CC BY
132
УДК 17
ОНТОЛОГИЧЕСКИМ И ЭВОЛЮЦИОННЫМ СМЫСЛЫ ПОЛОВОГО ДИМОРФИЗМА
© Р. Б. Сабекия
Стерлитамакская государственная педагогическая академия Россия, Республика Башкортостан, г. Стерлитамак, 453103, пр. Ленина, 49.
Тел./ факс: + 7 (3473) 43 94 18.
E-mail: askarov66@bk. ru
Предметом исследования выступает дифференцированный пол человека. Целью работы — доказать природную и нравственную необходимость половой дифференциации. Обосновано, что половой диморфизм в эволюции человека является важным источником самодвижения природы. Разделение полов на женский и мужской выполняет функцию самосохранения и саморазвития человека. В этом заключен эволюционный смысл полового диморфизма, в то время как его онтологический смысл сводится к указанию на ограниченность человеческой природы, бывшей когда-то более целостной.
Ключевые слова: половой диморфизм, консервативный пол, оперативный пол, андрогинизм.
В интимнейших пластах души каждого человека коренится в качестве архетипа коллективного бессознательного некий идеальный образ человека противоположного пола, своего рода образец, высшая цель его развития, как необходимый для совершенствования человеческой породы, недостающий фрагмент целостности бытия. Посредством любви этот идеал актуализируется и выводит качество мужского и женского типов с природно-биологического на истинно человеческий, нравственный уровень. Можно сказать, мужественность и женственность являются определенными модификациями человеческой природы. Воспроизводимые из поколения в поколение, они обогащают сущность человека. Возможно, именно осознание этого факта позволило многим философам говорить об андрогинной природе первочеловека.
Так, согласно известной мифологической концепции андрогинной сущности перволюдей, изложенной Платоном в диалоге «Пир», человек когда-то представлял собой муже-женское существо с четырьмя руками, четырьмя ногами, двумя головами. Могущество их было настолько велико, что они, возгордившись, решили помериться силой с богами. За гордыню свою они были сурово наказаны: боги рассекли каждого человека надвое, в результате чего численность людей, ставших вдвое слабее, увеличилась, соответственно, в два раза. И теперь каждый «получеловек», неполноценный и одинокий, ищет свою «половинку», желая слияния с ней в единую плоть, единую душу. «Вот с каких давних пор,- пишет Платон,-свойственно людям любовное влечение друг к другу, которое, соединяя прежние половины, пытается сделать из двух одно и тем самым исцелить человеческую природу» [1].
Конечно, в природном бытии осуществление ан-дрогинизма невозможно. Духовная и телесная непроницаемость человеческих существ охраняет пол от вторжения в него противоположного полового начала. Но стремление выхода из половой ограниченности человека неистребимо, и он, не взирая на тщетность своих усилий, пытается преодолеть свою замкнутость через половую любовь: «Человек чувствует живую
потребность восполнять себя другими людьми ... не только в отношении матери-альном, но еще более в отношении духовном» [2].
Онтологический смысл указанного мифа об анд-рогинной природе первочеловека русским религиозным философам видится в признании того, что самоутверждение личности, противопоставившей себя Богу, стало причиной раздробленности в мире: личность, пожелавшую творить вместо Бога, а не вместе с Богом, неизбежно постигает распад. Согласно учениям Вл. Соловьева, П. А. Флоренского, С. Н. Булгакова, первочеловеку была дана в подруги София -вечная девственность, предназначавшаяся для того, чтобы «разделить» одиночество Адама любовью, ведь любовь по выражению Г. Г. Маркеса, и есть рай разделенного одиночества. Но Адам, совершив грехопадение, потерял Софию - Вечную Деву и обрел Еву -Женщину, созданную для земной жизни.
В чем же состоит «грех» Адама? И в чем философский смысл мифологического учения о грехопадении? Ответ на этот вопрос можно найти у Н. А. Бердяева, утверждающего совершенство человека как творения Божьего именно в той свободе, что вложена в него, дарована самим актом рождения: «Насильственное, принудительное, внешнее устранение зла из мира, необходимость и неизбежность добра - вот что окончательно противоречит достоинству всякого лица и совершенству бытия... Основа совершенства и добра - в свободе, в свободной любви к Богу, в свободном единении с Богом, а этот характер всякого совершенства и добра, всякого бытия делает неизбежным мировую трагедию» [3, с. 138].
Кант, например, объявляет свободу имманентным принципом мира, и назначение человека ему также видится в том, чтобы свободно придти к высшему совершенству: «Бог желает не только того, чтобы мы были счастливы, но и сами сделали себя счастливыми»,- в этом, по Канту, состоит истинная моральность [4]. Выходит, необходима свобода греха, свобода выбора добра и зла, иначе не имеет смысла само разделение на добро и зло. Но, поняв свободу свою как свободу от Бога, человек потерял ее. Отка-
завшись от Божественной Любви, человек, по представлениям русских философов, «влюбился» в материальный мир, распавшийся вне божественного единства на чуждые друг другу части. Отчужденный хаотичный мир задает теперь человеку рамки внешнепринудительной необходимости, сделав его «рабом природной разъединенности».
Этот акт грехопадения несколько иначе представлен в древнегреческом трактате «Поймандр»: человек, прорвавшись через небесные сферы, увидел землю, а в воде - свое отражение; природа, узрев прекрасный лик, отражающий божественную любовь, влюбилась в человека, который, в свою очередь, влюбился в зыбкий образ собственного совершенства и пожелал остаться в мире неразумной материи.
Вследствие «любви» к природному, конечному миру человек «... как и все живые создания на земле двойственен: он смертен по своей телесной природе, и он бессмертен по своей вечной человеческой сущности. ... Связь, сдерживающая все вещи вместе, по воле Бога распалась и все живые существа, включая человека, будучи до сих пор обоеполыми, разделились на мужскую и женскую половины. ... Пусть человек, наделенный духом, осознает, что он бессмертен и что причина смерти есть его эротические желания. Тот, кто осознает свою природу, уподобится Богу. ... Тот же, кто ... идет на поводу у своего тела, будет блуждать во тьме чувственного мира, разделяя смертный жребий» [5].
Как видим, многие философы-мистики считали половую дифференциацию последствием космического падения Адама: природа, проникнув через пол в самые сокровенные недра его сущности, породнилась с человеком и породила мужчину и женщину. Библейский рассказ об Адаме и Еве повествует нам о том, что они, вкусив плоды от дерева познания добра и зла, осознали самих себя и друг друга, увидев свою отдельность и различие из-за принадлежности к разным полам. Эрих Фромм, разъясняя суть библейского мифа, пишет, что «. как только они поняли свою отдельность, они стали чужими друг другу, потому что они еще не научились любить (что вполне понятно хотя бы из того, что Адам защищал себя, обвиняя Еву, вместо того, чтобы пытаться защитить ее). Осознание человеческой отдельности без воссоединения в любви - это источник стыда и в то же время - это источник вины и тревоги. Таким образом, глубочайшую потребность человека составляет потребность преодолеть свою отделенность, покинуть тюрьму своего одиночества» [6], причем именно «дурная любовь к самим себе» [7] делает из одиночества тюрьму для личности.
В результате акта довременного грехопадения, полагают многие философы, произошло распадение целостного человека, и главной характеристикой «павшего» человека становится пол, по которому он определяется либо как мужчина, либо как женщина. Между мужчиной и женщиной выросла стена непонимания, их разделяет пол - «мрак» в самом человеке.
Дифференцированный пол подчинил человека узкоспециализированной сексуальной функции организма, превратил его в раба своей плоти. Разум признал свое поражение перед природой.
По мнению Вл. Соловьева, само по себе половое влечение не только неразумно, без-умно, но и находится по ту сторону нравственности. И потому человек стыдится плоти, так как она ведет к рассеянию жизненной энергии и потери своих сущностных сил. Чувство стыда понимается Вл. Соловьевым как реакция духовного начала против порабощения «животной материи»: человеку стыдно подчиняться материальному влечению организма, стыдно уподобляться животному. «Предмет стыда в похоти,- поясняет Б. Рассел,- составляет то, что она не сдерживается и не управляется волей: «детородные органы» не подчиняются воле человека, как все другие члены тела» [8]. Действительно, вторит им Н. А. Бердяев, в поле есть что-то уничтожающее человеческое достоинство, чего человек стыдится и вынужден скрывать: в самом сексуальном акте есть момент унизительного и уродливого (Леонардо да Винчи как-то отметил, что половой орган настолько уродлив, что, если бы люди не впадали в состояние одержимости, жизнь рода была бы невозможна) [9, с. 266].
Нам близка позиция В. В. Розанова, который, возражая Вл. Соловьеву и Н. Бердяеву, заявляет, что пол есть предмет не стыда, а стыдливости, то есть некоторой застенчивости, скрывающей интимно-сущее, сокровенное в человеке. На это значение стыда указывает и П. А. Флоренский: однокоренными с русским словом «стыд» являются слова: «сты(д)-нуть», «сты-ть», «про-сты-вать», а также: «студь», «студить», «простуда» и т. п., то есть стыд есть чувство духовного холода, возникающего от обнажения того, что, будучи глубоко интимным, не должно быть выворочено наружу. Если снять с себя одежду, то и телесное, и духовное состояние человека будет требовать покрытия наготы: «телу будет студно, а душе -стыдно» [10]. Тем самым, чувство стыда не означает, что пол грязен и греховен. Пол целомудрен и не желает подвергаться рассудочному осмыслению, которое опошляет сокровенные тайны природы. Еще Кант писал о стыдливости как о высшей мудрости, необходимой для того, чтобы «набросить таинственный покров даже на самые естественные цели природы» [11].
Таким образом, предметом стыда выступает не пол, а отношение к своему полу как к обособленному самостийному органу, который выходит из повиновения целостному организму и подчиняет его своим «прихотям». Человек не может удовлетворить свое целостное существо внешним, животноматериальным соединением с другим лицом (ибо это не нарушит одиночества): как писал Вл. соловьев, «. вместо телесно-духовного взаимопроникновения и общения двух человеческих существ здесь является лишь соприкосновение органических оболочек и смешение органических секретов, и это поверхностное единение только подтверждает, усиливает глубо-
кое фактическое разделение человеческого существа» [12].
Другая разновидность теории андрогинизма (известная как теория бисексуальности, развиваемая З. Фрейдом и его последователями), исходит из признания того факта, что в каждом человеке наличествуют оба половых начала, только одно из них не развито совсем, существуя в виде «рудиментарного органа», либо развито в меньшей степени, чем то, которое определяет гражданский пол человека. «Ни у одного нормального индивидуума мужского или женского пола не отсутствуют совершенно следы полового аппарата противоположного пола,- указывает З. Фрейд.- Из этих уже давно известных анатомических фактов вытекает учение о первоначальной бисексуальной основе организма» [9, с. 35]. Для определения этого явления ученым венской школы психоанализа Вильгельмом Штекелем был введен термин «биполярность». Позже он был заменен понятием «амбивалентность», предложенным Блейлером, которое и используется ортодоксальной школой Фрейда. Последнее заимствовано из химии, где амбивалентными считаются элементы, способные вступать в соединение с двумя другими элементами. Подобно этому чувства человека всегда амбивалентны, и представление о каком-либо лице может соединяться с двумя различными чувствами, например, любовью и ненавистью.
Ф. Виттельс, внесший большой вклад в разработку психоаналитической теории, пишет по этому поводу: «...как радикал в органической химии не может вести самостоятельного существования, но принудительно вступает в соединение, так ни один из обоих полов не может существовать сам по себе - в нем живет часть другого пола» [13].
Индивидуальная неповторимость человеческих существ, согласно теории андрогинизма, вызывает к жизни личную (половую) любовь, основанную на вере в то, что для одинокого в своей уникальности «Я» есть его комплементарный партнер - такое же неповторимое единственное «Ты» [9, с. 211]. По этой теории, цель любви, следовательно, состоит не в создании андрогина, некоего третьего существа, путем слияния мужчины и женщины, как то провозглашалось в рамках платоновской традиции, а в выявлении внутренней андрогинной природы каждого из любящих. Если у Платона два существа должны слиться через любовь в третье, то, согласно теории бисексуальности человека, каждый в любовной паре должен сам стать андрогином. «Тайна и таинство интимной любви в том,- писал Ф. Баадер,- чтобы взаимно помогать друг другу восстановить каждому в себе анд-рогина как целостного и чистого человека, который не есть ни мужчина, ни женщина, то есть нечто половинчатое» [3, с. 406].
У К. Юнга, например, врожденная андрогинная природа людей отражена в архетипах коллективного бессознательного «анима» и «анимус». «Анимус» -это внутренний образ мужчины в составе бессозна-
тельного каждой женщины, «анима», наоборот, первичная психическая модель женщины в мужчине. Биологической основой этих архетипов, по Юнгу, выступает тот факт, что организм человека вырабатывает как мужские, так и женские гормоны. Кроме того, эволюция человека идет по мере обогащения культурно-историческим опытом взаимодействия с противоположным полом, в результате чего происходит определенная диффузия мужских и женских половых характеристик и закрепление этого коллективного опыта человечества в андрогинических архетипах. Юнг утверждал, что анимус и анима, как маскулинные и феминные качества, должны быть гармонично представлены в общей психической структуре личности, во избежание односторонности ее развития на пути к самореализации.
Задача любви определяется в этом контексте как осуществление полноты самовыстраивания человека посредством достижения единства мужской и женской индивидуальностей, ограниченных полом. Пол -только «половинка» целостного человека, и, хотя в эмпирической действительности представлены лишь ограниченные телесными рамками обособленные мужские и женские индивидуальности, любовь способна преодолевать их противопоставление, возвышая каждого из любящих до образа «идеального человека», воплощающего в себе лучшие качества как мужского, так и женского половых начал. Вспомним, что на вопрос «Когда же приидет Царствие Твое?» Иисус Христос ответил: «Когда два будут одно и мужское будет женским и не будет ни мужского, ни женского». Строки из Торы свидетельствуют о том же: «Вот книга порождения Человека: В день сотворения Богом Человека подобным Богу Он создал его, мужского и женского [пола] сотворил их, благословил их и нарек им имя Человек, в день сотворения их»
[14].
Половая любовь представляет собой базисный вид любви, первооснову, причину всех возможных ее проявлений-следствий. Как писал А. И. Клизовский, «любовь между мужским и женским началами есть действие притяжения разноименных и противоположных полюсов одного и того же когда-то разделенного магнита. Любовь к Высшим Существам есть притяжение большими магнитами малых магнитов. Любовь к своим детям есть то же явление, но меньшей силы и меньшего значения. Любовь к своему ближнему есть притяжение однородных магнитов, но обладающих разными индивидуальными свойствами притяжения или отталкивания. . Любовь между началами есть особый аспект любви, отличающийся от прочих видов этого всеобъемлющего чувства и великого принципа, которым все живет, движется и существует» [15].
Любовь помогает состояться, реализоваться, проявиться бытию. Она, как и сам человек,- «в просвете бытия», на границе между бытием и небытием. «Как космическое Единое разделилось в себе на два разных начала,- пишет В. И. Самохвалова,- чтобы
дать толчок к развертыванию жизни Космоса, так и Бог разделил первоначально единое существо, чтобы обеспечить динамичное и наполненное развитие человека. . Обычный разделенный человек стал результатом сомнения Бога в человеке, в том, что тот сам, по своей воле сможет (или захочет) совершенствоваться; и Бог дал ему любовь - «в компенсацию» за разделение, чтобы он хотел и вынужден был делать это, хотя бы не иначе, как через борьбу и тяготение разных начал.» [16].
Итак, можно как угодно относиться к представленной в рамках теории андрогинизма мифологической, теологической и философской интерпретации онтологического смысла половой дифференциации человека, тем не менее, анализируя в этом контексте результаты естественно-научных исследований, нельзя не признать того факта, что именно в сфере полового диморфизма кроется источник самодвижения всей природы.
Человек, как и любая биологическая система, эволюционирует при разрушительном воздействии внешней среды по мере приобретения или утраты тех или иных свойств и качеств. С целью повышения устойчивости биологическая система, как известно, разделяется на две подсистемы - оперативную, или периферическую, то есть ту, которая наиболее тесно контактирует с внешней средой для получения от нее информации о возможностях изменения, и консервативную, или центральную, наименее подверженную случайным воздействиям и отдаленную от среды для поддержания непрерывности рода. Таким образом, разделение полов на женский (консервативный) и мужской (оперативный) выполняет функцию самосохранения человека посредством самоорганизации, самодвижения в условиях флуктуационных колебаний среды.
В зависимости от благоприятности или не благоприятности ситуации во внешней среде происходит изменение значимости того и другого пола в рамках популяции. Доктор биологических наук В. А. Геода-кян на конкретном эмпирическом материале показал, что в критических для выживания вида, экстремальных условиях повышается биологическая значимость мужского пола и обостряются различия между полами, и наоборот, чем более стабильны, благоприятны условия среды, тем выше ценность женского пола и уменьшается половой диморфизм. В свете исследований В. А. Геодакяна учеными объясняется явление партеногенеза: у видов, размножение которых может осуществляться без оплодотворения, половой диморфизм так же наблюдается. Они прибегают к половому размножению при наступлении неблагоприятных условий, причем, чем лучше условия среды, тем меньше в популяции самцов. Например, в нестабильных условиях обитания в пересыхающих или замерзающих водоемах поддержание жизни осуществляется за счет популяции рачков с самцами, а в водоемах с
благоприятными условиями превалируют партеноге-нетические формы.
Поскольку достаточно наглядно прослеживается, что виды, пользующиеся половой формой размножения, уменьшают свои эволюционные преимущества в сравнении, например, с теми же партеноге-нетическими, учеными делается вполне обоснованный вывод о том, что смысл половой дифференциации заключен вовсе не в необходимости осуществления полового размножения, ибо природа может использовать гораздо более эффективные и простые формы реализации этой цели. Эволюционный смысл полового диморфизма не столько в размножении, сколько в самодвижении, самоорганизации живого. Вскрытые Ч. Дарвином эволюционные механизмы -изменчивость, наследственность и естественный отбор - не указывают на сам источник мутационных способностей организмов. Думается, что таким источником, субстанциональной основой эволюции, является именно дифференцированный пол, точнее, диалектическое единство противоположных полов. Так природа, вычленив в себе мужское и женское, осуществляет непрерывность саморазвития.
Таким образом, можно заключить, что пол представляет собой противонаправленность различных сил, которая, благодаря взаимной потребности этих сил в слиянии путем взаимодействия, соединившись, образует целое. Это взаимообогащающее слияние противоположного в единое выступает источником саморазвития и совершенствования структур и форм человеческого вида, гарантом его бесконечного прогрессивного движения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Платон. Соч. в 3 т. М.: Мысль, 1970. Т. 2. С. 142.
2. Юркевич П. Д. // Философские произведения. М.: Правда,
1990. С. 353.
3. Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Правда, 1989. -138с.
4. Кант И. // Этическая мысль: Науч.-публицист. чтения. М.: Политиздат, 1990. С. 321.
5. Человек как философская проблема: Восток-Запад: Сб. ст. М: Ун-т дружбы народов, 1991. С. 252-253.
6. Фромм Э. Искусство любить: Исследования природы любви. М.: Педагогика, 1990.
7. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого. М.: Интербук, 1990.
8. Рассел Б. Почему я не христианин: Избр. атеист. произв. М.: Политиздат, 1987.
9. Русский Эрос, или Философия любви в России. М.: Прогресс,
1991. - 448 с.
10. Флоренский П. А. Соч. в 3 т. М.: Правда, 1990. Т. 1, 2. С. 704.
11. Мир и эрос: Антология философских текстов о любви. М.: Политиздат, 1991.
12. Соловьев Вл. Соч. в 2 т. М.: Мысль, 1990. Т. 2. С. 513.
13. Виттельс Ф. Фрейд. Его личность, учение и школа. Л.: «Эго»: «Союзбланкоиздат», «Прометей», 1991.
14. Дворкин И. // Вопр. филос. 2002. № 4. С. 149-150.
15. Клизовский А. И. Мужчина и женщина: О взаимоотношении начал. Мн.: Ушверсгтэцкае, 1995.
16. Самохвалова В. И. // Филос. науки. 2004. № 10. С. 50.
Поступила в редакцию 20.06.2006 г.
