Объективная истина в уголовном процессе как цель доказывания Текст научной статьи по специальности «Право»

5'2014

Пробелы в российском законодательстве

6. УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.09)

6.1. ОБЪЕКТИВНАЯ ИСТИНА В

уголовном процессе как цель доказывания

Осипова Надежда Владимировна, канд. юрид. наук. Должность: старший преподаватель. Место работы: УЮИ МВД России. Подразделение: кафедра уголовного процесса. E-mail: renatnasir@mail.ru

Аннотация: В статье обсуждается институт объективной истины в уголовном процессе, усиливающий роль суда, который получит право не только оценивать представленные сторонами доказательства, но и собирать их самостоятельно. Законопроект является одним из наиболее обсуждаемых в настоящее время.

Задача - Исследование перспективы внедрения института объективной истины, который привнесет элементы инквизиционного процесса, когда судья наряду со своими функциями судейства осуществляет функции обвинения и сыска.

Модель - Методологическая основа работы - всеобщий диалектико-материалистический метод познания объективной действительности. Использовались общенаучные методы - анализ и синтез, индукция и дедукция.

Выводы - конституционный принцип осуществления правосудия только судом не совместим с возложением на него полномочий по борьбе с преступностью.

Рамки исследования/возможность последующего использования результатов научной работы - Содержание работы может быть использовано в дальнейших изысканиях, связанных с разработкой анализируемой проблемы.

Практическое значение - Отдельные выводы работы могут учитываться в практической деятельности судов, в обсуждении законопроекта о введении в уголовный процесс института объективной истины.

Оригинальность/ценность - На основе анализа норм уголовно-процессуального законодательства, изучается институт объективной истины. Предназначена для ученых, преподавателей, обучающихся по всем направлениям юридического профиля, а также практических работников правоохранительных органов.

Ключевые слова: возвращение уголовного

дела прокурору, конвенциональная концепция, логика, объективная истина, принцип состязательности, факт.

OBJECTIVE TRUTH IN THE CRIMINAL PROCESS AS BURDEN OF PROOF

Osipova Nadeajda Vladimirovna, PhD at Law. Position: superior lecturer. Place of employment: Ufa Law Institute of the Interior of Russia. Department: Chair of Criminal Procedure. E-mail: renatnasir @mail.ru

Annotation: The article tells about the principle of objective truth in the criminal process, that implies activation position of the court, who should have the right not only to assess the evidence presented by the parties, but to collect it yourself. The bill of the principle of objective truth is one of the most discussed in the present.

Task - explores the prospects of introduction of the Institute of objective truth, which will bring the elements of the inquisitorial process, when the judge along with their features judging performs the functions of prosecution and investigation.

Model - framework of work-universal dialectic-materialistic cognition method of objective reality. Used scientific methods of analysis and synthesis, induction and deduction.

Conclusions - the constitutional principle of justice only by the court of not aligning with the performance of his powers to fight crime.

The scope of the study/possibility of subsequent use of the results of scientific work - content work identity can be used in further research associated with the development of the analyzed problem.

Practical importance - some of the findings may be taken into account in the practice of the courts, taken into account in the discussion of the draft law on the introduction to the criminal process of the Institute of objective truth.

Originality/value - Based on the analysis of norms of the criminal procedure law, studied the Institute of objective truth. Is intended for scientists, educators, and students in all areas of law, as well as practical workers of law enforcement.

Keywords: return the criminal case, coventionally concept, logically, objective truth, adversarial principle, fact.

В настоящее время на рассмотрении Госдумы находится законопроект, предлагающий ввести в УПК РФ институт объективной истины.

Принцип объективной истины предполагает расширение полномочий суда, который наделяется правом не только оценивать доказательства, представленные сторонами, но собирать их самостоятельно.

Разработчики законопроекта под объективной истиной понимают соответствие действительности установленных по уголовному делу обстоятельств, имеющих значение для его разрешения.

В юридической науке существуют и другие толкования понятия «истина». Это и «опытная подтверждаемость», и «свойство самосогласованное™ знаний», и «полезность знания, его эффективность».

Из всех концепций следует выделить так называемую классическую, согласно которой истина - это соответствие знаний действительности. То есть под объективной истиной понимается такое содержание человеческих знаний, которое правильно отражает объективную действительность и не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества.

Установить истину означает познать прошедшее событие и все обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу, в соответствии с тем, как они имели место в действительности.

Постижение истины может осуществляться различными методами, но применительно к уголовному процессу, это, в основном, эмпирика, то есть наблюдение физических феноменов и логика.

Заметим, что перечисленные методы для установления объективной истины зачастую непригодны, поскольку преступление всегда носит ретроспективный характер, и при выпадении из общей картины одного-единственного факта можно получить не объективную истину, а, как отмечают некоторые критики, субъективную ложь.

196

ОБЪЕКТИВНАЯ ИСТИНА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Осипова Н.А.

Современная наука считает фактами только нечто материальное, то, что может быть описано. То есть то, что сводится к физическим явлениям, взаимодействиям, к реальным описаниям. Само слово «факт» происходит от латинского слово «фасио», обозначающего буквально "делать" или "совершать", то есть факт - это то, что людьми сделано, либо физически воспринято.

А теперь зададимся вопросом, всегда ли такими методами можно установить истину при отправлении правосудия? Если мы возьмем что-нибудь материальное, например, соединим один атом кислорода и два атома водорода, получим воду. Однако законы органического мира более сложные. Например, если соотнести массу, размер, скорость полета майского жука с площадью его крыльев, то по всем законам аэродинамики это насекомое летать не должно. Однако майский жук летает. Потому что законы жизни более сложные, чем законы неорганического мира.

Устанавливая объективную истину, исследователю необходимо постичь еще более сложные явления: характер, жизненный опыт, чувства, желания, эмоции человека, которые часто анализу не поддаются. Поэтому наряду с обсуждением института объективной истины в уголовном процессе, определением ее критериев, важно вырастить поколение философов, способных эту истину распознавать.

Поправки в закон предлагают сделать критерием истины суд. Не случайно в УПК РФ вводится часть 2 статьи 16.1, согласно которой суд больше не связан мнением сторон, а при наличии сомнений в истинности их суждений принимает все необходимые меры к установлению действительных фактических обстоятельств уголовного дела в целях обеспечения отправления справедливого правосудия.

То есть суд перестанет быть беспристрастным арбитром и может не принимать во внимание доводы сторон, ведь мерилом истинности станет он сам.

Повторимся, в уголовном процессе не всегда работают законы логики. Формулы для установления истины не существует и никаким микроскопом ее не разглядеть. Одна китайская пословица гласит: «Вода держит судно и вода топит судно». То есть логикой можно все, что угодно, доказать и все, что угодно, опровергнуть. Всем знакомы случаи, когда все улики указывают на человека, свидетели, следы на месте происшествия - все против него. Человека осуждают, а спустя годы выясняется, что он не виновен.

В.С. Балакшин, анализируя суждения известных дореволюционных ученых, указывает, что В. Случевский и С.И. Викторский говорили, что «о полной несомненности не может быть и речи в области судебного исследования, и в делах судебных судья вынужден, по несовершенству средств человеческого правосудия, удовлетворяться по необходимости лишь более или менее высокой степенью вероятности»; И.В. Михайловский, раскрывая назначение уголовного суда, достаточно категорично утверждал, что задачей суда «должно быть не стремление к отысканию безусловной материальной истины, а стремление к истине юридической»; С.В. Познышев излагал аналогичные мысли формулой: «Уголовно-судебная достоверность есть такая высокая степень вероятности, при которой известное решение подкрепляется твердо установленными фактами при отсутствии фактов, ему противоречащих и указывающих на недостаточную обсле-дованность дел и недостаточность собранных данных»; подобной позиции придерживались И.Я. Фойницкий и Н.Н. Розин [1].

В связи с тем, что объективная истина вряд ли достижима, дать суду право не разрешать уголовное дело, а предрешать его исход, помогать одной из сторон, значит создать весьма опасную ситуацию.

Сейчас в России по некоторым данным суды выносят около 99 % обвинительных приговоров. Привнося в уголовный процесс принцип поиска объективной истины, следственно-судебные органы, несомненно, заработают еще более "эффективно", но будет ли это оправданно?

К слову, Генпрокуратура России выступает против введения в УПК РФ института объективной истины. По словам генпрокурора РФ Юрия Чайки: "Мы крайне отрицательно относимся к этому вопросу. Потому что если мы примем такое решение, то суд будет отнесен к участникам процесса на стороне обвинения, что не соотносится с конституционными принципами вершения судом только правосудия"[2].

И это опасение не беспочвенно, если более детально рассмотреть один из аспектов реформы - возвращение судом уголовных дел для устранения препятствий к его рассмотрению, а по сути, для производства дополнительного расследования. По мнению разработчиков законопроекта, это благотворно отразится на эффективности правосудия, функции которого в настоящее время ограничены.

По действующему УПК, председательствующий осуществляет руководство судебным заседанием, обеспечивает состязательность и равноправие сторон - по новому же закону полномочия его расширятся. Теперь в целях принятия необходимых мер к всестороннему, полному и объективному выяснению всех обстоятельств уголовного дела, на суд будет возложена обязанность бороться с неполнотой предварительного следствия и дознания, которая не может быть восполнена в судебном заседании.

Начнем с того, что указанные положения не конкретизируют, какие именно "необходимые меры" должен принимать суд в целях установления истины по уголовному делу. Однако наибольшей критики заслуживают положения, предусматривающие возможность возвращать уголовные дела прокурору для переквалификации обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении или обвинительном акте.

Один из авторов законопроекта, Следственный комитет, надеется, что таким образом создастся система противовесов, когда судья, установив неполноту доказательств, которые могут свидетельствовать о невиновности подсудимого, устранит ее. То есть эти положения как бы направлены на обеспечение интересов подсудимого. Но на самом деле, сейчас судья в подобной ситуации, руководствуясь принципом презумпции невиновности, просто оправдывает подсудимого. Поэтому поиск объективный истины вдохнет вторую жизнь в умирающее уголовное дело.

Исходя из изложенного полагаем, что любая норма, предусматривающая или допускающая полномочие суда устранять недоработки органа предварительного расследования, в том числе возвращать уголовные дела для изменения обвинения на более тяжкое, не может соответствовать требованиям статей 10, 118 и части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации, из которых вытекает строгое разграничение судебной функции и функции уголовного преследования, а потому возложение на суд такой обязанности несовместимо с конституционным статусом независимого и

197

5'2014

Пробелы в российском законодательстве

беспристрастного суда, осуществляющего правосудие на основе принципов состязательности и равноправия сторон.

Конституционный Суд РФ неоднократно указывал, что на суд не может быть возложено выполнение каких бы то ни было функций, не согласующихся с его положением органа правосудия, что возбуждение уголовного преследования и поддержание обвинения перед судом является задачей специальных органов - дознания, предварительного следствия и прокуратуры, тогда как суд обязан объективно оценивать законность и обоснованность выдвигаемого против лица обвинения, проверяя результаты их деятельности, а также рассматривая жалобы на действия и решения должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство на досудебных стадиях.

В постановлении от 28.11.1996 № 19-П Конституционный Суд РФ обратил внимание, что конституционный принцип состязательности предполагает такое построение судопроизводства по уголовным делам, при котором функция правосудия (разрешения дела), осуществляемая только судом, отделена от функций спорящих перед судом сторон обвинения и защиты. Суд же обязан обеспечивать справедливое и беспристрастное разрешение спора, предоставляя сторонам равные возможности для отстаивания своих позиций, и потому не может принимать на себя выполнение их процессуальных (целевых) функций [3].

Однако возвращая дело прокурору ввиду наличия оснований для предъявления обвиняемому нового обвинения, связанного с ранее предъявленным, либо для изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении или обвинительном акте, суд априори возлагает на подсудимого бремя доказывание своей невиновности. Несмотря на то, что к моменту принятия решения о возвращении уголовного дела прокурору, к примеру, для изменения обвинения на более тяжкое, суд не успел исследовать все доказательства, допросить участников, он росчерком пера предрешает исход уголовного дела, ведь о прекращении уголовного преследовании вопреки судебному решению не может быть и речи.

Как в этой связи не вспомнить постановление от 20 апреля 1999 года, которым Конституционный Суд РФ признал не соответствующим Конституции РФ полномочие суда по собственной инициативе направлять дело для дополнительного расследования ввиду невосполнимой в судебном заседании неполноты проведенного дознания или следствия, а также при наличии оснований для предъявления обвиняемому другого обвинения, так как при этом суд фактически должен был выполнять не свойственную ему обвинительную функцию, что противоречит статьям 49, 123 (часть 3), 46 (часть 1) и 52 Конституции Российской Федерации [4].

Нельзя оставить без внимание предложение авторов законопроекта дополнить статью 237 УПК РФ частью 1.1 и пунктом 1 следующего содержания: «Уголовное дело возвращается прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом только по ходатайству стороны в случаях неполноты предварительного следствия или дознания, которая не может быть восполнена в судебном заседании, в том числе, если такая неполнота возникла в результате признания доказательства недопустимым и исключения его из переч-

ня доказательств, предъявляемых в судебном разбирательстве.

То есть теперь, видя перспективу оправдания подсудимого, государственному обвинителю всего лишь требуется заявить ходатайство о признании недопустимым самого бесполезного доказательства, и после его удовлетворения, выявленная "неполнота" расследования позволит продолжить расследование и устранить любые ошибки.

К сожалению, в законопроекте ничего не говорится о сроках такого доследования, но очевидно, что механизм продления сроков вернувшегося из суда уголовного дела долго ждать себя не заставит.

Институт объективной истины в том виде, в каком нам предлагают его авторы законопроекта, вряд ли сможет ужиться с принципом состязательности сторон, потому что суд будет выступать и на стороне обвинения, и на стороне защиты. А равноправия не может быть там, где две стороны борются против одной.

И если уж смыслом реформы было создание "противовеса", стимулирование адвокатов по назначению защищать права обвиняемых, почему бы просто не предоставить им эту возможность, расширив их полномочия в порядке статьи 86 УПК РФ.

Мы согласны с мнением участников законопроекта, что действующее законодательство никак не обязывает лицо, производящее расследование, устанавливать истину и осуществлять сбор оправдательных доказательств.

В то же время надеяться, что новый принцип сам по себе способен изменить данную ситуацию, улучшить качество следствия и профессиональной защиты, довольно опрометчиво.

Вместо неработающего механизма, предусматривающего необходимость стремления к установлению объективной истины, можно укрепить уже существующий фундамент принципа состязательности.

Наоборот, суд могут наводнить "сырые", формально оконченные уголовные дела, ведь теперь апеллируя фундаментальными ценностями подлинно демократического правосудия, любую ошибку следствия будет устранять суд, которому предстоит взять на себя несвойственную функцию уголовного преследования. А бесполезные государственные адвокаты, участие которых в уголовном деле не только формально, но и вредит интересам обвиняемых, продолжат свою бесславную карьеру.

В настоящее время возможности защиты на стадии предварительного расследования весьма ограничены - вплоть до начала выполнения с защитником требований статьи 217 ПК РФ закон не позволяет обвиняемому в полной мере реализовать свое право на защиту. Возможность опровергнуть показания свидетелей обвинения в большинстве случаев появляется только в суде. С принятием законопроекта такая активная позиция обернется возвращением уголовного дела прокурору и далее следователю для переквалификации деяния, нового расследования и в конечном счете, приведет только к затягиванию уголовного судопроизводства.

Думаем, высказываемые юристами опасения о нецелесообразности кардинальной перестройки закона, хотя цель реформы и выглядит благой, должны быть услышаны.

Применительно к уголовному процессу, полагаем, уместно вести речь не об объективной, а о конвенциональной концепции истины, согласно которой суждение является истинным не потому, что соответствует

198

ОБЪЕКТИВНАЯ ИСТИНА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Осипова Н.А.

действительности, а в силу действия конвенции (соглашения), признающей это суждение истинным.

Типичный пример конвенциональной истины - статья 49 Конституции РФ, согласно которой каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. В данном случае не имеет значения, установлена невиновность лица или нет. Не исключено, что преступление совершило именно данное лицо, однако его все равно оправдывают.

Тезис о возможности установления по уголовному делу объективной истины изначально ложный, однако любая попытка опровергнуть необходимость введения в уголовно-процессуальный закон обязанности ее установления войдет в очевидное логическое противоречие с естественными представлениями о "совести", "правде", "справедливости" и пр.

Со всей ответственностью можно утверждать, что абсолютно объективных знаний не существует, есть только "мнения". И всякое мнение в равной мере может быть истинным и ложным: о каждой вещи можно высказать одновременно разные и, более того, противоречащие одно другому суждения, причем они будут одинаково убедительны.

А поскольку объективная истина недостижима, ее можно называть "фактической", "юридической", либо "достоверной", при этом достоверность обозначает наличие знания, в истинность которого члены данного сообщества, находящиеся на данном историческом этапе его развития, верят на основании признаваемых доводов.

Отсутствие института объективной истины в УПК РФ - очевидный пробел законодательства. Мы поддерживаем мнение тех ученых, которые считают, что между истиной и состязательностью нет противоречий, ибо в споре рождается истина.

Российский уголовный процесс, имея ярко выраженный публичный характер, объективно не может устраниться от цели установления по делу истины. Цель установления истины по делу красной нитью проходит сквозь УПК РФ.

Согласно части 4 статьи 152 УПК РФ «предварительное расследование может производиться по месту нахождения обвиняемого или большинства свидетелей в целях обеспечения его полноты, объективности». В части 2 статьи 154 УПК РФ сказано: «Выделение уголовного дела в отдельное производство для завершения предварительного расследования допускается, если это не отразится на всесторонности и объективности предварительного расследования и разрешения уголовного дела». В части 6 статьи 340 УПК РФ говорится: «Стороны вправе заявить в судебном заседании возражения в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения им принципа объективности и беспристрастности».

Таким образом, объективная истина присутствует в уголовно-процессуальном законодательстве, однако нормативно не выделена. Вопрос о месте института объективной истины в УПК РФ, думаем, предмет отдельной дискуссии. Эта категория органично вписывается и в статью 6 УПК РФ "Назначение уголовного судопроизводства", и в статью 85 "Доказывание", также объективную истину предлагается закрепить в качестве отдельного принципа уголовного процесса. Что же касается предложений о расширении полномочий суда

в целях ее отыскания, они не более, чем фикция, которая позволит судьям устранять недостатки предварительного расследования, не компрометируя его.

Список литературы

1. Балакшин В.С. Объективная истина как цель доказывания // [Электронный ресурс] URL:

http://www.superinf.ru/view_helpstud.php_icU697.

2 Информационно-дискуссионный портал // [Электронный ресурс] // URL:

http://rapsinews.ru/incident_news/20140429/271232567.ht ml).

3 Постановление Конституционного Суда РФ от 28.11.1996 г. № 19-П "По делу о проверке конституционности статьи 418 Уголовно - процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края" // Российская газета. 1996 г. № 234.

4 Постановление Конституционного Суда РФ от 20.04.1999 г. № 7-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232, части четвертой статьи 248 и части первой статьи 258 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород" // Российская газета. 1999 г. № 80.

5. Хмелевская С.А. Что есть истина: пещерные тени или блеск яркого солнца? // Социально-политические науки. №3. 2013г. С. 6.

6. Исаева Р.М. К вопросу бытия тайны следствия в российском уголовном процессе // Пробелы в российском законодательстве. № 2. 2014г. С. 242.

Literature list:

1. Balakshin V.S/ Objective truth as purpose evidence. //

[Electronic resource] // URL: http://www.superinf.

ru/view_helpstud.php_id=697.

2. Information and discussion portal // [Electronic resource] // URL: http://rapsinews.ru/incident_news/

20140429/ 271232567.html).

3. The decision of the Constitutional Court of the Russian Federation from 28.11.1996 № 19-P "On the case about the verification of constitutionality of article 418 of the Criminal procedure code of the RSFSR in connection with the request Caratooz district court of Krasnoyarsk region" // the Russian newspaper. 1996 r. № 234.

4. The decision of the Constitutional Court of the Russian Federation of 20.04.1999 № 7-P "On the case about the verification of constitutionality of the provisions of paragraphs 1 and 3 of part one of article 232, the fourth part of article 248 and the first part of article 258 of the Criminal procedure code of the RSFSR in connection with requests Irkutsk district court of the Irkutsk region and the Soviet district court of Nizhny Novgorod". The Russian newspaper. 1999 № 80.

5. Khmelevskaya S.A. What is truth: the shadow cave or bright sun? // Socio-political science. №3. 2013r. P. 6.

6. Isaeva R. M. To the question of existence of secrecy of investigation in the Russian criminal process. The gaps in the Russian legislation. № 2. 2014r. P. 242.

Рецензия

На научную статью преподавателя кафедры уголовного процесса Н.В. Осиповой «Объективная истина в уголовном процессе как цель доказывания»

Поправки в УПК, касающиеся необходимости установления объективной истины по уголовному делу, подразумевают значительное усиление роли судей и

199

5'2014

Пробелы в российском законодательстве

одновременно возвращают современное судопроизводство к процессуальным нормам, существовавшим в СССР. Состязательный процесс, по замыслу авторов законодательной инициативы, должен быть заменен поиском «объективной истины», которым и будут заниматься судьи.

Для российского уголовного процесса справедливость правосудия и истина - традиционно понятия неотделимые, поскольку нельзя вынести справедливый приговор, основываясь на недостоверных или неполных данных. Между тем в процессе судебной реформы в России была реализована англо-американская модель чистой состязательности. В соответствии с этой моделью судья не должен проявлять активность в сборе доказательств, он стоит как бы над сторонами, наблюдая за их процессуальным спором, после чего выносит решение на основании позиции той стороны, чьи аргументы были сильнее.

Сейчас законопроект активно обсуждается и основные доводы оппонентов сводятся к тому, что он противоречит Конституции Российской Федерации, якобы ограничивая состязательность, презумпцию невиновности и другие базовые принципы демократического уголовного процесса.

В своей статье "Объективная истина в уголовном процессе как цель доказывания" Н.В. Осипова критикует модель так называемой сбалансированной состязательности, когда судья в случае недостаточности имеющихся доказательств будет проявлять активность для выяснения подлинных обстоятельств дела именно для того, чтобы вынести справедливое итоговое решение.

Для преодоления обвинительного уклона понадобится изменение не только закона, но и правосознания должностных лиц, применяющих его. Без создания соответствующих законодательных правовых основ, без указания в законе на истинные ориентиры процесса доказывания добиться этого будет сложно. Законопроект, хотя и нуждается в доработке, направлен на выработку таких фундаментальных основ. Его принятие может стать первым шагом на пути реформы отечественного уголовного процесса для обеспечения справедливости правосудия и повышения роли судьи как независимого вершителя правосудия.

Одной из главных новелл законопроекта являются положения, позволяющие суду возвращать уголовные дела прокурору в связи с неполнотой предварительного следствия и дознания, а также для изменения обвинения на более тяжкое. По мнению автора статьи, данные положения направлены на облегчение работы следственных органов, ошибки и разваливающиеся уголовные дела которых в результате будут исправлять суды.

Рецензент:

Доцент кафедры уголовного процесса УЮИ МВД России, к.ю.н. Талынева 3.3.

200