CC BY
44
ОТКЛИКИ НА КНИГИ
О ПРЕЕМСТВЕННОСТИ В культурологии
САВЕЛЬЕВ В.. В..
Публикация в 2006 г. Российским инсти тутом культурологии объемного тома «Культурология: люди и идеи» свидетельствует о том, что авторы статей проделали большую работу, которая, несомненно, вызовет интерес не только у научного сообщества, но и у студентов, изучающих эту дисциплину в вузах. По своему замыслу книга «Культурология: люди и идеи» посвящена личностям, которые предугадали культурологию в качестве новой междисциплинарной науки и закладывали ее основы. К их категории отнесены известные зарубежные и отечественные философы, писатели, деятели искусства и ...солидный ряд сотрудников Российского института культурологии, некоторые из которых лишь вступают на научную стезю1.
Подобный казус свидетельствует о том, что редакторы-составители оказались в плену узковедомственного подхода. Именно этим можно «объяснить» фрагментарность и краткость статей об Э. В. Соколове, С. Н. Иконни-
ковой и М. П. Киме, отсутствие сведений о С. Савельев Виктор Василье- Н АртановскоЧ М. С. В. I Ермако-вич — доктор философских ве Л. Н. Когане, Т А. Э. С. Маркаря-наук, заслуженный работник не и В. Б. Чурбанове, являющихся не акторами, культуры Российской Федера- а субъектами теоретико-культурного знания. ции профессор кафедры наци- К сожалению, среди достаточн° большого ональных, федеративных и количества создателей современной науки о международных отношений культуре отсутствуют сведения о Г. А. Аванесо-РАГС при Президенте Россий- вой и Л. П. Воронковой, В. К. Егорове и Л. А. ской Федерации (Москва) Мостовой, А. П. Огурцове и А. Г. Шейкине, ко- управленческое консультирование
1 См.: Культурология: люди и идеи. — М., 2006. С. 62-63, 218, 228, 309, 342, 344, 356, 387, 391, 411, 513 и др. 207
2/2007
НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ АКАДЕМИИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ
управленческое
консультирование
торые успешно разрабатывают методологические проблемы культурологического знания. Еще более досадна некорректная забывчивость по отношению к советскому этапу развития теории культуры.
Для культурологии забвение преемственности, являющейся одной из базовых закономерностей развития культуры, недопустимо. Ее основательной разработкой в советские годы занимался Э. А. Баллер, опубликовавший в 1969 г. монографию «Преемственность в развитии культуры». Утвержденная к печати Институтом философии АН СССР и опирающаяся на 673 источника на русском языке, а также на 167 — на иностранных языках, она и сегодня, по прошествии 38 лет, сохраняет научную дееспособность. Значимость преемственности существенно возрастает в периоды революционных изменений жизни общества. Для нашей страны это не только начало ХХ столетия, но и рубеж нынешний — вхождение в XXI век и третье тысячелетие.
Книга «Культурология: люди и идеи» является вторым томом в серии «Энциклопедия культурологии». Первый из них — «Теоретическая культу-
рология» — опубликован в 2005 г. Свое название он наследует у привычной для советского времени лексемы — «марксистско-ленинская теория культуры» — (усилиями, прежде всего, А. И. Арнольдова и А. С. Фриша), отпочковавшейся от «теории научного коммунизма». Тогдашнее стремление В. М. Межуева и Н. С. Злобина, С. Н. Артановского и Э. В. Соколова расширить методологическую и теоретическую базу теории культуры философским знанием оказалось, как видно с позиций сегодняшнего дня, не только плодотворным, но и весьма перспективным. Оно придало советской теории культуры черты определенной внеконъюнктурности и жизнестойкости.
Однако происходящую трансформацию советского термина «теория культуры» в постсоветскую «теоретическую культурологию» нельзя считать удачной. По моему мнению, этот аспект (не составную часть, а именно аспект) отечественной фундаментальной культурологии корректнее именовать иначе — философской культурологией. Во-первых, в нем доминируют концепты философии культуры2. Во-вторых, два дру-
208
Философия культуры любомудра и преимущественно умозрительна. Культурология значительно прагматичнее, ибо призвана анализировать реальные культурные процессы и моделировать будущее состояние культурного пространства страны. Прикладная философия культуры — нонсенс. Прикладная культурология — наша боль. Сегодня она нередко предстает как совокупность музейного и библиотечного, клубного и иного проектирования. В действительности же у нее иное предназначение. Прикладной культуролог может и должен проектировать судьбу самодеятельной личности (формирование коей начинается в семье и продолжается при содействии школы и библиотеки, музея, клуба и, что сегодня еще важнее, — телевидения и Интернета, проникающих в городские квартиры, а в недалеком будущем — и в сельские дома), этносудьбы народов (сегодня наиболее уязвимо самочувствие русского народа, больше других пострадавшее от распада Советского государства), судьбу человечества, ведущего себя антиэколо-гично, т. е. разрушающего природные основы собственной жизни.
2
гих — исторический и социологический аспекты культурологии — в равной мере теоретичны. Поэтому присваивать номинацию «теоретическая» лишь одной грани фундаментального знания о культуре нелогично.
Сегодня все явственнее обозначаются контуры отечественной культурологии, «обретающей» два уровня знания — фундаментальное и прикладное. Фундаментальное знание включает в качестве своих аспектов философскую, историческую и социологическую культурологии. Прикладное знание, наряду с региональным аспектом, начинает пополняться этнической культурологией, находящейся в стадии становления. Этому процессу благоприятствуют публикации этнологов Ю. В. Бромлея и Л. Н. Гумилева, В. И. Козлова и С. В. Лурье, В. В. Пименова и В. А. Тишкова. Полагаю, что не за горами и зарождение третьего аспекта прикладного знания — муниципальной культурологии, которая будет востребована по мере своей направленности на обоснование муниципальной культурной политики и участие в процессе повышения качества местного самоуправления3. Утверждение самостоятельной муниципальной культурной политики, дополняющей региональную и федеральную, является обязательным условием осуществления полноценной
федеративной культурной политики в России.
Том «Теоретическая культурология» заслуживает высокой оценки как публикация прорывного характера, создающая почву для объединения вузовских культурологов. Сегодня каждый автор или коллектив, пишущий учебное пособие, как бы творит «собственную» культурологию. В этой связи ситуация в учебно-педагогическом процессе такова: сколько учебников, столько и культурологий. Их количество, по приблизительной оценке, приближается к шестому десятку. Столь внушительное число позволяет предположить, что по закону диалектики отечественные исследователи культуры вплотную приблизились к возможности создания качественно нового пособия — учебника второго поколения по культурологии4.
Большинству учебных пособий по этой дисциплине присуще отсутствие концептуальной основы, в соответствии с которой разрабатывается стройная структура курса и выстраивается оригинальная система понятий. Поэтому отечественная культурология, заявляющая себя в качестве наиболее обобщенно-интегрирую-щей метанауки о культуре и самостоятельной учебной дисциплины, в действительности походит на междисциплинарное творение, во многом повторяющее философию культуры.
См. подробнее о качестве муниципального управления как цели административной реформы: Лексин В. Н., Лексин И. В., Чучелина Н. Н. Качество государственного и муниципального управления и административная реформа. — М., 2006. С. 183-232.
На мой взгляд, наиболее близки к учебной литературе «второго поколения» пособия Флиера А. Я., Кондакова И. В., а также учебник под редакцией Солонина Ю. Н. и Кагана М. С.
209
4
управленческое
консультирование
управленческое
консультирование
Объектом изучения последней является культура во всеобщей целостности безотносительно к субъектам, созидающим ее, и пространствам функционирования. Количество философий культуры может быть равно количеству философов, исследующих этот феномен.
В культурологическом «цехе» ситуация должна быть иной. Ведь культурология возникла в связи с тем, что аналитики обнаружили, что культура не только едина для всего социума, живущего в вещественно-энергетическом диалоге с природной средой, но и внутренне разнообразна. В реальной жизни культур много. Сосуществующие культуры стран и народов находятся во взаимодействии, подвержены взаимовлиянию, определенной интернационализации и даже глобализации. В этих условиях для сохранения самобытности и целостности культурного пространства Российской Федерации необходима разработка отечественной культурологии5 . Ее объект (культуры народов, ведущих архаичный, традиционный и современный образ жизни) столь по-лифоничен, а предмет — многоракурсен, что требует не только индивидуализации, но и объединения усилий специалистов, именующих себя культурологами.
В этой связи целесообразно обратить внимание на одно важное обстоятельство. Полагаю, что нет необ-
ходимости отождествлять отечественную культурологию с американской культурной, английской социальной или немецкой философской антропологиями. Различие между антропологией и культурологией весьма значительно. В антропологии в центре внимания оказывается человек, находящийся в мире культуры. Объект культурологии иной — сам по-лифоничный и многокрасочный мир культуры, субъектами которого одновременно являются человечество, народы, объединенные в страны, а также талантливые и гениальные личности, способные вести за собой творческие коллективы.
Взаимодействуя между собой (подобное взаимовлияние Э. А. Бал-лер обозначал как горизонтальную преемственность), западные антропологии и отечественная культурология, подобно культурам государств, развиваются параллельно. Именно государственные образования, в большей части полиэтничные, имеют устойчивые и самобытные культурные пространства. Поэтому возможна и необходима отечественная — российская культурология, лидером разработки которой призван быть Российский институт культурологии, имеющий отделение в Санкт-Петербурге и Сибирский филиал в Омске. В этой связи вызывает не только удивление, но и серьезные опасения, желание этнизировать культуроло-
210
Концепт «отечественная культурология» имеет для меня принципиальное значение. Он согласуется с мыслью Кондакова И. В. о том, «что для каждой культуры может быть выведена своя, только этой культуре свойственная теория (или, если быть последовательным, — совокупность, „пучок“, „веер“ теорий данной культуры, соответствующих ее специфике и объясняющих ее в общем виде)». Цит. по: Кондаков И. В. Культура России. — М., 1999. С. 7.
гию, выделить некую «русскую культурологию», как это произошло в учебном пособии для высшей школы Р. П. Трофимовой «История русской культурологии».
Культурология — это самоназвание отечественной интегративной науки о культуре, формирующейся в постсоветский период и опирающейся на различающиеся по глубине проникновения в объект институциональные (музееведение и библиотековедение, школоведение и клубове-дение), видовые (музыковедение и литературоведение,театроведение и балетоведение), родовые (науко-знание, искусствознание и идеоло-гознание) и обществоведческие (теория и история, социология и экономика культуры) науки о культуре, образующие культуроведение. «Не-состыкованность» этих наук в советский период явилась следствием того, что марксистско-ленинская теория культуры «отпочковалась», как уже отмечалось мною выше, от научного коммунизма и, частично, от исторического материализма.История культуры — от гражданской истории. Социология культуры — от общей социологии.
Постулируя интегративный характер культурологии, участники ежегодных симпозиумов по культурологии, масштабных по охвату участников, как бы вавилонизируют создаваемую науку. Они говорят на разных научных языках, забывая про объект анализа — реально идущий культурный процесс.
Последний из подобных симпозиумов состоялся в мае 2007 г. и был посвящен 75-летию Российского ин-
ститута культурологии. Девяносто пяти страничная программа научного симпозиума «Время культурологии» радует своей объемностью, но огорчает хаотичностью. По законам синергетики из хаоса способен родиться новый порядок. Его-то и призвано было «задать» пленарное заседание. Однако в программе заседания соседствовали темы, вызывающие любопытство своей эпатажнос-тью («Задачи культурологии как несуществующей науки») и загадочностью («Фермент культуры: досло-вие — бессловие — послесловие», «Культура времени», «От теории коммуникации и герменевтики к гуманитарным технологиям»). К сожалению, и в последующей работе секций и круглых столов весьма незначительным было внимание к главной теме — федеративному культурному пространству России.
К реализации свого интеграци-онно-метанаучного предназначения культурологи еще не приступили. В изданных ими учебниках и словарях присутствуют (без надлежащей модуляции в культурологическуютональ-ность) дефиниции, являющиеся органичными для социальной философии и гражданской истории, общей социологии и антропологии, для эстетики и филологии, этнологии и теории национальных отношений. Примечательно, что претенденты на номинацию «историческая культурология» в действительности проявляют себя ...как историки культуры. Они, руководствуясь принципом хронологии, стремятся реконструировать исторические события и процессы в их последовательности. Суть же историчес-
ее
ои
са ев чо
р
и
т
ь
Ч
ру
пс
о
к
211
управленческое
консультирование
кой культурологии видится в ином: опираясь на ретроспективный ракурс, обнаруживать «следы» прошлого в настоящем, раскрывать ментальные смыслы той жизнедеятельности, которая способствует самосохранению и устойчивому развитию личностей и народов,государств и цивилизаций.
Существенным достижением советского времени, на которое хотелось бы обратить внимание в аспекте преемственности, является ряд позитивных тенденций, связанных со становлением марксистско-ленинской теории культуры как науки и учебной дисциплины. Зачинателями этого процесса выступили три творческих коллектива. Первый из них — сектор исследований по истории и философским проблемам культуры Института философии АН СССР, созданный академиком П. Ф. Юдиным в 1962 г. Второй — кафедра теории и истории культуры Московского государственного института культуры, рождение которой в 1967 г. было инициировано профессором А. И. Арнольдовым и доцентом С. М. Косолаповым. Третьим коллективом, в порядке хронологической последовательности, стала кафедра теории и истории культуры Ленинградского государственного института культуры им. Н. К. Крупской, возникшая в конце 1960-х гг. До 1972 г. ею заведовал доцент М. В. Зеленецкий, а затем
возглавила и осуществляет эту работу по сей день профессор С. Н. Иконникова6 .
Одним из достижений сектора Института философии является публикация в 1966 г. книги «Коммунизм и культура», имеющей подзаголовок «Закономерности формирования и развития новой культуры». Будучи начальным комплексным исследованием проблем и закономерностей духовной жизни социалистического общества, эта работа, если оценивать ее с позиций сегодняшнего дня, является первым монографическим изданием по отечественной теории культуры7 . Ее соавторами выступили Р. Ф. Абульханов, А. И. Арнольдов, Э. А. Баллер, М. С. Джунусов, Н. С. Злобин, М. Т. Иовчук, В. С. Калугин, В. А. Кар-пушин, Л. Н. Коган, И. А. Коников, О. К. Красулина, А. Н. Маслин (руководитель авторского коллектива), В. М. Межуев, Р. В. Садов и Г. В. Синицын.
Деятельностный метод в трактовке культуры и введение в научный оборот категории «самодеятельность», системный подход к рассмотрению проблемы преемственности и определение места художественной культуры в культурном процессе, а также ряд других концептов, содержащихся в книге, и сегодня не утратили научной актуальности и значимости. Последующие работы большинства авторов монографии сохраняют,
212
Кафедра, которой руководит С. Н. Иконникова, является единственным из этих трех творческих коллективов, преемственно самосохраняющимся до сегодняшнего времени. Чтобы убедиться в этом, достаточно проанализировать наименование опубликованных за сорок лет — с октября 1917 по октябрь 1957 г. — восьмисот восьмидесяти восьми статей и книг отечественных авторов по проблематике культуры. Он был напечатан в 69 номерах журнала «Вестник истории мировой культуры», который издавался в СССР с января 1957 по декабрь 1961 г.
6
если выражаться спортивным языком, «лидирующее положение» в современной философии культуры и в отечественной культурологии.
Другое знаковое событие произошло через пять лет — в 1971 г. Управлением учебныхзаведений Министерства культуры РСФСР была утверждена и опубликована первая отечественная программа по теории культуры — «Основы марксистско-ленинской теории культуры»8. Она стала камертоном, задающим содержание и направленность изучения дисциплины. Предмет теории культуры был определен в ней как исследование наиболее общих закономерностей развития культуры и специфических закономерностей ее развития в условиях коммунистической формации9.
Третье знаковое событие — публикация еще через пять лет (в 1976 г.) издательством «Высшая школа» учебного пособия «Основы марксистско-
ленинской теории культуры»10. Двадцать глав учебного пособия были объединены в пять разделов: «Общие закономерности развития культуры», «Культура коммунистической формации — высший этап развития мировой культуры», «Субъект культуры в коммунистической формации», «Структура и социальные функции культуры социалистического общества», «Роль социалистической культуры в духовной жизни современного человечества»11.
С позиций сегодняшнего дня несложно заметить, что недостатками программы и соответствующего ей учебного пособия по теории культуры были, прежде всего, методологическая односторонность и заидеологи-зированость подходов12. Но это не означает, что опыт разработки и преподавания марксистско-ленинской теории культуры в 1970 и 1980-е гг. может быть предан забвению13.
Авторами программы, созданной на кафедре теории и истории культуры МГИК, были А.
И. Арнольдов (руководитель), М. А. Батунский, Р. И. Ибрагимов, С. М. Косолапов, А. С. Фриш и И. Р. Тимошин.
См.: Основы марксистско-ленинской теории культуры. Программа курса для студентов институтов культуры. — М., 1971. С. 3. Следует заметить, что эта формулировка предмета (т.е. ракурса изучения объекта) в несколько измененном виде (как исследование наиболее общих, объективных закономерностей мирового и национального культурного процесса) разделяется многими современными теоретиками при определении предмета культурологии.
В 1968 г. Всесоюзное общество «Знание» издало десять брошюр, которые были написаны будущими авторами программы и учебного пособия по теории культуры. Их большой тираж позволил привлечь внимание пропагандистов научных знаний и просветительской общественности к теории культуры.
Авторы глав учебного пособия: Г. З. Апресян, А. И. Арнольдов (руководитель коллектива), С. Н. Артановский, Э. А. Баллер, В. М. Бахта, Ф. В. Герасин, В. Т Ефимов, Н. С. Злобин, Р. И. Ибрагимов, М. Т. Иовчук, Л. Н. Коган, И. А. Коников, Ф. И. Коровин, С. М. Косолапов, В. М. Межуев, Л. И. Новикова, В. Г. Синицын, Э. В. Соколов, А. С. Фриш.
Они полностью сохранились при создании второго учебника (1986 г.) и второй учебной программы (1987 г.) по марксистско-ленинской теории культуры для вузов. Антикоммунистический настрой, использовавшийся политическими лидерами первого постсоветского десятилетия для вхождения во властные структуры, был заимствован
ее
ои
са ев чо
р
и
т
ь
Ч
ру
пс
о
к
213
8
9
управленческое
консультирование
Значительный интерес в этой связи представляют опубликованные в 1989 г. кафедрой теории и истории и культуры ЛГИКа авторские тематические планы и программы по основному курсу «Теория культуры»14 и дополняющим его семи спецкурсам15. В них в значительной мере было преодолено существовавшее в централизованных программах доминирование политико-идеологического пафоса. Авторы программы (знаменательно отсутствие в ее названии лексемы «марксистско-ленинская») отказались от привычных тезисов-штампов, декларирующих партийность и научность марксистско-ленинской теории культуры, особую значимость классового подхода к анализу культуры, важнейшую роль съездов КПСС в обогащении культу-рознания и ряда других, столь же тенденциозных, положений. Обращает
на себя внимание отсутствие в программе основного курса в 1989 г. той доминантной проблемы, которая определяла содержание и структурное построение всей учебно-педагогической линии по теории культуры — концепции социалистической культурной революции, на которой базировались основы процесса культурного строительства в СССР16.
К достижениям в развитии советской теории культуры, утраченным в постсоветский период, следует отнести, во-первых, соединение научно-академической и учебно-педагогической деятельности специалистов; во-вторых, факт наличия в теории концептуального ядра, благодаря которому выстраивалась определенная тематика и достигалась необходимая логика движения мысли от простого к сложному; в-третьих, сопряженность теории с политикой в
214
специалистами, которые из преподавателей «Истории КПСС» и «Теории научного коммунизма» перешли в разряд преподавателей и создателей учебных пособий по культурологии. По этой причине, прежде всего, советский опыт в развитии теории культуры как науки и учебной дисциплины ошибочно предан забвению, а достижения в западноевропейской философии культуры безосновательно перенесены в качестве основополагающих концептов в отечественную культурологию как учебную дисциплину.
В авторский коллектив вошли С. Н. Артановский, С. Н. Иконникова (научный редактор), Э. В. Соколов, Л. В. Петров и О. И.Даниленко. Это спецкурсы: «Социология молодежи и проблемы воспитания», «Актуальные проблемы досуга», «Развитие и охрана окружающей среды», «Введение в историю мировой культуры», «Актуальные проблемы мировой культуры», «Массовые коммуникации и культура» и «Культура общения и воспитание». Снабженные краткими методическими рекомендациями спецкурсы и основной курс были альтернативными по отношению ко второй официальной программе по теории культуры, утвержденной Министерством культуры СССР в 1987 г. Хотя круг ее авторов расширился (сектор философских проблем культуры Института философии АН СССР, Московский и Ленинградский институты культуры), но по методологии, категориальному аппарату и основополагающим тезисам она в основном повторяла аналогичный документ 1971 г.
Программа 1989 г. включает двадцать девять тем, объединенных в пять разделов «Культура как историческое и социальное явление. Общие закономерности развития культуры», «Структура и функции культуры», «Духовная культура и проблема ценностей», «Культура и личность», «Культура в современном мире».
14
области культуры и практикой культурной жизни.
Четвертым достижением советского периода была прогностичность науки, стремление проектировать идеально желаемое состояние отечественного культурного процесса. Подобная направленность в будущее сегодня утеряна не только потому, что перспективы развития российского государства, присутствующие в Конституции России (демократическое, федеративное, правовое, социальное и светское государство), как бы обходят культурную составляющую. Еще одна немаловажная причина — доминирование историографии в процессе преподавания и в содержании культурологии17. Вместо постулируемого комплексного характера в подавляющем большинстве учебных пособий присутствует внешнее, автономное соседство истории и теории культуры.
Сегодня, хотя и весьма медленно, но сокращается количество учебных пособий по культурологии, где теория культуры сводится к минимуму. Наиболее распространенным сте-
реотипом, сложившимся еще в советские годы, является то, что теоретический раздел в учебных пособиях начинается с главы «Понятие культуры»18. Более целесообразным представляется иное построение учебного материала, при котором происходит не внезапно-лобовое, а постепенное приближение обучающегося к раскрытию главной и основополагающей культурологической дефиниции — культура.
Отсутствие общепризнанного определения культуры обусловлено, с одной стороны, многогранностью этого феноменального явления и многообразием реальных культур государств и народов, а с другой, — предметной специфичностью научных воззрений на культуру. Философ выделяет в культуре ее сущностные стороны. Историк — наиболее характерные культурные процессы, происходившие в определенные временные эпохи, а также шедевры, созданные со времени первобытности и древних цивилизаций. Социолог обращает внимание на особенности созидания и освоения, распростране-
Во введении к курсу лекций по теории и истории культуры, именуемым «Культурология», П. А. Сапронов обосновывает доминирование в нем истории культуры тем, что культурология — это «философия» изучаемой эпохи, а потому она обнаруживает себя, прежде всего, как историческое знание. Более научно обоснованной представляется позиция А. Я. Флиера, рассматривающего культурологию как область, где слиты философия и теория культуры, исследующие наиболее общие закономерности исторического и социального бытия культуры.
Подобная методика принята в научных работах западных теоретиков, исходящих из того, что прежде чем писать о многоаспектной проблеме, необходимо обозначить личное отношение к ней, поместить свой собственный концепт, который затем можно развивать в избранном направлении. Направленность отечественного учебного процесса по теоретической культурологии может и должна быть иной — опираясь на философские концепты, отличающиеся умозрительностью, последовательно двигаться к пониманию культуры, адекватному конкретным особенностям культурной жизни современного российского общества.
управленческое консультирование
215
2/2007
управленческое
консультирование
ния и сохранения культурных благ и ценностей. Культуролог, помимо того, что вынужден синтезировать достижения всех научных теорий (каждая из которых имеет собственный ракурс анализа культуры), обязан, минимизируя философскую умозрительность, соотносить собственные концепты с реальной культурной практикой. Поэтому-то осознанное понимание феномена «культура» возможно не на изначальной, а на заключительной стадии учебного процесса.
Достаточно эффективным координационным средством и методом межпредметных связей в советские годы являлось проведение высоко статусных и представительных симпозиумов и научно-практических конференций, имевших четкую направленность. Один из таких симпозиумов — «50-летие образования СССР — торжество ленинской программы развития социалистической культуры» — состоялся 20-21 ноября 1972 г. в Московском Доме ученых. Его организаторами выступили Философское общество СССР, Академия общественных наук при ЦК КПСС, Московский государственный институт культуры, Институт философии АН СССР, Научный
совет АН СССР «Закономерности развития общественных отношений и духовной жизни социалистического общества» и Всесоюзное общество «Знание»19.
Следует заметить, что по своему содержанию эта конференция отражает стремление советских культуро-ведов концентрировать внимание на проблемах развития отечественного культурного пространства. Ныне круг интересов культурологов не только расширился, но и хаотизировался, о чем уже говорилось выше. В Москве ежегодно проходит международная конференция «Человек, культура и общество в контексте глобализации», которая «выросла» из аналогичной по статусу научно-практической конференции «Культурология — культурная политика — развитие». Последняя из конференций этого цикла состоялась в декабре 2006 г. В ее программу были включены 292 доклада. Но лишь каждый десятый (в 2005 г. таковым был каждый шестой) участник культурологического собрания соединил свои научные интересы с проблемой функционирования российского культурного пространства.
Сегодня весьма разобщены и вузовские культурологи. Многие из
216
В работе симпозиума приняли участие ученые из 11 академических институтов и преподаватели из 26 вузов, которые представляли пять союзных республик, 16 городов, семь министерств, три партийно-политических журнала и газету «Известия». На пленарном заседании и в работе четырех секций («Общетеоретические проблемы социалистической культуры», «Расцвет и сближение национальных социалистических культур», «Научные принципы руководства развитием культуры» и «Актуальные проблемы культурного строительства») приняли участие один академик и три члена-корреспондента АН СССР, 17 докторов и 42 кандидата философских наук, 7 докторов и 16 кандидатов исторических наук, 1 доктор и 3 кандидата искусствоведения, 1 доктор экономических наук, 1 доктор филологических наук, 16 кандидатов педагогических наук, 2 кандидата юридических наук, 2 кандидата технических наук, 2 деятеля искусства и 10 специалистов без ученой степени.
них стремятся иметь собственное оригинальное авторское учебное пособие. К сожалению, подобного рода стремление реализуется через замалчивание или игнорирование достижений коллег. Результатом подобных «конфронтаций» стала несосты-кованность и несоединимость учебных программ и учебных пособий. Поэтому культурология ныне выглядит всеобъемлющей и энциклопедической супернаукой.
Существовавшие в советские годы живое общение и обмен идеями и мыслями между культуроведа-ми сегодня приходится заменять избирательным отношением к учебным и методическим пособиям. Но оно может быть эффективным лишь при нахождении оптимальной научной подосновы. В советском культурове-дении ею был деятельностный метод в понимании культуры. Он разрабатывался на мегауровне (природа — культура) Э. С. Маркаряном (рассматривавшем культуру как внебио-логический способ деятельности), а на макро- и микроуровне (общество — культура, культура — личность) Н. С. Злобиным и Л. Н. Коганом, В. М. Межуевым и Э. В. Соколовым. Культура рассматривалась одними авторами как подсистема общества, а другими — как область опредмечивания созидательной, творческой деятельности человека.
Благодаря деятельностному методу, реализованному в действующих с 1992 г. «Основах законодательства Российской Федерации о культуре», стало возможным определение специфики духовного производства, выделение компонентов его структуры,
установление обязанностей государственных органов по созданию условий для функционирования культурных институтов, творческих работников, реализации прав и свобод человека в области культуры, решение ряда других вопросов культурной политики и практики.
Наряду с неоспоримыми достоинствами деятельностный метод обладает существенной недостаточностью. Он не способен выразить всю палитру проблем функционирования культуры в природной среде, являющейся неисчерпаемой кладовой разнообразия жизни. В этой связи возникает целесообразность, с одной стороны, трансформации дефиниенса (термина, через который что-либо определяется) «деятельность» в «жизнедеятельность», а с другой стороны, использование атрибутивного метода в понимании культуры. Этот метод ориентирован на выявление имманентных свойств культуры.
При атрибутивном методе культура предстает в качестве входящей по меньшей мере в три системы. Во-первых, в мегасистему, состоящую из трех сфер — космосферы, культурос-феры (именуемой социосферой) и биосферы. Во-вторых, в макросистему, состоящую из политической, культурной и экономической подсистем. В-третьих, в микросистему, где культурное пространство соотносится с личностями.
Атрибутивный метод, в определенной мере развивающий и дополняющий достижения деятельностного метода, является тем концептуальным ядром, который позволяет достичь синергетического эффекта. Ведь
ее
ои
са ев чо
р
и
т
ь
ч
ру
пс
о
к
217
управленческое
консультирование
218
мега-, макро- и микросистемы органично дополняют друг друга. Именно в этой взаимной дополнительности, а не в повествовательном соседстве бинарностей («культура и природа», «культура и общество», «культура и личность») заключается отличительная особенность отечественной культурологии.
Стереотипам бинарного мышления соответствовало сферно-ведом-ственное понимание культуры, адекватное специфике заидеологизирован-ного, тоталитарного советского общества. Культуре постсоветского, более демократичного общества в большей степени соответствует ее пространственное видение. Оно объемно, а потому в пространственном ракурсе мир культуры приобретает высотность (от персональных до общечеловеческих ценностей и благ), широтность (муниципальная, региональная, общефедеральная, мировая культуры) и глубинность (этнический, национальный и цивилизационный типы культуры). Сегодня общепризнанным является тезис о том, что современная культурология — это наиболее общая наука о культуре как целостном феномене. Но, к сожалению, он лишь постулируется, ибо включение в тезаурус современной отечественной культурологии философских, антропологических, этнологических, социологических, политологических и иных терминов само по себе не рождает их интегративность. Она реальна лишь через переосмысление и включение инонаучных терминов в контекст культурологии.
Процесс этот длительный и сложный, а потому сегодня мы имеем
всеобъемлющие, несистематизированные словари по культурологии. Движение к созданию полноценного словаря культурологических терминов возможно и реально на ином основании. Дефиниции и концепты культурологов могут и должны в максимальной степени соответствовать реальной культурной жизни и культурной политике.
Этого же принципа можно придерживаться и при отборе методов в трактовке (понимании) культуры. За советские годы выдержали испытание и сохраняют дееспособность три метода — дескриптивный (описательный), аксиологический (ценностный) и деятельностный. Сегодня к ним прибавляется, как отмечалось выше, атрибутивный. Включение же в арсенал культурологии многочисленных философских, филологических, искусствоведческих, педагогических методов должно быть максимально осторожным, используемым в исключительных случаях.
Их «включение» в содержание учебного процесса по культурологии рождает не энциклопедичность, а ...растерянность обучающегося. Искусственное усложнение и стремление к тому, чтобы объять необъятное (мир культуры действительно необъятен в силу его разнообразия и объемности) в преподавании культурозна-ния не облегчают понимания все более усложняющейся социокультурной жизни. Как следствие, такое изучение учебной дисциплины нивелирует естественное желание студента быть самостоятельным в оценках, уметь отделять культуру от той квазикультуры, в которой литературные творе-
ния, произведения музыкального, театрального, кино, циркового и иного вида искусства превращаются в шоу-бизнес20.
По моему мнению, концептуальное ядро отечественной культурологии может составить следующая триада. Во-первых, атрибутивный метод в понимании культуры. Во-вторых, внесферный подход, т. е. рассмотрение культуры как открытого пространства. В-третьих, отношение к культурологии как полипредметной метанауке, способной использовать одновременно несколько ракурсов при изучении единого объекта. При этом немаловажное значение имеет особый, культурологический тип размышления и рассуждения. В нем происходит не поиск истины, исключающий оценки, основанные на индивидуальном жизненном опыте, симпатиях к фактам и событиям, личностям и их творчеству. Напротив, в таком дискурсе желательны индивидуальные суждения о явлениях духовной жизни и культурном продукте. Подобное размышление способствует выявлению, прежде всего, личной точки зрения каждого, а не поддержке или конструированию общего мнения21.
Полагаю, что целью изучения культурологии в вузе является формирование у студентов современного мышления. Для него характерны толерантная установка; стремление к диалогу как способу преодоления кризисных ситуаций, порождаемых вызовами глобализации; многоракур-сность воззрений на социокультурный процесс; самостоятельность и устойчивость ценностных ориентаций в условиях ускоряющегося темпа и возрастающего разнообразия культурного процесса.
Культурология потенциально относится к категории больших инфор-мационно-управляющих систем. Для реального создания такой системы, по мнению Г П. Щедровицкого, необходимо, по меньшей мере, 15-20 лет22. К этому рубежу приближается отечественная культурология, преподавание которой осуществляется в вузах России с начала 1990-х гг. Это позволяет надеяться, что мы находимся в преддверии создания учебных программ, ориентированных не только на эклектичные вузовские стандарты, но и на перспективы развития отечественного культурного процесса. В советские годы его целью являлось построение культуры
Паразитируя на явлениях культуры, бизнес стремится извлекать из них экономическую выгоду. Если оценивать подобного рода деятельность в экономическом ракурсе, то она является вполне позитивной.
В культурном пространстве, на что одним из первых обратил внимание Э. В. Соколов, все субъекты равноправны, а потому каждый изучающий культурологию имеет право на свое субъективное мнение, отстаивание своей «правды». См. подробнее его вступительную статью «Культурология как дискурс и научная дисциплина» к методическим материалам «Культурология. Тематический план. Программа». — СПб,1997. С. 3 — 23.
См.: Щедровицкий Г. П. Теория деятельности и ее проблемы // Щедровицкий Г. П. Философия. Наука. Методология. — М., 1997. С. 243.
219
20
21
22
управленческое
консультирование
управленческое
консультирование
коммунизма. Сегодня — это утверждение принципиально нового — цивилизационного типа культуры, именуемого российской культурой.
Субъекты марксистско-ленинской теории культуры ратовали за сближение и последующее слияние
культур народов СССР в амальгамную целостность. Сущность российской культуры прямо противоположна, ибо это целостность в разнообразии культур народов федеративного государства.
220
2/2007
