CC BY
63
Вестник ПСТГУ III: Филология
Десятова Мария Юрьевна, кандидат филологических наук, доцент, ПСТГУ m-desyatova@yandex.ru
2014. Вып. 2 (37). С. 36-54
Начальный этап сицилийской
ЛИТЕРАТУРНО-ПИСЬМЕННОЙ ТРАДИЦИИ
М. Ю. Десятова
В статье приводится обзор всех основных письменных источников Х1У—ХУ вв. (около 30 крупных и средних произведений в прозе, 154 небольших текста практического характера и 25 поэтических текстов), по которым можно изучать историю сицилийского языка и литературы, и делается попытка классификации произведений с учетом их языковых и жанровых особенностей. Материалом для статьи послужили критические издания рукописей, осуществленные Центром сицилийских филологических и лингвистических исследований. Что касается оригинальных текстов, то их подавляющее большинство составляют документы практического содержания, в то время как основная часть переводов (с латинского, тосканского, арамейского, французского) относится к религиозной литературе. Переводческая деятельность способствовала выработке литературного стиля, многие авторы пытались обобщить несколько письменных моделей или создать некое литературное наддиалектное койне. Среди оригинальных текстов особого внимания с лингвистической точки зрения заслуживает «Изложение Страстей Христовых по Евангелию от Матфея» и «Тетрадь» Анджело Сенизио. Рассматриваемый период характеризуется поиском ориентиров для выработки различных стилей, специфика литературного процесса обусловлена постоянным контактом нескольких языков и вольгаре, а для авторов текстов было типичным знание двух или трех языков. В результате интерференции латыни и вольгаре на письме могли возникать гибридные формы, их частота напрямую зависела от языковой компетентности автора. Влияние латыни во многих документах этого периода ощущается в графике, в калькировании синтаксических конструкций, лексических заимствованиях, во вставках латинских слов и выражений в сицилийский текст. Тосканские элементы, в основном фонетического и лексического характера, проступают в переводных текстах, оригинал которых был написан на тосканском; но и такие документы не свободны от латинского влияния. Что касается выявления основных диалектных типов, то следует выделить мессинский.
В настоящей статье рассматривается сицилийское литературно-письменное наследие, восходящее к Х1У—ХУ вв. Почему именно этот период представляет интерес для изучения? Известно, что литературная традиция на Сицилии зародилась при дворе Фридриха II в рамках знаменитой поэтической школы. Но известно также, что почти все дошедшие до нас поэтические творения XIII века представляют собой тосканизированные копии утраченных оригиналов, которые не могут служить свидетельством сицилийского вольгаре. Поэтому с лингвистической точки зрения документы, датируемые ХГУ—ХУ столетиями, служа
своего рода точкой отсчета, могут предоставить ценный материал для исследований по истории сицилийского языка и начальной фазе формирования письменной традиции.
Именно в это время, несмотря на упадок и застой культурной жизни в связи с захватом Сицилии Карлом Анжуйским, в планы которого не входило развитие острова, происходит закладка фундамента письменной традиции1. Именно к этому периоду относятся первые попытки формирования художественного стиля в прозе, первые попытки обобщения нескольких диалектных типов. В XIV и
XV вв. начинает складываться переводческая традиция, отмечается разнообразие жанров. Можно сказать, что рассматриваемая эпоха — это своего рода фундамент, на котором в силу многих причин так и не выстроилось здание единого литературного языка, однако с течением времени, в последующие столетия, развилось множество локальных, диалектных письменных традиций, связь между которыми порой совсем не прослеживается. Очень серьезным препятствием и тормозом на пути сицилийского литературного процесса стала тосканская традиция, обладавшая абсолютным и непреложным престижем и служившая эстетическим ориентиром для местных письменных традиций на вольгаре. Окончательная же победа тосканского языка, как мы знаем, происходит позднее, в
XVI в., и именно поэтому XIV и XV вв. могут дать нам более или менее объективное представление о состоянии сицилийского языка, не затронутого еще в широком масштабе тосканизацией. Памятники этого периода свидетельствуют о процессе становления письменности, намечавшихся тенденциях, отражают характерные колебания, нестабильность, вариативность письменного языка. Так как в отношении средневековья нам приходится реконструировать устную речь по текстам, большинство которых составлялось по целому ряду правил, мы никогда не можем сказать с точностью, что собой представлял устный язык, как он развивался и менялся с течением времени.
На настоящий момент мы располагаем довольно большим наследием сицилийской письменности XIV—XV вв., насчитывающим около 30 крупных и средних произведений в прозе (в основном переводных), представленных разными жанрами, 154 небольших текста практического характера и 25 поэтических текстов. Все произведения и тексты, рассматриваемые в данной статье, опубликованы в критических изданиях благодаря научной деятельности Центра сицилийских филологических и лингвистических исследований2. Ниже приводится обзор всех основных источников, по которым можно изучать историю сицилийского языка и литературы в период XIV—XV вв., и делается попытка классификации произведений с учетом их языковых и жанровых особенностей.
1 Alfieri G. La Sicilia || L'italiano nelle regioni. Lingua nazionale e identità regionali | A cura di Francesco Bruni. Torino, 1992. V.l. P. 806-807.
2 CSLFS: Centro di Studi linguistici e filologici siciliani, основан в 1951 г. в Палермо. Центр ведет обширную научную деятельность в области изучения сицилийского языка, является инициатором многих диалектологических проектов и публикаций. Более подробную информацию можно получить на сайте Центра: www.csfls.it
А. Что касается классификации сицилийских текстовXIV—XVвв., то все сицилийское литературно-письменное наследие можно разбить на три категории: оригинальные произведения (поэтические и в прозе), словари, переводные тексты.
Оригинальные тексты представлены перечисленными ниже группами.
Тексты в прозе: религиозные трактаты, тексты религиозной практики (уставы, требники и пр.), тексты практического характера.
Остановимся подробнее на некоторых памятниках этой категории.
Религиозные сочинения:
Комментарий к Евангелию от Матфея «Изложение Страстей Христовых по Евангелию от Матфея» (Sposizione del Vangelo della PassionesecondoMatteo)3. 1373 г., автор, предположительно, Николо Монтаперти (Казукки).
Этот документ представляет собой подробный комментарий к главам Евангелия от Матфея, описывающим последование Страстей Христовых. Кроме переводных цитат из Вульгаты, весь остальной текст является оригинальным и написан весьма простым языком, далеким от научного стиля, характерного для произведений подобного жанра. Повествование строится по следующей схеме: выдержка из Евангелия на латинском, перевод на сицилийский и комментирование.
Цель автора трактата состояла в том, чтобы донести до клириков и мирян, не владеющих латынью, суть Евангельского повествования (оправдывая этим необходимость переложения Священного Писания на народный язык): «Kistu scrissi per informacioni di li simplichi clirichi et di li simplichi cristiani, li quali non sapinu gramatica.» (XXVIII, II)4. Как следует из некоторых высказываний автора, не указавшего в трактате своего имени, он был образованным францисканцем, имевшим тридцатилетний опыт проповеди, доктором богословия и даже епископом. Вполне возможно, что «Изложение» является лишь частью более обширной работы, которая до нас не дошла5.
Произведение было написано за пределами Сицилии, автор упоминает также о своем пребывании на юге Франции и в Париже. Этот факт наводит на некоторые предположения относительно авторства трактата. Существует гипотеза, что автором «Изложения» мог быть францисканец Никколо Монтаперти (фигурирующий в некоторых документах под фамилией Казуки), родом из Агридженто6.
Семья Монтаперти принадлежала к одному из самых знатных древних сицилийских родов, ведущих происхождение из Франции. Первый представитель этого рода появился на Сицилии предположительно в 1267 г., следуя за Карлом Анжуйским. Семья Монтаперто поселилась в Агридженто, где впоследствии основала францисканский монастырь, первое упоминание о котором восходит к 1307 г. Имя Никколо впервые упоминается в булле «Viri sacrae» Урбано V (Ави-
3 Sposizione del Vangelo della Passione secondo Matteo / A cura di P. Palumbo. Palermo, 1954. 3 v.
4 «Я написал это для сведения простых клириков и простых христиан, которые не знают латыни» (перевод мой. — М. Д.)
5 «Sposizione...». P. XIII.
6 Ibid.
ньон, 2 июня 1364), где говорится, что «Николо Казуки, минорит из Агрижденто»7 учился на богословском факультете в Париже, который он, вероятно, закончил до 1373 г.
Некоторые выдержки из буллы дают понять, что Никколо Казуки имел влиятельных покровителей в Авиньоне. Вторично его имя упоминается в другой булле папы Григория XI (Авиньон, 3 июля 1372), где Казуки обвиняли в ереси, и вполне возможно, что создание «Изложения» было продиктовано необходимостью оправдаться и продемонстрировать чистоту веры автора.
Автор широко прибегает к цитатам из латинских классиков (например, Овидия, Вергилия, Катона, Цицерона, Цезаря) и произведений более поздних писателей («Этимологий» Исидора Севильского), обращается к данным естественных наук, к астрономии, демонстрируя свою эрудицию и образованность.
Знакомство с текстом позволяет выделить следующие особенности языка «Изложения»:
a) высокую степень вариативности, особенно на уровне графики; интерференцию с латинским: частое использование латинизмов в пределах одной фразы наряду с элементами народной традиции на вольгаре — «...et amas la devota fidi» («...и искренне любишь веру») (VII, 19), вкрапления форм на вольгаре в латинские цитаты: «Cor contritum et humiliatum Deus non dispricirà» («Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит») (VII, 21); присутствие многочисленных фонетических и — в меньшей степени — лексических тосканизмов; частое употребление усеченных форм (amur, dulur, hunur, raxun, peccatur, miglur, peiur, alcun, cor, or, for, ben);
b) нередкое использование галлицизмов, например homu в качестве неопределенного местоимения (ср. фр. on), villa в значении 'город';
c) присутствие сицилийских форм, характерных для XIV в. (встречающихся в других памятниках и у других авторов этой эпохи): pensa tuni (XVIII, 3) 'ты подумай', via a (VIII, 5) 'до', stau (VII, 1) 'нахожусь' и др.;
d) широкое применение калек латинских синтаксических конструкций;
e) присутствие элементов сицилийской народной речи. К влиянию вольгаре можно отнести многочисленные анаколуфы (т. е. непоследовательность конструкции, нарушение логического строя, неправильное согласование слов), препозицию личного местоимения по отношению к инфинитиву, спонтанную и оживленную манеру повествования, предпочтение прямой речи косвенной, даже вводимой союзами, которые используются при передаче косвенной речи8.
Следует заметить, что многие из перечисленных особенностей языка, выделенных в «Изложении», можно обнаружить и в других письменных памятниках этой эпохи, а именно: вариативность, многокомпонентность, синтаксическую сложность текста. На повествовательном уровне в документе можно отметить присутствие двух разных тенденций: с одной стороны, стремление к сухому изложению фактов в традициях латинской школы, а с другой стороны, использование ораторских и риторических приемов для «украшения» текста, наиболее
7 «Nicolaus Casuchii de Agrigento ordinis Minorum».
8 Ibid. P. XXVI—XXXIII.
частыми из которых являются употребление превосходной степени, параллелизмов, повторов, перечислений.
Текст «Изложения» может в известной степени свидетельствовать о состоянии сицилийского языка (предположительно, диалекта Агридженто, если принять гипотезу об авторстве Никколо Казуки) во второй половине XIV в.: он практически не подвергается влиянию латинского оригинала и в большей мере представляет собой самостоятельный текст. Впрочем, как свидетельствуют приведенные выше примеры из текста, совсем исключать латинское влияние нельзя. При этом необходимо учитывать субъективный фактор, т. е. языковую компетенцию автора, жившего долго за пределами Сицилии, знакомого, помимо латинского, с французским, провансальским и тосканским языками и допускавшего как колебания в выборе сицилийских форм, так и интерференцию.
Тексты религиозной практики:
Монастырский устав «Главы из устава первого сообщества дисциплинатов Палермо» («Li capituli di la prima cumpagna di la disciplina di Palermu»), 1343 г.9.
Этот документ опубликован в одном томе вместе с прочими текстами, как оригинальными, так и переводными, связанными с богослужебной и духовной монашеской практикой, является самым древним из всех этих текстов и представляет собой главы из устава первого сообщества дисциплинатов в Палермо. Неизвестно, какой именно источник служил ориентиром для составления устава, но можно установить некую параллель с аналогичными по тематике текстами «Глав» из уставов дисциплинатов во Флоренции и Генуе10. Подобные уставы составлялись на всех вольгаре, где образовывались соответствующие сообщества. Документ содержит 16 глав, выдержанных в едином стиле; это позволяет предположить, что у него был один автор11. Среди языковых особенностей «Глав» можно назвать следующие:
a) сравнительно невысокую вариативность;
b) наряду с типичными сицилийскими чертами (переход латинского -о в -u в ударной и безударной позиции) регулярное сохранение латинского суффикса -io(n): passioni (5)12;
c) небольшую степень присутствия латинизмов;
d) присутствие галлицизмов;
e) прозрачный и лаконичный синтаксис;
f) цитаты из Священного Писания приводятся на латинском, в качестве аргументов, подтверждающих логику повествования; следовательно, читатель, которому предназначался устав, должен был быть знаком с латынью.
«Главы» являются примером довольно стабильного письменного языка и относительной последовательности автора в выборе графических средств.
9 Опубликован в: Regole, Costituzioni, Confessionali e Rituali / A cura di F. Branciforti Palermo: CSFLS, 1953.
10 Ibid. P. X.
11 Ibid. P. XI.
12 Ibid. P. 4.
Тексты практического характера:
1. Архивные документы XIV в.
В общей сложности насчитывается 154 текста, изданных по архивам XIV в.13 и дающих возможность выделить три основных типа:
— тексты частного характера: как правило, это личная корреспонденция, написанная почти на «чистом» сицилийском вольгаре (хотя определить это точно представляется затруднительным);
— тексты делового характера, оформление торговых сделок, в которых наблюдается интерференция с другими вольгаре (венецианским, тосканским, каталанским, генуэзским, неаполитанским на уровне лексики — причем в большей степени присутствуют заимствования из венецианского, — а также графики и фонетики). Пишущие, будучи выходцами из многих областей Италии, часто допускали на письме смешение двух, а иногда и трех вольгаре;
— тексты бюрократического содержания, различные финансовые документы, калькирующие латинские формулы. Этот тип текстов представляет собой интерес с точки зрения начала формирования канцелярского стиля и способов пополнения словаря за счет заимствования латинских фигур речи.
Тексты практического характера в целом демонстрируют нестабильность и высокую вариативность, в особенности на графическом уровне.
2. «Тетрадь» («Caternu») — учетная книга аббата Анджело Сенизио 1372— 1381 г.
Любопытное свидетельство бытового повседневного языка представляет собой «Тетрадь»14 — «амбарная» книга монастыря Сан Мартино, которую вел его настоятель аббат Анджело Сенизио, сумевший возродить разоренную и доведенную до полного упадка обитель и превратить ее в цветущий сад15.
Целью создания «Тетради» стало стремление настоятеля держать под контролем все виды экономической деятельности, необходимые для поддержания монастыря. По мнению А. Джуффриды, «Тетрадь» служит доказательством того,
13 Testi d'archivio del Trecento / A cura di G. M. Rinaldi. Palermo: CSFLS, 2005. 2 v.
14 Il «Caternu» dell'abbate Angelo Senisio: l'amministrazione del Monastero di San Martino delle Scale / A cura di G. M. Rinaldi, introduzione di A. Giuffrida. Palermo: CSFLS, 1989. 2 v.
15 О самом Анджело Сенизио известно только несколько скудных фактов: родился в 1305 г., начал монашескую жизнь под руководством своего дяди Джакомо де Сориса, аббата монастыря Святителя Николая в Катанье (San Nicolo l'Arena). (Dal «Declarus» di A. Senisio. I vocaboli siciliani // Angelus de Senisio / A cura du Augusto Marinoni. Palermo, 1955. P. VII). По указу архиепископа Монреальского Сенизио получил в полное распоряжение развалины древнего монастыря св. Мартина, а вместе с ним и всю прилегающую к обители территорию, бывшую в весьма запущенном состоянии. С этого момента вся его жизнь была тесно связана с монастырем. Известно также, что в 1352 г. Анджело Сенизио был избран аббатом, а 27 ноября 1386 г. закончил свой земной путь, полностью восстановив из руин монастырь, облагородив дикие земли и превратив обитель в одну из самых процветающих в западной Сицилии («Caternu». P. VIII). Помимо богатого монастыря от Анджело Сенизио осталось и ценнейшее письменное свидетельство его хозяйственной деятельности. Среди актов монастыря до сих пор бережно хранится наследие заботливого аббата: подробные и регулярные отчеты обо всех доходах и расходах монастыря за период 1372—1381 гг., собранные в общую книгу в определенном порядке.
что в XIV веке на Сицилии отсутствовала какая бы то ни было торговая культура. При этом следует отметить, что именно в те годы, в конце XIV в., в тосканском культурном ареале начинают пользоваться новыми инструментами хозяйственного контроля (приходно-расходными книгами, или гроссбухами). Важно отметить, что ситуация на Сицилии начнет изменяться лишь с середины XV в., когда аббаты, которым доведется управлять монастырями, овладеют новой техникой бухгалтерского учета, как об этом свидетельствует целая серия вполне профессиональных приходно-расходных книг, заполненных с невероятной педантичностью по типичным правилам составления тосканских торговых записей16.
«Амбарная» книга Сенизио может сообщить много любопытных фактов об экономическом состоянии возрожденного монастыря. Кроме того, можно без преувеличения констатировать, что с языковой точки зрения текст, написанный Сенизио, уникален. Во-первых, «Тетрадь» представляет собой первый опыт письменного оформления хозяйственной деятельности монастыря на сицилийском вольгаре, в связи с чем можно отметить начало формирования делового или обиходного стиля: характерны лаконичный синтаксис, использование бытовой и хозяйственной лексики, относительно низкая степень вариативности17. Во-вторых, текст «Тетради» действительно можно считать оригинальным, поскольку он не ориентируется ни на какие образцы (в связи с их отсутствием на тот момент) и, следовательно, вполне свободен от их влияния. В связи с этим можно сделать ряд предварительных выводов:
1. Поскольку в экономической деятельности сицилийский вольгаре использовался исключительно в практических целях, само предназначение текста исключало какие бы то ни было художественные, эстетические или нормализаторские установки автора, делая стилизацию под «высокие» образцы излишней. Следовательно, язык этого «экономического» труда может предоставить сведения о состоянии народного языка второй половины XIV в. (так как вполне возможно, что в данном случае дистанция между устным и письменным языком минимальна). В случае с «Тетрадью» уходит и другая проблема: у книги не было списков (за их ненадобностью), а следовательно, исключается и всегда трудно вычисляемая роль переписчика/переписчиков, вносивших более позднюю правку в текст, которая искажала его исходное состояние.
2. Хотя происхождение автора доподлинно неизвестно, можно предположить, что в силу обстоятельств он писал именно на палермитанской разновидности сицилийского вольгаре, поскольку монастырь располагался около Палермо и вся его деятельность была связана именно с окрестностями этого города.
Поэтические тексты.
Как уже говорилось, всего насчитывается 25 опубликованных поэтических текстов18. Поэзия XIV в., по сравнению с придворной поэзией Фридриха II,
16 Ibid. P. XXX—XXXII
17 Вариативность наблюдается только в графике.
18 Poesie siciliane dei secoli XIV e XV / A cura di G. Cusimano Palermo, 1951-1952. 2 v.
демонстрирует уже менее изысканный язык, уровень ее художественности несколько занижен, ей почти не свойствен куртуазный характер. Но следует отметить, что в целом сицилийская поэзия XIV—XV вв. вписывается в общий контекст поэзии в Италии этого периода. В связи с различной тематикой, художественными и композиционными особенностями можно выделить следующие жанры поэтических произведений XIV—XV вв.
Религиозная поэзия, включающая в себя поэтические переложения молитв и духовных гимнов, например «Плач Марии» («Pianto di Maria»), «Воскресение» («Le Resurressioni»), «Евхаристия» («L'Eucaristia»), «Переложение "Отче наш"» («Parafrasi del Padre nostro»), «Переложение '^е Мария"» («Parafrasi dell'Ave Maria»), «Переложение "Верую"» («Parafrasi del Credo»), «Переложение "Тебе Бога"» («Parafrasi del Te Deum»); лауды: «Лауда белых флагеллантов» («Lauda dei Bianchi») «Фрагмент из Якопоне» («Frammento iacoponico»), «Лауда Блаженной Деве» («Laus ad Beatam Virginem»), Среди религиозных лирических произведений можно назвать также «Пророчество» («Profezia»), «Фрагмент» («Frammento»).
Верифицированные агиографические сочинения: «Повествование о св. Урсуле» («Istoria di S.Ursula»), «Повесть о перенесении [мощей] св. Arara» («Istoria di la translacioni di S.Agata») автора Aнтони Ди Оливери (Antoni Di Oliveri), «Секвенция о блаженной Aгате» («Sequentia Beatae Agatae»), «Секвенция о Блаженной Деве» («Sequentia Beatae Virginis»).
Исторические поэмы: «Плач о сицилийской земле» («Lamento di parte siciliana»), «Песнь об извержении Этны в 1408 г.» («Canto sull'eruzione etnea del 1408») автора Aндриа ди Aнфузу (Andria di Anfusu), «Прощальная песнь» («Canto di partenza»).
Нравоучительная поэзия: «О свободе выбора» («Sonicium de libero arbitro»), «О браке» («Sonicium de matrimonio»), «Спор» («Contrasto»), «По поводу невоз-вращенной книги» («Per un libro non restituito»).
Любовная лирика: «К Милане» («A Milana»).
Словари, которыми мы располагаем на настоящий момент, составлены двумя авторами: Aнджело Сенизио и Никола Валла.
1. Сицилийско-латинский «Декларус», или Толковый словарь («Declarus», 1348, Катания) Aнджело Сенизио 19. Известно, что в качестве модели словаря автор мог прибегать к словарю Угуччоне (Uguccione)20. Слова в «Декларусе» (около 800) собраны в словообразовательные гнезда, при этом только начальные формы располагаются в алфавитном порядке, производные же выстраиваются по этимологическому принципу21. Сенизио добавляет к каждому сицилийскому слову объяснение на латинском, исходя из практических интересов и ориентируясь на людей, мало знакомых с латынью. Целью автора словаря было создание удобного и доступного пособия по латинской лексике. Словарь не содержит слов исторической и мифологической тематики, абстрактной лексики, характерной для вы-
19 Dal «Declarus» di A. Senisio. I vocaboli siciliani || Angelus de Senisio | A cura di A. Marinoni. Palermo, 1955.
20 Ibid., p. XII.
21 Ibid., p. XIII.
сокого стиля, но в нем довольно обширно представлена религиозная и бытовая лексика, отражающая ту действительность, которая непосредственно окружала автора «Декларуса» и привлекала его внимание. Одна из важнейших характеристик «Декларуса» — это богатство представленной в нем лексики сицилийского вольгаре. В словаре можно также найти «адаптированные» сицилийские слова с латинскими окончаниями22.
2. Сицилийско-латинский «Валлилиум» («Vallilium»)23. Никола Валла был родом из Агридженто, но учился в Мессине и Риме, много путешествовал по городам Италии, жил в Тоскане. Первое издание словаря относится к 1500 году, затем словарь неоднократно переиздавался (1512, 1516, 1522), причем автор сам редактировал его и вносил правку в первые три издания. Все последующие издания словаря воспроизводили версию 1512 г. и все же содержали некоторые ошибки24. Этот лексикографический труд относится к рубежу рассматриваемого периода, но поскольку работа над ним, безусловно, велась в последние годы XV столетия, мы вправе рассматривать его вместе с другими памятниками XIV—XV вв. Предваряя первое издание словаря, Валла помещает в его начало эпиграмму к читателю на латинском языке — «V[allae] ad Lectorem Epigramma», («Эпиграмма Валлы к читателю») — где объясняет, что «книжечка» (libello) адресована «молодым тосканцам и его соотечественникам сицилийцам» («Thuscos iuvenes... Sicaniosque suos») и служит для того, чтобы представить бытовую повседневную лексику25.
Особенно интересно введение к словарю, также написанное на латинском, где Никола Валла делится своими наблюдениями над народной речью и высказывается в самых возвышенных тонах о Сицилии. Автор словаря выявляет различия между тосканским и сицилийским вольгаре в произношении и графике, выделяя особо диалект Агридженто и его звучность: тоск. Giovanni — сиц. Ioanni, тоск. cia — сиц. cha, тоск. piaza — сиц. chaza26. Сицилийская речь в Сиене, по свидетельству находившегося там Валлы, вызывает смех у местных жителей, поэтому, видимо, в посвящении читателю упоминаются тосканцы: словарь предназначается и для них.
По замыслу автора «Валлилиума», словарь должен был донести до молодежи его идею не только о равной близости двух вольгаре (тосканского и сицилийского) к латыни, но и о том, что по богатству и красоте сицилийский ничем не уступает тосканскому, поскольку собранные в нем слова — бытовые, повседневные — это «цветущие лилии» («Accipe igitur hoc Vallilium in quo lilia florent» )27, к которым прибегали великие римские писатели: в статьях почти к каждому слову дается ссылка на того или иного латинского автора, у которого можно встретить данное слово. При этом собственно этимологические исследования в словаре не проводятся и зачастую сицилийским словам, явно восходящим к народно-латинской лексике, даются латинские соответствия книжного регистра.
22 Ibid., p. XXIV-XXXIX.
23 Gulino G. Il «Vallilium» di Nicola Valla / A cura di Mario de Matteis. Aachen, 2000.
24 Ibid. P. XI.
25 Ibid. P. XVIII.
26 Ibid., p. XX.
27 «Обрати же внимание на этот Валлилиум, в котором цветут лилии» (ibid., p. XXI).
Никола Валла пытается не только научить молодежь, но и показать корни, преемственность и достоинство сицилийского вольгаре, в чем можно усмотреть зарождение (поскольку ранее в сицилийской письменной традиции подобные рассуждения не высказывались столь явно) филологического интереса к изучению народного языка на Сицилии.
Переводные тексты
Переводные тексты можно классифицировать по языку оригинала и жанровой принадлежности текста, а также по технике перевода. По языку оригинала и жанрам выделяются следующие группы текстов. Переводы с латинского.
Религиозная литература (богословская и связанная с духовной практикой):
«Устав Св. Бенедикта» («Regula di Santu Benedittu abbati» (список XV в., автор, предположительно, — А. Сенизио, оригинал — Устав святого Бенедикта)28. Список представляет собой тосканизированный текст, содержащий много латинизмов, а также ошибок, исправлений, особенно окончаний слов, поэтому можно предположить, что между оригинальной версией и списком прошел некий промежуток времени.
«Правило покаяния для монашествующих» («Regula di li frati e soru di la penetencia»), список, вторая пол. XIV в., автор — Иоанн Вассал (Iohanni di misseri Vassallu), оригиналы: 1) «Supra montem» (булла папы Николо IV от 18 августа 1289), 2) привилегия папы Климента V от 15 марта 1307)29.
«Устав для аббата и монахов обители св. Марии ди Ликодия и св. Николая л'Арена» («Constituciuni di lu abbati e di li monachi di S.Maria di Lycodia e di S.Nicola di la Rina»), 1344, Катанья, аноним, оригинал — «Устав святого Бенедикта»)30.
«О том, как авва Моисей и блаженный Герман достигли добродетели рассудительности» («Lu raxunamentu di l'abbati Moises e di lu beatu Germanu supra la virtuti di la discretioni»), конец XV в., аноним, оригинал — «Собеседование о рассудительности» («Consolatio de discretione»), вторая книга из 24 «Собеседований» («Consolationes») Иоанна Кассиана31. Это одно из последних свидетельств сицилийской прозы. В переводе широко применяется латинская терминология для обозначения духовных понятий.
«Размышления о жизни Христа», («Meditacioni di la vita di Christu») конец XV в., аноним, оригинал 1468 г. — «Meditationes Vitae Christi», автор францисканец)32. Перевод представляет собой очень неоднородный текст: главы то с точностью следуют латинскому оригиналу, то значительно от него отступают, язык перевода иногда слишком латинизирован, хотя несколько глав написаны на «чистом»
28 Regole, Costituzioni, Confessionali e Rituali / A cura di F. Branciforti Palermo: CSFLS,
1953.
29 Ibid.
30 Ibid.
31 Lu raxunamentu di l'Abbati Moises e di lu Beatu Germanu supra la virtuti di la discretioni / A cura di F. Raffaele. Supplementi al «Bollettino». № 17, 2009 .
32 Meditacioni di la vita di Christu / A cura di G. S. J. Gasca Queirazza. 26, 2008.
вольгаре, в первой главе наблюдается смешение латинских и сицилийских морфем.
Художественные произведения:
«История Энея, переведенная на народный язык Анджилу ди Капуа» («La istoria di Eneas vulgarizata per Angilu di Capua»), 1314-1321, автор Анджилу ди Капуа, оригинал — «Энеида» Вергилия, для справок использовалась тосканская версия Андреа Ланча, основанная на латинском переложении в прозе францисканца Анастасия33. Произведение представляет собой стилистически самостоятельный перевод, относительно независимый от тосканской версии. Хотя перевод был осуществлен в Мессине, текст не совсем отражает ее узус, что можно было бы объяснить попыткой переводчика обобщить на письме несколько диалектов.
Нравоучительная литература:
«Валерий Максим, переведенный на мессинский вольгаре» («Valeriu Maximu translatatu in vulgar messinisi»), 1321-1337, автор перевода — Аккурсу ди Кремона, оригинал — «Достопамятные деяния и изречения Валерия Максима» («Factorum et dictorum memorabilium libri»)34.
II.1.4. Исторические хроники:
«История Трои» («Storia di Troia»), первая пол. XIV в., аноним, оригинал — «История разрушения Трои» («Historia destructionis Trojae»), XIII в., автор — Гви-до делле Колонне, или Гвидо де Колумна35. Наблюдаются расхождения с оригиналом по содержанию, при этом переводчик пытается выработать «элегантный» стиль.
«Завоевание Сицилии Норманнами» («La conquesta di Sichilia fatta per li Normandi»), 1358, автор — францисканец Симоне да Лентини, оригинал —«О деяниях Рожера, правителя Калабрии и Сицилии, и его брата, герцога Роберта Гвискара» («De rebus gestis Rogerii Calabriae et Siciliae comitis et Roberti Guiscardi ducis fratris eius»), автор — Готфрид Малатерра36.
Практическая медицина:
«Сокровище бедных» («Thesaurus pauperum»), конец XIV — нач. XV в., аноним, оригинал — «Thesaurus pauperum», авторами оригинала могли быть: Пьетро ди Джулиано (1210-277), он же Петр Испанец (Petrus Hispanicus); или Арнальдо да Вилланова (1238-311), оба врачи и философы)37. Возможности медиков в области вольгаре были довольно ограниченными из-за отсутствия медицинских терминов. Недостаток компенсируется в некоторых случаях кальками с латин-
33 Publio Virgilio Marone . La istoria di Eneas vulgarizata per Angilu di Capua / A cura di G. Fo-lena. Palermo: CSFLS, 1957.
34 Valeriu Maximu translatatu in vulgar messinisi per Accursu di Cremona / A cura di F. Ugo Palermo: CSFLS, 1967-1991. 3 v.
35 Marzo di G. Di un Codice in volgare della Storia di Troia di anonimo siciliano del secolo XIV esistente nella Comunale di Palermo: saggio di illustrazione. Palermo, 1863.
36 La conquesta di Sichilia fatta per li Normandi translatata per frati Simuni da Lentini / A cura di G. Rossi-Taibbi. Palermo: CSFLS, 1954.
37 Il «Thesaurus pauperum» in volgare siciliano / A cura di S. Rapisarda. Palermo: CSLFS, 23,
2001.
ского, иногда латинские термины «рефонетизируются», т. е. приспосабливаются под сицилийскую фонетику.
Переводы с тосканского.
Религиозная литература (богословская и связанная с духовной практикой):
«Гора святой молитвы» («Munti della santissima oracioni»), вторая пол. XV в., аноним, оригинал — «Monte dell'orazione» (соотносится по содержанию с «Renovamini», «Обнови меня»)38. В тексте можно отметить попытку обобщения нескольких письменных традиций, известных автору перевода.
«Последование исповеди "Обнови меня"» («Ordini di la confessioni "Renovamini"»), вторая пол. XV в., аноним, автор оригинала — Бернардино да Сиена39.
«Книга пороков и добродетелей» («Libru di li vitii et di li virtuti»), середина XIV в., аноним, автор оригинала — Дзуккеро Бенчивенни)40.
Исторические произведения:
«Восстание Сицилии» («Lu rebellamentu di Sichilia»), между 1337 и 1350 гг., аноним, оригинал утрачен, перевод соотносим с двумя источниками: 1) «Leggenda di Messer Gianni di Procida» («Легенда о мессере Джанни из Прочиды», тосканский) 2) «Liber Jani de Procita et palioloco» («Книга о Иоанне из Прочиды», северо-итальянский тип вольгаре)41.
«Двойные» переводы (латинский — тосканский (или другие вольгаре) — сицилийский).
Религиозная литература:
«Письмо св. Иеронима Евстохии» («Epistula di Sanctu Iheronimu ad Eustochiu»), список 1473 г., аноним, переписчик — предположительно Джакомо Кавалло (Iacubu Cavallu), тосканский перевод Доменико Кавалька, латинский оригинал — «Ad Eustochium, Paulae filiam» («К Евстохии, дочери Паулы»), «De custodia virginitatis» («О хранении девства»), автор — св. Иероним42.
«Книга о кончине и жизни господина св. Иеронима» («Libru di lu transitu et vita di missir sanctu Iheronimu»), список 1473 г., Катанья, переписчик, но возможно и переводчик — Джакомо Кавалло, тосканский перевод «Libro del transito e della leggenda di messer sancto Ieronimo» («Книга о кончине и о предании о господине св. Иерониме»), переводчик — Псевдо-Евсевий из Кремоны (Pseudo-Eusebio di Cremona), латинский оригинал составной: 1) Главы XII—LLVI письма к Дамазу, «О смерти Иеронима» («De morte Hieronymi») 2) «Об Иерониме» («Hieronymianus») 3) фрагменты из «Золотой легенды» («Legenda aurea») Иакова Ворагинского, 4) «О величии блаженного Иеронима» («De magnificentiis beati
38 Munti della santissima oracioni / A cura di R. Casapullo. Palermo: CSFLS, 21, 1995. 234 p.
39 Bernardino da Siena. Ordini di la confessioni «Renovamini»: traduzione siciliana di un trattato attribuito a Bernardino / A cura di S. Luongo. Palermo: CSFLS, 1989.
40 Libru di li vitii et di li virtuti / A cura di F. Bruni. Palermo: CSFLS, 1973. 3 v.
41 Lu rebellamentu di Sichilia // Collezione di testi siciliani dei secoli XIV e XV, № 27 / A cura di M. Barbato. Palermo: CSLFS, 2010..
42 Epistula di Misser Sanctu Iheronimu ad Eustochiu / A cura di F. Salmeri. 22, 1999.
Hieronymi»), 5) «О чудесах Иеронима» («De miraculis Hieronymi»), 6) «Приезд в Рим» («Translatio Romam»)43.
«Житие св. Онуфрия» («Vita di S.Onofrio»), вторая пол. XV в., аноним, греческий оригинал дал две латинские версии, одна из них сначала была переведена на венецианский, с которого параллельно было сделано два перевода: тосканский (переводчик Кавалька) и сицилийский44. В сицилийском тексте наблюдаются значительные расхождения с латинским оригиналом.
Переводы со старофранцузского.
Религиозно-дидактическая литература:
«Сокровище» («Tresor»). Точная датировка неизвестна, оригинал также установить доподлинно не удалось. Вполне возможно, что сицилийский текст представляет собой перевод нескольких глав из «Li livres dou trésor » («Книги сокровища») Брунетто Латини45. Сицилийский текст содержит некоторое количество галлицизмов, что можно объяснить как влиянием оригинала, так и присутствием в сицилийском слов галло-романского происхождения.
Переводы с арамейского.
Богослужебная литература:
«Альфабетин» («Alfabetin»), конец XIV — начало XV в., оригинал — Собрание иудейских богослужебных текстов III—V вв.)46. Представляет собой перевод иудейской службы Пятидесятницы. Документ демонстрирует общую для всех еврейских общин центра и юга Италии систему транскрибирования арамейского текста, частое калькирование арамейских конструкций. При этом отмечается сицилианизация лексики посредством адаптации арамейских слов к сицилийской фонетике, что в целом отражает тенденцию приспособления иудейских понятий к соответствующим вольгаре: один и тот же термин мог курсировать по территории всей Италии, «одеваясь» каждый раз в новые местные «одежды» (т. е. принимая соответствующий фонетический облик)47.
Переводы с сицилийского.
Религиозная литература:
«Сказание о блаженной Евстохии», («La leggenda della beata Eustochia»), первая часть — 1487 г., вторая часть — 1490 г., третья — 1488 г., Мессина. Коллективный анонимный труд, предположительно сестер монастыря, в котором подвиза-
43 Libru di lu transitu et vita di misser Sanctu Iheronimu / A cura di C. Di Girolamo. Palermo: CSFLS,15, 1982.
44 Vita di Onofrio: testo siciliano del secolo XIV con illustrazioni / A cura di G. B. Palma. Palermo, 1909. Estr. Da «Archivio storico siciliano», n. s., XXXIV.
45 La versione di alcuni capitoli del TRESOR di Brunetto Latini in un manoscritto siciliano / A cura di P. Palumbo. Palermo: CSFLS, 1989.
46 Alfabetin. Traduzione giudeo-siciliana in caratteri ebraici del servizio della Pentecoste / A cura di G. Sermoneta. Palermo: CSFLS, 20, 1994.
47 Ibid., p. LX.
лась св. Евстохия48. Житие было составлено фактически «по горячим следам» современницами святой, а затем, в связи с необходимостью распространения его за пределами Сицилии, переведено на тосканский. Оригинал, то есть исходный сицилийский текст жития, был утерян. Текст тосканского перевода «La leggenda della beata Eustochia» обнаруживает многочисленные сицилианизмы.
Б. Теперь по поводу техник перевода и основных направлений переводческой деятельности. Здесь можно выделить следующие тенденции:
1. Вольное переложение оригинального текста на вольгаре (например, «Восстание Сицилии»). Переводчик мог занимать активную позицию (в основном при работе с историческими произведениями), внося в перевод коррективы и комментарии по своему усмотрению и отступая, таким образом, довольно далеко от оригинала, позволяя себе открыто выражать свое мнение в случае несогласия с автором исходного текста. Переводчик, выполняя еще и роль историка, мог менять или удалять целые фрагменты текста, если они, на его взгляд, не соответствовали исторической правде или определенным идеологическим установкам49.
Поскольку влияние оригинала в текстах, переведенных таким способом, мало ощущается, их можно считать собственно сицилийскими и по характерным чертам этих текстов пытаться установить их диалектную принадлежность.
2. Буквалистское переложение оригинального текста на вольгаре. Этот метод применялся в основном к тосканским текстам, практически представляя собой копирование оригинала с минимальной его адаптацией к языку перевода: сохранялись почти все морфосинтаксические и лексические черты тосканского, которые переделывались в соответствии с правилами сицилийской фонетики, чем задача переводчика фактически и исчерпывалась. Такие переложения в итальянской диалектологической традиции, по терминологии, предложенной Г. Альфьери, принято называть «детосканизацией»50, то есть стремлением убрать из текста типичные тосканские фонетические черты и придать ему некий сицилийский колорит. Подобные переводы, или, лучше сказать, адаптированные копии могут быть интересны как свидетельство письменной фиксации сицилийских фонетических черт (например, «Гора святой молитвы»). Этот подход может также служить примером того, как передавались на письме те или иные местные диалектные черты.
3. Смешение различных техник перевода. В текстах, переведенных, на первый взгляд, вне какой-либо системы, можно обнаружить переплетение сразу нескольких тенденций: сицилианизации (то есть собственно переложение на сицилийский вольгаре), тосканизации (проникновение в сицилийский текст элементов тосканского происхождения), латинизации (ориентация на латинскую письменную традицию). По всей видимости, в задачу переводчика входило соз-
48 Catalano M. La leggenda della Beata Eustochia da Messina: testo volgare del sec. XV restituito all'originaria lezione, Messina-Firenze,1942.
49 Lu rebellamentu di Sichilia. P. XVII.
50 Alfieri G. La Sicilia // L'italiano nelle regioni. Testi e documenti / A cura di F. Bruni. Torino, 1994. V. 2. P. 796. p. 791-842.
дать все возможные графические реализации сицилийских звуков, он старался представить во всей полноте возможные способы написания слов. Примером такого подхода к переводу может служить текст «Книги пороков и добродетелей», в котором делается попытка дать исчерпывающую картину вариативности, характерную для сицилийского языка того времени. С одной стороны, устный язык действительно варьировался, и это варьирование было трудно преодолеть на письме, поскольку не было еще (или уже) никакого канонического ориентира. С другой стороны, переводчик, находясь перед широким выбором форм и обилием вариантов, должен был бы отдавать предпочтение чему-то одному, но, не имея четких критериев отбора, он не мог взять на себя ответственность за отказ от всех вариантов в пользу одного, чем и объясняется его кажущаяся непоследовательность в оформлении текста.
4. «Десицилианизация». «Десицилианизация» текста возникала в результате переводов произведений, изначально написанных на сицилийском, но адресованных читателям за пределами Сицилии. В основном это явление касалось текстов религиозного содержания (в качестве примера можно привести «Легенду о блаженной Евстохии»). «Десицилианизированные» тексты представляли собой попытку переложения сицилийских произведений на вольгаре, приближенное к умбрским или тосканским образцам, поэтому собственно сицилийскими такие тексты считать нельзя, хотя они и являются частью литературно-письменного процесса на Сицилии. Фактически речь идет об обратном переводе, не на сицилийский, а с сицилийского на другие вольгаре.
5. «Делатинизация».51 Это наиболее поздняя тенденция периода (конца XV в.), стремившаяся к обособлению текстов на вольгаре, противопоставляя их латинскому и тосканскому, и демонстрировавшая общерегиональные, над-диалектные процессы, объединение нескольких диалектных типов в пределах одного текста. В таких переводах (например, «История Энея, переведенная на народный язык Анджилу ди Капуа») можно обнаружить сочетание локальных и общерегиональных сицилийских элементов с южными и тосканскими. В связи с присутствием в текстах общих черт, характерных для всей Южной Италии, можно говорить о попытке создания некоего южно-итальянского письменного койне, о попытке выйти за пределы строго ограниченного местного вольгаре, чтобы сделать их доступными для широкой читающей публики. В этом видится важный шаг на пути создания литературной нормы. Преодолевая местные черты, переводчики-авторы исходили не из того, что сицилийский «скуден» на выразительные средства, а из того, что он малопонятен выходцам из других областей Италии.
6. Латинизация, или ориентация на латинский. В некоторых произведениях можно наблюдать явную ориентацию переводчика на латинский язык: в таких текстах широко представлена латинская графика, слова и синтаксические конструкции. Кроме того, переводчики, бравшие курс на латинизацию, исходили также из представлений о языке оригинала (в данном случае — латинском) как о «лучшем», «высшем» по отношению к сицилийскому, а сам факт перевода виделся ими как неизбежная дань необразованности читателя, как вынужденное
51 Термин предложен Г. Альфьери в статье: Alfieri G. Op. cit. P. 803.
снижение культурного уровня. Примером такого подхода может служить повествование «О том, как авва Моисей и блаженный Герман достигли добродетели рассудительности».
7. Плавный переход с одного языка на другой («Сокровище бедных»). Любопытное взаимодействие латинского и сицилийского можно наблюдать в переводе медицинского текста, где наблюдается постоянный плавный переход в пределах одной фразы: латинский и вольгаре здесь могут чередоваться самым неожиданным образом. Такая интенсивная интерференция возникала не только в связи с отсутствием навыков перевода на вольгаре, но и из-за недостатка медицинских терминов, который приходилось восполнять, прибегая к латинским заимствованиям.
8. Ориентация на тосканский. Переводы XIV—XV вв. почти свободны от этой тенденции. Тосканизация могла присутствовать наряду с другими переводческими решениями в рамках одного текста (см. «Книги о грехах и добродетелях») или в более поздних списках (например, «Устав св. Бенедикта»). Спустя столетие эта тенденция станет доминирующей не только и не столько в области перевода, сколько вообще в литературно-письменной деятельности и сведет на нет все прочие установки и ориентиры. В тосканизированных переводах язык представляет собой некую смесь двух типов вольгаре при явном доминировании черт тосканского типа, что можно объяснить и влиянием оригинала на перевод.
Заключение
Сицилийская литературно-письменная традиция XIV—XV вв. представлена довольно большим количеством документов разных жанров. Большинство текстов, написанных в прозе, являются не оригинальными, а переводными, что свидетельствует о начальном этапе становления литературной традиции. Можно смело назвать этот период временем проб пера, поиска ориентиров для выработки различных стилей: от изысканного до приближенного к устной речи. В это время делает первые робкие шаги и начинает формироваться терминология: духовная, канцелярская, медицинская, экономическая. Литературно-письменный процесс крайне нестабилен, все тексты, независимо от типологии, показывают довольно высокую степень вариативности форм, особенно в графике. Характерной чертой этого периода в истории сицилийской письменности является постоянный контакт нескольких языков и вольгаре, для авторов текстов было типичным знание двух или трех языков. Возможно, этот факт объясняет в какой-то степени присутствие и смешение в сицилийских памятниках письменности разнородных элементов. В результате интерференции латыни и вольгаре на письме могли возникать гибридные формы, их частота напрямую зависела от языковой компетентности автора.
Достойна внимания лексикографическая работа, ставшая началом филологического интереса к сицилийскому вольгаре со стороны образованных людей того времени. Переводческая деятельность, занимая значительное место в литературно-письменном процессе XIV—XV вв., развивалась в нескольких направлениях и зависела как от выбора определенной стратегии переводчиком, так
и от уровня его образования. При всем несовершенстве переводов труд переводчиков способствовал выработке литературного стиля, многие авторы пытались предложить образцы изящного слога, обобщить несколько письменных моделей или создать некое литературное наддиалектное койне. Непреложным ориентиром для письменного творчества в ХГУ—ХУ вв. продолжала служить латынь, но одновременно набирал силу и приобретал все больший престиж тосканский язык. Влияние латыни во многих документах этого периода ощущается в графике, в калькировании синтаксических конструкций, лексических заимствованиях, вставках латинских слов и выражений в сицилийский текст. Тосканские элементы, в основном фонетического и лексического характера, фигурируют в переводных текстах, оригинал которых был написан на тосканском; но и такие документы не свободны от латинского влияния. Многие сицилийские тексты показали присутствие галлицизмов, что не всегда корректно сводить только к языковой компетенции автора текста, скорее их наличие следует отнести к общей тенденции в сицилийском вольгаре ХГУ—ХУ вв., связанной с нормандским завоеванием и распространением галло-романской речи на Сицилии. Что касается выявления основных диалектных типов сицилийского, то их зачастую довольно трудно «вычислить» в силу бытовавшей активной языковой интерференции. В некоторых случаях авторы текстов сами оставляли сведения о диалекте, на котором писали. Прежде всего в этой связи следует выделить мессинский. Его особое значение и место в сицилийской литературно-письменной традиции обусловлено ролью, которую выполняла Мессина, служа культурным мостом между Сицилией и Италией и местом для тесных контактов между тосканским и сицилийским вольгаре. В переводных текстах иногда проявлялась тенденция к объединению сразу нескольких диалектных типов.
Дальнейшее и более детальное изучение сицилийский текстов ХГУ—ХУ вв. позволит определить состояние письменного языка в тот период и, возможно, выявить несколько основных диалектных литературно-письменных традиций, или скрипт. Интересно также выяснить, насколько опыт ХГУ—ХУ вв. был продолжен в последующие века, существовала ли преемственность между традициями и какие именно сицилийские диалекты ее продолжали развивать.
Ключевые слова: вольгаре, сицилийский, литературно-письменная традиция ХГУ—ХУ вв., делатинизация, детосканизация, техники перевода, формирование различных стилей, жанровое многообразие, вариативность письменного языка, религиозная литература, монастырские уставы.
The initial period of literary written tradition in Sicilian (XIV-XV cc.)
M. Iu. Desiatova
The article presents a review of the Sicilian written inheritance of the XIV-XV сс. It was that period when a great deal of ancient Sicilian texts appeared, just before the spread and maintenance of Tuscan in Italy and Sicily. It was time of trying to form literary styles in prose, to generalize several dialects and to lay the foundation on which, for certain reasons, no unified literary language would be created. The XIV и XV centuries were also the beginning of translation and lexicographic tradition, the documents of the period showed a great variety of genres, instability of the written language. There have been analyzed about 30 big and medium texts in prose, 154 small practical texts and 25 poetical texts which can serve for studying of the Sicilian language history and literature. All texts are being classified according to their genre and linguistic characteristics. For analysis the critical editions published by the Centre for Sicilian philological and linguistic studies were used. Most of the original texts were written for practical purposes while the majority of the translated texts (from Latin, Tuscan, Aramaic, French) belong to the religious literature. The translation favored much the elaboration of the literary style, many authors tried to generalize some written models and create a sort of the literary koine. One of the most particular characteristics of the period is the continuous contact between two or more languages (Sicilian included) and therefore, bi- or threelinguism of the text's authors. As a result of the interference and the linguistic competence of the author there were produced many hybrid forms in the written language. Thus, the Latin influence in many documents can be noticed in graphics, in numerous calques of syntactic constructions, lexical borrowings, insertions of Latin words and expressions in the Sicilian text. The Tuscan elements are felt in phonetics and vocabulary. As far as defining of dialect types is concerned, the problem doesn't seem easy to resolve. in some cases the dialect is obvious as it is mentioned in the title of the text. Messinese is one of the most important dialects of the ancient literary tradition because of the special position which took Messina being a sort of a cultural bridge between Italy and Sicily and a place of strait contacts between Tuscan and Sicilian.
^words: Volgare, Latin, Sicilian, Tuscan, literary written tradition, translations, translation techniques, interference, dialects, dialectal, linguistic competence, theological tractates, ancient Sicilian texts in prose, instability, variability
Список литературы
1. Alfieri G. La Sicilia // L'italiano nelle regioni. Lingua nazionale e identity regionali / A cura di F. Bruni. Torino, 1992. V.1. P. 798-860.
2. Alfabetin. Traduzione giudeo-siciliana in caratteri ebraici del servizio della Pentecoste / A cura di G. Sermoneta. Palermo, 20, 1994.
3. Alfieri G. La Sicilia // L'italiano nelle regioni. Testi e documenti / A cura di F. Bernardino da Siena. Ordini di la confessioni 'Renovamini': traduzione siciliana di un trattato attribuito a Bernardino / A cura di S. Luongo. Palermo, 1989.
4. Bruni. Torino: UTET, 1994. V. 2. P. 791-842.
5. Catalano M. La leggenda della Beata Eustochia da Messina: testo volgare del sec. XV restituito all'originaria lezione, Messina-Firenze, 1942.
6. Dal «Declarus» di A. Senisio. I vocaboli siciliani // Angelus de Senisio / A cura du Augusto Marinoni. Palermo, 1955.
7. Epistula di Misser Sanctu Iheronimu ad Eustochiu / A cura di F. Salmeri. 22, 1999.
8. Gulino G. Il «Vallilium» di Nicola Valla / A cura di Mario de Matteis. Aachen, 2000.
9. Il «Caternu» dell'abbate Angelo Senisio: l'amministrazione del Monastero di San Martino delle Il «Thesaurus pauperum» in volgare siciliano / A cura di S. Rapisarda. Palermo: CSLFS, 23, 2001.
10. La conquesta di Sichilia fatta per li Normandi translatata per frati Simuni da Lentini / A cura di G. Rossi-Taibbi. Palermo, 1954.
11. La versione di alcuni capitoli del TRESOR di Brunetto Latini in un manoscritto siciliano / A cura di P. Palumbo. Palermo, 1989.
12. Libru di li vitii et di li virtuti / A cura di F. Bruni. Palermo, 1973.
13. Libru di lu transitu et vita di misser Sanctu Iheronimu / A cura di C. Di Girolamo. Palermo, 15, 1982.
14. Lu raxunamentu di l'Abbati Moises e di lu Beatu Germanu supra la virtuti di la discretioni / A cura di F. Raffaele. Supplementi al «Bollettino». № 17, 2009.
15. Lu rebellamentu di Sichilia // Collezione di testi siciliani dei secoli XIV e XV, № 27 / A cura di M. Barbato. Palermo, 2010. P. XVII.
16. Marzo di G. Di un Codice in volgare della Storia di Troia di anonimo siciliano del secolo XIV esistente nella Comunale di Palermo: saggio di illustrazione. Palermo, 1863.
17. Meditacioni di la vita di Christu / A cura di G. S. J. Gasca Queirazza. 26, 2008.
18. Munti della santissima oracioni / A cura di R. Casapullo. Palermo, 21, 1995.
19. Poesie siciliane dei secoli XIV e XV / A cura di G. Cusimano Palermo, 1951-1952.
20. Publio Virgilio Marone. La istoria di Eneas vulgarizata per Angilu di Capua / A cura di G. Fo-lena. Palermo, 1957.
21. Regole, Costituzioni, Confessionali e Rituali / A cura di Branciforti F. Palermo, 1953.
22. Scale / A cura di G. M. Rinaldi, intr. di A. Giuffrida. Palermo, 1989.
23. Sposizione del Vangelo della Passione secondo Matteo / A cura di P. Palumbo. Palermo, 1954.
24. Testi d'archivio del Trecento / A cura di Gaetana Maria Rinaldi. Palermo, 2005.
25. Valeriu Maximu translatatu in vulgar messinisi per Accursu di Cremona / A cura di F. Ugo Palermo, 1967-1991.
26. Vita di Onofrio: testo siciliano del secolo XIV con illustrazioni / A cura di G. B. Palma. Palermo, 1909. Estr. Da «Archivio storico siciliano», n. s., XXXIV.
