CC BY
98
6. Бунин, И.А. Окаянные дни / И.А. Бунин // И.А. Бунин. Полное собрание сочинений: в 13 т. - Т. 6. «Темные аллеи». Книга рассказов (1938 - 1953); Рассказы последних лет (1931 - 1952); «Окаянные дни» (1935). - М.: Воскресенье, 2006. - 488 с.
7. Волошин, М.А. Стихотворения. Статьи. Воспоминания современников/ М.А. Волошин. - М.: Правда, 1991. -480 с.
8. Галин, В.В. Война и революция / В.В. Галин. - М.: Алгоритм, 2004. - 529 с.
9. Гиппиус, З.Н. Петербургский дневник / З.Н. Гиппиус. - М.: Олимп, 1991. - 126 с.
10. Голубков, М.М. Русская литература ХХ в.: После раскола: Учебное пособие для вузов / М.М. Голубков. - М.: Аспект Пресс, 2002. - 267 с.
11. Долгополов, Л.К. На рубеже веков. О русской литературе конца XIX - начала ХХ века / Л.К. Долгополов. -Л.: Сов. писатель, 1985. - 352 с.
12. Дунаев, М.М. Вера в горниле сомнений: Православие и русская литература в XVII - XX веках / М.М. Дунаев. -М.: Престиж, 2003. - 1056 с.
13. Зарубин, А.Г. Без победителей. Из истории Гражданской войны в Крыму / А.Г. Зарубин, В.Г. Зарубин. - Симферополь: АнтивквА, 2008. - 728 с.
14. Касьянова, К.О. О русском национальном характере [Электронный ресурс] / К.О. Касьянова. - М.: Институт национальной модели экономики, 1994. - 267 с. - Режим доступа: www.hrono.ru/libris/lib_k/kasyan0.php
15. Розанов, В.В. Апокалипсис нашего времени / В.В. Розанов. - М.: «Центр прикладных исследований», 1990. -64 с.
16. Степун, Ф.А. Мысли о России / Ф.А. Степун //Литература русского зарубежья: антология в 6 т. / [сост. Лавров В.В.; ред. Гудович А.Б., Устинов Ю.В.]. - М.: Книга, 1990. Т. 1. Кн. 1. - 1990. - С. 293 - 325.
17. Тютюкин С.В. Большевизм и меньшевизм: взгляд через столетие. / С.В. Тютюкин // Преподавание истории в школе. - 2003. - № 6. - С. 34 - 40.
18. Ходасевич, В.Ф. Колеблемый треножник. Избранное / В.Ф. Ходасевич. - М: Советский писатель, 1991. - 466 с.
Е.В. Рочняк, А.В. Рочняк
ОСНОВНЫЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМА
В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Аннотация. В статье рассматриваются различные подходы к феномену мультикультура-лизма, а также анализируются его две основные современные тенденции воплощения, которые находят свое отражение в лингвистических процессах.
Ключевые слова: мультикультурализм, толерантность, взаимодополнение культур, культурный кризис, языковая политика.
E.V. Rochnyak, A.V. Rochnyak
THE BASIC LINGUISTICAL PRINCIPLES OF MULTICULTURALISM IN THE EPOCH
OF GLOBALISATION
Abstract. In the article it is considered various view to the phenomenon of multiculturalism, and it is analyzed two basic modern tendention of it in lingustic processes.
Key words: multiculturalism, tolerance, complementarity of cultures, cultural crises, linguistical
policy.
Язык представляет собой систему знаков, в которой находят свое самое непосредственное отражение все культурные явления. Ведь, в конечном итоге, именно в языковой системе осуществляется во многом сознательный обмен информацией как между субъектами (устная или письменная речь), так и внутри самого субъекта (мыслительные и рефлексивные действия). Причем данные процессы проходят на синхроническом и диахроническом уровнях. Язык является фактически телом культуры, ведь понятия, которые определяют культурную среду, не могут существовать вне собственного языкового (или, иначе говоря, символического - как, например, система дорожных знаков) воплощения.
Любое, даже незначительное историческое событие представляет собой результат невидимых изменений в человеческом мышлении. И настоящее время - это один из тех драматических моментов истории, когда человеческая мысль особым образом трансформируется. Именно последние десятилетия неслучайно стали временем переосмысления и подведения итогов. Реальность представляется сейчас многоликой и противоречивой, что повлекло появление разных теорий о переосмыслении проблемы различия и разнообразия, инаковости и многосоставности бытия.
Современный мир - это, во многом, система сложнопереплетающихся культур, мозаика которых сложилась в ходе созидающих и разрушительных процессов глобализации. При таком взаимодействии культур в рамках крайне скоротечных и динамичных процессов современности не происходит в полной мере их взаимопроникновения и ассимиляции, как это имело место на про-
тяжении всей предыдущей истории человечества. Вместо этого создается во многом искусственный, появившийся в качестве вынужденного ответа концепт мультикультурализма, в рамках которого допускается сосуществование параллельных культурных и культурно-мировоззренческих реальностей. В мировом масштабе это связано с динамикой культурных процессов, созданием многополярной модели мира, децентрализацией, распадом некой видимости единства различных культур и размыванием границ между многообразными национальными традициями.
Феномен мультикультурализма имеет древнее происхождение. Общества, называющиеся сегодня мультикультурными, ранее считались «мультиэтничными», «мультинациональными», «мультирасовыми», «мультирелигиозными» или «сегментарными». Сейчас «мультикультурализ-мом» в значительной мере называют только риторическое обновление многих старых проблем, переименование процессов, которые, начиная с 60-х годов прошлого века, понимались в терминах «этнического возрождения». Так, категория «культура» сменила категорию «этничность», так как предлагала более мягкую, широкую и более расплывчатую схему для описания конфликтогенного общества современности [2]. Тем не менее нужно различать культурную многосоставность, или мультикультуральность как состояние, которое необходимо во многих культурных пространствах, и мультикультурализм, представляющий собой свод практик и теорий для понимания этого явления.
Концепт мультикультурализма (и это не может не быть признано большинством исследователей) в его современном виде является идеалистическим построением, основанным на западном либеральном видении мира, в котором основным носителем культурной воли является индивид, атомарная личность, более всего уважающая свободу выбора как единственную универсальную ценность. При этом культура из некоего объединяющего и универсального начала превращается в конечном итоге в частное дело, в право каждого человека по-своему выражать самого себя.
Так или иначе, многомерность социокультурной реальности ведет к тому, что в мировой научной мысли осознание мультикультурализма сравнительно неоднозначно. М.В. Тлостанова справедливо отмечает, что понятие мультикультурализма стало сегодня «резиновым», оно включает в себя огромное количество нередко противоречивых тенденций и явлений. Поэтому каждый из исследователей, который обращается к этому явлению, вкладывает в него свой собственный смысл [3, 86].
Мультикультурализм как официальный государственный курс появился в странах с изначально полинациональной и поликонфессиональной структурой - Канаде и США. В качестве государственной политики он был объявлен в Канаде в 1971 г. правительством Пьера Трюдо. Официальный курс согласовывался с тезисом: «Одна нация, два языка, много народов и культур», что означало признание, наряду с единой общегосударственной идентичностью, культурного многообразия. В качестве второй после общенациональной, канадской, идентичности признавалась идентичность лингвистическая. Термины «англоканадец» и «франкоканадец» были заменены на «англофон» и «франкофон» с целью различия граждан по языку, а не по этническому признаку. Этнокультурная принадлежность в рамках мультикультуралистской политики канадского правительства признавалась лишь третьим уровнем идентичности. Кроме того, Канада рассматривалась не в аспекте бикультурного государства, а как общество, стремящееся к формированию мульти-культурной модели и обеспечивающее сохранение этнокультурной уникальности каждой из этнических групп, поддержку равных возможностей для всех групп населения, улучшение межэтнических отношений. Избранная в 1971 г. Канадой мультикультурная ориентация была документально подтверждена в «Декларации прав и свобод» (1982). В 1985 г. был принят «Акт о мультикультура-лизме», в котором говорилось о признании мультикультурализма официальной политикой, направленной на «признание и поддержку сознания того, что мультикультурализм отражает культурное и расовое разнообразие канадского общества и подтверждает право всех членов канадского общества сохранять, увеличивать и распространять их культурное наследие» [5].
Можно сказать, что концепт мультикультурализма создан в ответ на происходящие в рамках коллективного Запада политические, демографические, культурные и экономические процессы. Их совокупность, собственно, и вызвала потребность в создании данного концепта, который часто носит название «глобализации», «нового мирового порядка». Мировая торговля, в рамках которой образовался единый рынок не только и не столько сырья или производственных материальных образцов, как это было в рамках индустриального общества, но и продуктов постиндустрии - услуг, развлечений, технологий, а в конечном итоге и универсальных символов и смыслов, вынуждает по другому относиться к происходящему, искать возможность сосуществования различных мировоззрений, которые ранее просто не могли бы выйти в условия близкого ментального контакта.
До этого подобные близкие контакты взаимопротиворечащих культурных реальностей приводили в основном к конфликтам и насильственным столкновениям, в результате которых каждая
из столкнувшихся реальностей мутировала и они в конечном итоге образовывали ту или иную исторически обусловленную культурную конъюнктуру.
Следует отметить, что подобную агрессию невозможно было представить в реалиях мира второй половины ХХ века, который проходил в рамках гуманистического вектора и был далек от современного, более жесткого и одновременно более приземленного понимания глобальных проблем. Мультикультурализм в это время «выступает как идеология и политика, которые в значительной степени опираются на либеральные концепции «культурного разнообразия», проповедующие этнические, расовые и субкультурные предпочтения в экономической, политической и культурной сферах общественной жизни» [1].
Исходя из господствовавшего на момент создания концепта мультикультурализма либерального подхода, конфликтность межкультурного контакта пытались устранить через введение другого краеугольного камня современных представлений о глобальных, всеобщих ценностях -толерантности.
Толерантность в культурологическом плане - это не просто терпимость к проявлениям чего-либо, что вызывает отторжение. Это такой способ сосуществования культур, в котором они существуют параллельно, но при этом сознательно избегают соприкосновения в конфликтных точках. Официально мультикультурализм ассоциируется с «признанием параллельного существования различных этнических групп внутри государства и созданием государством благоприятных материальных и правовых условий для этого» [4].
Концепция мультикультурализма в постиндустриальной реальности XXI века во многом сменила ассимиляционную модель второй половины ХХ века, которая признается сегодня исследователями мультикультурализма (В.Антонова, Дж.Александер, Ф. Аткинсон, Ш. Бенхабиб, А. Галкин, Ю. Красин, Ч. Кукатис, А. Куропятник, У. Кымлика, В. Малахов, Н. Покровская, А. Садо-хин, Д. Сакс, П. Сил, В. Тишков, У.Холл, Т. Щедрина) иллюстрацией мифа об этнически и культурно нейтральном либеральном государстве.
В соответствии с этим изменяется и языковая среда как основной выразитель культуры. С одной стороны наблюдаются процессы табуизации выражений, вводится в общественный обиход понимание политической корректности, когда язык впитывает в себя необходимость сознательного контроля экспрессивных средств исходя из их восприятия носителями иного культурного типа, иной культурной реальности. С другой стороны, язык наполняется единицами, которые позволяют людям искусственно создавать субкультурные границы, выделять некую социально-культурную группу из общей культурной среды.
Таким образом, мультикультурализм, в своем реальном воплощении, включает в себя две взаимопротивоположные тенденции, которые находят свое четкое отражение в лингвистических процессах. С одной стороны, культуры, существующие в рамках общего пространства, стремятся к тому, чтобы найти некий «общий знаменатель», а с другой стороны - каждая из культур желает сохранить свою уникальность, свою идентичность в агрессивной конкурентной среде.
Хорошим примером может служить ситуация в Японии, где глава Министерства образования, культуры, спорта, науки и технологии Тояма Ацуко, в связи с тем, что международная экономика перешла на стадию «мега-конкуренции», для чего Японии требуется активизировать международные контакты посредством носящего глобальный характер английского языка, инициировал в 2003 г. «План по культивированию японцев со способностями к английскому языку» [6]. Обучение в рамках данного плана ставит перед собой задачу, ни много ни мало, противостоять господству английского языка в мире (и англо-американской культуры), т. е. от японцев требуется распространение японского языка (и японской культуры), в том числе и за пределами Японии, но это, естественно, невозможно без знания английского. Подразумевает, что через понимание специфики «иного» японец способен объяснить представителям этого «иного», что же представляет собой «своё» (специфика японской культуры), а точнее, та часть «своего», которой он готов поделиться.
С языковой точки зрения мультикультурализм означает не просто распространение знаний иноязычных реалий в широких массах населения, как, например, названия блюд (хот-дог, фаст-фуд) или имена и фамилии киноактёров и певцов (Джеки Чан, Мадонна). Это, прежде всего, их активное употребление в смешанном формате, то есть такое, когда разноязычные явления употребляются совместно в одной речевой ситуации. Еще одним немаловажным моментом является сознательное упрощение коммуникантом речевых конструкций, постоянное стремление избежать сложных, устаревших и редко употребляемых в повседневном общении выражений.
В языковой политике при этом возникает дилемма. Ведь, с одной стороны, крайне важно сохранить в государствах такие нормы национального литературного языка, которые бы способствовали сохранению единого, унифицированного пространства для социального контакта внутри сообщества. А с другой - реалии развития в условиях мультикультурализма диктуют постепенную этнико-субкультурную анклавизацию единого лингвистического пространства, формирование уникальных культурно-языковых ареалов. И противостоять существующим процессам методом
прямого законодательного воздействия неэффективно, так как в результате возникает не просто этнико-субкультурная анклавизация с характерными для нее отступлениями от принятой нормы в культурно-языковом аспекте, но и глубочайшее отчуждение целых групп людей от существующего социума с последующим разрушением всего социального организма. Все больше связей возникает внутри субкультурных анклавов и одновременно все меньше связей с тем обществом, в рамках которого и происходит развитие мультикультурного концепта.
Из крайне привлекательной умозрительной концепции взаимодополнения культур на основе всеобщей терпимости практика мультикультурализма выливается в новые вызовы, опасности которых гуманистически настроенные люди второй половины ХХ века в полной мере не способны были осознать. И среди них важнейшим вызовом является «феномен этнокультурной фрагментации социума» [1]. Фрагментации, которая, в конечном счете, направлена против культуры как общенационального явления. Таким образом, речь идет не о культурной автономии в рамках некой культурной общности, а именно о ее фрагментации, возникновении некой мозаики мало или совсем не связанных между собой миропониманий, естественно, с последующим упадком единого культурного пространства по той простой причине, что оно перестает выполнять свою естественную коммуникативную функцию.
Если проводить исторические аналогии, то ловушка мультикультурализма для современной цивилизации крайне схожа с тем духовным, а в конечном счете, культурным кризисом, который стал фатальным для Древнего Рима и привел к его падению.
С историко-лингвистической точки зрения фрагментация и разрушение единого культурного пространства Древнего Рима проявляло себя, прежде всего, в угасании так называемой «золотой латыни», на что указывали многие авторы того времени. Ярко проявляют себя процессы вульгаризации (опрощения) и варваризации (внесения иноязычных слов, которые не обусловлены появлением новых культурных явлений, а представляют собой следствие усиления культурных связей внутри этнико-субкультурных анклавов в ущерб сохранению единого культурного пространства).
Совершенно очевидно, что сохранение какого-либо явления в том случае, если оно перестает выполнять все более усложняющиеся по мере исторического развития задачи, не представляется возможным. Однако путем насильственных мер невозможно разрешить проблемы, которые затрагиваются в концепте мультикультурализма. В сущности, есть лишь единственный способ противостоять возникающей фрагментации и упадку общего культурного пространства - это поддержание такого баланса сил, при котором по своей естественной привлекательности и по функциональным возможностям общее культурное пространство будет иметь явное преимущество перед тем, что способны дать замкнутые субкультурные анклавы.
Фактически это означает лишь то, что общее культурное пространство должно динамично развиваться, успешно разрешая те вызовы, которые перед ним возникли. Как только по той или иной причине в развитии общего культурного пространства происходит закосневание, концептуальная стагнация, отставание от реалий существующей жизни, ее отдельные субкультурные фрагменты будут стремиться к определенной самостоятельности.
Возможность длительного и бесконфликтного параллельного сосуществования мировоззренчески отличных друг от друг культурных типов является спорной, так как историческая практика не подтверждает длительно успешной реализации данной модели.
С лингвистической точки зрения мультикультурный подход во многом опасен для языков тех сообществ, которые слишком сильно интегрированы в глобальное пространство при достаточно скромной культурной базе. В результате этого язык сообщества начинает постепенно вытесняться из употребления, утрачивая черты собственной уникальности и естественной идентичности. Однако одновременно он становится базой для возникновения и распространения некой единой системы символов и знаков, одинаково признаваемой или, во всяком случае, знакомой всем участникам данной культурной реалии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Акопян, К.В. Мультикультурализм: основные теоретические подходы / К.В. Акопян. - URL: http://www.idmedina.rU/books/materials/rmforum/4/akopyan.htm
2. Малахов, В. Зачем России мультикультурализм?/ В.Малахов. - URL: http://www.antropotok.archipelag.ru/text/a062.htm.
3. Тлостанова, М.В. Движение идей мультикультурализма в США конца XX века / М.В. Тлостанова // США. Канада: экономика - политика - культура. - 2000. - № 10. - С. 86
4. Федюнина, С.М. Концептуальные основания и условия мультикультурализма в современном российском обществе: автореф. дис. ... докт. социол. наук по специальности 02.00.06 / С.М. Федюнин. - Саратов, 2007. URL: http://delist.ru/article/25122007 feduninasm/page3.html
5. Canadian Multiculturalism Act URL: http://laws-lois.justice.gc.ca
6. Regarding the Establishment of an Action Plan to Cultivate "Japanese with English Abilities"URL:
http://www.mext.go.jp/english/topics/03072801.htm
