Научная статья на тему 'Национальная политика Временного Сибирского правительства'

Национальная политика Временного Сибирского правительства Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
862
206
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Багаутдинов P. O.

В данной статье речь идет о национальной политике Временного Сибирского правительства по отношению к нерусским народам. Во время гражданской войны возникло несколько контрреволюционных правительств, и одно из таких правительств Временное Сибирское правительство, которое вело жесткую национальную политику, и изложило свою позицию на государственном совещании в Уфе (8 -23 сентября 1918 г.): «Не признавать правительство Алаш-Орды, Башкирии, тюрко-татар, а признавать только культурно-национальную автономию».

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

THE NATIONAL POLICY TEMPORARY SIBERIAN GOVERNMENT

In given article, the question is national politician temporary Siberian government to non people. During civil war appeared several counterrevolutionary governments and one of them this: Temporary Siberian government. The Temporary Siberian government, the national politique, and has stated its position, on state counsel in Ufa (the September 8-23 1918 y): "Not to acknowledge the government Alash Hordes, Bashkirii, turko-tatar, but acknowledge only cultural-national autonomy".

Текст научной работы на тему «Национальная политика Временного Сибирского правительства»

УДК 94 (470.57)

ББК 63. 3 (2 Рос. Баш)

раздел ИСТОРИЯ

НАЦИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА ВРЕМЕННОГО СИБИРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА Багаутдинов Р. О.

В данной статье речь идет о национальной политике Временного Сибирского правительства по отношению к нерусским народам. Во время гражданской войны возникло несколько контрреволюционных правительств, и одно из таких правительств - Временное Сибирское правительство, которое вело жесткую национальную политику, и изложило свою позицию на государственном совещании в Уфе (8 — 23 сентября 1918 г.): «Не признавать правительство Алаш—Орды, Башкирии, тюрко-татар, а признавать только культурно-национальную автономию».

События гражданской войны всегда были предметом пристального научного и общественного внимания в силу их особой значимости в истории России. Установление власти большевиков сопровождалось многолетней и жестокой борьбой между сторонниками осуществления социалистического эксперимента и его противниками. Гражданская война - это также конфликт политических сил, экономических интересов социальных группировок. Поэтому в истории гражданской войны в России особое значение имеет внутренняя политика, в первую очередь - национальная, противостоявших друг другу режимов.

Во второй половине 1918-1920 гг. на окраинах России возникло несколько контрреволюционных правительств. Изучение исторического опыта деятельности контрреволюционных правительств позволяет решить некоторые важные задачи. Во-первых, определить, какие социальные, политические и экономические тенденции стремились реализовать контрреволюционные органы государственной власти. Во-вторых, понять, являлись ли они реальной альтернативой большевистской диктатуре. В-третьих, выявить факторы, обусловившие поражение лагеря «белых» в гражданской войне. Ответ на эти вопросы можно получить в ходе комплексного исследования, важной частью которого является анализ национальной политики белых правительств на востоке России [1].

Большинство возникших в годы гражданской войны контрреволюционных правительств просуществовало недолго и контролировало ограниченную территорию. Единственным исключением является политика правительств, располагавшихся в Омске (Западно-Сибирский комиссариат, Временное Сибирское правительство, Директория, и Российское правительство адмирала А.В.Колчака), которые постепенно объединили под своим контролем значительную территорию от Прикамья до Дальнего Востока. Именно на востоке России сложился главный центр антибольшевистских сил [2].

Временное Сибирское правительство в Омске, появившееся на свет при поддержке Сибирской областной думы (далее - СОД), заняло в нацио-

нальном вопросе, как и в вопросе о власти, позицию, отличную от позиции эсеровской Думы, более консервативную и более жесткую.

К лету 1918 г. в национальном движении обозначились различные варианты национального самоопределения [3]. Принцип национальнотерриториальной автономии отстаивался национальными движениями сравнительно моноэтнических территорий, в частности, казахской партией «Алаш», добившейся провозглашения II общеказахским съездом в Оренбурге в декабре 1917 г. территориальной автономии со своим правительством - «Алаш-Ордой» [4]. Буряты, алтайцы и хакасы создавали свою систему национального самоуправления на смешанном территориальноэкстерриториальном принципе. Пришлое нерусское население (национальные меньшинства) строило национальное самоуправление на принципах чисто экстерриториальной национально-культурной (иначе - национально-персональной) автономии [5].

Эти тенденции нашли отражение в программных установках сибирских областников: национальное самоопределение на основе территориальной и экстерриториальной автономии. На оформлении этой программы сказалось влияние эсеров, в 1917 г. активно включившихся в областническое движение. Однако полного единства в национальном вопросе среди областников не было. Поэтому в декларации СОД от 28 января 1918 г. имеется пункт о предоставлении национальным меньшинствам полной национально-персональной автономии, но нет положения о предоставлении территориальной автономии коренным народам Сибири.

Сибирское правительство заняло в национальном вопросе позицию, близкую январской декларации СОД (Сибирской областной думы), вскоре после своего возникновения опубликовав проект «Временного положения о культурной автономии национальностей Сибири». В этом документе Омское правительство заявляло, что оно не может признавать «избранные некоторыми национальностями комитеты (например, Алаш-Орда киргиз-кайсаков) органами национально-территориальной автономии, как вопрос, «затрагивающий сущность

Вестник Башкирского университета.2007..№1.

135

политического устройство Сибири», который может быть решён только Учредительным собранием Сибири. Тем самым Сибирское правительство давало понять, что все попытки самоопределения на основе национально-территориальной автономии до Учредительного собрания будут пресекаться [6].

Вместе с тем отдельным национальностям Сибири, составляющим не менее 10% местного населения, предоставлялась национально-культурная автономия (далее - НКА), а именно:1) право на создание учебных заведений всех уровней с преподаванием на родном языке; 2) право организации местных судов с подчинением их государственному суду; 3) равноправие местных языков в органах самоуправления тех местностей, где не менее 50% говорит на местном языке. Таким образом, делая уступки притязаниям в форме НКА, Сибирское правительство ограничивало её функции сферой школы, языка и судопроизводства. Не было в документе и указаний на такие классические признаки НКА, как экстерриториальность и добровольность вступления в автономное национальное сообщество. Признавая национальные комитеты «правомерными представительными органами по вопросам культурно-национальной автономии и местного самоуправления», правительство оставляло за собой право назначить правительственных комиссаров в местности, население которых притязает на НКА, отказывая тем самым в признании органов национального самоуправления субъектами права

[7].

В целом этот документ отразил существовавшие в рядах сторонников автономии Сибири разногласия между собственно областниками, представлявшими правую часть областничества, и эсерами.

В своей национальной политике Сибирское правительство расходилось не только с СОД, но и с другими областными правительствами, в частности, с Самарским Комучем, признавшим правительство Алаш-Орды.

Раздражение Омского правительство вызвало и то, что Комуч декларировал право на НКА не только народам Поволжья, но и признал «бесспорным» право на НКА тюрко-татар России. Национальное управление тюрко-татар России и Сибири признавалось Комучем временным органом национального самоуправления, обладающим публичноправовой властью. Правительство Вологодского восприняло этот акт Комуча как «вмешательство в отношения, складывающиеся на Сибирской территории», как нарушения прав сибирского правительство, и в ультимативной форме потребовало его отмены [8].

Жесткая позиция Сибирского правительство в национальном вопросе нашла отражение также на государственном совещании, проходившим в г. Уфе (8-23 сентября 1918 г.). Государственное со-

вещание было проведено с участием представителей существовавших тогда правительств и автономий восточной России, а именно: Комитета членов Всероссийского Учредительного собрания, Временного сибирского правительства, войскового руководства Иркутского казачества, Киргизского (Казахского) правительства Алаш-Орда, Временного правительства Туркестана и других. Башкирское правительство было представлено Ю. Бикбовым, А. Валидовым, А. Адигамовым, С. Мрясовым, Искандером Султановым, а также членами совещания - Гумером Терегуловым, Фатыхом Тухватул-линым и Г абдулахатом Фахретдиновым [9].

Главное внимание на совещании было уделено вопросу об организации всероссийской власти. В комиссии по его рассмотрению активно участвовал А. Валидов, который многократно выступал на заседаниях. А. Валидов отстаивал требование национально-территориальной автономии, иметь своего представителя в органе власти, создание чисто национальной армии, сохранение ее целостности и запрещение использовать эту армию по частям. Наконец, он настаивал на том, чтобы члены правительства не занимались партийной деятельность [10].

Несмотря на различные споры, Сибирское правительство изложило свою позицию - «не признавать правительства Алаш-Орды, Башкирии, тюрко-татар, а признавать только культурнонациональную автономию».

После долгих дебатов совещание приняло постановление: «Вручить всю полноту верховной власти на всем пространстве государства Российского Временному всероссийскому правительству в составе 5 лиц: Н. Д. Астрова, генерал-лейтенанта В. Г. Болдырева, П. В. Вологодского и

Н.В.Чайковского». Н.Астрова и Н.Чайковского заменили В. А. Виноградов и В. М. Зензинов. Правительство получило название «Уфимской директории» [11].

Всероссийское Временное правительство (Уфимская директория), в национальном вопросе приняло программу, сочетающую территориальный и экстерриториальный подходы. Предполагалось устройство «освобождающейся России на началах признания за её отдельными областями прав широкой автономии, обусловленной как географическим и экономическим, так и этнологическим признаками, предлагая окончательное установление государственной организации на федеративных началах Учредительным собранием». За национальными меньшинствами, не занимающими определённой территории, предусматривалось право на «культурно-национальное самоопределение» [12].

Директория во имя централизации власти устранила все областные правительства, в том числе Комуч, Сибирское правительство, Алаш-Орду, и добилось самороспуска СОД. Затем пришёл черёд и

Директории: в ночь с 17 на 18 ноября 1918 г. лидеры Директории Авксентьев и Зензинов были арестованы, а утром Совет министров провозгласил верховным правителем России Колчака [13].

Надо признать, что Уфимская Директория оказалось слишком слабой коалицией и не смогла возглавить антибольшевистское движение. Недаром в дальнейшем она была свергнута Колчаком. Все это оказало прямое воздействие и на ход башкирского национального движения - сторонника «демократической контрреволюции». К тому же Уфимская Директория четко не определила своего отношения к национальным и областным правительствам, ограничившись принятием постановления о возможности передачи областными правительствами всех функций, присущих верховной власти, Временному Всероссийскому правительству, как только оно того потребует. Тем самым Директория, хотя и не пошла на ликвидацию существующих национальных правительств, допускала вероятность установления диктатуры или полного единовластия [14].

Надо сказать, что А. В. Колчака больше всего волновала проблема межнациональных взаимоотношений. В основе его политики лежала идея сохранения «единой и неделимой» России. И здесь Колчак явно проявлял консерватизм, который мешал консолидации антибольшевистских сил в стране. Так, он не признал независимости Финляндии, признанной правительством Ленина. Колчаку хватило духа признать лишь независимость Польши. В

целом же практическое решение национального вопроса, «внутренней автономии» для малых народов Урала и Сибири - казахов, башкир и других -откладывалось правительством Колчака до созыва Учредительного собрания. Колчак долго и упорно боролся с местными национальными центрами («правительствами»), преследовал их представителей. Потом, правда, вынужден был пойти на некоторые уступки - признание права их на определенную автономию. В результате военнонациональные формирования скорей не помогали, а противодействовали Колчаку, даже частью переходили на сторону красных, как это случилось с башкирскими частями в феврале 1919 г. Национальная политика, проводимая Колчаком, к сожалению, не отличалась гибкостью, не учитывала состояние бывшей Российской империи на период Гражданской войны. В то же время большевистское правительство много и охотно декларировало по национальному вопросу, формально предоставляло народом автономии, даже независимость [15].

В целом правительство Колчака открыто провозгласило великодержавную политику непризнания национальных и областных автономий и заявило, что будет ещё более настойчиво проводить начатый Директорией курс на полную ликвидацию Башкирского правительства и его войска. Таким образом, колчаковский «государственный переворот» 18 ноября 1818 г., по существу сделал беспер -спективной надежду башкир, сражавшихся в рядах белых, на сохранение автономии.

ЛИТЕРАТУРА

1. Рынков В. Экономическая политика контрреволюционных правительств Сибири (вторая половина 1918-1919г.). Автореф. дисс. ... канд.ист.наук. М.; Новосибирск, 1998. С. 3

2. Там же. С.4.

3. Нам Н.В. Национальная политика Временного Сибирского правительства // Вопросы историографии истории и археологии. Омск, 1996. С. 78.

4. Аманжолова Д.А. Казахский автономизм и Россия. История движения Алаш. М., 1994. С. 105 - 106.

5. Нам Н.В. Указ. соч. С.79. См. также: Василевский В.И. Забайкальская белая государственность в

1918-1920 годах: Краткие очерки истории. Чита, 2000. С. 92, 93,94,96.

6. Нам Н.В. Указ. соч. С. 79.

7. Там же. С. 80.

8. Там же. С. 81.

9. Касимов С.Ф. Автономия Башкортостана: становление национальной государственности башкирского народа (1917-1925 гг.). Уфа, 1997. С. 105. См. также: Юлдашбаев Б.Х. Новейшая история Башкортостана / Для учителей. Уфа, 1995. С. 56.

10. Касимов С.Ф. Указ. соч. С. 105.

11. Там же. С. 106. См. также: Национально-государственное устройства Башкортостана (1917 - 1925 гг.). Документы и материалы: В 4 т. / Авт.-сост. Б.Х. Юлдашбаев. Т. 2. Ч. I. Уфа, 2002. С.329 - 330.

12. Нам Н.В. Указ. соч. С. 81.

13. Омский историко-краеведческий словар. Исторические портреты Хранители памяти. Памятники истории и культуры. События, связаннын с историей Омского Прииртышья. М., 1994. С. 45.

14. Кульшарипов М.М. Башкирское национальное движение (1917 1921 гг.). Уфа, 2000. С. 181.

15. Плотников И.Ф. Александр Васильевич Колчак: исследователь, адмирал, Верховный правитель России. М., 2002. С. 138.

Поступила в редакцию 12.10.2006 г.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.