Научная статья на тему 'Неизвестное письмо А. Н. Майкова: опыт реконструкции'

Неизвестное письмо А. Н. Майкова: опыт реконструкции Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
193
99
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
A.N. MIJKOV / F.M. DOSTOEVSKY / LETTER / LYRICAL PLOT / LYRICAL HERO

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Федянова Галина Всеволодовна

В статье делается предположение о содержании и дате пока неизвестного письма Майкова на основании сопоставления стихотворений А.Н. Майкова и Ф.М. Достоевского 1854-1856 годов. Автор статьи также уточняет дату ответного письма Достоевского.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Comparing A.N. Maykovs' verses with F.M. Dostoevskys' ones 1854-1856, author reconstructs both an idea and a date of the lost letter by Maikov. In addition, we concretize the date of Dostoevsky's letter.

Текст научной работы на тему «Неизвестное письмо А. Н. Майкова: опыт реконструкции»

ПОЭТИКА ЛИТЕРАТУРЫ

УДК 821.161.1

Г. В. Федянова1

Неизвестное письмо А. Н. Майкова: опыт реконструкции

В статье делается предположение о содержании и дате пока неизвестного письма Майкова на основании сопоставления стихотворений А.Н. Майкова и Ф.М. Достоевского 1854-1856 годов. Автор статьи также уточняет дату ответного письма Достоевского.

Comparing A.N. Maykovs’ verses with F.M. Dostoevskys’ ones 1854-1856, author reconstructs both an idea and a date of the lost letter by Maikov. In addition, we concretize the date of Dostoevsky's letter.

Ключевые слова: А.Н. Майков, Ф.М. Достоевский, письмо, лирический сюжет, лирический герой.

Key words: A.N. Mijkov, F.M. Dostoevsky, letter, lyrical plot, lyrical hero.

Среди писем Достоевского к Майкову есть письмо, датированное 18 января 1856 г. [1, XXVIII: 206-208]. Оно является ответом на неизвестное письмо поэта. Думается, что по его тексту можно сделать некоторые предположения о содержании и дате майковского письма.

Прежде всего, из ответа Достоевского ясно, что Майков писал об общественном подъёме в России. «Я, - поддерживает его писатель, -говорю о патриотизме, об русской идее, об чувстве долга, чести национальной, обо всём, о чём вы с таким восторгом говорите...». Заметим, что «с восторгом» о патриотизме и говорили, и писали только в начале войны.

Уточняет дату письма Майкова (и ответа на него?) намёк на Высочайший манифест от 9 февраля 1854 г. В нём, в частности, говорилось: «Итак, против России, сражающейся за православие, рядом с врагами христианства становятся Англия и Франция! Но Россия не изменит Своему святому призванию, и если на пределы её нападут враги, то мы готовы встретить их с твёрдостию, завещанною нам предками. Мы и ныне не тот ли самый народ русский, о доблестях коего свидетельствуют достопамятные события 1812 года! Да поможет нам Всевышний доказать сие на деле! В этом уповании, подвизаясь за угнетённых братьев, исповедующих Веру Христову, единым сердцем всея Россия воззовём: "Господь наш! Избавитель наш! Кого убоимся! Да воскреснет Бог и расточатся врази Его!"...» [6].

Видимо, вспоминая этот документ, Достоевский продолжает: «Вы пишете, что общество как бы проснулось от апатии. Но вы знаете, что

1

' Федянова Галина Всеволодовна, аспирант, Коломенским государственный педагогический институт.

в нашем обществе вообще манифестаций не бывает, но кто же из этого заключил когда-нибудь, что оно без энергии? Осветите хорошо мысль и позовите общество, и общество вас поймёт. Так и теперь: идея была освещена великолепно, вполне национально и рыцарски (это правда, надо отдать справедливость)...» [6].

Мотив «пробуждения общества от апатии» также имел место именно в начале войны и под влиянием Высочайшего манифеста. Значит, письмо Майкова можно датировать (с учётом «пробуждения общества») - «не ранее конца февраля 1854 г.».

Эту дату можно определить и ещё точнее при сопоставлении стихотворений обоих авторов, и, прежде всего, «Когда по улице в откинутой коляске.» Майкова и «На первое июля 1855 года» Достоевского.

Вероятно, в письме Майкова были и стихи-отклики на современные события. «Читал ваши стихи, - пишет Достоевский, - и нашёл их прекрасными; вполне разделяю с вами патриотическое чувство нравственного освобождения славян. Это роль России, благородной, великой России, святой нашей матери. Как хорошо окончание, последние строки в вашем «Клермонтском соборе»! Где вы взяли такой язык, чтобы выразить так великолепно такую огромную мысль! Да! разделяю с вами идею, что Европу и назначение её окончит Россия. Для меня это давно было ясно» [6].

Заметим, что упоминание стихотворения «Клермонтский собор» выделяет его из ряда других, которые «читал» Достоевский. Конечно, он мог знать их по журналам [5]. Но стихотворение «Когда по улице в откинутой коляске.» тогда опубликовано не было. Сопоставление же его с «На первое июля 1855 года» говорит о том, что Достоевский его знал.

Эти стихотворения связывает мотив Суда Истории, возникающий в их финалах.

Великий человек! Прости слепорождённым!

Тебя потомство лишь сумеет разгадать,

Когда история пред миром изумлённым Плод слёзных дум твоих о Руси обнажит И, сдёрнув с истины завесу лжи печальной,

В ряду земных царей твой образ колоссальный На поклонение народам водрузит» [4, II: 315]

(Майков)

История возьмёт резец свой беспристрастный,

Она начертит нам твой образ светлый, ясный;

Она расскажет нам священные дела;

Она исчислит всё, чем ты для нас была.

О, будь и впредь для нас как ангел провиденья!

Храни того, кто нам ниспослан на спасенье!

Для счастия Его и нашего живи

И землю русскую, как мать благослови [1, II: 408]

(Достоевский)

Но роль этих ситуаций в архитектонике произведений различна. У Майкова Суд Истории противостоит суду «клевет и злоязычья» над Великим человеком (имеется в виду Николай 1). Это противопоставление происходит в сознании лирического «Я». Для него - Он (по пушкинской традиции) - «И вождь, и судия, России промыслитель, // И первый труженик народа своего». Но образ этот противоречив. «И грустно думать мне, что мрачное величье // В его есть жребии: ни чувств, ни дум его // Не пощадил наш век клевет и злоязычья». Это противоречие может разрешить только Суд Истории. Таким образом, контраст для этого произведения - основной архитектонический принцип. В соответствии с ним финал играет роль кульминации. Поэтика стихотворения Достоевского иная.

Трагическая тональность в нём обусловлена восприятием кончины Николая I. Мотивы величия и клеветы здесь также возникают, но конфликт между ними не актуализирован.

Того ли нет, что нас, как солнце, озарил И очи нам отверз бессмертными делами?

В кого уверовал раскольник и слепец,

Пред кем злой дух и тьма упали наконец!

И с огненным мечём, восстав, архангел грозный,

Он путь нам вековой в грядущем указал.

Но смутно понимал наш враг многоугрозный И хитрым языком бесчестно клеветал.

Противоречие между Тем и Нашим Врагом не перерастает в кульминацию. Да и Враг - не только Его, а Наш. Такое расширение образа также ослабляет остроту конфликта.

Суд Истории относится здесь к образу Вдовицы, не связанному с рассматриваемым противоречием. К тому же, Образ Вдовицы «светлый, ясный», который «изобразит резец истории», также не связан с этим конфликтом. Отсюда, видимо, можно заключить, что мотив Суда Истории более навеян стихотворением Майкова, нежели обусловлен сюжетом этого стихотворения. Значит, можно допустить, что Достоевский прочитал в письме Майкова его стихотворение, мотив Суда Истории которого стал литературным источником для его произведения.

Но «Когда по улице в откинутой коляске.» датировано автором 5 марта 1854 г. Значит, и письмо его отправлено не ранее этой даты.

Вторую границу - «не позднее» - в датировке письма Майкова можно установить, рассматривая стихотворение Достоевского «На европейские события в 1854 году». В нём также заметно влияние майковских стихов.

Если в письме Майкова было «Когда по улице в откинутой коляске.», то, значит, там возможно были и другие стихи, например, «Клермонтский собор» и «Памяти Державина». У Достоевского в стихотворении «На европейские события в 1854 году» возникают мессианские мотивы, связывающие его с указанными

стихотворениями Майкова. Их лейтмотивы близки. Это - духовное превосходство России перед Европой в борьбе за христианские идеалы.

«Памяти Державина» и «Клермонтский собор» имеют различные смысловые акценты, проявляющиеся и в их жанровом своеобразии. В стихотворении Достоевского майковские поэтические принципы переосмыслены.

Лейтмотив оды «Памяти Державина» [4, II: 311-313] проявляется в противопоставлении идеи российского самодержавия европейскому «духу партий».

Дух партий злобу там таит;

А мы за нашими царями,

Душою веруя Петру,

Как за искусными вождями,

Пошли к величью и добру.

В связи с этим возникает и мотив «христианской Византии». Что мы всё те же, как тогда,

И что жива ещё в России О христианской Византии Великодушная мечта!

Во славу имени Христова Кипит священная война.

В «Клермонтском соборе» [4, II: 295-302] акцентируется мотив единоборства России с Ордой за Веру.

Отдельно, далеко от братий,

Вели мы свой крестовый бой.

Уж недра Азии бездонной,

Как разгоревшийся волкан,

К нам слали чад своих мильоны:

Дул с степи жаркий ураган,

Металась степь, как океан, -Восток чреват был Чингисханом!

И Русь одна тогда была Сторожевым Европы станом,

И уж за веру кровь лила.

Орда рвала нас по клочкам,

Нас жгла, - но лучше смерть, чем срам;

Страдальцев кровью возрастала И крепла Русь; как мститель встала И, верная себе идёт В обетованный свой поход.

В стихотворении Достоевского мотивы самодержавия и Веры переплетены. «На европейские события в 1854 году» [1, II: 403-406] -ода. Это позволяет в единый лирический сюжет связать изображение отдельных моментов из истории России и современной жизни. Мотив борьбы с Татарином, по сравнению с «Клермонтским собором», дан

лаконичнее (как бы выражена его квинтэссенция), но продолжен мотивом междоусобиц.

Знакома Русь со всякою бедой!

Случалось с ней, что не бывало с вами.

Давил её татарин под пятой,

А очутился он же под ногами.

Но далеко она с тех пор ушла!

Не в мерку ей стать вровень даже с вами;

Заморский рост она переросла,

Попробуйте теперь на нас взглянуть,

Коль не боитесь голову свернуть!

Страдала Русь в боях междоусобных,

По капле кровью чуть не изошла,

Томясь в борьбе своих единокровных,

Но живуча святая Русь была!

Мотив противостояния Европе также несколько изменён: он дан не в политическом, а в духовном аспекте.

Спасёмся мы в годину наваждений

Спасут нас крест, святыня, вера, трон!

У нас в душе сложился сей закон,

Как знаменье побед и избавлений!

Мы веры нашей спроста не теряли (Как был какой-то западный народ),

Мы верою из мёртвых воскрешали,

И верою живёт славянский род.

То Альбион с насилием безумным, -(Миссионер христовых кротких братств)

Разлил недуг в народе полоумном Мерзительным алканием богатств!

Интересно, что, если в «Клермонтском соборе» изображены страдания православных под турецким игом, то у Достоевского -крестные муки самого Христа.

Смотрите все, - ОН распят и поныне,

И вновь течёт его святая кровь!

Вновь язвен ОН, вновь принял скорбь и муки,

Вновь плачут очи тяжкою слезой,

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Вновь распростёрты Божеские руки И тмится Небо страшною грозой!

То муки братий, нам единоверных,

И стон Церквей в гоненьях беспримерных!

Таким образом, очевидно, что в результате переосмысления мотивов «Клермонтского собора» Майкова в творчестве Достоевского впервые возникает образ страдающего Христа.

Заметим и то, что в стихотворении Достоевского переосмыслен и мотив мучений единоверцев «Клермонтского собора». Здесь он слился с мессианскими мотивами, достигшими своего апогея в окончании произведения. Здесь же вплетается и мотив святости российского самодержавия.

Меч Гедеонов в помощь угнетённым,

И во Израиль сильный Судия!

То Царь, Тобой, Всевышний, сохранённый,

Помазанник десницы Твоея!

Где два иль три для Господа готовы,

Господь меж них, как Сам нам обещал.

Нас миллионы ждут Царёва слова,

И, наконец, Твой час, Господь, настал!

Звучит труба, шумит орёл двуглавый,

И на Царьград несётся величаво!

Вместе с тем этот финал созвучен и «Памяти Державина» и особенно его окончанию:

В ряду героев Измаила Да узрят наши имена,

Да знают: с ними в нас одна Мощь разума и длани сила;

Да глубже мысль нам ляжет в грудь,

Что наш велик в грядущем путь.

Думается, что такая взаимосвязь даёт возможность говорить об определённом влиянии майковских произведений на творческий процесс Достоевского. Значит, вполне возможно, что Майков послал эти свои стихи Достоевскому в своём письме.

Сохранившиеся документы дают возможность установить, что «На европейские события» было написано в апреле-мае 1854 г. [1, II: 519]. Значит, если письмо написано Майковым, как показывает предлагаемый анализ, после 5 марта 1854 г., то необходимо признать, что оно было написано не позднее конца марта - начала апреля того же года. Значит, Достоевский получил его, вероятнее всего, в апреле 1854 г.

Итак, Майков написал Достоевскому о своей личной жизни, об отношении к современным событиям и приложил 3 своих стихотворения: «Памяти Державина», «Клермонтский собор» и «Когда по улице в откинутой коляске.». Остаётся невыясненным смысл ответных слов Достоевского: «Что же нового в том движении, обнаружившемся вокруг вас, о котором вы пишете как о каком-то новом направлении? Признаюсь вам, я вас не понял».

Непонятые Достоевским душевные переживания поэта, может быть, объяснит его письмо к М. А. Языкову. «Весть о бебутовской и нахимовской победе, - пишет Майков, - потрясла меня и пробудила во мне патриотическое, совершенно до того чуждое чувство, я плакал,

как безумный, и сердце моё сжималось от восторга и гордости, и я бессознательно повторял одно слово: ведь это МЫ! Мы в этих военных, героях, скажу теперь, которых нас приучили презирать, над которыми нас научили смеяться.» [2: 39].

Вероятно, в этом недоумении Достоевского отразились настроения различных общественных кругов русского общества.

Эти новые настроения Майкова нашли своё выражение в его поэтическом сборнике «1854 год», в котором были помещены стихотворения «Памяти Державина», «Клермонтский собор», а также «Послание в лагерь».

Меж тем, как вы, друзья, в рядах родных полков Идёте Божией грозою на врагов,

О, как хотелось бы, хоть знак подать вам, братья!

Чтоб видели вы к вам простёртые объятья,

Чтоб знали чувства вы, бушующие в нас,

Чтоб мощь оставшихся вся в вас перелилась («1854 год») [7].

Эти строки воспринимаются как непосредственное выражение слов из цитированного майковского письма. Под таким впечатлением поэт, вероятно, писал и Достоевскому.

Думается, что определённая выше дата письма Майкова верна ещё и потому, что в конце 1855 г., после падения Севастополя 27 августа, настроение Майкова, как и всего русского общества, изменилось [3: 496]. Но и тональность письма Достоевского, если бы он и задержал свой ответ на полтора года, была бы иной. Поэтому дата «18 января 1856 г.», видимо, нуждается в уточнении.

Список литературы

1. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: в 30 т. - Л.: Наука, 1972-1985.

2. Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1974 год. - Л.: Наука,

1976.

3. Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1975 год. - Л.: Наука,

1977.

4. Майков А.Н. Сочинения: в 2 т. - М.: Правда, 1984.

5. Отечественные записки. - 1854. - № 4.

6. Русский инвалид. - 1854. - № 34. - 11 февраля.

7. Стихотворения Майкова. - СПб, 1855.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.