Научная статья на тему 'Общественное мнение о проблемах защиты прав и свобод человека в России'

Общественное мнение о проблемах защиты прав и свобод человека в России Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

CC BY
2920
142
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Журнал
Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии
Область наук
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Похожие темы научных работ по политологическим наукам , автор научной работы —

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Public opinion on the issues of human rights defense in Russia

A report based on a survey of the same name conducted in 2014-2015 for the “Civil Dignity” All-Russian public movement. The report was prepared by Levada Center staff members – L. Gudkov, D. Volkov, S. Goncharov, N. Zorkaya, A. Levinson, A. Ovakemyan and others. The study captures a gap between the notions of what the situation with the major social institutions in Russia is supposed to be (independent court, a state of law, democracy etc) and what actually is (authoritarian political system, non-independent and corrupt court, the feeling or social an civil vulnerability and defenselessness etc). For the great majority of the populace skepticism about the possibility to insure the observance of one’s rights is combined with and even greater degree of fatalism (nothing can be done) and single option paternalistic notions that the state has an obligation to defend them from the arbitrary treatment of officials, employers and criminals. Throughout the last two decades the right to free education, medical care, guaranteed employment have been of the greatest importance for the majority of Russians. That is to say the state is seen as the main caregiver and guarantor of these rights. In their opinion insuring a high quality of life, acceptable income levels makes existing sociolegal forms of social security available, by paying for them from one’s own resources. Although free forms of social security are not only legitimate but a priority for the populace, in current conditions they are ineffective according to the vast majority of Russians. In the mass consciousness state of law is associated with the Western developed democracies, where living standards are on average much higher than in Russia. The better adapted citizens use the media, Internet and social networks more often. Half of the participants of local initiatives does so (participates) out of altruistic motives, a third considers it useful for themselves as citizens, a fifth sees it as a civic duty (mostly those involved in charity work and observers at elections). Russians’ awareness about the activities of human rights organizations as well as other civil society structures is very low: half of the respondents is not aware of any human right initiatives in their city. The ambiguity of the goals of NGO’s work for the respondents who do not understand what their functions and goals are leads, on the one hand, to the overestimation of the authorities’ role in the development of socio-economic activity and on the other hand is expressed through mostly negative comments of the respondents regarding the activity of NGO’s and public organizations. Not more than 1%, more like 0.5% of the respondents actually participates in public movements and organizations of any kind.

Текст научной работы на тему «Общественное мнение о проблемах защиты прав и свобод человека в России»

ИЗ АРХИВА ЛЕВАДА-ЦЕНТРА: ОТЧЕТЫ О ПРОШЛЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ

Общественное мнение о проблемах защиты прав и свобод человека в России1

Введение

Многолетние исследования «Левада-Центра» показывают, что понятие «правовое государство» только входит в массовое сознание. В этом представлении уже сочетаются идеи законности и справедливости, но ценность гражданских прав и свобод, значение их соблюдения и защиты для развития общества, пока еще значимы для меньшинства — главным образом, наиболее образованной и квалифицированной, социально активной части населения крупнейших городов. Для основной же части населения характерны прежде чрезвычайно устойчивые представлений о собственной правовой незащищенности, например от административного произвола и угроз личной безопасности и выживания. Исследования показывают, что значительная часть населения (по разным показателям 40—60%) пребывают в ощущении, что их права не защищены и постоянно нарушаются, однако лишь небольшая часть (примерно одна десятая) в состоянии квалифицировать эти нарушения, дать более или менее ясное выражение тому, какое именно право нарушается. На протяжении всего постсоветского периода это хроническое и слабо артикулированное недовольство и социальное самоощущение выражается в ожиданиях патерналистской политики государства по отношению к «населению»:

1 Мы публикуем отчет по этому исследованию, проведенному в 2014-2015 году по заказу Общероссийского общественного движения «Гражданское достоинство» (президентский грант), поскольку полагаем, что оно имеет общественную значимость, а его результаты должны быть открытыми и не пылиться в ведомственных архивах. Отчет подготовлен коллективом сотрудников «Левада-Центра»: это Л. Гудков, Д. Волков, С. Гончаров, Н. Зоркая, А. Левинсон, А. Овакемян и др.

главным для подавляющего большинства россиян остается право на бесплатное образование, здравоохранение, гарантированная занятость и право на жизнь. Иными словами, правовая культура в российском обществе развита очень слабо. Готовность отстаивать свои права носит преимущественно декларативный характер, так как шансы отстоять свои права законными способами, прежде всего через суд, оцениваются большинством весьма низко. В особенности это характерно для социально слабых групп, ориентированных в своих представлениях почти исключительно на помощь государства и действительно зависящих от него. Значительное недоверие к правоохранительным и судебным органам сочетается в обществе с готовностью мириться с нарушением прав, в особенности если это относится к еще очень абстрактным для массового сознания гражданским правам и свободам (свобода волеизъявления, свобода собрания, свобода слова, права неприкосновенности личности, собственности и т.п.).

Предшествующие исследования показывают, что в настоящее время как частота обращения за помощью в правозащитные организации, так и уровень доверия к ним не слишком велики. Это соединено с рядом причин, на изучении которых предполагается сосредоточить первостепенное внимание в предстоящем исследовании. Например, весьма слабой информированности граждан о деятельности правозащитных организаций. Она связана со слабым развитием межгрупповой коммуникации в обществе, когда основным каналом информации выступают неформальные, а не специализиро-

ванные источники (личный опыт, опыт и знания ближнего круга, а не экспертное знание, СМИ и пр.). Доступ правозащитных организаций к центральным СМИ ограничен, информация об их деятельности, о нарушениях прав и свобод в обществе явно недостаточна и подвергается цензуре, соответственно в обществе отсутствуют широкие дискуссии о проблемах прав граждан и их защиты. Преимущественная концентрация правозащитных организаций в крупных городах страны оборачивается (особенно в отсутствии информации) проблемой доступности подобной помощи для широких слоев общества. Еще одна важная проблема — слабая коммуникация правозащитных групп и других НКО, занятых более широким спектром социальных проблем. Кроме того, понятно, что правозащитные организации и общественные структуры, занимающиеся проблемами защиты прав, не могут подменить или компенсировать явные дефекты и низкую эффективность работы правоохранительных и судебных органов.

Для анализа текущей ситуации с мнением по поводу защиты прав и свобод человека было проведено три части социологического исследования: углубленные интервью с экспертами — участниками правозащитного поля (чиновниками, журналистами, собственно правозащитниками), групповые дискуссии с населением крупнейших городов, массовый репрезентативный опрос взрослого населения городов численностью от 100 тысяч жителей.

Фокус-группы

Для выявления наиболее широкого спектра мнений по поводу защиты прав и свобод человека в России было проведено 16 дискуссий с группами, представляющими взрослое население крупных городов.

В каждом из городов (Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург и Воронеж) было проведено по четыре групповые дискуссии, общее число участников — 128 человек.

Собранная в ходе фокус-групп информация послужила материалом для тематической разметки количественного опроса и подготовки анкеты массового опроса.

Краткий экскурс в историю понятия и движения

Понятие правозащитной деятельности появилось в обиходе социальной группы, которая сложилась в 1960—1980-е годы в Советском Союзе. Эта социальная группа позже получила

название «диссиденты». Термин возник в западной прессе, затем перекочевал в отечественные медиа. Самоназванием группы он никогда не был. Слово же «правозащитник» в этих кругах использовалось. Оно никогда не бывало самоназванием («я правозащитник» или «мы правозащитники»), поскольку было нагружено значительным ценностным содержанием — высоким и позитивным. Интеллигентская этика — а описываемая группа в основном входила в более широкую категорию интеллигенции — этого не позволяла. Но в отношении друг друга понятие «правозащитник» употреблялось. Слово было характерно для письменной речи, для текстов самиздата, прежде всего «Хроники текущих событий».

Именно «Хроника текущих событий» была основным форматом, в рамках которого формировался институт правозащиты и наполнялось содержанием понятие «правозащитник». Можно говорить, что здесь продолжала развиваться давняя и почтенная традиция российской дворянской и разночинной интеллигенции. Традиция эта сложилась в XIX веке и берет начало еще в деятельности членов Южного и Северного обществ, где среди офицеров-дворян было принято становиться на защиту прав своих солдат из простого народа. Главными чертами были пребывание в состоянии хронического антагонизма с властью и ее репрессивным аппаратом, защита от действий этого аппарата или представителей правящих классов против субъектов из «народа», не имеющих возможности вступиться за себя. При неравных силах их деятельность была обречена на физическое поражение, но сохранялось моральное превосходство перед карателями.

Именно это выразил Николай Некрасов в описании персонажа с говорящей фамилией Добросклонов: «Ему судьба готовила путь славный, имя громкое народного заступника, чахотку и Сибирь».

Сложившийся в описываемых кругах советской интеллигенции образ правозащитника включал этот ореол жертвенности наряду с представлением о нравственной чистоте и моральной силе, в априорном моральном превосходстве над политическими противниками — властью в широком смысле и органами политического сыска и репрессий в узком. Именно такими были образы генерала Григо-ренко, академика Сахарова. Благодаря заработанному на службе у государства высокому статусу (генерал, академик) или благодаря вниманию к ним международной прессы и обще-

ственности, они обладали ограниченным иммунитетом от преследований и авторитетом, который использовали для защиты отдельных лиц или категорий населения (например, репрессированные народы), которые сами защитить себя от репрессий не могли.

В силу сложившейся конструкции их взаимоотношений с властью эта группа была вынуждена в значительной степени заниматься и самозащитой, что превращало ее деятельность в самозамкнутую.

В годы перестройки и гласности традиция правозащиты и образы правозащитников получили широкую реабилитацию и ценностную поддержку. Изменение политического режима вывело их на время из противостояния с властью, что было одной из главных их конститутивных черт. Далее деятельность по своего рода правозащите, а именно по восстановлению нарушенных прав граждан, была вменена тем самым картельным органам, которые совершали эти нарушения. КГБ СССР получил задание по реабилитации жертв политических репрессий и проделал огромную работу на этом поприще.

Наиболее важные выводы по проведенным группам

Благодаря этому понятие правозащитной деятельности в широком обиходе лишилось былой априорной конфликтности с режимом в целом, властью как таковой, уточнилось как легитимная деятельность по восстановлению чьих-то процедурно нарушенных прав. Вместе с этим оно лишилось и ауры непременной жертвенности, обреченности. В глазах широких слоев населения оно приблизилось к представлению о деятельности адвоката, выступающего в роли защитника в судебном процессе.

Правозащитник, он смотрит, чтобы защитить кого-нибудь.

Оппонируя стороне обвинения, государственному обвинителю, защитник оказывается в ситуации противостояния с представителем государства. Но это предусмотрено процедурой судебного процесса и ролью защитника в нем. За рамками процесса защитник не вынужден быть в непременной оппозиции власти.

Именно понимание ролевого, условного положения такого защитника нарушенных прав, в отличие от «судьбы», «пути» народного заступника, правозащитника, характерно для современного понимания, обнаруженного исследованиями «Левада-Центра».

Кроме защиты отдельных лиц от произвола

в повестку дня вошла защита прав неопределенно большого числа людей, например жителей некоего города или района на пользование теми или иными благами. Деятельностью лиц, которых публика относит к правозащитникам, стала защита этих прав от носителей корпоративных или групповых интересов, посягающих на оные блага и, что важно, получающих поддержку государственных органов, в том числе правоохранительных. Схватки энтузиастов и защитников Химкинского леса с полицией и другими государственными и муниципальными органами стали широко известны. Поэтому образ правозащитника — это и образ защитника природы.

Правозащитник — он защищает лес.

Правозащитник с красным крестиком, с другой стороны лес, природа.

Эти защищают. Кто лес защищает, кто еще чего-то — правозащитники.

Немаловажную роль для общественного сознания сыграло распространение в постсоветские годы понятия «правоохранительные органы» на те органы, которые в рамках прежнего «диссидентского» дискурса и являлись главными нарушителями прав. Деятельность правозащитников зачастую сводилась к противостоянию этим органам. Принятие ими имени правоохранителей, созвучного с термином «правозащитники», отразилось в массовых представлениях, вскрытых исследованием «Левада-Центра». Правоохранительные органы — это и есть правозащитники, так во многих случаях отвечали респонденты.

Защищает мои права правозащитники, какие-то права мои, они по-любому защищают. Прокуратура, силовые еще.

Исследования позволили обнаружить новый социальный тип правозащитника. Новый тип не выводит свое происхождение от диссидентов прошлого столетия. Новые правозащитники зачастую приходят в институт правозащиты изнутри так называемой правоохранительной системы. Это дает им многие преимущества, начиная от юридического образования (которого, как правило, не было у «старых» правозащитников). Они знакомы с реальными практиками следствия, дознания, лишения свободы, а также суда и судебных процедур. Они зачастую сохраняют личные знакомства и контакты в правоохранительных органах. В свою очередь, объектом их деятельности в значительной степени оказываются нарушения прав, не имеющие политической окраски, но связанные с конфликтами интересов, коррупцией, со зло-

употреблениями властью и пр. Жертвами оказываются сугубо неполитические субъекты — рядовые граждане, мелкие предприниматели. Такие дела имеют мало шансов на широкую огласку, внимание международной прессы и пр., что было характерно для наиболее известных правозащитных акций прошлого века.

Деятельность таких правозащитников известна более всего потерпевшим, которые искали и нашли такую защиту. В общественном сознании она отразилась мало, но определенные следы ее наши фокус-группы позволяют найти. Правозащитник в них — тот, кто осуществляет защиту прав не путем широких публичных акций, а путем участия в судебных процессах на ролях защитника, адвоката.

Я знаю, что к ним может любой обратиться и они будут тебя бесплатно защищать.

Исследование, проходившее в 2014 году, застало ситуацию, когда определенные реалии советской жизни стали возвращаться в общественный и политический обиход. Ряд идущих судебных процессов в общественных дискуссиях получил и «старое» название процессов над «узниками совести», и некоторое оживление.

Правозащита снова стала публичным делом.

Правозащитники — это люди с транспарантами.

Правозащитник всегда с плакатом, на каких-нибудь митингах и рядом люди, в гуще событий.

Они любят с плакатами на митингах.

Озвученная бывшим руководством органов госбезопасности идея наличия внутренних врагов («пятой колонны») воспроизвела в общественном сознании старые схемы противостояния репрессивного аппарата и части интеллигенции. В схему включен и враждебный Запад.

А правозащитники все смотрят или на Америку, или на Запад.

Принятая официозом позиция негативного отношения, сарказма и презрения к представителям либеральной интеллигенции, в том числе тем, кто публично протестовал против нарушения различных прав, также известным образом отразилась в результатах исследования. В редких случаях можно было обнаружить знание таких эпизодов и позитивный отзыв о поступках таких людей как правозащитников.

Кого называют правозащитниками?

Люди, которые отстаивают интересы людей. Бесплатно, по-моему, они действуют.

Но чаще это реализовывалось в изображении

правозащитника как кричащего впустую (ирония с сочувствием) или ради привлечения внимания к самому себе (ирония без сочувствия).

Эти конструкции вернули для части респондентов понятие «правозащита» и «правозащитники» на те их традиционные места в отечественной политической культуре, о которых говорилось выше. Но господствующими, повторим, в дискуссиях с участниками фокус-групп оставались отождествления правозащитников либо с правоохранителями, либо с адвокатами, защитниками в суде.

Интервью

С целью наиболее полного понимания проблематики защиты прав и свобод человека в России было проведено 48 глубинных интервью с представителями трех экспертных групп: правозащитниками, журналистами, государственными чиновниками.

Глубинные интервью проведены в четырех крупных городах (Москва, Санкт-Петербург, Пермь или Екатеринбург, Воронеж). В каждом городе взято 12 углубленных интервью, всего по 16 в каждой экспертной группе.

В рамках проведенных интервью были выявлены наиболее важные тенденции в области защиты прав и свобод человека последнего времени (по сравнению с тем, что было 5—10 лет назад), определены позитивные и негативные тенденции.

Место и роль правозащитников в неправовом обществе

Среди исследователей можно встретить определение правозащитников через противопоставление интересов государства и индивида или общественных групп. Правозащитник осуществляет надзор за соблюдением законов исполнительной и судебной ветвей власти, представляя собой важнейший институт гражданского общества. Реальный статус и роль правозащитника в различных странах, культурах и режимах может меняться существенно. Главной проблемой данного исследования является изучение места правозащитников в институциональной среде российского общества, представлений правозащитников о своей работе, проблемах, перспективах. Кроме того, нам кажется необходимым оценить структуру, интенсивность социальных связей между 1) правозащитниками и государством; 2) правозащитниками и журналистами; 3) правозащитниками и населением. Большую роль в формировании этих связей играет представление сторон друг

о друге, активность сотрудничества, барьеры на пути к взаимодействию. Сложности функционирования института правозащитников в России связаны с отсутствием консенсуса в вопросе, нужны ли независимые правозащитные организации как элемент гражданского контроля в принципе. Если они все-таки нужны, то:

1. Какое место в среде институциональных отношений занимают правозащитники?

2. Решение каких задач может находиться в ведении правозащитников?

3. Какими ресурсами могут обладать правозащитники?

4. Как правозащитникам следует взаимодействовать внутри сообщества?

Ответы на эти вопросы лежат в анализе мнений самих правозащитников и государственных служащих, журналистов и граждан. Методы формализованных интервью в рамках массовых опросов не позволяют оценить причины и логику процессов в данной области. Поэтому в рамках реализации социально значимого проекта проведено 48 интервью с экспертами — государственными служащими, политиками, негосударственными правозащитниками — в Москве, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге и Воронеже, задачей которых являлось выявление наиболее важных тенденций в области защиты прав и свобод человека последнего времени. Интервью с экспертами позволяют оценить уровень взаимодействия между государством и гражданским обществом, выявить наиболее острые проблемы взаимодействия.

Вне зависимости от того, кто выполняет (или должен выполнять) функцию отстаивания прав россиян, проблема незащищенности, ощущение бесправности и отсутствия реальных инструментов отстаивания своих интересов стоит очень остро. Данные всероссийских массовых опросов, проводимых «Левада-Центром», свидетельствуют: только 10% россиян считают, что никакие права и свободы в России не ущемляются. Существование в обществе само по себе является нескончаемым процессом отстаивания своих прав и интересов от посягательств иных индивидов и групп. И нарушение прав не становится фатальным для устойчивого существования общества, если сохраняются механизмы репрезентации мнений всех заинтересованных сторон. Необходимым условием для этого является наличие воли различных участников защищать свои интересы. По данным за декабрь 2014 года, лишь 65% россиян полагали, что в случае нарушения прав нужно добивать-

ся решения возникающих проблем. Даже среди жителей крупных городов (более 500 тысяч человек), имеющих достаточные материальные возможности и доступ к защите прав, 40% никуда не обращались в случае их нарушения. А из тех, кто обращался, более трети (39%) отметили, что их проблемы не были решены1.

Опираясь на данные фокус-групп, можно предположить, что россияне плохо знают свои реальные права и не знают, какова процедура преодоления ситуации нарушения прав, у них отсутствует опыт обращения к каким-либо правозащитным организациям.

При анализе состояния правозащитного сообщества, его места и функции необходимо помнить, что вышеописанная ситуация характерна для общества с крайне размытыми представлениями о задачах общественных институтов в области защиты прав граждан, сильным разрывом между нормативным и реальным, а также общества, готового адаптироваться к тем правилам игры, которые навязываются ему нарушителями прав.

Вопрос о необходимости существования независимых правозащитных организаций не может рассматриваться отдельно от дискуссии по поводу самостоятельности публичной гражданской сферы, неподотчетности общественных институтов государственным механизмам. Правозащитная деятельность как форма организации негосударственного контроля над бюрократией, исполнительной властью может быть эффективна только при ее легитимации со стороны значительной части общества. В противном случае правозащитные деятели вынуждены столкнуться с массовым недоверием и сужением круга возможностей. Если общество стремится к соединению с государством в качестве подсистемы и не рассматривает себя как самостоятельно регулируемое образование, оно не будет искать ресурсы для решения своих проблем внутри себя. Россияне же не считают собственные ресурсы достаточными для решения проблем, не видят иных вариантов кроме как обращение к властным институтам.

Место и роль правозащитников в современной российской институциональной среде

По мнению простых россиян, защищать их права должно в первую очередь государство: президент, суд, прокуратура. Остальные

1 См.: Волков ДА, Гончаров С.В. Потенциал гражданского участия в решении социальных проблем: Левада-Центр, 2014. [Электронный ресурс]Ши http://www.levada.ru/books/potentsial-grazhdanskogo-uchastiya-v-reshenii-sotsialnykh-problem.

участники могут дополнять, а не заменять государственные функции. Это связано с неосведомленностью об успешных примерах работы негосударственных правозащитников. Россияне тяжело усваивают мысль о том, что правозащитная деятельность может быть непрофессиональной, некоммерческой. Чаще всего правозащитные организации воспринимаются как продолжение государственных институтов социальной защиты населения.

Я знаю, что к ним может любой обратиться и они будут тебя бесплатно защищать.

К числу правозащитных организаций часто относят суд, полицию, прокуратуру, адвокатов, средства массовой информации. Другая часть россиян относит к ним разнообразные добровольческие объединения, дружинников и т.д., в целом склоняясь к тому, что это скорее хобби. Наиболее радикальное понимание включает всех тех, кто борется за свои права, в ряды правозащитников. В таком случае все граждане нашей страны, защищающие свои права, являются правозащитниками.

У россиян нет четкого представления о том, что делают правозащитники, чьи права защищают НКО. Тем не менее наиболее распространенное мнение заключается в том, что они нужны, для них есть работа: граждане ждут помощи как раз там, где государство не держит обещаний или не оправдывает общественные ожидания. Формат некоммерческих организаций вызывает у многих непонимание и негативные ассоциации с «иностранными агентами». Пожалуй, ключевая характеристика, которой наделяют многие респонденты правозащитников, — бесплатность, доступность, как в материальном смысле, так и в смысле близости социального положения. Учитывая, что россияне довольно туманно представляют, кто относится к правозащитникам, наделение защитников прав этим свойством является главным дифференцирующим признаком правозащитного сообщества. Близость к народу здесь выражается не только во внимании к общественным проблемам, но и в отсутствии возможностей исполнять свои функции. Правозащитная организация воспринимается аналогично бесплатным (государственным) институтам, таким как медицина, образование, адвокатура: они доступны, но обращаться к их услугам нужно лишь в том случае, если нет возможности решить проблему другим способом — взяткой, знакомствами, обращением к услугам профессиональных адвокатов и т.д. Есть понимание, что они нужны, но есть и твердое убеждение в их беспомощности, деко-

ративности, неопределенном статусе. Многие россияне говорят о статусе правозащитника как о переходной ступени между простым гражданином и чиновником.

Однако замечаются и негативные тенденции в представлении граждан страны о независимых правозащитниках. Отношение к правозащитникам со стороны простых россиян остается нейтральным. По данным на январь 2014 года, 65% россиян ничего не слышали о деятельности этих организаций, 24% считали, что они, по крайней мере, стараются помочь, а о том, что они наносят вред стране, говорил только 1% опрошенных. Тем не менее укрепляющая позиции политическая реакция формирует негативные коннотации со словосочетанием «некоммерческая организация», что отражается и на восприятии правозащитников. Считается, что поддержка некоммерческих ассоциаций внешнеполитическими врагами, например США, — одна из главных угроз: по данным опросов, проведенных в феврале 2015 года, о том, что НКО на американские деньги ведут разрушительную деятельность, говорили 24% россиян. Особенно заметной общественная истерия стала в свете усиливавшейся пропагандистской кампании, направленной на дискредитацию общественных деятелей и некоммерческих организаций. Непонимание реальных принципов работы правозащитных организаций, специфическая культура правозащитной деятельности в России, определяющая идеологические различия между населением и представителями либеральной интеллигенции, предопределили отсутствие доверительного отношения. Более того, правозащитная деятельность стала восприниматься некоторой частью общества чуть ли не как предательство интересов страны. Многообразие и сложность реальных причин возникновения дисбаланса между силовой, державной внешней политикой и неспособностью навести порядок внутри страны большинству проще свести к поиску, вернее, назначению внутренних врагов, «пятой колонны». Мотивы и цели деятельности правозащитников оказываются непонятыми, перевернутыми. У части россиян безвозмездный и гражданский характер деятельности превратился в политически ангажированную и прагматическую работу по организации беспорядков, цветных революций и тому подобных акций.

Отсутствует, по мнению правозащитников, сколько-нибудь значимая поддержка государством гражданских низовых инициатив. Если раньше представители государства более ак-

тивно участвовали в работе общественных инициатив, приглашали в состав наблюдательных комиссий и общественных советов представителей структур гражданского общества, то сейчас это взаимодействие пошло на спад.

У меня такое чувство, что все это происходит под какой-то пленкой, как болото. В самой жизни происходят какие-то процессы, власть они совершенно не интересуют. Власть умышленно оборвала все обратные связи, целенаправленно и очевидно.

Можно говорить, что в среде госслужащих существует мнение об «игрушечности» правозащитников. Нередко можно услышать: непонятно, «зачем правозащитники что-то еще требуют, если у них и так все есть». Требования политических прав не рассматриваются серьезно, поскольку за ними не стоит сколько-нибудь широкая социальная группа.

1. Требования дополнительных политических прав... я ни одного случая не могу привести. Они не возникают. Потому что политические права у нас настолько они предоставлены полно, что чего там надо-то? Голосовать — пожалуйста. Тебя даже уговаривают идти. Я не вижу каких-то политических ограничений по политическим мотивам, у нас в стране в целом, по-моему, их нет.

2. Что будет делать правозащитная организация, когда человек приходит, ему не дают квартиру, а должны дать, он льготник какой-то и что-то еще. Они пишут в суд, в различные структуры письма. А что делает в данном случае депутат, он поднимает трубку, звонит, и этот вопрос решается. Возможности просто несравнимы. И на самом деле, какого-то общественного запроса, создания каких-то оппозиционных структур, в принципе, не существует.

По мнению многих опрошенных правозащитников и журналистов, закрытость власти от общественного контроля очень сильна. В интервью с экспертами отмечается отсутствие каналов коммуникации между журналистами, правозащитниками и государством; существует ограниченный список лиц, допущенных к общению с государственными чиновниками, особенно из высших эшелонов власти.

С другой стороны, в среде чиновников сформировалось позитивное восприятие (хотя бы на уровне декларирования) роли различных правозащитных организаций, в основном разделяющих с государством зону социальной ответственности. Чаще всего чиновники отводят им совещательную роль, не упоминая о возможности ограничения полномочий государства.

Институт уполномоченного по правам человека положительно выделяется многими опрошенными на фоне других государственных образований, возможно, благодаря структурному положению между государством и гражданским обществом. Правозащитники довольно часто обращаются к ней, а власти видят в ней союзника. Сами уполномоченные ощущают свою роль как медиатора между обществом и государством. Роль уполномоченного — реагирование на обращения со стороны общественных организаций: для этого проводятся экспертные опросы, мониторинг ситуации, собирается информация о совершенно разных проблемах жизни города. Сотрудники аппарата уполномоченного отмечают увеличение числа социально ориентированных организаций, рост их активности и вовлечение в дискуссии.

Причем у нас уже амбиции были когда-то, у самых разных организаций. Они между собой ссорились. Но мне кажется, моя площадка как-то объединяла людей, и 90% они все-таки под этой площадкой как-то объединялись.

Проблемой, общей для института уполномоченного, является ограниченность правовых основ для воздействия на деятельность других государственных органов.

Для того чтобы мне как региональному уполномоченному взаимодействовать с полицией, с прокуратурой, со службой судебных приставов, со службой исполнения наказаний, с эмиграционной службой, у меня нет правовой основы.

Несмотря на ограниченные полномочия омбудсмена, предусмотренные для роли государственного медиатора, обе стороны высоко ценят результат совместной работы. Зачастую это достигается за счет личного авторитета уполномоченного. Личные связи между участниками коммуникации играют решающую роль для конечного результата.

1. Вот знаете, очень сильно смена губернатора и команды влияет, очень сильно. Я с третьей командой работаю, и надо все начинать заново. Начальник приходит новый, и все начинаешь заново. Все абсолютно начинаешь.Прокурор приходит новый, и все начинаешь заново. И это очень тяжело.

2. Но органы публичной власти, они сами нас [правозащитников] не знают. Они знакомы только с отдельными личностями.

В проблемных областях, где происходит непосредственная работа с населением, мы видим совместную или параллельную работу правозащитников и чиновников. В то же время некоторые сферы остаются без внимания государства. И тут правозащитникам приходится работать

в одиночку. Как правило, к таким «забытым» проблемам можно отнести экологию, защиту прав ЛГБТ, заключенных и др. Стоит отметить, что и правозащитники, и чиновники указывают на отсутствие социального заказа со стороны каких-либо социальных слоев. Таким образом, основной мотивацией для правозащитников, занимающихся «непопулярными» темами, становится прежде всего личное осознание значимости вопроса.

1. Просто партии не берутся всерьез за темы экологии, например, вот правозащита этим занимается... Достаточно много сейчас возникает ситуативных правозащитных организаций, которые занимаются, но это скорее объединение по конкретным проблемам. Вот как раз в экологической сфере...

2. Опять же просто я бы сказала, что основная проблема с тем, что правозащитников в целом очень мало. Просто тех людей, которые могут делать вид, что они члены ОНК, их гораздо больше, чем тех, кто реально может этим заниматься.

Ограничение связей с независимыми правозащитниками, отсутствие реальной заинтересованности, а также неэффективность инструментов взаимодействия власти и гражданского общества ведут к вытеснению правозащитников за пределы активного взаимодействия. Вытеснение происходит не только за счет структурной позиции, которую можно назвать изолированной, в системе институциональных связей. Независимые от государства правозащитники оказываются изолированными от каналов коммуникации. В связи с принятием закона об иностранных агентах правозащитникам стало сложнее проводить просветительские и образовательные программы, оказывать влияние на формирование контрольных органов власти, например Счетной палаты. Те органы, которые впускают в себя какую-то часть независимых членов, такие как Общественная палата, лишены реальных властных полномочий. Но, по мнению некоторых опрошенных, так было не всегда.

Это действительно была очень серьезная площадка, куда стекалось огромное количество людей, которым была интересна политика. Эта была площадка для обсуждения политических тем. Форум такой, трибуна. А потом она выродилась в абсолютно формальное мероприятие.

Правозащитники лишены возможности широкой трансляции собственного мнения. Как ни странно, правозащитники не всегда могут находить поддержку в СМИ, даже неза-

висимых. Отчасти это связано и с закрытостью работы некоторых правозащитников, которые не могут обеспечивать информационную поддержку своей деятельности, отчасти ввиду того, что журналисты не считают эти темы достаточно интересными для целевой аудитории СМИ. Возможность представить свое мнение на публику высоко ценится в правозащитной среде.

Когда они [правозащитники] действительно делают что-то конкретно прагматически полезное, о них сообщают все СМИ. Допустим, когда ... была адвокатом у мужчины, который стал потерпевшим по делу пыток в полицейском отделении, об этом написали все СМИ.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Происходит вытеснение правозащитников из области политической деятельности в сферу социальной защиты населения без какой-либо возможности влиять на политику государства в части разработки стратегии.

Трансформация целей и функций

Правозащитники отмечают сужение границ возможного влияния, функций по сравнению с 1990-ми. Неоднократно в ходе бесед с ними было замечено, что правозащитная деятельность все больше приобретает политический характер. Правозащитники вынуждены вступать в партии, занимать государственные посты, чтобы их деятельность могла быть результативной. В такой ситуации нивелируется разница между профессиональной занятостью в сфере политики и правозащитной деятельностью как социально значимой общественной деятельностью. Опрошенные защитники прав не считают свою деятельность политической.

К сожалению, очень сильно все это перемешано. Для нас, к сожалению, потому что мы исповедуем подход все-таки другой — отделение прав человека от политики. В этом смысле нам все равно абсолютно, какая власть сидит, кто там находится, никого мы свергать никуда не собираемся. Цель — именно защита прав человека законными методами, не насильственными, что очень важно, безо всяких революций.

Одновременно с этим они указывают на опасность политизации сферы правозащиты. В области защиты прав россиян особенно активно работают политические партии. Это немаловажная особенность правозащитной культуры России. При характеристике состояния правозащитного поля необходимо учитывать, что:

.спекулирование политических партий на проблемах граждан всегда было, есть и будет. Все проблемы, которые у граждан рождаются, все

рождены законодателями. Но при этом политическая партия крайне заинтересована в поддержке населения. И соответственно они создают эти общественные приемные, в результате этих обращений они формируют какой-то социальный заказ.

В данном случае правозащитник говорит о манипулировании повесткой как наиболее серьезной проблеме на пути к формированию эффективной правозащитной сферы. В рамках этого явления народные представители искусственно актуализируют эти вопросы. Естественно, что с точки зрения легкости решения проблем их можно выделить в «удобные» и «неудобные». Правозащитники отмечают, что наиболее сложные случаи приемные партий или президента могут отдавать узкоспециализированным правозащитникам и юристам, имеющим большой юридический опыт решения проблем и желание уделять внимание трудоемким кейсам. Эксперты отмечают, что в целом партии могут эффективно решать материальные проблемы, проблемы коммуникации между чиновниками и простыми гражданами, а также вопросы, связанные с халатностью исполнительных органов. Такое разделение компетенций блокирует возможность системных институциональных изменений, поскольку соответствующим инструментарием и полномочиям обладают в первую очередь законодательные органы и сами партии, но у них нет соответствующей мотивации.

1. То есть приемная Путина решает легко проблемы, когда легко можно выделить денег, какой-то случай решается выделением Nной суммы, и все исправляется быстро и красиво, где не нужно никаких судов, не нужно никого наказывать, увольнять и т.д. Такие случаи они к нам в основном отправляют.

2. «Справедливая Россия», но это и не только у нас, а по всей России, они взяли на себя функцию, вернее, в особую сферу интересов тему жилищно-коммунального хозяйства. И проблем там с неправильными начислениями, там, счетчики, тарификация и т.д. По сути дела есть же «Справедливое ЖКХ» проект «Справедливой России», он у нас очень активно реализуется и в целом по России. То есть политические партии в основном сферу социальных отношений забрали себе. Коммунисты, справедливороссы да «Единая Россия». В общем, если есть какие-то серьезные проблемы, проблемы бюджетников, зарплаты, вот ЖКХ. Что там еще, жилищное строительство, пенсионное обеспечение, социальное обеспечение — это в основном тематика политических партий.

3. Хотя иногда депутатам бывает приятно тоже проблему чью-нибудь взять и решить, опять же чисто материальную. Выделить деньги инвалиду на коляску, выделить бабулькам на застройку двора чем-нибудь, каким-нибудь газончиком, и все.

За защитой своих прав обращается как раз электорат «левых» партий: пенсионеры, инвалиды, обездоленные. В кругах государственных служащих существует мнение об отсутствии необходимости систематической работы правозащитных организаций в текущей социально-политической обстановке. По мнению госслужащих, функцию аккумулирования и репрезентации общественного интереса в настоящее время выполняют политические партии, вытеснив другие институты общественного контроля. Отношения соперничества не должны возникать между правозащитниками и партиями, поскольку обычные рыночные условия не предусматривают решение вопросов, связанных с защитой прав. Социальные ожидания таковы, что настоящая, «правильная» правозащита в принципе не должна входить в категорию коммерческих видов деятельности. Действительно, прибыли в денежном выражении ни одна из групп защитников прав не получает, но извлекаемый репутационный, имиджевый ресурс в некоторых случаях и является желаемым результатом деятельности, особенно если говорить о партийных интересах. С одной стороны, это выходит за рамки нормативного подхода, определяющего характер гражданского действия как бескорыстного. С другой — в рамках подхода, определяющего гражданское общество как «социальная сфера + экономика»1, рыночные отношения теоретически вполне применимы к области правозащитной деятельности. Однако главным критерием состоятельности гражданского общества является независимость от государственных интересов. В российских социально-политических условиях трудно говорить о независимости интересов партийной элиты от интересов исполнительной власти, региональной и федеральной, поэтому и относить партии к структуре гражданского общества можно лишь формально. Если для политических партий решение проблемы нарушения прав — средство для достижения политических целей, то для правозащитников и цель, и средство ее достижения совпадают.

1 См.: Геллнер Э. Условия свободы. Гражданское общество и его исторические соперники. М.: Московская школа политических исследований, 2004. 240 с.

Партии все себе забрали. И соответственно в этом смысле, я думаю, поэтому произошло значительное сокращение поля деятельности правозащиты. Потому что, по большому счету, от больших вкусных тем, конечно, крохи остаются... Вообще, я бы сказал, что влиятельных правозащитных организаций у нас нет как таковых. И я объяснил, почему. Потому что в отличие от начала 90-х, у них нет сферы деятельности. Конечно, тот рассвет правозащитной деятельности, который был в первой половине 90-х, он пик их деятельности, он давным-давно прошел. Их место заняли в основном, еще раз повторяю, политические партии.

Правозащитные организации не рассматривают, да и не могут рассматривать, партии как конкурентов, поскольку не имеют перед собой цели борьбы за власть, не имеют возможности привлекать значительное финансирование. Процесс вытеснения правозащитников влечет за собой ограничения их доступа к материальным, информационным ресурсам, служит препятствием для налаживания диалога с местной властью, образовательными учреждениями, бизнесменами. Правозащитники часто обвиняют государственный аппарат в косности и в отсутствии прозрачности, оказании давления. В ходе интервью с работниками правозащитных организаций и представителями власти были очерчены основные проблемные зоны: закрытый характер деятельности многих государственных органов, существование негласных запрещенных тем, отсутствие заинтересованности в тесном сотрудничестве с правозащитниками, которая без системной работы становится эпизодической.

Сложился определенный набор проблем, которые традиционно входят в поле пристального внимания правозащитников. По данным массовых опросов «Левада-Центра», не находит подтверждение гипотеза об актуализации гражданских прав и свобод1 — они уступают место социальным проблемам. Проблемы в политической сфере рассматриваются населением в отрыве от социальных (здравоохранение, образование, трудовые отношения и т.д.), и социальные требования не перерастают в требования политических реформ. Отсутствие массового запроса на защиту гражданских прав связано с их «неприкладным» характером.

Я не могу сказать, что оно не превалирует, то есть превалируют социальные права, а это

1 См.: Волков ДА, Гончаров С.В. Потенциал гражданского участия в решении социальных проблем: Левада-Центр, 2014. [Электронный ресурс]. URL: http://www.levada.ru/books/potentsial-grazhdanskogo-uchastiya-v-reshenii-sotsialnykh-problem.

просто от года в год какой-то определенный рост происходит. Это право на государственную защиту, прав и интересов, какой спектр этих прав, то есть вот как бы гражданские права, которые ... традиционно так определяются как отрасль, скажем так, прав. Вот мы отмечаем, но это, на мой взгляд, связано как раз в целом с ростом правосознания, скажем так, людей, а не с ухудшением ситуации в этой сфере.

По поводу нарушения жилищных прав, бытовых проблем обращается в первую очередь категория социально ущемленных: это пенсионеры, малоимущие, то есть те, кто не имеет лишних денежных средств и при этом вырван из социальных связей. Они наиболее чувствительны даже к небольшому нарушению собственных прав, требующему финансовых затрат. Активная категория населения предпочитает идти по пути наименьшего сопротивления, дав взятку или взяв расходы на себя, хотя это и не приводит к кардинальному решению проблемы. Это объясняется желанием избежать утомительного выяснения отношений с муниципальными служащими, управляющей компанией и прочими заинтересованными в сохранении проблемной ситуации сторонами.

1. Проблем, в принципе-то, много у граждан, по которым обращаются. Но я сейчас назову. Если брать сферу бытовую, то в сфере жилищно-коммунального хозяйства проблем очень много.

2. Право на жилище. ЖКХ — это же тоже проблема. Проблема непростая, но мы перешли на ее решение, потому что мы поняли, что это наша проблема, потому что государство ушло из сферы ЖКХ, оно кинуло человека.

3. Актуальной остается тема ЖКХ, во всех тех же проявлениях. Но это прежде всего замена ветхого и аварийного жилья, это тарифы, это оплата капитального ремонта многоквартирных домов — люди возмущаются, куда мы отдаем деньги, никто не отчитывается. Вот такие темы актуальны три последних месяца.

Очень широко распространены проблемы, связанные с завышением оплаты ЖКХ («двойные платежки»), сносом ветхого жилья, когда собственников «забывают» переселять, распределением жилья льготникам, улаживанием споров с управляющими компаниями и ТСЖ, приватизацией земли и т.д.

Нарушения трудовых прав составляют одно из главных направлений работы общественных приемных партий, государственных институтов и правозащитников. При этом многие эксперты отмечают уменьшение числа обращений, связанных с невыплатой заработной платы, ха-

рактерной для 1990-х годов. Однако ситуации, связанные с банкротством предприятий, по-прежнему возникают.

Часто банкротятся предприятия с невыплаченной заработной платой трудящихся. Это очень сложный вопрос. Долги остаются. Потому что предприятие — банкрот, и в законе нашем «О несостоятельности (банкротстве)» написано: в случае отсутствия имущества у должника долг считается погашенным. Вот эту несправедливость люди никогда не переживут.

В правозащитном сообществе существует опасение, что ситуация может осложниться. Особенно это опасно в моногородах, благосостояние жителей которых зависит от существования ведущих предприятий. По мнению многих опрошенных экспертов, профсоюзные организации утратили возможность контролировать ситуацию либо перешли под контроль руководства предприятий или государства.

Серьезной проблемой в экспертной среде называют сокращение медицинских учреждений. Особенно остро эта проблема стоит в сельских регионах России. Для достижения намеченных президентом в майских указах показателей по повышению заработной платы медицинским работникам закрываются больницы и поликлиники, сокращаются штаты. Та же проблема существует и в сфере среднего образования. Низкий уровень зарплат ограничивает приток новых кадров.

1. Тема в последние месяцы была актуальна, но, к глубокому сожалению, оптимизация здравоохранения очень тяжело идет в Свердловской области. У нас эта тема очень сложна и, я бы даже сказала, сложнее не бывает.

2. Чиновник смотрит: ага, у нас есть еще школы малокомплектные, больнички малокомплектные в деревнях, в сельской местности — там никак не нарастишь. Ну, представляешь, у них вот оклад 7,5 тысячи, у учителя, да. Как до 31-й? Только за счет переработок и всего прочего можно. А здесь какие переработки, в деревне-то? Поэтому будем закрывать, то есть уничтожается отрасль. Поэтому вроде бы благое дело — указы президента о повышении заработной платы в социальной сфере, а на самом деле уничтожает эти отрасли — качество услуг хуже. Поэтому все люди жалуются: «Мы приходим в больницу, нас никто не принимает, специалистов нет, сидим, на хрен никому не нужны». И что толку, что эти врачи и эти учителя стали лучше получать.

Проблемы в сфере образования всплывают не так часто, как ЖКХ, медицина или трудовые отношения. Образование является инстру-

ментом прежде всего повышения собственного социального статуса, особенно в России. В условиях наличия других, более существенных проблем, препятствующих удовлетворению даже самых базовых потребностей, образование неизбежно уходит на второй план, переходя в разряд «хронических» недугов общества.

1. Учителям стали гораздо меньше платить денег. Не в разы, но гораздо меньше. Везде практически. Сейчас, скажу. В трети муниципальных, у нас их на территории Свердловской области порядка 180, в 60 муниципальных образованиях, это городки, города, районы — офигенные проблемы у учителей, то есть им на 3, 4, 5 тысяч, на тысячу меньше просто стали денег платить, за сентябрь заплатили.

2. Все равно у нас выше общеобразовательный уровень, чем в среднем по России. Там-то, в провинции, еще страшнее.

Нарушение законодательства правоохранительными органами в отношении граждан образует довольно значительную часть всех обращений как к государственным и муниципальным органам, так и к правозащитникам.

Очень много историй по людям, которые считают, что их родственников несправедливо осудили. Это очень сложные истории, потому что трудно спорить с состоявшимся приговором суда. Какие-то очевидно несправедливые вещи.

Специалисты, часто работающие с нарушениями прав граждан, отмечают дефекты всей системы, начиная с полиции и работы с обращениями и заканчивая передачей дела в суд. Фактически речь идет о повсеместном срастании интересов судебных и правоохранительных органов, отсутствии контроля и независимости.

Надо говорить не о большом количестве обвинительных приговоров, а о том, что мизерное количество оправдательных. А с чем это связано? С тем, что у нас по Конституции суды не входят в систему правоохранительных органов. То есть у нас суд должен быть сторонним рефери. А на самом деле это не так. И суды придерживаются той же самой обвинительной тенденции, которая существует во всей системе правоохранительной.

Возможности и ограничения интеграции правозащитного сообщества

При анализе правозащитного сообщества как реального участника сферы защиты прав человека необходимо рассмотреть особенности взаимодействия членов этого сообщества. Правозащитное сообщество даже в крупных городах нельзя назвать цельным, а входящих в его состав экспертов или организации — тесно

связанными друг с другом. Правозащитники-одиночки или представители небольших организаций не чувствуют себя частью большого сообщества, мало знакомы с деятельностью других. Среди активистов, не принадлежащих к какой-либо институции, тоже нет внутренней целостности.

Необходимо сравнивать с соседними регионами все-таки, потому что мы довольно активно пытались работать с коллегами, как-то их поддерживать, развивать, и, конечно, они очень сильно «схлопнулись» за последние годы, то есть региональные организации маленькие совсем «по-усохли», и это для нас большое горе. Грустно, когда вымирают все эти инициативы.

Часть респондентов работают в межрегиональных и международных организациях. Они обладают более широкими возможностями сотрудничества, кругозором в отношении работы других организаций. Несмотря на то что они испытывают те же проблемы, что и изолированные, они чаще обладают позитивным опытом сотрудничества. Слабость межорганизационных связей и замыкание внутри узкого круга контактов не позволяют сформировать общую повестку.

1. Кого-то мы обучали, кто-то от нас вышел туда и организовал свою организацию, кто-то с ними сейчас сотрудничает в общероссийском масштабе. ...Если делом Сычева Андрея занимались мы здесь, то солдатские матери занимались по своему направлению, по своим каналам. Сложно даже назвать такую организацию, с которой мы бы ни участвовали в каких-то совместных акциях, в каких-то мероприятиях или кампаниях.

2. Я бы сказала, что в России уровень консолидации правозащитников один из самых высоких на постсоветском пространстве. Видимо, так исторически сложилось, что у нас у всех более или менее единые корни. Конечно, есть конфликты какие-то. Есть организации, которые давно друг с другом не очень дружат. Есть люди, которые друг друга не очень любят. Но в целом позиция почти у всех единая.

Существует некоторая гордость собственной самодостаточностью, автономностью. Неважно, идет речь о финансовой независимости от государства или необходимости обращаться за помощью к другим правозащитникам.

Мы всегда старались быть самодостаточной организацией и опираться на свои силы. Скорее, помогали другим, нежели пользовались помощью чьей-то.

Многие правозащитники считают, что в целом знакомы с деятельностью других орга-

низаций, но при этом они не выполняют совместных проектов. Существует значительные проблемы в информированности членов сообщества о деятельности друг друга.

Насколько мне известно, все общаются, правозащитники знают друг друга очень хорошо. Насчет того, помогают они друг другу или нет, это другая немножко история. Об этом я сказать ничего не могу, поскольку я не знаю. Кто-то помогает, кто-то не помогает.

В условиях достаточно сильного прессинга со стороны государства происходит сплочение, но оценки правозащитников возможных сценариев развития ситуации нельзя назвать оптимистичными. Существуют прецеденты перехода из правозащитной деятельности, налагающей некоторый риск на тех, кто ею занимается, в другие, менее политизированные области. Особенно это касается правозащитной деятельности в сфере политических прав и свобод. Часть правозащитников находится под давлением власти и общественного мнения, в связи с этим кто-то уходит в искусство, выбирает другие профессии. При этом предложение работы, связанной со сферой культуры и искусства, очень ограничено, к тому же не все готовы полностью уходить из своей профессии. Некоторые правозащитники, чья деятельность связана с защитой политических прав, говорят о своем движении из политической или правозащитной активности в неполитическую общественную сферу. Нам это представляется достаточно важным фактом, который требует дальнейшего пристального изучения. Однако стоит отметить, что в интеллигентской (интеллектуальной) среде такие настроения соседствуют с готовностью к отъезду либо в Москву и Санкт-Петербург, либо еще дальше — за границу.

Правозащитные организации критикуют за отсутствие профессионализма. Сами опрошенные правозащитники связывают это со слабостью организаций, ограничениями для входа в это поле других организаций и отсутствием независимого контроля.

И это приводит к тому, что многие оценки и документы, которые издают общественные организации, с точки зрения профессионалов, выглядят неубедительно. Они не имеют возможности проверить данные, которыми оперируют.

Материальные ресурсы правозащитников и возможности воспроизводства сообщества

Проблема финансирования своей деятельности является, возможно, одной из главных

забот правозащитников в России. Число благотворителей или фондов, имеющих желание и возможности вкладывать деньги в изначально некоммерческие проекты, весьма ограничено. Получение денег от иностранных фондов невозможно без принятия статуса иностранного агента, накладывающего не только дополнительные юридические обязательства на организацию, но и являющегося еще одним барьером на пути к налаживанию диалога между гражданами и правозащитниками. Весьма специфическим, но в какой-то мере действенным является институт государственных грантов на проекты некоммерческих организаций. По признанию самих правозащитников, политика распределения грантов остается крайне непредсказуемой и непрозрачной, хотя в целом положительно оценивается некоммерческими организациями.

[Система грантов] очень ограниченная. Хорошо, что она есть, но у нее есть несколько рисков. Первый риск связан с тем, что это очень легкий инструмент давления вообще на организацию. Потому что там и в целом очень сложная система отчетности. И как бы у государства получается возможность всегда сказать, что что-нибудь было сделано не так.

Видно, что правозащитники очень осторожно оценивают эффект работы грантовой системы. С одной стороны, она предоставляет некоторые перспективы, с другой — не дает возможность просчитывать деятельность на долгий срок вперед, так как нет гарантии получения гранта в будущем.

Вы знаете, если МВД дадут указание на нас наехать, они наедут даже без каких-либо задних мыслей. Это не разнонаправленность. Просто все сейчас, пока им не дали команду «фас», они все равно так или иначе воспринимают нас как экспертов в нашей области. Вот и все.

Отсутствие четких правил игры во многом не дает возможности планировать деятельность, рассчитывать на долгосрочное сотрудничество в разных областях. К примеру, число конкурсов, где разыгрываются гранты, непредсказуемо, а сами грантодатели работают по широкому кругу тем и предпочитают менять реципиентов государственной поддержки.

Говоря о возможностях организации инициативных групп, состоящих из неравнодушных граждан, привлечения и ознакомления со своей деятельностью, эксперты отмечают некоторый рост интереса за последние несколько лет. По мере вовлечения граждан в решение бытовых проблем растет и число людей, видя-

щих дефекты существующих общественно-государственных отношений более широко.

1. Я точно знаю из опыта своей работы, что если люди пытаются что-то сделать и у них что-то получается, то у них абсолютно меняется ощущение уверенности в себе, уверенности в пространстве, у них появляется доверие к этим органам, я знаю успешные вот эти инициативные группы.

2. «Оккупай Абай» он не очень много дал. Потому что потом была Болотная. Потом как-то все так разочаровались, расстроились, загрустили. Потом случился закон об иностранных агентах. Потом Крым, Майдан и все как-то понеслось. Сейчас к нам приходят люди, которые, не знаю там, очень такие интеллигентные, умные, с тремя образованиями. Они говорят: «Я не могу больше так жить. Научите меня чему-нибудь».

3. Просто это систему не меняет, к сожалению. Что может поменять систему, не знаю. Потому что раньше мне казалось, что систему можно поменять с помощью образования и просвещения массового. Но в размерах России что-то такое массовое, нас горстка, силы неравны.

4. Я увидела, как в какой-то момент люди начали в это верить, стали возникать какие-то силы притяжения, когда люди получили консультацию, потом приходят сами, становятся консультантами.

Усилению общественного интереса к проблемам общественно-политического характера со стороны узкой, активной прослойки граждан способствует осознание на базовом уровне своих гражданских прав и их нарушений. У большинства граждан России несоответствие декларируемых Конституцией и формальными нормами порядка и реального положения дел вызывает фрустрацию и политическую апатию. Даже решение проблем, затрагивающих бытовые, повседневные вопросы жизни людей, кажутся им неразрешимыми. Можно наблюдать практически полное отсутствие воли к улучшению качества жизни, в том числе и в крупных городах. Говоря о периферии, даже представители власти отмечают, что

. там уже сломлено население. Там, конечно, беднота и нищета. В деревнях, там либо уже спились, либо за счет пенсионеров живут. В малых городах тоже уже, кто помоложе, — разбежались учиться, работать. Остаются те, кому уже совсем, как говорится, и некуда пойти, либо совсем не хочется двигаться даже.

Фактически консервация и старение проявляются даже не в возрастном, а в психологическом аспекте, что видится более важным. Ю. Ле-

вада писал о существовании «заколдованного круга», фиксирующего установки россиянина на сохранение малого, а не достижение большего1. Подтверждение мы находим и в разговоре с экспертами. Например, согласно опросу декабря 2014 года, 70% россиян согласились с поговоркой «Хочешь жить спокойно — не высовывайся»; порядка половины респондентов признались, что не могут, таким людям, как они, трудно прожить без поддержки государства.

Люди образованные, социально активные хотят, чтобы вокруг них был нормальный мир, потому что они хотят нормально одеваться, ездить за границу, получать хорошую зарплату, кушать в хороших ресторанах. А ведь кто-то хочет прийти в 9 на работу, в 6уйти с работы, получить зарплату вовремя, задержали на 2 месяца, ну и ладно, это тоже устраивает.

Остаются за пределами массового социального запроса вопросы расширения инструментов отстаивания своих интересов. Нет понимания того, что без улучшения возможностей распространения информации о проблемах, контроля над деятельностью официальных лиц, смены неэффективных управленцев невозможно добиться системного решения проблем.

1. Часть людей просто находятся в таком состоянии, они вообще настолько потеряны и маргинализованны, просто меньшинства ущемленные, у них кроме нас нет никого, им просто некуда деться.

2. Просто это систему не меняет, к сожалению. Что может поменять систему, но не знаю. Потому что раньше, мне казалось, что систему можно поменять с помощью образования и просвещения массового. Но в размерах России, что-то такое массовое, нас горстка, силы неравны.

3. Со стороны общества был главный запрос на работу, на деньги и т.д., на базовые потребности, что я помню. Что касается каких-то политических свобод, их было больше, чем сейчас, однозначно. За последние пару лет их стало ощутимо меньше.

4. Я не знаю, что сейчас у людей будет в голове под словами «права человека», под словами «фашизм», у них уже очень сложно описать, но это явно не про Гитлера и не про Муссолини, не знаю, про Европейский союз. И то же самое происходит именно с трансформацией каких-то понятий.

Подводя итог, можно сделать вывод, что решение бытовых вопросов, на которые приходится существенная доля всех запросов, удается успешно решать силами экспертов:

1 См.: Левада Ю.А. Проблема человека /Сочинения. Т. 6. [сост. Т.В. Левада]. М.: Издатель Карпов Е.В., 2011. С. 229-231.

правозащитников, партийных функционеров, чиновников. Однако существующие системные проблемы остаются, если для их исправления не направляются совместные усилия. Правозащитники ставят под вопрос возможность системного улучшения правовой сферы, значительных подвижек в области защиты прав и свобод. По их собственным словам, они затыкают дыры существующей системы. Самым главным институциональным изменением они могут назвать лишь установку регулярного диалога с другими правозащитниками и представителями власти. Сами трудности в коммуникации между разными группами не являются отправной точкой, а лишь следствием сразу нескольких факторов:

• Общая атмосфера недоверия, осложняющаяся информационной закрытостью и нежеланием слышать другую сторону. Существованием вопроса о том, нужен ли институт правозащитников в современной структуре отношений государства и общества.

• Дискредитация и вытеснение правозащитников за рамки активного взаимодействия с населением, принятие некоторыми правозащитниками навязываемой роли, замыкание контактов внутри сообщества обуславливают низкую эффективность выполнения функций правозащиты.

• Отсутствие реальных полномочий у тех, кто хочет вносить структурные изменения, и, наоборот, нежелание элит исправлять существующую ситуацию, которая легитимирует наличие именно такого механизма решения проблем.

• Отсутствие реальной поддержки населения одной из групп, из-за чего складывается изолированность, разобщенность внутри самих элитных групп; стремление иметь минимальное число контактов по поводу своих нарушенных прав.

Массовый опрос

Для количественного измерения распространенности мнений по широкому кругу тем, связанных с защитой прав человека, был проведен опрос 2 тысяч жителей больших городов (города с населением от 100 тысяч и более). Опрос проведен 13—25 февраля 2015 года методом личного интервью, статистическая ошибка выборки не превышает 3,3%. Данные этого опроса сравниваются с замерами других исследований «Левада-Центра». Распределение ответов приводится в процентах от опрошенных, если не указано иное.

Представления россиян о правовом государстве

В массовом сознании понятие «правовое государство» только начинает укореняться. Оно сочетает в себе общее представление о порядке и соблюдении законов, с этим в относительной мере связана и идея справедливости (необходимости независимого суда, работающих во благо граждан правоохранительных органов), равенстве граждан перед законом, соблюдении прав и свобод граждан. Согласованность мнений в этих ответах в разных группах оказывается весьма высокой. Лишь для самых молодых и наиболее обеспеченных (условный средний класс) важней других представляется соблюдение прав и свобод граждан (52% при 40% в среднем).

Вместе с тем такие важнейшие институциональные и групповые характеристики, как «возможность контроля граждан за действиями власти», упоминаются только 20% опрошенных, разделение властей и независимый суд — 8%, отсутствие тотального контроля над СМИ и свободная деятельность партий — еще меньшим числом опрошенных. На протяжении более двух последних десятилетий главными для подавляющего большинства россиян остаются право на бесплатное образование, здравоохра-

нение, гарантированная занятость, то есть отношение к государству как к главному попечителю и гаранту прав. Характерно, что на второе место почти половина опрошенных (большая часть которых оценивает свою жизнь словами «жить трудно, но можно терпеть», имея в виду прежде всего неудовлетворительный уровень жизни) ставит «высокий уровень жизни населения», полагая ее одной из основных характеристику правового государства.

Таким образом, в массовом сознании правовое государство как бы связывается тем самым со странами развитой демократии (проецируется на них с использованием «верных понятий»), где уровень жизни в среднем значительно выше, чем в России. Другими словами, реальные, а не декларируемые массовые представления о правовом государстве большинства составляет кроющиеся за этими «правильными словами» (упускающими главное — разделение властей) туманное представление о том, что в демократических странах Запада уровень жизни и социального обеспечения выше, чем в СССР или в странах соцлагеря, и что это как-то связано с гораздо более строгим соблюдением властями и гражданами законов и законности в судах. Формированию этого еще очень сла-

График 1

ЧТО, НА ВАШ ВЗГЛЯД, НАИБОЛЕЕ ВАЖНО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ МОЖНО БЫЛО ГОВОРИТЬ О ПРАВОВОМ ГОСУДАРСТВЕ?

Порядок, соблюдение законов Высокий уровень жизни населения Равенство всех граждан перед законом Соблюдение политических прав и свобод граждан Социальная справедливость

Возможность контроля граждан за действиями власти

Государственная политика в интересах самых массовых

слоев населения

Государственная политика по защите неимущих

Разделение властей, независимость суда и законодательной власти от президента и правительства

Многообразие мнений, отсутствие тотального государственного контроля над СМИ

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Соблюдение прав и интересов национальных и иных меньшинств Свободная деятельность политических партий* Затруднились ответить

"а4

49

56

I 45 ■ 47

I 41 42

а

40

аа

а9

2011 Население 2015 Большие города

*В 2011 г. вариант не задавался.

5

6

бого осознания связи нормальной, достойной для обычного человека жизни с правовым государством происходило в последние десятилетия через знакомство с массовой западной культурой — кино, сериалы, потребительские товары.

Идеи законности и справедливости все еще остаются сильнейшим образом связанными с установками или сохраняющейся по-прежнему надеждой на патерналистскую политику государства, причем не только по отношению к слабым и неимущим, но и к населению в целом, — на протяжении десятилетий главным для подавляющего большинства россиян оставались права на бесплатное образование, здравоохранение, гарантированная занятость и право на жизнь, тогда как гражданские права и свободы представляли для них гораздо меньшую ценность, а их нарушения принимались большинством как привычное подчинение, приспособление к государственному насилию и чиновничьему произволу. Подавляющее большинство российский граждан считают, что государство не выполняет обязательств перед гражданами, тогда как сами граждане считают, что их в этом государство упрекать не может.

Все это неудивительно в ситуации, когда в отсутствие реальных, направленных на современность и будущий рост реформ государственного управления, судебной системы, здравоохранения, образования и т.п. в массовом сознании прежде всего воспроизводится привычная с давних, исторических времен патерналистская схема отношений с государством.

Поразительные примеры соединения в массовом сознании представления о должном для демократического и правового порядка в стране, которое остается смутным или декларативным, поскольку в реальности эти принципы не закреплены или не созданы реально работающими, управляемыми во благо общества институтами демократического, правового государства.

Так, большинство (74%) считает, что без реального разделения властей права и гражданские свободы не могут быть надежно соблюдены и защищены (противоположного мнения придерживаются только 12% опрошенных). Причем значительной дифференциации по группам мы не наблюдаем — это согласованное мнение большинства.

Таблица 1

В КАКОЙ МЕРЕ ГРАЖДАНЕ РОССИИ СЕЙЧАС ВЫПОЛНЯЮТ СВОИ ОБЯЗАННОСТИ ПЕРЕД ГОСУДАРСТВОМ (СОБЛЮДАЮТ ЗАКОНЫ, ПЛАТЯТ НАЛОГИ И Т.П.)?1

1998 III 2001 I 2006 II 2010 IV 2011 IV 2012 VI

В полной мере выполняют 4 6 7 6 3 6

По большей части выполняют 15 33 30 33 39 37

Сколько выполняют, столько и не выполняют 36 38 38 40 43 37

По большей части не выполняют 31 16 19 15 10 13

Совершенно не выполняют 9 3 4 2 2 2

Затруднились ответить 5 5 4 4 3 6

1998 г., N = 1500; далее N = 1600

Таблица 2 В КАКОЙ МЕРЕ ГОСУДАРСТВО ВЫПОЛНЯЕТ СЕЙЧАС СВОИ ОБЯЗАННОСТИ ПЕРЕД ГРАЖДАНАМИ РОССИИ?

1998 III 2001 I 2006 II 2010 IV 2011 IV 2012 VI

В полной мере выполняет 1 2 1 2 1 2

По большей части выполняет 4 8 8 20 20 18

Сколько выполняют, столько и не выполняет 23 29 33 39 39 36

По большей части не выполняет 45 41 39 27 27 27

Совершенно не выполняет 25 16 15 10 9 12

Затруднились ответить 2 3 4 3 3 5

N = 1600

Одновременно с этим на протяжении длительного времени большинство было настроено на концентрацию власти в руках сильного национального лидера, «сильной руки». Особенно тревожно это видится сейчас, после резко изменившегося за последние полтора года внутри- и внешнеполитического курса Путина на противостояние несогласным, оппозиции, любой критике режима внутри страны и всему миру с началом украинских с событий, на возрождение мифологии великой державы сталинского типа с привнесением в нее агрессивного национализма, идеологии «крови и почвы» (Русский мир, «разделенная нация»).

Надо отметить, правда, что в сравнении с данными 1993 года доля демократически ориентированных людей в таком противопоставлении возросла с 24 до 36%. Примечательно, что чуть сильнее поддерживают эту демократическую позицию самые молодые (среди которых, как правило, сильнее прозападные ориентации, правда, сочетающиеся с аполитичной поддержкой высшей власти), среди москвичей, где доля людей с демократическими позициями выше, чем в среднем по стране, соответственно эта доля возросла с 41 и 44%, примерно на том же уровне она среди специалистов и рабочих (41—42%), но выше всего этот показатель среди респондентов, относящих себя к либералам (55%), среди социалистов и социал-демократов — 44%.

Всплывающая из-за этих данных картина — разрыв представлений о том, как должно быть в России (независимый суд, правовое государство, демократия и т.п.) и как оно есть на самом деле (авторитарная политическая система,

зависимый и коррумпированный суд, чувство социальной и гражданской уязвимости или беззащитности и т.п.), парализует гражданскую активность населения, вызывая всеобщую апатию и чувство безнадежности с одной стороны, а с другой — стремление приспособиться к данной социально-политической и правовой организации общества, следовательно, и к ущемлению своих прав и свобод, приспособлению к неподконтрольному обществу произволу государства, бюрократии, начальства.

Патерналистский характер понимания правового государства (как и ценности прав и свобод) в значительной мере поддерживается преобладающими в общественном мнении на протяжении многих лет невысоким доверием к законодательной власти и довольно низкой оценкой их деятельности (парламент воспринимается большинством как зависимая от президента и администрации власть, а не защитник общественных интересов; лишь 10% опрошенных считают возможным повлиять на действия властей, обращаясь к своему депутату, в реальности эта доля очень мала); весьма невысокого уровня доверием к правоохранительным органам, особенно полиции; неверием в независимость и справедливость судов, доверие и оценки деятельности которых тем ниже, чем они ближе к обычному человеку (суды общей юрисдикции).

Правоохранительные органы

Отметим, что правовая культура населения по-прежнему находится на очень низком уровне и в том, то касается знания о работе правоохранительной и судебной системы, и в том, что

График 2

НАСКОЛЬКО ВАЖНО, С ВАШЕЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ, ДЛЯ СИТУАЦИИ С СОБЛЮДЕНИЕМ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВ И СВОБОД ГРАЖДАН НАШЕЙ СТРАНЫ РЕАЛЬНОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ: РАВНОПРАВИЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ, ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ И СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ, ОБЕСПЕЧИВАЮЩЕЕ ИХ УРАВНОВЕШЕННОСТЬ?

24 50 11

■

13

Очень важно Довольно важно

Не слишком важно Совершенно не важно

Затрудняюсь ответить

График 3

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, ЧТО В БОЛЬШЕЙ МЕРЕ ОТВЕЧАЛО БЫ СЕЙЧАС ИНТЕРЕСАМ РОССИИ?

36

Концентрация власти в руках сильного и авторитетного национального лидера

Разделение фактической власти и ответственности между президентом России, премьер-министром, Государственной думой и судебной системой Затрудняюсь ответить

52

12

касается возможностей отстаивания своих прав и интересов. В одном из проведенных «Левада-Центром» в 2000-е опросов о правоохранительной системе 70% опрошенных ответили, что суд входит в систему правоохранительных органов. На протяжении десятилетий милиция или затем полиция пользовались наименьшим доверием среди населения. Хотя 43% опрошенных высказали в настоящем исследовании полное или относительное доверие правоохранительным органам (соответственно 5 и 38%), 42% относятся к ним «скорее с опасением», а каждый восьмой опрошенный — «определенно с опасением». Отметим, что ниже всего доверие к правоохранительным органам в Москве, а опасения примерно равно выражены во всех группах, кроме тех, кто наиболее обеспечен.

Долгие годы в отношении милиции преобладало мнение, что она работает прежде всего «на начальство» и «на себя» и что подавляющее большинство сотрудников милиции «полностью прогнили» (коррумпированны) и требуют замены.

Для значительной части населения серьезной проблемой современной России является именно проблема беззакония и произвола правоохранительных органов. В среднем 66% опрошенных считают, что это очень/довольно серьезная проблема в стране и лишь 5% уверены, что такой проблемы нет. Большую обеспокоенность высказывают жители крупных городов (от 500 тысяч до 1 млн, а также респонденты с низким уровнем жизни (72—74%). Более половины опрошенных (56%) считают вполне возможным, что они сами или их близкие могут пострадать от произвола правоохранительных органов. Практически во всех группах опрошенных данные похожи — чуть выше показатели среди мужчин и значительно выше среднего среди самых бедных (64%), а также предпринимателей, сталкивающихся с криминальной сто-

роной деятельности правоохранительных органов (64%), рабочих (61%) и безработных (78%), наверняка испытывающих проблемы с защитой своих прав, а отчасти также представляющих аномизированную среду, где особенно распространены правонарушения.

Даже если и небольшая часть населения сталкивается с произволом правоохранительных органов (а можно предполагать, что она больше, так как люди могут не воспринимать направленные против них действия как нарушение прав или произвол), подавляющая часть населения не чувствует себя надежно защищенной от подобного произвола.

Полностью/довольно защищенными от произвола чувствуют себя лишь около четверти всех опрошенных (26%), слабо защищенными — 51%, совершенно не защищенными — 14%. Данные по большинству социально-демографических групп примерно одинаковы, но есть и отличия. Сильнее это чувство незащищенности у бедных (72%), а слабее — у обеспеченных (38% при средней 65%). Сильней опасения выражены у рабочих и служащих, не имеющих больших социальных ресурсов и связей (70—71%). Отдельно выделим тех, кто имеет опыт общественной деятельности — здесь показатель также выше, что, возможно, связано с опытом или совершенно реальной сегодня угрозой для общественных активистов. Как видим, в массовом сознании преобладает настороженное и недоверчивое отношение к правоохранительным органам, ощущения, что лучше держать от них дистанцию и избегать контактов. Такие настроения выражаются и в неопределенности мнений опрошенных, смогут ли они при реальной необходимости, став жертвой полиции или несправедливого решения суда, добиться судебной защиты, справедливого и состязательного судебного разбирательства.

График 4

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, ЕСЛИ ВЫ СТАНЕТЕ ЖЕРТВОЙ ПРОИЗВОЛА ПОЛИЦИИ, ЗАЩИТЯТ ЛИ ВАС СУД, ПРОКУРАТУРА?

44

Определенно да/скорее да

Скорее нет/определенно нет

Затрудняюсь ответить

График 5

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, МОЖНО ЛИ В РОССИИ ЗАКОННЫМИ МЕТОДАМИ ВОССТАНОВИТЬ СВОИ ПРАВА, НАРУШЕННЫЕ СУДОМ?

44

Определенно да/скорее да

Скорее нет/определенно нет

Затрудняюсь ответить

48

18

43

14

Ответы свидетельствуют о неопределенности мнений и ожиданий в обществе, тем более в основном респонденты выбирают ответ менее уверенный, и при столь высокой доле затруднившихся степень неопределенности мнений еще больше усиливается. Чем меньше ресурсы респондента — возрастные (опыт, знания), образование, уровень жизни, социальные связи, — тем выше неуверенность тем, что в случае необходимости они получат должную защиту.

Суд и защита прав человека

Доверие к государственным институтам судебным органам и общественным организациям

Структура отношения (доверия) к общественно-политическим институтам сохраняется в основных параметрах с начала 1990-х. Верхние позиции максимально позитивного отношения занимают президент, церковь и армия как символы патерналистской персонифицированной власти, эквивалента всего коллективного целого, этноконфессионального единства русских как государствообразующего «народа», морального авторитета, героического или державного прошлого страны. Остальные институты остаются в серой зоне смешения негативных и позитивных оценок (суд, парламент, спецслужбы, СМИ, региональные власти) или даже в темной зоне доминирующего негативного отношения (местные власти, полиция, политические партии, профсоюзы и др.).

Отношения доверия к властным институтам и их позитивные оценки повторяют одну

График 6

В КАКОЙ МЕРЕ, НА ВАШ ВЗГЛЯД, ЗАСЛУЖИВАЕТ ДОВЕРИЯ.

140

и ту же характерную схему распределения: минимум доверия и максимум негативных оценок деятельности важнейших институтов (СФ, ГД, суда, прокуратуры, политических партий, ФСБ, милиции/полиции) приходится на зрелых людей 40—54 лет, людей с высшим образованием, более информированных, включенных в общественно-политическую жизнь, чаще москвичей. Большее доверие институтам высказывают, напротив, молодые люди, обладающие незначительным социальным опытом, и наименее образованные жители малых городов, беднейшие слои населения. Чем сложнее социальные связи и отношения респондентов, чем выше размер их социального и культурного капитала, тем более нетерпимыми оказываются дефекты организации власти и судебной системы (зависимость суда, парламента и политических партий от авторитарной власти и полиции).

Такое положение дел оборачивается массовым осознанием принципиально важного обстоятельства: слабой заинтересованностью судов и правоохранительных органов в защите прав и свобод граждан, а не власть имущих, пониманием неприоритетности для российских судов этих задач.

Отметим, что по последнему замеру общее доверие к прокуратуре превышает суммарное доверие к судам, что указывает на не слишком высокий в обществе авторитет суда (что подтверждают множественные данные из исследования «Левада-Центра» о судебной системе).

130 120 110 100 90 80 70

Полиция

■ Прокуратура

—\ I \ ^~ /

-4——\/ \ /\у\'-

> - .

С^ С^ СО со

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Ю л (О (Д

СО СП СП

С^ С^ СО

До июня 2008 г. N = 2100; с июня 2009 г. N = 1600

Индексы рассчитаны по формуле А+0,5*В—С+100, где А, В и С — процентные доли ответивших «вполне заслуживает», «не вполне заслуживает» и «совсем не заслуживает» соответственно.

Независимость суда

Судя по данным замеров «Левада-Центра» последних лет, включая настоящий опрос, лишь около трети опрошенных считают судебную власть, российский суд в большей или достаточной мере независимой. Данные настоящего опроса городского населения практически не отличаются от опросов всего населения, полученных в прежние годы.

Готовность к обращению в суд для защиты прав и интересов

Даже на декларативном уровне граждане в меньшинстве своем готовы к обращению в суд в ситуации нарушения их прав теми или иными представителями власти, несколько чаще — работодателями. Декларативность таких утверждений подтверждается тем, что в обществе невысока уверенность, что свои права

Таблица 3

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ СЕГОДНЯ СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ В РОССИИ НЕЗАВИСИМОЙ ОТ ДРУГИХ ВЕТВЕЙ ВЛАСТИ?

2010 2011 2012 2013 2015*

Да, в очень большой степени 7 7 7 6 5

Да, в достаточной степени 27 23 27 26 29

Нет, в слишком малой степени 39 31 42 34 43

Нет, она полностью зависима 17 27 15 24 11

Затрудняюсь ответить 10 11 8 10 12

* Здесь и далее данные настоящего исследования, в которых опрашивались респонденты, проживающие в городах от 100 тысяч жителей, сравниваются с четырьмя волнами исследования о поддержке судебной реформы, проведенного по репрезентативной выборке населения России, проведенных в 2010-2013 гг., N=2000.

В глазах общества главными причинами слабости и низкой авторитетности российской судебной системы, зафиксированных в исследованиях «Левада-Центра» о судебной системе в 2010—2013 годы и подтвержденных настоящим опросом, являются ее зависимость от исполнительной власти и коррупция в судах (около 60% опрошенных называли коррупцию и взяточничество самой острой проблемой в работе российских судов, и она возглавляет список; на втором месте — зависимость суда, упомянутая почти половиной опрошенных). Наряду с тем, что в реальной жизни всего 8—10% судившихся сталкивались с проявлениями коррупции в судах общей юрисдикции (хотя надо помнить, что значительная часть таких дел — типовая, с заранее предрешенным решением, кроме того, в выборку в малом количестве попадают крупные дела административного или арбитражного судопроизводства), для большинства людей коррупция в судах служит более общим и сильным замещением неразвитого понимания сути независимости суда, сути правосудия и справедливых судебных решений, смысла судебного процесса и процессуальных знаний, иными словами, смутным выражением неверия в правосудие и несовершенства судебной системы.

можно защитить и добиться справедливости: 40% опрошенных не верят в это, а еще 14% затрудняется ответить1. Если же вопрос ставится

0 восстановлении справедливости через суд, то, по данным из опросов «Левада-Центра», доля негативных ответов превышает половину. Как и во всех подобных вопросах, больше уверены в своих возможностях самые молодые, группы с высоким потребительским статусом и активно адаптированные, а меньше всего (и их большинство) — группы с невысокой квалификацией, зрелых и пожилых возрастов, со скудными социальными ресурсами (связями, доходами, низким социальным статусом).

Другими словами, хотя «правильным» в случае возникновения конфликта интересов, сложной или спорной ситуации было бы обратиться за судебной защитой, в действительности обращаться за ней будут гораздо меньше людей, чем в других странах в аналогичных обстоятельствах. Россияне будут либо терпеть и смиряться, не веря в институциональные возможности решения проблем, либо, в соответствии с советскими привычками мышления, жаловаться наверх, идти к начальству, к представителям власти, депутатам, писать письма в средства массовой информации или решать во-

1 См.:подробнее об отношении россиян к судебной системе Гудков Л, Дубин Б., Зоркая Н. Российская судебная система в мнениях общества // Вестник общественного мнения. 2010. №4. С.7-43

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ИМЕЮТ ЛИ СЕЙЧАС ГРАЖДАНЕ РОССИИ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОВЛИЯТЬ НА ДЕЙСТВИЯ ВЛАСТИ, И ЕСЛИ ДА, ТО КАКИМ ОБРАЗОМ?

Обратиться на телевидение, радио, в газеты, опубликовать материал в Интернете

Обратиться в российский суд Писать письма и петиции в органы власти

Обратиться в Европейский суд по правам человека

Организовать акции протеста, гражданского неповиновения, митинги или демонстрации

Обратиться к своему депутату

Создать общественную организацию или активно участвовать в деятельности подобных организаций

Нет никакой возможности повлиять на действия власти Затрудняюсь ответить

37

33

просы втихую, путем коррупции или давления на противную сторону. В ответах о возможностях граждан повлиять на действия власти тем или иным образом, на первую позицию выходят СМИ (даже в нынешнем подцензурном состоянии). За этим, по-видимому, стоит ложное, в силу положения СМИ, представление, что только предание широкой огласке, только давление общественности может подействовать на решение правового конфликта, хотя это только идеальные представления, поскольку современные центральные СМИ не выполняют функцию демократического института — четвертой власти.

Обращение в суд за защитой своих прав и интересов, безусловно, осложняют и два других серьезных обстоятельства. Во-первых, это слабое представление подавляющего большинства о том, как устроена, как работает судебная система. От 60 до 80% опрошенных плохо представляют себе нынешнюю российскую судебную систему, считают информацию о ее работе малодоступной и вместе с тем признают, что сами они нисколько не интересуются данной тематикой. Даже в отношении судов общей юрисдикции, наиболее близких к гражданам, только 17% утверждало, что «знает и понимает», как работают эти суды.

Многочисленные данные различных опросов «Левада-Центра» показывают, что и осведомленность граждан о своих правах в различных сферах очень невысока, лишь 3—5% респондентов отвечают, что знают свои права

хорошо, большинство же имеет о них крайне смутное представление. Общая правовая безграмотность большинства подтверждается и полученными в настоящем опросе данными — половине опрошенных горожан никогда не приходилось знакомиться с какими-либо кодексами или законами. Меньше всего таких «непросвещенных» в высокодоходной группе, а также в группе активно адаптированных, по определению включенной в более сложные и разнообразные взаимосвязи с различными агентами и институтами. Помимо Трудового кодекса среди них в два раза чаще среднего обращались к Гражданскому кодексу, Кодексу об административных нарушениях, а также к Конституции (соответственно 46, 26, 18, 18%). Сходное отличие от других показали и респонденты с опытом общественной деятельности, которым чаще приходится сталкиваться с государственными структурами и проблемами закона.

В целом лишь 3% опрошенных в настоящем исследовании ответили, что знают свои права, закрепленные законом, Конституцией, «очень хорошо».

Иными словами, подавляющее большинство россиян смутно знают свои законные, конституционные права, но и не очень этим озабочены. «Хорошим» или «неплохим» знанием выделяются респонденты с высшим образованием, предприниматели, руководители (48%), респонденты с высоким потребительским статусом, близкие по своим жизненным стандартам к западному европейскому классу (54%).

Однако в прожективных вопросах от трети до примерно половины респондентов выражают потенциальную готовность подавать в суд на тех или иных представителей государственных органов или работодателей, хотя значительная часть отказывается от этого даже в воображаемой ситуации.

Как и в годы предшествующих замеров, наибольшая безнадежность при воображаемой необходимости найти защиту против злоупотреблений, несправедливости, произвола (даже в чисто условной, прожективной ситуации социологического опроса) проявлена населением в случаях конфликта интересов частного гражданина и судьи, следователя и государственного чиновника.

Напротив, в трудовых конфликтах работодателя и работника на протяжении всех этих лет опрошенными выражается заметно большая готовность судиться, причем в случае трудового спора в частной фирме вероятность защиты своих интересов в суде видится выше, чем в государственных учреждениях и на госпредприятиях. Область трудовых споров защищена в стране гораздо сильнее, чем любые другие отношения (если, конечно, не вмешиваются внеэкономические интересы).

Данные, полученные в настоящем исследовании, показывают, что воображаемая готовность судиться за свои права и интересы в текущем году заметно выросла. Отчасти это может быть связано с тем, что в последнем исследовании опрашивались горожане (жители городов от 100 тысяч и выше), испытывающие большее возмущение и недовольство от нарушения своих прав, чем депрессивные и аномичные маленькие ПГТ и депрессивная бедная деревня. Другим объяснением может быть резкая консолидация общества в связи с аннексией Крыма и началом выраженно антизападной и антиамериканской внешней политики, компенсирующей негативные проявления очень слабого, аморфного общества, отсутствие твердых гражданских позиций и минимальное политическое и гражданское участие в жизни общества. При всей патриотичной эйфории, направленной

на воображаемого врага, в обществе не только сохраняется, но и, возможно, постепенно обостряется давно ставшее хроническим недовольство множеством внутренних проблем страны, в особенности в социальной сфере, накопившаяся усталость и раздражение от ущемленных прав, интересов, давления бюрократии и туманных перспектив улучшения своего положения. Повышенные показатели готовности отстаивать свои права в последнем опросе могут указывать и на рост внутренней социальной напряженности.

Как и в других случаях, наибольшую готовность (пусть и воображаемую) судиться с чиновниками, правоохранительными органами и работодателями выражают группы самых молодых и группы с высоким потребительским и социальным статусом, активно адаптированные, а кроме того, общественные активисты.

Опросы «Левада-Центра», проведенные в 2010—2014 годах в рамках проекта «Поддержка судебной реформы», показали, что в реальности около четверти россиян готовы использовать правовые и судебные способы решения проблемы в случае серьезного нарушения своих прав или интересов какой-либо организацией или ее должностным лицом. Люди готовы судиться (по их мнению, «идти на самые крайние меры») главным образом из-за нарушения прав, которые представляются им жизненно важными, от которых зависит то, чем они дорожат больше всего, — ценности семьи и ее материальное благополучие (заработки или условия их получения, трудовые споры). Эти вопросы составляют 68% всех тех случаев, по которым люди готовы судиться. Более сложные формы регуляции — защита политических, интеллектуальных и хозяйственных прав — представляются для абсолютного большинства населения вещью достаточно отвлеченной и не стоящей того, чтобы идти в суд. Это сфера особых интересов очень небольших, но активных и социально значимых групп, более образованных, занимающих более высокие социальные позиции в обществе, обладающих значительными социальными и культурными ресурсами (источниками информации, компетенции, доходами).

График 8

КАК БЫ ВЫ ЛИЧНО ОЦЕНИЛИ ЗНАНИЯ СВОИХ ПРАВ, ЗАКРЕПЛЕННЫХ ЗАКОНОМ, КОНСТИТУЦИЕЙ?

_

22

58

Знаю очень хорошо Знаю неплохо

Знаю только в общих чертах

Практически ничего не знаю Затрудняюсь ответить

16

ЕСЛИ БЫ СУДЬЯ, ЧИНОВНИК ИЛИ КАКОЙ-ЛИБО ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ, СУДЬЯ, РАБОТОДАТЕЛЬ НАРУШИЛ ВАШИ ЗАКОННЫЕ ПРАВА, СТАЛИ БЫ ВЫ ПОДАВАТЬ НА НЕГО В СУД?

2010

2011

2012

2013

2015*

На государственного чиновника

Определенно да 10 11 10 11 16

Скорее да 24 28 23 26 33

Скорее нет 34 32 34 36 26

Определенно нет 24 18 23 21 15

Затрудняюсь ответить 8 11 10 6 10

На милиционера/полицейского

Определенно да 11 13 11 12 16

Скорее да 28 31 24 27 33

Скорее нет 29 30 33 36 27

Определенно нет 25 17 23 21 15

Затрудняюсь ответить 7 9 9 6 9

На следователя

Определенно да Скорее да Скорее нет Определенно нет Затрудняюсь ответить

9 11 10 10 15

2 со 2 со 22 25 29

33 33 34 34 29

26 18 25 2 со 17

10 10 9 9 11

На судью

Определенно да 8 9 9 9 13

Скорее да 19 23 18 20 25

Скорее нет 34 36 36 37 32

Определенно нет 30 22 28 26 20

Затрудняюсь ответить 10 12 10 8 11

На работодателя государственного учреждения

Определенно да 13 18 14 15 23

Скорее да 38 38 35 39 41

Скорее нет 24 22 25 25 18

Определенно нет 17 13 16 15 10

Затрудняюсь ответить 8 9 10 7 9

На работодателя частного учреждения

Определенно да 15 18 17 16 25

Скорее да 37 39 36 39 43

Скорее нет 22 20 23 23 15

Определенно нет 18 14 16 15 10

Затрудняюсь ответить 8 10 10 7 9

Проведенное исследование, как и прежние замеры, показывает, что значительная часть людей в случае несправедливого судебного разбирательства по своему делу постаралась бы защитить права и интересы. Только каждый десятый опрошенный ничего не стал бы пред-

принимать в такой ситуации, ссылаясь на то, что справедливости все равно не добьешься.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Сравнение данных показывает, что горожане отличаются от всего населения лишь тем, что активнее обращались бы за адвокатской помощью и в вышестоящие судебные инстанции.

ЕСЛИ БЫ ВАШЕ ДЕЛО РАССМАТРИВАЛОСЬ В СУДЕ НЕОБЪЕКТИВНО, ПРЕДВЗЯТО, ЧТО БЫ ВЫ, СКОРЕЕ ВСЕГО, ПРЕДПРИНЯЛИ?

2010 2011 2012 2013 2015

Обратился бы к адвокату за советом о дальнейших действиях 48 51 49 49 57

Обратился бы в независимые правозащитные организации 21 20 23 18 20

Обратился бы с жалобой на действия судьи в вышестоящие судебные инстанции или к председателю суда 24 25 27 22 34

Обратился бы к знакомым в органах власти 9 9 9 9 10

Обратился бы к криминальным структурам, чтобы надавить на судью 2 1 1 1 1

Попытался бы решить вопрос взяткой 2 2 1 2 2

Я не знаю, что делать в таких случаях 15 13 15 15 8

Ничего, справедливого решения все равно невозможно добиться 15 15 13 12 10

Затрудняюсь ответить 6 5 4 4 4

График 9

В КАКОЙ МЕРЕ ВЫ ДОВЕРЯЕТЕ.

Судебной системе

Уполномоченному по правам человека при Президенте РФ

Совету по правам человека при Президенте РФ

Правозащитным организациям

Полностью доверяю/скорее доверяю Затрудняюсь отве тить

Скорее не доверяю/совершенно не доверяю

Отметим, что значительное число людей (около 20% во все годы замеров) обратились бы за помощью в независимые правозащитные организации. Чаще, чем в среднем, так поступили бы москвичи (26%), где информации о правозащитниках больше и концентрация и масштабы их деятельности шире, респонденты с либеральными политическими ориентирами, более информированные о правозащитных движениях и следящие за их деятельности, как и группа респондентов, которая имеет опыт общественной активности (26%).

Как видно из нижеследующей таблицы, уровень доверия не только к работающим при президенте организациям, отвечающим за соблюдения прав человека, но и к правозащитным организациям в целом (хотя информированность о работе этих структур и

организаций весьма низкая), выше, чем к судебной системе.

Довольно высокий уровень недоверия, высказанный в адрес правозащитных организаций (33%), с очевидностью связан с начавшейся задолго до принятия закона об «иностранном агенте» политтехнологической деятельностью по девальвации правозащитных организаций и НКО в целом, особенно со времен «Оранжевой революции» 2004 года на Украине и других цветных революций. Официозные российские каналы насаждали общественному мнению идею о том, что эти организации из-за иностранного финансирования многих из них отрабатывают поставленные Западом задачи по дестабилизации страны, ее подчинению чужим интересам, внедряют вредные и чуждые идеи. И тем ни менее уровень до-

верия к правозащитным организациям остается достаточно высоким.

Проблема законности и правовая защищенность граждан

Как мы уже отмечали, большинство российских граждан слабо представляют себе устройство и деятельность отечественной судебной системы, но уверены, что такая информация по большей части недоступна простым гражданам. Кроме того, большинство россиян, по их словам, не испытывают потребности в подобной информации

Причины такого отношения, на наш взгляд, лежат не только в плохой организации правового просвещения населения, отсутствии должного преподавания таких предметов в средней школе, наиболее массовом и охватывающем все категории населения образовательном институте, и в отсутствии внимания к этим проблемам со стороны СМИ. Более глубокие корни равнодушия к системе судопроизводства и проблематике правового государства вытекают из недоверия к правоохранительным органам и суду и нигилистического отношения к праву как таковому, широко распространенному в массе населения представлению, что правовые институты используются властями исключительно в собственных интересах (для перераспределения собственности, защиты своих позиций или позиций государственной бюрократии, недопустимости критики и т.п.). Так, на вопрос, заданный «Левада-Центром» в 2012 году, на чьей стороне должен стоять российский суд и на чьей он стоит в реальности, были получены следующие ответы.

Схожие, хотя не столь однозначные мнения высказали опрошенные горожане в отношении правоохранительных органов.

Менее 10% опрошенных считают, что такой практики вообще не существует, тогда как более четверти считают, что так бывает довольно часто, а каждый десятый — что это постоянная практика.

Отношение к российскому суду как таковому (судебной системе как социальному институту) подрывается не только общей убежденностью в зависимости и коррумпированности суда, но и пониманием более конкретных обстоятельств — использования суда властями в политических целях и в практике нечестной экономической конкуренции. Для большинства, составляющего почти три пятых всего массива опрошенных, не является секретом, что суд играет важную роль в процессах перераспределения собственности или в подавлении оппозиции, становится инструментом избавления от конкретного соперника на выборах, орудием преследования инакомыслящих и т.п. На соответствующий вопрос (см. табл. 6—7) доля затруднившихся с ответом упала с 22 до 12% в 2013 году, времени активных протестов и подготовке к «болотным делам» и репрессивным законам, направленным против политической оппозиции (затруднялись в основном пожилые и малообразованные люди, далекие от политики, жители провинции и села). Остальные ясно и недвусмысленно высказали свое мнение: эти явления имеют место в нашей жизни (23% опрошенных сказали «определенно да», 44% — «скорее да»; с ними категорически не согласны всего 4% плюс — в менее жесткой форме, «скорее

Таблица 6

ЧЬИ ИНТЕРЕСЫ ЗАЩИЩАЕТ СУД? (КАК, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, СУД В РОССИИ ДОЛЖЕН ПРЕЖДЕ ВСЕГО СТОЯТЬ НА СТРАЖЕ ИНТЕРЕСОВ ГОСУДАРСТВА ИЛИ ЗАКОННЫХ ПРАВ ГРАЖДАНИНА? А В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СУД В ОБЩЕМ И ЦЕЛОМ СТОИТ НА СТРАЖЕ ИНТЕРЕСОВ ГОСУДАРСТВА ИЛИ НА СТРАЖЕ ЗАКОННЫХ ПРАВ ГРАЖДАНИНА?)

Должен стоять В действительности стоит

На страже интересов государства 8 57

На страже законных прав гражданина 86 19

Затрудняюсь ответить 6 23

2012 год, А=2000.

Подавляющее большинство российских граждан в опросах о судебной системе говорили, что суд используется высшими представителями власти для подавления своих политических противников и инакомыслящих и для решения экономических интересов.

не согласны» — 17%). Но это политические аспекты зависимости суда от исполнительной власти. Еще более однозначно общественное мнение высказывается относительно негативной роли суда в недобросовестной экономической конкуренции: в 2013 году 68% респонден-

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ИМЕЕТ ЛИ МЕСТО В СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЕ ЯВЛЕНИЕ: ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СУДА В ПОЛИТИЧЕСКИХ ЦЕЛЯХ, ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ПОЛИТИЧЕСКИХ СОПЕРНИКОВ, ДЛЯ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ ИНАКОМЫСЛЯЩИХ?

2010 2011 2012 2013

Определенно да 19 21 17 23

Скорее да 40 42 40 44

Скорее нет 14 14 16 17

Определенно нет 5 3 6 4

Затрудняюсь ответить 22 21 21 12

Таблица 8

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ИМЕЕТ ЛИ МЕСТО В СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЕ ЯВЛЕНИЕ: ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СУДА В КОНКУРЕНТНОЙ БОРЬБЕ С ЦЕЛЬЮ ЗАХВАТИТЬ БИЗНЕС КОНКУРЕНТА, ИСПОРТИТЬ ЕГО РЕПУТАЦИЮ ИЛИ ИНЫМ ОБРАЗОМ ПОВРЕДИТЬ ЕМУ?

2010 2011 2012 2013

Определенно да 23 23 21 24

Скорее да 44 43 41 44

Скорее нет 10 11 13 16

Определенно нет 4 3 5 5

Затрудняюсь ответить 20 19 19 11

График 10

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ИСПОЛЬЗУЮТ ЛИ РОССИЙСКИЕ ВЛАСТИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНЫ ДЛЯ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ СВОИМ ПОЛИТИЧЕСКИМ ПРОТИВНИКАМ?

28

28

Не используют Используют редко Используют довольно часто

Это постоянная практика Затрудняюсь ответить

тов считали, что захват бизнеса соперника или подрыв его репутации, дискредитация путем возбуждения уголовного дела или привлечения его к суду и нанесение вреда другим похожим способом имеют место в современной российской судебной системе («определенно да» — 24%, «скорее да» — 44%) (см. табл. 12.2). Отрицающих такие явления меньше, чем тех, кто упоминал использование суда в политических целях: о том, что этого «определенно нет», «не может быть», заявили лишь 5% опрошенных, 16% склонны отрицать это, но в более мягкой форме («скорее нет»).

Устойчивость получаемых данных свидетельствует, что население воспринимает это положение вещей как неизменное в обозримом будущем, несмотря на нравственную сомнительность или несправедливость такого порядка. Люди смиряются, теряют интерес ко всей этой сфере. Можно сказать, что таков горизонт

массового правового сознания в России, поскольку, как было показано выше, доверие к отдельным судам существенно выше, нежели доверие и интерес к судебной системе в целом.

Кроме того, у населения присутствует смутное понимание того, что причинами совершения многих правонарушений или преступлений является не «злая природа» тех или иных людей, пренебрегающих почему-то нормами закона, а привычный, т.е. идущий со времен тоталитарного режима, произвол власти, а также сама противоречивость или даже противоестественность многих законов, принимаемых властями в собственных интересах без учета интересов и моральных представлений большей части населения. Точнее — превосходство подзаконных или ведомственных актов и инструкций над законами, монополия на интерпретацию или произвол в интерпретации бюрократией законодательных актов

8

28

9

и положений в собственных интересах, в результате чего обычный человек оказывается полностью беспомощным перед государственной машиной и абсолютно незащищенным. 45% опрошенных заявляют, что не чувствуют себя под защитой закона; каждый десятый при этом затрудняется дать определенный ответ, что также указывает на слабость правоприменительной практики в нашей стране (см. табл. 8). Более или менее уверенно в этом плане чув-Таблица 9

ЧУВСТВУЕТЕ ЛИ ВЫ СЕБЯ ПОД ЗАЩИТОЙ ЗАКОНА?

ствуют себя лишь 42% (скорее «менее уверенно», поскольку настаивающих на том, что они «определенно защищены законом», насчитывается лишь 7%).

Объяснения, почему, собственно, граждане не чувствуют себя уверенно в правовом пространстве, не верят в силу закона, не чувствуют себя находящимися под его защитой, абсолютное большинство отвечают, почти не затрудняясь в поиске необходимого мотива.

2006 2009 2010 2011 2012 2013 20 15 горожане

Определенно да/скорее да 25 25 42 46 42 45 45

Определенно нет/скорее нет 68 64 52 49 51 50 48

Затруднились с ответом 7 11 6 5 7 5 6

Число опрошенных 1 600 940 2 000 2 000 2 000 2 000 2 009

График 11

ПОЧЕМУ ВЫ НЕ ЧУВСТВУЕТЕ СЕБЯ ПОД ЗАЩИТОЙ ЗАКОНА? (в % от тех, кто не чувствует себя под защитой закона)

Потому что все коррумпированно и я не могу надеяться на честное и объективное рассмотрение моего дела в суде

54

Потому что законы писаны не для всех; появилось слишком много людей, которые ощущают себя над законом (представители власти, силовики и др.)

44

Потому что законы вольно трактуются теми, кто находится у власти

39

Потому что у людей нет средств, чтобы отстоять свои законные права

Потому что законы постоянно меняются

15

Затрудняюсь ответить I 1

Таблица 10

ПОЧЕМУ В РОССИИ НЕЛЬЗЯ ЖИТЬ, НЕ НАРУШАЯ ЗАКОНА? КАКИЕ МНЕНИЯ БЛИЖЕ К ВАШЕМУ СОБСТВЕННОМУ?

% от ответивших «да» на % от всех

предыдущий вопрос, N = 991 опрошенных

Закон в нашей стране не работает, ему не подчиняются даже власти 42 21

Закон нарушают все, поэтому по закону ничего не добьешься 28 14

У большинства людей сегодня отсутствует мораль, их ничто не сдерживает 19 9

Нет авторитетов, влиятельных людей, которые поддерживали бы законность и правосознание 5 2

Затрудняюсь ответить 4 2

2012 год, N = 2002

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ЕСТЬ ЛИ СЕЙЧАС В РОССИИ ЛЮДИ, КОТОРЫЕ СЧИТАЮТ СЕБЯ НАХОДЯЩИМИСЯ НАД ЗАКОНОМ, И ЕСЛИ ЕСТЬ, ТО КТО ОНИ?

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Представители власти, чиновники

Люди, располагающие большими деньгами

Политики

Силовые структуры (полиция, ОМОН, налоговые органы)

Бизнесмены,предприниматели

Обычные граждане со средним достатком, которые могут, в случае чего, дать взятку нужному...

Законы в нашей стране не соблюдаются ни властью, ни гражданами

В стране нет сейчас людей, которые считали бы себя находящимися над законом

Затрудняюсь ответить

Таблица 11

КТО, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, ПРЕЖДЕ ВСЕГО ДОЛЖЕН ОБЕСПЕЧИВАТЬ В ПРАВОВОМ ГОСУДАРСТВЕ ЗАЩИТУ ПРАВ И СВОБОД ГРАЖДАН? КТО, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, СПОСОБЕН ОБЕСПЕЧИТЬ СЕЙЧАС В РОССИИ ЗАЩИТУ ПРАВ И СВОБОД ГРАЖДАН?

Должен обеспечивать Способен обеспечить

Президент и правительство страны 81 75

Законодательная власть 59 39

Судебная система 46 28

Политические партии 10 8

Профсоюзы 8 7

Общественные организации и движения 7 7

Средства массовой информации 5 4

Затрудняюсь ответить 2 8

Первую причину чаще среднего называют более критично настроенные (но и более «опытные») москвичи (62%), а также высококвалифицированные люди, специалисты (61%). На то, что слишком многие ощущают себя выше закона, чаще других указывают наиболее адаптированные и высокодоходные группы, а также предприниматели (соответственно 53, 54 и 59%; отметим, что последняя группа в выборке невелика). Кроме того, около двух пятых опрошенных в 2012 году считали, что в нашей стране невозможно прожить, не нарушая законы, а 37% — что его нарушают все. Получается, что, по мнению россиян, само состояние законодательной базы, практика правоприменения порождают ответный правовой нигилизм

и пренебрежение законами, причем в первую очередь он порождается именно теми, кто воплощает в своем должностном статусе авторитет государства и авторитет закона, властями. Преступления или правонарушения со стороны властей становятся поводом (или оправданием) для нарушения законов обывателями и источником постоянной, непреходящей внутренней неуверенности и чувства опасности, угрозы, незащищенности жизни.

Лишь 3% опрошенных в настоящем исследовании утверждают, что в стране нет людей, которые считают себя находящимися над законом.

Хотя негативные явления в практике судебной работы накапливаются годами, если не десятилетиями, общественным мнением они

начинают осознаваться, а тем более артикулироваться, лишь в условиях обозначившегося кризиса опорных государственных институтов, размывания нормативно-правового сознания граждан на фоне падения легитимности властных структур. Общая дезорганизация социального порядка и трансформация институциональных структур вызвала в общественном сознании представление о росте беззакония и беззащитности перед произволом.

При таких настроениях и мнениях, хроническом ощущении беззащитности значительной части население перед произволом властей и чувстве угрозы своим основным правам, по сложившейся модели общественных представлений о социально-политическом устройстве страны и реальности социальной жизни основную ответственность в нашем «правовом государстве» за защиту их прав и свобод россияне возлагают именно на главу государства и его ближайшее окружение.

Лишь чуть более четверти россиян считают, что защиту прав и свобод реально способен обеспечить современный суд, а возможности всех общественных сил, включая СМИ, оцениваются весьма низко.

Чем менее образованны и информирован-ны респонденты, тем чаще они в защите своих прав и свобод надеются на высшее руководство страны, президента, правительство и т.п., а чем более квалифицированны, адаптированны, активны и самостоятельны, тем чаще указывают на суд, однако и в этих группах высшая власть занимает первые позиции.

Иначе говоря, представления о должном и о реальном устройстве государства в России радикально расходятся, причем представления о том, как должно быть, в значительной степени носят утопический или декларативный характер, а представления о реальности определяют прагматические правила массового поведения, патерналистские ориентации основной массы населения и адаптации к действиям чиновников и властей. Утопизм в данном случае имеет скорее риторическую природу, нежели

веру в возможность трансформации действительных отношений, и выступает как условие или основание для нормативной критики властей представителями элиты или социально более продвинутых групп общества.

Зависимость судебной системы от влиятельных групп и институтов представляется большей части населения России пороком государства, но таким, с которым люди не знают, как справиться. Они не знают, как изменить положение к лучшему, а потому вынуждены примиряться и рассчитывать на экстраординарную помощь всесильных первых лиц государства (так называемый режим «ручного управления»).

Права человека

Оценка с положением политических прав и свобод

В среднем лишь около четверти жителей городов, от малых до мегаполисов, считают, что за последние два года (с конца 2013 года, когда начала расти волна массовых политических протестов) давление на общество в этом отношении усилилось.

Относительное большинство (47%) выбрали типичную для российского массового сознания уклончивую оценку — «скорее нет». Серьезных расхождений между различными группами в уровне негативных оценок мы не видим. Немного выделяются жители крупных городов (500 тысяч — 1 млн) — среди них 29% считают, что давление государства на права и свободы усилилось (но не среди москвичей, которые по данным опросов последнего года демонстрируют более высокую, чем раньше, лояльность к действиям высшей власти и относительно лояльно-равнодушную позицию к политическим и гражданским вопросам и проблемам сворачивания свободы слова и политических прав граждан).

Примерно на том же уровне выражено недовольство служащих (что, вероятно, можно отнести на счет ухудшения экономического положения, постепенного падения уровня жизни,

График 13

ЕСЛИ ГОВОРИТЬ О ПОСЛЕДНИХ ДВУХ ГОДАХ, ТО ОЩУТИЛИ ЛИ ВЫ ЛИЧНО УСИЛЕНИЕ ДАВЛЕНИЯ НА ОБЩЕСТВО, УЩЕМЛЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВ И СВОБОД РОССИЙСКИХ ГРАЖДАН СО СТОРОНЫ ГОСУДАРСТВА?

20 47 20 1

1 Определенно да 1 Определенно нет

Скорее да Затрудняюсь ответить

1 Скорее нет

роста цен, обесценивания денег и пр.), а также среди студентов и учащихся, что вообще-то обычно несвойственно было в массе этой группы, демонстрирующей скорее аполитичность и равнодушие к общественным событиям и политике. Хотя, возможно, и среди них роль играют скорее экономические проблемы, поскольку это поколение привыкло жить в относительном благополучии.

Предположение такой экономической подоплеки недовольства соблюдением прав косвенно подтверждается и тем, что эту оценку высказали 30% тех, для кого свойствен пассивный тип адаптации, то есть не слишком свойственна была обычно озабоченность положением с гражданскими правами и свободами.

Самый высокий показатель обеспокоенности наступления государства на права и свободы наблюдался в группе людей, с той или иной частотой занимавшихся общественной деятельностью, социально активных (36%), но и среди них большинство не высказывает критической позиции в отношении нынешнего государства.

Общие оценки положения с правами человека в России

Как и в предыдущем вопросе, по распределениям ответов видно, что проблематика прав человека занимает от четверти до трети опрошенных горожан.

Как и в предыдущем вопросе, мы видим большое число затруднивших высказаться. И, хотя лишь примерно 20% (чуть чаще более молодые и обеспеченные, менее зависимые от государства) считают, что положение с соблюдением прав и свобод в России все благополучно, вместе с затруднившимися выходит примерно половина опрошенных, у которых нарушения не вызывают особого беспокойства, не представляют особой ценности. То, что речь во многом идет у людей о важности социально-экономических прав, довольно хорошо видно в табл. 12, показывающей отношение к проблеме в зависимости от потребительского статуса ре-

спондента.

Данные, приведенные в ней, показывают, что чем выше потребительский статус респондента, то есть чем меньше проблем он ощущает в потреблении, чем разнообразнее и богаче его покупки, тем меньше его тревожат вопросы, связанные с ущемлением гражданских прав и свобод.

Выше всего обеспокоенность ущемлением прав среди наименее обеспеченных граждан, а самый высокий уровень равнодушия или отстраненности от этих проблем среди тех, кто и сейчас может считать себя по уровню потребления близким к благополучной и относительно обеспеченной части общества.

Более двух пятых (43%) говорят, что нарушения прав их либо особо не беспокоят, либо то, что ими можно пожертвовать ради порядка и законности (?) в стране (правда, таких меньшинство — 8%). Такой же показатель характерен и для группы респондентов, живущих в городах с населением выше миллиона человек (кроме Москвы).

В целом же обеспокоенность или возмущение по поводу ситуации с соблюдением прав и свобод граждан высказывают около трети опрошенных, причем две трети из них выражают относительно сдержанное беспокойство.

В группах, выделенных по типу адаптации, картина схожая. Наиболее благополучной ситуация с соблюдением прав в России видится в группе активно-адаптированных — тех, кому удалось добиться относительного благополучия и высокого статуса (многие добились этого благодаря близости к государственным структурам и ресурсам): 25% считают, что все благополучно. Правда, чуть большая группа (28% при 33% в среднем) обеспокоена ситуацией с защитой прав. Но вот что особенно тревожно и подтверждает слабость надежды на то, что эта группа, условный средний класс, может стать источником перемен и возвращения к строительству демократического и правового государства: для двух пятых характерна равно-

Таблица 12

А КАКУЮ ОЦЕНКУ ЛИЧНО ВЫ ДАЛИ БЫ ПОЛОЖЕНИЮ С ПРАВАМИ ЧЕЛОВЕКА В РОССИИ

Все вполне благополучно

Меня беспокоят серьезные нарушения прав и свобод человека в России

Я возмущен, что права человека в России сейчас совершенно не соблюдаются

Может быть, какие-то права и свободы не соблюдаются, но меня это не особенно беспокоит

Этими правами и свободами вполне можно пожертвовать ради поддержания порядка и законности в стране

Затрудняюсь ответить

19 22 11 28

8

12

душная позиция (40% при 36% в среднем); кроме того, почти каждый десятый затрудняется дать определенную характеристику ситуации с правами в современной России (или уходит от ответа).

Те же группы — низкодоходные, низкообразованные, дезадаптированные или пассивно-адаптированные — чуть чаще говорят об ухудшении ситуации с соблюдением прав и свобод в России (24—25% при 19% в среднем). Если говорить об активной и адаптированной части опрошенных горожан, то в группе с высоким потребительским статусом и активно-адаптированных этот показатель обеспокоенности ниже среднего, а группы с различной политической ориентацией, опытом общественной работы и гражданской активности дают оценки, еще слабее отличающиеся от более недовольных групп.

Даже на фоне сильнейшей антизападной пропаганды последних полутора лет в оценке защищенности прав в России и на Западе относительно лидирует Запад. Видно, что россиян гораздо больше волнуют социально-экономические права, которые выступают здесь не выражением хороших знаний, а скорее смутным представлением о большем благополучии и более достойной повседневной жизни большей части жителей развитых западных стран. Мы думаем, что высокие показатели лучшей социально-экономической защищенности в таких группах, как самые молодые, среди москвичей, специалистов (50—55%) и особенно учащихся и студентов (59%) также в большей мере говорят о значимости потребительского благополучия и достойной повседневной жизни. Хотя здесь скорее всего присутствует и составляющая о ценности защиты прав (в группе либералов

Таблица 13

КАКУЮ ОЦЕНКУ ЛИЧНО ВЫ ДАЛИ БЫ ПОЛОЖЕНИЮ С ПРАВАМИ ЧЕЛОВЕКА В РОССИИ?

Потребительский статус

е уу е

к П = £

р бо а а у ду ДТ ос

ы в о нн е о ^ * ж е д о ь т а аре

п м е н д е р с * о тт ет тает хват х в ех а н т е а т а в X п у к о п у г о М £ » н к е тн ус ге от

В 3! + Мс

Все вполне благополучно 19 10 19 21 31

Меня беспокоят серьезные нарушения прав и свобод человека в России 22 27 23 17 24

Я возмущен, что права человека в России сейчас совершенно не

соблюдаются 11 16 12 10 3

Может быть, какие-то права и свободы не соблюдаются, но меня это не

особенно беспокоит 28 26 26 35 23

Этими правами и свободами вполне можно пожертвовать ради

поддержания порядка и законности в стране 8 8 8 8 9

Затрудняюсь ответить 12 14 12 9 10

График 14

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ГДЕ ЛУЧШЕ ЗАЩИЩЕНЫ.

Социально-экономические права граждан 15 47 16 22

Политические права и свободы граждан 19 37 19 25

В России

В России и на Западе одинаково

В западных странах Затрудняюсь ответить

этот показатель самый высокий — 65%, но надо помнить, что эта группа невелика и неоднородна по своим взглядам и позициям).

Вопрос сравнения защищенности политических прав и свобод вызывает затруднения у четверти опрошенных, что само по себе говорит о весьма слабо понимаемых проблемах прав и свобод, самых общих и не самых важных, не ставших важнейшей ценностью жизни гражданина. Здесь чаще говорят о преимуществах Запада самые молодые, специалисты, учащиеся и студенты (51% при 31% в среднем), а также респонденты с либеральными идеологическими ориентациями (56%). Иными словами, мы имеем дело скорее с более (или потенциально) политизированной средой.

Опыт защиты собственных прав

В ситуации недоверия государственным институтам и одновременной зависимости от них право на охрану здоровья, воплощенное в массовом сознании в праве на бесплатную медицинскую помощь, по мнению россиян, практически всегда оказывается самым ущемляемым. Так, в марте 2014 года оно лидировало с большим отрывом в рейтинге самых ущемляемых прав по мнению москвичей (46%) и жителей крупных городов (51%). На фоне экономического кризиса и массового сокращения рынка труда жители России оценили ущемление права на труд наравне с ущемлением права на охрану здоровья, хотя еще за год до этого в крупных городах более ущемляемым правом называ-

лось право на образование (40% против 32%), а в Москве — права на образование и справедливый суд (по 31% против 24%). При этом во всем, что не касается проблем первой необходимости — здравоохранения и охраны труда, — оценки ущемляемости прав снизились, что вписывается в общую картину повышения доверия государству. Исключение составляют только оценки общей правовой защищенности: 26% указывают на нарушение права на справедливый суд, 30% на необеспечение равенства граждан в правах. Чувство депривации в условиях сильной социальной дифференциации не гасится даже в условиях мощной консолидации, произошедшей в российском обществе в прошлом году. Оно высоко даже в группе активно адаптированных — неравноправие здесь отмечают на уровне среднего по всем группам, а отсутствие справедливого суда даже чаще. Свободу собраний и слова, право на честные выборы считают ущемленными наиболее высокоресурсные группы: москвичи, самые обеспеченные, активно-адаптированные, а также политическая оппозиция — либералы. Пятая часть опрошенных считает, что никакие права в России не ущемляются.

При этом с ущемлением собственных прав за последние пять лет сталкивались только 40% взрослого населения больших городов. Здесь воспроизводится иерархия, получившаяся в ответах на предыдущий вопрос: самыми нарушаемыми стали права на охрану здоровья, труд и здоровую окружающую среду, затем равнопра-

График 15

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

КАКИЕ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ ПРАВ И СВОБОД НАРУШАЮТСЯ В РОССИИ ОСОБЕННО ЧАСТО?

Право на труд Право на охрану здоровья Равноправие граждан Право на здоровую окружающую среду Право на справедливый суд Право на образование Право на честные и свободные выборы Неприкосновенность частной жизни Свобода митингов и демонстраций Свобода слова Право на отдых Право на забастовку Свобода передвижения Свобода объединений Свобода вероисповедания Никакие права и свободы в России не ущемляются

I 44 43

30 29

26

I 19 18

14

20

5

3

2

С УЩЕМЛЕНИЯМИ КАКИХ ИЗ СЛЕДУЮЩИХ СВОБОД И ПРАВ ВЫ ЛИЧНО СТАЛКИВАЛИСЬ В ТЕЧЕНИЕ ПОСЛЕДНИХ ПЯТИ ЛЕТ?

Право на охрану здоровья Право на труд Право на здоровую окружающую среду Равноправие граждан Право на справедливый суд Право на честные и свободные выборы Право на образование Неприкосновенность частной жизни Право на отдых Свобода слова Свобода митингов и демонстраций Свобода передвижения Право на забастовку Свобода вероисповедания Свобода объединений Не сталкивались с ущемлением своих прав

16

14

■ 3

■ 3

I 2

1

1

0,4 0,3 0

График 17

КЕМ ИМЕННО БЫЛИ НАРУШЕНЫ ВАШИ ПРАВА? (в % от тех, кто сталкивался с ущемлением собственных прав в течение последних пяти лет)

Государственным учреждением или его представителями Частной компанией, фирмой, их сотрудниками Частным лицом или лицами Представителями органов власти Правоохранительными органами или их представителями Судебными органами или их сотрудниками

Финансовой организацией (банком, страховой компанией)

Общественной организацией (жилищный кооператив, садовое товарищество и пр.)

Криминальными структурами Другое

Затрудняюсь ответить

вие граждан и справедливый суд, а также честные выборы и образование, частота нарушения прочих прав — в рамках статистической погрешности.

Чаще всего права были нарушены учреждением (или его сотрудниками), государственным или коммерческим, частными лицами права нарушаются реже — в каждом восьмом случае. При этом в половине случаев нарушителями были представители органов власти, правоохранительных или судебных органов. Крайне

35

13

редко права граждан нарушались финансовыми и общественными организациями.

Подавляющее большинство (две трети) тех, чьи права были ущемлены, не обращались за помощью по защите своих прав в государственные и общественные организации, а также к знакомым. А те немногие, кто обращался, искали помощи в среднем в одной-двух инстанциях. Это ситуация, когда пострадавший от нарушения прав не видит смысла обращаться к кому-то для решения своих проблем, а немно-

8

61

51

гочисленные обращающиеся быстро сдаются. Институты гражданского общества — СМИ и общественные организации — признаются минимально эффективными помощниками в отстаивании прав граждан.

Нельзя сказать, что в государственные и общественные структуры так мало обращаются потому, что предпочитают профессиональную юридическую помощь, к ней прибегают только около 25% пострадавших. Причем это опять в основном обеспеченные, активно-адаптированные люди среднего возраста.

Как видно, нет никакого разделения на тех, кто предпочитает юридическую помощь любой другой или наоборот: те, кто не обращался за профессиональной помощью, в основном не обращался ни за какой другой. Граница проходит между теми, кто не готов защищать свои права, и теми, кто готов и использует для этого разные источники.

За юридической помощью респонденты более склонны обращаться к профессионалам: около половины — к адвокатам, по трети — к другим юристам. К правозащитникам же обращались

только 15%, наравне с теми, кто консультировался с людьми со схожими проблемами. Такое распределение отражает мнение о правозащитнике как о непрофессионале, то есть человеке или организации, которые имеют меньший потенциал успешности, чем адвокаты и другие юристы. Ясно, что такой образ сформировался не столько под влиянием негативного опыта взаимодействия с правозащитниками, сколько в отсутствие какого-либо опыта. Как выяснилось на групповых дискуссиях с респондентами, не вполне понятно, кто такой правозащитник.

Ответы на вопрос о нарушениях прав других людей свидетельствуют, что такой информацией жители больших городов не особо интересуются. В основном подобные сведения они получают из телепередач (где не имеют никакого влияния на формирование контента) или личных бесед (когда речь идет о знакомых, так что интерес слушателя определяется вниманием скорее к действующим лицам, чем к самой истории). В три-четыре раза реже респонденты узнают о подобных событиях через источники, в которых могут фильтровать информацию.

График 18

ОБРАЩАЛИСЬ ЛИ ВЫ ПРИ ЭТОМ НАПРЯМУЮ ДЛЯ ЗАЩИТЫ ВАШИХ ПРАВ В СЛЕДУЮЩИЕ ОРГАНИЗАЦИИ ИЛИ К СЛЕДУЮЩИМ ЛИЦАМ?(в % от тех, кто сталкивался с ущемлением собственных прав в течение последних пяти лет)

В государственные учреждения В суд В полицию

В органы исполнительной власти какого-либо уровня В прокуратуру, другие правоохранительные органы К знакомым лицам, которые могли уладить дело К вашему депутату В общественные, правозащитные организации

В СМИ

К влиятельным людям из органов власти | 1 К президенту ■ 1 В третейские суды 0,3 К криминальным авторитетам или группам 0 Другое | 1

Никуда не обращался 64

График 19

ОБРАЩАЛИСЬ ЛИ ВЫ ЗА ЮРИДИЧЕСКОЙ ПОМОЩЬЮ, КОНСУЛЬТАЦИЕЙ, УСЛУГАМИ ПО ПОВОДУ ЭТОЙ ВОЗНИКШЕЙ У ВАС ПРАВОВОЙ ПРОБЛЕМЫ? (в % от тех, кто сталкивался с ущемлением собственных прав в течение последних пяти лет)

74

Да

Нет

26

ОБРАЩАЛИСЬ ЛИ ВЫ ЗА ЮРИДИЧЕСКОЙ ПОМОЩЬЮ, КОНСУЛЬТАЦИЕЙ, УСЛУГАМИ ПО ПОВОДУ ЭТОЙ ВОЗНИКШЕЙ У ВАС ПРАВОВОЙ ПРОБЛЕМЫ?

Да

Нет

Обращались ли вы при этом напрямую для защиты ваших прав в следующие организации или к следующим

лицам?

В суд 29 2

В государственные учреждения 25 7

В органы исполнительной власти какого-либо уровня 17 2

В прокуратуру, другие правоохранительные органы 17 1

В полицию 15 4

К знакомым лицам, которые могли уладить дело 10 4

К вашему депутату 6 1

В общественные, правозащитные организации 5 2

К президенту 3 1

В СМИ 3 2

К влиятельным людям из органов власти 3 1

В третейские суды 1 0

К криминальным авторитетам или группам 0 0

Другое 2 1

Никуда не обращался 22 79

График 20

К КОМУ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ ЛИЦ ИЛИ ОРГАНИЗАЦИЙ ВЫ ОБРАЩАЛИСЬ ЗА ЮРИДИЧЕСКОЙ ПОМОЩЬЮ, КОНСУЛЬТАЦИЕЙ? (в % от тех, кто обращался за юридической помощью)

К адвокату, в адвокатское бюро, коллегию адвокатов К знакомым вам или вашим друзьям юристам В юридические фирмы

В правозащитные организации, к правозащитникам

К людям, сталкивавшимся с теми же правовыми, юридическими проблемами

Другое

Затрудняюсь ответить

48

I 31

30

График 21

ОТКУДА ВЫ ПРЕЖДЕ ВСЕГО УЗНАЕТЕ О КОНКРЕТНЫХ СЛУЧАЯХ НАРУШЕНИЯ ПРАВ ДРУГИХ ЛЮДЕЙ? (не более трех ответов)

Из телевизионных передач От друзей, знакомых, коллег Из интернет-изданий, интернет-порталов Из газет, журналов Из социальных сетей Другое

Затрудняюсь ответить

70

63

22 20

15

13

4

К КОМУ ВЫ ПРЕЖДЕ ВСЕГО ОБРАТИТЕСЬ ЗА ПОМОЩЬЮ В СЛУЧАЕ, ЕСЛИ БУДУТ УЩЕМЛЯТЬСЯ ВАШИ ПРАВА И СВОБОДЫ? (не более трех ответов)

К адвокатам

В правоохранительные органы (в полицию, прокуратуру, суд и т.п.)

В государственные органы, занимающиеся защитой гражданских прав (в Общественную палату РФ, в ...

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

К таким же людям, как я, чьи права были нарушены В средства массовой информации В органы местного самоуправления В федеральные органы власти (к премьер-министру, президенту)

В Европейский суд по правам человека

В общественные организации (политическую партию, профсоюз и т.п.)

В негосударственные правозащитные организации

К депутатам Государственной думы РФ или региональных законодательных собраний

В религиозную организацию Другое Ни к кому Затрудняюсь ответить

0,2

0,2

57

44

11

График 23

ОТКУДА ИЛИ ОТ КОГО МОЖНО ЛУЧШЕ ВСЕГО УЗНАТЬ, КАК СЛЕДУЕТ СЕБЯ ПРАВИЛЬНО ВЕСТИ В СЛУЧАЯХ СЕРЬЕЗНОГО НАРУШЕНИЯ ВАШИХ ПРАВ? (не более трех ответов)

От друзей, знакомых, коллег От таких же людей, как я, чьи права были нарушены Из специальной литературы От людей, работающих в правозащитных организациях Из теле-, радиопередач От родителей, старших по возрасту Из интернет-изданий Из газет, журналов, книг Из социальных сетей В процессе учебы в школе, вузе Другое Не знаю/ниоткуда

35

34

6

6

Декларации возможного поведения в случае нарушения прав значительно отличаются от реального положения дел: более половины опрошенных намерены обращаться к помощи адвокатов, чуть меньше — в правоохранительные органы и суд, всего 6% не собираются обращаться ни к кому. На третьем месте — готовность обращаться в государственные советы по защите прав, но, как и в предыдущих случаях, не стоит приписывать этой декларации предсказательную силу. Имея куда больше доверия к государственным структурам, респонденты склонны и в подобной ситуации предпочитать их негосударственным. Однако на деле подавляющее большинство все-таки обращается к юристам и в правоохранительные органы или не обращается никуда.

В ситуации, когда большая часть населения признает, что знает свои права только в общих чертах или не знает совсем, было бы уместно предположить, что главным ресурсом информации о возможностях защиты прав станут специализированные источники: специальная литература и интернет-порталы, правозащитники. Однако при неработающих институтах

сила общинных связей по сравнению с общественными так велика, что информация, которую можно получить от других пострадавших и даже от ближнего круга (вне зависимости от того, имеют ли они какой-то подобный опыт), ценится порой даже выше, чем информация из специальных источников.

Также из этого опроса видно, что истинную роль правозащитников население видит в информационной помощи — здесь их значимость оценивается куда выше, чем в вопросе непосредственной защиты прав.

Гражданская активность

Институциональный вакуум, ориентация на себя и свою семью не способствуют возникновению гражданской активности. Люди не видят возможности повлиять на происходящее через организации гражданского общества, не осознают смысла участвовать в инициативах, не имеющих отношения к собственному повседневному существованию. Так, реальную возможность участвовать в политической, общественной жизни видит для себя только каждый пятый опрошенный, втрое больше респонден-

График 24

ВИДИТЕ ЛИ ВЫ ДЛЯ СЕБЯ В СЕГОДНЯШНЕЙ СИТУАЦИИ КАКУЮ-ТО РЕАЛЬНУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ УЧАСТВОВАТЬ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ, ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ В ТОМ МЕСТЕ, ГДЕ ВЫ ЖИВЕТЕ, ЕСЛИ НЕ СЧИТАТЬ УЧАСТИЕ В ВЫБОРАХ?

И

17 35 25 19

Определенно да Скорее да Скорее нет

Определенно нет

Меня это в принципе не интересует

Я бы участвовал, если бы здесь была какая-то политическая жизнь

График 25

ЕСЛИ ГОВОРИТЬ В ЦЕЛОМ, КАКУЮ РОЛЬ ИГРАЮТ СЕЙЧАС В ЖИЗНИ РОССИИ ГРАЖДАНСКИЕ ИНИЦИАТИВЫ, ПРАВОЗАЩИТНЫЕ И ДРУГИЕ ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ?

1

28 42 16 13

Очень значительную Довольно значительную Довольно незначительную

Не играют никакой роли Затрудняюсь ответить

График 26

СЛУЧАЛОСЬ ЛИ ВАМ В ПОСЛЕДНИЕ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ ПРИНИМАТЬ УЧАСТИЕ В РАЗЛИЧНОГО РОДА ОБЩЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (участвовать в деятельности общественных, правозащитных организаций, принимать участие в их акциях)?

Очень часто

Довольно часто

1-2 случая

Никогда

2

5

тов считают это невозможным. Причем здесь и далее оценки перспективности общественных объединений напрямую связаны с наличием у респондента опыта участия в подобных инициативах: среди тех, кто за последние несколько лет принимал участие в них хоть раз, положительно оценивают возможность участия в общественной жизни в 2,5 раза чаще — 53%. Помимо них более высоко оценивают вероятность собственной гражданской активности наиболее обеспеченные и активно-адаптированные.

Те, кто не видит возможности участия в общественной жизни, склонны оценивать роль подобных организаций низко. При этом часть тех, кто затруднился оценить возможность собственного участия, роль гражданских инициатив оценили как значительную. Здесь тоже выделяются наиболее обеспеченные и активно-адаптированные и москвичи.

Подавляющие большинство жителей больших городов за последние несколько лет ни разу не занимались общественной деятельностью. Каждый десятый участвовал один-два раза. Количество тех, кто постоянно занят в граждан-

ских инициативах, находится в рамках статистической погрешности (сравнительно больше таких только в категории самых обеспеченных).

При этом в условиях неопределенности будущего и отсутствия перспектив влияния на положение дел россияне не хотят принимать участие в гражданских инициативах: из тех, у кого до сих пор не было подобного опыта, хотели бы его получить лишь 11%. Из тех, кто уже занимался общественной деятельностью, треть оказалась разочарована и заявила, что не готова принимать участие, хотя это все же в два раза меньше, чем в среднем по выборке, — 74%.

Одной из причин нежелания присоединиться к общественным инициативам является отсутствие четкого понимания, каким образом можно принять участие: не имея информации о конкретных организациях и их работе, респонденты заранее предполагают, что это требует большого количества времени и усилий, а потому и не хотят ввязываться. При ответе на прямой вопрос с перечислением вариантов возможного участия наименее популярными оказываются формы участия, требующие от че-

График 27

ГОТОВЫ ЛИ ВЫ ПРИНЯТЬ УЧАСТИЕ В КАКИХ-ЛИБО ГРАЖДАНСКИХ ИНИЦИАТИВАХ / В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОБЩЕСТВЕННЫХ / НЕКОММЕРЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ, ЧТОБЫ ПОМОГАТЬ СЕБЕ И ДРУГИМ ЛЮДЯМ В ДОСТИЖЕНИИ КАКИХ-ЛИБО ЗАДАЧ ИЛИ В РЕШЕНИИ КАКИХ-ЛИБО ПРОБЛЕМ?

17

Определенно да Скорее да Скорее нет

Определенно нет Затрудняюсь ответить

График 28

В КАКОЙ ФОРМЕ ВЫ В ПРИНЦИПЕ ГОТОВЫ ПОДДЕРЖАТЬ ТУ ИЛИ ИНУЮ ГРАЖДАНСКУЮ ИНИЦИАТИВУ / ОБЩЕСТВЕННУЮ ОРГАНИЗАЦИЮ? (кроме тех, кто определенно не готов поддерживать общественные инициативы)

Готов участвовать в собраниях, акциях, митингах, пикетах

22

Готов работать в ней за плату Готов помочь деньгами/пожертвованиями Готов быть организатором Другое

19

15

0,3

Не готов помогать

20

Затрудняюсь ответить

21

20

54

21

4

ловека наибольших затрат, материальных (помощь пожертвованиями) или трудовых (организация). При этом наименьшее количество тех, кто не готов помочь никаким способом или затрудняется ответить, оказывается среди молодежи и имеющих опыт общественной деятельности (30 и 12% против 41% в среднем). Самые обеспеченные чаще других выражает

готовность работать волонтером или организатором.

В 2006 году ни о каких гражданских инициативах и общественных объединениях не знали около 60% населения больших городов, сейчас — вдвое меньше. Впрочем, треть населения, не только не вовлеченная в местную гражданскую активность, но даже не осведомленная

График 29

ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ КАКИЕ-ЛИБО МЕСТНЫЕ ИНИЦИАТИВНЫЕ ГРУППЫ, ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОБЪЕДИНЕНИЯ ВРЕМЕННОГО ИЛИ ПОСТОЯННОГО ХАРАКТЕРА, СОЗДАВАВШИЕСЯ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВА-ТРИ ГОДА МЕСТНЫМИ ЖИТЕЛЯМИ В ВАШЕМ ГОРОДЕ, РАЙОНЕ? В КАКИХ ИЗ ЭТИХ ИНИЦИАТИВ ВЫ СОСТОЯЛИ, ПРИНИМАЛИ УЧАСТИЕ В ИХ МЕРОПРИЯТИЯХ, АКЦИЯХ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВА-ТРИ ГОДА?

Товарищества собственников жилья, дачные кооперативы и пр.

Наблюдатели на выборах

Благотворительные инициативы/акции (сбор денег/вещей бездомным, детским домам, нуждающимся, пр.)

Сохранение культурного наследия, памятников архитектуры, городской среды, обустройство дворов, озеленению, и пр.

Профессиональные организации и ассоциации,

профсоюзы

Правозащитные инициативы (юридическая помощь жертвам произвола властей, призывникам, комитеты "солдатских матерей" и пр.)

Воскресные школы, религиозные общины

Объединения по защите интересов различных социальных групп (женские, ветеранские, лгбт организации, инвалиды, мигранты, автомобилисты)

Объединения и клубы досугового характера (спортивные секции и клубы, туристические, охотничьи объединения и пр.)

Инициативные группы, объединения родителей (детей дошкольного возраста, детей, посещающих детские сады, учеников школ, детей-инвалидов)

Экологические движения, инициативы

Этнические объединения и общины, диаспоры, землячества, культурно-просветительские движения и пр.

Группы, органы школьного/ студенческого самоуправления, включая студенческие советы, советы общежитий и пр.

Местные отделения политических партий, общественно-политические организации дискуссионные клубы, молодежные парламенты и пр.

Движения национально-патриотического толка

Антикоррупционные и прочие расследования

51

Другие общественные организации

0,2 1

Знают

Принимали участие

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Никакие

30

65

о ней, — все еще слишком высокий показатель, чтобы говорить о существовании гражданского общества. ТСЖ — самый известный и самый популярный вид общественных объединений, такой статус он получил в последние годы, когда начал повсеместно распространяться. Прежде только около 13% знали о таких товариществах, а сейчас каждый десятый является его членом. Второй по известности вид инициатив — наблюдение на выборах, однако здесь соотношение знающих и принимавших участие гораздо выше: связанные с наблюдением вопросы широко обсуждаются в публичном пространстве, начиная с парламентских выборов 2011 года, однако далеко не всех склоняют к непосредственному участию. Этот вид

инициатив требует высокой дисциплины и ответственности — качеств, которые россияне не особенно склонны демонстрировать в том, что не касается непосредственно их повседневной жизни. Наконец, третий самый известный вид — благотворительные инициативы. Этот вид общественной деятельности наименее обременителен (особенно если быть не организатором, а жертвователем), а потому довольно популярен — примерно наравне с членством в ТСЖ. Все прочие виды местных гражданских объединений знакомы примерно 20—25% опрошенных, но показатель участия колеблется на уровне статистической погрешности. При этом в среднем каждый участник местных инициатив участвовал в одной-двух из них.

График 30

КАК ВЫ УЗНАЛИ О ПОДОБНЫХ ИНИЦИАТИВАХ, КАК В ПЕРВЫЙ РАЗ ПРИШЛИ? (в % от тех, кто принимал участие в инициативах; не более трех ответов)

Узнал от друзей, пришел вслед за друзьями или знакомыми

Узнал из сообщений в СМИ и меня это заинтересовало

Случайно попал на акцию, мероприятие организации и меня это заинтересовало

Увидел информацию в Интернете, в социальных сетях

Откликнулся на призыв в СМИ известных людей (актеров, писателей, общественных деятелей)

Другое

Затрудняюсь ответить

69

16

График 31

ПОЧЕМУ ВЫ УЧАСТВУЕТЕ В ЭТИХ ИНИЦИАТИВАХ? (в % от тех, кто принимал участие в инициативах; не более трех ответов)

Мне хотелось сделать что-то полезное, помочь людям Это в моих интересах, я защищаю свои права Из чувства долга перед обществом Мне это нравится, испытываю удовольствие от этого Новый опыт, связи, контакты Новые знакомства, привлекла хорошая компания У меня много свободного времени, мне нечего делать

Другое

Затрудняюсь ответить

47

ПОЧЕМУ ВЫ НЕ ПРИНИМАЛИ УЧАСТИЯ В ПОДОБНЫХ ИНИЦИАТИВАХ? (в % от тех, кто не принимал участие в инициативах; не более трех ответов)

Нет времени

Не хочу, мне это неинтересно Слишком мало информации, не знаю, как это делать

Я не доверяю этим людям, организациям Другое

Затрудняюсь ответить

41

37

Таблица 15

РАЗМЕР НАСЕЛЕННОГО ПУНКТА

Всего

Москва

свыше 1 млн человек

от 500 000 до 1 млн человек

от 100 тыс. до 500 тыс. человек

Как вы думаете, насколько возможны сейчас в вашем городе массовые выступления населения против падения

уровня жизни, в защиту своих прав?

Вполне возможны 31 37

Маловероятны 62 55

Не знаю / затрудняюсь ответить 7 8

28 65 7

28 63 9

31 63 6

Если такого рода массовые выступления протеста состоятся, вы лично примете в них участие или нет?

Скорее всего да Скорее всего нет Затрудняюсь ответить

14 76 10

9

76 14

10 83 7

16 76 9

19 70 11

А возможны ли, на ваш взгляд, в вашем городе выступления протеста с политическими требованиями?

Вполне возможны 25 31

Маловероятны 68 59

Не знаю / затрудняюсь ответить 7 10

26 68 6

21 73 6

24 69 6

Если массовые выступления протеста с политическими требованиями состоятся, вы лично примете в них участие

или нет?

Скорее всего да Скорее всего нет Затрудняюсь ответить

9 82 8

7 82 11

8 86 6

10 85 5

11 79 10

Подавляющее большинство вовлекается в местные инициативы методом снежного кома — приходит вслед за знакомыми. В ситуации дефицита информации доверия к подобным объединениям, личные рекомендации становятся ключевым инструментом легитимизации общественной деятельности. Учитывая численность тех, кто участвует в инициативах, распространенность прочих способов присоединения к ним незначительна. Стоит отметить, что группа активно-адаптированных по сравне-

нию с другими чаще использует «самостоятельные» способы: 32% — СМИ, 26% — Интернет и социальные сети.

Половина участников местных инициатив делает это из альтруистических побуждений, треть считает это полезным для себя как для гражданина, пятой частью руководит долг перед обществом (в основном это те, кто занимается благотворительностью и наблюдением на выборах). Причины личного характера — удовольствие, новый опыт, связи, знакомства — играют

График 33

ВЕРОЯТНОСТЬ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТЕСТОВ И УЧАСТИЯ В НИХ*

60

50

40

30

20

10

233

Вполне возможны

Принял бы участие

*Общероссийский опрос; в 1994 г. N = 3000, в 1995-2001 гг. N = 2400, в 2002-2008 гг. N = 2100, с 2009 г. N = 1600 График 34

ВЕРОЯТНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОТЕСТОВ И УЧАСТИЯ В НИХ*

60

50

40

30

20

10

НЕТ ДАННЫХ

А

55

23

^^^ Вполне возможны ^^^ Принял бы участие

*Общероссийский опрос; в 1997-2001 гг. N = 2400, в 2002-2008 гг. N = 2100, с 2009 г. N = 1600

куда меньшую роль в привлечении горожан к общественной деятельности, сравнительно значимы они только в Москве.

Среди тех, кто не имеет личного опыта участия в местных гражданских инициативах, самыми частыми причинами такого выбора называют отсутствие времени и интереса. При этом понятно, что в ситуации отсутствия информации интересу сложно сформироваться, а среди выбравших вариант «нет времени» есть не только те, кто хочет что-то делать и не располагает свободным временем, но и те, кто никогда не

думал о возможности участия: у них «нет времени» вообще рассмотреть такой вариант. При этом ответы «нет времени» наряду с ответами «мало информации» кажутся более тактичными, извиняющимися, их чаще выбирают женщины. Мужчины же чаще женщин выбирают более прямолинейные ответы: «не хочу», «не доверяю». В целом отказ от участия в гражданских инициативах скорее проистекает из нежелания (которое, в свою очередь, связано и с ощущением безнадежности усилий, и с самоизоляцией от всего, что не касается непосред-

0

0

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

ственно человека и его близкого круга): недоверие не так высоко, а дефицит информации при наличии интереса выглядит как отговорка.

Потенциал протеста разнится между типами городов. Так, наибольшую вероятность протестов с социально-экономическими требованиями ожидают в Москве, а личная готовность к участию в подобных акциях в Москве минимальна и растет по мере уменьшения размера города. Ситуация с политическим протестом такая же: чем больше город, тем выше оценки вероятности протеста, но ниже готовность присоединиться к нему. В крупнейших городах протесты случаются чаще, являются более привычной практикой, в силу чего возникают проще. В менее крупных городах население не так мобилизовано, но, будучи более депривирован-ным, имеет большую готовность протестовать.

От общероссийского уровня потенциал протеста в больших городах отличается незначительно. Так, горожане более склонны ожидать массовых выступлений, но декларируют свое участие в них на том же уровне, что и жители России в среднем. Это справедливо и для социально-экономического, и для политического протестов.

В этом смысле россияне, как уже говорилось, рассчитывают на помощь и поддержку (материальную, моральную) исключительно со стороны двух социальных сил: 1) ближайшего круга родных, в несколько меньшей степени — друзей, знакомых; 2) органов государства. Но если высокие ожидания поддержки родных, друзей чаще всего так или иначе оправдываются и подкрепляются реальной практикой повседневных взаимодействий, давая человеку чуть ли

не единственную возможность выжить, то между ожиданиями помощи от государства вообще (нормой его поведения в глазах подопечного населения) и реальной помощью государственных органов и сейчас для россиян существует резкий разрыв. Россиянин — человек государственный, но недовольный; привычным фоном патерналистских ожиданий со стороны масс выступает массовая же неудовлетворенность государством, его чиновниками и службами.

В пространстве между государством, властью как источником благ, с одной стороны, и ближним кругом родных и друзей — с другой, для рядового россиянина нет ничего, социальная пустота. Роль «промежуточных институтов» — общественных движений, организаций, форм самоопределения — в этом плане, по оценкам абсолютного большинства россиян, близка к нулю, доверие к ним достаточно низкое. Лишь 2% опрошенных считают роль общественных организаций в жизни сегодняшней России значительной, еще 28% расценивают ее как «довольно значительную». Почти две трети опрошенных не видят никакой роли у общественных инициатив, движений, организаций. Информированность об их существовании и даже более или менее одобрительное отношение к их работе не предопределяет участия в их деятельности.

Правозащитные организации

Информированность россиян о деятельности правозащитных организаций, как и других структур гражданского общества, чрезвычайно низка: половина опрошенных не знают ни о каких правозащитных инициативах в своем горо-

График 35

ЕСТЬ ЛИ В ТОМ ГОРОДЕ, ГДЕ ВЫ ЖИВЕТЕ, КАКИЕ-ЛИБО ГРУППЫ ИЛИ ОРГАНИЗАЦИИ, КОТОРЫЕ СОБИРАЮТ ИЛИ РАСПРОСТРАНЯЮТ ИНФОРМАЦИЮ О НАРУШЕНИЯХ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ; ПРОВОДЯТ МИТИНГИ И ДЕМОНСТРАЦИИ; СОБИРАЮТ ПОДПИСИ ГРАЖДАН ПОД ОБРАЩЕНИЯМИ К РОССИЙСКОЙ И МИРОВОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ В ЗАЩИТУ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ (СВОБОДЫ СЛОВА, ПЕЧАТИ, ПРОТИВ НЕЗАКОННОГО АРЕСТА И Т.П.)?

Есть

Нет

Ничего не слышали о таких группах/организациях там, где живут

Таблица 16

РАЗМЕР НАСЕЛЕННОГО ПУНКТА

Всего

Москва

свыше 1 млн человек

от 500 000 до 1 млн человек

от 100 тыс. до 500 тыс. человек

Есть Нет

Ничего не слышал/а о таких группах/ организациях там, где живет

31 62

44 20

36

28 23

49

25 25

50

19 28

53

7

КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ТЕМ ГРУППАМ / ОРГАНИЗАЦИЯМ, КОТОРЫЕ ПРОВОДЯТ АКЦИИ В ЗАЩИТУ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ (НЕЗАВИСИМО ОТ ТОГО, СУЩЕСТВУЮТ ЛИ ОНИ В ВАШЕМ ГОРОДЕ ИЛИ В ДРУГИХ)?

8 40 37 31

1

Очень положительно Скорее положительно Безразлично, меня это не интересует

Скорее отрицательно Крайне отрицательно

Вообще ничего не слышали о таких группах/организациях

График 37

ПРИНЯЛИ БЫ ВЫ УЧАСТИЕ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГРУПП / ОРГАНИЗАЦИЙ, КОТОРЫЕ ПРОВОДЯТ АКЦИИ В ЗАЩИТУ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ, ЕСЛИ БЫ ИХ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОСУЩЕСТВЛЯЛАСЬ В ТОМ ГОРОДЕ, ГДЕ ВЫ ЖИВЕТЕ?

15

Безусловно, приняли бы участие Скорее не приняли бы участие

Скорее приняли бы участие Затрудняюсь ответить

Определенно не приняли бы участие

График 38

ЗНАКОМЫ ЛИ ВЫ С ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ СЛЕДУЮЩИХ ОРГАНИЗАЦИЙ? ЕСЛИ ДА, ТО КАК ВЫ ОЦЕНИВАЕТЕ ИХ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ?

Общество защиты прав потребителей Комитет солдатских матерей «Мемориал» Движение «За права человека» Комитет «За гражданские права» «Голос»

Московская Хельсинкская Группа Московское бюро по правам человека Фонд «Общественный вердикт»

«Фонд защиты гласности»

Межрегиональная ассоциация правозащитных организаций «Агора»

24

23

25

16

1 9 11 ^Я 7 64

1 7 |8 Г 7 72

Очень высоко Скорее высоко

Очень низко I Скорее низко

Ничего не знаю о деятельности этой организации

Средне

Затрудняюсь оценить

де. Среди оставшихся еще половина полагает, что в их городах таких организаций нет, что совершенно не обязательно именно так (например, 20% москвичей считают, что в столице нет правозащитных организаций). Осведомленность о работе таких объединений и интерес

к ним падают по мере уменьшения численности жителей города.

Примечательно, что хотя значительную часть опрошенных не интересует работа подобных групп, до введения в интервью понятий «НКО» и «иностранный агент» в целом их рабо-

35

32

ту оценивали положительно. Лучше всего к ним относятся самые информированные группы: наиболее обеспеченные (64%) и имеющие опыт гражданской активности (68%).

Подавляющее большинство жителей больших городов не готовы принимать участие в правозащитных акциях, причем треть опрошенных — категорически. Высказавших желание присоединиться оказалась всего около 20%. На это, как и в предыдущем случае, не влияют пол, возраст, образование и тип адаптации, только достаток (33%) и опыт участия в инициативах (47%).

В условиях отсутствия информации о правозащитных инициативах в целом было бы удивительно, если бы о конкретных организациях россиянам было известно много. Как показал блок вопросов об оценке деятельности крупнейших ассоциаций, большинство опрошенных знают только упоминавшиеся на телевидении

Общество защиты прав потребителей и Комитет солдатских матерей. При этом их работу оценивают хорошо и средне, что при оценке незнакомых явлений является нормой. Остальные организации известны от 10 до 30% опрошенных, и оценки их деятельности воспроизводят ту же структуру: хорошо или средне. Негативных оценок крайне мало и они скорее определяют немногочисленную группу людей, плохо относящихся к правозащитным инициативам вообще, чем работу конкретных организаций.

Около трети опрошенных не имеют внятного мнения по поводу общественных объединений, однако с введением термина «НКО» доля негативных оценок сильно увеличилась по сравнению с вопросом об отношении к гражданским инициативам. Нагнетание ситуации вокруг НКО в СМИ и развитие темы иностранных агентов способствовало развитию подозрительности в отношении НКО вообще.

График 39

В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ РОССИЙСКИЕ НЕКОММЕРЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ, ПРЕЖДЕ ВСЕГО ПРАВОЗАЩИТНЫЕ, ПОДВЕРГАЮТСЯ ПРЕСЛЕДОВАНИЯМ СО СТОРОНЫ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОРГАНОВ ВЛАСТИ. А С КАКИМ ИЗ СЛЕДУЮЩИХ МНЕНИЙ ПО ПОВОДУ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РОССИЙСКИХ ПРАВОЗАЩИТНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ ВЫ БЫ ЛИЧНО СКОРЕЕ СОГЛАСИЛИСЬ?

13 39 15 4 11 20

Они приносят большую пользу

Они приносят больше пользы, чем вреда

Они приносят сколько пользы, столько и вреда

Они приносят больше вреда, чем пользы Они не приносят ни пользы, ни вреда Затрудняюсь ответить

График 40

ВАЖНО ЛИ ДЛЯ ВАС, ФИНАНСИРУЮТСЯ ЛИ РОССИЙСКИЕ ПРАВОЗАЩИТНЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ ИЗ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ ИЛИ ИЗ ЗАРУБЕЖНЫХ СРЕДСТВ?

18 23 16

Очень важно Довольно важно Не слишком важно

Совершенно не важно Затрудняюсь ответить

График 41

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, КАКИЕ ЦЕЛИ В ОСНОВНОМ ПРЕСЛЕДУЮТ ЗАПАДНЫЕ СТРАНЫ И ОРГАНИЗАЦИИ, КОТОРЫЕ СНАБЖАЮТ СРЕДСТВАМИ РОССИЙСКИЕ НЕКОММЕРЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ?

28 36 9 12 15

I Борьба с российским государством Усиление влияния на внутреннюю российскую политику I Поддержка российского гражданского общества

I Никакой специальной цели нет: российские НКО поддерживаются наряду с другими по стандартным международным программам

Затрудняюсь ответить

12

ОДОБРЯЕТЕ ЛИ ЖЕСТКИЕ САНКЦИИ ВПЛОТЬ ДО ЛИКВИДАЦИИ НКО, КОТОРЫЕ ЗАНИМАЮТСЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ, ПОЛУЧАЮТ СРЕДСТВА ИЗ-ЗА РУБЕЖА, НО В НАРУШЕНИЕ ЗАКОНА НЕ РЕГИСТРИРУЮТСЯ В КАЧЕСТВЕ ИНОСТРАННЫХ АГЕНТОВ?

26 29 16 7 21

Определенно да Скорее да Скорее нет

Определенно нет Затрудняюсь ответить

График 43

НА ВАШ ВЗГЛЯД, МНОГО ЛИ СРЕДИ РОССИЙСКИХ НЕКОММЕРЧЕСКИХ ПРАВОЗАЩИТНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ НАСТОЯЩИХ ИНОСТРАННЫХ АГЕНТОВ - ПРОВОДНИКОВ ИНТЕРЕСОВ ИНОСТРАННЫХ ДЕРЖАВ И ИХ СПЕЦСЛУЖБ?

19 15 6

Несколько сотен

Несколько десятков

Единицы

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Таких вообще нет

Затрудняюсь ответить

График 44

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ДОЛЖНЫ ЛИ ОРГАНИЗАЦИИ, ЗАНИМАЮЩИЕСЯ ЗАЩИТОЙ ПРАВ ГРАЖДАН И КРИТИКУЮЩИЕ ВЛАСТЬ, ИМЕТЬ ПРАВО ПОЛУЧАТЬ СРЕДСТВА ИЗ-ЗА РУБЕЖА ИЛИ ОНИ НЕ ДОЛЖНЫ ПОЛУЧАТЬ СРЕДСТВА ИЗ-ЗА РУБЕЖА?

16 65 20

■ Они должны иметь право получать средства из-за рубежа Они не должны получать средства из-за рубежа

При этом половина опрошенных заявила, что для них важен источник финансирования правозащитных организаций. Отсутствие различий между разными группами респондентов говорит об эффективности медийной кампании: немного от среднего отличаются москвичи (42%) и люди с высоким потребительским статусом (37%), — все прочие границы стерты.

Еще больше горожан считают, что западные страны — доноры НКО делают пожертвования в политических целях. Чуть более трезвый взгляд на ситуацию среди тех же москвичей и наиболее обеспеченных, но и в этих группах широко распространены конспирологические теории.

Еще не так давно, в 2006 году, при довольно слабой информированности населения о деятельности общественных организаций и при значительных пропагандистских усилиях государственных телеканалов по насаждению негативного отношения к НКО и общественным организациям, подозрительности, обвинений их в том, что они являются проводниками чужого или даже враждебного России влияния, было сравнительно мало. Готовых поддержать обвинения против общественных организаций в том, что они стремятся дестабилизировать по-

Затрудняюсь ответить

литическую обстановку в стране, тем более утверждать, что таких организаций «очень много», было не более 4%, еще 16% полагали, что таких организаций «довольно много». Теперь каждый седьмой полагает, что такие организации исчисляются сотнями, пятая часть — что десятками. Половина опрошенных затруднилась оценить их количество, но при этом большинство считает, что правозащитные организации не должны иметь право получать средства из-за рубежа.

Источники информации

Уровень доверия источникам информации напрямую связан с уровнем их использования, хотя, как можно заметить, не равен ему. Так, трем самым популярным каналам — телевидению, ближнему кругу и интернет-ресурсам — доверяют около двух третей тех, кто потребляет новости через них. Уровень доверия газетам, радио и журналам значительно — примерно в три раза — ниже по сравнению с уровнем их распространенности, при этом газеты являются одним из самых популярных каналов новостной информации. В группах предпочтения меняются предсказуемо: с возрастом увеличивается использование традиционных СМИ (ТВ,

График 45

ОТКУДА ВЫ ЧАЩЕ ВСЕГО УЗНАЕТЕ О НОВОСТЯХ В СТРАНЕ И В МИРЕ?

Телевидение 92

Друзья, родные, соседи Интернет-издания (газеты, журналы ...)

Газеты

Социальные сети Интернета Радио Журналы Другое

Не интересуюсь этим Затрудняюсь ответить

График 46

КАКИМ ИСТОЧНИКАМ ИНФОРМАЦИИ ВЫ БОЛЕЕ ВСЕГО ДОВЕРЯЕТЕ В ОСВЕЩЕНИИ НОВОСТЕЙ В СТРАНЕ И В МИРЕ?

(не более трех ответов)

Телевидение

Друзья, родные, соседи

Интернет-издания (газеты, журналы, информационные порталы)

Социальные сети Интернета Газеты Радио Журналы Другое Никому не доверяю Затрудняюсь ответить

27

23

График 47

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ..

Существует ли сейчас политическая цензура на телевидении

Нужна ли политическая цензура на телевидении

25 47 14 4 11

,8 41 20 8 14

Ш Определенно да Скорее да

газет, радио). Предпочтение новых медиа, где пользователь гораздо более свободен в выборе контента, растет по мере увеличения уровня образования, потребительского статуса, размера города и уровня адаптации.

Скорее нет Определенно нет

Затрудняюсь ответить

Степень цензурированности российского телевидения настолько запредельна, что даже склонные одобрять любой государственный контроль в публичной сфере россияне считают ее чрезмерной.

61

СМОТРИТЕ ЛИ ВЫ НОВОСТИ ПО ТЕЛЕВИЗОРУ, ЕСЛИ ДА, ТО НОВОСТИ КАКИХ КАНАЛОВ ВЫ СМОТРИТЕ БОЛЕЕ ИЛИ МЕНЕЕ РЕГУЛЯРНО?

Первый канал Россия 1 НТВ Россия 24 РЕН ТВ 5-й канал ТВЦ

Региональные /местные телеканалы Культура РБК

Другие федеральные телеканалы Euronews Дождь

Другие зарубежные/международные каналы Не смотрю новости по телевизору

79

График 49

КАКУЮ СОЦИАЛЬНУЮ СЕТЬ ВЫ ПОСЕЩАЕТЕ ЧАЩЕ ВСЕГО?

Одноклассники Вконтакте Facebook Мой мир на Mail.ru Google + Twitter Instagram Живой журнал Другая

Не пользуюсь социальными сетями

26

25

36

График 50

ИНТЕРЕСУЕТЕСЬ ЛИ ВЫ ОБСУЖДЕНИЕМ ВАЖНЫХ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИХ СОБЫТИЙ, АКТУАЛЬНЫХ ТЕМ, ЗНАЧИМЫХ ДЛЯ ОБЩЕСТВА СОБЫТИЙ В СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЯХ? (в % от тех, кто пользуется социальными сетями)

9

I Да, пишу посты сам и комментирую посты других людей Да, комментирую чужие посты

В рейтинге каналов по новостным передачам ситуация устойчива и уже давно не меняется: от 50 до 80% телезрителей смотрят «Первый канал», НТВ и два канала ВГТРК. Новости зарубежных телеканалов и оппозиционного канала «Дождь» имеют самую маленькую аудиторию.

Относительное большинство опрошенных не пользуются социальными сетями, что на

I Да, читаю, что пишут другие, но сам ничего не пишу I Нет, не интересуюсь

данном этапе все еще свидетельствует о неполном проникновении Интернета и об отсутствии практики повседневного пользования современными технологиями (в первую очередь у старшего поколения). Две самые популярные в России сети — «Одноклассники» и «Вконтак-те» — упоминаются в качестве приоритетных примерно равным количеством опрошенных. При этом самый высокий уровень пользования

4

4

7

46

37

социальными сетями среди москвичей (68%), группы самых обеспеченных (81%) и активно-адаптированных (81%).

Почти 40% пользователей не интересуются обсуждением новостей в социальных сетях, а около половины интересуются пассивно: потребляют чужой контент, но не создают своего. Только каждый шестой проявляет активность и участвует в дискуссиях. Таких людей больше среди москвичей, молодежи, самых обеспеченных и имеющих опыт общественной деятельности.

Заключение

В 2010-2013 годы в российском обществе заметно усилилось сознание незащищенности или уязвимости существования частного человека, приведшее к повышению общего уровня социальной напряженности. Рост тревожности и неуверенности не был связан с какой-то одной причиной. Правильнее было бы говорить о том, что действовал целый ряд факторов — беспокойство в связи с приближающимся экономическим кризисом (или прекращением роста доходов и повышения материального уровня жизни), низкий уровень доверия к важнейшим государственным институтам, в особенности к тем, которые, по мнению большей части населения, должны были бы обеспечивать социальную защиту, гарантировать соблюдение социальных, главным образом социально-экономических прав человека, отсутствие надежды на справедливый суд и т.п. Это «несчастное сознание» крайне болезненно воспринимало ослабление социальной политики государства, в первую очередь явное сокращение реальных социальных расходов, особенно чувствительное на фоне коррупционных скандалов в руководстве страны и увеличения военных статей бюджета.

Исследованием фиксируется (и подтверждается как уже многократно установленный факт) разрыв представлений о том, как должно быть в России с важнейшими социальными институтами (независимый суд, правовое государство, демократия и т.п.) и как есть на самом деле (авторитарная политическая система, зависимый и коррумпированный суд, чувство социальной и гражданской уязвимости или беззащитности и т.п.). Сознание и понимание глубокой исторической укорененности этого разрыва парализует гражданскую активность населения, вызывая всеобщую апатию и чувство безнадежности, с одной стороны, и стремление приспособиться к данной социально-политической и правовой организации об-

щества — с другой, следовательно, стремление и к ущемлению своих прав и свобод, приспособлению к неподконтрольному обществу произволу государства, бюрократии, начальства.

В 2014 году мощная идеологическая кампания, связанная с присоединением Крыма и поддержкой «соотечественников» на востоке Украины, на какое-то сравнительно недолгое время ослабила эту диффузную тревожность, повысив чувство гордости за страну и самоуважение россиян. Однако уже со второй половины года ухудшение экономического положения, вызванное санкциями, падением цен на нефть, обесцениванием национальной валюты (и соответственно резким снижением доходов и накоплений), внешнеполитические угрозы (в первую очередь угроза перерастания конфликта с Украиной в большую войну) обернулись не просто рецидивом синдрома «социальной беззащитности» и страхов, но и неверием в то, что государство (суд, парламент, правоохранительные органы, тем более правозащитники, не располагающие достаточными ресурсами влияния и возможностями) может или будет защищать тех, кто сильнее всего в этой защите нуждается.

Реакция отдельных групп общества на это обострение, экономический кризис и угрозу войны была довольно парадоксальной. Наиболее компетентные в социальном и юридическом плане группы (более образованные, обладающие многообразными ресурсами — финансовыми, социальными связями, знаниями, компетентностью, социальностью, коммуникативными способностями и пр.), условно называемые «российским средним классом», демонстрируют явный скептицизм и даже цинизм по отношению к правовым формам решения конфликтов и не собираются обращаться к правозащитным организациям. В этой среде, более обеспеченной и информированной, сильнее выражены представления и убеждения в том, что «справедливости» и «правды» в нашей стране добиться нельзя, надо стараться решать свои проблемы в частном порядке, пользуясь неформальными каналами — связями, знакомствами, денежными средствами, блатом, коррупционными ресурсами и т.п. Напротив, в группах с ограниченными ресурсами, но информированных, относительно чаще сохраняется иллюзия или надежда на возможности правозащитных организаций, организаций гражданского общества.

У основной массы населения скептицизм по отношению к возможности обеспечить свои

права сочетается с фатализмом (ничего сделать нельзя) или безальтернативными патерналистскими установками на то, что государство обязано их защищать от произвола чиновников, работодателей, преступников в еще большей степени.

На протяжении более двух последних десятилетий главным для подавляющего большинства россиян остается право на бесплатное образование, здравоохранение, гарантированная занятость, то есть отношение к государству как к главному попечителю и гаранту этих прав. Характерно, что на второе место почти половина опрошенных (большая часть которых оценивает свою жизнь словами «жить трудно, но можно терпеть», имея в виду прежде всего неудовлетворительный уровень жизни), ставят «высокий уровень жизни населения», полагая это одной из основных характеристик правового государства. Именно обеспечение высокого уровня жизни, приемлемых доходов позволяет, по мнению населения, добиться доступности уже имеющихся социально-правовых форм социальной защиты, оплачивать их из собственных источников (бесплатные формы — не просто легитимны, они приоритетны для населения в настоящее время; при данных условиях они в глазах абсолютного большинства россиян неэффективны и нерезультативны).

В массовом сознании правовое государство связывается с западными странами развитой демократии, где уровень жизни в среднем значительно выше, чем в России. Другими словами, реальные, а не декларируемые массовые представления о правовом государстве большинства составляет убеждение, что в демократических странах Запада уровень жизни и социального обеспечения выше, чем был в СССР, странах соцлагеря или в настоящее время есть в России, а это каким-то образом связано с гораздо более строгим соблюдением властями и гражданами законов и законности в судах. Формирование этого еще очень слабого осознания связи нормальной, достойной для обычного человека жизни с правовым государством происходило в последние десятилетия через знакомство с массовой западной культурой — кино, сериалы, потребительские товары.

Институциональный вакуум, ориентация на себя и свою семью не способствуют возникновению гражданской активности. Люди не видят, во-первых, возможности повлиять на происходящее через организации гражданского общества, во-вторых, смысла участвовать в инициативах, не имеющих отношения к

собственному повседневному существованию. Так, реальную возможность участвовать в политической, общественной жизни видят для себя только каждый пятый опрошенный, втрое больше респондентов считают это невозможным. Здесь и далее оценки перспективности общественных объединений напрямую связаны с наличием у респондента опыта участия в подобных инициативах: среди тех, кто за последние несколько лет принимал участие в них хоть раз, положительно оценивают возможность участия в общественной жизни в 2,5 раза чаще — 53%.

Одной из причин нежелания присоединяться к общественным инициативам является отсутствие четкого понимания того, каким образом можно участвовать: не имея информации о конкретных организациях и их работе, респонденты заранее предполагают, что это требует большого количества времени и усилий, а потому не хотят ввязываться.

Подавляющее большинство вовлекается в местные инициативы методом снежного кома — приходит вслед за знакомыми. В ситуации дефицита информации и доверия к подобным объединениям личные рекомендации становятся ключевым инструментом легитимизации общественной деятельности. Учитывая численность тех, кто участвует в инициативах, распространенность прочих способов присоединения к ним незначительна. Стоит отметить, что группа активно-адаптированных по сравнению с другими чаще использует «самостоятельные» способы: 32% — СМИ, 26% — Интернет и социальные сети.

Половина участников местных инициатив делает это из альтруистических побуждений, треть считает это полезным для себя как для гражданина, пятой частью руководит долг перед обществом (в основном это те, кто занимается благотворительностью и наблюдением на выборах). Среди тех, кто не имеет личного опыта участия в местных гражданских инициативах, самыми частыми причинами такого выбора называют отсутствие времени и интереса. При этом понятно, что в ситуации отсутствия информации интересу сложно сформироваться, а среди выбравших вариант «нет времени» есть не только те, кто хочет что-то делать и не располагает свободным временем, но и те, кто никогда не думал о возможности в чем-то участвовать: у них нет времени не столько на общественную деятельность — «нет времени» вообще рассмотреть такой вариант. При этом ответ «нет времени»

наряду с «мало информации» кажется более тактичными, извиняющимися, такие ответы чаще выбирают женщины. Мужчины же чаще женщин выбирают более прямолинейные ответы: «не хочу», «не доверяю». В целом отказ от участия в гражданских инициативах скорее проистекает из нежелания (которое, в свою очередь, связано и с ощущением безнадежности усилий, и с самоизоляцией от всего, что не касается непосредственно человека и его близкого круга): недоверие не так высоко, а дефицит информации при наличии интереса выглядит как отговорка.

Информированность россиян о деятельности правозащитных организаций, как и других структур гражданского общества, чрезвычайно низка: половина опрошенных не знает ни о каких правозащитных инициативах в своем городе. Среди оставшихся еще половина полагает, что в их городах таких организаций нет, что совершенно не обязательно именно так (например, 20% москвичей считают, что в столице нет правозащитных организаций). Осведомленность о работе таких объединений и интерес к ним падают по мере уменьшения численности жителей города.

Неопределенность смысла работы некоммерческих организаций для респондентов, непонимание их функций и задач, доминирование патерналистских ожиданий по отношению и к властям, и к общественным организациям от правозащитных до экологических ведет, с одной стороны, к переоценке роли власти

в развитии социально-экономической активности вместе с неудовлетворенностью этой властью, а с другой — проявляется в преимущественно негативных суждениях опрошенных о деятельности НКО и общественных организаций. Не ощущая на себе результатов работы общественных и некоммерческих организаций, большинство опрошенных (58%) полагают, что в целом роль общественных организаций в России незначительна, 13% затруднились оценить ее, и лишь 30% назвали ее «значительной», в том числе всего 2% — «очень значительной».

Наиболее позитивно россияне относятся к тем общественным организациям, которые существуют с советских времен и финансируются государством. Фактически же о деятельности независимых общественных организаций население России знает мало. В целом почти треть российского населения (30%) не знает ни о каких гражданских инициативах и об общественных объединениях, созданных в их ближайшей социальной среде — городе, районе — их земляками, местными жителями. Чаще всего информация о деятельности этих организаций распространяется по межличностным каналам. Но информированность о той или иной организации и сознание полезности ее деятельности никак не связаны с реальным участием в ее работе. Реально участвуют в деятельности общественных движений и организаций того или иного типа не более 1% опрошенных, а чаще — около 0,5% (в группах по обустройству жилых территорий и объединениях).

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Пользовательское соглашение Политика конфиденциальности
Открытая наука