CC BY
132
УДК 622.013.36:351.823.3: 336.22 © К.Н. Зуев, Т.Б. Рогова, С.В. Шаклеин, 2019
Нормативно-правовое обеспечение учета добычи и потерь угля в целях достоверного определения налогооблагаемой базы налога на добычу полезного ископаемого
DOI: http://dx.doi.org/10.18796/0041-5790-2019-9-82-87
ЗУЕВ К.Н.
Эксперт России по недропользованию, ОЭРН, 650051, г. Кемерово, Россия, e-mail: kievnik@yandex.ru
РОГОВА Т.Б.
Доктор техн. наук, профессор КузГТУ им. Т.Ф. Горбачева, 650000, г. Кемерово, Россия, e-mail: rogovatb@kuzstu.ru
ШАКЛЕИН С.В.
Доктор техн. наук,
ведущий научный сотрудник
Кемеровского филиала ИВТ СО РАН,
ФИЦ УУ СО РАН,
650025, г. Кемерово, Россия,
e-mail: svsl950@mail.ru
Показано, что нормативно-методическое обеспечение определения добычи и потерь угля, разработанное до утверждения добычи в натуральном выражении в качестве налоговой базы, не учитывает особенности использования геолого-маркшейдерских данных для определения величины налога. Отмечено, что элементом, подлежащим обязательному учету является объем фактического неподтверждения запасов, учет которого в настоящее время не производится (в связи с невозможностью проведения государственной экспертизы запасов в течение налогового периода). Указано на необходимость разработки современных методических документов, регламентирующих порядок применения прямого и косвенного методов определения добычи и потерь угля по чистым угольным пачкам при открытой и подземной добыче угля и осуществления первич-
ного учета неподтверждения запасов. Даны предложения по содержанию основных положений этих документов применительно к использованию при прямом и косвенном методах определения добычи и потерь. Ключевые слова: недропользование, уголь, учет движения запасов, подсчет добычи и потерь, неподтверждение запасов, налогооблагаемая база, налог на добычу полезных ископаемых, чистые угольные пачки.
ВВЕДЕНИЕ
Налог на добычу полезных ископаемых при добыче угля (НДПИ) является прямым федеральным налогом, 60% налоговых доходов от которого зачисляются в бюджет субъекта Российской Федерации и являются значимым источником доходов угледобывающих регионов. Так, в 2018 г. налоговые доходы от НДПИ за добычу угля составили в Кемеровской области более 6,6 млрд руб.
Размер НДПИ определяется по величине его налоговой базы (исходя из объема добытого полезного ископаемого) и ставке платежа (рублей за тонну). С 2011 г. налогооблагаемой базой НДПИ является не стоимость добытого угля, а его количество в натуральном выражении. Действующая Инструкция [1], положения которой признаются Минфином РФ и ФНС, указывает, что добыча и потери определяются маркшейдерской и геологической службами по чистым угольным пачкам, числящимся на учете запасов, а все расчеты по платежам и отчислениям, связанным с погашенными запасами, осуществляются по данным таких определений. Размер налоговой базы НДПИ (по добыче и потерям) не может быть достоверно установлен по данным бухгалтерского учета (то есть по количеству отгруженной потребителям угольной продукции с учетом результатов маркшейдерского замера угольного склада), поскольку в процессе бухгалтерского учета принимается не количество угля по чистым угольным пачкам, а количество горной массы, включающей в себя как уголь из этих пачек, так и засоряющие его породы внутрипласто-вых породных прослоев и вмещающей толщи.
Наиболее достоверно объем добычи угля по чистым угольным пачкам определяется по результатам инструментальных маркшейдерских измерений выработанного пространства. До 2011 г. результаты подобных измерений не учитывались при определении размера налогооблага-
емой базы НДПИ, а использовались только для решения корпоративных вопросов определения вклада отдельных бригад и участков в общую добычу предприятия, а также в целях учета и подготовки форм государственной статистической отчетности о движении запасов угля.
Величина ставки платежа, в соответствии с подпунктами 12-15 пункта 2 статьи 342 второй части Налогового кодекса РФ, зависит от вида угля, составляя 57 руб. за 1 т для коксующегося угля, 47 руб. - для антрацита, 11 руб. - для бурого угля и 24 руб. - для остальных его видов. Указанные ставки умножаются на коэффициенты-дефляторы, устанавливаемые Минэкономразвития РФ на каждый последующий квартал. Также предусмотрено ограниченное уменьшение исчисленной суммы НДПИ на расходы, связанные с обеспечением безопасных условий и охраны труда.
При этом налогообложению подлежит не только добытый уголь, но и фактические потери полезных ископаемых при добыче, технологически связанные с принятой схемой и технологией разработки месторождения. Если размер фактических потерь находится в пределах, утвержденных в установленном порядке нормативов потерь, то налогообложение производится по налоговой ставке 0 руб. за 1 т (подпункт 1 пункта 1 статьи 342 второй части Налогового кодекса РФ), а если выходит за их пределы, то по налоговой ставке, установленной для добытого угля.
ПРОБЛЕМЫ ДЕЙСТВУЮЩЕГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
В ОБЛАСТИ УЧЕТА ДОБЫЧИ И ПОТЕРЬ
Учет добычи и потерь.
Прямой и косвенный методы
Пункт 2 статьи 339 второй части Налогового кодекса РФ указывает, что количество добытого полезного ископаемого определяется прямым или косвенным методом. Причем косвенный метод используется только в случае, если применение прямого метода невозможно.
Фактическими потерями полезного ископаемого признается (пункт 2 статьи 339 второй части Налогового кодекса РФ) разница между расчетным количеством полезного ископаемого, на которое уменьшаются запасы полезного ископаемого, и количеством фактически добытого полезного ископаемого, определяемого по завершении полного технологического цикла по добыче полезного ископаемого. Фактические потери полезного ископаемого учитываются при определении количества добытого полезного ископаемого в том налоговом периоде (месяце - статья 341 второй части Налогового кодекса РФ), в котором проводилось их измерение, в размере, определенном по итогам произведенного измерения.
Из приведенных нормативных требований следует, что достоверное определение размера НДПИ невозможно без достоверного определения количества угля (по чистым угольным пачкам), извлеченного из недр и потерянного предприятием в процессе своей деятельности. Следствием недостоверного учета добычи и потерь угля может являться некорректное определение размера налоговых поступлений в федеральный и региональный бюджеты.
В действующем Положении о государственном контроле за геологическим изучением, рациональным использованием и охраной недр указывается, что «достоверность данных, необходимых для расчета платежей за пользование недрами при поиске, оценке, разведке и добыче по-
лезных ископаемых, возлагается на Федеральную службу по надзору в сфере природопользования». Учитывая, что подобный контроль осуществляется этой службой преимущественно в ходе плановых контрольных проверок (с периодичностью один раз в три года), реальным предметом такой проверки могут являться не собственно результаты измерений, а исполнение неких требований при производстве замеров, а также степень их обоснованности.
Существующая нормативная и методическая база определения размера добычи и потерь угля была сформирована до 2011 г., то есть до введения в действие действующей ныне системы определения размера НДПИ.
Действующая Инструкция по учету добычи угля... [2] вообще не содержит каких-либо указаний на методику определения размера добычи и потерь по чистым угольным пачкам.
При определении добычи и потерь прямым методом используются результаты маркшейдерского замера.
Для условий ведения подземных горных работ в 1989 г. были разработаны Методические указания по производству замеров горных выработок. [3], правовой статус которых ныне в России не подтвержден. Они содержат неопределенные требования к параметрам сети замеров в очистных и подготовительных забоях и регламентируют лишь предельные, весьма значительные, возможные интервалы расстояний между точками измерений. При этом расстояния между точками маркшейдерских измерений идентичны расстояниям, рекомендуемым [4] при выполнении геологических наблюдений, имеющих иное целевое назначение и изначально предполагающих неравномерную сеть наблюдений. «Интервальное» указание расстояний между замерами в условиях объективного интереса части недропользователей к минимизации размеров налогооблагаемой базы позволяет без какой-либо фальсификации данных выбирать в их пределах именно те места производства измерений, которые являются наиболее выгодными для недропользователя (то есть с наименьшими мощностями) [5].
Ориентированная на открытые горные работы Инструкция [6] регламентирует только необходимую точность подсчета объемов, но не содержит рекомендаций, каким именно образом эта точность должна быть достигнута.
Еще одним парадоксом является факт того, что на уровне законодательства не формализована возможность применения двух различных методов учета добычи и потерь угля в рамках одного юридического лица, осуществляющего добычу угля различными способами (открытым, подземным). Известно, что для условий подземных горных работ наиболее применим прямой, а для условий открытых горных работ - косвенный метод определения добычи и потерь. При этом в НК РФ не формализована возможность применения двух различных методов учета добычи и потерь полезного ископаемого в рамках одного юридического лица. Данный факт осложняет ведение достоверного учета, особенно для крупных угольных компаний и отдельных предприятий, которые ведут добычу подземным и открытым способами [7].
Таким образом, в настоящее время отсутствуют федеральные нормативные документы по осуществлению маркшейдерского учета добычи, учитывающие особенности применения получаемых данных для определения налогооблагаемой базы НДПИ.
Учет неподтверждения запасов
При определении добычи и потерь косвенным методом используются данные геологической службы. В основе данного метода лежит очевидное, используемое в Налоговом кодексе РФ положение о том, что в пределах отработанного контура сумма потерь и добычи должна быть равна балансовому количеству заключенных в нем запасов. Однако это реальное количество запасов неизвестно, поскольку числящиеся за предприятием балансовые запасы отработанного контура определяются по данным геологоразведочных работ, всегда имеющих тот или иной уровень погрешности. Фактически, если вычесть из количества стоящих на учете балансовых запасов угля погашенного контура объем добытого угля, то полученная разность определится двумя факторами - потерями при добыче и неподтверждением запасов, возникающих вследствие неподтверждения горными работами принятых при геологическом подсчете запасов параметров (площади и углов залегания пласта, мощности пачек и их плотности).
Поэтому под используемым Налоговым кодексом «расчетным количеством полезного ископаемого, на которое уменьшаются его запасы» может пониматься только количество числящихся на балансе запасов, предварительно уточненное уровнем их неподтверждения. В противном случае погрешность разведки может использоваться для «покрытия» фактически имевших место сверхнормативных потерь. Причем в подавляющем большинстве случаев неподтверждение мощности пласта приводит к занижению количества запасов по сравнению с данными разведки. Это связано с технологией расчета подсчетных мощностей на этапе подсчета запасов [8], которая предусматривает игнорирование аномально высоких их значений при определении средних значений по геологическим блокам. Подобная процедура, являющаяся процессом выявления и учета ураганных проб, используется при подсчете запасов всех видов твердых полезных ископаемых во всем мире.
Таким образом, для недопущения искажений величина неподтверждения запасов также должна определяться в каждом налоговом периоде, то есть ежемесячно, что физически невозможно выполнить в рамках ныне существующей процедуры оперативного изменения запасов, предусматривающей проведение государственной экспертизы неподтверждения запасов. Ежемесячно представлять на государственную геологическую экспертизу неподтверждение запасов в рамках оперативного изменения запасов в условиях, когда требования к представляемым материалам совпадают с требованиями к геологическому отчету, а нормативный срок проведения экспертизы составляет 90 дней (и может быть продлен еще на 30 дней), невозможно. Реальный учет неподтверждений запасов допустим только в условиях отмены требований к их списанию только после проведения государственной геологической экспертизы или введения упрощенного порядка экспертизы.
Отсутствие соответствующего нормативно-методического обеспечения и несовершенство нормативных процедур определения и учета неподтверждения запасов уже привели к тому, что почти все действующие предприятия давно отказались от их учета. В силу отсутствия надлежащего контроля отчетности о неподтверждении
запасов ее искажения уже давно приобрели хронический характер. Например, балансовые запасы угля действующих шахт Кузбасса за 2016 г. уменьшились за счет добычи из чистых угольных пачек на 62,1 млн т и за счет потерь в них на 27,9 млн т, а неподтверждение запасов на шахтах вообще не зафиксировано. За тот же период времени запасы угольных разрезов уменьшились за счет добычи на 107,3 млн т и потерь при добыче на 7,2 млн т, а неподтверждение запасов составило лишь 0,1 млн т, и только на одном предприятии. Таким образом, получается, что погрешность определения геологоразведочными работами запасов угля, расположенных в контуре очистной выемки 2016 г., составила в целом по Кузбассу 0,05%, что, даже учитывая взаимную компенсацию имеющих разные знаки неподтверждений (снижение и увеличение), нереально. Отчетность показывает, что на 137 из 138 действующих шахт и разрезов Кузбасса геологоразведочные данные о запасах идеально подтвердились (то есть фактически добытые объемы угля полностью соответствовали данным геологоразведки). Подобная «точность» подтверждения отечественной геологоразведки негативно воспринимается инвесторами (прежде всего иностранными), поскольку указывает на явное искажение представляемых данных и приводит к скептическому восприятию инвесторами иной геологической информации, снижает стоимостную оценку бизнеса финансовых структур.
О том, насколько неполноценна действующая система учета, свидетельствуют и результаты эпизодически возникающих пересчетов запасов предприятий. Например, в результате пересчета запасов участка недр <<^й» (произведенного недропользователем для последующего использования при обосновании изменения лицензионных границ участка и представленного в 2018 г. на государственную геологическую экспертизу) выяснилось, что за период с 2009 по 2017 г. в границах отработанного контура в целом не подтвердилось 6% ранее утвержденных запасов (в сторону их уменьшения), то есть фактические запасы оказались на 6%-ный меньше балансовых. Причем за весь девятилетний период эксплуатации, неподтверждения запасов в отчетной документации предприятия не отражались (что, тем не менее, с точки зрения действующего законодательства не является нарушением). В данных материалах также приведено сопоставление данных горных и разведочных работ о средней мощности только одного из пластов. Его фактическая мощность в контуре отработки оказалась на 3% меньше, чем по данным разведки. Но, согласно ранее представляемой годовой отчетности об объемах добычи (форма 5-ГР), фактические запасы в этом контуре практически не изменились и за счет неподтверждения данных о мощности пласта увеличились на 0,9%. То есть, судя по отчетности предприятия, в результате уменьшения мощности пласта его запасы возросли. Никакого доверия подобные противоречивые данные не вызывают, как и 6% уровень неподтверждения на месторождении второй группы сложности геологического строения, разведанного по категории С1, нарушенные пласты которого имеют углы залегания от 50 до 80°.
Таким образом, в настоящее время отсутствует ориентированное на достоверное исчисление НДПИ нормативно-методическое и правовое обеспечение определения размера добычи и потерь угля по чистым угольным пачкам.
Дополнительно это может привести к возникновению у недропользователей комплаенс-риска возможного применения к ним юридических и штрафных санкций из-за противоречивости подзаконных актов.
В зарубежных странах уровень инженерного обеспечения решения задачи достоверного определения размера добычи и потерь, пожалуй, уступает отечественному. Это связано не только со спецификой организации недропользования, но и с тем, что основное внимание уделяется прогнозированию их величин в целях определения размера извлекаемых запасов, определяющих стоимость горного бизнеса [9]. Как прогнозная, так и фактическая добыча и потери определяются традиционными для геологоразведки методами с неформализованными параметрами, не учитывающими специфику эксплуатационных данных [10]. Мировая практика пока не сформировала идеального налогового режима НДПИ, и в каждой стране формируется своя система, учитывающая ее национальные особенности, ограничения и цели развития [11]. В большинстве случаев НДПИ взимаются по адвалорной ставке, устанавливаемой в процентах к стоимости добытого полезного ископаемого, достаточно широко развиты и системы, при которых налогооблагаемой базой является количество добытого полезного ископаемого (как правило, горной массы), понятие которого отличается от отечественного [12, 13].
Решение рассматриваемой проблемы невозможно без участия ряда федеральных ведомств, полномочия и компетенции которых затрагивают лишь отдельные аспекты проблемы, что предопределяет необходимость наличия координирующего органа, заинтересованного в комплексном ее решении. Представляется, что в качестве такого органа могло бы выступить Минэнерго РФ как федеральный орган, осуществляющий функции по нормативно-правовому регулированию в сфере топливно-энергетического комплекса.
РЕКОМЕНДАЦИИ, НАПРАВЛЕННЫЕ
НА УСТРАНЕНИЕ ДЕЙСТВУЮЩИХ ПРОБЛЕМ
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В ОБЛАСТИ УЧЕТА
ДОБЫЧИ И ПОТЕРЬ
Для решения рассматриваемой проблемы необходимо разработать:
- методические рекомендации по прямому и косвенному методу определения добычи и потерь угля по чистым угольным пачкам при открытой и подземной добыче угля;
- методические рекомендации по первичному учету неподтверждения запасов на угледобывающих предприятиях.
Представляется, что эти рекомендации должны являться неким методическим «шаблоном», используемым для разработки регламента конкретного предприятия, подлежа щего утвержден ию в соста ве его п роектной документации Центральной комиссией по разработке месторождений твердых полезных ископаемых (ЦКР-ТПИ Роснедра). Современная практика, когда ЦКР-ТПИ Роснедра утверждает в составе проектной документации обязательные к исполнению нормативы потерь, но не рассматривает методику контроля их выполнения, выглядит нелогично. Если существует некое нормативное требование, то должен существовать и нормативный порядок подтверждения его исполнения.
Методика прямого учета добычи и потерь, ориентированная, прежде всего, на подземные горные работы, может основываться на предложениях [5], которые позволяют по результатам измерений в оконтуривающих выработках определить параметры регулярной сети маркшейдерских измерений, учитывающие анизотропию мощности пласта для условий каждой конкретной выемочной единицы. Определение площади подсчета при наличии маркшейдерских планов горных выработок затруднений не вызывает.
Методика косвенного учета, ориентированного преимущественно на открытые горные работы, должна использовать данные о количестве балансовых запасов, находящихся в отработанном контуре. При определении этих запасов следует исходить из площадей проекций отработанного контура в пределах подсчетных геологических блоков, используя параметры (углы залегания, мощности угольных пачек и кажущуюся плотность угля), принятые при подсчете запасов. Это вполне допустимо, поскольку подсчетный блок является, по определению, учетной единицей с однородными качеством и условиями залегания полезного ископаемого. Полученное в результате подсчета количество запасов подлежит корректировке на величину выявленного горными работами неподтверждения запасов. Налогооблагаемой базой НДПИ будет являться расчетная добыча, определяемая как разность между откорректированным количеством балансовых запасов и утвержденной нормативной величиной потерь. Понятно, что в условиях открытых горных работ установить реальную величину потерь технологически невозможно.
Например, в Кузбассе при отработке открытым способом пологопадающих пластов (углы залегания от 6 до 15°) нормативные потери в кровле пласта при зачистке мех-лопатой и бульдозером принимаются равными 0,13 м, для наклонных пластов (углы залегания от 15 до 30°) - 0,15 м, для крутых (более 30°) - 0,20 м. Определить, каковы эти потери в действительности, можно только при условии постоянного нахождения маркшейдеров в забое, работа которых невозможна без периодических остановок забоя, что экономически нецелесообразно.
В случае если реальные потери превысят нормативные, их сверхнормативная часть будет автоматически включена в добычу, то есть, оплачена не по нулевой налоговой ставке, а в размере, определенном Налоговым кодексом РФ для сверхнормативных потерь. В случае если потери будут ниже нормативных, недропользователь получит «премию» за повышение полноты использования недр за счет того, что учитываемая при расчете НДПИ добыча будет меньше фактической. Однако в условиях, когда размер нормативных потерь технологически и экономически обосновывается, рассматривается и утверждается государственным органом, величина разности учтенной и фактической добычи будет крайне незначительной и сопоставимой с точностью определения объема добычи прямым методом.
Также предлагается предусмотреть в НК РФ возможность применения двух различных методов учета добычи и потерь угля в рамках одного юридического лица в случае, если оно осуществляет добычу полезных ископаемых различными способами (открытым, подземным).
Особо следует обратить внимание на сложившуюся практику установления кажущейся плотности до-
бытого угля (в устаревшей терминологии - объемного веса). Как правило, используется плотность, принятая при подсчете запасов (некоторые лицензии на право пользования недрами прямо указывают на обязательность только ее применения). Между тем такая плотность является либо средней, либо установленной по зависимости между плотностью и зольностью угля в целом по пласту или даже по их группе. Отличие фактической плотности угля в месячном контуре отработки от принятой для подсчета запасов может составлять 15-20%, что соответствующим образом искажает и базу НДПИ. Поскольку на стадии эксплуатации угольные пласты всегда опробуются, то при расчете базы НДПИ должна использоваться только определенная в горных выработках плотность.
Определение величины неподтверждения запасов в условиях возможности применения прямого способа определения добычи и потерь затруднений не вызывает, поскольку она является разностью между результатами добычи и количеством заключенных в отработанном контуре числящихся на балансе запасов.
В условиях применения косвенного метода создание регулярной сети измерений подсчетных параметров невозможно, но всегда имеется возможность проведения шахтных и карьерных геологических наблюдений в отрабатываемом и в прилегающих к нему контурах, что является обязательным элементом геологических работ на отрабатываемых месторождениях [4]. В результате этих работ плотность сети замеров возрастает, а результаты геологического изучения становятся более достоверными. Именно эти дополнительные данные и должны служить основой для определения неподтверждения запасов. Официально признанная практика недропользования показывает, что для подтверждения достоверности результатов оценки запасов путем создания участков детализации плотность разведочной сети в их пределах должна быть в четыре раза выше, чем по «нормально» разведанной части участка недр [14]. Таким образом, можно рекомендовать внедрение процедуры, согласно которой оценка величины неподтверждения запасов должна производиться путем сопоставления количества стоящих на балансе запасов с запасами, подсчитанными по подсчетным параметрам, установленным по совокупным данным геологоразведочных скважин и замеров в горных выработках, суммарная плотность которых превышает плотность скважин не менее чем в четыре раза. Однако для обеспечения уверенности в представительности получаемых данных по сформированной совокупной сети измерений должна быть выполнена оценка правомерности геометризации подсчетных параметров и ее точности. Такая оценка может выполняться с использованием методов [15], рекомендованных к применению ФБУ «ГКЗ».
Помимо разработки указанных рекомендаций необходимым является изменение Минприродой РФ порядка списания с Государственного баланса запасов полезных ископаемых неподтвердившихся запасов угля в рамках процедуры оперативного изменения запасов действующих шахт и разрезов, исключив обязательность проведения их государственной экспертизы или введя упрощенную процедуру экспертизы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, существующее нормативно-методическое обеспечение определения добычи и потерь угля не обеспечивает достоверного учета движения запасов, а также определения налогооблагаемой базы НДПИ и требует совершенствования, которое может быть выполнено в рамках действующего законодательства на основе использования апробированных научно-методических подходов.
Список литературы
1. Инструкции по расчету промышленных запасов, определению и учету потерь угля в недрах при добыче: утв. Минтопэнерго РФ от 11.03.1996, согласовано Госгортехнад-зором РФ от 01.03.1996. М.: Минтопэнерго РФ, 1996. 46 с.
2. Инструкция по учету добычи угля (сланца) и продуктов обогащения на шахтах (разрезах) и обогатительных фабриках угольной промышленности Минтопэнерго России: утв. приказом Минтопэнерго РФ от 21.01.1993 № 26. М.: Минтопэнерго РФ, 1993. 30 с.
3. Методические указания по производству замеров горных выработок и определению (учету) объемов подземной добычи угля в зависимости от способов добычи и транспортировки. Л.: ВНИМИ, 1989. 44 с.
4. Инструкция по геологическим работам на угольных месторождениях Российской Федерации: утверждено Минтопэнерго РФ от 01.09.1993 № Е-4775, согласовано Госгортехнадзором от 29.12.1992 № 01-17/513. СПб.: ВНИМИ, 1993. 147 с.
5. Гетман В.В. Алгоритм проектирования сети маркшейдерских измерений мощности чистых угольных пачек в очистном забое // Рациональное освоен ие недр. 2014. № 3. С. 10-12.
6. Инструкция по маркшейдерскому учету объемов горных работ при добыче полезных ископаемых открытым способом: утв. Постановлением Госгортехнадзора РФ от 06.06.2003 № 74 (РД 07 604-03). М.: ГУП НТЦ «Промышленная безопасность», 2003. 32 с.
7. Зуев К.Н., Рогова Т.Б., Шаклеин С.В. Комплаенс-риски добывающих компаний, связанные с несовершенством действующего законодательства в области недропользования // Уголь. 2018. № 5. С. 88-93. DOI: 10.18796/0041-57902018-5-88-93. URL: http://www.ugolinfo.ru/Free/052018.pdf (дата обращения: 15.08.2019).
8. Рогова Т.Б., Шаклеин С.В., Ярков В.О. Подсчет запасов угольных месторождений: учебное пособие. Кемерово: КузГТУ, 2010. 136 с.
9. Roonwal G.S. Mineral Exploration: Practical Application. Singapore: Springer Nature, 2018. 298 р.
10. Thomas L.P. Coal geology. Chichester: John Wiley & Sons, 2013. 444 р.
11. Guj P.C. Mining taxation in mineral-rich developing countries // Mining and Sustainable Development. 2018. Vol. 176. N 197. P. 176-197.
12. Hancox J., Pinheiro H. The new SANS 10320:2016 versus the 2014 Australian guidelines for the estimation and classification of coal resources - what are the implications for southern African coal resource estimators? // Journal of the Southern African Institute of Mining and Metallurgy. 2017. Vol. 117. N 12. Р. 1113-1119.
13. The impact of resource tax reform on China's coal industry / H. Liu, Z. Chen, J. Wang, J. Fan // Energy Economics. 2017. Vol. 61. P. 52-61.
14. Методические рекомендации по применению Классификации запасов месторождений и прогнозных ресурсов углей и горючих сланцев: утв. распоряжением МПР России от 05.06.2007 № 37-р. М.: Минприроды РФ, 2007. 34 с.
15. Рогова Т.Б., Шаклеин С.В. Достоверность запасов угольных месторождений. Количественная оценка и мониторинг. Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing GmbH & Co. KG, 2011. 508 c.
SUBSOIL USE
UDC 622.013.36:351.823.3:336.22 © K.N. Zuev, T.B. Rogova, S.V. Shaklein, 2019
ISSN 0041-5790 (Print) • ISSN 2412-8333 (Online) • Ugol' - Russian Coal Journal, 2019, № 9, pp. 82-87
DOI: http://dx.doi.org/! 0.18796/0041 -5790-2019-9-82-87
Title
REGULATORY SUPPORT FOR ACCOUNTING FOR COAL PRODUCTION AND LOSSES
in order to reliably determine the tax base of the tax on mining
Authors
Zuev K.N.1 2, Rogova T.B.3, Shaklein S.V.4, 5
1 Kemerovo territorial office Society of experts of Russia on subsurface use, Kemerovo, 650051, Russian Federation
2 "SUEK-Kuzbass" JSC, Leninsk-Kuznetskiy, 652507, Russian Federation
3 Gorbachev Kuzbass State Technical University (KuzSTU), Kemerovo, 650000, Russian Federation
4 Kemerovo branch of the Institute of Computational Technologies of the Siberian branch RAS, Kemerovo, 650025, Russian Federation
5 "Federal Research Center of Coal and Coal Chemistry of the Siberian Branch
of the Russian Academy of Sciences" Federal State-Funded Institution of Science, Kemerovo, 650000, Russian Federation
Authors' Information
Zuev ^N., Senior auditor of Internal Control and Audit Service, Russian subsoil use expert, e-mail: zuevkn@suek.ru
Rogova T.B., Doctor of Engineering Sciences, Professor, e-mail: rogtb@mail.ru Shaklein S.V., Doctor of Engineering Sciences, Lead Researcher, e-mail: svs1950@mail.ru
Abstract
It is shown that the normative and methodological support for determining coal production and losses, developed before approval of production in kind as a tax base, does not take into account the peculiarities of using geological and surveying data to determine the amount of tax. It is noted that the element subject to mandatory accounting is the volume of actual non-approval of reserves, which is currently not being accounted for (due to the impossibility of conducting a state examination of reserves during the tax period). The need for the development of modern methodological documents regulating the application of direct and indirect methods for determining coal production and losses from clean coal packs during open and underground coal mining and the initial accounting of non-confirmation of reserves is indicated. Proposals are given for the content of the main provisions of these documents as applied to the use of direct and indirect methods for determining production and losses.
Keywords
Subsoil use, Coal, Inventory accounting, Calculation of production and losses, Non-confirmation of reserves, Tax base, Mineral extraction tax, Clean coal packs.
References
1. Instruktsii po raschetu promyshlennykh zapasov, opredeleniyu i uchetu poter' uglya v nedrakh pri dobyche: utv. Mintopenergo RF ot 11.03.1996, soglasovano Gosgortekhnadzorom RF ot 01.03.1996 [Instructions for calculating industrial reserves, determining and accounting for coal losses in the subsoil during mining: approved. The Ministry of Fuel and Energy of the Russian Federation of March 11, 1996, agreed by the Gosgortekhnadzor of the Russian Federation of March 1, 1996]. Moscow, Ministry of Fuel and Energy of the Russian Federation Publ., 1996, 46 p. (In Russ.).
2. Instruktsiya po uchetu dobychi uglya (slantsa) i produktov obogashcheniya na shakhtakh (razrezakh) i obogatitel'nykh fabrikakh ugol'noy promyshlennosti Mintopenergo Rossii: utv. prikazom Mintopenergo RF ot 21.01.1993 № 26. [Instructions for accounting for coal (oil shale) and enrichment products in mines (open pits) and processing plants of the coal industry of the Ministry of Fuel and Energy of Russia: approved. by order of the Ministry of Fuel and Energy of the Russian Federation, January 21, 1993 No. 26.] Moscow, Ministry of Fuel and Energy of the Russian Federation Publ., 1993, 30 p. (In Russ.).
3. Metodicheskiye ukazaniya po proizvodstvu zamerov gornykh vyrabotok i opredeleniyu (uchetu) ob"yemovpodzemnoy dobychi uglya v zavisimosti ot sposobov dobychi i transportirovki [Guidelines for the production of measurements of mine workings and the determination (accounting) of the volumes of underground coal mining, depending on the methods of extraction and transportation]. Leningrad, VNIMI Publ., 1989, 44 p. (In Russ.).
4. Instruktsiya po geologicheskim rabotam na ugol'nykh mestorozhdeni-yakh Rossiyskoy Federatsii: utverzhdeno Mintopenergo RF ot 01.09.1993
№ Ye-4775, soglasovano Gosgortekhnadzorom ot 29.12.1992 № 01-17/513 [Instructions for geological work on the coal deposits of the Russian Federation: approved by the Ministry of Fuel and Energy of the Russian Federation of September 01, 1993 No. E-4775, agreed by the Gosgortekhnadzor of December 29, 1992 No. 01-17 / 513.]. St.Petersburg, VNIMI Publ., 1993, 147 p. (In Russ.).
5. Getman V.V. Algoritm proyektirovaniya seti marksheyderskikh izmereniy moshchnosti chistykh ugol'nykh pachek v ochistnom zaboye [Algorithm for designing a network of surveying power measurements of clean coal packs in a face]. Ratsional'noye osvoyeniye nedr - Rational development of a subsoil, 2014, No. 3, pp. 10-12. (In Russ.).
6. Instruktsiya po marksheyderskomu uchetu ob"yemov gornykh rabot pri dobyche poleznykh iskopayemykh otkrytym sposobom: utv. Postanovleniyem Gosgortekhnadzora RF ot 06.06.2003 № 74 (RD 07 604-03) [Instructions for surveying accounting the volume of mining operations in open pit mining: approved. Decree of the Gosgortekhnadzor of the Russian Federation dated 06.06.2003 No. 74 (RD 07 604-03)]. Moscow, GUP NTTS «Promyshlennaya be-zopasnost'» Publ., 2003, 32 p. (In Russ.).
7. Zuev K.N., Rogova T.B. & Shaklein S.V. Komplaens-riski dobyvayushchih kom-paniy, svyazannye s nesovershenstvom deystvuyushchego zakonodatelstva v oblasti nedropol'zovaniya [Producing companies compliance risks, associated with immaturity of the existing subsoil use legislation]. Ugol' - Russian Coal Journal, 2018, № 5, pp. 88-93. (In Russ.). DOI: 10.18796/0041-5790-2018-5-88-93. Available at: http://www.ugolinfo.ru/Free/052018.pdf (accessed 15.08.2019).
8. Rogova T.B., Shaklein S.V. & Yarkov V.O. Podschet zapasov ugol'nykh mestoro-zhdeniy: Uchebnoye posobiye [Calculation of reserves of coal deposits: Training manual]. Kemerovo, KuzGTU Publ., 2010, 136 p. (In Russ.).
9. Roonwal G.S. Mineral Exploration: Practical Application. Singapore, Springer Nature, 2018, 298 p.
10. Thomas L.P. Coal geology. Chichester, John Wiley & Sons, 2013, 444 p.
11. Guj P.C. Mining taxation in mineral-rich developing countries. Mining and Sustainable Development, 2018, Vol. 176. No. 197, pp. 176-197.
121. Hancox J. & Pinheiro H. The new SANS 10320:2016 versus the 2014 Australian guidelines for the estimation and classification of coal resources - what are the implications for southern African coal resource estimators? Journal of the Southern African Institute of Mining and Metallurgy, 2017, Vol. 117, No. 12, pp. 1113-1119.
13. Liu H., Chen Z., Wang J. & Fan J. The impact of resource tax reform on China's coal industry. Energy Economics, 2017, Vol. 61, pp. 52-61.
14. Metodicheskiye rekomendatsii po primeneniyu Klassifikatsii zapasov mestoro-zhdeniy i prognoznykh resursov ugley i goryuchikh slantsev: utv. rasporyazheni-yem MPR Rossii ot 05.06.2007 № 37-r [Guidelines for the application of the Classification of reserves of deposits and forecast resources of coal and oil shale: approved. Decree of the Ministry of Natural Resources of Russia dated 05.06.2007 No. 37-r]. Moscow, Ministry of Natural Resources of the Russian Federation Publ., 2007, 34 p. (In Russ.).
15. Rogova T.B. & Shaklein S.V. Dostovernost'zapasov ugol'nykh mestorozhdeniy. Kolichestvennaya otsenka imonitoring [The validity of coal reserves. Quantification and Monitoring]. Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing GmbH & Co. KG, 2011, 508 p.
Received August 7,2019
