CC BY
157
НОВАЯ ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ ВОКРУГ АФГАНИСТАНА И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА НАЦИОНАЛЬНУЮ БЕЗОПАСНОСТЬ
ИРАНА
Мухаммад ДАРХОР
доктор наук (политическая география), сотрудник научно-исследовательского отделения Университета имама Хуссейна (Тегеран, Иран)
Алиреза САЛЕХИ
магистр гуманитарных наук по специальности «региональные исследования», Школа международных отношений при Министерстве иностранных дел
(Тегеран, Иран)
АННОТАЦИЯ
Военная интервенция в Афганистан, последовавшая за нападением террористов «Аль-Каиды» 11 сентября 2001 года, дала американским политикам шанс попытаться воплотить в жизнь их давнюю мечту об однополярном мире, который академические авторы вроде Ф. Фукуямы стали предрекать после распада Советского Союза и крушения биполярного мира. Фукуяма, как и многие другие пишущие на эту тему, был убежден, что американские либеральные идеи будут приняты повсеместно и мир постепенно придет к полному доминированию Соединенных Штатов.
Но позиции и взгляды «Аль-Каиды» и «Талибана» в сочетании со стратегическим положением Афганистана никак не способствовали достижению этих целей. С другой стороны, контроль над Афганистаном можно было бы использовать как инструмент давления на Россию, Иран, Китай и Индию. Заслужи-
вающие всяческого осуждения действия «Талибана»: нарушения им основных прав человека, прав женщин, наркоторговля и т.п. — могли помочь Соединенным Штатам оправдать их присутствие в Афганистане и представить себя в роли защитника прав человека.
Интервенция в Афганистан началась еще в 2001 году, тем не менее и через 13 с лишним лет война, несмотря на первоначальные победы, все еще не закончилась и оккупация страны продолжается, ведь за это время в Вашингтоне успела смениться администрация. Результатом этого стала возникшая в регионе новая геополитическая ситуация. Ее отличительные черты — присутствие войск НАТО, частично, но далеко не полностью подавленная активность военных формирований «Талибана» и нарастание угроз для безопасности в Иране и Пакистане. В самом же Афганистане в это время на смену военным силам моджахедов приходят технократы.
/Г
л
V
КЛЮЧЕВЫЕ Иран, США, геополитика, национальная безопасность, СЛОВА: Афганистан, НАТО.
Введение
После того как в 1980-х годах Афганистан подвергся советской военной интервенции, Соединенные Штаты обратили на этот регион более пристальное внимание и решили превратить раздираемую войной страну во Вьетнам для СССР. С этой целью они стали поддерживать моджахедов в их борьбе с советскими войсками, предоставляя им финансовую помощь и снабжая современным оружием.
Однако с выводом советских войск из Афганистана место, отводимое ему в американской внешней политике, изменилось и он выпал из числа ее приоритетов. Это, в свою очередь, дало возможность традиционным региональным игрокам — Ирану и Пакистану — усилить влияние на развитие событий в стране. С падением коммунистического режима Наджибуллы в 1992 году и установлением правления моджахедов важнейшим игроком в Афганистане стал Иран. Однако подъем движения талибов, который в конечном счете привел к падению Кабула в 1994 году, передал роль важнейшего игрока на афганском поле Пакистану.
Долгое время международное сообщество не обращало особого внимания на жестокости «Талибана» и нарушения прав человека, прежде всего женщин и национальных и религиозных меньшинств. И только после событий 11 сентября 2001 года, поставивших под угрозу национальную безопасность США, к борьбе с режимом талибов стали относиться серьезно, что и привело к свержению власти «Талибана» и оккупации Афганистана.
Хотя Иран сделал немало полезного для сдерживания «Талибана», непосредственное присутствие США в Афганистане и оккупация страны в корне изменили традиционную геополитическую ситуацию в регионе и стали ощущаться как угроза национальной безопасности Ирана, особенно на его восточных границах. Это вызвало у Исламской Республики Иран (ИРИ) новые опасения за свою безопасность.
Метод исследования
Метод предлагаемого исследования — дескриптивно-аналитический. В качестве источников информации использовались опубликованные книги и статьи в научных журналах, а также беседы с ответственными работниками государственного аппарата.
Основной вопрос исследования
Как новая геополитическая ситуация, сложившаяся после 11 сентября 2001 года, отразилась на национальной безопасности Ирана?
Исследовательская гипотеза
С точки зрения национальной безопасности Ирана отдельные элементы новой геополитической ситуации в Афганистане и вокруг него — например частичная стабилизация обста-
новки в стране и активное противодействие «Талибану» — открывают перед Ираном новые перспективы и возможности; другие же ее элементы, в частности рост производства опиумного мака и вооруженный мятеж, породили новые угрозы; некоторые элементы сложившейся ситуации, например присутствие Соединенных Штатов, имеют двойственный эффект.
Концептуальные рамки: переосмысление понятия национальной безопасности
В политической науке концепция национальной безопасности выступает как чисто прикладная. Поскольку правительства легко могут ею злоупотреблять, применяя данную концепцию сугубо инструментально, для легитимации тех или иных своих действий, — использование понятия национальной безопасности всегда сопряжено с множеством двусмысленностей. Из-за этой своей легитимирующей функции уже само определение данного понятия неизбежно оказывается весьма неопределенным. Например, чтобы сделать его как можно более понятным для широкой аудитории, его можно свести к наличию или отсутствию угроз для госу-дарства1. Пример такого толкования дает доктрина национальной безопасности США, в рамках которой бывший президент Соединенных Штатов Дж. Буш переформулировал концепцию защиты национальной безопасности: если прежде эта концепция предусматривала применение разного рода мер сдерживания, то теперь защита национальной безопасности предусматривает и превентивную войну. В этой превентивной войне каждый шаг является реакцией на непосредственную угрозу, и, таким образом, понятие национальной безопасности сводится к отсутствию угроз для государства.
Попытки определить понятие национальной безопасности восходят к временам, когда формировалась концепция нации-государства, и с тех пор предлагалось множество таких определений. Среди них есть как достаточно простые определения, например толкование Дж. Мор-нером национальной безопасности как «относительной свободы от особо опасных угроз», так и более сложные, включающие и иные факторы, в частности те, от которых будет зависеть дальнейшее процветание и независимость страны, а также творческая сила и жизнеспособность ее культуры2.
Задача данной статьи — попытаться оценить состояние тех компонентов безопасности, которые испытали на себе влияние новой геополитики Афганистана и которые, в свою очередь, влияют на национальную безопасность Ирана на макроуровне. С этой целью мы выделили ряд факторов и общих характеристик, которые вводятся или акцентируются в работах академических исследователей и политических экспертов по вопросам национальной безопасности. Эти фундаментальные факторы послужат нам отправной точкой для дальнейшего анализа. Факторы и характеристики, встречающиеся во всех такого рода определениях, можно разбить на пять категорий. Эти категории будут рассматриваться в рамках двух более широких групп факторов: ограничивающие (лимитирующие) факторы и угрожающие факторы.
А. К «угрожающим факторам» относятся те, что создают прямую угрозу коренным компонентам системы. В эту группу входят следующие факторы:
1 См.: Goldman E. New Threat, New Identities and New Ways of War: The Source of Change in National Security Doctrine // Journal of Strategic Studies, 2001, Vol. 24, No. 2. P. 43—76.
2 См.: RabieiA. National Security Studies: Introduction of National Security Theories in Third Word. Tehran: Institute for Politics and International Studies, 2004. P. 1143 (на фарси).
1) факторы, подрывающие безопасность. Их включали в свои определения безопасности такие авторы, как Б. Бузан, А. Рахман и др. К ним относятся следующие угрозы:
— угрозы территориальной целостности — сепаратизм или агрессия против какой-то части страны;
— угрозы национальному суверенитету — подрыв власти действующего правительства или провоцирование конфликта внутри действующих властей;
— угрозы национальной солидарности — подрыв культуры, традиций и т.п.;
2) идеологические факторы. Они обычно играют особую роль в случае стран, чья политика испытывает чрезмерное влияние идеологии. Для стран, где такой идеологизации политики не наблюдается, эти факторы можно свести к культурным факторам, однако в таких странах, как Иран, идеология влияет на политику не меньше, чем география. Более того, идеологизация политики приводит к превращению политических взаимоотношений в игру с нулевой суммой: ведь, как отмечали в своих определениях безопасности многие ученые, в частности Р. Купер, Ф. Трегер и Ф. Симоне, можно торговаться по поводу интересов, но по поводу идеологии торговаться бессмысленно.
Б. «Ограничивающие (лимитирующие) факторы». На первый взгляд они не представляют никакой угрозы для национальной безопасности на макроуровне, однако у них есть три свойства, из-за которых ограничивающие факторы могут при определенных условиях превратиться в угрожающие.
Первое из таких свойств — эти факторы способны привести к делегитимации политического режима, а для идеологических режимов это представляет весьма серьезную проблему.
Второе свойство подобных факторов — их многоаспектность. Недостаток внимания одному из этих аспектов может вызвать к жизни какие-то совершенно новые факторы, чье появление невозможно предсказать на основе прошлого опыта, а эти новые факторы породят новые, более сложные проблемы. В результате будет постоянно возникать эффект домино, демонстрирующий общую неэффективность всей системы. Например, политическая неустойчивость в стране может пагубно отражаться на ее экономике, порождая множество проблем, вроде безработицы, которая, в свою очередь, вызовет рост преступности, в том числе и наркоторговли. Конечным результатом этого может стать возникновение угроз для безопасности страны, ее соседей, целого региона и даже всего мира.
Третья их особенность связана с тем, что такого рода факторы имеют тенденцию со временем усиливаться. На ранних этапах они могут порождать проблемы для отдельных территорий, а на более поздних — проблемы могут охватить всю страну.
Как показано выше, лимитирующие факторы — это факторы, которые подрывают способность страны к действиям и грозят парализовать систему и лишить ее всякой эффективности. К их числу могут относиться факторы политические, экономические и культурные.
Изменение ситуации в Афганистане и национальная безопасность Ирана
Афганистан принадлежит к числу немногих стран, никогда не испытывавших прямой колониальной зависимости от какого-либо чужеземного государства, и факт этот живет в памяти каждого афганца. Это страна, которая в XIX веке сумела нанести поражение Британской
империи, в ХХ веке — Советскому Союзу, а сегодня сражается с Соединенными Штатами. Афганистан заслужил репутацию «кладбища для сверхдержав».
Новая геополитическая ситуация, сложившаяся в Афганистане и вокруг него, и составляет основной предмет настоящей статьи. Мы попытаемся рассмотреть постоянные и переменные параметры, участвующие в формировании этой концепции в политической практике, и ее последствия для национальной безопасности Ирана. В ходе исследования сложившейся новой геополитической ситуации исторический фон происходящих событий будет затрагиваться в той мере, в какой это необходимо для анализа переменных характеристик.
Запаздывание с формированием нации-государства в Афганистане
Запаздывание с формированием нации-государства в Афганистане уходит своими корнями в особенности истории страны, и именно в этом запаздывании видят один из важнейших факторов, определивших характер новой геополитической ситуации. Из-за своего географического положения Афганистан постоянно оказывался спорной территорией, чьи границы с Ираном, Индией и государственными образованиями на землях Туркестана постоянно менялись в ходе борьбы и торга между ними. Поэтому никакого самостоятельного независимого государственного формирования на этой территории просто не существовало3. Афганистан никогда не идентифицировал себя даже в качестве какой-то отдельной территории Ирана, Индии или Туркестана, за исключением Герата, считавшегося одной из иранских провинций4.
После смерти иранского шаха Надира Ахмад-хан Абдали, афганский (пуштунский) командир в его армии, поднял восстание, провозгласил независимое государство и захватил Кабул и Кандагар. При этом под его контролем находились лишь территории, населенные пуштунами. К тому времени, как в Афганистан вошли силы Британской империи, к этим двум территориям был присоединен и Герат — главным образом для того, чтобы создать буферное государство, отделяющее колониальную Индию от Ирана и России.
Северная граница современного Афганистана установилась в результате Большой игры, которую разыгрывали между собой Британия и Россия (концепция Большой игры принадлежит Артуру Конолли — офицеру британской секретной службы [1830-е гг.]. — Ред.). Впервые сам этот термин был введен в широкое употребление Редьярдом Киплингом в его книге «Ким» применительно к отношениям между Британией и Россией. В создании того государства, которое сегодня называют Афганистаном, сами афганцы большого участия не принимали. Страна возникла очень быстро — всего лет за 50, главным образом, из-за слабости иранских правителей, а также махинаций и игр, разыгрывавшихся внешними по отношению к региону силами. Поэтому есть все основания утверждать, что общая афганская идентичность до сих пор не сложилась: в одной стране стали жить три различных в расовом и этническом отношении народа — узбеки, персы и пуштуны, ни один из которых не был связан с ней своей историей и своей идентичностью. Даже сегодня, спустя 250 лет, эти народы селятся раздельно, в разных городах или разных городских районах.
3 См.:MojtahedzadehP. Geography and Politics in Real World // Political & Economic Ettelaat (Tehran), 1997, No. 11—12. P. 34—45 (на фарси).
4 См.: PartovA. Paris Pact: The Tragic Story of Afghanistan Separation from Iran // Political & Economic Ettelaat (Tehran), 2009, No. 1—2. P. 14—23 (на фарси).
Еще одним фактором, затормозившим формирование нации-государства, можно считать религию. В Афганистане, располагающемся на восточных рубежах исламского мира, она всегда была важнейшим фактором формирования идентичности. Одни этнические группы в Афганистане придерживаются шиизма, другие являются суннитами, и этнические различия подкрепляются и усугубляются различием вероисповедания. Религиозная и этническая рознь подливает масла в огонь местных бунтов и межобщинных конфликтов. Яркий пример этого был продемонстрирован, когда силы «Талибана» вошли в Мазари-Шариф. Тогда были убиты более чем 6 тыс. человек и 15 тыс. оказались пропавшими без вести.
А: Негосударственное строительство и его последствия для национальной безопасности Ирана
«Отсутствие безопасности в Афганистане сделало невозможными какие бы то ни было инвестиции в производство, что привело к гигантской безработице. А та, в свою очередь, послужила причиной новой волны эмиграции афганцев в Иран и побуждает 1,7 млн афганцев, живущих в ИРИ, отказываться возвращаться домой»5. К тому же все усилия иранских властей отправить на родину живущих в стране афганцев наталкиваются на три препятствия.
■ Во-первых, в условиях слабо охраняемых рубежей ничто не помешает депортированным за линию границы афганцам вернуться обратно в Иран. Расходы, которые потребуются, чтобы не допустить их возвращения, намного превышают и суммы, ассигнуемые на это из государственного бюджета, и размеры помощи, выделяемой Верховным комиссаром ООН по делам беженцев.
■ Во-вторых, меры по исполнению принимаемых планов по депортации афганских эмигрантов на родину всякий раз приостанавливаются уже через несколько недель из-за вмешательства афганского правительства. В частности, в 2008 году меры по исполнению плана такой депортации были приостановлены из-за вмешательства тогдашнего правительства Х. Карзая.
■ Третий фактор — распространенное убеждение, что внутри исламского мира не существует никаких границ. Кое-кто твердо убежден, что сама по себе принадлежность к мусульманам дает человеку право жить в любой исламской стране и потому мусульманину не нужна никакая виза для того, чтобы жить в Иране. Правда, сегодня у подобных взглядов найдется не слишком много приверженцев — общественность слишком решительно настроена в пользу депортации нелегально живущих в стране иностранных граждан, — но именно они преобладали в первое десятилетие после победы исламской революции 1979 года, совпавшей по времени с советским вторжением в Афганистан.
Иран и сам страдает от высокой безработицы: в 2009 году ее уровень оценивался в 12,5%6. А между тем, по результатам исследования, выполненного в 2004 году, «в Иране проживали более 3 млн афганцев»7. По последним статистическим данным, в настоящее время в
5 Adelkhah F., Zuzanna O. The Iranian Afghan // The International Society for Iranian Studies, 2007, Vol. 40, No. 2.
P. 142.
6 [www.indexmundi.com/iran/unemplimentrate], 11 февраля 2011.
7 Analysis of Afghanistan's Geopolitical Role in Iranian National Security // Strategic Defense Studies Quarterly, 2004, No. 19. P. 104 (на фарси).
Иране проживает от полутора до двух миллионов афганцев и около 50% из них могут рассматриваться как работающие.
Если учесть, что иранская экономика способна создавать 350 тыс. новых рабочих мест в год, станет очевидным, что наличие подобной массы иммигрантов сильно затрудняет борьбу с безработицей. Поскольку большинство проживающих в Иране афганцев соглашается работать за самую мизерную плату, общий уровень заработной платы в стране удерживается на весьма низком уровне. А так как афганским иммигрантам не приходится оплачивать многие жилищные расходы и платить какие бы то ни было налоги, то занятые на тех же работах иранцы оказываются в крайне невыгодном положении. Из-за этого в Иране уже выросла доля людей, живущих за чертой бедности8. Но, поскольку в Афганистане за этой чертой живут 53% населения, условия для работы в Иране, по мнению афганцев, гораздо лучше, чем у них в стране9.
Еще одна проблема, порождаемая присутствием этих нелегальных иммигрантов, — проблема безопасности. Культурные различия, а также отсутствие у иммигрантов устойчивой идентификации с принимающей страной добавляют данной проблеме еще одно измерение — «причастность некоторых из граждан Афганистана к социальным преступлениям»10.
Б: Проблемы с социальными правами и
гражданством лиц, пребывающих на территории Ирана
Проблема иммигрантов имеет еще одно измерение — сложности, порождаемые их браками (во многих случаях не зарегистрированными официально). «Статистика называет разные показатели количества зарегистрированных в Иране браков афганцев. Их оценки варьируются от 300 тыс. до 500 тыс.»11. «Средний показатель темпов роста численности населения в семьях афганцев составляет 4,7%»12, и большинство этих семей требуют выдать их детям иранское свидетельство о рождении. Проживающие в ИРИ афганцы полагают, что таким образом им удастся обеспечить себе возможность остаться в Иране. И хотя правительство уведомило все бюро регистрации о том, какие сложности может вызвать регистрация подобных браков, — проблема сохраняется. Одно из последствий таких браков, по большей части незарегистрированных, состоит в том, что в случае депортации состоящих в подобном браке афганцев они оставляют свои семьи в Иране. Но рожденные в этих браках дети не получат иранского свидетельства о рождении или иранского гражданства, а следовательно, не будут иметь права обучаться в иранских школах. При наилучшем для них развитии событий они получат право поступить в афганские школы, что потребует значительных затрат. Но по большей части эти дети, не имеющие иранского свидетельства о рождении и рассматривающиеся как нелегальные иммигранты, не посещают вообще никаких школ. Они останутся неграмотными, и у них не будет никакого удостоверения личности. Эти дети выросли в иранском обществе и не пожелают уехать в Афганистан. Они представляют собой легкую добычу для широко распространившихся в регионе наркоторговцев, мафии и преступных группировок.
8 [www.indexmundi.com/iran/unemplimentrate], 21 марта 2011.
9 [www.hous.gov\internationalrelation\105th\ap\wsap212982.htmwww.indexmundi.com/afghanistan/populationbllow povertylinewww.indexmundi.com/iran/populationbllowpovertyline], 12 мая 2011.
10 Analysis of Afghanistan« Geopolitical Role in Iranian National Security. P. 140.
11 Ibid. P. 23.
12 AdelkhahF, Zuzanna O. Op. cit. P. 143.
Проблема еще больше усложняется тем обстоятельством, что этим семьям требуется материальная помощь. Женщина-иранка, даже если она совершила ошибку и вступила в брак с незаконно находящимся в стране иностранцем, все равно остается гражданкой Ирана и сохраняет все права гражданина страны. Эта проблема затронула даже применимость отдельных норм международного частного права на территории ИРИ. Так, Иран был вынужден ввести в законодательство исключающую оговорку, в соответствии с которой для афганских мигрантов не действует право крови [получение ребенком гражданства по гражданству родителей] и право почвы (право земли) [право ребенка получить гражданство государства, на территории которого он был рожден], именно эти права в других случаях определяют получение ребенком гражданства страны.
Но, хотя предоставление детям афганцев возможности получать бесплатное образование открывает путь для продолжения практики заключения подобных браков, правительство Ирана сочло целесообразным при определенных условиях позволять этим детям учиться в иранских школах и таким образом знакомиться с иранским обществом и культурой, чтобы по возвращении в Афганистан они могли приносить пользу своему обществу, продолжать образование и обогащать свою культуру.
Роль государств Центральной Азии в новой геополитической ситуации, сложившейся вокруг Афганистана
С распадом Советского Союза страны Центральной Азии (ЦА): Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Таджикистан и Туркменистан получили независимость. ИРИ одной из первых признала их в качестве независимых государств, и в силу их геополитической близости к границам Ирана налаживание тесных культурных, политических и экономических отношений с ними стало одной из приоритетных задач иранской внешней политики. Но, хотя эти страны представляют собой неосвоенные и характеризующиеся высоким спросом инвестиционные рынки, их различие с Ираном в технологическом уровне ограничивали последнему пространство для маневра в экономической сфере13 — недаром многие специалисты считают Организацию экономического сотрудничества бесполезной организацией. У Афганистана нет устойчивых отношений со странами Центральной Азии, как нет и возможности наладить с ними тесные экономические связи.
С точки зрения Ирана появление к северу от Афганистана этих пяти новых независимых государств может рассматриваться как серьезная проблема и для национальной безопасности страны, и для ее идеологии. Если рассуждать в терминах национальной безопасности, проблемы, связанные с государствами ЦА, подпадают под категории как «ограничивающих (лимитирующих) факторов», так и «угрожающих факторов».
Для ИРИ ситуация, сложившаяся с появлением новых независимых государств, создает две серьезные проблемы. Одна из них — присутствие в этих странах Соединенных Штатов, которое Иран считает угрожающим фактором для своей национальной безопасности, а вторая — имеющиеся в Центральной Азии запасы нефти и газа, которые применительно к национальной безопасности Ирана можно рассматривать и как угрожающий, и как лимитирующий фактор.
13 См.: HaghighiM. Obstacles on Integration in Economic Cooperation Organization (ECO) // Middle East Quarterly (Tehran), 1995, No. 7. P. 140—142 (на фарси).
А: Присутствие вооруженных сил США и НАТО в странах Центральной Азии
Термином «Ближний Восток» обозначают регион, включающий Арабский мир, Израиль, Турцию, Центральную Азию и Кавказ. Регион располагает самыми большими в мире запасами ископаемого топлива и потому представляет огромный интерес для мировых держав. У Соединенных Штатов в этом регионе имеются ключевые союзники и важные интересы.
Как подчеркивали авторы стратегии национальной безопасности США, регион ЦА составляет часть Большого, или Расширенного Ближнего Востока, в котором у Соединенных Штатов имеются обширные интересы. После распада Советского Союза США стремились не допустить превращения России в мировую державу, поэтому для них важным пунктом внешнеполитической повестки дня было стремление обеспечить свое присутствие в республиках бывшего Советского Союза или хотя бы добиться прихода туда их союзников. Результатом этого стали наличие у Соединенных Штатов военной базы в Кыргызстане под названием «Ма-нас» (сегодня это Центр транзитных перевозок), дислокация германского контингента, действующего под флагом НАТО, на авиабазе в Термезе (Узбекистан), существование в Таджикистане до 2002 года логистического центра с французским контингентом. Даже Нидерланды попытались добиться позволения использовать аэропорт Бишкека (Кыргызстан) для размещения своих истребителей F-1614.
Иран рассматривает присутствие этих воинских контингентов как ограничивающий фактор для своей национальной безопасности, хотя в первое время после обретения центрально-азиатскими странами независимости он надеялся и рассчитывал наладить с ними широкие и разнообразные экономические, политические и культурные связи. К сожалению, этого не произошло: политическое доминирование России в этих странах оказалось сильнее иранского стремления добиться там культурного влияния. Более того, надежды Ирана приобрести политическое влияние на эти страны, пригласив их в Организацию экономического сотрудничества, не оправдались, поскольку у тех были совсем другие внешнеполитические приоритеты. Так, во время встречи руководителей государств — членов ОЭС в 1996 году Узбекистан пригрозил покинуть организацию, если Иран будет продолжать политизировать ее деятельность.
Тем временем присутствие США в Центральной Азии свело к минимуму шансы ИРИ использовать возможности, открывавшиеся в регионе с распадом Советского Союза. Теперь американцы легко могут передислоцировать воинские контингенты, размещенные в Афганистане и Центральной Азии, с одних баз на другие. До событий 11 сентября 2001 года силы США могли проникнуть в этот регион только по воздуху, но сегодня США сумели настолько расширить свое влияние в регионе, что вполне могут перемещать войска и по наземным коммуникациям. Сегодня Америка стала для центральноазиатских государств еще и важным экономическим партнером. Крайняя слабость их экономики на фоне широких финансовых возможностей Соединенных Штатов и их западных союзников, без сомнения, способна резко усилить западное влияние в регионе. В качестве примера можно привести Таджикистан, связанный с Ираном языковой, культурной, цивилизационной общностью. По логике, он должен был бы быть и важнейшим экономическим партнером Ирана. На деле же крупнейшими экспортерами товаров в Таджикистан стали Австрия, Франция и США, а крупнейшими импортерами продукции из Таджикистана — Швеция, Норвегия и та же Австрия15. В целом Иран ощущает, что военное присутствие США в регионе ослабило его переговорную силу и позиции в региональной политике.
14 Cm.: Pop I.I. Russia, EU, NATO, and the Strengthening of the CSTO in Central Asia // Caucasian Review of International Affairs, 2009, Vol. 3. P. 285.
15 Cm.: HaghighiM. Op. cit. P. 1024.
Стремясь преодолеть свою внешнеполитическую изоляцию, порожденную, главным образом, напряженностью в отношениях с Соединенными Штатами, Иран делает акцент на региональном сближении, или регионализме. Хотя Ш. Чубин16 считает, что отношения между Соединенными Штатами и Ираном сегодня переживают парадоксальный период, когда обеим сторонам приходится выбирать между скверным и еще худшим, — можно с полным основанием утверждать, что в американо-иранских отношениях нет ничего парадоксального. Иран, несмотря на все расхождения с Соединенными Штатами, проявляет стремление активно участвовать в разрешении региональных проблем. Он продемонстрировал, что придает большое значение процессу стабилизации обстановки в Афганистане и в регионе в целом и что ему принадлежит важная роль во всем, что касается этого региона.
Изоляция мешает Ирану играть в регионе более активную роль. Он мог бы предложить свои добрые услуги в разрешении конфликта, опираясь на культурную общность с Афганистаном, но его пространство для маневра ограничено этой изоляцией. Таким образом, ее можно рассматривать как ограничивающий фактор с точки зрения национальной безопасности страны.
Еще одна проблема, с которой сталкивается Иран из-за американского присутствия в регионе и легкого доступа в него для Соединенных Штатов через территорию Афганистана, — активизация союзников Вашингтона, прежде всего Израиля. Присутствие Израиля у границ Ирана может рассматриваться как угроза национальной безопасности ИРИ. Саудовская Аравия, со своей стороны, поддерживает экстремистов-«ваххабитов», что также составляет угрозу национальной безопасности Ирана17. Саудиты поощряют это религиозное течение, оказывая ему финансовую поддержку. Такая поддержка, на наш взгляд, способна породить в регионе лишь насилие и ненависть и обострить противоречия между шиитами и ваххабитами. Усиление «ваххабизма» в ЦА способно создать угрозу как на официальном, так и на неофициальном уровне для любых инвестиций Ирана в Центральной Азии.
Б: Прокладка нефте- и газопроводов через территорию Афганистана
Международное энергетическое агентство (МЭА) в докладе за 2005 год, в котором подчеркивалось значение энергетических ресурсов данного региона, отметило несколько факторов. Среди них особо отмечаются следующие обстоятельства:
Рост мировой экономики и населения мира в ближайшие 30 лет станет главной причиной роста спроса на источники энергии.
По оценкам, мировые потребности в энергоресурсах в ближайшие 30 лет вырастут на 66%.
В этот период важнейшим источником энергии будет оставаться ископаемое органическое топливо.
Сегодня главным приоритетом и главной заботой всех, кто занят разработкой энергетической политики, является обеспечение надежности и безопасности энергоснабжения18.
По оценкам, имеющиеся в регионе запасы нефти достигают 60 млрд баррелей, что равно 11-летнему потреблению нефти всей Европой. По некоторым другим оценкам, суммарные запасы нефти там достигают 200 млрд баррелей19. Совокупные данные об объемах добычи газа и нефти в регионе представлены в табл. 1 и 2.
16 См.: Chubin Sh. The Iranian Nuclear Riddle after June 12 // The Washington Quarterly, 2010, Vol. 33, No. 1. P. 163.
17 См.: HaghighiM. Op. cit.P. 1052.
18 См.: Amirahmadian B. Rising of Strategic Euro-Asian Territory // Hamshahri Diplomatic, 2006, No. 84, p. 73 (на фарси).
19 [www.hous.gov\internationalrelation\105th\ap\wsap212982.htm], 2 мая 2011.
Таблица 1
Объемы добычи газа в государствах Центральной Азии (куб. м)
J Страна Природный газ Расчетный год |
Узбекистан 59 100 000 000 2010
Туркменистан 42 400 000 000 2010
Казахстан 20 200 000 000 2011
Таджикистан 38 000 000 2009
Кыргызстан 15 400 000 2009
(И с т о ч н и к: [www.indexmundi.com]. ^
Таблица 2 Объемы добычи нефти в государствах Центральной Азии (барр./день)
С Страна Нефть Расчетный год
Казахстан 1 608 000 2011
Туркменистан 216 000 2010
Узбекистан 87 000 2010
Кыргызстан 946 2010
Таджикистан 220 2010
([и с т о ч н и к: [www.indexmundi.com]. jj
Как видно из таблиц, у стран региона имеется значительный потенциал добычи энергоносителей, особенно газа. Обеспечить себе доступ к этим ресурсам и было главной целью западных стран и нефтяных компаний. Один из крупных проектов был инициирован компанией UNOCAL, которая начала переговоры с «Талибаном» о прокладке через территорию Афганистана трубопровода, идущего из Туркменистана в Пакистан20. В задачи настоящей работы не входит анализ мотивов американского вторжения в Афганистан и значения их возможной энергетической составляющей. Но возрождение идеи о прокладке трубопровода Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия под новым названием TAPI вызвало у Ирана озабоченность сразу по нескольким причинам. Во-первых, в случае реализации этого проекта Иран потеряет свои доходы от транзита энергоносителей; Пакистан же в течение 30 лет получит 14 млрд долл., что, в свою очередь, станет ограничивающим фактором для национальной безопасности Ирана. Еще одним последствием сооружения подобного трубопровода будет вычеркивание Ирана из любых региональных энергетических уравнений. Если же газ Центральной Азии будет транспортироваться через иранскую территорию, мировая энергетическая безопасность окажется тесно связанной с безопасностью Ирана.
20 cm.: Cohen A., Lisa C., Owen G. The Proposed Iran-Pakistan-India Gas Pipeline: An Unacceptable Risk to Regional Security // Heritage Foundation, 2008. P. 2—6.
Соединенные Штаты и присутствие в Афганистане войск НАТО
Хотя многие разработчики американской стратегии, такие как Г. Киссинджер, убеждены, что США нужно было прийти в регион задолго до событий 11 сентября 2011 года, но именно эти события проложили Америке путь для интервенции в Афганистан. Очень быстро Афганистан был оккупирован войсками Соединенных Штатов и НАТО. Называлось много причин для начала войны — от стремления упрочить гегемонию США до борьбы за энергетические ресурсы. Многие специалисты предполагали, что война была попыткой администрации Буша ублажить нефтяные компании и гарантировать безопасность транспортировки энергоносите-лей21. Упоминались и другие мотивы, такие как война против центра и баз терроризма или же борьба за утверждение демократии и прав человека.
В новой геополитической ситуации, сложившейся вокруг Афганистана, присутствие там Соединенных Штатов и НАТО имело серьезные последствия для национальной безопасности Ирана, становясь для нее источником как угрожающих, так и ограничивающих факторов.
До событий 11 сентября 2001 года двумя важнейшими геополитическими игроками в том, что было связано с Афганистаном, считались Иран и Пакистан, и внутриафганские игроки на политическом поле страны по большей части действовали как сторонники того или другого. В то время такие фигуры, как Исмаил-хан, Б. Раббани, К. Халили, А. Масуд выступали сторонниками иранской политики, а Пакистан пытался разыгрывать пуштунскую карту.
Однако за некоторое время до американского вторжения в Афганистан Ахмад-шах Ма-суд — самая сильная политическая фигура страны — был убит в результате террористического акта смертника — агента «Аль-Каиды». Раббани, несмотря на его теплые отношения с новым правительством Х. Карзая, был отстранен от власти. Исмаил-хан, близкий союзник новой власти, был объявлен полевым командиром, не подходящим для демократического процесса, хотя в конце концов его и поставили во главе одного из министерств.
Вновь сформированное правительство Афганистана состояло из двух групп. В первую входили афганцы, ранее жившие в США. Наиболее известной фигурой среди них был Х. Кар-зай. Вторая группа включала афганцев, не имевших прямых контактов с Соединенными Штатами, но тесно связанных с такими союзниками Америки, как Саудовская Аравия, Турция и Пакистан. К этой же группе можно отнести провинциальных чиновников и руководителей второго ряда, таких как генерал Дустум и генерал Фахид, чья проамериканская ориентация обозначилась с течением времени.
В ходе президентских выборов 2009 года в Афганистане, совпавших с первым годом президентства Обамы, представителем Обамы в интеллектуальной сфере считался Абдулла Абдулла, но Карзай сумел сохранить президентское кресло. Можно заключить, что до событий 11 сентября 2001 года Иран всегда имел своих представителей на политической арене Афганистана, но в настоящее время ИРИ находится в геополитической изоляции от идущих там процессов.
Наркомафия и региональная безопасность
Выращивание опиумного мака — давняя проблема Афганистана, породившая, в свою очередь, много проблем для Ирана. Многие рассчитывали, что с утверждением американского присутствия в Афганистане с этой проблемой будет покончено. Однако выращивать опиум-
21 См., например: Sadri A.H. Geopolitics of Oil & Energy in CA. В кн.: The International Studies Association 50th Annual Conference, New York, 2009. P. 15—18.
ный мак не перестали. Напротив, масштабы его производства выросли в несколько раз. По американским данным, за 1997 год и за годы правления «Талибана» в Афганистане было произведено 1 700 т наркотиков, а по данным ООН, — 4 600 т22. «Между тем имеющиеся данные свидетельствуют, что в период правления Карзая только в 2005 году было произведено более 6 100 т наркотических веществ»23. Существенно выросли и площади земель, на которых воз-делывается опиумный мак. Можно утверждать, что в условиях новой геополитической ситуации вокруг Афганистана присутствие Соединенных Штатов привело к росту производства наркотиков. Этот рост оказался даже выше, чем в 1990 году, когда Афганистан еще не подвергся оккупации. Согласно опубликованным ООН статистическим данным, в 1990 году площадь земель, занятых под опиумным маком, оценивалась примерно в 60 000 гектаров. Но в 2010 году она возросла до 123 000 гектаров. Только в 2001 году площади земель, на которых возделывался опиумный мак, сократились до 8 000 гектаров с 82 000 гектаров в предшествовавшем году из-за того, что «Талибан» объявил его выращивание вне закона. А вот после падения режима талибов площади земель под опиумным маком резко возросли, и в 2010 году, как уже отмечалось, их величина оценивалась в 123 000 гектаров24, что рассматривается как фактор, угрожающий национальной безопасности Ирана. Рис. 1 дает представление о размерах площадей под опиумным маком в Афганистане в период 1994—2010 годов.
Рисунок 1
Динамика размера площадей под опиумным маком в Афганистане в 1994—2010 годах, га
(Г
200 000
175 000
150 000
125 000
I 100 000
£
75 000
50 000 25 000 0
IIIIII
Ol Ol Ol О) (О ОО -J СЮ W о
I 7 I I 1 2 I I 0 1 I
II ■ II IIIIII IIIIIII
1*0 -
^'юсог^еофот-счсоч'юсог^еофо
0>0>0>0>0>0>0000000000т-0>0>0>0>0>0>00000000000 T-T-T-T-T-T-CVCVCVCVCVCVCVCVCVCVCV
И с т о ч н и к: UNODC (1994—2002), MCN/UNODC (с 2003 г.).
s
J
22 Cm.: GAO/ois-00-12r // Southwest Asia Heroine Production, 21 June 2000. P. 12.
23 Kruetzmann H. Afghanistan and the Opium World Market: Poppy Production and Trade // Iranian Studies, 2007, Vol. 40, No. 5. P. 615.
24 Cm.: The Opium Economy in Afghanistan: An International Problem. New York: UNODC, 2003.
По данным ООН, столь громадные масштабы производства наркотиков привели к притоку в Афганистан иностранной валюты на сумму 1,3 млрд долл., что равняется половине величины ВВП страны за 2000 год25. А с учетом косвенных последствий наркоторговли сумма будет значительно выше названной, поскольку будет включать затраты на переправку, обеспечение безопасности и т.д. Изъятые у контрабандистов оружие и боеприпасы демонстрируют и наличие сопряженных с этим прямых угроз национальной безопасности Ирана26.
Военное присутствие в Афганистане иностранных держав и национальная безопасность Ирана
Как отмечают некоторые эксперты, издержки и последствия прямого военного нападения на Иран будут так велики для США, что иранские стратеги этот сценарий всерьез не рассматривают. Однако американское присутствие в Афганистане и создаваемая им новая геополитическая ситуация и геополитическая стратегия повышают вероятность того, что Соединенные Штаты будут провоцировать формирование в регионе антииранских групп и создавать нестабильность на восточных территориях Ирана. В рамках новой геополитической стратегии враждебный курс США в отношении Ирана рассматривается как угрожающий фактор для национальной безопасности страны.
В 2010 году, когда силы США уже находились в Афганистане, в Иране был схвачен Аб-дулмалек Риги — террорист, обвиняемый в организации и осуществлении многочисленных взрывов и других террористических актов против мирных граждан, а также против сил полиции в двух иранских провинциях: Систан и Белуджистан и Керман. Как явствует из утверждений иранского министра разведки и национальной безопасности и представленных им доказательств, Риги поддерживал тесные связи с американцами. На допросах он даже признался, что получил от американцев паспорт и обещание убежища на территории Афганистана.
Неспособность разгромить «Талибан»
Еще один элемент новой геополитической ситуации вокруг Афганистана — продолжающееся присутствие Талибана и способность талибов воздействовать на политическую обстановку в стране. В ходе своего визита в Пакистан в 2009 году Карзай прямо добивался переговоров с «Талибаном». Продолжающееся присутствие талибов в Афганистане показывает, что война, начатая с целью искоренить терроризм и позже перенесенная на территорию Ирака, вовсе не закончена. Сегодня «Талибан» не только не ослаблен, но и по-прежнему сохраняет весь свой потенциал. Хотя движение и утратило суверенитет над территорией страны, но сохранило влияние на землях, расположенных поблизости от границы с Пакистаном, главным образом среди пуштунов.
Согласно новой стратегии Соединенных Штатов, провозглашенной администрацией Обамы, войны Америки за пределами ее границ делятся на две категории: плохие (война в Ираке) и хорошие (война в Афганистане). Эта стратегия требует начать переговоры с «Тали-
25 Cm.: The Opium Economy in Afghanistan: An International Problem. New York: UNODC, 2003.
26 Cm.: BolvardiM. Poppy Production in Afghanistan and its Impact on Iranian National Security // CA and the Caucasus Journal, 2005, Vol. 13, No. 49.
баном», что, в свою очередь, отражает слабость и потерю надежд добиться в Афганистане желаемых результатов.
Неудача попыток США подавить «Талибан» и сохраняющееся присутствие талибов на политической сцене Афганистана, а также акцент на переговорах с умеренным крылом «Талибана», способным спровоцировать конфликт с Ираном, — все это отражается на национальной безопасности ИРИ, в том числе на распространении ваххабизма и провоцировании антишиитских настроений.
Сегодня в тысячах религиозных школ на территории Афганистана и Пакистана готовят экстремистов, которые видят в Западе, особенно в США, своего злейшего врага. Другими мишенями их атак являются Иран, Пакистан и Афганистан. Американская политика в отношении этих групп и склонность США использовать их как рычаг давления на Иран являются приговором для безопасности региона и мира во всем мире.
Заключение
Новые черты геополитической ситуации вокруг Афганистана связаны в основном с присутствием там США. Результатом ее стало появление новых реалий, играющих роль ограничивающих факторов для национальной безопасности Ирана. Враждебная политика США по отношению к Ирану уменьшила его способность влиять на события в регионе и играть в нем позитивную роль. Появление новых игроков в Афганистане и сокращение влияния двух традиционных игроков, ИРИ и Пакистана, имело свои последствия для национальной безопасности Ирана. Они проявляются в форме как угрожающих, так и лимитирующих факторов. В то же время новая геополитическая ситуация в связи с Афганистаном создает и определенные возможности для укрепления национальной безопасности ИРИ. К этим факторам относятся, в частности, отстранение от власти в Кабуле «Аль-Каиды» и «Талибана».
В рамках новой геополитической ситуации вокруг Афганистана действенность традиционных инструментов и рычагов иранского влияния на Афганистан резко сократилась, и их больше нельзя рассматривать как определяющие факторы политики в Афганистане. Новая геополитическая ситуация дает Ирану важные возможности в экономической сфере: он может стать мостом для иностранной помощи, направляемой в Афганистан. В этой новой геополитической ситуации возросла роль шиитских групп в Афганистане, традиционно симпатизирующих Ирану, а вероятность подавления этих групп их противниками, напротив, уменьшилась.
