CC BY
1160
Л.М. Прозументов,
доктор юридических наук, профессор, Юридический институт Томского государственного университета
ОБЩЕСТВЕННАЯ ОПАСНОСТЬ КАК ОСНОВАНИЕ КРИМИНАЛИЗАЦИИ (ДЕКРИМИНАЛИЗАЦИИ) ДЕЯНИЯ
PUBLIC DANGER AS THE BASIS OF CRIMINALIZATION (DECRIMINALIZATION) OF ACT
В статье рассматривается понятие общественной опасности, которая является не только внутренним свойством преступления, но и важнейшим основанием криминализации (декриминализации) деяний, а также вопросы, связанные с процессом определения степени общественной опасности при появлении новых общественных отношений.
In article the concept ofpublic danger which is not only internal property of a crime, but also the major basis of criminalization (decriminalization) of acts, and also the questions connected with process of definition of degree of public danger is considered.
Основание — главный фактор криминализации (декриминализации) деяний, поскольку именно оно характеризует в первую очередь необходимость в изменении уголовного законодательства. В философии основание определяется как необходимое условие для чего-либо: бытия, познания, мысли, деятельности [1]. Основание отличается от других условий своей необходимостью. То есть основание — это необходимое условие, из которого обязательно вытекает вывод (в нашем случае вывод о необходимости установления либо отмены уголовно-правового запрета). Наличие основания означает наличие действительной общественной потребности в уголовноправовой норме (либо ее отмене). Без основания нельзя криминализировать (декриминализировать) деяние. Однако это не означает, что при наличии основания деяния будет обязательно криминализировано (дериминализировано), поскольку в данном случае основание есть необходимое, но не достаточное условие — существуют также иные условия, определяющие целесообразность криминализации (декриминализации) деяний.
Общественная опасность является важнейшим основанием криминализации (декриминализации) деяний. Если деяние не является общественно опасным, то оно не может быть криминализировано, а запрещенное уголовным законом объективно не общественно опасное деяние подлежит декриминализации.
Общественная опасность означает, что деяние вредоносно для общества. Н.Ф. Кузнецова полагает, что общественная опасность деяния состоит в том, что оно причиняет или создает
угрозу причинения определенного вреда общественным отношениям [2.— С. 60]. Примерно также определяет общественную опасность Ю.А. Красиков, понимающий под ней объективное свойство деяний, которые влекут негативные изменения в социальной действительно -сти, нарушают упорядоченность системы общественных отношений [3].
О вреде как критерии общественной опасности деяния писал С.В. Землюков. Исследуя уголовное законодательство по состоянию на 1993 год, автор пришел к выводу, что освобождение от уголовной ответственности редко применяется к лицам, совершившим преступления с такими квалифицирующими признаками, как повторность или предварительный сговор, когда эти преступления характеризуются небольшим размером ущерба. По мнению автора, далеко не всегда данные квалифицирующие обстоятельства свидетельствуют о повышенной по сравнению с основным составом степенью опасности деяния [4].
Отметим, что употребление термина «общественная опасность» в законодательстве присуще только применительно к преступлениям. Что касается других правонарушений, то законодатель применительно к ним не использует данный термин. Например, ст. 2.1 КоАП РФ определяет административное правонарушение как противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое Кодексом или законом субъектов РФ предусмотрена административная ответственность. Тем не менее, данное обстоятельство вовсе не означает, что пра-
вонарушениям не присущ признак общественной опасности, поскольку она определяется тем вредом, который причиняется или может быть причинен общественным отношениям.
Административные, дисциплинарные, гражданско-правовые правонарушения также причиняют вред интересам государства, общества и отдельным гражданам и в силу этого представляют общественную опасность.
Общественная опасность представляет собой объективную реальность, присущую некоторым деяниям в определенных условиях места, времени, обстановки, характера их совершения. Так, по мнению А.И. Марцева, общественная опасность «... есть объективная реальность, существующая вне нашего сознания.» [5].
Общественная опасность является материальным признаком, внутренним свойством преступления. Будучи закрепленным а законе и имея правовое значение, это свойство существует объективно и не зависит от воли законодателя или воли органа, применяющего закон. Деяние опасно не потому, что его так оценил законодатель, а потому, что оно по своему объективному содержанию противоречит нормальным условиям жизни данного общества.
Следует согласиться с А.И. Коробеевым, который считает, что грань между преступным и непреступным настолько тонка, что переход от допре-ступного поведения у уголовно наказуемому может быть правильно объяснен и понят только с позиции рассмотрения общественной опасности как общего свойства всех видов правонарушений.
На протяжении многих лет в юридической литературе много внимания уделялось вопросу о том, является ли общественная опасность признаком, присущим только преступлению либо иным правонарушениям. Отметим, что практически все исследователи были единодушны в главном — в понимании материальной сущности правонарушений как антиобщественных, то есть вредных в той или иной мере антисоциальных явлений. В силу этого дискуссия по существу носила терминологический характер: как называть вредоносность преступлений и иных правонарушений — одним термином «общественная опасность» либо различными терминами (так можно говорить, что иные правонарушения не общественно опасны, а общественно вредны). Дискуссия была порождена тем, что некоторые авторы желали подчеркнуть их различие, отсюда и разное отношение к оценке количественнокачественных показателей правонарушений [6].
Представляется, что разграничение понятий «общественная опасность» и «общественная вредность» вряд ли правомерно, поскольку мы имеем дело с однопорядковыми явлениями. Если бы признак общественной опасности был при-
сущ исключительно преступлениям, то не возникло бы никаких вопросов при установлении уголовно-правового запрета или при его отмене, а теории криминализации и декриминализации деяний не существовало бы вовсе. Поэтому признак общественной опасности присущ всем правонарушениям.
Общественная опасность как внутреннее свойство деяния (например, способность деяния причинить ущерб), безусловно, объективна. От законодательного запрета или его отсутствия не повышается и не понижается объективно причиненный ущерб, выраженный, как правило, в материальных показателях. В то же время общественная опасность как результат социальной оценки деяния субъективна. Социальная оценка деяния в качестве преступления исходит от осознания его (деяния) как общественно опасного. Экономические, политические, социально-
психологические, научно-технические, криминологические факторы предопределяют социальную оценку общественно опасного деяния. Так, в различные эпохи, в разных государствах преступлениями считались разные деяния (с достаточно большой степенью этого отличия). Например, в Древней Греции не считалось преступлением убийство раба, хотя в настоящее время повышенная общественная опасность убийства любого человека сомнений не вызывает. В известном японском кинофильме «Легенда о На-райаме» был показан обычай, в соответствии с которым старых родителей уносили в горы и оставляли там умирать. То, что данное деяние не считалось общественно опасным и преступным предопределялось сложившимися в обществе обычаями, традициями. В настоящее время такое поведение выглядит абсолютно неприемлемым.
В этой связи можно говорить о том, что в конкретном обществе, на конкретный период его развития сформирована шкала социальных ценностей, по которой и определяется категория «общественная опасность» (точнее — сформированы приблизительные пределы общественной опасности) и в соответствии с этим определяются формы и методы социального контроля.
Общественная опасность как основание криминализации и декриминализации весьма сложна для правовой и материальной оценки. По мнению П.С. Тоболкина, это можно объяснить тем, что общественная опасность, являясь основополагающей категорией, дающей общее освещение всех основных проблем теории уголовного права, обеспечивающей концептуальное единство уголовно-правовых знаний, и выступая пределом обобщения уголовно-правовых знаний, не может быть раскрыта с помощью каких-либо других уголовно-правовых понятий [7]. Общественная опасность является общим понятием, которое не
имеет заранее установленных признаков. Признавая те или иные деяния элементами множества «общественно опасное деяние», законодатель ни на какое четко и точно определяемое понятие не опирается. Для законодателя не существует строго обозначенных признаков общественной опасности. Для него общественная опасность — это исходное, неопределяемое понятие. Критерии определения степени общественной опасности разрабатываются со времен зарождения в человеческом обществе уголовно-правовых запретов. Но как никому до сих не удалось дать универсального определения понятия «человек», так никому пока не удалось дать понятия «общественная опасность». Причина такого положения заключается в том, что «общественная опасность» — очень динамичное по своему содержанию понятие, имеющее характерные особенности применительно к конкретному историческому периоду развития общества. В значительном числе случаев законодатель пытается формализовать данное понятие, чтобы избежать произвола в осуществлении правоприменительной практики (например, граница между административным и уголовно -правовым хулиганством — причинение вреда личности или собственности — ст. 213 УК РФ). Однако нередко степень общественной опасности устанавливается на основе здравого смысла.
Говоря об общественной опасности деяния, важно определить ее структуру. По мнению П.Н. Панченко, вывод о наличии либо отсутствии общественной опасности делается на основе всех объективных и субъективных признаков деяния, т.е. учитываются признаки, относящиеся к объекту и субъекту посягательства, а также самого посягательства [8.— С. 8]. По мнению Р.А. Сабитова, общественная опасность — это свойство антиобщественного поведения человека; общественная опасность преступного посягательства заключается в том, что деяние субъекта причиняет или создает угрозу причинения существенного вреда общественным отношениям. Поэтому в основе криминализации лежит объективный вред, причиняемый общественным отношениям, или реальная опасность причинения вреда [8.— С. 17—19]. Среди факторов, определяющих общественную опасность посягательства, следует выделить структурные элементы общественной опасности, а также факторы, лежащие за пределами структуры и влияющие на характер и степень общественной опасности. Первые составляют содержание общественной опасности и служат основанием криминализации деяния, вторые показывают, от чего зависит общественная опасность элементов структуры. По мнению Н.Ф. Кузнецовой, для признания деяния преступным не имеют значения социальнопсихологические признаки личности лица, со-
вершившего преступление, они весьма существенны при определении наказания (т.е. в процессе пенализации и депенализации) [2.— С.66]. Личность преступника как криминологическое основание норм уголовного права, пишет В.Д. Филимонов, выступает на первый план в тех случаях, когда определяется содержание норм, регулирующих индивидуализацию уголовной ответственности и наказания, а также при решении вопросов освобождения от уголовной ответственности и наказания [9].
Вместе с тем отметим, что некоторые исследователи (С.Г. Келина, Н.А. Беляев) предлагали включить личность преступника в содержание состава преступления, что давало им основание говорить о существовании судебной декриминализации деяния в тех случаях, когда происходит освобождение от уголовной ответственности [10]. Представляется, что данная позиция не может быть воспринята серьезно. Во-первых, принято считать, что личность оценивается по ее поступкам, а у авторов рассматриваемой позиции, напротив, поступки оцениваются в зависимости от свойств личности. Во-вторых, включение личности виновного в число признаков состава преступления означает отказ от признания состава преступления единственным основанием уголовной ответственности. Отметим, что в дальнейшем С.Г. Келина признала ошибочность своей позиции, указав, что индивидуальное освобождение лица от уголовной ответственности не ликвидирует существование самого уголовно-правового запрета, не переводит правонарушение в категорию непреступных [11].
Теперь следует ответить на вопрос, какие элементы деяния определяют его общественную опасность. Представляется, что общественная опасность определяется только объектом посягательства (в качестве такового будем считать общественные отношения, на которые направлено деяние, хотя в последнее время возрождается дискуссия о том, что считать объектом посягательства [12]) и его объективной стороной (и в первую очередь реальным ущербом, созданием возможности ущерба, даже место и время совершения посягательства могут повышать его общественную опасность, например, общественная опасность посягательств, совершаемых в военное время, определяется также и особенностями этого времени). Субъект и субъективная сторона деяния не являются определяющими элементами его общественной опасности. Так, внешне одинаково выраженные деяния причиняют одинаковый вред независимо от виновного или невиновного отношения субъекта к деянию. Вина есть только обязательное условие для привлечения к уголовной ответственности. Хотя если обратиться к УК РСФСР 1960 г., то в нем в
ст.7 преступлением признавалось предусмотренное Особенной частью Кодекса общественно опасное деяние (действие или бездействие), посягающее на общественный или государственный строй, социалистическую систему хозяйства, социалистическую собственность, личность, политические, трудовые, имущественные и другие права граждан, а равно иное посягающее на социалистический правопорядок общественно опасное деяние, предусмотренное Особенной частью Кодекса. В определении отсутствует признак виновности, то есть данный признак включался в общественную опасность деяния. Общественно опасным могло быть только виновное деяние. Сейчас в ст. 14 УК РФ разделены эти два признака — деяние должно быть и общественно опасным, и виновным. И действительно, от того, что деяние совершает лицо, например, страдающее психическим заболеванием, исключающим вменяемость, общественная опасность деяния вовсе не исчезает. Действует принцип вины, предусмотренный ст. 5 УК РФ, по которой лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.
Субъект посягательства также не определяет общественную опасность деяния. Этим объясняется и то, что за некоторые категории преступлений понижен возраст уголовной ответственности, и то, что количество таких преступлений не остается неизменным. И до принятия УК РФ 1996 г. вымогательство, совершенное лицом, не достигшим 16-летнего возраста, было общественно опасным, хотя преступным оно не считалось. От того, совершил кражу 13-летний или 14летний подросток, общественная опасность ее не повышается и не понижается. В отечественной уголовно-правовой и криминологической науке признается, что малолетнее лицо не должно привлекаться к уголовной ответственности, но никак не в силу того, что деяния малолетних не могут обладать признаком общественной опасности, а в силу недостаточной психической зрелости субъекта. К примеру, в США в некоторых штатах субъектом преступления может быть и ребенок. Субъект — это также обязательное условие привлечения к уголовной ответственности. Конечно, в уголовном законодательстве предусмотрено огромное количество преступлений со специальными субъектами, тогда мы сталкиваемся с одним из двух случаев:
- специальный субъект — обязательный признак преступления в силу своей «специальности». Без него нет и преступления по своей сути. Так, получение взятки (ст.290 УК РФ) возможно только должностным лицом, что вытекает из самой сущности понятия «взятка»;
- действительно повышается общественная опасность деяния, но не из-за субъекта, его совершившего, а за счет «удвоения» объекта посягательства, то есть посягательство нарушает две или более группы общественных отношений, за счет чего и происходит повышение общественной опасности.
Общественная опасность личности как социально-психологической категории также не может служить основанием установления уголовной ответственности. Следует обратить внимание, что криминализируются только деяния, а не признаются преступниками определенные категории лиц, обладающие определенными социально-психологическими установками и признаками.
Общественная опасность личности имеет значение для криминализации лишь постольку, поскольку она причинно связана с общественно опасным деянием и его последствиями, и эта личность требует применения к ней мер государственного или общественного воздействия в целях общей и специальной превенции. При отсутствии общественной опасности личности, отмечает Р. А. Сабитов [8.— С. 23], не было бы необходимости в криминализации общественно опасных деяний (как и вообще каких-либо уголовно-правовых запретов). Тем не менее, общественная опасность личности не имеет самостоятельного значения для криминализации и должна рассматриваться как вспомогательное понятие для более глубокого познания субъективной стороны преступления, раскрытия общественной опасности посягательства и индивидуализации ответственности.
Таким образом, общественная опасность деяния определяется только внешним его выражением, а именно объективной стороной деяния (и прежде всего вредом) и объектом посягательства. Общественная опасность есть объективное свойство деяния, определяемое тем вредом, который это деяние причиняет или может причинить обществу.
В научной доктрине общепризнанно положение о том, что общественную опасность определяют два показателя — характер и степень деяния. Необходимо выяснить, каково влияние характера и степени посягательства на его криминализацию и декриминализацию.
Характер — это качественный показатель общественной опасности, определяемый объектом посягательства. Степень — это количественный показатель опасности, определяемый объективной стороной посягательства. Н.Ф. Кузнецова [2.— С. 69—71] указывает, что характер общественной опасности означает отличительное свойство, специфику, качество общественной опасности деяния. Характер общественной опасности составляет ее качество, степень же заключает в себе количество опасности деяния для общества.
Характер посягательства (деяния) определяет, есть ли общественная опасность в совершаемом деянии в принципе (причиняется либо не причиняется какой-либо вред), возможен ли социальный контроль, возможно ли правовое воздействие в принципе. Степень же определяет, какие меры правового воздействия необходимо применять к правонарушителю (определяется — уголовно наказуемо деяние или нет).
Можно рассмотреть процесс определения общественной опасности при появлении новых общественных отношений:
1. Появляются новые общественные отношения, то есть появляется объект возможного посягательства. Характер этих отношений позволяет определить, допустимо или не допустимо правовое вмешательство в эти отношения в принципе, подлежат ли вообще отношения правовой охране и существует ли необходимость применения мер ответственности (принуждения) за посягательства на эти отношения — как гражданско-правовых, административных, дисциплинарных, так и уголовно-правовых мер принуждения.
2. Определив, что какая-то общественная опасность в посягательствах на вновь сложившиеся отношения присутствует, надо выяснить, с помощью каких мер государство должно охранять данный вид отношений. И именно через степень общественной опасности посягательства определяется уровень необходимой охраны отношений, степень ответственности за посягательства на них. Степень общественной опасности деяния определяет, подлежит ли оно уголовно-правовому воздействию либо за его совершение достаточно применения мер административной, гражданско-правовой ответственности, мер общественного воздействия.
При изменении общественных отношений происходит переоценка их социальной значимости, и в соответствии с этим происходит переоценка степени опасности посягательства на них.
Возникает проблема, существуют ли такие деяния, характер общественной опасности совершения которых сразу бы предопределял (предрешал) применение мер именно уголовноправового воздействия. Да, действительно существуют такие объекты, которые всегда входят в сферу охраны исключительно уголовного права, то есть существуют деяния, только характер общественной опасности которых предопределяет привлечение к уголовной ответственности за их совершение. Это посягательства на жизнь (как самый главный объект уголовно-правовой охраны), посягательства на половую неприкосновенность и некоторые другие. Такие деяния не могут признаваться малозначительными, за посягательства на эти общественные отношения не установлено и не может быть установлено никакой
иной, кроме как уголовной, ответственности. Но данная группа деяний уже давно закреплена в качестве уголовно противоправной, и ее никоим образом не касаются процессы криминализации и декриминализации.
Характер посягательства является критерием отделения общественно опасных деяний от деяний, не являющихся таковыми вообще (повторюсь, что термин общественная опасность употребляется в широком смысле — как свойство любого посягательства, а не как признак только преступных деяний). Степень же общественно опасного посягательства является уже основанием установления конкретного вида ответственности, где повышенная (достаточно высокая) степень общественной опасности деяния является основанием установления уголовно -правового запрета.
Характер общественных отношений определяется через их социальную значимость и определяет, в свою очередь, характер соответствующего этим отношениям посягательства. Степень посягательства дифференцирует ответственность в зависимости от интенсивности посягательства на общественные отношения. Выводом сказанному может быть то, что в идеале практически каждой уголовно-правовой норме должна соответствовать сходная с ней норма в КоАП РФ, предусматривающая административную ответственность за аналогичное деяние с меньшей степенью опасности (в действующем КоАП РФ предусмотрена ответственность за мелкую кражу, мелкое хулиганство и др).
Можно говорить о том, что основанием установления уголовно-правового запрета является повышенная (достаточно высокая) степень общественной опасности запрещаемого деяния. Это подтверждается ч. 2 ст. 14 УК РФ, где указано, что не является преступлением действие (бездействие), хотя формально содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. Исходя из нашей интерпретации понятия «общественная опасность», фразу «не представляющее общественной опасности» можно толковать как «имеющее достаточно низкую степень общественной опасности», т.е. не причиняющее существенного вреда обществу.
Вместе с тем существует мнение о том, что общественная опасность преступления состоит в возможности его повторяемости, так как преступлением признаются не единичные общественно опасные эксцессы, а такие деяния, которые обладают прецедентным характером, несут в себе свойства человеческой практики [13].
Представляется, что и вредоносность деяния, и его прецедентность являются характеристиками
общественной опасности, поскольку вряд ли можно признавать преступными деяния, которые хотя и причиняют вред обществу, однако не обладают свойствами человеческой практики (прецедентом). С другой стороны, человеческое поведение нельзя признавать преступным только на основе того, что оно несет в себе свойства человеческой практики. Деяние должно одновременно и быть вредоносным, и обладать свойством преце-дентности. Кроме того, вряд ли можно считать общественно опасным то поведение, которое уже реально причинило вред обществу, поскольку в таком случае общественная опасность реализовалась. В этой связи считаем, что вредоносность деяния состоит в способности его причинять вред обществу. Если же исходить из иного, то вряд ли возможно обосновать установление уголовной ответственности за приготовление к преступлению (ч. 2 ст. 30 УК РФ), когда вред не только не наступил, но и не начал причиняться.
Таким образом, под общественной опасностью деяния следует понимать как его способность причинить вред, имеющий уголовноправовое значение, так и его прецедентность (возможность повторения в будущем), несущую угрозу причинения такого вреда.
Исходя из всего сказанного выше, можно сделать вывод, что основанием криминализации является повышенная (достаточно высокая) степень общественной опасности деяния. Действительно, отличие всех видов правонарушений от преступлений заключается в различной степени общественной опасности. Это означает, что преступления, как правило, приносят обществу больший вред, представляют большую угрозу и более нетерпимы, нежели другие правонарушения. Именно в силу большего вреда такие правонарушения получили наименование преступлений. Для признания опасных деяний преступными необходимо причинение такого вреда общественным отношениям, который нарушает условия существования определенной системы общественных отношений.
Прав А.И. Коробеев отмечая, что те или иные деяния запрещаются уголовным законом именно потому, что они общественно опасны, а отнюдь не становятся общественно опасными потому, что запрещаются [14]. Любое правонарушение — общественно опасно. Критерием разграничения преступления и проступков служит степень общественной опасности. В этой связи криминализировать деяние означает признать, что степень его общественной опасности столь велика, что оно не может рассматриваться как проступок, а должно влечь за собой применение уголовно-правовых мер воздействия.
Таким образом, можно утверждать, что конкретными основаниями криминализации, определяющими ее необходимость являются:
1. Появление общественно опасного дея-ния с достаточно высокой степенью общественной опасности (что может быть обусловлено появлением новых отношений — объекта посягательства).
2. Повышение степени общественной опасности деяния (вследствие повышения степени общественной опасности способа совершения правонарушения или вследствие изменения социальной значимости вреда от этого правонарушения).
Конкретными основаниями декриминализации являются:
1. Исчезновение общественной опасности деяния вследстве исчезновения определенного вида общественных отношений, которые охранялись уголовным законом (объекта преступного посягательства).
2. Утрата деянием той степени общественной опасности, которая требовала прежде применения мер уголовно-правового характера (вследствие изменений, произошедших в экономической, политической, социальной и др. сферах жизни общества).
Безусловно, что декриминализация может быть произведена и вследствие необоснованности введения самого уголовно-правового запрета, т.е. из-за игнорирования выработанных в теории уголовного права и криминологии оснований криминализации.
ЛИТЕРАТУРА
1. Философский энциклопедический словарь.— М., 1989.— С. 452.
2. Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность.— М., 1969.
3. Уголовное право России: учебник для вузов. Общая часть / под ред. А.И. Игнатова, Ю.А. Красикова.— М., 2000.— С. 71.
4. Землюков С.В. Преступный вред. Теория. Законодательство. Практика: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук.— М., 1993.— С. 33—34.
5. Марцев А.И. Преступление: сущность и содержание.— Омск, 1986.— С. 52.
6. Лобзяков В.П., Овчинский С.С. Административно правовые меры предупреждения преступности.— М., 1978.— С. 23.
7. Тоболкин П.С. Социальная обусловленность уголовно-правовых норм.— Свердловск, 1983.— С. 48.
8. Актуальные проблемы криминализации и декриминализации общественно опасного деяния.— Омск, 1980.
9. Филимонов В.Д. Криминологические основы уголовного права.— Томск, 1981.— С. 24.
10. Беляев Н.А. Уголовно-правовая политика и пути ее реализации.— Л., 1986.— С. 114—120;
Основания уголовно-правового запрета.— М., 1982.— С. 28.
11. Келина С.Г. Об основаниях и последствиях декриминализации деяний // Советское государство и право.— 1988.— № 11.— С. 13.
12. Емельянов В.П. Концептуальные аспекты исследования объекта преступления // Право и политика.— 2002.— № 10.— С. 61—72.
13. Фефелов Л.А. Общественная опасность преступного деяния // Советское государство и право.— 1977.— № 5.— С. 138.; Он же. Механизм уголовно-правовой охраны.— М.: Наука, 1992.— С.27. Он же. Общественная опасность деяния состоит в его прецедентном характере // Практика применения уголовного законодательства России.— Екатеринбург, 1998.— С.27—30.
14. Коробеев А.И. Советская уголовно-
правовая политика: проблемы криминализации и пенализации: монография.— Владивосток,
1987.— С. 70
