CC BY
150
UNIVERSUM:
ЭКОНОМИКА И ЮРИСПРУДЕНЦИЯ
• 7universum.com
НОВЫЕ ФОРМАТЫ И УСЛОВИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА
ДЛЯ РОССИИ
Щербина Николай Григорьевич
канд. юрид. наук, старший научный сотрудник, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин, Владивостокский филиал Российской таможенной академии,
РФ, г Владивосток E-mail: Shch951 @mail. ru
NEW FORMS AND CONDITIONS
OF THE INTERNATIONAL ECONOMIC COOPERATION FOR RUSSIA
Evgenia Shcherbina
Candidate of Law, Associate Professor, Head of the Department of Criminal Law Disciplines, Vladivostok Branch of the Russian Customs Academy,
Russia, Vladivostok
Nikolai Shcherbina
Candidate of Law, Senior research scientist, Professor of the Department of Criminal Law Disciplines, Vladivostok Branch of the Russian ^stoms Academy,
Russia, Vladivostok
АННОТАЦИЯ
Заключительный документ российского саммита G20 2013 г. и дальнейшие события возвращают нас к вопросу участия России в деятельности ВТО, ОЭСР,
Щербина Евгения Михайловна
канд. юрид. наук, доцент,
заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин, Владивостокский филиал Российской таможенной академии,
РФ, г. Владивосток E-mail: Shch951 @mail.ru
Щербина Е.М., Щербина Н.Г. Новые форматы и условия международного экономического сотрудничества для России // Universum: Экономика и юриспруденция : электрон. научн. журн. 2015. № 7(18) . URL: http://7universum.com/ru/economy/archive/item/2315
G20 и других международных структур в сфере международного экономического сотрудничества. Россия использует БРИКС, СНГ, ШОС и двусторонние инструменты для усиления и развития экономических отношений с Китаем и другими крупными развивающимися рынками, чтобы закрепить их растущую роль в международных экономических организациях и в регулировании мировой экономики в целом.
ABSTRACT
The final document of the Russian G20 summit in 2013 and further events return us to the issue of the Russian participation in activity of WTO, OECD, G20 and other international structures in the sphere of economic cooperation. BRICS, CIS, SOC and bilateral agreements are used by Russia to strengthen and develop economic relations with China and other large developing markets to fix their growing role in international organizations and in regulating world economic relations.
Ключевые слова: международное экономическое сотрудничество,
международное право, санкции, ответственность, организация, отношения.
Keywords: international economic cooperation, international law, sanctions, responsibility, organization, relations.
Итоговый документ успешно проведённого в 2013 г. российского саммита G20, определяющий конкретные шаги государств-участников на национальном и на коллективном уровне для обеспечения дальнейшего сбалансированного развития мировой экономики, и последующее развитие событий заставляют нас вернуться к вопросам участия России в деятельности ВТО, ОЭСР, G20 и иных международных структур в сфере международного экономического сотрудничества. Хоть саммит «двадцатки» и неформальный форум крупнейших экономик мира и действует всего лишь с 2009 г., поскольку создан во время мирового финансово-экономического кризиса и в целях обсуждения необходимых мер для предотвращения и преодоления таких кризисов, он уже
заслуженно признаётся в качестве одного из самых действенных глобальных механизмов координации макроэкономической политики. И это особенно важно в обстановке, когда США и их близкие союзники сознательно стремятся отодвинуть на второй план ООН, органы и организации её системы в ходе реализации своих геополитических интересов, хотя эта универсальная система и создавалась с их участием для обустройства долговременного послевоенного мира и эффективного решения глобальных и региональных финансовых и экономических проблем, порождённых мировой войной.
Если на седьмом саммите в 2012 г. в Мексике главным итогом стало общее решение о выделении 450 миллиардов долларов в резервы МВФ для преодоления последствий экономического кризиса, то на российском восьмом саммите было больше критики МВФ и предложений по его реформированию и изменению системы квот в пользу развивающихся стран и стран-участниц БРИКС, на которые приходится всего 14,7 % квот, что явно не соответствует их растущей роли в мировой экономике. К этому моменту Россия уже успешно наладила двусторонние экономические отношения с КНР и другими ведущими экономическими державами, динамично реализует проекты многостороннего экономического взаимодействия в рамках Таможенного союза, СНГ, ШОС и ЕврАзЭС, инициировала создание мощных банков развития в ЕврАзЭС и БРИКС, завершила присоединение к ВТО и завершает переговоры о присоединении к ОЭСР. Поэтому вполне логично, что за время своего председательства на данном саммите Россия смогла не только хорошо подготовиться к его проведению, но и сформулировать с учётом своих интересов пути и приоритеты дальнейшего развития мировой экономики, которые нашли отражение в итоговом документе:
• поощрение инвестиций;
• стимулирование экономического роста и создания рабочих мест;
• повышение доверия на рынках.
Наблюдая за текущими событиями и за дружеской встречей лидеров России и КНР, европейские журналисты уже заговорили о «российско-
китайской великой стене», очевидно, имея в виду, что эти страны чётко осознают свои национальные интересы и готовы руководствоваться ими, не желая слепо следовать в русле эгоистичной американской политики в рамках имеющихся международных структур. Более того, развивая это образное сравнение, стоило бы добавить, что великая стена российско-китайских экономических отношений укрепляется и будет укрепляться за счёт «кирпичей» БРИКС. Чтобы это сокращение действительно означало «кирпичи, кирпичики», а создаваемое межрегиональное объединение имело необходимую силу, твёрдость и полноту, стоит в данную аббревиатуру добавить букву «К», означающую Республику Корея, и пригласить для полноценного участия в объединении данного партнёра, сотрудничество с которым имеет критическое значение для всестороннего развития восточной России и для совместного продвижения в таких сложных и высокотехнологичных отраслях, как автомобилестроение, судостроение и судоремонт, переработка леса и морепродуктов, развитие средств связи, медицины и фармацевтики. Уже ставшее традиционным многолетнее торгово-экономическое сотрудничество наших стран показывает тесную взаимосвязь и взаимную дополняемость наших рынков и экономик, привлекательность для российских потребителей корейских товаров, особенно бытовой техники, различных автомобилей и средств связи. Участие такого мощного партнёра в обновлённом объединении БРИКС (BRICKS) означало бы заметное укрепление его азиатской части и дальнейшее закрепление центра его тяжести в АТР, в ведущем экономическом регионе мира. Это предполагает и дальнейшее активное использование таких международных инструментов региона, как АТЭС, АСЕАН и др., а также активную производственную кооперацию стран бассейна Японского моря. Реализация существующих проектов по прокладке транскорейской магистрали и газопровода дополнит формирование необходимой для этого инфраструктуры. Необходимые политические и организационно-правовые условия могут быть созданы в ходе официальных двусторонних отношений России и Республики Корея, где важной составной
частью является обсуждение возможностей двустороннего взаимодействия наших стран в рамках международных организаций.
Кроме этого, для увязывания перспективного глобального и регионального экономического сотрудничества с текущими планами социальноэкономического развития восточной России нам надо грамотно выстраивать межрегиональное экономическое сотрудничество с приграничными регионами соседних стран, более эффективно использовать Тихоокеанский национальный комитет России и другие подобные структуры, размещая их или их отделения в дальневосточных центрах. Также необходимо создать во Владивостоке филиал московского Центра международной торговли с региональной электронной биржей и построить подготовку специалистов по мировой экономике и международному экономическому праву в ДВФУ и в других ведущих дальневосточных и сибирских вузах так, чтобы эти специалисты помогали регионам и бизнесу работать в условиях применения и учёта стандартов ВТО, ОЭСР, АТЭС и с учётом ориентации внешнеэкономической деятельности страны на ускоренное комплексное развитие восточной России.
Итоговый документ петербургского саммита G20 содержит конкретные шаги по обеспечению устойчивого и сбалансированного развития мировой экономики, определяет набор действий, которые должны предпринять страны-участницы как на национальном уровне, так и коллективно, в рамках существующих международных структур. Ряд положений Санкт-Петербургской декларации лидеров «Группы двадцати» был подготовлен и принят в сотрудничестве с ВТО и ОЭСР, и, очевидно, успех их реализации будет во многом зависеть от сотрудничества стран с этими организациями и от учёта их деятельности по борьбе с уклонением от налогов, по развитию мировой торговли и трансграничных инвестиций. В то же время необходимо учитывать, что создание в ОЭСР в 1976 г. Комитета по международным инвестициям и транснациональным корпорациям и подписание в 1976 г. разработанного в ОЭСР Соглашения о ТНК не просто заложили международные стандарты регулирования отношений ТНК с принимающими
инвестиции странами, но и явились ответом большого капитала на принятие в 1974 г. на VI специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН Декларации об установлении нового международного экономического порядка и Программы действий по установлению нового международного экономического порядка (Резолюция 3201 (S-VI) от 01.05.1974 г.), отражающих интересы развивающихся государств, составляющих явное большинство в ООН и в мировом сообществе. То есть каждая страна, желающая присоединиться к ОЭСР и участвовать в реализации решений G20 по вопросам макроэкономической политики, должна чётко представлять себе существование двух разных больших блоков положений международного права: и т. н. «мягкого международного права» (резолюций, деклараций и иных авторитетных рекомендаций), и двух противоположных тенденций в международной экономической политике — для безошибочного определения позиций своих органов и компаний по вопросам регулирования деятельности иностранных инвесторов в своей стране и своих инвестиций за рубежом.
Вопросы ответственности в международном праве и, соответственно, мер ответственности непосредственно связаны с вопросами эффективности норм самого международного права. В прежние времена простые умы, сомневаясь в эффективном действии международно-правовых норм на общественные отношения, пришли на Западе к простой формуле: «Нет полицейского — нет и права», но международная жизнь постоянно давала повод сомневаться в универсальности данной формулы. И действительно, трудно сомневаться в том, что созданная государствами-победителями ООН обеспечила эффективное наказание военных преступников и заложила основы послевоенного мирового устройства, что Всемирная организация здравоохранения вместе с государствами-членами справилась с рядом таких распространённых опасных заболеваний, как оспа, и предотвратила ряд эпидемий и эпизоотий и что международное право развивалось в качестве самостоятельной системы норм и принципов, регулирующих отношения субъектов международного права и, прежде всего, государств — суверенных
и юридически равных субъектов, действующих, как правило, добросовестно и способных совместно вырабатывать общие правила поведения на мировой арене и наделять полномочиями совместно создаваемые универсальные, региональные и двусторонние механизмы осуществления международного сотрудничества.
В процессе этого нормотворчества государства определяют набор и порядок применения мер ответственности за нарушение установленных правил, в том числе:
• наделяют ООН в лице Совета Безопасности в целях обеспечения мира и безопасности во всём мире правом отправления ряда полномочий принудительного характера в отношении членов ООН и государств, не являющихся членами ООН;
• уполномочивают государства принимать индивидуальные и коллективные меры самообороны в отношении государства-агрессора в целях принуждения его к миру;
• признают по конкретным ситуациям наднациональность в международном праве как способ единообразного регулирования определённых отношений государств, заключивших для этого между собой соответствующее соглашение, то есть не в качестве права сильного, а в качестве объединительной тенденции, когда принудительные или обязывающие меры не выходят за пределы сферы влияния государств или созданных ими объединений. Примеры такой наднациональности присутствуют в таких конфедеративных и интеграционных объединениях, как Бенилюкс, Евросоюз, Международная организация гражданской авиации (ИКАО), Международная организация по морскому дну и др. И когда отдельные государства выходят за пределы указанных рамок и присваивают себе полномочия применять какие-либо санкции к другим государствам, это прямое нарушение императивных универсальных принципов международного права — принципа суверенного равенства государств и принципа сотрудничества, который сводится к обязанности каждого государства
при возникновении каких-либо противоречий или споров продолжать сотрудничество и обращаться для решения разногласий к процедурам и механизмам разрешения споров, установленных международным правом, в том числе к непосредственным переговорам с государством-партнёром.
Тем не менее все мы являемся свидетелями прямого применения США и странами Евросоюза т. н. «санкций» к России и её ответных мер в целях защиты своей экономики и потребительского рынка. При этом многим ясно, что настоящей причиной применения санкций является не Крым и не гражданская война на юго-востоке Украины, а само существование независимой России, отстаивающей свои национальные интересы и выступающей против возрождения права силы в международных отношениях. Напрашивается вывод, что эти враждебные действия Запада, сопровождающиеся воинственными заявлениями о необходимости размещения ракет и иного вооружения в Восточной Европе, нужно называть не санкциями, а мерами политического и экономического давления в отношении России, к тому же противоречащими международному праву мерами давления. И основываются такие меры на наивной, но прочной вере американцев и их лидеров в исключительность своей нации, своей страны как главного гаранта утверждения демократических ценностей во всём мире, что объективно ведёт США к роли международного жандарма и приводит к росту опасных международных конфликтов во многих районах земного шара.
При этом происходит опасная политизация данной сферы отношений, как и во времена Советского Союза, когда для его сдерживания применялись меры и контрмеры, в основе которых лежали чисто политические мотивы, на что, в частности, обращал внимание В.М. Шумилов: «Указанные виды контрмер особенно активно применялись во время противостояния в международной системе двух блоков государств, различавшихся своим внутренним социально-экономическим строем. Зачастую применение этих мер выходило за рамки правомерных и соразмерных вменяемым
правонарушениям» [2, с. 335].
Следует отметить, что отстаивание Россией своих интересов происходит в атмосфере чудовищной лжи и извращения фактов в западных СМИ и в выступлениях политиков, а широкий разброс мнений по вопросам ответственности и санкций во многом объясняется неточным или неправильным толкованием соответствующих понятий, сложившихся в данной части международного права и в международных отношениях.
В июле 2014 г. на заседании Совета безопасности РФ Президент Путин заявил, что прямой угрозы суверенитету и территориальной целостности России нет, поскольку существует стратегический баланс сил в мире. «Украинский кризис провоцирует западные страны на язык ультиматумов и санкций, однако Москва исходит из того, что проблемы должны решаться путём диалога. Сегодня в мире всё чаще звучит язык ультиматумов и санкций, а само понятие государственного суверенитета размывается, неугодные режимы, страны, которые проводят независимую политику или просто стоят на пути чьих-то интересов, дестабилизируются. Для этого идут в ход т. н. «цветные революции», а если называть вещи своими именами, государственные перевороты» [1].
Необходимо отметить, что с достижением хоть какого-то перемирия на востоке Украины западные страны продолжали объявлять санкции, потом их обнародование и вступление в силу откладывалось, и следовали намёки, что санкции могут быть сняты при благоприятном развитии событий и должном поведении России, то есть реализация концепции «управляемого хаоса», ставшей основой идеологии США в последнее время, привела к растерянности даже в стане инициаторов санкций и нового витка напряжённости.
Представляется, что серьёзной ошибкой было бы поддаться санкционному давлению и встать на путь уступок и отказа от части национальных интересов. РФ и в период санкций сохраняет стабильность основных макроэкономических показателей и продолжает реализацию крупнейших в мире инвестиционных проектов, оказывает экономическую помощь дружественным странам и бросает
вызов опасной эпидемии в западной Африке, содействует развитию атомной энергетики во всех регионах мира и обустраивает для пользования Северный морской путь, доставляет на МКС астронавтов США и всячески показывает готовность к продолжению взаимовыгодного экономического и политического международного сотрудничества в рамках самых различных универсальных и региональных структур, основанного на императивных нормах и принципах общего международного права. Однако это не мешает США и их европейским союзникам обсуждать дальнейшие возможные санкции против России, вытеснять её из G7 и планировать размещение тяжёлых вооружений в восточной Европе. Логично было бы не только осуществлять адекватные ответные меры против вводящих санкции стран, но и использовать традиционные средства международного права и механизм разрешения споров ВТО для прямого обвинения США и их союзников в нарушении общепризнанных норм и принципов международного права, в том числе права международной торговли и внутреннего права ВТО.
Список литературы:
1. Путин В.В. Выступление на заседании Совета безопасности РФ июль 2014 года / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: URL: www.rg.ru/2014/07/22/sankcii-site.html (дата обращения: 04.09.2014).
2. Шумилов В.М. Международное экономическое право. — М.: ООО Издательско-Консалтинговая Компания «ДеКа», 2002. — 335 с.
