CC BY
58
Стр. 1 из 8 Е.В. Алексеева
«ОБЩЕСТВО ЕДИНЕНИЯ РУССКИХ В БОЛГАРИИ» (1920 - 1924 гг.)
О российских эмигрантах первой волны в последнее десятилетие ХХ в. написано немало. Однако в историографии Российского зарубежья преобладают исследования, посвященные главным («столичным») центрам - Парижу, Берлину, Праге; в меньшей степени - Харбину и Белграду. И совсем скромное место в этом ряду занимают исследования, посвященные русским эмигрантам первой волны в Болгарии. А ведь количество прибывших в эту страну беженцев было почти 30 тыс., большинство из которых составляли бывшие военнослужащие Русской армии генерала П.Н. Врангеля. Это определило социальный состав эмигрантов: в основном - молодые, одинокие мужчины. Болгарское правительство, помимо вида на жительство, смогло предоставить им в основном тяжелую физическую, неквалифицированную работу.
Кроме бывших военных, в стране оказалось и очень небольшое число российских граждан, имевших до революции и Гражданской войны отношение к науке, образованию или государственной службе. И только небольшая часть из них сумела с течением времени занять вакантные должности на кафедрах в Софийском университете или преподавателей в гимназиях.
В 20 - 30-х гг. значительная часть проживавших в Болгарии беженцев переехала в другие европейские страны, а многие отправились за океан осваивать американский континент. В итоге к концу 30-х гг. в Болгарии осталось около 12 тыс. русских беженцев. Часть из них сумела хорошо адаптироваться в стране, найти достойную работу; некоторые создали смешанные семьи. Тяжелее всего было пожилым и одиноким эмигрантам. У них практически не было шанса перебраться в другую страну, и они навсегда остались в Болгарии.
«Врастание» в новую среду проходило для всех очень непросто. Уже с конца 20-х гг. в Болгарии поднимается волна национализма. Это была уже не первая волна неприязни к русским: подобное происходило в 80-е гг. XIX в., затем в годы Первой мировой войны, когда отношения двух славянских государств были далеки от «братских». Установление Болгарией дипломатических отношений с СССР, а также ограниченные экономические возможности молодого балканского государства не давали шансов для удовлетворения всех потребностей эмигрантов. Даже такой фактор, как единая вера - православие -не повлиял на общий климат взаимоотношений беженцев из России и местных жителей. Особенно тяжелым было положение в сельской местности, где отношение населения к эмигрантам было либо холодно-безразличным, либо враждебным. Более благоприятным было отношение к русским в крупных городах, особенно в Софии. Не случайно беженцы стремились перебраться туда, где было легче найти работу квалифицированным специалистам, а «чужестранное» происхождение не столь явно бросалось в глаза.
Большинство беженцев в первые годы своего пребывания в Болгарии стремилось перебраться в соседнее балканское государство. Болгарию и Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев
разделяло всего несколько сот километров. Много общего было и в исторической судьбе этих двух стран: в первую очередь - многовековое османское владычество, повлиявшее на их экономическую, политическую, культурную и религиозную жизнь. Было много сложного и драматического в их взаимоотношениях: территориальные претензии, войны, различные ориентиры во внешней политике. В годы Первой мировой войны эти страны оказались в различных противоборствующих лагерях. В результате Сербия оказалась в числе стран-победительниц и получала контрибуцию, а Болгария - в стане поверженных.
В этих условиях в КСХС и Болгарии почти одновременно появляется значительное количество беженцев из России. Однако в КСХС они оказались в лучшем положении: там власти оказывали им материальную поддержку, а в Болгарии подобной практики не было. Поэтому небольшая, но наиболее активная часть беженцев стремилась как-то организовать жизнь двух разрозненных русских диаспор, понимая, что взаимная поддержка поможет быстрее адаптироваться в новых условиях. Объединению россиян способствовала и популярная в среде эмигрантов идея скорого возвращения на Родину. Временная самоизоляция от внешнего мира толкала их к созданию различных организаций, объединений и союзов, которые не только помогали эмигрантам материально, но и давали возможность общения в привычном кругу. Поэтому одной из особенностей первых лет изгнания является активное создание русских
организаций.
Помимо эмигрантских объединений, действовавших через свои отделения и филиалы во всех странах пребывания беженцев (Российское общество Красного Креста, Всероссийский Земский союз, Всероссийский Союз городов и других), в каждом государстве существовали свои организации. Они отражали специфику местной диаспоры и решали локальные организационные, экономические, политические, образовательные и другие задачи.
В Болгарии беженцы также объединились для решения своих насущных проблем. Среди этих организаций можно назвать: «Созопольский союз русских увечных воинов», «Союз русских студентов в Болгарии», «Союз сестер милосердия Всероссийского общества Красного креста» (в Варне), «Русская академическая группа», «Союз взаимопомощи русских граждан», «Русско-болгарский культурноблаготворительный комитет русской национальной общины в г. Варне» и, самая крупная из них, пытавшаяся взять на себя координационные функции, - «Общество единения русских в Болгарии», просуществовавшее с 1920 по 1924 гг. Его деятельность приходится на период проживания в Болгарии наибольшего количества русских беженцев.
11 мая 1920 г. Министерством внутренних дел Болгарии был утвержден устав «Общества единения русских в Болгарии» (ОЕРБ).
Своими главными целями ОЕРБ провозглашало: «объединить проживающих в Болгарии русских без различия их политических убеждений на почве культурно-национальных и моральных интересов; содействовать организации, развитию и укреплению государственной власти, способной вывести Россию из анархии; способствовать единению русских с болгарами и другими славянскими народами на почве общеславянской культуры».[1]
Для осуществления намеченных целей ОЕРБ планировало проведение конкретных мероприятий: «издание, распространение осведомительных листков, газет, книг, брошюр; организация лекций, бесед, докладов, курсов, библиотек, выставок, религиозно-просветительских кружков; организация спортивных обществ и русских учебных, музыкальных и художественных заведений всех типов и специальностей, а также оказание врачебной и юридической помощи. Учредить суд чести на началах третейского разбирательства; содействовать возвращению на Родину беженцев, вступать в сношения с представителями эмигрантских организаций в других странах, а также изучать условия жизни русских в Болгарии, принимать все меры для их улучшения». [2]
Как видно из перечисленных целей и задач организации, они являлись очень широкими, охватывали все стороны жизни эмигрантов. Наряду со «стратегическими» (возвращение на Родину, борьба против большевизма), присутствовали и вполне обыденные, повседневные задачи, центральное место среди которых занимало обеспечение достойной жизни беженцев. В условиях, когда правительство Болгарии не оказывало материальной помощи, беженцам следовало рассчитывать на свои силы, чтобы не превратиться в «бесправную орду нежелательных иностранцев, которые могли рассчитывать только на самую тяжелую, черную работу, только на самое низкое социальное положение».[3]
В соответствии с уставом ОЕРБ все члены общества подразделялись на действительных и почетных. «Действительными членами являлись все члены-учредители, каковыми считались все лица, подписавшие устав общества, а также всякий проживающий в Болгарии русский, представивший письменную рекомендацию двух членов общества и принятый в члены по постановлению Совета общества».[4] Действительные члены общества должны были платить ежегодные взносы в размере 10 лв., что являлось чисто символической платой.
«Почетными членами могли быть лица, принесшие обществу или русскому делу особую пользу. Почетные члены избирались общим собранием членов общества открытым голосованием, по предложению Совета общества».[5] Почетные члены освобождались от уплаты взносов.
В течение первых шести месяцев со дня создания в ОЕРБ сложилась четкая структура, были распределены функции и обязанности. Офис общества располагался в Софии в отеле «Континенталь».
Руководство делами общества по уставу возлагалось на общее собрание и Совет. Общее собрание состояло из всех членов общества. По сохранившимся спискам членов общества видно, что их
количество было невелико: на 20 декабря 1921 г. - 230 человек, а на 22 мая 1924 г. - 112.[6] В списках много пометок о выбытии из общества в связи с отъездом из Болгарии, указаны вышедшие по собственному желанию и умершие.
По уставу предусматривались очередные и внеочередные созывы общих собраний. Очередные должны были собираться не менее одного раза в месяц. Все члены общества предварительно оповещались о дате и повестке собрания; уведомления публиковались в газетах общества «Русь» и «Общее дело» или рассылались повестки.
Судя по сохранившимся протоколам ОЕРБ, общие собрания созывались нерегулярно - гораздо реже установленного срока. Устав определял полномочия общего собрания следующим образом: «направление деятельности общества, выбор Совета и Ревизионной комиссии, принятие в почетные члены , рассмотрение и утверждение сметы, отчетов, докладов Совета и Ревизионной комиссии; принятие бюджета, разрешение жалоб, исключение из членов общества, изменение и дополнение действующего устава, ликвидация общества».[7] Ликвидация общества могла быть осуществлена только при положительном решении этого вопроса 2/3 его членов, проживающих в Софии.
В промежутках между созывами общих собраний деятельностью общества руководил Совет, который состоял из семи членов, избираемых общим собранием сроком на один год. Председателя и товарища председателя избирали на общем собрании, остальные должностные лица назначались непосредственно на заседаниях Совета. Все члены Совета выполняли свои функции на безвозмездной основе.
В разные годы председателями Совета являлись Р.Г. Моллов, А.Э. Янишевский, Н.Э. Бредов, а его членами - В.С. Никулин, Б.Д. Горбатов, М.Г. Попруженко, Г.Г. Курындин, Ф.С. Рерберг, В. Л. Гудим-Левкович, В.С. Лоскутин, И.П. Шурупов и другие. О некоторых из них сохранились более подробные биографические сведения: Р.Г. Моллов - бывший Полтавский губернатор и главноуполномоченный по ликвидации учреждений военного времени на юге России, князь Н. Л. Оболенский - бывший Харьковский губернатор, А.Э. Янишевский - профессор медицины, П.М. Богаевский -бывший директор Ближне-Восточного института в Киеве, ставший в эмиграции профессором Софийского университета,
A.Г. Покровский - адмирал , Ф.А. Мартыновский - бывший директор департамента судебной палаты,
B.С. Никулин - бывший председатель окружного суда, Б. А. Балык - член судебной палаты, К.Э. Горунст - товарищ министра земледелия на Украине, Э.Д. Гримм - бывший ректор Петербургского университета, А. А. Вишневский - бывший управляющий государственными имуществами и член правления «Всеукраинского союза земледельцев», В.А. Иловайский - редактор газеты «Россия».[8] В Совете Общества оказались люди с очень высоким образовательным цензом, занимавшие в России весьма ответственные посты.
На Совет ОЕРБ, по уставу, были возложены следующие функции: «непосредственное руководство деятельностью общества; заключение различных гражданских сделок; защита интересов общества и его членов во всяких правительственных и общественных учреждениях, судах и у отдельных лиц; ведение делопроизводства, отчетности и заведование денежными суммами общества; принятие в члены общества».[9]
По мере развития деятельности общества при Совете создавались отделы и комиссии. Вначале, по уставу, предусматривалось создание Ревизионной комиссии и суда чести. Но через полгода количество отделов возросло. В декабре 1921 г. был создан Центральный торгово-промышленный отдел (Центорпром), в марте 1922 г. - скаутская организация, весной - летом того же года - отделы сельскохозяйственный и попечения об инвалидах, музыкальная секция и музыкальные курсы.[10] Часть отделов вела достаточно активную деятельность, другие практически не функционировали .
Ревизионная комиссия, в функции которой входила проверка денежных сумм и состояния имущества общества, избиралась на общем собрании сроком на год. В ее составе были три постоянных члена и два кандидата. Избрание помимо постоянного состава еще и «дублирующего» - кандидатов - было характерно для всего аппарата общества, начиная с Совета и заканчивая всеми подчиненными ему структурами. Вероятно, это была вынужденная мера в условиях нестабильного, часто изменяющегося состава членов общества, что очень точно отражало и динамику эмигрантской диаспоры в Болгарии в целом.
Среди членов и кандидатов Ревизионной комиссии в разные годы состояли В.Ф. Ровинский, Ф.В.
Татаринов, С.И. Гриневич, С.М. Раевский, М.Э. Пашков, Д.Б. Чебанов, Д. А. Абрамович и Н.М. Жовнер. [11]
Создание суда чести при обществе было следствием социального состава беженцев, осевших в Болгарии, а именно, численного превосходства военных над гражданскими лицами. Их привычка разрешать большинство спорных и «деликатных» вопросов через суды чести была привнесена и в деятельность общества. В частности, в пункте 5 устава ОЕРБ указывалось, что «суд чести создается для рассмотрения дел о предосудительных поступках и поведении членов общества».[12] Суд чести состоял из трех человек. Все постановления суда чести об исключении из членов общества обязательно утверждались большинством голосов на общем собрании. О важности суда чести и его особой роли в жизни общества свидетельствует тот факт, что 11 сентября 1921 г. был принят «Наказ о деятельности Суда чести», состоявший из 37 пунктов. В нем детально была прописана процедура подачи и рассмотрения жалоб и вопросов, которые могли быть рассмотрены в суде.
В частности в нем указывалось, что «предметом рассмотрения могут быть дела о предосудительных поступках и поведении членов общества. Суд чести не рассматривает дел об имущественных притязаниях к членам общества. Дела рассматриваются в течение пяти дней после составления постановления обществом о возбуждении дела перед Судом чести».[13] Однако деятельность суда чести не была столь активной, как этого можно было ожидать. За годы деятельности через него прошло всего три дела: Г. А. Кочубея, В.П. Гмуздовского, причем последнего - дважды (он был обвинен председателем Совета общества Молловым в клевете.)
Реальность бытия оказывалась гораздо проще и горше: тяжелая физическая работа и отдаленность от Софии не располагали к «цивилизованному» разрешению споров и конфликтов, и все решалось на месте способом более грубым, но простым и доходчивым. Случаи массовых драк были нередки среди русских эмигрантов, оказавшихся в казармах, в отдалении от привычной жизни.
Общей задачей для всех центров Российского зарубежья было восстановление нормального физического и психологического состояния детей. Поэтому в начале 20-х гг. во всех странах расселения беженцев начинает формироваться скаутское движение. Подобная скаутская организация была создана при ОЕРБ в марте 1921 г. - «для укрепления у юношей и детей любви к Родине, развития в них крепкого тела и здоровой души».[14] Организация делилась на дружины, а те - на отряды, объединившие детей и подростков от 12 до 18 лет. Каждая дружина состояла из трех отрядов. Дети до 12 лет объединялись в «стаи волчат» и прикреплялись к отрядам. Высшим органом управления организации скаутов явилась «Главная квартира». Вся исполнительная власть была сосредоточена в руках командного состава: начальника организации, начальников дружин и отрядов и их помощников.
Финансирование скаутской организации происходило за счет взносов скаутов, «герл-чайлд» и «волчат», добровольных пожертвований частных лиц, правительственных и общественных организаций, прибыли от благотворительных спектаклей и представлений в ее пользу .[15]
Все наличные деньги скаутской организации сдавались на хранение казначею ОЕРБ, а в ее пользу отчислялись 3% от общей суммы. Деятельность скаутской организации не получила широкого распространения и постепенно прекратилась. Одной из главных причин этого было относительно небольшое количество детей в диаспоре, которых могла бы объединить организация. С течением времени их количество постоянно сокращалось.
Оказавшись в изгнании, беженцы стремились воссоздать пусть и призрачный, но такой привычный по прежней жизни мир. Воссоздать его материальные черты не удалось практически нигде, а вот духовное, культурное наполнение, особенно музыкальное, в тех или иных деталях было воссоздано. Примером тому может послужить созданная в апреле 1921 г. при ОЕРБ музыкальная секция под председательством А.Э. Янишевского.
Учредители секции - артисты и преподаватели музыки -видели ее цель в пропаганде русского музыкального искусства и учреждении музыкальных курсов. 1 мая 1921 г. начали функционировать музыкальные курсы им. А. К. Глазунова. Предполагалось, что курсы смогут зарабатывать средства самостоятельно, не только обучая учеников, но и устраивая концерты. Позже курсы были преобразованы в музыкальную школу для русских эмигрантов.
Среди беженцев из России было значительное количество военных инвалидов из армии генерала Врангеля. Для оказания им помощи при ОЕРБ в январе 1921 г. был создан Отдел попечения об инвалидах. Возглавила его Л.К. Покровская; кроме нее было еще шесть сотрудников: К.К. Вишневская, А.И. Палицына, А.Л. Моллова, П.М. Паппон, Д.А. Абрамович, Ц.М. Вязлитинова. [ 16]
В соответствии с традициями дореволюционной России попечение об увечных и нетрудоспособных взяли на себя женщины. Отдел пытался установить связь с Инвалидным отделом Державной комиссии КСХС с тем, чтобы постараться устроить наиболее нуждающихся на санаторное лечение. Однако сложные отношения между Болгарией и КСХС, их взаимная подозрительность распространялись на все сферы деятельности, и их заложниками оказались также русские эмигранты.
Очень многие стремились перебраться из Болгарии в КСХС, где правительство страны оказывало реальную финансовую помощь. Огромное количество просьб о разрешении прибыть в пределы королевства сохранились в документах правительственных учреждений - Министерства внутренних дел, Министерства социальной политики, Министерства вероисповеданий, Двора короля Югославии и других.[17] Положительные решения были приняты по очень малому количеству дел. В основном -касающихся лиц, обладавших специальностью, востребованной в КСХС. Кроме того, существовал и негласный возрастной ценз.
Отдел попечения об инвалидах в Болгарии не мог оказать существенной, а главное - регулярной финансовой помощи инвалидам. В основном средства собирались за счет пожертвований и благотворительных концертов, а также за счет отчислений от деятельности других отделов.
Для поддержки и временного трудоустройства наиболее нуждающихся членов российской диаспоры в Софии при ОЕРБ был создан Дом трудолюбия для русских беженцев. Его деятельность, однако, не принесла существенного улучшения их положения и постепенно угасла.
Оказавшись в преимущественно аграрной стране, беженцы были вынуждены приспосабливаться к новым для них условиям. Руководители общества видели один из возможных путей решения проблемы их адаптации и трудоустройства в занятии сельским хозяйством. Для реализации этой идей в январе 1921 г. был создан Земледельческий отдел. Его председателем был избран Н.Л. Оболенский, а сотрудниками - В.Н. Ранненкампф, Н.Н. Болотин, В.Н. де Коннорг, А. А. Вишневский. [18]
Отдел активно принялся за работу, и уже вскоре был подготовлен проект документа, в котором излагались практические способы и возможности устройства русских беженцев в аграрном секторе страны. Его основные положения состояли в следующем.
«1. Устройство на монастырских землях. В результате проведения обследования монастырских земель было обнаружено, что в большинстве случаев монастыри находятся в запущенном виде, главным образом вследствие отсутствия в них братии... Монастырские имения представляют в большинстве случаев удобства для устройства в них беженцев, так как во многих из них имеются готовые жилые и надворные постройки, инвентарь.
2. Устройство на частновладельческих землях. По последнему болгарскому закону, частное землевладение ограниченно площадью в 300 акров, поэтому многие лица, владеющие большими имениями, охотно предлагают уступить свой излишек земли русским беженцам.
3. Определение на всякого рода должности по сельскому хозяйству как в государственные, так и в монастырские и частновладельческие имения.
4. Организация групп для эмиграции в другие страны».[19]
Утопический характер предложений, особенно его первых двух пунктов, был совершенно очевиден большинству членов общества. Реально можно было попытаться реализовать третье предложение: устройство, в качестве наемной рабочей силы, в государственные, монастырские и частновладельческие имения. Вот только «должности» в подавляющем большинстве случаев предлагались одни - сезонные рабочие.
Наиболее реальным оказалось четвертое предложение: переезд в другие страны. Для большинства
беженцев, решившихся на переезд, это оказались страны Южной Америки.
Более надежным и выгодным, по сравнению с трудоустройством в сельском хозяйстве, небольшой части членов ОЕРБ представлялось развитие различной коммерческой деятельности. Не имея достаточного опыта, навыков и знаний, руководствуясь наивным стремлением быстро заработать, в декабре 1921 г. Совет создал при обществе Торгово-промышленный отдел. Заведовал им А.П. Новосильцев, а входили в него А.П. Покровский, Г.А. Балтика, М.М. Дужиков, Ф.Г. Шульга, Н.П. Шурупов. Для этого отдела, как и для суда чести, был разработан «Наказ», в котором были сформулированы цель, задачи, формы деятельности отдела, его структура, распределение финансовых средств.
«Целью Центорпрома, - говорилось в нем, - является объединение проживающих в Болгарии русских специалистов и работников в разных областях торговли, промышленности с таковыми же соотечественниками в других странах для развития русской торговли и промышленности за границей. Содействие в создании различных торговых, промышленных , кооперативных, земледельческих и других предприятий. Посредничество между спросом и предложением русского технического, торгового и промышленного труда. Собирание разного рода справок, касающихся торговли и промышленности в Болгарии и в других странах, и выдача их лицам и учреждениям, желающим устроить такие учреждения».[20]
В «Наказе», затем переименованном в устав Совета Центорпрома, были явные противоречия с общим уставом ОЕРБ. Это выражалось в том, что в принятии решений Центорпром мог игнорировать рекомендации и постановления Совета и общего собрания ОЕРБ. С первых дней существования Центорпром стремился стать автономным от общества, их связь осуществлялась только через отчисления 10% в фонд ОЕРБ. Руководство Центорпрома постоянно стремилось уменьшить свою долю отчислений в бюджет общества. Вскоре ему это удалось, так как в руководстве Центорпрома постепенно, в той или иной форме, были вовлечены члены Совета общества.
Судя по документам общества, ротации кадров практически не происходило. Попав в руководство, эмигранты стремились закрепиться там «всерьез и надолго». Происходило лишь перераспределение ролей внутри достаточно узкого круга лиц. Показателен пример профессора А.Э. Янишевского, который являлся председателем, затем заместителем председателя Совета общества, возглавляя при этом музыкальную секцию.
«Общество единения русских в Болгарии» пыталось расширить сферу своего влияния, объединить все разрозненные эмигрантские организации и стать центральным координирующим органом. В августе 1921 г. Совет общества разработал «Положение о Центральном и районных Общественных объединенных комитетах русских беженских организаций в Болгарии». В документе провозглашалось, что «в целях достижения объединенных действий русских беженских организаций в Болгарии учреждаются Центральный Объединенный Общественный комитет (ЦООК) русских беженских организаций в г. София, а также районные комитеты в местах нахождения русских беженских организаций. Высшим органом управления по делам объединенных беженских организаций в Болгарии являются съезды представителей от этих организаций, которые собираются два раза в год в Софии. ЦООК избирает из своей среды председателя, его товарища, секретаря, казначея».[21]
Организационно-подготовительная работа была проведена очень быстро, и уже 11 - 12 августа 1921 г. состоялся съезд всех беженцев, проживавших в Болгарии. Из 33-х эмигрантских организаций, уже созданных в Болгарии, 30 прислали на съезд своих представителей. В состав президиума были избраны: председатель - полковник Д. А. Абрамович (он являлся председателем «Союза инвалидов в Болгарии»), товарищами председателя - полковники Шатилов и Минх, секретарем - И. Е. Адамовский, товарищами секретаря - священник Д. Чубов и Д. З. Яковлев.
Работа съезда проходила по секциям: материальной помощи и труда (председатель - С. С. Давыдов), инвалидов (председатель - полковник Пузанков), лечебной помощи ( председатель - профессор А.Э. Янишевский), культурно-просветительной (председатель - профессор А.А. Базанов), религиознодуховная (председатель - отец Г. Шавельский), по международному содействию русским беженцам в Болгарии и по защите их прав и интересов (председатель - профессор П.М. Богаевский), организация беженцев на местах (председатель - В. С. Никулин).
Для подготовки постановления съезда была создана редакционная комиссия, в которую вошли Р. Г.
Моллов, протоиерей Слюнин, И. А. Базанов, П.М. Богаевский, А.Э. Янишевский. Ведущая роль в работе съезда безусловно принадлежала руководству ОЕРБ: представители которого возглавили почти все секции, составили большинство редакционной комиссии.
В Софии в составе ОЕРБ изначально оказалась наиболее образованная, сплоченная, обладавшая организаторскими навыками часть эмигрантов. Именно благодаря их целеустремленности и усилиям удалось на некоторое время собрать воедино все разрозненные организации беженцев. Ими была предпринята попытка совместными усилиями изменить к лучшему положение эмигрантской массы.
Учитывая различные, а порой и непримиримые, политические взгляды представителей беженских организаций, руководством съезда было принято разумное решение: не выдвигать и не обсуждать политических программ, а свести всю работу к решению действительно насущных проблем, касавшихся всех беженцев: трудоустройство, попечение об инвалидах, здравоохранение, образование детей, правовая защита.
В выступлениях подавляющего большинства делегатов рефреном повторялась одна и та же мысль: положение беженцев чрезвычайно тяжелое, необходимо просить материальную помощь. Мнения расходились в главном: у кого просить - у болгарского правительства, «центральных» эмигрантских или международных организаций? Однако этот вопрос так и остался нерешенным.
Неудовлетворенность своим положением особенно остро звучала в выступлениях делегатов, приехавших из провинции. Психологический надлом людей, в одночасье утративших Родину, социальный статус, зачастую семью, усугублялся тяжелейшими материальными условиями, в которых они оказались. Рухнувший привычный и стабильный мир сменился хаосом новых реалий, чужих и непредсказуемых. Апатия, растерянность и страх у многих беженцев проходили крайне медленно. Минуло несколько лет, пока они адаптировались к жизни в Болгарии; кто-то хуже, кто-то лучше...
Помимо ЦООК на съезде было решено создать районные комитеты во всех местах расселения беженцев. В их состав должны были входить пять членов и два кандидата. Ежемесячный членский взнос в них составлял 1 лв.
Но, несмотря на все усилия ЦООК, создать разветвленную местную сеть районных комитетов не удалось. Приступили к работе только несколько отделений: Ямбовское, Ново-Загорское, Сливенское и Шуменское.
Подавляющее большинство эмигрантов считало, что ОЕРБ должно оказывать им финансовую помощь. Второе место по частоте обращений занимала просьба о помощи в трудоустройстве. Однако общество не обладало достаточными финансовыми возможностями, чтобы оказывать регулярную помощь всем нуждающимся. Как правило, удавалось выделять единовременные пособия для самой бедной и незащищенной части беженцев: одиноким старикам, детям-сиротам, военным инвалидам.
Трудоспособные беженцы должны были добывать средства к существованию самостоятельно. ОЕРБ пыталось помочь в трудоустройстве. Ради этого Совет вел активную переписку с многочисленными государственными учреждениями и частными организациями с просьбой о найме на работу русских беженцев. Однако лишь очень незначительный процент просьб был удовлетворен. Тяжелая экономическая ситуация в стране не позволяла надеяться на быстрое и благополучное решение этой проблемы. Поистине борьба за выживание занимала львиную долю времени в работе ОЕРБ.
Но даже в этих условиях члены Совета предпринимали попытки организации культурного досуга членов общества, проживавших в Софии. Наиболее распространенной формой проведения подобных мероприятий были тематические вечера. «На чашку чая» приглашались музыканты, ученые, видные деятели Белого движения. Так, например, специальный вечер был посвящен встрече с генералами Кутеповым и Абрамовым. Средства, собранные обществом от подобных вечеров, а также от самодеятельных спектаклей, перечислялись наиболее нуждавшимся его членам.
1924-й стал последним годом существования ОЕРБ. Наиболее активные его члены либо нашли себе постоянную и хорошо оплачиваемую, по меркам Болгарии, работу, либо переехали в другие страны. Без их энтузиазма и целеустремленности деятельность общества прекратилась. Осталась не достигнутой и главная цель Общества - единение всех русских беженцев в Болгарии.
Примечания:
Щ ГА РФ.Ф.5767.Оп.1.Д.1.Л.3.
[2] Там же.Л.4-5.
[3] Варшавский В.С. Незамеченное поколение.Нью-Йорк,1956.С.8.
[4] ГА РФ.Ф.5767.Оп.1.Д.1.Л.5.
[5] Там же.Л.6.
[6] Там же.Д.31.Л.41-42.
[7] Там же.Д.1.Л.6.
[8] Там же.Д.8.Л.10об.
[9] Там же.Д.1.Л.8.
[10] Там же.Л.32,36,38.
[11] Там же.Д.48.Л.1-2;Д.31.Л.42.
[12] Там же.Д.1.Л.10.
[13] Там же.Л.19.
[14] Там же.Л.32.
[15] Там же.Л.33.
[16] Там же.Д.31.Л.44.
[17] Архив Югославии (Л1).Ф.14,39,69,74.
[18] ГА РФ.Ф.5767.Оп.1.Д.31.Л.45.
[19] Там же.Д.27.Л.15.
[20] Там же.Д.28.Л.4-5.
[21] Там же.Д.1.
