CC BY
250
ДИАГНОСТИКА СОЦИУМА
УДК 355.01
Национальная идентичность и ее использование в информационной войне (на примере политического конфликта на Украине)
В статье анализируется сущность национальной идентичности в контексте ее применения в информационном противоборстве. Авторы исследования подчеркивают междисциплинарный характер понятия национальной идентичности, которое является объектом исследования сразу двух важнейших научных направлений — политологии и социальной психологии. Большое значение уделяется оценке роли информационного воздействия на общество в условиях глобали-зационных процессов. В работе утверждается, что резкая актуализация поиска национальной идентичности стала одной из причин, приведших украинское общество к политическому конфликту в 2013-2014 годах. Активное использование противниками действующей в то время украинской государственной власти, значимой для каждого человека психологической проблемы, позволило вовлечь и «канализировать» в деструктивном процессе миллионы граждан Украины. За счет жесткого информационного воздействия средств массовой коммуникации идеологам конфликта удалось вывести процесс осознания национальной идентичности граждан на «уровень действий» и эффективно использовать его в качестве инструмента негативной пропаганды. Основываясь на исследованиях профессора МГУ имени М. В. Ломоносова Е. Е. Прониной и приме-
Как цитировать статью: Кондрашов А. О., Розанов А. С. Национальная идентичность и ее использование в информационной войне (на примере политического конфликта на Украине) // Ценности и смыслы. 2017. № 6 (52). С.67-81.
А. О. Кондрашов
Директор Дирекции информационной программы «Вести», заместитель генерального директора ГТК «Телеканал „Россия" E-mail: akondrashov@vgtrk. com
Andrey O. Kondrashov
Director of Directorate of 'Vesti' Information Program, Deputy CEO of STC 'Russia' TV Channel
А. С. Розанов
Кандидат политических наук, эксперт-аналитик Европейской ассоциации международных исследований, руководитель международного отдела АНО ВО «МИГУП»
E-mail: rozanovas@migup.ru Alexander S.Rozanov
Expert-analyst of the European International Studies Association, Head of the International Department, PhD
няя метод компаративного анализа, авторы статьи характеризуют соотношение понятий национальной и личной идентичностей в контексте их применения при формировании так называемого информационного аттрактора.
Ключевые слова: информационное пространство, информационная война, гибридная война, национальная идентичность, политический конфликт, пропаганда, социальная психология, Украина, аттрактор, актор.
Политический конфликт на Украине 2013-2014 гг. стал одним из главных событий второй декады двадцать первого века и причиной затяжных военных действий на территории некогда мирного государства. Государственный переворот, совершившийся на территории Украины, является одним из ярких примеров последствий информационной войны в современном мире. Сейчас предельно ясно, что граждане Украины, вышедшие в 2013 году на протесты, способствовали тем самым и государственному перевороту 2014 года, и захвату власти группой акторов, и созданию «великого» украинского аттрактора с трудно предсказуемыми процессами дальнейшего развития Украины как независимого государства.
Важно отметить, что одним из важнейших инструментов информационного давления на население Украины уже давно является национальная идентичность как одна из ключевых составляющих идентичности индивида, связанная с ощущаемой им принадлежностью к определенной нации или определенному этносу. Понимание этого термина и использование его в информационном воздействии может стать ключевым элементом успеха в современной информационной войне.
Предпосылки политического конфликта на Украине 2013-2014 гг.
Проблема национальной идентичности на Украине, исторически сложившаяся в процессе образования Украинской Советской Социалистической Республики (УССР) в рамках государственной идеологии СССР и формирования «единой общности — советский народ», носила латентный характер. Обострение проблемы поиска национальной идентичности началось после распада СССР и появления независимой Украины. Все годы существования независимого украинского государства проблема национальной идентичности имела вектор на обострение, особенно остро она была предъявлена общественному со-
знанию перед сменой государственной власти в результате Евромайдана 2013-2014 годов. Во многом причиной было то, что свои политические и экономические интересы в стране имели и США, и Европейский союз (ЕС), и Российская Федерация (РФ). Невнятная, неопределенная политика украинских органов государственной власти, борьба политических, экономических элит Украины за власть сформировали условия для повышения уровня общественного непринятия подобной неопределенности и явно развивающегося конфликта интересов. Этим активно воспользовались сторонники сближения с Евросоюзом, все чаще и чаще поднимая тему раздираемой Россией и ЕС Украины в средствах массовой информации. Все интенсивнее циркулировало мнение, что «теплые отношения» Украины с Россией — это пережиток прошлого, который связан с СССР, и что Украина имеет полное право сама определять свое будущее и свои действия, не согласовывая их с восточным соседом. Начавшаяся в СМИ кампания национальной идентичности очень скоро переросла в идеологический тренд «декоммунизации» общественных отношений, который был переформатирован в антироссийский. Подобное информационное давление на население средств массовой коммуникации обострило кризис национальной идентичности, который, безусловно, является одной из ключевых причин нестабильной ситуации, до сих пор характерной для Украины.
Начало общественных волнений 2013-2014 гг. большинство политологов связывают с решением правительства Украины приостановить подготовку к заключению «Соглашения об ассоциации с Евросоюзом» и намерением вступить в Таможенный союз стран Евразийского экономического союза, одним из участников которого является Россия. У населения было сформировано мнение, что Украина, идя на сближение с Россией, не будет в дальнейшем стремиться к евроинтеграции, которая ассоциируется у определенной части граждан Украины с процветанием, характерным для стран ЕС. Более того, в массовом сознании с помощью соответствующих информационных «вбросов» в средства массовой информации (СМИ) уже сформировалась идея «европеизации» Украины, предполагающая и смягчение визового режима, и повышение уровня жизни, и другие блага [3]. Также населению внушалось, что действующие руководители страны заключают или не заключают те или иные соглашения исключительно ради сохранения за собой власти и условий продолжения реализации коррупционных схем. Именно поэтому зна-
чительная часть населения страны вышла с политическими и социально-экономическими протестами на главную площадь Киева.
Следует подчеркнуть, что подобные волнения происходили в украинском государстве и до 2013 года. Например, в 2004 году на том же Майдане начались протесты, которым было дано название «оранжевая революция». Причиной волнений 2004 года стали выборы президента Украины. По предварительным данным Центральной избирательной комиссии, победу одержал В. Янукович, но оппозиция считала, что большинство избирателей проголосовало за В. Ющенко. В этот год наиболее четко проявился конфликт интересов Запада и России, связанный с позицией по отношению к украинскому государству. Россия тогда поддержала В. Януковича, а ЕС и США — В. Ющенко. Отметим, что к «оранжевой революции» 2004 г. негативно отнеслась большая часть жителей юго-восточных регионов Украины, в первую очередь Донбасса и Крыма, в которых проживает большинство русских данной страны. Но те события не имели такого значительного масштаба и такой разрушительной силы, как конфликт, сотрясающий Украину в настоящее время.
Кроме того, у протестов 2004 г. отсутствовали явные националистические проявления и национальные противоречия. Поскольку началось все с подозрений о нечестных выборах, политический аспект ситуации вытеснил социально-психологическую природу конфликта. Но именно тогда прозападные украинские политические элиты [6] получили реальный опыт перевода «процесса принятия решений из правового поля в политическое», фиксацию полученного результата (победа В. Ющенко) и процесса его легимитизации.
В свете украинских событий 2013-2014 гг. очевидно, что помимо аспектов политических и экономических проблема национальной идентичности была использована для радикализации борьбы и сыграла решающую роль и в возникновении политического кризиса, и в развитии антироссийской истерии общественного сознания как одной из важнейших причин военного конфликта на востоке Украины.
Роль информатизации общества
Современный этап развития общества характеризуется высокой степенью его информатизации и возрастающей ролью информационных технологий, которые активно влияют на состояние политической, экономической, оборонной и других составляющих безопасности государства.
Анализ практики подготовки и проведения так называемых «цветных революций» (Грузия, Украина, Киргизия и др.) показывает, что главной информационной угрозой безопасности государства следует считать угрозу информационного влияния другой стороны на сознание и подсознание человека; навязывание личности, обществу желаемой системы ценностей, взглядов, интересов, решений в жизненно важных сферах общественной и государственной деятельности; управление их поведением и развитием в нужном для другой стороны направлении [8, с. 67].
Научно-технический прогресс постоянно открывает новые возможности, методы и способы воздействия на оппонента (или иного используемого субъекта), способствует повышению эффективности уже известных приемов. Для разрешения различных социальных и межгосударственных конфликтов все чаще используется информационная сфера, что порождает такое явление, как информационное противоборство, характеризующееся, с одной стороны, воздействием на информационную сферу противника, а с другой — принятием ряда мер по выявлению и защите своих элементов информационной инфраструктуры от деструктивного и управляющего воздействия. Применяемые при этом средства имеют своей целью, как правило, не только непосредственное физическое уничтожение противника, а управление информационным обеспечением его деятельности в целях изменения ее в нужном направлении.
В связи с этим исключительную важность приобретают исследования механизмов информационного влияния на личность, групповое и массовое общественное сознание, а также практические разработки по объективизации такого воздействия и созданию формализованного аппарата оценки силы, глубины и последствий такого рода воздействий.
Суть понимания процессов ведения информационного противоборства в условиях глобализации информационного пространства отражена в отчетах корпорации «Рэнд», выполненных еще в 1998 году [14]. В соответствии с концептуальными положениями авторов отчетов, информационное противоборство направлено на [14]:
— создание атмосферы бездуховности и безнравственности, негативного отношения к культурному наследию противника;
— манипулирование общественным сознанием и политической ориентацией социальных групп населения страны с целью создания политической напряженности и хаоса;
— дестабилизацию политических отношений между партиями, объе-
динениями и движениями с целью провокации конфликтов, разжигания недоверия, подозрительности, обострения политической борьбы, провоцирование репрессий против оппозиции и даже гражданской войны;
— снижение уровня информационного обеспечения органов власти и управления, инспирирование ошибочных управленческих решений;
— дезинформирование населения о работе государственных органов, подрыв их авторитета, дискредитацию органов управления;
— провоцирование социальных, политических, национальных и религиозных столкновений;
— инициирование забастовок, массовых беспорядков и других акций экономического протеста;
— затруднение принятия органами управления важных решений;
— подрыв международного авторитета государства, его сотрудничества с другими странами;
— нанесение ущерба жизненно важным интересам государства в политической, экономической, оборонной и других сферах.
Примечательно, что директивой президента США «PDD-68» от 30 января 1999 года Белый дом создал новую структуру под названием International Public Information Group (IPI) [15]. В задачи этой организации входит профессиональное использование разведывательной информации в целях оказания влияния «на эмоции, мотивы, поведение иностранных правительств, организаций и отдельных граждан». Существенную роль в создании агентства сыграло разведсообщество, и прежде всего ЦРУ Таким образом, американские специалисты считают вполне возможным достижение в обозримом будущем подавляющего преимущества в информационной борьбе, что, по их мнению, позволит успешно разрешать конфликтные ситуации в свою пользу без вооруженного вмешательства [16, с. 34].
В связи с этим отмечается изменение в понимании сути и роли атакующего информационного оружия. На современном этапе в качестве такового рассматриваются не столько аппаратно-программные средства воздействия на информационные системы и ресурсы противника, сколько средства и методы манипулирования информацией, а также индивидуальным и общественным сознанием. Среди таких технологий нарастающую опасность представляют системы скрытого информационного воздействия, основным объектом нападения которых является психика человека. Это подтверждается активизацией работ по созданию
технологий манипулирования сознанием, к которым относятся нейро-лингвистическое программирование, гипноз, практическое применение теорий психологии личности и ряд других. Характерным признаком нового мышления является появление понятия «реальная виртуальность», используемого для обозначения ситуации, когда освещение некоторого события в СМИ приобретает большую социальную значимость, чем собственно само это событие.
Процессы манипулирования информацией (дезинформация, сокрытие, навязывание или искажение информации), используемые в качестве инструментария информационной войны, относятся к области информационно-психологических воздействий (ИПВ) [2, с. 15].
Информационно-психологические воздействия могут приводить к серьезным негативным последствиям в духовной и социально-политической жизни общества. Отдельные виды воздействий, обращенные к населению в целом или адресованные конкретным лицам, социальным слоям и группам, политическим партиям и движениям, способны серьезно нарушить нормальное функционирование и жизнедеятельность социальных институтов, государственных структур, общественных организаций, объединений граждан и отдельных лиц.
Негативные информационно-психологические воздействия — это прежде всего манипулятивные воздействия на личность, на ее представления и эмоционально-волевую сферу, на групповое и массовое сознание, инструмент психологического давления с целью явного или скрытого побуждения индивидуальных и социальных субъектов к действиям в интересах отдельных лиц, групп или организаций, осуществляющих эти воздействия.
Воздействие на психику людей оказывается более дешевым, чем использование военной техники, и более эффективным по результатам. Умелое манипулирование человеческим сознанием, разрушение психосферы общества, психические угрозы, связанные с террором и войной, действуют на общественное и индивидуальное сознание сильнее, чем сами бомбы и террористические акты.
Задача управления восприятием — оказание влияния на эмоции, рассуждения, принятие решений, действия, как отдельных людей, так и отдельных групп и больших масс. Задача специалистов по психологическим операциям — проникнуть в чужое информационное пространство и установить над ним контроль. Фактически в современном обществе
управление восприятием сводится к манипулированию средствами массовой информации — печатными изданиями, радио и телевидением, сетевыми СМИ.
Опосредствованное общение в массовой коммуникации (МК) имеет два уровня: а) объективный: характеристики носителя являются частью сообщения и текста, определяя язык сообщения и формируя фон в качестве контекста; б) субъективный: общение осуществляется через восприятие, и поэтому эффект коммуникации напрямую зависит от характеристик перцептивного поля и базовых закономерностей восприятия и межмодальных взаимодействий на всех уровнях.
В развитии содержания электронных СМИ все больше проявляется «феномен Нерона» [16]: а) так, по данным американского исследователя Д. Шумейкера, людей в новостях больше всего интересует два главных аспекта — «девиация» и «эксидент», то есть отклонения от нормы в разных областях — социальной, биологической, медицинской, психологической и т.д., несчастные случаи; б) телевизионные новости и телевизионные передачи различного жанра имеют тенденцию превращаться по своему режиссерскому решению в шоу-программу, то есть мистерию с особым интересом к вопросам рождения и смерти, к табуированной информации, к сакральным знаниям. Можно предположить, что мы готовы «сжечь» свой мир, чтобы нас развлекли зрелищем, как Нерон сжег свой родной город Рим; в) наблюдается подмена традиционных общекультурных понятий, например красивое модифицируется в выразительное, удовольствие — в наслаждение. Лицезрение чужих страданий превращает нас либо в садистов, либо в мазохистов, повышает агрессивность у детей, молодежи, в армии, в местах большого скопления людей, дома, между членами семьи; г) эротические символы и стимулы на телевизионном экране как главный источник наслаждения переводит сексуальные переживания из реальной жизни в виртуальную реальность, что порождает комплексы, немотивированную агрессивность, нервные расстройства, переживания чувственности через агрессивное отношение к партнеру.
Под воздействием телевизионного потока информации происходит необратимое изменение картины мира человека. Смещаются акценты значимой и незначимой информации. Телевизионные компании, конструируя и модифицируя социальную реальность путем каждодневного ритмического создания виртуальных феноменов: стереотипов, установок, потребностей, отношений, стилей коммуникативных контактов, вносят
в картину мира человека новое измерение — мнение подавляющего большинства социума [17]. Люди, как правило, не способны рефлексировать эту составляющую коллективного сознания и без критики в силу своей социальной природы начинают учитывать в своей каждодневной жизни мнение этого большинства.
Одной из самых серьезных задач, стоящих сейчас перед обществом, является осмысление и социальное регулирование новых психологических реальностей, появившихся в результате бурного развития информационных и коммуникативных технологий. Можно выделить три вида таких реальностей:
а) виртуальные «колдуны», создающие информационные яды, т.е. компьютерные вирусы, способные влиять не только на информационный продукт, но и на пользователя информационного продукта;
б) деятельность хакеров — «пиратов» информационного пространства;
в) посредники и медиаторы информации — телеведущие, комментаторы, «политики-телезвезды», для которых основным смыслом существования является манифестация себя в виртуальном пространстве и декларация определенных паттернов идей, отношений и установок.
Понятие национальной идентичности
Что же такое «идентичность»? С одной стороны, идентичность — это тождественность, полное сходство, совпадение; с другой стороны — это некая определенность. Уже на этом уровне видно очень глубокое противоречие в трактовке этого явления. Идентичность — это многоуровневое явление. В нашем исследовании мы будем опираться на социальный уровень идентичности [13, с. 250]. Этот уровень рассматривается американским психологом Эриксоном, который, в свою очередь, характеризует его так: «Идентичность на социальном уровне — такая форма взаимодействия индивида с обществом, когда он выражает солидарность с социальными, групповыми идеалами и стандартами, воспринимает свое прошлое и будущее как единое целое» [13, с. 252]. Мы разделяем позицию автора и предлагаем дополнить ее следующей формулировкой: идентичность — это одна из форм социализации личности как результата взаимодействия индивида с другими людьми и усвоения выработанного в процессе социального взаимодействия опыта.
Национальная идентичность — осознание своей принадлежности к определенной общности-нации [17]; это не только принятие опреде-
ленных групповых представлений, готовность к сходному образу мыслей и разделяемые национальные чувства, но и построение такой системы отношений и действий в различных межнациональных контактах, с помощью которой человек определяет свое место в полиэтническом обществе и усваивает способы поведения внутри и вне своей группы [11, с. 17]. Содержание национальной идентичности составляют разного рода этносоциальные представления, разделяемые в той или иной степени членами данной национальной (этнической) группы. Эти представления формируются в процессе внутрикультурной социализации и во взаимодействии с другими народами. Значительная часть этих представлений является результатом осознания общей истории, культуры, традиций, места происхождения и государственности. В этносоциальных представлениях отражаются мнения, убеждения, верования, идеи, которые получают свое выражение в мифах, легендах, исторических повествованиях, обыденных формах мышления и поведения. Центральное место среди этносоциальных представлений занимают образы собственной и других национальных групп [11, с. 10]. Совокупность этих знаний связывает членов данной национальной группы и служит основой ее отличия от других народов-наций.
В своем научном труде «Национальная идентичность как проблема медиапсихологии» [9, с. 420] профессор Е. Е. Пронина пишет, что сербский писатель Милорад Павич стал одним из первых, кто наглядно показал в своих произведениях глобальный кризис идентичности. В пример приведены рассказы, в которых описывается гибель сербского государства, и роман «Хазарский словарь», где описываются причины упадка национальной идентичности. Сербия — страна со сложной историей, от этого государства отделялись территории, и оно само становилось частью других государств, так или иначе Сербия всегда была раздираема межу Западом и Востоком. В работе Е. Е. Прониной также приводятся выдержки из работы сербской студентки 2008 года по вопросу национальной идентичности, в которой она пишет, что СМИ Сербии иногда называли настоящими патриотами тех, кто «готов бороться за Косово в составе Сербии», а иногда тех, кто «готов на все, чтобы страна оказалась в ЕС» [9, с. 524].
В вопросе национальной идентичности одной из главных является проблема согласия личной идентичности человека и идентичности коллективной. Может ли человек быть самим собой, следуя мнению
большинства или нужно пожертвовать общностью для сохранения своей индивидуальности? Ведь, следуя толпе, можно бесконечно жертвовать своими желаниями и идеалами ради сохранения общности, а индивидуализм может угрожать социуму. В случае с Сербией те, кто желают большего единения с Европой, являются сторонниками идеи личной идентичности, а те, кто хотят большей независимости и сохранения самобытной сербской национальности,— коллективной.
Национальная идентичность как явление возникла при формировании национальных государств, в ходе чего у человека возникла связь с некой общностью — нацией, формирующейся на территории государства. Существование такого вида идентичности требует постоянного контроля со стороны государства. Государство постоянно поддерживает проявления этой идентичности — национальную историю (утвержденную властной элитой), национальную валюту, армию, систему образования, правовую систему, научное сообщество, национальный язык [5].
Отождествляет ли себя человек или общество в целом с неким этнокультурным пространством, отражается на всем комплексе процессов, происходящих в обществе?
Сохранение и укрепление национальной идентичности составляет важнейшую задачу обеспечения национальной безопасности. Национальная идентичность обеспечивает конкурентоспособность общества в современных глобализационных процессах.
Для многих стран это означает еще и условие выживания нации. При неизбежности возникновения конфликтов между носителями разных идентичностей особенно остро стоит вопрос прочности сформировавшегося национального самоопределения. Имеет значение, насколько носители той или иной национальной и культурной идентичности способны к активному изменению, гибки, не утрачивая при этом своей культурной принадлежности.
Так, глобализация фактически осуществляет «перемалывание» национальных идентичностей, создает причины проявления конкуренции между национальными государствами.
Утрата национальной идентичности рано или поздно приводит и к потере значительной части своего суверенитета. Так, в конце XX — начале XXI века мы столкнулись и продолжаем иметь дело с подобными процессами. Многие из них закончились крайне негативно — распадом некоторых государств (СССР, Югославия, угроза целостности Российской Федерации),
оккупацией (Ирак, Афганистан), навязыванием чуждых идентичностей. Последнее рассматривается как неизбежное следствие глобализационных процессов, в которых создаются так называемые «общемировые ценности», единые правовые стандарты, стандарты жизни и т.п.
Если государство отказывается от собственных национальных интересов, то такое государство в принципе не способно к «вменяемой» внутренней и внешней политике. Напротив, выраженное самоопределение открывает возможность проводить собственный внутриполитический и внешнеполитический курс.
Исследователи отмечают, что в условиях глобализации практически все общества в той или иной мере столкнулись с кризисом национальной идентичности, даже те, кто навязывает другим свой культурный, политический, экономический подход.
Таким образом, в современном мире происходит так называемое «противоборство идентичностей» [10, с. 150]. В подобной «битве» имеют больший шанс выиграть те государства, чья идентичность имеет более выраженную культурную, политическую сущность. Те, кто более слаб в этом выражении, обречены быть наблюдателями того, как стремительно их национальные идентичности «подминаются» процессами глобализации.
Кризис национальной идентичности как фундамент информационного воздействия
Уже многие годы Украина как государство, сформировавшееся в рамках СССР, включающее в себя территории, исторически принадлежащие разным культурам, не могла найти свою единую национальную идентичность. А в современном мире государство, не имеющее идентичности, не может быть успешным ни в одной сфере [9, с. 25]. И во многом Украина была той страной, к которой было «сеньорское» отношение как со стороны России, так и со стороны ЕС и США [12]. Это не могло не сказаться на самоидентификации украинцев, обостряя проблему национальной идентичности. Поэтому в украинском обществе шло усиление центробежных векторов самоидентичности граждан, затем переформатированных в ожидания политических изменений в стране, в том числе путем вооруженного переворота.
Этническая идентичность всегда есть у человека, когда он является частью социума. И во времена неопределенности этническая идентичность
может превалировать над личной идентичностью. Поэтому в 2013 году в центр Киева стекались люди разных политических убеждений, чтобы отстаивать одну идею — союз с Евросоюзом и США.
Также для многих граждан Украины, которая граничит не только с Россией, но и с Европейским союзом, сближение с Западом всегда казалось идеалом, который преобразит страну, существенно улучшит внутреннее социально-экономическое положение. И это было одной из основных причин политического конфликта на Украине. Часть граждан, которые были недовольны ситуацией в стране, усмотрели угрозу своим личным интересам в случае отказа от всеобъемлющего и активного сотрудничества с ЕС [7]; во многом именно личная идентичность толкнула их на решительные протестные действия. В свою очередь, действующее на тот момент руководство страны не решилось поставить под угрозу свое сотрудничество с Россией, так как отказ от соответствующего взаимодействия мог лишить его нужной поддержки со стороны многих граждан страны, в том числе и мощных групп влияния. Столкновение личных интересов власти и интересов части населения Украины, тенденциозно освещаемое в СМИ, вылилось в крупномасштабный политический конфликт и вооруженное противостояние.
Украина исторически включает в себя несколько территориальных субъектов, у жителей которых может быть свое мнение о том, что такое Украина, частью чего она должна стать, кому она ближе? И теперь определенное количество граждан одной части этой территории находится в жестком конфликте с жителями другой ее части. Нынешняя украинская власть действует в интересах ускоренной интеграции с Евросоюзом, чего так добивалась наиболее агрессивная часть Евромайдана [7], но теперь многие жители самопровозглашенных республик (Донецкая и Луганская народные республики - ДНР, ЛНР) юго-восточных регионов Украины стали активно, а порой и самоотверженно выступать за сближение с Россией. Более того, значительная часть граждан ДНР и ЛНР являются пассионариями и призывают к скорейшему включению данных республик в состав Российской Федерации [12].
Сегодня уже ясно, что во время Евромайдана 2013-2014 гг. удалось соединить два полюса: личную и коллективную идентичности, и добиться того, чего хотела наиболее политически активная часть населения. Но это соединение, используя выражение из работы Е. Е. Прониной «Национальная идентичность как проблема медиапсихологии», привело
не к «сияющей „электрической цепи"», а к настоящему взрыву, к реальному вооруженному конфликту.
Политический конфликт на Украине — не единственный пример проблемы национальной идентичности в современном мире. Примером могут стать информационные войны, сопровождавшие референдум за независимость Шотландии 2014 года [1], который завершился тем, что шотландцы проголосовали против отсоединения от Британии, несмотря на то, что идея независимости в массовом сознании всегда была частицей национальной идентичности шотландцев. В этом случае информационное давление на жителей Шотландии сформировало условия, при которых произошло «удачное соединение национальной и личной идентичности», пусть и в ущерб идеалам, которые культивировались сотни лет в этом регионе [5].
Украинский конфликт, в свою очередь, показал, что долго не решаемая проблема национальной идентичности была использована в своих интересах теми акторами, которым выгодна нестабильная ситуация в стране, что приводит, как правило, к хаосу, к появлению аттракторов [4, с. 258], и, соответственно, к колоссальным для общества потерям и обострению геополитической ситуации.
Сегодня совершенно очевидно, что для России одной из наиболее важных и стратегических задач является обеспечение оптимального соединения идентичности национальной и личной идентичности граждан страны в интересах устойчивого развития общества и защиты населения РФ от внешнего информационного воздействия, несущего в себе опасность негативной пропаганды и формирования социально-политических конфликтов.
Литература
1. Горина Т. Как это было: Шотландия на референдуме сказала «нет» независимости // Московский комсомолец: [сайт]. Режим доступа: mk.ru/politics/2014/09/19/shotlandiya-skazala-net-nezavisimosti-ot-soedinennogo-korolevstva.html (дата обращения: 15.09.2017).
2. Зелинский С. А. Манипуляции массами и психоанализ. Манипулирование массовыми психическими процессами посредством психоаналитических методик. СПб.: Скифия, 2008. 248 с.
3. Короткое Д. В. 2004 началась «оранжевая революция» и появилась угроза раскола // Информационное издание «Сегодня^»: [сайт]. Режим доступа: www.segodnya.ua/newsarchive/v-2004-nachalac-oranzhevaja-revoljutsija-i-pojavilac-uhroza-rackola.html (дата обращения: 15.09.2017).
4. Лебедева Н. М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию.
М.: Старый сад, 1998. 316 с.
5. Литвинова Я. Шотландия и Англия: «Наш дорогой извечный враг» // Русская служба ВВС [сайт]. Режим доступа: http://www.bbc.co.uk/russian/ uk/2014/09/140908_scotland_history.shtml (дата обращения: 15.09.2017).
6. Майдан миллиардеров: как относятся к евроинтеграции богатейшие украинцы // Forbes : [сайт]. Режим доступа: http://www.forbes.ru/sobytiya-photogallery/ biznes/248736-maidan-milliarderov-kak-otnosyatsya-k-evrointegratsii-bogateishi/ photo/1 (дата обращения: 15.09.2017).
7. Мировая гибридная война: украинский фронт // Национальный институт стратегических исследований : [сайт]. Режим доступа: http://www.niss.gov.ua/ articles/2431 (дата обращения: 15.09.2017).
8. Новицкий И.Я. Управление этнополитикой Северного Кавказа. Краснодар: Здравствуйте, 2011. 270 с.
9. Пронина Е. Е. Национальная идентичность как проблема медиапсихологии. Человек как субъект и объект медиапсихологии. М.: Издательство Московского университета, 2011. 824 с.
10. Райс Э., Траут Дж. Позиционирование: битва за узнаваемость. СПб.: Питер, 2001. 192 с.
11. Татаренко И. В. Национальная идентификация в переходных обществах: автореферат дис. ... канд. филос. наук: 09.00.11 М.: МГУ имени М. В. Ломоносова, 2003. 23 с.
12. Хроника массового протеста: «евромайдан» в развитии» // Forbes [сайт]. Режим доступа: http://www.forbes.ru/sobytiya-photogallery/249987-khronika-massovogo-protesta-kak-razvivaetsya-evroimaidan/photo/1 (дата обращения: 15.09.2017).
13. Эриксон Э. Детство и общество. Изд. 2-е, перераб. и доп. / пер. с англ. СПб.: Ленато, ACT, Фонд «Университетская книга», 1996. 592 с.
14. Buchan G. Information Law and the Air Force: Wave of the Future? Current Fad : [сайт]. Режим доступа: https://www.rand.org/content/dam/rand/pubs/issue_ papers/2006/IP149.pdf (дата обращения: 28.08.2017).
15. International Public Information (IPI). Presidential Decision Directive PDD68. 30 April 1999 // Federation of American Scientists [сайт]. Режим доступа: http://www. fas.org/irp/offdocs/pdd/pdd-68.htm (дата обращения: 28.08.2017).
16. McMullen John C. Test of Self-control Theory Using General Patterns of Deviance. Virginia, Blacksburg (USA): Blacksburg Publishing House, 1999. 102 p.
17. Wolton T. L'identité ethnique dans le monde moderne. Paris (France): L'Harmarttan, 2008. 226 p.
