CC BY
43
£)нциклопеди£
ЭПИСТЕМОЛОГИЯ & ФИЛОСОФИЯ НАУКИ, Т. XIII, № 3
SlÄ
!
осуждаем статьи о деятельности1
В. П. Филатов
Дискуссии вокруг категории деятельности имеют в нашей философии длительную историю. Дело в том, что деятельность традиционно рассматривалась в качестве одного из главных принципов диалектического материализма. В своем первом тезисе о Фейербахе К. Маркс отмечал, что главный недостаток предшествующего материализма заключается в том, что «предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно». Деятельностный подход наиболее ярко выражен в ранних работах Маркса, поэтому с середины 1950-х гг., когда эти работы вышли на русском языке, многие отечественные философы стали приверженцами идеи деятельности. Эта категория стала пониматься как некий первопринцип подлинной марксистской философии, разработка которого позволяет перестроить фундаментальные основания философии, обновить, а лучше заменить надоевшие всем конструкции догматического советского «диамата», связанные с теорией отражения и основными законами диалектики.
Это обновление шло в 1950-1960-е гг. по нескольким конкурирующим и одновременно взаимодействующим между собой линиям. Во-первых, это были работы Э.В. Ильенкова, Г.С. Батищева, B.C. Библера, A.C. Арсеньева, А.П. Огурцова и др., в которых пересматривался смысл диалектики. Схемы последней обогащались на основе новой переработки гегелевского наследия, освоения работ Г. Лукача и других теоретиков западного неомар-
1 Данный материал подготовлен в рамках проекта РГНФ № 06-03-00322а.
1Й1
Й
■
11
ксизма, привлечения диалогических идей М.М. Бахтина. Можно сказать, что в рамках этого направления возник советский неомарксизм, по многим идеям созвучный с западным, который, в частности, разрабатывался еще популярной в то время Франкфуртской школой.
Во-вторых, понятие деятельности было центральным для разработки общей методологии в кружке Г.П. Щедровицкого. Методология понималась здесь предельно широко - как вся совокупность средств и операций активности человека. В кружке, через который прошли очень многие философы в то время, ставилась задача создать некую содержательную логику человеческой деятельности и познания.
В-третьих, деятельностный подход нашел сильный отзвук в разработке в это же время новых концепций в теории познания, в философии и методологии науки. Понятие деятельности позволяло здесь противопоставить натуралистическому объективизму более сложные построения, которые на передний план выдвигали активный, конструктивный характер познания. И.С. Алексеев даже называл деятельностный подход в познании субъективным материализмом, поскольку в качестве объективного в нем предстает то, что в конечном счете оказывается объективацией смыслов, которые коренятся в человеческой деятельности.
Все эти направления так или иначе взаимодействовали также с активно развивавшимися в то время системными исследованиями и с психологией, в которой категория деятельности играла ключевую роль в концепциях Л.С. Выготского, С.Л. Рубинштейна, А. Н. Леонтьева, В.В. Давыдова и др.
Казалось бы, такое массированное движение должно было дать впечатляющие результаты. Отчасти так оно и было, если говорить об обновлении философии в те годы, давшем также многие импульсы для последующего движения. Однако постепенно интерес к деятельности стал угасать. Диалектика, даже обогащенная понятиями опредмечивания и распредмечивания, объективации, овеществления и отчуждения, диалогизма и полифонии, перестала вызывать интерес в последние десятилетия. Не удалось создать и какой-то общей и достаточно содержательной теории пС
деятельности. Стоит заметить, что и зарубежные попытки разра- 2
ботать такую теорию под именем «праксеологии» оказались не более успешными".
__________ X
, аг
См.: Котарбинский Т. Трактат о хорошей работе. М., 1975; Мизес Л. х
Человеческая деятельность. М., 2000. т
Вместе с тем связанная с деятельностью проблематика, конечно, не может исчезнуть из философии. Утрата интереса к деятельности как универсальному объясняющему принципу не означает, что различные виды человеческой деятельности сами по себе не требуют объяснения. Например, в аналитической философии достаточно плодотворно обсуждаются проблемы объяснения соци-альных действий, что важно для методологии социально-гуманитарных наук и психологии . В последние годы заметно воз-
II
рос интерес к природе рационального поведения, поскольку стало ясно, что рациональность не задается и не ограничивается лишь сферой сознания, но является характеристикой человеческой деятельности как таковой. Важным и весьма оригинальным ответвлением этого является теория коллективных действий, которая лишь недавно стала привлекать внимание наших философов4. Это лишь некоторые темы, связанные с феноменом деятельности, но и они показывают, что былой интерес к нему вполне может вновь оживиться.
в. А. Бажанов
Деятельностный подход - философская концепция, придающая деятельности более фундаментальный онтологический статус, нежели констатация существования отдельных объектов-вещей. Как объяснительный принцип в эпистемологии этот подход предполагает, что смысл понятий и человеческих представлений порождается характером деятельности и представляет собой результат ее опредмечивания. Понимание деятельности как особого вида действительности означает, что практика заключается в воздействии действительности «в форме деятельности» на действительность «в форме объекта», а субъект деятельности включен в качестве специфического фрагмента действительности (И.С. Алексеев).
В отношении деятельности можно говорить о ее целях, средствах, собственно процессе деятельности и результате. Основные
3 См.: Taylor С. The Explanation of Behaviour. L., 1967; Davidson D. Ac-Ф tions and Events. Oxford, 1980; Уинч П. Идея социальной науки и ее от-
q ношение к философии. М., 1996; Вригт Г.Х. Логико-философские иссле-
ц дования. М., 1986.
Ж 4 См.: Олсон М. Логика коллективных действий. М., 1995; Штекелер-
■jjj- Вайтхофер П. Логика совместного действия в психологии и социальных
I науках // Эпистемология & философия науки. 2006. Т. IX. № 3; Колпаков
т В.А. Послесловие к публикации // Там же.
цели деятельности лежат вне сферы самой деятельности. Они находятся в области человеческих идеалов, мотивов и ценностей. Если конечный результат деятельности совпадает с сознательно поставленной целью, то деятельность можно охарактеризовать как рациональную. Между тем в определенном смысле деятель-
II
і
ность носит безличный, предметный и системный характер.
Деятельность представляет собой единство процессов опредмечивания и распредмечивания. Опредмечивание - процесс перевода знания, представленного в «форме деятельности», т.е. существующего как компонент в целостной системе деятельности, в материальные формы (в «форму объекта»), в результате чего некоторая вещь, втянутая в орбиту конкретной деятельности, приобретает смысл и значение как элемент человеческой активности. Распредмечивание, соответственно, есть процесс перевода свой- ШЦ
ства вещи из свойства объекта в свойство деятельности. Когда характеристики деятельности, опредмечивающиеся в свойствах ее продуктов, начинают истолковываться как имманентно принадлежащие самим продуктам вне учета природы и целей деятельности, то возникают феномены, известные как «овеществление», «товарный фетишизм».
Деятельность бывает разных видов: материальная и духовная, коллективная и индивидуальная, интенсивно-продуктивная (творческая) и экстенсивно-репродуктивная. В любом случае речь идет о сложной иерархической системе действий и операций, которые далеко не всегда определяются явно обозначаемыми субъектом целями и установками. Внешние процессы с вещественными предметами в этой системе преобразуются в процессы, протекающие в умственном плане (так называемая интериоризация), а мышление с этой точки зрения можно понимать как результат интериоризации практических действий (Л.С. Выготский,
А.Р. Лурия).
С точки зрения деятельностного подхода сознание конструирует онтологию, приписывая миру те свойства, которые как бы заданы деятельностью и/или не противоречат самой возможности предстоящей деятельности. В контексте деятельностного подхода познание можно представить как процесс, на начальном этапе ко- ^
торого деятельность субъекта и объекта противоположны, причем Ф
объективность (природы) означает не более чем ее объектность. о
В ходе собственно познания осуществляется погружение в объективность; субъект снимает свое отчуждение от объекта, поскольку X
основной его целью становится своего рода слияние с объектом.
Мера совпадения субъективного и объективного есть не что иное, (Й)
10 Зак. 1960 1 45
как мера познания объективной истины. Если в процессе познания знание существует в «форме деятельности», то результат познания должен быть представлен в «форме объекта», т.е. так, что воздействие деятельности на объект (объективное) элиминируется из конечного результата познавательной деятельности. Речь здесь идет о «вычеканивании» субъективности, сопряженной с конкретной познавательной деятельностью. Таким образом, в качестве объяснительного теоретико-познавательного принципа деятельностный подход предполагает, что знание необходимо анализировать под углом зрения порождающих его структур и особенностей деятельности.
Впервые вопрос о деятельностной природе познания был намечен И. Кантом, сделавшим принцип активности субъекта познания одним из центральных в своей философии. Однако в полной мере этот принцип был воплощен И.Г. Фихте, в философском учении которого субъект («Я») создает мир («не-Я») в качестве продукта чистой самодеятельности. Эта линия получила развитие у Г.В.Ф. Гегеля, истолковывавшего деятельность как свободную активность абсолютной идеи.
В англо-американской эпистемологии деятельностный подход не получил такого развития, как в немецкой и отечественной литературе, хотя его элементы можно найти в теории социального действия (Т. Парсонс, Э. Шилз).
Ф. М. Морозов
Деятельность и теории деятельности. Деятельность — специфический для человека тип преобразования действительности, одна из центральных категорий философии. В отличие от поведения, деятельность не определяется биологически или социально заданными программами. Для нее характерно наличие целевой детерминации, направленной не просто на преобразование, а на развитие форм культуры. В этом смысле деятельность является 1*^ такой формой активности, которая способна по самой своей при-роде к пересмотру и совершенствованию лежащих в ее основе Ф программ. Если для биологически ориентированного поведения
О характерна целенаправленность, то деятельность, не исключая
с; х
целенаправленности, предполагает возможность свободного це-леполагания, перманентного конструирования новых целей. Дл> деятельности как свободного целеполагания в отличие от целена (*Ц) правленного поведения нет каких-либо непреодолимых ограниче
ний. В этом отношении деятельность в принципе не ограничивается только проекцией субъекта на объект, когда активность субъекта связывается лишь с преобразованием объекта в соответствии со своими программами, целями и установками. Субъект вовлекается в деятельность, в результате этого он изменяется, меняется форма его «субъектности». Таким образом, рамки категориальной пары субъект-объект являются слишком узкими для теоретического схватывания феномена деятельности. Последнее обстоя- |||
тельство явилось причиной того, что категория деятельности не- |||
редко конституировалась в качестве базисной при попытках создания универсальной философской методологии.
Категория деятельности является полифункциональной. Во-первых, перечисленные особенности деятельности делают понятной ее эвристичность как теоретического ядра гуманитарных наук (социологии, психологии, лингвистики и т.д.). Во-вторых, эта категория в качестве объяснительного принципа выражает универ- |||| сальное основание человеческого мира и трактуется как онтологическая категория. Предпосылки подобной трактовки можно найти еще в античной философии, например, в связи с понятием |||| «энергия», введенным Аристотелем. В качестве универсального основания человеческого мира «деятельность» окончательно утвердилась, начиная с немецкой классической философии. Категория деятельности и связанное с ней представление об общественноисторической практике стали ключевыми в творчестве К. Маркса.
Со второй половины XIX в. рассмотрение категории деятельности велось по трем различным линиям. С одной стороны, имел место отказ от понимания данной категории под знаком поиска как принципиально не-деятельностных образований (воля, ценности, общение и др.), так и феноменов, рамочных для самой деятельности (бессознательное, иррациональное, жизненный мир и др.). С другой стороны, категория деятельности находит широкое применение в различных дисциплинах, к примеру в социологии (М. Вебер, Дж. Мид, Т. Парсонс, К. Мангейм, П. Бурдье, Н. Лу-ман). В. Гумбольдт впервые представил язык как деятельность, сформулировав тезис о том, что не человек овладевает языком, а язык овладевает человеком. В культурно-исторической теории Л.С. Выготского (и основанной им психологической школе) мыш- Ф
ление рассматривалось как результат овладения практическими о
действиями и свойственной им логики. Категория деятельности является центральной для генетической эпистемологии Пиаже и X
когнитивной науки. На основе данной категории возникло не- х
сколько педагогических школ (Дж. Дьюи, В.В. Давыдов, мысле- (и)
деятельностная педагогика и др.). С третьей стороны, предпринимались попытки построения общей теории деятельности (прак-сеология Т. Котарбинского, Л. фон Мизеса, мыследеятельность Г.П. Щедровицкого, теория «куматоидов» М.А. Розова). Здесь, как и в предыдущем направлении, категория деятельности связывалась с системными представлениями.
Теории деятельности - организованная совокупность знаний и идей, проясняющих строение деятельности, понятой либо в качестве универсального принципа человеческого мира, либо как основание определенной предметной области. В XX в. возникло несколько предметных психологических и социологических теорий деятельности.
Возникновение этих теорий в психологии в 20-е гг. XX в. вызвано поисками путей разрешения кризиса психологической науки, построенной на основе интроспективной и бихевиористской парадигм. Наиболее крупный вклад в развитие психологических теорий деятельности (деятельностного, субъектно-деятельно-стного подходов в психологии) сделан советской психологией. В ней теория деятельности разрабатывалась в двух главных вариантах, связанных с именами С.Л. Рубинштейна и А.Н. Леонтьева (они поделили пальму первенства, став основателями школы «марксистской психологии»). Рубинштейн выделил в структуре деятельности основной ряд «движение - действие - деятельность». Взгляды Рубинштейна являются критикой и одновременно развитием концепции его учителя неокантианца Г. Когена. Действие оказывается в центре всей структуры. Каждому действию соответствуют цель и мотив. Мотив и цель действия связаны между собой, но не совпадают. Цель - это образ желаемого результата, на достижение которого непосредственно направлено действие. Мотив - это то, что побуждает достигать данную цель и, следовательно, совершать действие. В общем случае действие состоит из звеньев - частных действий или операций. Состав частных действий определяется планом. У деятельности как некоей целостности есть свои цели и мотивы, которые, в отличие от целей и мотивов отдельных действий, носят обобщенный, интегрированный характер. Это исходные мотивы и конечные цели. Единство деятельности конкретно выступает как единство тех целей, на которые она направляется, и мотивов, из которых она исходит.
Теория Леонтьева базируется на во многом сходной модели структуры деятельности. Он выделяет в этой структуре два связанных между собой ряда «деятельность - действие - операция»
и «мотив - цель - условие». В этой структуре, в отличие от ру-биншгейновской, не выделяются движения, мотив соотносится только с деятельностью, и особых мотивов у действий нет, план действий как структурный компонент деятельности отсутствует.
В концепции Выготского структура и развитие сознания рассмотрены в связи с осуществлением совместной деятельности, выступающей в качестве культурно-исторического феномена. Им впервые введено понятие зоны ближайшего развития. Разрабатывая данное понятие, Выготский стремился преодолеть традиционную установку, согласно которой показательным для умственного развития детей может быть не подражание ребенка взрослым, а лишь самостоятельное решение им той или иной задачи. Согласно же его концепции, только то обучение является эффективным, которое забегает «вперед» развития, как бы тянет его за собой, выявляя возможности ребенка решить при участии педагога те задачи, с которыми он самостоятельно справиться не может («обучение ведет за собой развитие»).
В теории деятельности, разработанной в рамках концепции генетической эпистемологии Пиаже, выделены закономерности формирования интеллекта у ребенка. Познание, с точки зрения Пиаже, не является пассивным копированием реальности. Для того чтобы познавать объекты, субъект должен действовать с ними и поэтому трансформировать их, начиная с наиболее элементарных сенсомоторных действий и кончая наиболее изощренными интеллектуальными операциями. Данное положение применимо не только в отношении ранних форм интеллекта, но и для зрелых совершенных форм. Следовательно, с точки зрения генетической эпистемологии суть интеллекта является деятельностной. Согласно Пиаже, данное положение распространяется не только на интеллект, но также и на восприятие (перцепцию). Данный факт связи процесса формирования восприятия с предметной деятельностью субъекта широко признан в психологии. Кроме перцепции, данное положение распространяется на память. Она, с точки зрения Пиаже, в своей основе также обладает деятельностным характером. Описание процесса развития содержится в теории стадий, которые проходит интеллект. Можно выделить, считает Пиаже, три основных периода развития (каждый период включает два подпериода). Сенсомоторный период, продолжающийся приблизительно до 1,6 лет, период репрезентативного интеллекта, ведущий к конкретным операциям (классы, отношения и числа, соотносимые с предметами) и, наконец, период формальных операций (11-13 лет). Эти стадии «следуют секвенциальным порядком»,
SM
11
i №
т.е. освоение следующей стадии возможно только при условии освоения предыдущей. Одно из главных положений генетической эпистемологии заключается в понимании развития как чисто естественного процесса («развитие ведет за собой обучение»).
Для теорий деятельности представителей когнитивной науки характерна необъективистская трактовка познания, для них объект познания определяется лишь относительно некоторой системы деятельности или практики: контекстов и процедур порождения, передачи и употребления знания. Так, например, одной из главных «точек роста» когнитивных теорий явилась критика положения Пиаже о том, что развитие ведет за собой обучение. Такой подход был выработан, в частности, под влиянием идей Выготского о важности социальных воздействий на когнитивное развитие.
В когнитивном направлении проведен детальный анализ микроструктуры освоенных индивидом познавательных действий. В этой связи представляет интерес так называемая теория «перцептивного цикла». Модель перцептивного цикла строится в оппозиции к двум противоположным точкам зрения на природу деятельности субъекта. Первая из них - это бихевиоризм, где любая активность понимается в терминах структуры среды, любые гипотетические объяснительные конструкты представляются опасно менталистскими. Вторая - крайние варианты переработки информации или конструктивистских концепций, в рамках которых вопрос о том, какую именно информацию содержит среда, представляется малоинтересным. Для перцептивного цикла важнейшей когнитивной структурой являются «предвосхищающие схемы», подготавливающие индивида к принятию информации строго определенного, а не любого вида и таким образом управляющие активностью. Перцептивный цикл представлен в виде следующей модели: схема направляет исследование, исследование выбирает объект (наличную информацию), наличная информация модифицирует схему и т.д., начинается новый цикл.
Деятельностный подход в философии и гуманитарном познании получил значительное развитие в советской философской и гуманитарной мысли (М.М. Бахтин, П.Я. Гальперин, В.В. Давы-
X
t*
дов, Д.Б. Эльконин, В.П. Зинченко, Э.В. Ильенков, Г.С. Батищев,
О Г.П. Щедровицкий, Э.Г. Юдин, В.А. Лекторский, М.А. Розов,
B.C. Степин, B.C. Швырев и др.). В философско-методологической X концепции одного из самых ярких представителей этого направ-
ления Щедровицкого деятельность рассматривается в качестве (М) предельной категории, она задается через процесс воспроизводст-
ва и тем самым - через исторические процессы. Здесь проходит демаркационная линия между деятельностью и действием, поскольку оказывается, что действие не есть единица деятельности, и деятельность из действий не складывается. Щедровицкий является автором теории мыследеятельности, под которой он понимал сложную связь процессов мышления, коммуникации, действия, понимания и рефлексии.
Л. Т. РЕТЮНСКИХ
Поведение - совокупность внутренне взаимосвязанных действий, осуществляемых субъектом во взаимодействии с окружающей средой. Термин «поведение» в широком смысле в науке применяется как к живым, так и к неживым объектам, говорят о поведении элементарных частиц, космических тел, животных, человека и т.п. В узком смысле поведение представляет собой целесообразную активность живых организмов, исполнительное звено высшего уровня взаимодействия целостного организма с окружающей средой. Термин «поведение» означает также действия человека по отношению к обществу, другим людям и предметному миру, рассмотренные в нравственном, когнитивном, эстетическом и других аспектах. Для эпистемологического анализа интересен исключительно последний способ определения поведения в аспекте фиксации субъектно-объектных отношений. Логика развития представлений о поведении в современной науке движется от классической к неклассической парадигме. Объективизм в изучении поведения характерен для классической методологии. Основой научного изучения поведения как самостоятельного предмета познания стала открытая в XX в. схема рефлекса (стимул-реакция, 8-К) и развиваемая на ее основе теория рефлекса (И.П. Павлов и др.). Бихевиоризм (от англ. ЫЬауюиг - поведение) провозгласил поведение главным предметом своего анализа (Дж. Уотсон, Э. Торндайк и др.) и выступил с критикой теории рефлекса. В области методологии бихевиоризм отказывается от метода
интроспекции во всех его вариантах и предлагает методы объек- с£
тивного наблюдения и эксперимента, в которых исследуется связь £~
Б-И. с целью предсказания поведения субъекта и управления им. Бихевиоризм «революционизировал» в систему категорий, описывающих когнитивные стороны поведения: ощущение понималось ^
как «дискриминационная реакция», мышление - «субвокальная Ж
реакция гортани», чувство - «висцеральная реакция», самосозна- ^
Ш||?|
ние - «вербальный отчет» и т.д. Модернизация бихевиоризма в концепции Э. Толмена (молярный бихевиоризм) внесла телеологический компонент в теорию поведения. Особую разновидность представляет социальный бихевиоризм (Г. Мид, П. Лазарсфельд, Л. Ландберг и др.), применяющий принцип Б-Я для изучения поведения человека в социальной среде: фиксируется идея зависимости поведения от общения, изучается поведение групп, коллек-
щая
тивов, создаются математические модели социального поведения (Н. Рашевский, С. Додд). Социальный бихевиоризм вырабатывает манипулятивные схемы, позволяющие управлять «открытым поведением», т.е. поступками людей. Для современного бихевиоризма характерно максимальное ограничение круга явлений, объясняемых с помощью рефлекторной теории, и стремление исключить любые субъективные факторы из объяснения поведения. Недостаточность этой схемы была выявлена в науке уже в середине 30-х гг. XX столетия, когда было разработано учение о структурных уровнях поведения (П. Жане и др.), где чувства -первый уровень, предписывающий поведению цель, интеллект -второй, дающий поведению средства. В концепции Ж. Пиаже поведение представлено как равноправное единство чувственных и когнитивных форм с учетом предшествующего опыта действия субъекта. Пиаже определяет функции когнитивной стороны поведения через способ выработки путей реализации воли, в то же время, по его мнению, с необходимостью существует некоторая форма или структура, определяющая возможные пути реализации поведения, которая и есть его когнитивная сторона. Гештальтпси-хология (К. Левин и др.) представляет поведение в виде целостного поля, динамику которого образуют чувства, а структурируется оно восприятием, моторной функцией и интеллектом.
Когнитивный смысл поведения раскрывается также в его знаковом характере (Л.С. Выготский и др.), это позволяет среди компонентов поведения, наряду с биологическими и социальными, выделить лингвистические и семиотические факторы. Утверждается, что принятые нормы употребления слов определяют некоторые формы мышления и поведения (Б.Л. Уорф и др.), сильное влияние на поведение могут оказывать разнообразные типы грам-^ матических категорий. Следовательно, лингвистические факторы
0 оказываются решающими в формировании поведения в ситуации познания, которая в связи с этим трансформируется в ситуацию
2^ понимания (герменевтика). Поведение как поступок представлено
1 в концепции М. Бахтина, где выделяются поступок-мысль, посту-
и пок-чувство и поступок-дело, которые составляют бытие-событие.
Содержательная мысль и конкретно-индивидуальный поступок в своем малом, но действительном причастны бесконечному целому. Он также фиксирует внимание на ценностной составляющей эпистемологической реальности поступка. В социологии различают автоматическое поведение и преднамеренное действие, имеющее социальные значения и цели. В кибернетике изучают возможности создания технических объектов, которые обладали бы субъектными свойствами, т.е. собственным управляемым поведением, для чего выявляют принципиальные структурные схемы поведения и его динамику.
ЛИТЕРАТУРА
Алексеев И.С. Деятельностная концепция познания и реальности // Избранные труды по методологии и истории физики. М., 1995; Батищев Г.С. Деятельностная сущность человека как философский принцип // Проблема человека в современной философии. М., 1969; Брунер Дж. Психология познания. М., 1977; Бурдье П. Практический смысл. M.-СПб., 2001; Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. М., 1982; Выготский Л.С. Мышление и речь. М., 1999; Давыдов В.В. Виды обобщения в обучении. М., 1998; Деятельность: теории, методология, проблемы. М., 1990; Жан Пиаже: теория, эксперименты, дискуссии. М., 2001; Ильенков Э.В. Диалектическая логика. М., 1974; Лекторский В.А. Субъект. Объект. Познание. М., 1980; Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977; Леонтьев A.A. Деятельный ум (Деятельность, Знак, Личность). М., 2001; Мизес Л. фон. Человеческая деятельность. М., 2000; Найссер У. Познание и реальность. М. 1981; Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. М., 1994; Пиаже Ж., Инельдер Б. Генезис элементарных логических структур. М., 2002; Розов М.А. Проблемы эмпирического анализа научных знаний. Новосибирск, 1977; Рубинштейн С.Л. Избранные философско-психологические труды. М., 1997; Швырев B.C. Научное познание как деятельность. М., 1984; Щедровицкий Г.П. Избранные труды. М., 1995; Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности. М., 1978; Activity Theory and Social Practice: Cultural-Historical Approaches. Aarhus, 1999; Gardner H. The mind’s new science. The history of cognitive revolution. New York, 1984; The Theory and Practice of Cultural-Historical Psychology. Aarhus, 2001.
