CC BY
86
о некоторых причинах возрождения суда
с участием присяжных заседателей
в российской федерации
МАРИЯ ЭДУАРДОВНА СЕМЕНЕНКО,
кандидат юридических наук старший прокурор Прокуратуры г. Москвы Научная специальность 12.00.09 — уголовный процесс E-mail: pototsky@adm.iile.ru
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Предпринята попытка установления причин возрождения суда с участием присяжных заседателей в Российской Федерации; предложены меры по совершенствованию данного вида судопроизводства.
Ключевые слова: суд присяжных, Российская Империя, суд с участием присяжных заседателей, Российская Федерация, Концепция судебной реформы в РФ, Конституция РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РФ.
Annotation. Attempt to establish the reasons for the revival of the court jury in the Russian Federation; proposed measures to improve this type of proceedings.
Keywords: trial by jury, the Russian Empire, the Court jury, the Russian Federation, Concept of Judicial Reform in the Russian Federation, the Constitution of RF, the Criminal Procedure Code of RF.
Возрождение в Российской Федерации1 суда с участием присяжных заседателей2 было обусловлено тем, что при переходе от тоталитаризма — к правовому государству возникла объективная необходимость в такой форме судопроизводства, которая бы более надежно защищала права и свободы человека и гражданина в уголовном процессе.
О том, что суды общей юрисдикции Российской Федерации не обеспечивают надежной защиты прав и свобод человека и гражданина от незаконного и необоснованного обвинения и что в процессе предварительного расследования и судебного разбирательства права и свободы потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого и подсудимого часто нарушаются, при советской власти впервые откровенно заговорили в период гласности, порожденной перестройкой, когда в средствах массовой информации были высвечены многочисленные факты нарушений органов дознания, следователей, прокуроров и судей, игнорирования ими прав и свобод потерпевших, подсудимых и других участников процесса, нарушения должностными лицами правоохранительных органов закона, попыток его обойти.
В Концепции судебной реформы в Российской Федерации, одобренной постановлением Верховного Совета РСФСР 24 октября 1991 г.3, на основании обобщения мировой практики отмечается, что суд присяжных по сравнению с обычной формой судопроизводства обладает большей коллегиальностью и независимостью от узковедомственных соображений,
стимулирует состязательность уголовного процесса и имеет другие преимущества, уменьшающие риск судебных ошибок и злоупотреблений при осуществлении правосудия.
С учетом этих преимуществ предлагалось ввести суд с участием присяжных заседателей в Российской Федерации по делам о преступлениях, грозящих виновному лишением свободы на срок свыше одного года или более суровым наказанием.
При этом по делам о преступлениях, наказуемых смертной казнью, а также по некоторым другим, таким, как превышение власти, тяжкие преступления против личности, слушание дела перед присяжными заседателями предполагалось сделать обязательным.
В Концепцию судебной реформы в качестве одного из важнейших направлений судебной реформы рассматривается «признание права каждого лица на разбирательство его дела судом присяжных в случаях, установленных законом».
Положения Концепции судебной реформы нашли отражение в Декларации прав и свобод человека и гражданина4 и в Конституции РФ от 12 декабря 1993 г.5.
Так, в соответствии с ч. 4 ст. 123 Конституции РФ судопроизводство с участием присяжных осуществляется в случаях, предусмотренных федеральным законом. За обвиняемым в этих случаях признается право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей (ч. 2 ст. 47), причем исключительная мера
наказания — смертная казнь может быть назначена только при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей (ч. 2 ст. 20).
Это право провозглашено и в Декларации прав и свобод человека и гражданина: «Смертная казнь впредь до ее отмены может применяться в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления только по приговору суда с участием присяжных» (ст. 7).
Праву обвиняемого на рассмотрение его дела судом присяжных в предусмотренных законом случаях Конституция РФ придает настолько важное значение, что запрещает ограничивать это право человека и гражданина даже в условиях чрезвычайного положения (ч. 3 ст. 56).
И в Российской Империи, и в Российской Федерации противники суда присяжных его юридическую несостоятельность и общественную опасность видят в том, что он выносит слишком много оправдательных приговоров: в среднем оправдывается каждый пятый подсудимый, или 20 % их общего числа, тогда как в обычных судах — около 0, 5 %. Поэтому в наши дни, так же как и в прошлом веке в Российской империи, публицисты, следователи, прокуроры и ученые-юристы высказывают обеспокоенность тем, что суды присяжных своими милосердными, оправдательными приговорами, «жалея убийц и других опасных преступников, не жалеют потерпевших и общество».
Социальный смысл введения и функционирования в обществе суда присяжных наряду с обычной формой судопроизводства заключается в том, что по сложным делам об убийствах и других особо тяжких преступлениях, наказуемых смертной казнью, пожизненным лишением свободы или длительными сроками лишения свободы, суд присяжных выступает в качестве процессуального средства разрешения вопросов о фактической стороне, виновности в указанных нестандартных нравственно-конфликтных ситуациях.
Об этом значении суда присяжных, которое проявляется по конкретным уголовным делам, четко сказано в Концепции судебной реформы в Российской Федерации: «Известно, что за рубежом не более 3—7 % дел проходит через суды присяжных, но они существуют как гарантированная для всех возможность. И в этом есть глубокий смысл. Суд присяжных, как и всякое человеческое установление, имеет собственную область применения, вне которой он в лучшем случае бесполезен. Это не инструмент рутинной юстиции, оперирующей удовлетворяющим всех шаблоном.
Можно назвать несколько причин, по которым именно суд присяжных стал как бы знаменем судебной реформы, которая началась с идеи укрепления само-
стоятельности и независимости судебной власти.
Во-первых, в общественном сознании профессиональные судьи — чиновники, которые проводят государственную политику, защищают интересы государства, а не личности, и они в большей мере подвержены подкупу и влиянию. Противопоставить этому можно было только суд, который радикально отличался бы от существующей в нашей стране модели.
Во-вторых, появилось стремление дистанцироваться от той модели, которая как бы олицетворяла социалистическое правосудие, в том числе и с помощью внешних форм судопроизводства. На фоне действительно справедливой критики сложившейся системы правосудия суд присяжных казался едва ли не единственным «лекарством», способным излечить «больное» правосудие, которое страдало обвинительным уклоном, отсутствием состязательности, необеспеченностью прав личности.
В суде присяжных в противовес традиционному судопроизводству вводился принцип состязательности, суд освобождался от рудиментов обвинительной функции.
Отдельно ставился и решался вопрос о допустимости доказательств, что, без сомнения, способствовало законности всей процессуальной деятельности, не исключая и досудебные стадии.
В Конституции РФ обвиняемый наделен правом на рассмотрение его дела судом присяжных в основном в случаях, предусмотренных федеральным законом (ч. 2 ст. 47).
Один случай установлен непосредственно в Конституции РФ: если обвиняемому в особо тяжком преступлении против жизни грозит наказание в виде смертной казни (ст. 20). В данном случае суд присяжных расценивается как особая процессуальная гарантия справедливости при разрешении уголовных дел о преступлениях, караемых смертной казнью.
Суд присяжных определенным образом заострил внимание на следующих узловых вопросах правосудия, разрешение которых и в теории, и в законодательстве имеет принципиальное значение: каково содержание принципа состязательности; совместим ли он с активной ролью суда; должен ли суд устанавливать истину по уголовному делу или же он может ограничиться достижением формальной истины, т.е. определенного юридического результата, к которому он придет после юридического анализа представленных сторонами доказательств?
При всей бесспорной значимости принципа состязательности для осуществления правосудия он не может сам стать целью.
Он действует в системе принципов, в целом определяющих ту форму, которая наилучшим образом обеспечивала бы достижение целей правосудия.
Можно ли без ущерба для справедливого разрешения вопроса о виновности лица в совершении преступления исключить из законодательства требование всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, иначе говоря, требование установления объективной истины? От ответа на поставленный вопрос зависит, как будет определяться роль суда в доказывании.
Считается, что в последовательно состязательном процессе суд не должен по собственной инициативе собирать доказательства, что исследование обстоятельств дела должно ограничиваться доказательствами, представленными сторонами, и что действия, направленные на получение новых доказательств, суд может совершать только по ходатайствам сторон.
Такую позицию занял и Пленум Верховного суда РФ в постановлении «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей» № 23 от 22 ноября 2005 г.6.
Данное положение находится в определенном противоречии с требованием установления объективной истины в ходе производства по уголовному делу. Возникает своего рода альтернатива: или объективная истина, или состязательный процесс.
До сих пор требование всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела сформулировано так, что, по смыслу закона, на суд, прокурора, следователя, лицо, производящее дознание, в равной мере возлагается обязанность выявлять уличающие и оправдывающие обвиняемого, смягчающие и отягчающие его ответственность обстоятельства (ст. 20 УПК РФ).
Эта формулировка многократно критиковалась в литературе за то, что здесь закон обязывает суд совершать действия обвинительного характера, не соответствующие правовому положению суда в качестве органа правосудия.
Применительно к производству в суде присяжных в разделе десятом УПК РФ задача суда сформулирована иначе: суд, сохраняя объективность и беспристрастие, создает необходимые условия сторонам для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела (ст. 429 УПК РФ).
Следовательно, обеспечение всестороннего и полного исследования обстоятельств дела ставится в зависимость от активности сторон. Но предлагаемой формулировки недостаточно для понимания того, каким образом должен действовать суд, если одна из сторон недостаточно активна в выяснении всех обстоятельств дела.
При недостаточной активности одной из сторон существует риск упустить, не исследовать в суде какую-либо информацию. И суд может оказаться в таких
условиях, когда он будет вынужден принять решение при том, что какие-то обстоятельства, важные для дела, остались невыясненными и истина не была установлена. Надо ли говорить о справедливости подобного приговора?
Право суда в определенных случаях по собственной инициативе решить вопрос об истребовании новых доказательств прямо вытекает из задачи установления объективной истины по делу, т.е. из обязанности установить все фактические обстоятельства в полном соответствии с тем, как они имели место в действительности, что обусловлено ответственностью суда за принятое решение, необходимостью принять решение по внутреннему убеждению.
Если суду для того, чтобы убедиться в достоверности тех или иных доказательств, нужно провести конкретные процессуальные действия, он должен иметь право их произвести. Не следует суд ставить в зависимость от позиции стороны. Ответственный за правильное по существу решение дела, суд должен иметь право на самостоятельные действия по собиранию доказательств.
Существующей структуре уголовного судопроизводства, построенного по континентальному типу, когда досудебные стадии носят следственный (розыскной) характер и не могут нам дать действительного равноправия сторон в собирании доказательств, логично соответствует судопроизводство не с пассивным, а с активным судом.
Установление объективной истины не противоречит принципу состязательности, если последняя рассматривается как способ, средство установления истины и, в конечном счете, — справедливого разрешения дела по существу.
С требованием установления объективной истины совершенно не согласуется возможность сокращения судебного следствия при исследовании обстоятельств дела. В УПК РФ такое правило действует применительно к производству в суде присяжных (ч. 2 ст. 446). Оно связывается главным образом с признанием обвиняемым — вины.
Если подсудимый свою вину признает и данное признание у судьи не вызывает сомнений и не оспаривается ни одной из сторон, то можно с согласия всех участников процесса ограничиться исследованием лишь части доказательств либо отказаться от дальнейшего судебного следствия, исчерпав его показаниями подсудимого, признавшего свою вину.
Самое уязвимое место в производстве суда присяжных — это немотивированность вывода о виновности. Обвинительный приговор в части решения основного вопроса о виновности обосновывается ссылкой на вердикт присяжных с описанием всех обстоятельств дела,
как они установлены вердиктом.
Весь путь, каким присяжные пришли к выводу о виновности либо о невиновности подсудимого, остается неизвестным. Как они разрешили проблему противоречивых данных, какие доказательства признали достоверными и почему — узнать не представляется возможным, а, следовательно, и проверить обоснованность суждений присяжных. Отсюда невозможность обжаловать вердикт по мотиву его необоснованности.
Закон устанавливает контроль председательствующего судьи за обвинительным вердиктом присяжных. Судья может не согласиться с обвинительным вердиктом, если он придет к выводу о том, что имеются основания для постановления оправдательного приговора (ч. 3 ст. 459 УПК РФ).
Например, если судья признает, что по делу не установлено событие преступления либо не доказано участие подсудимого в совершении преступления, то, несмотря на утвердительные ответы присяжных по этим вопросам, он распускает коллегию присяжных заседателей и направляет дело на новое рассмотрение в ином составе суда.
Таким образом, судья отвергает вердикт, если он иначе, чем присяжные, оценивает доказательства по делу.
Уважение к вердикту присяжных, к их роли при осуществлении правосудия должно поддерживаться и с помощью соответствующих законодательных положений. Усмотрение судьи при его несогласии с вердиктом можно ограничить требованием обосновать или мотивировать свое несогласие.
По-видимому, было бы целесообразно, чтобы присяжные письменно излагали доводы, на основе которых они пришли к окончательным решениям. Это представляется особенно важным, когда решение принимается не единогласно, а большинством голосов с их небольшим перевесом, например, 7 против 5. Тогда судья мог бы обоснованно отвергнуть ошибочный вердикт и реальной стала бы проверка вердикта в вышестоящем суде.
Уважение мнения присяжных заседателей требует во всяком случае того, чтобы судья не просто не согласился с нашедшими отражение в вердикте коллегии присяжных оценкой доказательств и установленными на их основе фактами, а, ссылаясь на доводы присяжных, приведшие к ошибочным выводам, мог бы обоснованно не согласиться с вердиктом. Данное решение проблемы возможного ошибочного вердикта представляется более удачным.
Очень важная проблема — возможность рассмотрения с участием присяжных дел о преступлениях несовершеннолетних. Принимая во внимание рекомендации, содержащиеся в международных документах, в частности в Пекинских правилах7, необходимо отка-
заться от такой формы судопроизводства для несовершеннолетних по следующим основаниям.
Во-первых, суд присяжных предполагает проявление наибольшей гласности. При производстве по делам несовершеннолетних она неуместна и с точки зрения психологического самочувствия несовершеннолетнего во время судопроизводства, и с позиций возможности будущей ресоциализации личности.
По оценкам социальных психологов, гласное судопроизводство затрудняет в будущем процесс социальной адаптации подростка.
Во-вторых, форма производства по делам несовершеннолетних должна быть понятна для ее восприятия подростками и создавать возможность для их активного участия в процессе.
Слишком большое число судей (в нашем случае это 12 комплектных и присутствующие здесь же 2 запасных присяжных заседателя) может психологически восприниматься несовершеннолетним как «публичное судилище» и отразиться в его сознании так, словно все окружающие настроены против него, что затрудняет участие несовершеннолетнего в процессе, сковывает его активность, препятствует контактам в ходе допроса.
В-третьих, исчерпывающе полное выяснение обстоятельств, характеризующих личность несовершеннолетнего, составляет важнейшую особенность производства по делам несовершеннолетних. Ни на одном из этапов разрешения дела судом, в том числе на этапе решения вопроса о виновности, неприемлемы ограничения в исследовании указанных обстоятельств.
1 Мы разделяем суждения тех ученых, которые с 25.12.1991 г. для наименования государства предлагают использовать исключительно термин «Российская Федерация» (см. об этом, например: Галузо В.Н. Конституционно-правовой статус России: проблема именования государства // Вестник Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя. 2010. № 5. С. 119-123).
2 О разграничении терминов «суд присяжных заседателей» и «суд с участием присяжных заседателей» подробнее см.: Галу-зоВ.Н., ЯкуповР.Х. Уголовный процесс: Учебник. 7-е изд., пере-раб. М.: ТЕИС, 2013. С. 528-537.
3 См.: Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1991. № 44. Ст. 1435.
4 См.: Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1991. № 52. Ст. 1865.
5 См.: СЗ РФ. 2009. № 4. Ст. 445. О проблемах неоднократного официального опубликования Конституции РФ подробнее см.: ГалузоВ.Н. О проблемах совершенствования конституционного законодательства Российской Федерации и роли прокурора в этом // Вестник Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя. 2009. № 11. С. 60-63.
6 См.: РГ. 2005. 2 декабря.
7 См.: Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних, от 10 декабря 1985 г.
