CC BY
10
ОППОЗИТИВЫ СТАРОЕ /НОВОЕ, ТЕМНОЕ / СВЕТЛОЕ В ГАЗЕТНОМ ДИСКУРСЕ ЭМИГРАНТСКОЙ ПЕЧАТИ (1918-1921)
Т.И. Краснова
Ключевые слова: оппозитивность, газетный дискурс, идеологизация, эмигрантская печать.
Keywords: oppositivity, newspaper discourse, ideologization, emigrant press.
Статья посвящена дискурсному анализу слов со статусом архетипов. Слова-оппозитивы старое / новое и темное / светлое давно бытуют в русской культуре, поскольку в ней «двойственность самого мира людей», по словам Ю.С. Степанова, имеет «более сильно выраженный дуалистический характер» [Степанов, 2001, с. 852]. В этом мире велика роль слова как среды сознания, и объясняется она способностью слова сопровождать всякий идеологический акт (М. Бахтин). Однако при этом должно учитываться соотношение слов и концептов, то есть постижение неких структур знания вместе со словами. Согласно П. Серио, целью семантического описания дискурса является описание процессов, от которых зависит употребление и расположение слов в дискурсе [Серио, 1999, с. 36]. В то же время семантика дискурса не выводится только из лингвистики. Составной частью всякого дискурса является «невысказывание»; ср. суждение М. Пешё, Кл. Арош и П. Анри: «Идеологические формации <...> содержат по необходимости в качестве своих составных частей одну или несколько взаимосвязанных дискурсных формаций, которые определяют то, что может и должно быть сказано» [Серио, 1999, с. 38] (выделено нами. - ТАК КАК).
Предлагаемый ниже подход к описанию материала связан с когнитивным аспектом трактовки слов и высказываний как элементов идеологических на базе дискурсного анализа большого корпуса текстов за один период времени (гражданская война). Анализировались газеты разного направления - антибольшевистские и пробольшевистские издания русского зарубежья (далее РЗ). Неизменным оставался коммуникативно -стилистический фокус внимания к изучаемым явлениям - к употреблению в газетах слов-идеологем старое и новое, темное и светлое. В когнитивных ориентациях адресованность определяется через
заложенную в тексте программу интерпретации. При изучении эмигрантского газетного дискурса нами реализована оппозитивная программа интерпретации. Под оппозитивностью понимается идеологически оценочная модализация, пронизывающая деятельность субъекта сознания и проявляющаяся как отношение неприятия (или приятия), которое сформировалось в ходе трактовки действительности с позиций идеологического противоположения (или противодействия). Оппозитивность реализуется в изучаемом историческом контексте, в пресуппозиции сообщений как переживание в мире идеологической конфронтации с концептами МЫ / ОНИ. Более всего она выражена уровнем человеческих отношений, существующим во взаимодействии групп, в их идеологии. Чтобы описать мир идеологического противоположения в газетном дискурсе, резонно обратиться к архетипам такого противоположения, актуализированного в менталитетах разных групп в виде устойчивой оппозиции СТАРЫЙ мир / НОВЫЫЙ мир. Описание материала дается в порядке сопоставления в рамках «антибольшевистская печать» и «пробольшевистская печать» русского зарубежья. Примеры даются по антибольшевистским газетам «Общее дело» (далее ОД), «Народная газета» (далее НГ) и по газете пробольшевистского толка «Голос труженика» за 1918-1921 годы.
• Старое / новое. В разное время отношение к старому колебалось в оценке его человеком. Русское старый восходит к индоевропейскому st(h)a "стоять, и этому понятию в разное время сопутствовали коннотации сильный, плотный, большой, упорный, гордый, и вместе с тем оно связывалось с представлением о неподвижности, закоснелости, остолбенении [Арутюнова, 1999, с. 696]. Новое также не воспринималось человечеством однозначно, и все же «страх перед новым» сменился ожиданием позитивного нового, требованием новизны, стимулировало активность человека.
В газетном дискурсе РЗ идеологическая оппозиция старый / новый контекстуально определяется доминирующим в публикациях концептом «борьба». С философской точки зрения эта оппозиция определяется диалектической связью старого и нового: отрицание старого означает помещение его в положение подчиненного и преобразуемого. Ниже приводится типичная для газет РЗ сочетаемость определителей старый / новый с термами тематики социального устройства. В скобках помещены распространители словосочетаний: разница смысловых направлений очевиднее на длинных отрезках речи. Употребление показывает большую политизированность и метафоричность идеологических наименований в пробольшевистском дискурсе, хотя
очевидно и некоторое совпадение словосочетаний. Сравните:
старый
антибольшевистский дискурс:
старый режим (при старом режиме), старый порядок (старый несправедливый и недемократический порядок вещей), старая бюрократия, старые начала (старые начала и пережитки несправедливой, недемократической государственности), старая Россия, старый строй, старый мир;
пробольшевистский дискурс:
старый режим, старые организации, старое общество, старое здание (старое здание современного капиталистического строя), старый мир, старое зло (старое социальное зло)
новый
антибольшевистский дискурс:
новая система (новая система народного образования), новый путь (новый путь децентрализации, широкого самоуправления и рабочего законодательства), новая власть, новый строй, новые основания (устроить Россию на новых основаниях), новый мир (новый мир права, справедливости, истинной свободы, истинного равенства и истинного братства); новая бюрократия, новая анархия, новая Россия (новый Иерусалим ирон.);
пробольшевистский дискурс:
новое общество (новое общество свободы, равенства, братства 1 общество любви \ Коммунизм), новое государство, новая форма (новая форма общественной жизни), новые силы, новые выступления (новые выступления русского народа).
Как видно, определение старый относится к объектам в картине мира, не сопровождаемым положительными коннотациями. И антибольшевистская, и пробольшевистская печать РЗ представляли мировоззрение критически или революционно настроенных слоев общества. Исключение составляют коммуникативные ситуации, связанные с представлениями о почитаемой старости или заслугах опытности, бывалости. Ср. контексты, где определение содержит положительную оценку: <...> подошли к старой столице своего народа,
Москве; <...> среди жертв массовых расстрелов немало старых революционных борцов (НГ).
Когнитивно-семантические оценочные коннотации, связанные с употреблением определения новый в политическом дискурсе газет РЗ, менее устойчивы и не столь однозначны, нежели у слова старый, как мы увидим далее.
Антибольшевистский дискурс
Слово «новый» входит в предикативные сочетания с семантикой отрицания (включая иронию) и контрастивной семантикой новизны. Это стереотипные фразеологизмы с оценочными коннотациями: отрицательными - что не ново, не говорить ничего нового, преподносить под новым соусом (ирон.); и положительными, подразумевающими противоположение - пойти новым путем, открывать новую страницу русской истории, приобрести новое богатство и силу. В контекстах слово «новый» демонстрирует варианты значений с противительной семантикой контрастивности, присущей оппозитивно-оценочному
антибольшевистскому дискурсу по разным тематическим аспектам. Сравните: 1) «новый» в значении 'относящийся к последнему времени' или 'недавно появившийся': новые_меры (новые неотложные), новые известия о русских делах (новые ужасающие известия и документы),
новые крестьянские восстания, новый_переворот; 2) «новый» в
значении 'другой, иной': новыедоказательства (новые доказательства неприемлемости для них советской власти), новые преступления (ряд новых сознательно совершенных большевиками преступлений), новые несчастья, новый_этап (новый этап к истории собирания России); 3) «новый» в значении 'ранее неизвестный' или 'недостаточно известный': новое слово («большевизм»), новые завоеватели, новыеваряги.
Другое дело определение старый в составе антибольшевистского дискурса. Оно больше, чем определение новый, специализировано для целей политической идеологизации. Идеологические оценки удерживаются идеей борьбы в рамках оппозиции МЫ / ОНИ. Хотя по количеству словарных значений слово старый превосходит слово новый в два раза [Толковый словарь, под ред. Д. Н. Ушакова], в контекстах антибольшевистского дискурса оно используется в подавляющем числе как идеологема отрицательного, критико-полемического толка.
Устойчивая идеологизация определения старый
Актуализировано стандартное выражение старый режим и синонимичные ему варианты выражения этого понятия (в контекстах они
используются в паре с атрибутом новый и без него). Это объясняется, по-видимому, стремлением интерпретировать феномен большевизма, полагаясь на известные читателю ассоциации с царизмом. Референты наименований большевизм и старый режим сопоставлены в сознании и в высказываниях как сходные и маркированы как отвергаемые. Их интерпретация связана в текстах с градационными отношениями и семантикой отрицания.
1) Оба понятия соединены в пару объектов при глаголе ненавидеть как аргументы, по отрицательному смыслу отвергаемые: Они [Колчак, Деникин, Сазонов и др. - ТАК КАК] далеки от всякого рода замыслов о восстановлении старого режима. Они ненавидят большевизм, как и царизм, и знают, что большевизм и царизм только губили Россию (ОД).
2) Оба понятия разведены субъективно-модальным противоположением, хотя находятся в позиции однородных по функции и одинаково отрицаемых семантически (общее отрицание): Нас глубоко радует, что принцип Учредительного Собрания, как идеал, так решительно подчеркивается всеми. Это значит, что возвращения к старому режиму, с одной стороны, и к большевикам [то есть новому режиму. - ТАК КАК], с другой, быть не может (ОД). Ср., такая же модель в основе другого близкого по смыслу высказывания: Великий принцип народоправства и социальной справедливости, действуя на два фронта, противопоставлен, с одной стороны, старым началам и пережиткам несправедливой, недемократической государственности, а с другой -
владычеству и притязаниям разнузданной черни, руководимой демагогами» (ОД).
В иных высказываниях идеологемы советы и старый режим оцениваются предикативно все же как несопоставимые по степени проявления признака. Используется прием градации: Советы только разрушают все... Правосудия не существует. Введен деспотизм, пред которым бледнеет старый режим... (ОД).
Полемическая деидеологизация большевистского определения новый
В антибольшевистской газете использование определения новый в противовес идеологеме старый не отвечает положительным коннотациям. Его идеологизация для читателя относительна, закреплена во враждебном большевистском дискурсе, а в антибольшевистском ощущается полемически, в контексте иронического противопоставления и отрицания: Мы совершенно не видим стен нового Иерусалима, возведенного большевиками; Широковещательные декреты о новой системе народного образования существуют только на бумаге (НГ).
Определение новый в антибольшевистской газете больше расположено к употреблению в риторических целях. Характерны его усилительные повторы с целью полемической аргументации в комментариях: <...> дают новые и новые доказательства неприемлемости для них советской власти; <...> все новые и новые несчастья от развивающейся анархии в стране (ОД). Повышение позитивного статуса события в глазах читателей связывается с риторическим употреблением «новый» при констатации новизны и важности происходящего: Для нас, русских, признание нашими союзниками Колчака - событие огромного значения. Это новый, очень важный этап в истории собирания России, ее избавления от большевиков и ее возрождения (ОД). Верификация смысла большевистской идеологемы новый происходит в процессе отталкивания от уже известного. Введенное понятие о новом не соответствует идеологически навязанному большевиками представлению о нем. Словосочетание с новый подвергается сомнению или опровержению, заключается в кавычки. Например: «Новый» рабочий - человек чуждый промышленности и непонимающий ее культурного значения в нашей мужицкой стране (НГ).
Особый случай составляет употребление в кавычках как нового (то есть недостаточно известного читателям) самого слова «большевизм». Очерчены круги образованного общества, в которых нет четкого понимания того, что стоит за этим словом. Идентификация понятия как раз и входит в одну из задач газеты «Общее дело» с ее ориентацией не только на русского, но и чужеземного читателя. Ср.: Для иностранцев -«большевизм» совершенно новое слово, которое они впервые услышали лишь после того, как разразилась русская революция 1917 г. Новым явилось оно и для тех русских, которые стояли вдали от революционных течений (ОД).
В антибольшевистской газете идеологический вопрос о новом, прогрессивном, что обещает и дает новая власть в России, обнаруживает не предвиденную большевиками оборотную сторону - само явление действительности. О главных идеологемах большевизма идеологический субъект газеты судит полемически и сопоставительно - по факту с места событий и по трудам идеологов социализма. Например:
Что же нового даст революция, как изменяет она звериный быт, много ли света вносит она во тьму народной жизни?
За время революции насчитывается уже до 10 тысяч «самосудов». Вот как судит демократия своих грешников: около Александровского рынка поймали вора, толпа немедленно избила его и устроила
голосование: какой смертью казнить вора: утопить или застрелить? <...> Все это творится от имени «пролетариата» и во имя «социальной революции». И все это является торжеством звериного быта, развитием той азиатчины, которая гноит нас.
А где же и в чем выражается тот «идеализм русского рабочего», о котором так лестно писал Карл Каутский? Где же и как воплощается в жизнь мораль социализма, - «новая» мораль? (НГ).
Пробольшевистский дискурс
Ситуация вражды, неприятия вместе с оппозитивным взаимодействием идеологем «новый / старый» выражены в пробольшевистском дискурсе как отношение противостояния в рамках субъектно обозначенной дискурсом конфронтации. С позиций активно действующей силы концептуальная оппозиция МЫ / ОНИ - ведущая для дискурса газеты «Голос труженика». В подтверждение сказанного приведем списки слов, образующих ассоциативно-семантическое поле дискурса с названными концептами.
ОНИ (старая сила): враг \ господствующий класс (класс вампиров) \ класс хозяев \ дармоеды (паразиты) \ деспоты \
самодержцы \ капиталисты \ империалисты \ союзники \ богачи \ буржуази я \ правители (правящие всех наций) \ правительство \ власти \ маленькая кучка капиталистов (хитрая кучка) капиталистические революцетушители \ политические прислужники (прихвостни) \ наемники (наемные хулиганы) \ юнионные чиновники \ лжелидеры (затемнители рабочих) \ капиталистическая пресса (наемная пресса) \ портовое начальство \ собственники копей \ капиталисты Чикаго \ союзные капиталисты;
МЫ (новая сила): рабочий класс \ рабочие (рабочие всех стран) \ пролетариат \ рабочие и крестьяне \ рабочие массы \ армия производителей \ миллионы трудового народа (трудящиеся) \ труженики (все создающие) \ проснувшийся рабочий народ \ организованные рабочие \ стена рабочей силы \ товарищи \ работники и
работницы \ Индустриальные Рабочие Мира (индустриалисты) \ революционные радикалы (радикальные элементы) \ революционные организации (радикальные организации) \ большевики \ красные \ большевистская армия \ большевистская Советская власть \ российское большевистское рабочее правительство (советское правительство) \ русский пролетариат, американский пролетариат \ американский рабочий, российский рабочий \ американский фермер, русский крестьянин \ русские рабочие Америки (русские в Америке) \ жертвы (жертвы миллионов
рабочих) политические и классовые узники \
политзаключенные \ товарищи, борющиеся в Европе \ честные люди.
Идеологическое противоположение новое / старое встречается в пробольшевистских контекстах как прямо выраженное (с двумя оппозитивами) или как подразумеваемое (с одним оппозитивом). Оно всегда актуализировано для целей неумолкаемой пропаганды. Ср. субъектно выраженные оппозиции:
• Организуясь индустриально, МЫ организовываем ячейки нового общества внутри оболочки старого.
• Большевизм является народным восстанием против _старого режима; Их первая цель направлена раньше всего против существующего правительства, и после торжествующей победы большевиков все казенные учреждения переходят в руки нового государства.
• Захватывая власть, большевики занимают места, где раньше сидели сатрапы старого режима. Типичная большевистская революция -это политическая революция - насильно.
•... большевизм имеет огромный успех и может распространиться по всему свету, поэтому они [капиталисты. - ТАК КАК] дали страдания и голод народам, принявшим новую форму общественной жизни
Противоположная оценочность идеологем старый(-) и новый(+) в текстах тождественна установкам идеологии войны, которые содержатся в программных документах большевизма. Для подтверждения сказанного помещаем ниже фрагмент декрета Советов о роспуске Учредительного Собрания, опубликованный в газете «Свободная Россия» (Буэнос-Айрес 1918, 27 янв.): Учредительное Собрание бьло избрано на основании старых избирательных списков и вследствие этого явилось представителем старого режима. <... > Советы пришли к заключению, что парламентаризм старой буржуазии не способен разрешить проблемы, которые поставил себе социализм, и что только они могут победить оппозицию со стороны богатых классов и создать новое социалистическое государство.
> Темное / светлое. В отличие от предыдущей оппозиции, данная не образует формально выраженного противопоставления в текстах газет. Но существование такой оппозиции как архетипа легко реконструируется. По данным Т.М. Николаевой, изучавшей поэтику противопоставлений в структуре «Слова о Полку Игореве», соотношение концептов тьма - свет означает в «Слове» морально-ментальную оппозицию. Содержание культуры, связанное с различными формами сознания (обыденным, мифологическим, религиозным,
научным, художественным) «находит экспликацию в слове, служащем сигналом определенного кода» [Сулименко, 2006, с. 36]. Имена темный, светлый в этом смысле можно рассматривать как средство доступа к культурным реалиям того времени и к особенностям групповых менталитетов русских за рубежом.
Добавим, что слова свет, квет, свят по «Православному богословскому словарю» родственны между собой [Степанов, 2001, с. 855]. Современные исследователи относят процесс ментализации (ранней концептуализации) к деятельности славянских переводчиков с греческого. Под ментализацией понимается такой процесс, когда славянский переводчик греческих текстов «интерпретирует некоторый смысл прежде всего для себя, а уж как следствие этого - для адресата» [Степанов, 2001] (автор указывает на работу Е.М. Верещагина). Отметим здесь значимость сакральных концептов Темное и Светлое, которые связаны с переживанием русским человеком своего особого ментального отношения к предмету во все времена.
Для публикаций антибольшевистской направленности характерны эпитет темный и метафора темнота в сочетаниях с целым рядом наименований референтов: темная масса, темный народ, темная толпа, темные люди, темные личности, темный солдатский штык, темная улица, темное сознание, темные страсти; темнота народная. Слово светлый ограничено употреблением в значении 'радостный' (светлое пробуждение всей России) и символическим смыслом 'откуда исходит свет; истинный' (светлый стяг терпимости и закона; светлый дух). В текстах слово светлый никак не связано парным противопоставлением со словом темный. Зато используется подразумевающий тьму (в значениях 'невежество' и 'неизвестность') фразеологизм «проливать свет».
Главным значением слова темный в антибольшевистской газете стало значение, относящееся к характеристике сознания широких кругов простонародного населения (массы). «Темный» значит 'невежественный', 'отсталый', а также (в силу этого) 'обманутый'. Слово является косвенным аргументом при объяснении причин происходящего в России:
• Раздраженные инстинкты этой темной массы нашли выразителей своего зоологического анархизма... (НГ).
• .от имени социалистической демократии, в угоду большевикам натравливает дикую, темную толпу на кадетов (ОД).
• <... > обманутые люди, побратавшись с венценосным тираном-Вильгельмом, шли кровавым боем на родную землю и на своих
братьев,... а пушки, пулеметы и ружья, данные им народом для защиты своей родины обратили на свои собственные исторические святыни древнего Кремля, на просвещенную свободолюбивую молодежь, которая хотела остановить их, темных, обманутых1 (НГ).
Синонимичным слову «темная масса» по смыслу является слово чернь в значении 'невежественная, некультурная среда, толпа'. Речь идет об отпоре «владычеству и притязаниям разнузданной черни, руководимой демагогами» (ОД). Как видно, в качестве причины и виновника происходящего указываются не «притязания» темной массы, а сознательные действия ее вожаков и «темных людей, собравшихся вокруг Смольного» (НГ). Сочетание темные люди (личности) актуализируется в значении 'подозрительные' и 'преступные'. Смысловые варианты использования концепта «темный» в антибольшевистской газете невелики, но они устойчиво ассоциируются с образом врага и семантикой орудийности.
В пробольшевистской печати использование изучаемых оппозитивов менее заметно. Нам встретилось словосочетание темная сила, должно быть хорошо известное читателям-рабочим по тексту «Интернационала» («Вихри враждебные веют над нами / Темные силы нас злобно гнетут»). Используется идеологема затемнители рабочих, подразумевающая вредное влияние профсоюзных «лжелидеров» на сознание простых рабочих. Знаком светлого будущего в пробольшевистской газете «Голос труженика» выступает слово солнце. Как символ народного счастья, оно включено в пафосную идеологему солнце свободы, равенства и братства.
Итак, стоит подчеркнуть, что слова-оппозитивы старый / новый и светлый / темный возбуждают в памяти человека связанные с ними концепты, активизируют сложные сущности и поэтому способны имплицитно выразить ментальные состояния и картину мира с точки зрения идеологически трактуемого добра и зла, пользы и вреда. Модальные отношения одобрения / неодобрения выражаются в высказываниях словами, которые (в широком смысле) выступают признаками связи сообщаемого с идеологией говорящих.
В отечественной науке вопрос экспликации русской ментальности в слове, в философских системах национального характера, в константах русской культуры (то есть искомое историками решение «вопроса реконструкции не осознаваемых людьми представлений и соответствующих им норм поведения») раскрывается на материале словесной культуры [Колесов, 1999; Степанов, 2001; Колесов, 2002]. В целом «русская культура реально существует в той мере, в какой
существуют значения русских (и древнерусских) слов, означающих культурные концепты» [Степанов, 2001, с. 8]. Речь идет о концептах, представляющих собой в некотором роде «коллективное бессознательное» российского общества. Цитаты из древних и современных текстов служит доказательством наличия таких концептов. Ю.С. Степанов поясняет: эти концепты существуют не в головах тех или иных людей, а в самой русской культуре [Степанов, 2001, с. 9].
Таким образом, место категории «национальная ментальность» расположено не только и не столько в границах истории или социологии, сколько в пространстве культуры, преимущественно словесной. В то же время категория «групповой менталитет» исторически и социально может быть ограниченным [Корнеева, 2001]. Сюда входят ценности, правила и ориентации, которых придерживаются отдельные группы общества, в частности, антибольшевики и пробольшевики.
У изданий разной идеологической ориентации степень распространенности изучаемых нами оппозитивов различна. В газетном дискурсе РЗ распространена оппозиция старое/новое (модель общего Пути человечества), где старому соответствуют больше отрицательных коннотаций, а новому - положительные. Очевидна большая поляризованность оценочных коннотаций этих оппозитивов в пробольшевистской печати, в то время как в антибольшевистской встречаются для каждого оппозитива как отрицательные, так и положительные коннотации. Однако если учесть ярко выраженный критико-полемический уклон антибольшевистского дискурса, то можно отметить маркированную семантику отрицания в его дискурсе. Даже оппозитив новое получает полемически отраженную отрицательную коннотацию, так как трансформируется модальностью неприятия.
Если первая оппозиция старый / новый распространена в обоих идеологических дискурсах, то вторая оппозиция светлый/темный характеризует в большей степени антибольшевистский дискурс. Интерпретация оппозитивов неравномерная. В антибольшевистской печати больше акцентирован оппозитив темный, а в пробольшевистской печати символ будущего народов в виде сияющего света (солнце). В пробольшевистском дискурсе в целом больше полярных коннотаций (без оттенков пейоративного в старом и мелиоративного в светлом) и преобладает связанная с оппозитивами мифологизированная полярность представлений.
Литература
Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.,1998.
Серио П. Как читают тексты во Франции // Квадратура смысла: французская школа анализа дискурса. М., 1999.
Степанов Ю.С. Константы : словарь русской культуры : опыт исследования. М.,
2001.
Сулименко Н.Е. Современный русский язык: слово в курсе лексикологии. М.,
2006.
Толковый словарь русского языка / под ред. Д.Н. Ушакова : в 4-х тт. М., 19351940.
Колесов В.В. «Жизнь происходит от слова.». СПб., 1999. Колесов В.В. Философия русского слова. СПб., 2002.
Корнеева Т.С. Менталитет как социокультурный феномен : автореф. дис. ... канд. филос. наук. Екатеринбург, 2001.
