежах свидетельствуют о сближении I и III склонения.

Ударное окончание в Р., Д., П. падежах у существительных III склонения и существительных продуктивного типа I склонения отмечается в южнорусских говорах и примыкаю-

щих к ним среднерусским. Особенно распространено оно в юго-западных говорах [6, карта 76]. Свойственно это явление и говорам семейских Забайкалья [4, с. 89].

В отличие от свободненского семейского говора существительное мышь в белогорском говоре относится только к ж. р. Однако и в этом говоре отмечается тенденция к переходу слова мышь из III склонения в I склонение, о чем свидетельствует ударное окончание -е в Р. и П. падежах: «Только о той мыте не надо вспоминать»; «У мыте по десять штук бы-ва(е)т»; «На мыте пятно был жёлтый».

В Т. п. частотна форма с мышэй, характерная для юго-западных говоров южного наречия, «за исключением ее юга, и псковской группы среднерусских говоров» [6, карта 21; 9, с. 15]: «Мяшдк вместе с мышей принясли».

4. В говорах наряду с существительным свякрдвь употребляется и существительное свякруха, относящееся к I склонению. Существительное свякруха распространено в южнорусских говорах, в Восточно-Могилевской группе говоров белорусского языка, примыкающих к западной группе русских говоров [6, карта 89; 10, карта 90]: «Свякруха хороша была»; «У свякрухи нас пять нявесток было»; «Свякрухараноумярла».

5. Существительные на -ушк- и -ишк- (дедушка, парнишка, мальчишка и под.) в обеих группах говоров относятся к I склонению. Однако в свободненском говоре в форме Т.п. такие существительные имеют флексию II склонения: с дедушком, с парнишком, с мальчиш-ком, что является распространенной особенностью говоров южного наречия, западной группы говоров и среднерусских говоров [6, карта 23].

В белогорском говоре в форме Т.п. отмечается только флексия I склонения: с дедушкой, с парнишкой, с мальчишкой, что не свойственно говорам западной группы, а является особенностью говоров южного наречия и среднерусских говоров [Там же].

6. При общей тенденции к расширению класса существительных I склонения за счет существительных III склонения в белогорском говоре отмечены случаи перехода существительных I склонения в III-е: качеля - качель; няделя - нядель; простыня - простынь: «Белик. Назывался веник так, которым бялили, а потом решетка такая, сетка и пошел. У нас такие были, и потом - жёлтый. Ну, тогда нядель целую бялили»; «Я так всю нядель околдованный хожу»; «Качель потом была на дереве»; «Завернули её и в гроб, простынью».

В процессе изучения старообрядческих говоров были отмечены следующие особенности формообразования имен существительных I склонения.

1.В свободненском говоре имеется тенденция к выравниванию места ударения в косвенных падежах и возникновению парадигмы склонения у двусложных существительных I склонения с неподвижным ударением на окончании: взяла за ногу, пошла по воду, закопали в землю/, больно руку, - что имеет распространение в говорах Западной диалектной зоны и зафиксировано в говорах старообрядцев Бурятии [11, с. 100; 12, с. 256; 7, карта 108; 4, с. 8586].

В белогорском говоре эта тенденция отмечается реже: «Она wот так бярёть и даёть в руке, ни чистой посуды нет, он как зафинтирил эту бадью/с водой»; «Wот он наложить её целу горсть за ттеку и трубку покурит ешшо»; «на одну ногу (в)от так (в)от, заматала, и на другую так ногу также замотала»; «А шшас у нас печка такая, сделанная, с трубой, в ету печку, ну, приваренная труба, а тут вода, воду наливали, и вот она, внизу топка, и в эту

топку (в)от дрова, а сюда воду наливаем, шес(т)ь, семь вёдер влазит, и пожалуйста. Да, воду; «Тут пропарю, тут пропарю, и вот воду спусьтила, но затем мазала стрептоцид маслом»; «Если пятух насьнёт воду пить, знасить, будеть муж у них пропоица. Если бу-деть клявать зярно, так, эт(о) самое, то, значить, работящий будеть».

2.У имен существительных I склонения с основой на твердый согласный в форме Р., Д., П. падежей с предлогом и без предлога употребляется преимущественно окончание -е: «Атласы были у маме такие, ну, не только у маме, наверно, еще у кого были, ну я знаю у маме это было»; «Кохты, у маме была малиновая такая кохта расшитая, так она сама делала. Долго хранилась у старшей сястре и нет, она тоже здесь же помярла»; «Серёжки у маме были, у маме серёжки, это, золотые, ляжали в яшшике, тоже-ть украли»; «Только у маме были атласы, атлас был, дак красиво»; «Раньше у нас много было, у маме молоко, у них садится молоко лучше»; «Это икона моей маме, бабушки, потом ещё пробабушка»; «у сястре жила потом, у маме»; «А это, он его взял, это к тётке Арине, это, у него было, это, он, видать, приобрёл, с каноньерки принес и унес его в дом, в печте ляжал потом»; «На печте мама мене родила, ничё же, здоровая»; «С тех пор сястре моей ня стало, ляжить она у воде рячной»; «Причём она одетая, она на заре же поехала поездом».

Система падежных противопоставлений в этом типе: И. - В. - Т. - Р., Д., П. падежи, т.е. противопоставлены четыре падежные формы.

Окончание -е в формах Р. п. свойственно многим южнорусским и среднерусским говорам. В настоящее время флексия -е в формах Р., Д, П. падежей функционирует и в северовосточных и северо-западных говорах [6, карта 1], однако ранее была распространена на более обширных территориях Центральной России [13, с. 202-203].

В белогорском говоре в Р., Д., П. падежах отмечаются и формы с флексией -ы/-и: «Никого ня стало, из людей старых никого нет, кроме бабы Шуры Зайцевой»; «И щас вот я была у бабы Тани в Благовещенске»; «И тут один момент - я до Иры переезжать»; «Она чашку воды возьмёть, выливаеть и говорить: Чё там?»; «Горячей водой зальешь, оно по-стоить, замлееть, а потом стакан воды холодной вмешаю и дрожжи туда»; «Кадка такая, полную воды наливает - крестит»; «а у мамы было много нас»; «У мамы был крест большой, вот такой у мамы крест положили»; «Отес умер. Иконы зашили в мяшочек, у могилы закопали»; «Посуда здесь есть, с бересты здесь не делали у нас»; «Головушка болеть не будеть. А сейчас людей мало таких, никто ничего, ни одной молитвы не знають»; «Я ся-стры долго писала потом»; «В комнаты ничего не было совсем». Флексия -ы/-и в форме Р. п. свойственна многим севернорусским говорам, в формах Д. и П. падежей, главным образом, северо-западным говорам [6, карты 1, 2]. Известно это явление и переходным говорам, сложившимся на основе севернорусских [14, с. 45], широко распространено в некоторых старообрядческих говорах [7, с. 132; 15, с. 43; 4, с. 85-86].

Таким образом, в говоре семейских Белогорского района можно наблюдать неразличение флексий Р., Д., П. падежей существительных I склонения. А.В. Тер-Аванесова назвала такую систему склонения «южнопсковской», которая имеет распространение в южных районах Псковской, юго-западных - Тверской и на северо-западе Смоленской областей [16, с. 185; 6, карты 1, 2]. По мнению О.М. Козиной, эту систему следует считать архаической особенностью, «которую необходимо рассматривать как исконную черту, сохранившуюся в ус-

ловиях междиалектного взаимодействия и наряду с другими особенностями свидетельствующая о происхождении говоров» [4, с. 87].

Были отмечены особенности формообразования существительных II склонения.

1) В Р. п. неодушевленных существительных мужского рода единственного числа с ударением на основе преобладает флексия -у, окончание -а практически не употребляется: «Лесу много сплавляли»; «Молитву читаю от сглазу»; «Хохоту столько, смеху»; «Вот мы пели на день молодежи, вот мы пели, дали жару»; «Лоску было, всё чтоб новенько было»; «У нас полна хата дыму»; «Сёдня взяла йогурту, а дед не стал есть: «А не нравится»; «Народу, ну, народу здесь столько было»; «Пойдёмте до брата»; «Стакана у меня этого нет».

Данная особенность реализуется в различных группах говоров без четкой дифференциации [11, с. 67-71; 17, с. 67-71].

2) В П. п. ед. ч. существительных м. р. и ср. р. с основами на парные по мягкости сонорные и шумные, заднеязычные, шипящие и ц отмечается расширение функции окончания -у по сравнению с литературным языком у одушевленных и неодушевленных существительных как с односложной, так и двусложной основами, независимо от места ударения в слове: «А поросята на плоту плавали один раз»; «Да на берегу там где-нибудь»; Голова болит, в глазах чернота ходит, в глазах, в глазу, вот этим; «Были бури всякие разные, снегу было мьного, в снегу всё было»; «Где боршша сварю, где салату сделаю свеженького. В салату помидорка, оууречики»; «Вчара солёных даже огуречикав, помядорчиков, так с рядиски сделала салатик, мяйнезу в салату было. Ну и всё, и-и наелись, ну»; «И я вот тярпела до обеда, на парниках уже женщины, у парнику». «Вот эта вот Пятрова Маня нясла, вот там (в)от на углу края дом».

Реже, но употребляется окончание -е. В речи одного информанта могут употребляться обе формы: «А мяне дятей не было, мне одного мужа на фронте убили, за второго, за фр(он)т(ов)ика вышла, тоже пожил нямножко, лёгкими заболел, был на фронте, да и всё. И (в)от одна так и родители были, родители, отца похоронила и мать похоронила, всё в этем дому»; «Так и с мятеукой ходила, дворником, ключи у кармане были»; «Ессь ружьи, в огороде у нас ружьи, видите; «ткань эту берёшь в магазине и шьёшь».

Данное явление отмечено во многих южнорусских говорах, в говорах забайкальских семейских, в сибирских говорах [4, с. 89; 5, с. 89; 9, с. 55; 7]. Однако в белогорском говоре флексия -у преобладает в употреблении над флексией -е в П. п. ед. ч. существительных м. р. и ср. р. по сравнению со свободненским говором семейских.

3) Существительные на -мя в большинстве случаев склоняются по II склонению: «А батя всё время работал, на коне ездил»; «Ира, она ж тоже знаеть, они всё время про какую-то пташку пели всё»; «У нас в Андреевке два имя таких, ни у кого больше таких не было»; «Урусских-то нету такого имя»; «Сколько время?»; «Времю такого значения не придавали, времем не дорожили»; «Сейчас я о време не думаю».

Унификация склонения существительных на -мя отмечена в говорах старообрядцев других территорий: Забайкалья, Белоруссии, Прибалтики, Польши [4, с. 91; 14, с. 150; 15, с. 43]. Однако в белогорском говоре это явление представлено уже, чем в свободненском говоре: в текстах религиозного дискурса при склонении таких существительных сохраняется

суффикс -ен-: «Именем Твоим»; «Крёстним знаменем осенил их»; «Тем временем Андрей поймал рыбу, но не рыбу - знак».

Таким образом, в семейских говорах наиболее продуктивным является I тип склонения существительных: он характеризуется синкретизмом форм Р., Д., и П. падежей; в косвенных падежах отмечается выравнивание места ударения, что ведет к возникновению именной парадигмы с неподвижным ударением на окончании. Расширение класса существительных II склонения происходит, главным образом, за счет существительных на -мя. Подобные особенности склонения существительных в единственном числе отмечаются во многих старообрядческих говорах, многих южнорусских говорах, граничащих с белорусскими говорами, а также в некоторых переселенческих говорах.

ЛИТЕРАТУРА

1. Архипова Н.Г. // Вестник Бурятского государственного университета. Язык, литература, культура. 2013. Вып. 1. С.70-81.

2. Архипова Н.Г. Говоры старообрядцев - семейских Амурской области: к вопросу о неоднородности лексического состава // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. № 2. Ч. 1. С. 30-33.

3. Зеньковский С.А. Русское старообрядчество. Духовные движения семнадцатого века. М., 1995. 976 с.

4. Козина О. М. Говоры старообрядцев Бурятии - семейских: генезис, диалектный тип. Улан-Удэ: Бурят. научн. центр СО РАН, 2006. 165 с.

5. Юмсунова Т.Б. Язык семейских - старообрядцев Забайкалья. М.: Языки славянской культуры, 2005. 288 с.

6. Диалектологический атлас русского языка. Центр Европейской части СССР. Выпуск II: Морфология. Карты. М.: Наука, 1989. 166 с.

7. Орлова В. Г. Образование севернорусского наречия и среднерусских говоров. М.: Наука.

456 с.

8. Сологуб А.И. О диалектных формах некоторых существительных женского рода, имеющих нулевую флексию в русском литературном языке // Диалектологические исследования по русскому языку. М., 1977. С. 164-171.

9. Теплова В.Н. О склонении существительного мышь в говорах русского языка // Русские диалекты: (Лингвогеографический аспект). М.: Наука, 1987. С. 14-21.

10. Дыялекталапчны атлас беларускай мовы / пад рэд. Р. I. Аванесава, К. К. Кратвы, Ю. Ф. Мацкевiч. Мшск: Выдавецтва Акадэми навук БССР, 1963. 353 с., карты.

11. Захарова К. Ф., Орлова В. Г. Диалектное членение русского языка. М.: Наука,1970. 170 с.

12. Русская диалектология / Под ред. Р.И. Аванесова и В. Г. Орловой. М.: Наука, 1964. 294 с.

13. Соболевский А.И. Лекции по истории русского языка. М.: Изд-во ЛКИ, 2014. 328 с.

14. Минина Н. Е. Фонетико-грамматические особенности трех островных русских говоров на территории Витебской обл./ Автореферат дисс. ... канд. филол. наук. Минск, 1993. 16 с.

15. Грек-Пабисова И., Мартыняк И. Русские старообрядцы в Польше и их говор // Диалектологический сборник: Материалы IV Диалектол. конф. по изучению говоров и языковых контактов в Прибалтике (октябрь, 1972). Вильнюс: Наука, 1974. С. 35-42.

16. Тер-Аванесова А.В. Окончания родительного, дательного и местного падежей единственного числа существительных а-склонения // Восточнославянские изоглоссы. 1998. М., 1998. Вып. 2. С. 183-187.

17. Бромлей С.В., Булатова Л.Н. Очерки морфологии русских говоров. М., 1972. 234 с.