CC BY
81
Леонид СЕДОВ
Настроения, ожидания и взгляды электората "партии власти"
Задача настоящей статьи, опирающейся на данные опросов ВЦИОМ начала 1998 г.*, — выявить характерные особенности электоральной базы того, что в дальнейшем изложении будет именоваться "партией власти". В состав ее электората мы включаем ту часть избирателей, которые на сегодняшний день готовы проголосовать на президентских выборах за кого-либо из лидеров, входящих или до недавнего времени входивших в федеральную исполнительную власть (Б.Ельцина, В.Черномырдина, Б.Немцова, А.Чубайса), а также за Ю.Лужкова как вполне вероятного "наследника", во многих отношениях близкого к сегодняшним властным структурам и к проводимой ими политике. Это, бесспорно, достаточно условное и внутренне противоречивое объединение, учитывая порой весьма антагонистические отношения как между самими этими политиками, так и различия отдельных их поддерживающих электоратов. И тем не менее оно осмысленно, так как результаты опросов показывают, что только согласованное поведение этих лидеров и выдвижение от этой группы только одного кандидата может послужить достаточной гарантией того, что во второй тур голосования вместе с Г.Зюгановым выйдет представитель "партии власти", а не А.Лебедь, Г.Явлинский или какой-нибудь еще пока неведомый претендент. В настоящее время такой объединенный электорат "партии власти" составляет примерно 20% населения страны, а от более активной части населения, участие которой в выборах представляется более вероятным, даже 26%, что достаточно много, если сопоставить эту цифру с аналогичными показателями Г.Зюганова (16%), А.Лебедя (10%) и Г.Явлинского (6%). Проблема, однако, заключается в том (и тут как раз и сказывается условность подобного объединения), что отнюдь не весь указанный электорат "партии власти" готов поддержать любого единого кандидата. Так, скажем, если выдвинут будет не Б.Немцов, то шестая часть его сторонников отойдет примерно поровну к Г.Явлинскому и А.Лебедю. Так же точно будет потеряна (но уже в пользу только А.Лебедя) пятая часть электората Ю.Лужкова в случае, если единым кандидатом будет не он. Все это говорит о том, что "партия власти" существует скорее как умственный конструкт политиков и политологов, а не как некое единство, запечатленное в сознании избирателей. Пожалуй, только небольшой (5%-ный) электорат Б.Ельцина почти целиком остается в рамках "партии власти" при любом из ее выдвиженцев.
Указанное соображение подкрепляется данными о том, с какими политическими силами идентифицируют себя избиратели, поддерживая тех или иных кандидатов в президенты. О своей поддержке "партии власти" заявляют всего 2,3% опрошенных, и только 40% из их числа собираются голосовать за нее в предложенном нами составе, образуя всего 6% в составе ее электората. Гораздо больше в нем тех, кто отождествляет себя с демократами (25%, и это около 40% из тех 14% населения, которые объявляют о своей симпатии- демократам; 14% из этой группы голосуют за Г.Явлинского). Находится в нем место и тем, кто симпатизируют коммунистам. Таких в электорате "партии власти" 8%, а во "фракции" В.Черномырдина и вовсе 20%. Однако наиболее яркой отличительной чертой избирательской базы "партии власти", как, впрочем, и элек-торатов остальных претендентов на президентский пост, за исключением электората Г.Зюганова, является преоб-
То есть до отставки правительства В.Черномырдина.
ладание в них людей, отказывающихся или затрудняющихся определить свои партийно-политические пристрастия, по крайней мере, в тех категориях, которые предлагаются им расхожей политологией. Такие люди составляют 1/2 как в населении страны, так и электоратах всех основных претендентов. Единственный электорат, в котором избиратели четко осознают, что они голосуют в лице лидера за определенную организованную силу и идейную платформу, — это электорат Г.Зюганова: в нем 80% избирателей, провозглашающих себя сторонниками коммунистов. В отношении других электоратов можно говорить о размытости идейно-политических установок и отметить лишь некоторый уклон в сторону демократической идентификации, как в случае "партии власти" или электората Г.Явлинского, или в сторону патриотизма, как это имеет место с электоратом А.Лебедя, в котором 16% идентифицируют себя как сторонники патриотических сил, и это примерно 1/4 всех жителей страны, квалифицирующих себя подобным образом (таких в стране 6%).
Все вышесказанное, пожалуй, можно связать с тем, что в стране идет достаточно интенсивный процесс деидеологизации, и ни один из лидеров-претендентов, кроме Г.Зю-ганова, не выступает в роли вождя какого-то определенного идейного течения. Точно так же никакая из сугубо идейных или конкретно политических установок не определяет однозначно характер намечаемого голосования, хотя определенные различия между электоратами и возможно провести. Возьмем, например, вопрос о нанесении превентивных ударов по базам террористов в Чечне, поднятый не столь давно А.Куликовым. В отношении к нему между электоратами нет существенной разницы, сторонники и противники такой меры присутствуют в любом из электоратов, и, разумеется, не проблема Чечни является определяющим мотивом голосования за того или иного политика. Достаточно сказать, что из тех граждан России, которые выступают резко против ударов, 24% собираются голосовать за кандидатов от "партии власти", а 19% — за Г.Зюганова. Можно говорить лишь о соотношении числа сторонников и противников и, соответственно, об определенных особенностях электората как некой условной совокупности по сравнению с другими электоратами. Нетрудно обнаружить, например, что электорат "партии власти" в этом смысле относительно миролюбив — в нем 26% высказываются за нанесение ударов и 28% категорически против (соотношение — 0,93). В других электоратах наблюдается обратное соотношение: 1,13 — у Г.Зюганова, 1,69 — у Г.Явлинского, 2,53 — у А.Лебедя. Насколько незначительно влияние фактора античеченских или проче-ченских настроений на выбор фаворита видно хотя бы из того, что в электорате "чеченского миротворца" А.Лебедя насчитывается 39% одобряющих удары по базам в Чечне избирателей (больше только у В.Жириновского — 48%).
Аналогично обстоит дело и в вопросе о "наказании" Латвии за ущемление прав русских. Самым агрессивным здесь является электорат В.Жириновского, в котором 50% высказываются за введение экономических санкций или даже использование военной силы (11% при среднем по стране показателе 2,7%). Избиратели А.Лебедя идут на втором месте с 41% (7% за военное вмешательство), Г.Яв-линского — на третьем (36% и 1,5% "милитаристов"). Сторонники "партии власти" и, как ни удивительно, коммунисты настроены наименее воинственно — по 28% сторонников санкций у тех и у других; правда, в рядах коммунистов — 4%, а в электорате "партии власти" только 1,5% любителей военных решений.
На фоне всей этой идейной неопределенности и разброда наиболее весомыми факторами, воздействующими на электоральное поведение, выглядят факторы сугубо материалистического свойства, связанные с материаль-
ным положением людей, его изменением к лучшему или к худшему и ожиданиями таких изменений. Достаточно очевидно, что за "партию власти" готовы голосовать в первую очередь те, кто отмечает улучшение своей ситуации за прошедший год (27% этой категории лиц), и кто предвидит улучшение (также 27%). Люди этих категорий (их можно назвать хорошо адаптирующимися к меняющимся условиям жизни или даже, учитывая, что их всего около 8%, верхним средним классом) совершенно не склонны голосовать за Г.Зюганова (всего 1,4% первой категории и 4% — второй). Только небольшая их часть (от 7 до 12%) собирается голосовать за А.Лебедя и Г.Явлин-ского. Но порядка 60% (подчеркнем это обстоятельство) этого тонкого слоя вообще не склонны участвовать в выборах, или не определились с выбором, или отвергают всех имеющихся на сегодняшний день кандидатов. Другие данные показывают, что интерес к выборам менее всего проявляют те, кто определяет свое настроение как "прекрасное", материальное положение своей семьи как "очень хорошее" и свою жизнь как "вполне их устраивающую".
Если же взять за критерий определения "среднего класса" оценку респондентами своего материального положения как "хорошего" и "среднего" (таких людей в стране сегодня насчитывается 44%), то обнаружится более высокая степень их участия в избирательном процессе (от участия в выборах или в выборе определенного кандидата уклоняются уже порядка 50%), причем 25% участвующих отдают предпочтение кандидатам "партии власти", составляя 57% ее электората. В этом отношении электорат "партии власти" существенно опережает элек-тораты Г.Явлинского (50% представителей среднего класса в его структуре) и А.Лебедя (42%), не говоря уже об электорате Г.Зюганова (19%). Таким образом, можно говорить о тенденции превращения "партии власти" в партию средних слоев, относительно удовлетворенных своим материальным состоянием, но именно о тенденции, а не о свершившемся факте, учитывая пока еще очень высокий процент неучастия в выборах именно среднеобеспеченных групп населения. Эти группы населения отличает меньшая уверенность относительно своего участия в выборах. Если, допустим, взять тех, кто на вопрос об их намерении голосовать отвечают "скорее, буду", то из них і/з отдаст свои голоса представителям "партии власти" и только 18%— Г.Зюганову; что же касается отвечающих "совершенно точно буду", то среди них уже только 27% голосуют за "партию власти" и 26% — за Г.Зюганова. В электорате "партии власти" вообще отмечается наименьший интерес к политике. В частности, например, только 21% в его составе отмечают политику как регулярную тему разговоров с друзьями и знакомыми, в то время как в других электоратах эта доля составляет от 28 (В.Жириновский) до 34% (Г.Яв-линский). Отсюда ясно, что повышение политической активности и электоральной мобилизованности средних слоев остается, как и на предыдущих выборах, важнейшей проблемой.
Для собирающихся поддержать "партию власти" характерно умеренно оптимистическое отношение к происходящему в стране. За ее представителей готов проголосовать повышенный, по сравнению с другими электора-тами и с ее собственной долей в составе населения процент "социальных оптимистов". Но этот процент все-таки еще очень далек от оптимального. Ни реформаторский, ни стабилизаторский потенциал "партии власти" пока не внушает полного доверия, и потому за нее высказывают желание голосовать только 29% тех, кто выступают за продолжение рыночных реформ (и 13% выступающих за их прекращение), 35% тех, кто полагает, что в течение
ближайшего года жизнь более или менее наладится, и столько же тех, кто считает, что руководство России контролирует ситуацию в стране и что в ближайшие месяцы в стране произойдет некоторое улучшение и политической, и экономической ситуации. Границу в 40% доля желающих опустить бюллетень за кандидата "партии власти" переходит только у тех, кто считает, что за прошедший 1997 г. условия для развития экономики стали лучше и связывают это с приходом в правительство "молодых реформаторов". Наиболее явно (45%) это желание выражено у тех, кто и в наступившем году ожидает дальнейшего улучшения этих условий.
Рассмотрев коренную особенность электоральной базы "партии власти", состоящую в ее "среднекласовости", приглядимся теперь к другим ее чертам, влияющим на окончательный выбор, в первую очередь — на внутренние "фракционные" особенности этой базы, связанные с ее неоднородностью. Обратимся для этого к вопросам текущей политики. Здесь мы будем оперировать уже не долей тех, кто так или иначе ответили на тот или иной вопрос, а долями, придерживающихся определенной точки зрения в структуре каждого из электоратов. Например, в электорате "партии власти" доля одобряющих деятельность Б.Ельцина на посту президента (41%) выше, чем в среднем по стране и чем в других электоратах. Однако даже тут общий баланс отрицателен: положительную величину соотношение "одобряющих" и "не одобряющих" имеет только в группе собственно ельцинских сторонников и среди немногочисленных сторонников А.Чубайса; меньше всего одобрительно оценивают деятельность президента приверженцы В.Черномырдина. Мы знаем, что выдвижение Б.Ельцина на третий президентский срок поддерживают лишь 8% жителей России, причем даже в электорате "партии власти" ей сочувствуют лишь 11% (менее всего — избиратели Ю.Лужкова). В таких условиях выдвижение этой кандидатуры может иметь роковые последствия.
Наибольшую степень одобрения вплоть до апреля 1998 г. (66%) имел в электорате "партии власти" Б.Немцов, получавший позитивную оценку не только во всех ее "фракциях", но даже и в электорате Г.Явлинского. Степень одобрения деятельности В.Черномырдина накануне его отставки была равна 48%; положительный баланс он имел, помимо непосредственно своих сторонников, лишь среди сторонников Б.Ельцина и А.Чубайса. Начиная с апреля 1998 г. вперед вырывается Ю.Лужков, высокая степень одобрения деятельности которого на посту мэра Москвы отмечается во всех без исключения электоратах: как "хорошую" и "отличную" ее оценивают 63% респондентов в электорате "партии власти", 65% — в электорате Г.Явлинского, 56% — в электорате А.Лебедя (аналогичные показатели Б.Немцова в этот период составили всего 30, 14 и 16%). Избиратели "партии власти" отдают Ю.Луж-кову предпочтение и тогда, когда речь идет о лучшем, с их точки зрения, премьер-министре. Когда (еще до отставки правительства В.Черномырдина) был поставлен вопрос о том, кого бы люди предпочли видеть во главе кабинета, Ю.Лужков получил в электорате "партии власти" 26% голосов, Б.Немцов — 22%, В.Черномырдин — 15%, А.Чубайс — 2%. Впрочем, кандидатуру С.Кириенко оценили как хорошую 34% сторонников "партии власти". После отставки правительства В.Черномырдина вверх резко пошел и "президентский" рейтинг Ю.Лужкова (эти данные в целом по населению). В апреле только он один обладал положительным балансом ожиданий позитивных или негативных последствий в случае его избрания на президентский пост. (Если измерить соотношение положительных и отрицательных ответов респондентов на вопрос о таких последствиях, то у В.Черномырдина оно выразится дробью 0,5; у А.Лебедя и Б.Немцова — 0,6; у Г.Зю-
ганова — 0,7; у Г.Явлинского — 0,8; у Ю.Лужкова же — 2,5; у остальных же претендентов дело обстоит прямо противоположным образом.) Преимущество Ю.Лужкова внутри электората самой "партии власти" выглядит абсолютно неоспоримо — здесь его коэффициент составляет 7,7 при 1,6 у Б.Немцова и 1,5 у В.Черномырдина.
Известно, что в стране сложился довольно высокий консенсус относительно идеи отмены выборов по партийным спискам и проведения их только по мажоритарным округам. За это высказываются 50% опрошенных, против — 18%. Характерно, что в демократических электоратах удельный вес сторонников такого изменения избирательного закона выше, чем в электоратах Г.Зюганова и В.Жи-риновского: 67% в электорате Г.Явлинского, 60% в электорате "партии власти", но 38% — у Г.Зюганова и 48% — у В.Жириновского. Удивительной в этом раскладе представляется, пожалуй, лишь позиция избирателей-'яблоч-ников".
Теперь о коалиционном правительстве. Естественно, что наибольшей поддержкой идея создания коалиционного правительства пользуется в электорате Г.Зюганова, где за это высказываются почти э/ю его состава, но и в электорате "партии власти" у нее находится 35% сочувствующих (меньше всего во фракции Б.Немцова, которая в этом отношении близка к электорату Г.Явлинского, — по
Электораты "партии власти" и Г.Явлинского отличает умеренно взвешенное отношение к работе Государственной Думы, близкое к тому, которое наблюдается у населения в целом. Отрицательно отзываются о работе Думы 45% респондентов, и такова же доля отрицательных отзывов в демократических электоратах (чуть выше эта доля (48%) у сторонников Г.Зюганова). Наиболее отрицательное суждение о Думе концентрируется в электорате
А.Лебедя (60%), а наименее отрицательно настроены сторонники В.Жириновского (30%). Работа Совета Федерации вызывает у населения вполовину меньше отрицательных эмоций (22%), и здесь опять-таки доля отрицательных высказываний в электорате "партии власти" в точности совпадает с этим средним показателем.
Крайне любопытные данные были получены относительно взгляда граждан России на налоги и возможность уклонения от их уплаты в полном объеме. Оказалось, что 27% опрошенных не осуждают уход от налогов, и в этом смысле электорат "партии власти" снова находится на среднестатистическом уровне (29%). Избиратели Г.Зюганова (17%), видимо, не склонны одобрять уклонение от налогов не столько из-за своей законопослушности, сколько по причине того, что, будучи в массе своей пенсионерами, они в наибольшей степени зависимы от собираемости налогов. Что поражает, однако, так это очень высокая доля "уклонистов" во фракциях Б.Ельцина (43%) и В.Черномырдина (41%), а также в немногочисленной фракции А.Чубайса (70%). Немногим отстает от них и электорат Г.Явлинского (37%). Пока эти данные не поддаются сколько-нибудь вразумительной интерпретации. Скорее всего, здесь сказывается отмечавшаяся выше "среднеклассовость" демократических электоратов, которые проявляют таким образом не столько негативное отношение к налогам вообще, сколько неприятие сложившихся в стране налоговых отношений, при которых человек со средним достатком, согласись он выплачивать все начисленные налоги, должен будет отдавать приблизительно 70% своих денежных доходов. Показательно в связи с этим, что одобрение уклонения от налогов чаще наблюдается в таких группах населения, как предприниматели (39%) и управленческие работники (35%), домохозяйки (35%), часто скрывающие свои доходы безработные (41%).
Различия между электоратами, а также фракциями внутри электората "партии власти" весьма контрастны, когда речь заходит о положении в армии. В целом электорат "партии власти" настроен менее катастрофично, чем электораты Г.Зюганова и А.Лебедя: в последних ситуацию в армии оценивают как очень плохую соответственно 49 и 43% ответивших, в "партии власти" — 38%. Однако отдельные фракции последней обнаруживают в этом вопросе повышенную катастрофичность. Это избиратели
A.Чубайса (58%), В.Черномырдина (52%) и Ю.Лужкова (45%).
В отличие от предыдущей проблемы в вопросе о роли СНГ прослеживается разница не столько между электо-ратами, сколько внутри самого электората "партии власти". В целом по стране число людей, полагающих, что "СНГ в нынешнем виде помогает сохранять добрососедские отношения между республиками", составляет 25% населения, и примерно в такой же пропорции они представлены во всех электоратах. Однако в электорате "партии власти" есть фракции более оптимистические в этом плане (избиратели Б.Немцова — 31%, Ю.Лужкова — 30%) и менее оптимистические (избиратели Б.Ельцина — 14%, В.Черномырдина — 13%). В последних преобладает точка зрения, согласно которой "СНГ не играет большой роли в отношениях между республиками", что, в общем-то, можно считать признаком адекватной оценки реальности. Вместе с тем иного плана межэлекторальные и фракционные расхождения выявляются при детализации того, какие аспекты сотрудничества между странами СНГ выдвигаются на первый план различными группами избирателей. Так, большая доля избирателей Г.Зюганова и А.Лебедя (21%) подчеркивает необходимость военно-технического сотрудничества, а в электорате Г.Явлинского эта доля падает до 9%, зато очень высоко (51%) поднимается значение научно-технических связей. Электорат "партии власти" в целом не склонен выпячивать военную составляющую отношений между республиками СНГ (13%), но отдельные его фракции не уступают здесь указанным выше милитаристским электоратам (фракция А.Чубайса — 27%,
B.Черномырдина — 20%).
В заключение нам хотелось бы проанализировать состав политической элиты с точки зрения ее восприятия массовым общественным сознанием, т.е. выяснить, как люди воспринимают те или иные политические фигуры в плане их близости или оппозиционности "партии власти". Это позволяет сделать вопрос о доверии конкретным политическим деятелям, в ответах на который респонденты, относящиеся к различным электоратам, называют еще по несколько имен уважаемых ими политиков, что дает возможность судить о том, кого люди причисляют исключительно. к "партии власти", кто, по их мнению, находится к ней в решительной оппозиции, а кто занимает как бы промежуточное положение. Приходится убедиться, что подчас состав этих групп может вызывать удивление, но такова субъективная реальность, данная нам в опросах общественного мнения. Скажем, удивительно, но факт, что люди, называющие в качестве пользующегося наибольшим доверием политика Т.Дьяченко, затрудняются назвать кого-нибудь из лидеров "партии власти" (Б.Ельцина в том числе) своим фаворитом на президентских выборах. Не менее поразительно, что называющие А.Куликова собираются голосовать за его антагониста А.Лебедя. Заметим также, что общественное сознание по-мегцает Г.Явлинского не в категорию оппозиционеров "партии власти", а в промежуточный разряд, что выражается в желании 23%, называющих Г.Явлинского доверенным политиком, голосовать за кандидатов "партии власти".
"Партия власти” (в алфавитном порядке) Оппозиция (с указанием характера ориентации) Промежуточные фигуры (с ориентацией)
Е.Гайдар Б.Березовский ("Яблоко”) Р.Абдулатипов (Г.Зюганов, АЛебедь)
М.Горбачев С.Говорухин (В.Жириновский, Г.Зюганов) С.Бабурин (Г.Зюганов)
Б.Громов "ГДьяченко В Куликов (АЛебедь)
Б.Ельцин В.Жириновский Э.Памфилова (АЛебедь)
А.Лившиц Г.Зюганов И.Рыбкин ("Яблоко")
Ю.Лужков АЛебедь Н.Рыжков (Г.Зюганов)
Б.Немцов А.Лукьянов (Г.Зюганов) Г.Селезнев (Г.Зюганов)
Е.Примаков Л.Рохлин (Г.Зюганов, А.Лебедь) И.Хакомада("Яблоко")
Э.Россель А.Руцкой (Г.Зюганов) Г.Явлинский
Г.Старовойтова А.Тулеев (Г.Зюганов)
Е.Строев Б.Федоров (АЛебедь)
О.Сысуев М.Шаккум (Г.Зюганов, А.Лебедь)
Св.Федоров
А.Чубайс, В.Черномырдин
Владимир ГОРЯЙНОВ
Что объединяет и разъединяет основные социально-профессиональные группы России*
Теоретико-методологические предпосылки исследования. Каждый политический лидер выражает в явной, декларируемой и неявной, скрытной формах определенную систему ценностей, политическую идеологию или, как модно теперь говорить, политический дискурс".
Данная статья посвящена задаче выделения политических систем ценностей (их мы будем также называть "критериями доверия населения" лидерам), на которые ориентируются социальные группы населения при ответе на вопрос: "Назовите 5—6 политических деятелей, которым Вы доверяете". Момент мониторингового наблюдения приходился на ноябрь 1996 г. Динамика рейтинга доверия политическим деятелям показывает, что период президентских выборов (май и июль 1996 г. и после них, в сентябре) характеризовался спадом доверия ко многим политическим деятелям. Кроме А.Лебедя, только у Ю.Лужкова и В.Черномырдина еще сохранился характерный для них подъем доверия. Доверие всех групп населения было сосредоточено в этот период на А.Лебеде, но в ноябре доверие к нему несколько уменьшилось при росте доверия к остальным политикам, т.е. в известной мере положение нормализовалось.
Рейтинг доверия был получен для следующих семи социальных групп: руководители, специалисты, служащие,
* Работа выполнена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект № 96-03-04382).
** Ильин М.В. Умножение идеологий, или проблема "переводимое™" политического сознания // Полис. 1997. № 4.
рабочие, учащиеся, пенсионеры, домохозяйки и безработные. Данная градация социальных групп методически принята ВЦИОМ*.
Исходные данные, использованные для проведения факторного анализа, указаны в информационном бюллетене ВЦИОМ** и в табл. 1.
На основе данных табл. 1 можно сделать вывод о том, какие социальные группы, каким лидерам оказывают относительно наибольшее предпочтение, однако о причинах выбора можно лишь догадываться. Например, среди пенсионеров и рабочих довольно большая доля доверяет Г.Зюганову, но в то же время среди них много и таких, которые доверяют А.Лебедю и В.Черномырдину. Вывод, который можно сделать из этого, — идеологическое расслоение пенсионеров и рабочих на сторонников коммунизма и антикоммунизма, однако спектр мнений явно к этому не сводится, хотя бы потому, что пенсионеры и рабочие мало доверяют явным антикоммунистам Б.Ельцину, Е.Гайдару и Б.Немцову. В идеале нужно бы использовать не отдельные данные порознь, а все данные этой таблицы в совокупности, как систему данных. Только при таком подходе можно составить представление о тех общих факторах, которые определяют доверие пенсионеров и рабочих, а также и других социальных групп тем или иным политическим лидерам, вскрыть "таящиеся" в данных таблицы закономерности или общие факторы. Для достижения этих целей и служит факторный анализ.
Анализ рейтинга доверия выявил общие факторы, которые служат отдельным социальным группам в качестве критериев доверия политическим деятелям. Группы, использующие одинаковые и противоположные критерии, позволили сформировать эмпирические стратификации указанных социальных групп. Поскольку рейтинги доверия политическим лидерам подвержены ситуационным изменениям, постольку и стратификации на основе их было решено назвать ситуационными стратификациями. Такие ситуационные стратификации заслуживают, по нашему мнению, специального изучения, так как позволяют лучше понять политические моменты с субъективной стороны, распределение политических сил в обществе и выявить характерные черты и степень политической зрелости социальных групп и основания их совместных действий.
Методика обработки данных и результаты исследования. Эти задачи решались с помощью многофакторного анализа данных методом главных компонент и путем вращения их осей в пространстве семи социальных групп. Окончательные нормированные значения трех главных факторов после процедуры вращения факторной матрицы по методу "варимакс" для 12 политических деятелей представлены в табл. 2, и тех же трех главных факторов для семи социальных групп в табл. 3. Многофакторный анализ позволяет определять те общие факторы как явно, так и неявно используемые теми или иными социальными
* "Руководители" — это руководитель предприятия и подразделений предприятия и организаций, главный специалист; "специалисты" — специалист (должность предполагает высшее и среднее специальное образование), офицер; "служащие" — служащий из числа технического и обслуживающего персонала; рядовой и сержантский состав армии, органов внутренних дел (включая милицию), органов безопасности; "рабочие" — квалифицированный или неквалифицированный рабочий (в том числе в сельском хозяйстве, включая членов колхозов); "учащиеся" — учащийся в старшем классе средней школы, в ПТУ, студент училища, техникума, вуза; "пенсионеры" — пенсионер по возрасту, инвалидности; "домохозяйки, безработные" — в эту же категорию включены временно неработающие и женщины, находящиеся в отпуске по уходу за ребенком.
** См.: Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1997. № 11.
