Научная статья на тему 'Некролог как своеобразная форма литературного портрета'

Некролог как своеобразная форма литературного портрета Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
3872
501
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
НЕКРОЛОГ / ПОРТРЕТ / ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПОРТРЕТ / ЖАНР / КОМПОЗИЦИЯ / ХАРАКТЕР / ЛИЧНОСТЬ / ТВОРЧЕСТВО / ОБРАЗ / СОВРЕМЕННИК / ВТОРОСТЕПЕННЫЙ ПЕРСОНАЖ / OBITUARY / PORTRAIT / LITERARY PORTRAIT / GENRE / COMPOSITION / CHARACTER / PERSONALITY / CREATIVE WORK / IMAGE / CONTEMPORARY / SUPPORTING CHARACTER

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Картаусова Наталия Владимировна

Анализируется своеобразие малых жанровых форм, в частности некролог. Художественное своеобразие некролога ранее не было детально изучено, что и обусловило актуальность исследования в данной статье. Посредством синтеза двух жанров: литературного портрета и некролога, анализа художественного своеобразия жанровых направлений, на примере произведения М. Алданова «Памяти А.И. Куприна», дано новое определение некрологу как своеобразной форме литературного портрета.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Obituary as a Peculiar Form of Literary Portrait

The article analyzes the originality of short genre forms, inter alia obituary. The artistic originality of obituary has not been studied widely, what provides the timelines of the research presented in this article. Using M. Aldanovs work In memoriam A.I. Kuprin a new definition of obituary as original form of literary portrait is provided by means of synthesis of the two genres: literary portrait and obituary and through the analysis of artistic originality of genre styles.

Текст научной работы на тему «Некролог как своеобразная форма литературного портрета»

М ОЕ ПРОЧТЕНИЕ

Н.В. Картаусова

Некролог как своеобразная форма литературного портрета

Анализируется своеобразие малых жанровых форм, в частности некролог. Художественное своеобразие некролога ранее не было детально изучено, что и обусловило актуальность исследования в данной статье. Посредством синтеза двух жанров: литературного портрета и некролога, анализа художественного своеобразия жанровых направлений, на примере произведения М. Алданова «Памяти А.И. Куприна», — дано новое определение некрологу как своеобразной форме литературного портрета.

Ключевые слова: некролог, портрет, литературный портрет, жанр, композиция, характер, личность, творчество, образ, современник, второстепенный персонаж.

Некролог (греч. nekros — мертвый; logos — слово) — статья о недавно умершем человеке, содержащая биографические сведения о нем и оценку его деятельности.

Как жанр некролог возник в первые века христианства. Изначально это были лаконичные записи в церковных книгах имен умерших священнослужителей и благочестивых прихожан для провозглашения их во время богослужений. К VII в. в Западной Европе такие записи превратились в составляемые церковными учреждениями и монастырями списки — панегирики усопших. Ранние некрологические записи содержатся также в древнерусских летописях (о князе Всеволоде Ярославиче в «Повести временных лет», о князе Владимире Мономахе в Лаврентьевской летописи). Не позднее XII в. на Руси получили распространение книги-«помянники», в которые вносились имена умерших для церковного поминовения их душ за упокой. С этой же целью Софроний в «Задонщи-не» перечисляет русских воинов, погибших в 1380 г. на Куликовом поле.

По мере признания значимости некролога как исторического документа в ХVШ в. стали издаваться сборники некрологов. Одним из первых был «Necrolge de Port-Royal», выпущенный на французском языке в Амстердаме в 1723 г. (с дополнением в

© Картаусова Н.В., 2010

1735 г.). Позже многотомные собрания некрологов стали смыкаться с биографическими словарями.

В России с 1831 г. некрологи за минувший год публиковались Академией наук в «Месяцеслове», откуда они перешли в календари (например, Русский календарь А. Суворина, выходивший в Санкт-Петербурге в 1872— 1917 гг.). В 1876 г. стал выходить составленный Г. Н. Геннади «Справочный словарь о русских писателях и ученых, умерших в XVIII—XIX столетиях, и список русских книг с 1725 по 1825 год», в котором даны сведения об умерших до 1874 г. Издание прекратилось в 1908 г. на третьем томе (доведено до буквы «Р»). Выборочная библиография некрологов, преимущественно из журналов, с 1912 г. помещалась в специальном отделе «Отошедшие», содержащемся в ежегодных систематических указателях литературы И. В. Владиславлева. В 1999 г. Российская государственная библиотека в Москве начала выпускать библиографический указатель «Незабытые могилы. Российское зарубежье: Некрологи 1917—1997» (составитель В.Н. Чуваков). Издание вышло в шести томах.

Некрологи могут быть облечены в различные формы. Так, по существу памфлетами являются написанные В.И. Лениным некрологи поме-щика-либерала графа П.А. Гейдена (1907 г.) и издателя «Нового времени» А.С. Суворина («Карьера», 1912).

Одной из наиболее изученных форм некролога является эпитафия (надгробная надпись). Сформировавшейся еще в древней греческой и римской культурах, ею как формульным жанром интересовались многие исследователи, в частности В. Веселова, В.И. Саитов, С.Н. Шубинский, Т.С. Царькова.

ХVШ—ХIХ вв. богаты не только изумительными образцами реальных надгробных надписей — жанр стихотворной эпитафии чрезвычайно популярен в русской литературе. Эпитафия не ругает, она возносит, восхваляет, что роднит ее с панегириком. Следуя заповеди древних «о мертвых или хорошо, или нечего», надпись наставляла уважать пройденный человеком путь и дела его жизни или хотя бы сочувствовать ушедшему и скорбеть о его кончине. Эти категории нашли свое отражение в некрологах.

Некрологи в стихах принадлежат высокой поэзии. Среди них, например, лермонтовский некролог «Смерть поэта» (1837 г.), посвященный А.С. Пушкину, и некрасовский «Памяти Добролюбова» (1864 г.).

Существуют и некрологи-napoдuu («Краткий некролог и два посмертные произведения Козьмы Петровича Пруткова» (1863 г.). Некрологом по сути является фельетон Л. Андреева «Он умер, бедный Экстемпоралий» (1900 г.).

Разновидностью некролога можно считать описания кладбищ, некрополей [10; 11; 13; 15]. Краткие биографические сведения об умерших включаются и в путеводители по кладбищам [6—8; 16].

Советский и российский журналист и писатель, краевед В.Н. Шавы-рин написал: «И жизнь пройдет, и могильный холмик сотрется, и кладби-

ще исчезнет, и город забудется, и держава минет, но... не сотрутся из книги бытия имена ушедших, и незримое присутствие их душ будет вечно. волновать будущих неведомых людей» [14, с. 156]. В этом и есть суть некролога — оставить память об ушедшем.

Представляется, что в качестве отдельной страницы в истории некролога в российской культуре можно рассмотреть творчество М.А. Алданова. Эмигрировавший из России прозаик, публицист, автор очерков на исторические темы, философ и химик М. А. Алданов на протяжении всего своего творческого пути постоянно выступал со статьями о литературе, о классиках и современниках, писал воспоминания. Он близко знал почти всех известных деятелей культуры эмиграции, со многими находился в переписке. Когда блестящие умы русского зарубежья начали уходить из жизни в 20-е гг. XX столетия, Алданов взял на себя труд писать некрологи. Для него это не только дань уважения памяти современников, но еще и возможность, соответствовавшая его характеру, собрать воедино все доброе и хорошее, что можно было сказать о человеке.

В алдановских некрологах соседствуют горестные переживания сердца и холодные наблюдения ума. Таковы, например, его статьи на смерть Куприна («Памяти А.И. Куприна» (1938 г.), Мережковского («Д.С. Мережковский» (1942 г.), в которых автор убедительно определяет место этих очень разных писателей в отечественной литературе ХХ в.

Исследование данных произведений позволяет выявить своеобразие описания портрета современника, который чужд идеализации, статистики. Целесообразно обратиться к конкретному анализу названных произведений, определить место некролога в ряду других жанров малых форм.

Отличаясь большой свободой выражения, некролог может вбирать в себя признаки других жанров: очерка, критической статьи, воспоминаний. Алданов использовал такую разновидность, как некролог-очерк. Главным героем такого произведения становится не только тот, о ком написан некролог, но и историческая эпоха, определенная среда, частицей которой являлся умерший. Здесь возможно психологическое исследование характера главного героя и включение ярких эпизодических персонажей, которые прослеживаются в динамике повествования. Например, в некролог «Памяти А.И. Куприна» вводится эпизодическое воспоминание писателя о Ленине.

Некролог в творчестве Алданова является не просто некрологом-очерком, а своего рода разновидностью жанра малой формы — литературным портретом.

Но давая такое определение, стоит обратиться к самому понятию «литературный портрет». В отличие от других произведений художественной литературы портрет в некрологе не создает образ вымышленного литературного героя, а берет его из самой действительности. Достоверность, портретное сходство — неотъемлемая принадлежность жанра. Следстви-

ем этого является непосредственное обращение Алданова к памяти одного человека, современника автора.

Это сходство обнаруживается в соответствии воссоздаваемой копии оригиналу, живой натуре, которая познается писателем как художественное целое, как самостоятельный и по-своему завершенный «сюжет» для словесного жизнеописания. Именно в целостном изображении индивидуальности человека (его лица, мышления), которые проявляются в его характере, манере поведения, языке, биографии, творческой деятельности, в разнообразных приметах индивидуального бытия, отражающих духовный мир воссоздаваемой личности, раскрывается эстетическая сущность жанра литературного портрета.

Гегель, например, полагал, что портрет становится подлинным произведением искусства только тогда, когда индивидуальность рассматривается в ее реальном обособлении и живом облике, т. е. оказывается при этом «объектом созерцания». Одним из необходимых условий приобщения портрета к высокому рангу искусства он считал осознание художником «единства духовной индивидуальности и выделение характера на первый план» [5, с. 74].

Умозаключения Гегеля относятся главным образом к живописи, в которой, по его мнению, индивидуальный образ и индивидуальный характер играют особую роль и которая поэтому легко переходит к портретности как таковой. Эти суждения имеют более широкое значение и вполне могут быть распространены и на произведения литературного искусства.

Если для автора биографического романа и жизнеописания предметом описания является жизнь исторического деятеля, то для портретиста — сама личность, осознанная им как нерасторжимое единство свойственных ей характерных черт и особенностей, как живое целое.

Таковыми становятся портреты Мережковского и Куприна в некрологах Алданова. Он размышляет о важности и популярности их творчества, раскрывая идейно-эстетическую позицию каждого, ведь именно она позволила им стать писателями общечеловеческими.

Типология жанра литературного портрета многолика и включает в себя следующие разновидности:

1) литературный портрет как жанр мемуарно-автобиографической литературы (воспоминания писателей о писателях);

2) литературный портрет как документально-биографическое повествование о давно умершем историческом деятеле, основанное на использовании всякого рода документов (писем, свидетельств современников);

3) литературный портрет как жанр критики (его часто называют «творческий портрет»);

4) литературный портрет как жанр научно-монографического исследования о творчестве известного деятеля литературы, театра и т. д.

Представляется, к разновидностям жанра литературного портрета можно отнести и еще одну — литературный портрет как жанр некрологической прозы.

Из данной классификации видно, насколько широки границы распространения литературного портрета. К нему обращаются не только писатели, но и критики, литературоведы, искусствоведы, историки. Его всеобщность лучше всего свидетельствует о том, что там, где начинает преобладать интерес к индивидуальному образу, осуществляется переход к «портретнос-ти как таковой».

Особое место в классификации занимает литературный портрет как жанр некрологической прозы, так как наиболее убедительное портретное сходство достигается тогда, когда писатель выступает в роли свидетеля, которому довелось не только видеть характеризуемого человека, но и общаться с ним, наблюдать в разной обстановке. В этом случае живой образ современника остается в сознании писателя на долгие годы, и впоследствии, обращаясь к своей памяти, он воспроизводит его индивидуальность, подобно живописцу, с натуры.

Литературному портрету свойственны незавершенность, эскизность и фрагментарность. В мозаике разрозненных впечатлений, в кажущейся хаотичности угадывается своя логика, подчиненная общему замыслу портретиста. В недорисованности портрета проявляется своего рода принцип, лежащий в основе жанра.

Как и портрет в живописи, литературный портрет обладает своим видением человека, своим способом художественного воссоздания личности. Человеческий облик изображаемых писателем реальных людей должен стать достоянием народа.

Когда писатель вспоминает о современнике, он не только зарисовывает живую натуру, но и размышляет о ней, вдумывается в ее внутреннюю сущность. Так, образ современника, неотделимый в сознании портретиста от образа его времени, раскрывается в некрологах Алданова на ощутимом историческом фоне.

В некролог писатель вводит и свое размышление — отношение к творчеству современника, обращает внимание читателя на политическую ситуацию эпохи, в которой жил умерший.

Особенностью композиции некролога «Памяти А.И. Куприна» является его кольцевое построение. Основной материал обрамлен введением и заключением, в которых определено авторское отношение к кончине писателя. Некролог можно условно поделить на две части, в которых введение и заключение воссоединяются в повествовании автора о жизни Куприна в СССР.

Такая композиция характерна для очерков Алданова, где введение используется автором для того, чтобы показать, что именно он знает о данном историческом событии, раскрыть комплекс неизвестных читателю фактов. Внимание заостряется на интересных подробностях, сопутствующих цепях событий.

Введение рассматриваемого некролога — рассказ о смерти Куприна в Петербурге, его отъезде в СССР, разрыве отношений с советской властью и его причинах.

Вначале автор рассказывает о реакции на кончину писателя в СССР: «В СССР... был даже не холодок, а самый настоящий бойкот. Куприн скончался от рака, в петербургской больнице имени Эрисмана, в ночь на 25 августа. В «Правде» и в »Известиях» 26 августа помещено было внизу последней страницы, рядом с объявлением «дорсанотдела ленинской

ж. д.», крошечное объявление: «Правление Союза советских писателей СССР извещает о смерти писателя А. И. Куприна, последовавшей в ночь на 25 августа сего года». Не было ни портретов, ни некролога, ни других статей, ни воспоминаний, ни даже заметок о гражданской панихиде (была ли она?)» [1, с. 556].

Алданов пытается понять, зачем Куприн возвращался на родину, где «встретили его. торжественно: цветы на вокзале, статьи, «интервью», квартира в «Метрополисе» и где после отказа «проявлять верноподданнические чувства по тамошнему образцу», «смешивать с грязью своих зарубежных друзей» последовало «неудовольствие советской властью» [1, с. 556—557]. Ответ мы найдем в заключении некролога: он уехал «увидеть снова Москву, поклониться русской земле, подышать русским воздухом» [1, с. 563], но оказалось, что после этого начинается другая жизнь, — советская, и «необходимость к ней приспособиться, с его характером» [1, с. 563], погубила Куприна.

В начале повествования автор указывает на болезнь современника: «. он почти никого не узнавал, очень плохо понимал то, что ему говорили» [1, с. 557]. В заключении, говоря о советской власти, ее строе, погубившем лучших людей, Алданов эмоционально подчеркивает: «Я надеюсь, что проблесков сознания у него не было» [1, с. 563].

Заключение некролога — рассказ об известии о смерти писателя, его месте в эмиграции, особенностях его характера, творческом пути, финансовом положении, его становлении как писателя и отношении к политике. Не забывает Алданов поведать читателю и об отношениях Куприна с корифеем литературы — Толстым. Наконец, это рассказ о писателе-труже-нике, возвратившемся в СССР.

Такое композиционное построение некролога дает автору возможность сосредоточиться именно на портрете исторического лица.

В отличие от очерков, где описание исторического портрета условно разделено на четыре группы (описание происхождения исторического лица, родословная; детство, юность, образование, профессия, карьера; общая характеристика, в том числе особенности мировоззрения личности, ее общеисторическая значимость; роль личности в конкретных событиях), некролог вбирает в себя портрет полностью, но без последнего пункта. Ал-данов оставляет этот вопрос открытым: о роли Куприна в истории будут судить последующие поколения.

Самым активным элементом портрета является отношение автора к изображаемому современнику, его близость к нему, умение войти с ним в духовный контакт.

Желание отдать дань памяти современнику толкает Алданова на описание портрета скорее эмоционально-психологического, в нем нет четкой градации, как в описании исторического портрета героя очерка. Он не упоминает о происхождении Куприна, рассчитывая на эрудицию читателя. Говоря о юности, автор лишь замечает, что «писать он стал еще юношей, и слава к нему пришла очень рано, раньше, чем к кому бы то ни было из писателей его поколения» [1, с. 558] (это приводится в опровержение легенд о его профессиях, его финансовом положении). Алданов говорит об отношении Куприна к историческим событиям ХХ в.: «Он одинаково мало обольщался и красотами 1905 года, и красотами «контрреволюции». Большевиков он ненавидел за то, что они «опоганили Россию», уничтожили старый русский быт, который он так хорошо знал... так искренне любил. » [1, с. 560].

Раскрывая особенности характера писателя, Алданов делает это деликатно, но при этом лишает героя идеализированной оценки: «Теперь, по обычаю (впрочем, хорошему обычаю), говорят, будто он был необыкновенно добр, кроток, незлобив. Он в самом деле на старости лет старался таким стать и, может быть, стал или почти стал. Но когда-то он был совершенно иной; да и в последние годы жизни у него в глазах иногда вспыхивали «огоньки» отнюдь не добрые и не кроткие» [1, с. 558].

В то же время писатель, как и в очерках, обращает внимание на ум Куприна — отличительную черту его сущности: «Он был умен на редкость. Это видно и по его книгам, видно было и в жизни, хоть ум у него был не показной и не «блестящий» [1, с. 558].

Событийной линии, характерной для очерка, здесь нет, но есть внутреннее единство, которое обусловлено обращением к одному герою, описанию его внутреннего мира в контексте его жизненного и творческого пути.

Создавая образ современника, старшего учителя и друга, Алданов показывает характер Куприна во взаимоотношениях с писателями-беллет-ристами эмиграции в Париже — Буниным, Толстым, Тэффи, Мережковским: «Были гостеприимные салоны. Мы встречались часто. Бывали даже чтения вслух. Ал. Толстой читал охотно и нередко, И. А. Бунин редко и неохотно. Куприн почти никогда не читал, а слушать, кажется, любил. позднее. высказывал автору свои замечания, тонкие, умные, откровенные, порою нелестные и всегда доброжелательные. При этом никогда своего мнения не навязывал, говорил нисколько не докторально, хоть был он знаменитый писатель, а очень скромно, как бы неуверенно, в форме предложений: «Не думаете ли вы, что.» [1, с. 558].

Задача автора некролога в том, чтобы не только пробиться к сердцу читателя, знающего умершего, но и воссоздать образ писателя-современ-ника и тем самым помочь будущим историкам литературы, что само по себе важно.

Некролог «Памяти А. И. Куприна» есть своего рода и библиографическая статья. Алданов говорит о произведениях Куприна, о традициях в его творчестве: «В «Молохе». Чехов чувствуется на каждой странице. «Свадьба» самым своим сюжетом весьма напоминает один из наиболее известных рассказов Артура Шпицлера. Кое-где сказывается, конечно, и Мопассан» [1, с. 561].

Жанр некролога при всей его традиционности и кажущейся простоте требует от автора тщательного отбора жизненного материала ушедшей из жизни личности.

Алданов говорит о становлении характера и личности главного героя, его политических взглядах. Он отмечает, что писатель «политикой интересовался очень мало. Не назову его ни правым, ни левым, ни умеренным. Когда он писал о политических делах, самый стиль его менялся и, столь для него неожиданно, становился казенным — то казенно-либеральным, то казенно-консервативным» [1, с. 560].

На протяжении всего повествования автор прослеживает эволюцию внутреннего мира Куприна. Духовный мир главного героя изображается как бы изнутри, здесь нет описания портрета (внешность, окружающий быт и т. д.), характерного для очерков и рассказов — через восприятие повествователя.

Алданов вводит в повествование некоторые рассказы, воспоминания, позволяющие отобразить внутренний мир героя, например: «Вспоминаю его рассказ, как он беседовал с Лениным: помнится, являлся к диктатору с просьбой о решении на издание беспартийной газеты. «Он меня спросил: «Куп-г-ин? Ах, да. Но какой же вы ф-г-ак-ции?..» В глазах Александра Ивановича сквозило довольно благодушное изумление: что за чудище! Спрашивает, какой фракции Куприн!» [1, с. 560].

Некролог Алданова приближается к очерку и в описании исторической эпохи: рождение нового мира в России, тревожный характер времени. Можно сказать, что революция 1917 г. определяет и все последующие события в жизни главного героя: эмиграция, возвращение, смерть.

В произведениях данного жанра важно не столько то, что они построены на факте, сколько то, что они воссоздают чувства, вызванные этим фактом, как говорил И. Стоун: «.факты могут быть утрачены. но однажды пережитое волнение не забудется никогда» [12, с. 335].

В качестве примера приведем воспоминание Алданова об отношении Куприна к Толстому: «При упоминании имени «старика» (так он обычно называл Толстого) у него на лице появлялась благоговейная улыбка, вообще совершенно ему не свойственная: думаю, что он в жизни «благоговел» лишь перед очень немногими» [1, с. 561].

Характерным признаком алдановского некролога можно назвать постоянное присутствие автора-повествователя, чего не скажешь о рассказах, где автором вводится герой-резонер. В некрологе писатель сам дает оцен-

ку личности («Ум, простота, юмор, знание жизни, тонкость суждения, все это создавало ему большое личное очарование. Со всеми он был ровен, ни с кем не был искателен» [1, с. 559]), его творчества («Он все-таки стал большим писателем!» [1, с. 562]).

Таким образом, некролог вбирает в себя признаки очерка, но при этом становится отдельной жанровой единицей — некрологом-портретом.

Здесь видится проблема характера в литературе — как художественной, так и исторической (документальной). Следует отметить принципиальное отличие характера «литературы факта» (некролог) от того, который имеет место в художественной литературе (рассказ). Художественная литература воссоздает характеры, подобно существующим в действительности, заостряя и проясняя их идейную суть. В литературе, основанной на факте, происходит обратный процесс: писатель в этом случае обращается к характеру и судьбе, действительно существовавшим.

С ложность работы с некрологом заключается в том, что автор не может творить события и характеры по своему усмотрению, он может их только организовывать, строить, включать в круг проблем своего творчества.

Само понятие «портрет» можно рассматривать как одно из средств воссоздания характера. Разумеется, не все портреты равноценны по размеру и по глубине проникновения в психологию личности, но «качество» портрета — его обстоятельность или мимолетность — всегда соответствуют характеру отношений — длительных или эпизодических — автора с тем героем, о котором идет речь (такое объяснение скорее характерно для некролога, так как в рассказе это применимо к центральному персонажу и герою, в некрологе же центрального персонажа нет).

В некрологе «Памяти А. И. Куприна» Алданов не создает подробного, тщательно выписанного портрета, скорее он рисует общее впечатление, которое производит герой, используя при этом не главную черту внешности, а скорее главные личные качества — феноменальную зрительную память, блестящий ум, трудолюбие.

Алданов описывает в некрологе стиль работы Куприна над произведениями, что позволяет приоткрыть особенности писательского труда: «Когда приходило что-либо в голову, когда хотелось или нужно было писать, он садился за стол и писал, — но отнюдь не «днем и ночью», — и написанное тотчас сдавал в набор. Едва ли у него есть хоть одно произведение, над которым он работал бы годами» [1, с. 562]. Заметим, автор лишает идеализации образ Куприна, произнося фразу «но отнюдь не «днем и ночью».

Алдановым вводится в произведение и второстепенный герой в тексте, но главный в жизни Куприна — его супруга. И это делается с целью показать житейскую беспомощность, несмотря на богатый и насыщенный

жизненный и творческий путь: «Без жены, столь ему преданной, он, вероятно, не вернулся бы в советскую Россию; но без жены он, почти наверное, и не дожил бы до шестидесяти восьми лет» [1, с. 559].

Есть в некрологе и отрицательные характеры второстепенных персонажей. Так, Алданов дает общую характеристику Ленина одним словом — «диктатор» [1, с. 560]. Духовно несостоятельным предстает в произведении правление Союза писателей СССР [1, с. 556].

Второстепенным персонажам в некрологе, что само по себе естественно и целесообразно, уделяется не много внимания, но они необходимы, чтобы показать и главного героя в соотношении с ними, и взгляд автора на происходящее.

В некрологах Алданова нет жесткой критики, он следует принципу «о мертвых или хорошо, или ничего», но нет, как уже отмечалось, и чрезмерной идеализации образа. По его произведениям можно учиться доброжелательности в критике: для каждого писателя он умел найти добрые слова, за всю жизнь не написал ни одного критического разноса. То же можно сказать и о некрологах.

Таким образом, основная задача анализируемого жанрового направления — литературный портрет как жанр некрологической прозы — показать портрет современника, ушедшего из жизни, проследить его творческий и жизненный путь, при этом портрет должен отражать особенности характера, а не состоять из описания внешних признаков.

Литература:

1. Алданов М. Ульмская ночь / М. Алданов. — М., 1996.

2. Алейникова З.Я. Жанровое своеобразие мемуарно-художественной автобиографии 60—70 годов (сюжет и характер) : дис. ... канд. филол. наук / З.Я. Алейникова. М., 1981.

3. Артамонов М. Московский некрополь / М. Артамонов. М., 1995.

4. Барахов ВС. Литературный портрет как жанр мемуарной прозы // Русская литература. 1975. № 2.

5. Гегель Г Сочинения / Г. Гегель. М., 1958. Т. XIV: Лекции по эстетике. Кн. III.

6. Грезин И. Алфавитный список русских захоронений на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа / И. Грезин. Париж, 1995.

7. Кипнис С.Е. Новодевичий мемориал: Некрополь Новодевичьего кладбища / С.Е. Кипнис. М., 1995

8. Кобак А.В. Исторические кладбища Петербурга / А.В. Кобак, Ю.М. Пи-рютко. СПб., 1993.

9. Николюкин А.Н. Литературная энциклопедия терминов и понятий / А.Н. Николюкин. М., 2001.

10. Саитов В.И. Московский некрополь: в 3 т. / В.И. Саитов, Б.Л. Модзалев-ский. СПб., 1907—1908.

11. Саитов В.И. Петербургский некрополь: в 4 т. I В.И. Саитов. СПб., 1912— 1913.

12. Стоун И. Биографическая повесть II Прометей. М., 1966. Вып. 1.

13. Чернопятов В.И. Русский некрополь за границей: в 3 вып. I В. И. Чернопя-тов. М., 1908—1909; 7. Чернышев, А. Ключи к Алданову II Ульмская ночь I М. Алданов. М., 1996.

14. Шавырин В.В. В надежде сладкого свиданья II Москва. 1993. № 12.

15. Шереметевский В.В. Русский провинциальный некрополь I В.В. Шереме-тевский. Т. 1. М., 1914 (издание не завершено).

16. Шулепова Э.А. Русский некрополь под Парижем I Э.А. Шулепова. М., 1993.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.