CC BY
71
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 811.161.1’28
Н. Г. Архипова
НАИМЕНОВАНИЯ ЖЕНСКОЙ ОДЕЖДЫ В ГОВОРАХ СТАРООБРЯДЦЕВ (СЕМЕЙСКИХ) АМУРСКОЙ ОБЛАСТИ
Описываются наименования нательной женской рубахи в говорах старообрядцев (семейских) Амурской области как элемента традиционного комплекта одежды конца XIX-середины ХХ вв. с точки зрения истории формирования этой группы лексики; изучается региональная специфика наименований.
Ключевые слова: старообрядцы, семейские, диалекты, южнорусские говоры, севернорусские говоры, рубаха, группы старообрядческих говоров, межъязыковое взаимодействие, общерусская лексика, региональная лексика.
N. G. Arkhipova
The Items of Women Wear of Old Believers (Semeisky) Dialects in the Amur Region
The items of women underwear shirt in dialects of Old Believers (Semeisky) of the Amur Region as an element of the traditional complex at clothes of the end of the XIX - middle of the XX centuries from the point of view of the history of this lexis group formation are described; the regional item specificity is learned.
Key words: Old Believers, Semeisky, dialects, the southern Russian dialects, the northern Russian dialects, shirt, group of Old Believers’ dialects, inter-linguistic cooperation, all-Russian vocabulary, regional vocabulary.
Жизнь староверческих общин на фоне общерусского исторического развития - явление очень сложное. Из амурских старообрядцев наиболее изучены семейские - этнографическая группа русских староверов, переселенных из Польши и прибывших в Амурскую область после почти двухсотлетнего пребывания в Сибири и Забайкалье.
«Известно, что старообрядцы в силу религиозных убеждений, этнической обособленности и преданности старине сохранили много... специфического в своем быту, в своем мировоззрении, в своей культуре» [1, с. 105]. В связи с этим особенно важно изучение духовного наследия старообрядцев как хранителей русской традиционной культуры. Важность подобных исследований определяет и тот
АРХИПОВА Нина Геннадьевна - к. филол. н., доцент кафедры русского языка Амурского государственного университета.
E-mail: charli71@mail.ru
факт, что под влиянием современной жизни, включенности старообрядцев в общую жизнь крестьянского социума многие компоненты такой культуры стремительно разрушаются. Задача исследователя - успеть зафиксировать то, «что бытует в их жизни, в их хозяйственном быту, традиционно-бытовых устоях, религиозно-правовых нормах и правилах» [1, с. 106] и, конечно же, в языке и фольклоре.
Тематическая группа слов «наименования одежды» в говорах старообрядцев представляет значительный интерес в связи с системным изучением диалектной лексики и исследованием соотношения языкового материала с региональными особенностями материальной культуры. Цель статьи
- рассмотреть наименования нательной женской рубахи в говорах старообрядцев (семейских) Амурской области как элемента традиционного комплекса одежды конца Х1Х-середины ХХ вв. с точки зрения истории формирования этой группы лексики.
Население Амурской области сложилось в
результате сложных миграционных движений из разных мест России (Сибири, Забайкалья, южно-и севернорусских губерний), Украины, Беларуси, Польши и др. Это обстоятельство нашло отражение в языке и материальной культуре жителей региона, в частности, сказалось на специфике костюма.
Лексика русских говоров Приамурья включает наименования элементов костюма, характерного для южнорусских, севернорусских территорий. Так, можно говорить, что в Приамурье бытовал общерусский (по происхождению севернорусский) комплекс женской одежды с сарафаном (круглым, москвичом, дабинником и др.), длинной рубахой (станушкой, рукавами), сложным кичкообразным головным убором (кичкой). Зафиксированы наименования женского костюма, типичного для средней полосы и западных районов России: андарак, клиник, подбор. Наименования понёва (понява), кошуля, сорока, запон встречаются в речи потомков переселенцев из южных губерний России, а также Украины и Беларуси. Вместе с тем на территории Амурской области зафиксированы локальные комплекты одежды, отличающиеся значительным своеобразием. Так, синтез общерусского и южнорусского типов одежды породил яркий, колоритный, построенный на контрастных сочетаниях цветов костюм старообрядцев (семейских) с сарафаном различных типов (горбачём, поморником, круглым, московским), нательной рубахой (станушкой, становиной, рукавами), сложным головным убором из нескольких платков, повязанных особым образом, запоном, украшениями из янтаря, разнообразных дутых бус, бисера, гаруса, гусиных перьев: «Это мама, мамины подружки. Были ж! Какие сарафаны носили! С борками. Бористые все, круглые. Станушки беленькие, вышитые. А это всё ленты. Разные ленты. Здесь вот бусы. Янтари. Видишь, сколько бусов. Серьги золотые. И чички. Чички - а так вот: платки красивые заматывают, атласы. С атласа четыре платка. Праздничные только. Еще бисера, кучери накрутют из гумажек, перьев гусиных...» (с. Новоандреевка, 2006).
В 2001-2008 гг. были совершены фольклорнодиалектологические экспедиции в ряд старообрядческих сел Архаринского, Свободненского и Белогорского районов Амурской области: Грибовку, Заган,
Желтоярово, Новоандреевку, Ключи, Никольское и др. В конце XIX-начале ХХ вв. все они были основаны старообрядцами - переселенцами из Забайкалья. В ходе экспедиций собран значительный диалектный материал, представляющий наименования мужской и женской одежды, украшений, головных уборов и обуви (более 240 лексем), в том числе женских нательных рубах - более 20 лексем.
Анализ лексического материала выявил значительное единство словарного состава изучаемых
говоров с некоторыми различиями между говорами сел Свободненского, Архаринского и Белогорского районов. Различия объясняются тем, что семейские села в Свободненском и Архаринском районах не были однородны в диалектном отношении. С одной стороны, в одном селе Свободненского района (например, в Бирме и Загане) изначально проживают представители разных старообрядческих толков и согласий (поморцы, нырки, самокрестцы, австрийцы и др.), уже к 20-м гг. ХХ в. осознающие себя единой старообрядческой (семейской) общностью, и, следовательно, говоры таких сел отличаются более сильным диалектным варьированием от говоров, сформировавшихся на относительно единой диалектной основе. С другой стороны, села Грибовка и Желтоярово Архаринского района заселялись представителями разных восточнославянских этносов: белорусами, украинцами и русскими, среди последних были и старообрядцы. Нередки были смешанные браки. В говорах семейских, проживающих в этих селах, отмечены заимствования из белорусского и украинского языков, не зафиксированные среди заимствований в говорах других старообрядческих сел. Жители же старообрядческих сел Белогорского района, помимо как «семейские», именуют себя «кержаки», по словам информантов, «выходцы с реки Кержа» (река Керженец - Н. А.). По рассказам старожилов этих сел, старообрядцы насильственно были переселены в Забайкалье из Нижегородской губернии, а затем в 90-е гг. XIX в. прибыли в Приамурье и основали села Ключи, Никольское, Новоандреевку. Говоры этих сел отличаются относительной однородностью и практически не имеют заимствований из других восточнославянских языков, несмотря на то, что в 60-е гг. ХХ в. в эти села по переселению прибыло несколько украинских семей.
В старообрядческих селах Амурской области традиции старины бытовали достаточно долго: пожилые жители помнят, что хранилось в сундуках их матерей и бабушек, какую одежду те носили. По воспоминаниям информантов, еще до середины 50-х гг. ХХ в. основой традиционного комплекта женской одежды у семейских женщин был сарафан. Повседневно крестьянки носили домовники, дубасы (дубасики), поморники, горбуны, сшитые из ситца, реже изо льна. Сарафаны могли именоваться по типу использованной при шитье ткани: дабинники, ситники, атласники. Рубаха обычно шилась составной из двух частей: рукавов (чехлика) и стана. Она подпоясывалась тонким домотканым пояском, поверх сарафана тоже завязывался пояс, но более широкий и яркий. Сверху надевался фартук - запон. Старообрядки очень любили украшения, особенно янтарные бусы: «Оне носили сарафаны ранешние, тут с борками. А мы теперь видишь, как... Сарафан еще поморник
называли. Такой поморки носили. А еще в Бирме было жили самокрестцы, нырки. А потом всё едино
- семейские. Так вот и сарафаны разные: чаще горбуны, еще дубасы были. Их для работы из дабы шили. С атласу атласники редко, чаще как старинные, праздничные (с. Заган, 2004)»; «Сарафан должен длинный быть. Ну, рукава должны сшиты, ну, с рукавами, рукава чтоб длинные были. Рубаха, рубашка так называется. Пояс обязательно. Потом запон. Еще янтари были, ниток шесть-семь сразу одевали... » (с. Грибовка, 2004).
В Амурской области сохранились единичные села (напр., с. Грибовка Архаринского района), где до сих пор в молельню идут в одежде, сшитой по старинным образцам, а в повседневной жизни замужние женщины под платок надевают шашмуру, носят нательный пояс и станушку с глухим воротом и длинными рукавами, а мужчины одеваются в косоворотки, шаровары, подпоясываются, не стригут бород и носят картузы.
Было зафиксировано двадцать три наименования женской рубахи, надеваемой под сарафан, а позднее носимой с юбкой и их вариантов: становина
(станушка, становинка, стануха), рукава (рукавки, рукавчики), пропускнушка (пропускнуха, пропускнушечка), полячка, польская (поляцкая)
рубашка, польская сорочка, польские рукава, боренная рубаха, кулёма (кулёмка, кулёмочка, кулемуха),
приставка (приставина, приставинка).
Самыми употребительными в говоре оказались лексемы станушка и рукава, которые часто выступают как синонимы при обозначении любых рубах, надеваемых под сарафан.
Станушкой (или рукавами) именовался древний тип туникообразной рубахи, сшитой обычно из двух половин: верхней части (рукавов, рукавчиков), горловина которой обшивалась тонкой, сложенной пополам полоской ткани - ошейником (шейкой). В этом значении станушка и рукава выступают полными синонимами лексеме пропускнушка. Несмотря на название, пропускнушка шилась из двух половин: верхней и нижней. Так же рукава и станушка могут обозначать верхнюю и нижнюю часть рубахи соответственно.
Погребальные женские рубахи обычно именовались становинами. Они шились из белой хлопчатобумажной ткани (покупной, но простиранной перед шитьем), состояли из цельного стана и рукавов, могли иметь воротник-ошейник или шились голошейкой (без воротника). Наименования погребальной рубахи, включенные в контекст обряда, приобретали символическую семантику, которая актуализируется в ситуативных употреблениях слова и является отражением символического значения самого предмета: Будет время становину надевать
(с. Заган), Всем становина своя достанется (с. Ключи), От домовины да становины не ускачешь (с. Заган), Всем становину надевать (с. Новоандреевка). Отметим, что погребальные рубахи шились из цельного полотна и не имели боковых вставок, что указывает на ранний отказ старообрядцев от домашнего ткачества (изготовленная на кроснах ткань более узкая, чем фабричная).
Рубахи, сшитые из двух половин, у старообрядцев фиксируются повсеместно. Так, например, Т. А. Агафонова отмечает, что у русских липован, проживающих в южной части дельты Дуная, наряду с цельнокроеными рубахами, носили рубахи с поперечным швом, делившим стан на две части: верхнюю (чехлик) и нижнюю (станушка) [2, с. 1]. Е. И. Яскеляйнен, описывая народный костюм старообрядцев Кемского Поморья, указывает, что у поморок женская рубаха составлялась из двух частей, соединенных поперечным швом чуть выше линии пояса. Нижняя часть рубахи (стан) меньше изнашивалась, поэтому с ней могли использовать несколько верхних частей (рукавов), заменяя их одну за другой по мере старения [3, с. 12].
Полячками и боренными рубахами именовались поликовые рубахи, которые носили с лямочными сарафанами. В плечи поликовой рубахи вшивались продолговатые лоскуты (полики). Такие рубахи всегда составлялись из верхней части (рукавов - сс. Заган, Грибовка, Новоандреевка или чехлика - с. Заган) и нижней (стана, станушки). В этом значении наименование верхней части рубахи (рукава) употребляется во всех обследованных старообрядческих селах, а слово чехлик зафиксировано только в с. Заган Свободненского района, заселенного в начале ХХ в. переселенцами из с. Новый Заган Забайкалья.
Кулёмой (кулёмкой, кулёмочкой, кулемухой) называлась боренная рубаха с широкими рукавами (кулями), сшитыми из двух полотнищ. Такие рукава были короче, чем у станушек, имеющих прямые рукава. По вороту и плечам кулёмы делалась яркая вышивка обычно красного цвета.
В синонимичном значении употребляются наименования польская сорочка, польская (поляцкая) рубашка, польские (поляцкие) рукава. В отличие от других типов женских рубах, эти рубашки имели широкие короткие рукава, едва прикрывавшие локоть или доходившие до середины предплечья. По воспоминаниям информантов, такие рубашки рано вышли из употребления, так как не подходили к суровым условиям Дальневосточного края: Я только раз видала поляцкие рукава. Едва локоть прикрывали. У нас почти не носили такие поляцкие рубашки. Слепни, комары, да и холодно» (с. Новоандреевка, 2006).
Еще одним наименованием женской рубахи
является приставка, к которой пришивалась
перелинка - кокетка. Такая рубаха обязательно
состояла из двух частей - верхней и нижней. Можно предположить, что название приставка эта рубаха получила потому, что при носке составных рубах верхнюю, быстрее изнашиваемую часть, можно было менять быстрее, чем нижнюю и к стану «приставлять» рукава.
Лексико-семантическая организация группы слов - наименований женской нательной рубахи
в говорах семейских Амурской области - имеет своеобразную структуру. Она представляет собой не
механическую сумму изолированных друг от друга в лексико-семантическом отношении отдельных слов, а упорядоченную совокупность компонентов, имеющих единство внутренней структуры. Лексемы вступают в гипо-гиперонимические отношения, построенные на иерархическом принципе доминирования. Иерархия проявляется в наличии элементов, состоящих друг с другом в определенных отношениях. В исследуемой группе слов иерархия объединяет гипо-гиперонимию, проявляющуюся в отношениях между общим и частным, и партономию, характеризующуюся отношениями между частями общего.
Так, гиперонимом в анализируемой группе слов является лексема рубаха, характеризующаяся наименьшим количеством интегральных сем. Гипонимами к лексеме рубаха выступают собственно наименования женской нательной рубахи: станушка (становина, становинка, стануха), рукава (рукавки, рукавички), пропускнушка (пропускнуха, пропускнушечка), полячка, кулёма, приставка, полькая (поляцкая) рубашка (польская сорочка, польские рукава), боренная рубаха. Следующий уровень абстракции - наименования частей женской нательной рубахи: рукава (рукавчики), чехлик, станушка (стан), кули. Последний гипонимический уровень
- наименования деталей и украшений женской нательной рубахи: ошейник (шейка), приставка (приставина, приставинка), перелинка, полики, обшлага, подоплека.
При анализе исследуемого материала выявлены лексические оппозиции включения, тождества, пересечения и дизъюнкции. Включение рассматривается как приватная оппозиция, при которой можно выстроить линейный ряд лексем, когда дифференциальные признаки предшествующих элементов являются интегральными для последующих. Например, рубаха - ‘одежда из легкой ткани для верхней части тела’ ^ кулёма - ‘боренная рубаха с широкими рукавами’ ^ кули - ‘широкие рукава боренной рубахи, сшитые из двух половин’ ^ обшлага - ‘вышитые манжеты рукавов боренной рубахи’.
Тождество представлено денотативной синонимией, где члены ряда имеют общий, полностью тождественный смысл. Например, полными синони-
мами в говорах семейских выступают лексемы и их варианты станушка (становина, становинка, стануха) - рукава (рукавки, рукавички) - пропускнушка (пропускнуха, пропускнушечка) как наименования женской нательной рубахи, состоящей из двух
половин, с глухим воротом и длинными рукавами или полячка - боренная рубаха как наименования поликовой рубахи, носимой с лямочными сарафанами.
Пересечение реализуется как эквиполентная
оппозиция, где несколько подмножеств имеют общие компоненты, различаясь другими компонентами. В анализируемой группе слов она обычно проявляется как полисемия. Так, например, рукавами может называться как сама рубаха, так и ее верхняя часть; станушка - наименование рубахи, а также ее нижней части; становина - ‘женская нательная рубаха, состоящая из двух половин, с глухим воротом и
длинными рукавами’ и становина - ‘широкая цельнокройная погребальная рубаха’. Интересны в этом отношении наблюдения Т. Шарабариной, которая отмечает лексему становина, говоря о наименовании элемента фартука-нарукавников у кержачек Восточного Казахстана: «Если фартук предохранял от загрязнения только переднюю часть юбки, то нарукавники берегли все платье целиком. Они состояли из «становины» - собственно передника, к которому пришивалась кокетка с длинными рукавами...». В этих же говорах становиной называется и сама женская нательная рубаха [4, с. 23].
Дизъюнкция проявляется в несовместимости
лексических единиц. Например, лексема кули -‘широкие рукава боренной рубахи, сшитые из двух половин’ при наименовании частей рубахи не пересекается с лексемой рукава, а является гипонимом только к слову кулёма.
Единственной реализацией партономических отношений при наименованиях женской нательной рубахи является оппозиция «верх-низ», представленная наименованиями верхней (рукава, рукавчики, чехлик) и нижней (станушка, стан) частей рубахи.
Словарь русских говоров Приамурья [5] более чем из двадцати зафиксированных нами лексем
- наименований женской рубахи, надеваемой под сарафан, отмечает только три: становина, становинка, станушка. Эти лексемы известны жителям сел Черняево Магдагачинского района, Албазино Сковородинского района, Поярково Михайловского района. Все села были основаны казаками, переселявшимися в середине XIX в. в Амурскую область из Забайкалья - прежнего места жительства амурских старообрядцев. Зафиксированные в говорах семейских Амурской области наименования женской рубахи распространены в русских говорах различных типов, в том числе во многих говорах вторичного образования. Лексема станушка имеет очень
широкий ареал распространения. Она фиксируется в новгородских, псковских, архангельских, ярославских, тверских, московских, рязанских, калужских, тульских, вятских, сибирских, забайкальских, амурских и других говорах [6, с. 64]. В Словаре В. И. Даля [7] становина имеет помету «пермское», станушка
- «новгородское». В Словаре говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья [8] представлены дефиниции лексем станушка, станина, стануха 1. ‘женская нижняя рубаха с пришивной к ней юбкой’; 2. ‘юбка, пришиваемая к женской нижней рубахе’.
Ареал распространения лексемы рукава уже, чем у лексемы станушка. Слово фиксируется в костромских, архангельских, печорских, вологодских, онежских, пензенских, свердловских, новосибирских, кемеровских и других говорах, но, главным образом, в севернорусских, среднерусских и говорах вторичного образования [9, с. 245 - 246].
Можно думать, что наличие в говорах семейских лексем станушка и рукава - не результат языкового взаимодействия, а особенность материнских говоров, легших в основу старообрядческих говоров Забайкалья, а позже и Амурской области.
Таким образом, семантика языковых единиц со значением «женская нательная рубаха» в говорах амурских старообрядцев представляет собой сложное явление, отражающее лингвистические закономерности, свойственные говорам переходного типа в целом, и экстралингвистические факты, связанные с особенностями материальной и духовной культуры семейских. Так, большинство наименований рубахи зафиксировано в материнских говорах повсеместно, однако лексема рукава и ее производные функционируют, главным образом, в севернорусских и среднерусских говорах. Наличие этой лексемы в говорах семейских, возможно, явилось следствием длительного контакта старообрядцев со старожилым населением Забайкалья, говоры которого сформировались преимущественно на северно-
русской и среднерусской основе [10], а также тем, что отдельные группы старообрядцев до пребывания на Ветке и в Стародубъе были выходцами из севернорусских и центральных губерний России. Наличие широкого синонимического ряда наименований рубах говорит об исконной неоднородности самих старообрядческих говоров Амурской области, сформировавшихся на разной основе, а развитие многозначности у слов свидетельствует о живых процессах, происходящих в говорах семейских.
Л и т е р а т у р а
1. Болонев Ф. Ф. Старообрядцы Забайкалья в XVIII-XX вв. - М.: ИПЦ «ДИК», 2004. - 348 с.
2. Агафонова Т. А. Традиционная одежда липован южного Подунавья [Электронный ресурс]: // starover.kiev.ua/ history.php?article=5/ (Дата обращения 04.03.2007).
3. Яскеляйнен Е. И. Народный костюм русских Кемского Поморья XIX в. // Кижский вестник. Сборник статей / Под ред. И. В. Мельникова. - Петрозаводск. - 2003. - № 8. -С. 8-18.
4. Шарабарина Т. Крестьянский костюм - одежа не простая... // Октябрь. - 2002. - № 10. - С. 22-28.
5. Словарь русских говоров Приамурья / авт.-сост.: О. Ю. Галуза, Ф. П. Иванова, Л. В. Кирпикова, Л. Ф. Путятина, Н. П. Шенкевец. - Изд. 2-е, испр. и доп. - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2007. - 544 с.
6. Словарь русских народных говоров. Вып. 41. Ссуво-риться - Стригчись. - СПб.: Изд-во «Наука», 2007. - 343 с.
7. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. - М.: Русский язык. Т. 4. - 2000. - 699 с.
8. Словарь говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья / Под ред. Т. Б. Юмсуновой. - Новосибирск: Изд-во СО РАН, Научно-издательский центр ОИГГМ, 1999. - 539 с.
9. Словарь русских народных говоров. Вып. 35. Реветь - Рящик. - СПб.: Изд-во «Наука», 2001. - 360 с.
10. Бухарева Н. Т. Сибирская лексика и фразеология. -Новосибирск: Изд-во «Наука», 1983. - 200 с.
