CC BY
367
ПРОБЛЕМЫ ЮРИДИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2018. № 4 (57). С. 72-79.
УДК 340
DOI 10.25513/1990-5173.2018.4.72-79
ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА: В ЗАЩИТУ БАЗОВОЙ, МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ
GENERAL THEORY OF STATE AND LAW: IN DEFENSE OF BASIC METHODOLOGICAL LEGAL SCIENCE
В. В. КОЖЕВНИКОВ (V. V. KOZHEVNIKOV)
Утверждается, что на всех этапах своего развития общая теория государства и права имеет методологический, а также руководящий и фундаментальный характер по отношению в первую очередь к отраслевым юридическим наукам, что неизменно подчёркивалось и подчёркивается учёными дореволюционными, советскими и современными. Констатируется, что общая теория государства и права имеет немаловажное значение в деле подготовки современных высокопрофессиональных юристов различного уровня. Обращается внимание на имеющие место в последнее время необоснованные нападки (как на теоретическом, так и практическом уровнях) на общую теорию государства и права, имеющие цель принизить статус данной важнейшей юридической науки, которые следует решительно пресечь соответствующими организациями и государственными органами.
Ключевые слова: общая теория государства и права; отраслевые юридические науки; система юридических наук; методологическая юридическая наука; фундаментальный характер; принижение социальной ценности науки.
This scientific article states that at all stages of its development, the General theory of state and law has a methodological, as well as guiding and fundamental character in relation primarily to the branch of legal sciences, which has always been emphasized by scientists of pre-revolutionary, Soviet and modern. It is stated that the General theory of state and law is of great importance in the training of modern highly professional lawyers of various levels. Attention is drawn to the recent unjustified attacks, both at the theoretical and practical levels, on the General theory of the state and the law, aimed at downgrading the status of this important legal science, which should be strongly suppressed by the relevant organizations and state bodies.
Key words: General theory of state and law; branch legal sciences; system of legal sciences; methodological legal science; fundamental character; downgrading of social value of science.
Как известно, отечественная общая теория государства и права, в ряде случаях именуемая как общая теория права и государства, прошла длительную историю, зная периоды расцвета в дореволюционное время и упадка после 1917 г., вплоть до так называемой перестройки российского общества.
Действительно, после 1917 г. юриспруденция была поставлена на службу классовым интересам, которые, однако, на практике
интерпретировались исключительно с позиции административно-командной верхушки. Целые разделы теории государства и права (о понятии государства и права, о функциях государства и т. д.) были подвергнуты коренному пересмотру. Вместо идеологического плюрализма, характерного для предреволюционной эпохи, на многие десятилетия утверждается монополия на истину исключительно за марксизмом-ленинизмом. Соот-
© Кожевников В. В., 2018
ветственно теория государства и права стала именоваться не иначе, как марксистско-ленинская.
В тот период в позитивном плане рассматривались только взгляды домарксовской теоретической мысли или концепции, основанные на идеях К. Маркса и В. И. Ленина. Немарксистская и антимарксистская мысль либо игнорировалась, либо служила мишенью для нападок, ибо в ней не находили ничего положительного. Современные западные государственно-правовые системы были представлены как враждебные интересам масс и не способные обеспечить права и интересы широких слоёв населения.
Сама юридическая наука была провозглашена партийной, служащей интересам пролетариата. При этом утверждалось, что интересы пролетариата - это и есть подлинные интересы общества. Поэтому всё, что им противоречит, объективно противоречит и интересам общества.
Весьма распространённым в юридической литературе был тезис о том, что государство и право подчинены классовым интересам, и по мере того, как классовое деление общества утратит смысл, государство и право будут отмирать. В послеоктябрьский период советская философско-юридическая мысль во взглядах на государство была неизменной: она была в основном ориентирована на более углублённое раскрытие классового характера государства в любых его проявлениях, в том числе и социалистического. В философском словаре того времени утверждалось, что «государство - политическая организация экономически господствующего класса, имеющая своей целью охранять существующий экономический порядок и подавлять сопротивление других классов» [1].
Рекомендовалось везде и всюду отыскивать классовый смысл конкретных правовых норм, конкретных государственных решений. В результате «партийного» подхода юридическая наука лишилась объективного подхода к анализу государственно-правовых явлений. Прежде всего это выразилось и в теории, и на практике в пренебрежении интересов индивида, его прав. Отрицались самостоятельный статус и значение индивида, отдельного человека в качестве субъекта
экономики, права и политики. Радикальный отказ от индивидуального в пользу всеобщего (общественного, коллективного) привёл к всесторонней трансформации человека в живое орудие и вспомогательное средство всеобщего целого, в простого исполнителя соответствующих функций пролетарски организованной коллективности и социалистической общности - словом, в обезличенный, ординарный, бесправный «винтик» единой огромной машины коллективного подавления, насилия, властно-централизованного производства, распределения и потребления.
Постепенно в российской юридической науке утвердилась марксистская догма. Доминирование догматической концепции, её монопольное положение, сложившееся в 1930-х гг. и отчасти сохранившееся поныне, стало подлинной трагедией нашего правоведения. Советская юридическая наука превратилась в идеологическую надстройку над базисом командно-административной системы, для которой законодательство служило орудием борьбы с «внутренним и внешним» врагом, обеспечения своего господствующего положения, достижения собственных целей. Основные обязанности юридической науки свелись к анализу, комментированию и апологетики закона. Отечественная юридическая школа постепенно трансформировалась в школу начётничества и глухого догматизма [2].
В связи с этим весьма обоснованно отмечает Е. И. Темнов, что «идеологизированные позиции исследователя не давали в полной мере проследить историческую траекторию, причастность к духовным ориентациям прошлого. Монополизм, одномерность и однонаправленность средств анализа не учитывали противоречивую, двойственную сущность наблюдаемых явлений - права и государства. Содержание классового подхода постепенно составили идеологическая нетерпимость и закрытость. ... Степень демократизма теорий определялось той ролью, которую отводил мыслитель трудящимся слоям гражданского населения, потенциалом превосходства тенденций и целей угнетённого класса над проявлением общечеловеческих тенденций и целей» [3]. Тем не менее сказанное не умаляет заслуг советских юристов-теоретиков в разработке и углублении проблем системы права, механизма правового
регулирования, источников права, законодательной техники, систематизации законодательства, правоотношений, правоприменения, законности и правопорядка, понятий правонарушения и юридической ответственности. На наш взгляд, прав В. М. Сырых, который считает, что «уверения в том, что советская теория права не была наукой, могут даваться либо из конъюнктурных соображений, либо лицами, не способными к серьёзному анализу наличных научных знаний» [4]. Учёный полагает, что «.успехи советских юристов могли быть намного весомей и зримей, сумей они оторваться от пуповины позитивизма и на деле, а не только на словах и в помыслах перейти на позиции диалекти-ко-материалистической теории права» [5].
Однако, несмотря на данное, как думается, немаловажное обстоятельство, учёные-юристы неизменно подчёркивали важность теории государства и права (теории права и государства), обращая так или иначе внимание на её базовый, методологический характер.
В своё время русский учёный Н. М. Коркунов писал следующее: «Общая теория права есть. краеугольный камень системы правоведения; она связывает отдельные дисциплины и их содержание в одно целое. Общая теория права для того, чтобы соответствовать своей цели, должна прилагать к своему содержанию масштабы строгой объективности и избегать всяких субъективных построений» [6]. Этому положению, в принципе, соответствует и позиция Г. Ф. Шершеневича, полагавшего, что «остаётся только создать такую юридическую науку, которая объединила, свела бы в одно общее целое то, что уже сделано общей частью каждой специальной науки. Это и есть задача общей теории права.» [7].
Советские учёные, акцентируя внимание на важности общей теории государства и права, обоснованно полагали, что в системе правовых наук последняя выступает как обобщающая фундаментальная наука. В частности, А. М. Васильев утверждал, что «. обобщённые знания, выраженные теорией государства и права, на основе обратной связи используются другими юридическими науками как направляющие принципы при дальнейшем, более глубоком изучении ими
своих предметов» [8]. Н. Г. Александров и И. С. Самощенко, обращаясь к анализу теории государства и права, высказывали мысли о том, что «. общая теория государства и права в отношении отраслевых юридических наук представляет собой методологическую дисциплину, конкретизирующую методологию исторического материализма применительно к государству и праву»; рассматриваемые данной наукой объективные закономерности развития политико-юридических отношений, «имеют руководящее методологическое значение для всех отраслевых юридических наук» [9].
Один из наиболее известных и авторитетных в то время советских учёных-теоретиков С. С. Алексеев, отмечая фундаментальный характер общей теории государства и права, полагал, что «если в своё время общетеоретическая правовая мысль давала ростки и зрела главным образом в пределах отраслевых юридических наук, то ныне она всё более упрочивается на своей "собственной" основе и с этих позиций оказывает всё возрастающее влияние на тенденции и направления развития отдельных отраслевых юридических наук, на социалистическое правоведение в целом» [10].
Думается, что ряд интересных и одновременно аргументированных положений применительно к общей теории государства и права, а также относительно её значения для отраслевых юридических наук, правоведения в целом высказал П. Е. Недбайло. Автор считал, что данная юридическая наука, будучи общетеоретической, придаёт внутреннюю связь всем юридическим знаниям, но не даёт готовых решений тех вопросов, которыми занимаются частные наук. Она даёт этим наукам необходимые исходные общетеоретические данные о государстве и праве в целом, которыми каждая юридическая наука должна воспользоваться самостоятельно. Следует полностью согласиться с позицией советского учёного, согласно которой «общетеоретический взгляд на государственно-правовые учреждения и отношения позволяет преодолеть односторонность в подходе к предмету исследования, которая неизбежно возникает при дифференциации и специализации юридических наук» [11]. Во многом соглашаясь с данной точкой зре-
ния, В. А. Козлов акцентировал внимание на том, что «выводы и положения общей теории государства и права выступают как единые теоретические основания и главные ориентиры при разработке отраслевыми науками специальных вопросов и практических рекомендаций». Учёный резюмировал, говоря, что «тем самым общая теория государства и права вносит методологическое единство в исследовании отраслевых юридических наук», поэтому она «выступает в системе юридических наук как наука методологическая по своему содержанию» [12].
Что же касается современных российских теоретиков государства и права, следует признать, что подавляющее большинство из них признают фундаментальное, руководящее, методологическое значение общей теории государства и права. Это весьма хорошо просматривается сквозь призму их рассуждений о данной важной и принципиальной проблеме. Так, В. В. Лазарев не сомневается, говоря, что, «будучи наукой фундаментальной, теория государства и права призвана открыть закономерное и необходимое в развитии государства, права и правосознания, раскрыть их объективную сущность. Эта наука на основе абстрактных категорий даёт наиболее глубокие знания, объясняет самые важные (сущностные) связи и процессы в государственно-правовой жизни. Поэтому её выводы составляют теоретическую основу для развития других юридических наук, для решения многочисленных проблем юридической практики» [13]. Определяя теорию государства и права как общую юридическую науку, Н. А. Пьянов утверждал, что «...её положения и выводы являются отправными, базовыми для других юридических наук» [14].
Подобных позиций придерживаются многие российские учёные, каждый из которых аргументированно обосновывает теоретическую и практическую значимость данной науки и учебной дисциплины для становления современных высокопрофессиональных юристов различного профиля.
Думается, что юрист-практик - это человек, овладевший не общими сведениями о праве, законодательстве (такие сведения должны быть достоянием каждого грамотного гражданина), а профессиональными, т. е. фундаментальными и специализированными.
Владение фундаментальными знаниями свидетельствует о понимании внутренних закономерностей, особенностей права, его роли в жизни общества. Они складываются из понимания основополагающих юридических понятий, охватывающих право в целом и его основные отрасли. Поэтому важное значение здесь имеют знание и понимание принципов права, правовой политики государства, социальной ценности законодательства и правосудия, органической связи права и морали.
Специализированность юридических знаний означает их конкретность, детализи-рованность, что предполагает достаточно полное овладение материей («догмой») права, техникой юриспруденции, причём такое овладение, которое отвечает практическим потребностям в нём и на ином участке юридической деятельности.
Профессиональность юридических знаний означает, что это знания, способные к дальнейшему развитию, непрерывно развивающиеся: юрист должен владеть приёмами освоения нового материала, его обработки (например, приёмами обобщения практики на своём участке работы, использования литературных источников, быстрого нахождения необходимых сведений о законодательстве и т. д.) [15].
Заслуживает внимания проблема формирования у правоприменяющих субъектов теоретико-правовых знаний, поскольку без них порой трудно решить многие вопросы юридической практики. Полагаем, что для первых особую значимость имеют такие общетеоретические проблемы, как толкование закона, применение норм права, знание теоретических положений о структуре нормы права, вопросы квалификации правонарушений и т. д. Юрист-практик не должен ограничиваться знанием лишь уголовного, уголовно-процессуального, административного и некоторых других отраслей права, а также ведомственных приказов, непосредственно относящихся к его деятельности, что может быть более или менее достаточным в устоявшейся социально-политической ситуации. В переломное же время, при зарождении новых явлений, иными словами в переходный период развития, который переживает наше общество, актуальность теоретико-правовых знаний возрастает.
Подчеркнём, что разноаспектные доводы, обусловливающую неоценимую роль общей теории государства и права, приводимые нами выше, обусловлены тем обстоятельством, что особенно в последнее время наблюдаются нападки (как на теоретическом, так и на практическом уровнях) на данную юридическую науку, которые ставят под сомнение её методологическую ценность.
Важность методологических основ правовых исследований не вызывает никаких сомнений. Тем более она актуализируется применительно к общей теории государства и права как к базовой юридической науке. И действительно, по меткому замечанию К. И. Скловского, «нет ни одной практически трудной, а тем более неразрешимой задачи, источник которой не уходил бы в теорию. И чем труднее дело (юридическое), тем глубже в теории находится его решение» [16]. В этом проявляется методологическая роль теории государства и права, которую зачастую называют общей. Теория государства и права, подчёркивается в литературе, - это наука, которая имеет направляющее, методологическое значение, и, как ранее замечалось, прежде всего в отношении отраслевых юридических дисциплин [17].
Справедливости ради заметим, что иную позицию, с которой можно поспорить, высказывает коллектив авторов, отмечая, что теория государства и права в современных условиях выполняет функцию обслуживания официальной идеологии, а понятия «права человека», «правовое государство» представляют такие же идеологические штампы, какими прежде были «общенародное государство» или «социалистическая демократия», и добавляя, что «традиционную для теории государства и права методологическую и отчасти футурологическую функцию выполняют сейчас отраслевые науки, в связи с чем теория утрачивает значение фундаментальной, обобщающей юридической науки» [18]. Учёные упорно не хотят видеть процесс так называемой деидеологизации современной теории государства и права, который анализирует Е. И. Темнов. В частности, автор полагает, что «проблема методологического обновления, вставшая перед политико-правовой наукой, требует от учебного процесса сугубо творческого и реалисти-
ческого подхода, критической оценки достигнутого, внимательного и ответственного восприятия нового. Отвержение догматизма, ревизия наличного теоретического багажа предполагают конструктивность самих методологических предпосылок, взаимодействие в ряде случаев с теоретическими построениями оппонентов» [19].
В своё время М. И. Байтин совершенно справедливо писал, что «теория государства и права потому и называется общей, что представляет собой теоретическую основу юридической науки в целом, всех её отраслей, объединяет и цементирует их. Этим определяется методологическая роль общей теории государства и права по отношению к историко-правовым и другим отраслям юриспруденции. В данном случае теория государства и права - фундаментальная отрасль правоведения, которая выполняет в её системе примерно такую же роль, что в области различных групп естественных наук выполняют математика, биология, теоретическая физика» [20]. Однако следует учитывать и то, что «значение и "вес" теории государства и права определяется качеством этой науки как определённой системы знаний»; «уровень её развития зависит от уровня развития собственного понятийного аппарата, логичности и непротиворечивости политико-правовых конструкций, интенсивности обновления научных идей» [21]. А это, полагаем, во многом определяется методологией этой науки.
Однако, как представляется, признавая руководящую, направляющую и методологическую роль теории государства и права по отношению к другим, и прежде всего к отраслевым правовым наукам, не следует забывать и об обратном влиянии последних на теорию государства и права, которая, по словам С. С. Алексеева, «пополняет свой потенциал, используя достижения общегуманитарных, специальных и отраслевых дисциплин, вбирая в себя данные, укладывающиеся в рамки юриспруденции и возводящиеся в необходимую степень научной абстракции» [22]. Н. А. Власенко прямо заявляет, что «эмпирической базой теории государства и права в большинстве случаев выступают данные иных юридических наук, которые исследуются и обобщаются. Результат обоб-
щения - выводы, теоретические обобщения и абстракции, новые понятия и др.» [23]. В весьма абстрактной форме авторы акцентируют внимание на то обстоятельство, что теория государства и права «опирается на достижения отраслевых и исторических юридических наук, обобщает, синтезирует и систематизирует их выводы» [24].
Полагаем, что, конкретизируя эти положения применительно к отраслевым юридическим наукам, в качестве их «данных», «достижений», наполняющих содержание теории государства и права, следует говорить о теориях (например, монистическая теория объекта правоотношения разработана учёными-цивилистами), о юридических конструкциях (например, такая конструкция, как состав преступления, является достижением уголовно-правовой науки), о легальных понятиях (например, преступление, юридическое лицо, правоспособность, презумпция невиновности и т. д.). Такое значительное влияние иных юридических наук на теорию государства и права обусловило вывод учёных о том, что главный парадокс современной теории государства и права состоит в том, что эта наука пока не обрела собственных оснований: три четверти предметных вопросов заимствуется у других наук. Так, с точки зрения О. А. Пучкова, «лежащие ныне в предметном поле теории государства и права вопросы об объектах правоотношений заимствуются из науки гражданского права, и ничего "собственно теоретического" и существенного, значимого для практики в эту проблему нашей наукой не вносится; вопросы правового государства в своей основе инкорпорируются из всеобщей истории государства и права и политологии (можно добавить историю политических и правовых учений. - В. К.); проблема возникновения государства и права черпает фактический материал из всеобщей истории государства и права, исследователи при этом не выходят на уровень обобщений» [25]. Учёный считает что, во-первых, именно отсутствие собственных разработок у теории государства и права влияет на «вторичность» её содержания, а во-вторых, собственных наработок теории государства и права не так уж много: вопросы системы права и системы законодательства, правового регулирования и правотворче-
ства, эффективности права, толкования правовых норм. Все остальные предметные вопросы не собственно «теоретические», они инкорпорируются туда искусственно [26].
Однако, как представляется, данное обстоятельство нисколько не умаляет методологический характер общей теории государства и права. О. В. Мартышин, трактуя теорию права в узком смысле как догматику или аналитическую юриспруденцию, подчёркивая её большое значение, пишет следующее: «Она призвана усовершенствовать структуру системы права, придать ей формальную стройность и непротиворечивость. Эта работа должна проводиться постоянно, учитывая колоссальный объём и непрерывное обновление правовых норм в современных условиях» [27]. Не трудно заметить, что учёный в такой форме обращает внимание на проблему взаимодействия теории государства и права и отраслевых правовых наук, которые развиваются по мере изменения законодательства. Эти изменения должны быть своевременно и адекватно восприниматься общей теорией государства и права.
Думается, что акцентирование внимания на положениях, касающихся методологической роли общей теории государства и права, обусловливается некоторыми обстоятельствами.
Во-первых, на что указывалось ранее, ряд учёных-теоретиков высказывают сомнения относительно значимости общей теории государства и права в системе юридических наук. Так, анализируя учебник по теории государства и права видных и уважаемых учёных Т. Н. Радько, В. В. Лазарева и Л. А. Морозовой, следует обратить внимание на весьма спорное суждение авторов о том, что «история государства и права является базовой по отношению к теории государства и права», ибо «последняя черпает в истории материал для логических обобщений, для построения теоретических абстракций» [28]. Честно говоря, такое утверждение указанных авторов является нам необъяснимым. По крайней мере, можно предположить два возможных варианта: либо произошла эволюция взглядов учёных, либо последние в данном случае проявили алогичность, учитывая то немаловажное обстоятельство, что ранее в своих авторских учебниках по теории госу-
дарства и права они утверждали совершенно иное. Так, Л. А. Морозова не сомневалась в том, что теория государства и права «исходная по отношению к другим юридическим наукам, так как от уровня её развития зависит состояние юриспруденции в целом» [29]. В. В. Лазарев утверждал, что «теория государства и права. для различных юридических наук имеет общее, фундаментальное, направляющее, методологическое (здесь и далее выделено нами. - В. К.) значение» [30]. Наконец, Т. Н. Радько, говоря о теории государства и права, вполне обоснованно подчёркивал следующее: «Она является фундаментальной, общественно-юридической наукой с высоким уровнем обобщения государственно-правовых явлений; методологической наукой, разрабатывающей базовые положения о государстве и праве; наукой, использующей достижения философии, экономической теории, социологии, политологии, отраслевых и прикладных юридических дисциплин; наукой, изучающей государство и право в их единстве и взаимодействии» [31].
Во-вторых, весьма трудно говорить студентам юридических вузов и факультетов о методологическом значении общей теории государства и права, необходимости её изучения на фоне практического принижения статуса данной дисциплины: исключения общей теории государства и права из программы государственных экзаменов, невключение общетеоретических вопросов в вопросы так называемых комплексных экзаменов. Уверен, что такое ненормальное состояние, при котором теория государства и права фактически теряет роль ведущей юридической науки, ведёт к развалу современного отечественного юридического образования.
В заключение подчеркнём, что научному юридическому сообществу, соответствующим государственным структурам самого высокого уровня необходимо принять меры для обуздания необоснованной самодеятельности вузов и факультетов юридического профиля, искусственно принижающих высокую роль и значение общей теории государства и права.
1. Краткий философский словарь / под ред.
М. Розенталя и П. Юдина. - М., 1941. - С. 47.
2. См.: Кожевников В. В. Становление и развитие теории государства и права в России // Право и государство: теория и практика. -2015. - № 3. - С. 9-10.
3. Темнов Е. И. Метод теории государства и права // Общая теория права и государства : учебник / под ред. В. В. Лазарева. - М., 1994. -С. 23-24.
4. Сырых В. М. Логические основания общей теории права : в 2 т. Т. 1. Элементный состав. - М., 2004. - С. 39.
5. Там же.
6. Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права // Радько Т. Н. Хрестоматия по теории го -сударства и права. - М., 2009. - С. 217.
7. Шершеневич Г. Ф. Обшая теория права: учебное пособие (по изданию 1910-1912 гг.) // Марченко М. Н., Дерябина М. Н. Теория государства и права : учебно-методическое пособие. - М., 2012. - С. 59.
8. Васильев А. М. Общая характеристика марксистско-ленинской теории государства и права // Теория государства и права : учебник / под ред. А. М. Васильева. - М., 1983. -С. 17.
9. Александров Н. Г., Самощенко И. С. Марксистско-ленинская общая теория государства и права, её предмет и метод // Теория государства и права : учебник / отв. ред. Н. Г. Александров. - М., 1974. - С. 11.
10. Алексеев С. С. Структура общей теории государства и права // Актуальные проблемы теории социалистического государства и права. -М., 1974. - С. 24-25.
11. Недбайло П. Е. Введение в общую теорию государства и права (предмет, система и функции науки). - Киев, 1971. - С. 40-41.
12. Козлов В. А. Понятие, предмет и метод марксистско-ленинской теории государства и права // Теория государства и права : учебник / отв. ред. А. И. Королев, Л. С. Явич. - Л., 1987. - С. 22.
13. Лазарев В. В. Теория государства и права (актуальные проблемы) : учебное пособие. - М., 1992. - С. 12.
14. Пьянов Н. А. Консультации по теории государства и права : учебное пособие. - Иркутск, 2010. - С. 23.
15. Алексеев С. С. Введение в юридическую специальность. - М., 1976. - С. 73-74.
16. Скловский К. И. Собственность в гражданском праве : монография. - М., 2002. - С. 43.
17. Лившиц Р. З. Право и закон в социалистическом правовом государстве // Советское государство и право. - 1989. - № 3. - С. 15.
18. Поляков А. В., Тимошин Е. В., Ромашов Р. А. Теория государства и права на рубеже веков // Правоведение. - 2000. - № 3. - С. 244.
19. Темнов Е. И. Метод теории государства и права // Общая теория права и государства : учеб-
ник / под ред. В. В. Лазарева. - М., 1994. -С. 22.
20. Байтин М. И. О методологическом значении и предмете общей теории государства и права // Государство и право. - 2007. - № 4. -С. 5-9.
21. Пучков О. А. Теория государства и права: проблемы и перспективы // Правоведение. -2001. - № 6. - С. 4-5.
22. Алексеев С. С. Теория государства и права как наука // Теория государства и права : учебник / под ред. В. Д. Перевалова. - М., 2007. - С. 7.
23. Власенко Н. А. Теория государства и права как юридическая наука // Проблемы теории государства и права / под ред. В. М. Сырых. -М., 2008. - С. 33.
24. Теория государства и права : учебник / под ред. А. Г. Хабибулина, В. В. Лазарева. - М., 2009. - С. 12.
25. Пучков О. А. Указ. соч. - С. 9.
26. Там же.
27. Мартышин О. В. Общетеоретические юридические науки и их соотношение // Государст -во и право. - 2004. - № 7. - С. 9.
28. Радько Т. Н., Лазарева В. В., Морозова Л. Н. Теория государства и права : учебник. - М., 2012. - С. 13.
29. Морозова Л. А. Теория государства и права : учебник. - М., 2007. - С. 17.
30. Лазарев В. В., Липень С. В. Теория государства и права : учебник. - М., 2010. - С. 30.
31. Радько Т. Н. Теория государства и права : учебник. - М., 2005. - С. 19-20.
