CC BY
204
филологические Самарин Дмитрий Александрович
науки О КАТЕГОРИИ СОСТОЯНИЯ КАК ГИПОТЕТИЧЕСКОЙ ...
УДК 81'367.6
О КАТЕГОРИИ СОСТОЯНИЯ КАК ГИПОТЕТИЧЕСКОЙ ЧАСТИ РЕЧИ
© 2016
Самарин Дмитрий Александрович, кандидат филологических наук, доцент кафедры правового
обеспечения национальной безопасности Байкальский государственный университет (филиал), Якутск, Россия
Аннотация. В данной статье рассматривается проблема категории состояния в морфологической системе языка. Как часть речи категория состояния имплицитно присутствует в грамматических системах не только русского, но и других языков. В работе продемонстрировано, что данная категория разработана и наиболее хорошо изучена в российской лингвистической науке (она анализируется в трудах А.А. Шахматова, А.М. Пешковского, В.А. Богородицкого, Л.В. Щербы и других учёных). Именно Л.В. Щерба выдвинул предположение об автономном характере слов категории состояния в лексическом и грамматическом отношениях, фактически придав ей статус части речи. Данная категория обычно обозначается посредством безличных форм. Категория состояния также представлена в работах западных исследователей языка, например, Т. ван Дейка. Но, хотя слова категории состояния имеют значительное сходство с наречиями и именами прилагательными, установлено, что слова данной категории не совпадают с этими классами, а обладают признаками отдельной части речи.
Ключевые слова: грамматическая теория; часть речи; действие; состояние; слово; наречие; глагол; имя прилагательное; безличная форма; неизменяемость; синтаксис; предложение.
ABOUT THE CATEGORY OF STATE AS A HYPOTHETICAL PART OF SPEECH
© 2016
Samarin Dmitrii Aleksandrovich, candidate of philological sciences, associate professor of the department
of legal provision of national security Baikal State University (branch), Yakutsk, Russia
Abstract. In this article a problem of the category of state in the morphological system of the language is considered. As a part of speech the category of state is implicitly present in grammar systems not only of Russian, but of many other languages. In the paper has been demonstrated, that the given category was developed and most studied in the Russian linguistic science (it was analyzed in works of A.A. Shakhmatov, A.M. Peshkovsky, V.A. Bogoroditsky, L.V. Scherba and other scientists). It was L.V. Scherba, who made a supposition of an autonomous character of words of the category of state in lexical and grammatical relations, actually giving it a status of a part of speech. This category is usually denoted by impersonal forms. The category of state is also present in works of western language researchers, e.g., in those of T. Van Dijk. But although the words of the category of state possess a significant resemblance with adverbs and adjectives, it has been ascertained, that the words of this category do not coincide with these classes, and have features of a separate part of speech.
Keywords: grammatical theory; part of speech; action; state; word; adverb; verb; adjective; impersonal form; invariability; syntax; sentence.
Слова категории состояния представляют собой особый разряд слов, в некоторых грамматических теориях выделяемый в отдельную часть речи. В любом случае, это - молодая часть речи, обозначающая состояние живой природы и окружающего мира, отвечая на вопросы: Как? Каким образом? С этой стороны она должна совпасть с наречиями. В ряде учебников категория состояния и рассматривается как их особая группа - наречия состояния. Выделение разряда слов в позиции между именами и глаголами, выражающего состояние, в русской грамматике произошло в XIX в. Но проблема придания этому разряду статуса части речи наиболее остро встала в XX столетии.
Категория состояния присутствует в грамматических теориях многих российских учёных, но у многих исследователей она представлена скорее в имплицитном виде. Алексей Александрович Шахматов (1864-1920) в своей грамматической концепции сопоставлял действие с состоянием. В «Синтаксисе русского языка» он так разграничил части речи: «Знаменательные части речи означают субстанции, качества-свойства или действия-состояния (ср. существительные, прилагательные, глаголы, наречия); незнаменательные части речи означают отношения (местоимения, числительные, местоименные наречия)» [15, с. 421]. Само название выделенной им двойственной категории указывает на её глагольный характер. Слова, сейчас обозначаемые этой категорией (вроде холодно, жарко, жалко), он относил к наречиям бытия, состояния и глагольным.
Другой видный исследователь русского синтаксиса, Александр Матвеевич Пешковский (1878-1933) рассматривал глагол как выражение действия или состояния. Анализируя в «Русском синтаксисе в научном освещении» слова с оттенком сказуемости, он выделял следующую разновидность: «Слова, которые замечательны тем, что, не будучи наречиями, т. е. не обозначая признака, употребляются тем не менее только при глаголах,
и притом не при всяком глаголе, а почти исключительно при глаголе быть (нельзя было—нельзя будет, стыдно было — стыдно будет, богат был — богат будет, умна была—умна будет, жаль было — жаль будет) [12, с. 166]. Учёный обращал при этом внимание на возможность сочетания некоторых из этих слов с другими глаголами.
Казанский профессор Василий Алексеевич Богородицкий (1857-1941), рассматривая переходные и непереходные глаголы, подобно своим коллегам, предлагал называть их глаголами действия и глаголами состояния (внешне их различие состоит в наличии или отсутствии при глаголе винительного падежа). Слова же со значением состояния, он, очевидно, соотносил с разрядами имён прилагательных и наречий. В «Общем курсе русской грамматики» он писал: «Напр.: близко, скоро, рано (очевидно, производящее прилагательное получило, уже по обособлении от него данного наречия, дальнейшее суффиксальное распространение посредством второго „н" —„ранний"), словно (это наречие уже уклонилось в своём значении от производящего прилагательного, которое теперь не встречается в простом виде, а только в сложении — „условный", „многословный"), просто (наречие встречается и с изменённым значением, напр.: „просто беда", „просто замучился", в смысле — „совсем, совершенно"); можно, нужно, должно, надобно (эти наречия получили уже значение глагольности вследствие того, что их всегда сопровождает или подразумевается при них глагол „быть", напр. можно || можно было || можно будет; поэтому языковое чутьё относит эти наречия в одну категорию с безличными глаголами — надлежит, следует, подобает); начисто, набело» [2, с. 273-274]. Сейчас безличные формы именного происхождения (можно, нужно и т.п.) фактически ощущаются как глаголы или глагольные частицы. Много позже В. Ю. Абрамова подчёркивала, что, если личный глагол применяется в функции безличного, то он может потерять способность употребления в буду-
Самарин Дмитрий Александрович (рштжт^кт
О КАТЕГОРИИ СОСТОЯНИЯ КАК ГИПОТЕТИЧЕСКОЙ ... науки
щем времени, превратившись в категорию состояния [1, с. 156]. Соответственно, как и А. М. Пешковский, В. А. Богородицкий связывал рассматриваемую категорию с глаголами.
Вопрос о лексико-грамматической автономности слов категории состояния был впервые поставлен Львом Владимировичем Щербой (1880-1944), главой Ленинградской фонологической школы (далее - ЛФШ). Учёный отнёс к данной категории неизменяемые слова, несводимые к другим разрядам и означающие никому и ничему не приписываемое состояние в безличной форме. Из-за неизменяемости оно и отличалось от состояния, представляемого как действие. В статье «О частях речи в русском языке» исследователь привёл его характерные примеры: «Нельзя (в одном из значений) / запрещается; можно (в одном из значений) / позволяется; становится холодно / холодает; становится темно / темнеет; морозно / морозит и т.д. (таких параллелей, однако, не так много)» [16, с. 90]. Формальными признаками этой категории Л. В. Щерба считал неизменяемость (в отличие от имён прилагательных и глаголов) и употребление со связкой (в отличие от наречий). Тем не менее, он не был уверен в её абсолютной убедительности в русском языке. Но, несмотря на сомнения, учёный сводил к ней такие слова, как я готов; я должен; я рад / радуюсь; я способен («я в состоянии») / могу; я болен / болею; я намерен /намереваюсь. Глагол «быть» Л. В. Щерба рассматривал как связку, а не существительный глагол. Именно по этой причине ленинградский исследователь считал неправомерным признавать наречиями слова типа навеселе, наготове [13, с. 154]. Если придерживаться подобной интерпретации Л. В. Щербы, замечала Н. В. Патроева, то в сфере морфологии термин «категория», действительно, окажется тождественным понятию «часть речи» [11, с. 56]. Однако бесспорно, что без выделения вышеозначенной категории слова, несводимые к категории наречий, остались бы фактически не у дел, т.е. за пределами частеречной классификации.
Как часть речи категорию состояния выделял и учившийся у Л. В. Щербы Виктор Владимирович Виноградов (1895-1969). О её происхождении он рассуждал в книге «Русский язык. Грамматическое учение о слове»: «Изменения в строе русского языка, связанные с историей связки (так называемого «вспомогательного» глагола), привели к образованию особой части речи — к а т е г о р и и с о с т о я н и я. Эта часть речи возникла на основе грамматического преобразования целого ряда форм, которые стали употребляться исключительно или преимущественно в роли присвязочного предиката» [3, с. 44]. Исследователь связывал эту категорию с предикативными наречиями, обособившимися от имён прилагательных (рад, горазд) и существительных (нельзя, пора). Н. А. Сырникова, рассмотрев теорию В. В. Виноградова, отмечала что с глаголами-связками в русском языке употребляются и части речи, не характеризующиеся в лингвистической традиции глагольными категориями [14, с. 215]. Следовательно, сами слова категории состояния не могут выражать всех глагольных значений: времени, наклонения и вида. В концепции В. В. Виноградова категория состояния носит характер неокончательной оформленности.
Юрий Сергеевич Маслов (1914-1990), называвший Л. В. Щербу одним из своих учителей, высоко ценил формулировку им новой части речи, сам используя эту категорию. В статье «О категории состояния в болгарском языке» учёный писал: «После того как Л. В. Щерба выделил в русском языке в качестве отдельной части речи категорию состояния, постепенно и в других языках стали, как известно, обращать внимание на аналогичные разряды слов» [8, с. 172]. Тем самым Ю. С. Маслов подчеркнул первопроходство ЛФШ в этом вопросе.
Ситуация вокруг новой категории в 40-50-х гг. XX в. в СССР была спорной. В поддержку категории состояния как части речи выступили В.В. Виноградов, Е.М. 82
Галкина-Федорук, А.В. Исаченко, И.И. Мещанинов, Н.С. Поспелов и их сторонники. Им противостояли А.Б. Шапиро, О.К. Балиашвили другие учёные. С течением времени категория состояния обретала как новых сторонников, так и противников. Интерес к ней не спадает и у современных российских учёных.
Категория состояния представляет собой объект исследований не только в российской лингвистике. Например, Н. М. Раевска назвала сочетание с глаголом другой части речи неглагольным предикативом (стати-вом). В книге «Modern English Grammar» она обращала внимание на происхождение большей части предикативных прилагательных от предложных фраз: «abloom < in bloom, aboil < on the boil, afire < on fire; другие восходят к причастным формам (aghast (agast, agasted < причастие II от agasten - «ужасать»), afraid < древнее причастие II от affray) [17, p. 167]. По её мнению, Л. В. Щерба очень удачно назвал «категорией состояния» класс слов из данных функциональных единиц. Наибольший интерес эта категория закономерно вызвала у славистов.
Категория состояния имеет как теоретическое, так и практическое значение. Она позволяет обнаружить специфические черты русского языка, с одной стороны, и русистики - с другой. В книге «Основы теории синтаксиса» Юрий Анатольевич Левицкий по этому поводу замечал: «Последние заключаются в активном нежелании проводить аналогии с иными европейскими языками, хотя тот же Л. В. Щерба неоднократно подчёркивал важность межъязыковых сопоставлений при решении спорных вопросов синтаксиса» [7, с. 182]. Но в случае таких сопоставлений английским и немецким предложениям типа It is damp, Es ist naß в русском языке соответствовало бы предложение Оно есть сыро. Исходя из этой точки зрения, слова тепло, жарко, сыро и т.п. в современном русском языке - не наречия, а краткие формы имён прилагательных, причём употребляемые в функции предикатива, а не сказуемого.
Е. В. Милетова замечала, что в зарубежной лингвистике до сих пор нет систематических исследований слов категории состояния с лексико-грамматическим значением, функциональными чертами и морфологическим строем. В статье о проблеме статуса слов категории состояния она подчеркнула: «Хотя О. Есперсен, Э. Крейзинга, О. Керм, Г. Поутсма, отмечая семантические, функциональные и морфологические особенности данных слов, рассматривают их в системе имени прилагательного, функция препозитивного определения им не присуща» [9, с. 179]. Исследованием категории состояния занимались также З. Вендлер и У. Чейф. Но можно считать, что в этой сфере превалируют отечественные разработки.
Термины, соотносимые с категорией состояния, имеются и в лингвистической концепции нидерландского учёного-лингвиста Тёна Адриануса ван Дейка. В книге «Текст и контекст. Исследования по семантикам и прагматикам дискурса» он указывал: «Важен, как бы то ни было, тот факт, что лишь на часть лиц, качеств и отношений, характеризующих некоторое состояние, событие или действие дискурсом делается эксплицитная отсылка» [18, p. 97]. Термином «дискурс» Т. А. ван Дейк, соответственно, обозначал не только речь, но и определённую сферу (ситуацию) общения.
В отношении немецкого языка Н. С. Жукова в статье «Глагольная подсистема немецкого языка в различные периоды его развития» подчёркивала: «Конструкции с wesan, которые часто встречаются в древних памятниках, представляют собой, как правило, предикативное употребление партиципа в функции определения со значением состояния как результата какого-либо действия» [5, с. 13]. По мнению Л. В. Генераловой, выражение состояния в основном строится на одних и тех же моделях предложения. Насчёт этой категории в она отмечала: «В немецком языке имеется богатый фонд лексических и грамматических средств для выражения предиката Балтийский гуманитарный журнал. 2016. Т. 5. № 2(15)
филологические науки
Самарин Дмитрий Александрович О КАТЕГОРИИ СОСТОЯНИЯ КАК ГИПОТЕТИЧЕСКОЙ ...
состояния» [4, с. 75]. В их число включаются возвратное местоимение sich, залог Stativ, безличные глаголы, конструкция «sein + имя прилагательное», внутренняя флексия и иные средства.
Появление категории состояния в английском языке Б. А. Ильиш соотносил со среднеанглийским периодом. В «Истории английского языка» он писал: «В раннено-воанглийском, в текстах Шекспира, мы находим эту категорию уже в значительно более развитом состоянии» [6, с. 346]. Эта эпоха ознаменовалась появлением новых слов со времени Дж. Чосера. Следуя за Б. А. Ильишом, А. В. Павлова указывала: «Характерным показателем слов категории состояния является префикс a-» [10, с. 128]. Другие учёные относят к данной категории также выражения типа it is cold, it is early и т.п.
Вопрос о месте категории состояния в системе частей речи до сих пор остаётся открытым. Но необходимость учёта данной категории в грамматике осознаётся и российскими, и зарубежными учёными. Несомненный приоритет в исследовании слов, обозначающих состояние, принадлежит представителям отечественной лингвистики. Несмотря на отсутствие отчётливого статуса, категория состояния, хотя иногда и имплицитно, проявляется в грамматических системах многих языков.
гической характеристики слов категории состояния // Альманах современной науки и образования. Тамбов: Грамота, 2012. № 2 (9): в 3-х ч. Ч. III. C. 215-217.
15. Шахматов А. А. Синтаксис русского языка / В ступ, статья д-ра филол. наук, проф. Е. В. Клобукова; редакция и комментарии проф. Е. С. Истриной. 3-е изд. М.: Эдиториал УРСС, 2001. 624 с.
16. Щерба Л. В. О частях речи в русском языке // Языковая система и речевая деятельность. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2004. С. 77-100.
17. Rayevska N. M. Modern English Grammar. Kiev: Vysca Scola Publishers, 1976. 304 p.
18. Van Dijk T. A. Text and context. Explorations in the semantics and pragmatics of discourse. London and New York: Longmans, 1977. Pp. xvii+261.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Абрамова В. Ю. О семантическом способе образования глагольной лексики // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 2: Языкознание. 2012. № 2. С. 154-156.
2. Богородицкий В. А. Общий курс русской грамматики: (Из университетских чтений) / Вступ. ст. В. К. Журавлёва, И. В. Журавлёва. Изд. 7-е. М.: Едиториал УРСС, 2011. 576 с. (Лингвистическое наследие XX века.)
3. Виноградов В. В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / Под. ред. Г. А. Золотовой. 4-е изд. М.: Рус. яз., 2001. 720 с.
4. Генералова Л. М. Категория состояния и средства ее выражения в немецком языке // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2012. № 11. Т. 75. С. 74-77.
5. Жукова Н. С. Глагольная подсистема немецкого языка в различные периоды его развития // Вестник Томского государственного педагогического университета. 2005. № 4 (48). С. 10-15.
6. Ильиш Б. А. История английского языка. М.: Издательство «Высшая школа», 1968. 420 с.
7. Левицкий Ю. А. Основы теории синтаксиса: учебное пособие. Изд. 3-е, испр. и доп. М.: КомКнига, 2005. 368 с.
8. Маслов Ю. С. О категории состояния в болгарском языке // Теория языка, методы его исследования и преподавания: хрестоматия. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1981. С. 172-177.
9. Милетова Е. В. О проблеме определения лингвистического статуса слов категории состояния в отечественной и зарубежной литературе (на примере русского и английского языков // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2008. № 69. С. 177-181.
10. Павлова А. В. Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 24 (315). Филология. Искусствоведение. Вып. 82. С. 128-130.
11. Патроева Н. В. К проблеме синтаксических категорий в грамматической системе русского языка // Язык и культура. 2013. № 1 (21). С. 54-62.
12. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. 8-е изд., доп. М.: Языки славянской культуры, 2001. 544 с. разд. паг.
13. Самарин Д. А. Методологические особенности концепции активной грамматики Льва Владимировича Щербы: дисс. ... к. филол. н. Иркутск: Иркутский государственный лингвистический университет, 2010. 212 с.
14. Сырникова Н. А. Спорные вопросы морфоло-
